"ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА" 1957
| |
Александр_Люлюшин | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:25 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3282
Статус: Offline
| «ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА» (швед. Smultronstället) 1957, Швеция, 90 минут - один из главных фильмов Ингмара Бергмана, оказавших огромное влияние на мировой кинопроцесс
Сюжет
Деятельность 78-летнего профессора Исаака Борга из Стокгольма была отмечена учёным сообществом в Лунде (Honoris causa). Туда он отправляется на автомобиле вместе с невесткой — Марианной, хотя были уже куплены билеты на самолёт. По пути они заезжают в то место, где профессор жил давным-давно, им встречаются несколько молодых попутчиков; профессору снятся сны и просто видятся картины прошлого, в которых он встречается со своей семьей (братьями, кузинами), когда они были молоды. Невестка откровенно рассказывает Боргу о проблемах с его сыном, который очень похож на отца. Профессор задумывается о том, в чем он не прав, и решает менять свою замкнутую и местами эгоистичную натуру.
Художественные особенности
Smultronstället в дословном переводе со шведского означает Дикий земляничный участок. Сценарий к этому фильму написал сам режиссёр, в то время, когда он находился на госпитализации.
Главные роли в этом фильме исполнили киноактёры, постоянно снимающиеся у Бергмана — Ингрид Тулин, Гуннар Бьёрнстранд и Биби Андерсон, а основную роль профессора Исака Борга сыграл пожилой режиссёр Виктор Шёстрём. Макс фон Сюдов тоже снялся в этом фильме, исполнив второстепенную роль. Премьера фильма состоялась 26 декабря 1957 года в Швеции.
Несмотря на то что эта кинолента относится к ранним фильмам Ингмара Бергмана, она считается одной из лучших его работ. Здесь он пользуется теми сюжетными и стилевыми средствами, которые позже стали характерными чертами его творчества. Особенно удачно Ингмар Бергман использует в этой ленте искусство ретроспективы — вся жизнь главного героя проносится перед глазами зрителя, заставляя задуматься над своими собственными жизненными поступками.
Съёмочная группа
Режиссёр: Ингмар Бергман Продюсер: Аллан Экелунд Автор сценария: Ингмар Бергман Оператор: Гуннар Фишер Композиторы: Эрик Нордгрен, Гёте Ловен
В ролях
Виктор Шёстрём — профессор Исак Борг Биби Андерсон — Сара Ингрид Тулин — Марианна Борг Гуннар Бьёрнстранд — Эвальд Борг Фульке Сундквист — Андерс Юллан Киндаль — Агда Гуннар Бьёрнстранд — Виктор Найма Вифстранд — мать Исака Гуннель Брустрём — миссис Альман Гертруд Фрид — Карин, жена Исака Сиф Рюд — тётя Ольга Гуннар Шёберг — Стен Альман Макс фон Сюдов — Генрик Окерман Оке Фридель — любовник Карин Юнгве Нурдваль — дядя Арон Пер Шёстранд — Зигфрид Борг Гио Петре — Зигбритт Борг Гуннель Линдблюм — Шарлотта Борг Маун Ханссон — Анжелика Борг Анн-Мари Виман — Ева Акерман Ева Норе — Анна Борг Лена Бергман — Кристина Борг, первая девочка-близнец Моника Эрлинг — Биргитта Борг, вторая девочка-близнец
Награды
Берлинский кинофестиваль 1958 – Золотой медведь (Ингмар Бергман) 1958 – Приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ)
Венецианский кинофестиваль 1958 – Премия итальянских критиков – параллельные секции
Золотой глобус 1960 – Лучший иностранный фильм
«Бодиль» за лучший европейский фильм в Дании в 1958 году, главная премия и приз за лучшую мужскую роль на МКФ в Мар-дель-Плата в 1959 году, премия Национального совета обозревателей в США за лучшую иностранную ленту и мужскую роль в 1959 году, «Серебряная лента» лучшему режиссёру иностранной ленты в Италии в 1960 году, приз журнала «Кинема Дзюнпо» за лучшую иностранную картину в Японии в 1962 году.
Номинации
Оскар 1960 — Лучший оригинальный сценарий (Ингмар Бергман)
Британская академия 1959 – Лучший фильм 1959 – Лучший иностранный актер (Виктор Шёстрём)
Интересные факты
Инициалы главного героя 'И.Б' (Исаак Борг) тождественны инициалам режиссера и сценариста (Ингмар Бергман).
Как и многие другие картины маэстро Бергмана, эта во многом автобиографическая.
«Strawberry fields» - земляничная поляна. По-другому данное словосочетание можно трактовать, как «отрывок в памяти (воспоминания,), связанный с земляникой», что во многом соответствует содержанию фильма.
Исполнитель главной роли, Виктор Шестрем, умер через два года и неделю после выхода фильма.
Сценарий к этому фильму Бергман написал, находясь в госпитализации.
В Швеции «Земляничная поляна» - жаргонное название психиатрических больниц.
«Smultronstället» в дословном переводе со шведского означает «Дикий земляничный участок».
Музыка к «Земляничной поляне» была написана Нордгреном пятью годами ранее – для фильма Бергмана «Летняя игра».
Цитаты
— А какие пороки разрешены женщинам? — Плакать, иметь детей и сплетничать о своих соседях.
Дикая земляника. Кажется я становлюсь сентиментальным, а, может быть, я просто устал и впадаю в некоторую меланхолию… Что тут такого, когда человек невольно придается воспоминаниям о тех местах, где от играл ребёнком. Не знаю, как это произошло, но ясные краски дня сменились ещё более отчётливыми образами, вставшими из памяти и явившимися перед моими глазами так живо, будто я наблюдал реальные события…
— Женственность: ныть, рожать детей, обсуждать соседей. — А что, собственно, ты против меня имеешь? — Ты законченный эгоист, потому что в жизни никого не слышал, кроме себя. Ты скрываешься за собственной старостью, усталостью от жизни, но на самом деле, ты просто эгоист. Возможно, другие видят в тебе филантропа, но тебе не одурачить тех, кто знает тебя близко…
Только не втягивай меня в ваши семейные дрязги. Мне нет до этого дела. У все свои проблемы… — Я так говорил? — И даже больше… — Бог ты мой! — Передаю дословно: душевные страдания человека меня не касаются, так что не ищи у меня сочувствия. Если тебе нужна психологическая мастурбация, поплачь в подушку или сходи к священнику, что практически тоже самое. — Неужели я так говорил? — У тебя очень жестокие взгляды на жизнь. Я бы не хотела быть от тебя зависимой.
Виктора послал отец за нами приглядывать. Виктор тоже в меня влюблён, поэтому следит за каждым движением Андерса. Гениальная папочкина идея. Может, мне соблазнить Виктора, чтобы он сошёл с дистанции? Кстати, я девственница, хотя и такая наглая. Я курю трубку. Виктор говорит, это полезно. Виктор помешан на здоровье.
У меня тоже была невеста Сара. Но она вышла замуж за моего брата Зигфрида, родила ему 6 детей и сейчас ей 75.
Только это все и спасает: я смеюсь над её истерией, а она над моей религиозностью. Только забота о самих себе не дает нам убить друг друга.
Где он тот, друг, которого ищу я При свете дня я жду, Но он не выйдет вдруг, И ночь его шагов Мне не доносит стук (Марианна) Но чувствует душа, (Андерс) Хоть не увидеть взглядом, Что где-то есть он рядом. (Виктор) Он там, где мне цветы взбивают колыбель, (Профессор) Где трогают ветра верхушки тополей. Он воздух мой и вздох – повсюду он со мной. (Марианна) В весеннем ветерке и в шелесте лесном…
— Ты смотрел на себя в зеркало, Исаак? Нет? Взгляни, что оно тебе покажет? Ты беспокойный старик, одной ногой в могиле, а у меня вся жизнь впереди! Тебе тяжело это слышать? — Нет, не тяжело. — Нет, тебе тяжело, потому что ты не можешь вынести правды. Правда в том, что я слишком долго ждала, что ты все поймёшь. Ожидание делает человека жестоким, даже против его воли. — Я понимаю. — Нет, ты не понимаешь. Мы говорим на разных языках. Взгляни ещё раз в зеркало. Нет, не отворачивайся! — Я не отворачиваюсь. — Послушай, что я скажу. Я собираюсь замуж за твоего брата Зигфрида. Нам нравится играть с ним в любовь. Смотри, что с твоим лицом. Постарайся улыбнуться. Постарайся. Вот так. Молодец. — Мне больно. — Ты ведь у нас профессор. Кому, как не тебе знать, как победить боль, но ты не знаешь. Ты так много учился, а в итоге, всем твоим знаниям грош цена.
Обвинения: эгоизм, чёрствость, заносчивость – обвинения жены. Главное обвинение.
Я знаю, что он мне скажет: "Бедняжка, как мне тебя жаль". Будто он господь бог… А я заплачу и скажу: как ты можешь меня жалеть? И тогда он скажет: я всем сердцем сочувствую тебе… Тогда я заплачу ещё больше и спрошу, может ли он простить меня. Тогда он скажет: ты не должна просить у меня прощения, мне нечего прощать тебе. Но все это ложь. На самом деле ему все равно… Потом он вдруг станет нежным, я заору на него, что он выжил из ума, что от его ложного великодушия тошнит. Он скажет, что мне надо выпить успокоительное и что он все прекрасно понимает. Я скажу, что все это из-за него. Я такая, как я есть тоже из-за него. Он сделает печальное лицо и скажет, что это его вина.
— А каково будет моё наказание? — Как у всех, наверное… — У всех?! — Ну, да, у всех – одиночество. — Одиночество. — Вот именно, одиночество. — И никакого снисхождения? — Не спрашивайте меня. Об этом судить не мне.
— О чем ты хотела поговорить? — О чем-то, что тебе будет неприятно. — Ты себе нашла кого-нибудь другого? — Не будь ребёнком. — Ребёнком. В каком смысле? Ты говоришь загробным голосом, что должна мне что-то сказать, а потом не можешь решиться мне это произнести! Ну давай же! Сейчас самый подходящий момент для откровенности. Только не томи уже. — Какой же ты смешной. — Как ты думаешь, что я хочу тебе сказать? Что я кого-то убила? Я беременна. — Ты уверена? — Вчера пришли результаты анализов. — Так вот в чем секрет. — И я хочу сразу тебе сказать, что этого ребёнка я оставлю. — Ты уже окончательно решила? — Вот именно. — Ты понимаешь, что тебе придётся выбирать между мной и этим ребёнком? — Бедный Эвальд. — Не смей меня жалеть. Жизнь нелепейшая штука. Почему ты решила, что мы должны обрекать на неё других и они будут более счастливы? — Это все отговорки. — Называй это как хочешь. Я сам нежеланный ребёнок от брака, который был сущим адом. Я сын своего отца. И этим все сказано. — Я тебя понимаю, но это не дает тебе право сложить с себя ответственность. — У меня нет ни времени, ни малейшего желания обсуждать дальше этот вопрос. — Ты трус! — Да, ты права. Жизнь внушает мне полное отвращение. Я не хочу связывать себя никакими обязательствами, которые продлили бы её хотя бы на день. Ты знаешь, что я говорю серьёзно и это не истерика, как ты сначала подумала. — Ты не прав. — Нет не правых, не виноватых – каждый исполняет свою роль. — И каковы эти роли? — Ты стремишься быть живой, твоя роль преумножать жизнь вокруг. — А твоя? — Моя роль быть мёртвым, абсолютно мёртвым.
Он говорит, что он живой труп. И Эвальд становится таким же одиноким, холодным и мёртвым.
Смотрите трейлер и фильм
http://vkontakte.ru/video16654766_160464719 http://vkontakte.ru/video16654766_149407443
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:27 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА Один из наиболее теплых и удачных фильмов Бергмана рассказывает о старом профессоре медицины (Шестрем), который едет получать награду за научные заслуги в Лундский университет. Он едет со своей дочерью (Тулин), которая решила оставить своего мужа (Бьернстранд) потому, что он не хочет чтобы она имела ребенка. Профессор по пути вспоминает прошлое посредством снов, воображения и встреч с другими людьми. Вспоминая свою молодость, своих близких и друзей; перебирая в памяти ошибки и разочарования, он приходит к пониманию того, что прожил жизнь не так, как мог бы. Фильм порой грешит излишним символизмом (особенно, начальная сцена кошмарного сна, которая напоминает фильмы немецких экспрессионистов, в частности фильм Дреера "Вампир"), но полон настоящего упоения красотой природы и молодостью. Кроме всего прочего, блестящая режиссерская работа, превосходное использование "флешбэков" и прекрасная игра исполнителя главной роли Виктора Шестрема довершает начатое и сердца зрителей покорены. Виктор Шестрем, сам знаменитый режиссер, возможно более значительный чем сам Бергман, известный еще работой в немом кино, своей игрой наполняет образ профессора удивительным лиризмом и трогательностью. Вспоминая о работе с ним, Бергман написал следующее: "Его лицо сияло каким-то загадочным светом, как-будто отражавшимся из иной реальности... Это было похоже на чудо". Картина удостоена приза "Золотой медведь" на МКФ в Западном Берлине в 1958г. Фильм принес Бергману первый большой успех в США. Для человека считающего себя любителем кино знание данной картины обязательно. http://rukh.hole.ru/kino/films/index.htm
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:27 | Сообщение # 3 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА Центральная тема всего творчества И. Бергмана — человек перед лицом смерти. И именно этой теме посвящен один из лучших его фильмов «Земляничная поляна». Сюжет фильма как будто прост — престарелый профессор Исак Борг отправляется в город Лунд, где намечены торжества по поводу его предстоящего юбилея. Эпизоды прошлого всплывают из глубины его сознания вперемешку со снами и фантазиями, чередуясь со сценами из реальной жизни. Путь, который проделывает профессор, — это и реальная дорога в горы, и весь жизненный путь от юности до старости. В «Земляничной поляне» Бергманом коренным образом была обновлена структура фильма, характерная для интеллектуального кино 50-60-х годов — нарушение хронологической последовательности, смешение прошлого и настоящего, действительного и воображаемого. На роль профессора Борга Бергман пригласил В. Шестрема, классика немого шведского кино. Сыграв свою лучшую роль, актер передал драматические борения героя, наделив его незаурядным масштабом собственной личности, духовностью и внутренним обаянием. Замечательна операторская работа в фильме, одушевляющая скупую шведскую природу, которая как бы принимает героя фильма под свою сень, смягчая остроту внутренних конфликтов и даря ни с чем не сравнимые мгновения счастья и покоя. Виктор Божович http://mega.km.ru/Cinema/encyclop.asp?TopicNumber=12793
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:27 | Сообщение # 4 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА Лиричное название отсылает куда-то к мотетам 13-го века, а фабула "сложной старости" к таким шедеврам как, скажем, "Жертвоприношение". Старость здесь какая-то сверхъестественная, чисто шведская – 82 года, еще, кстати, функционирует чуть ли не столетняя мама. Исаак, врач, ученый, без 5-ти минут почетный доктор Академии заблудился в остановившихся темпоральных потоках своего бытия. Он вроде бы жив, а, в сущности, глубоко мертв и абсолютно одинок перед опускающимся занавесом земной жизни и надвигающимися видениями жизни новой. Страшные сны о расплате, о вине, о потерянном времени пробуждают его душу, окостеневшую в своих привычках к разнообразным вибрациям. И лезут на ум воспоминания... Отправившись в церковь на вручение награды, Исаак берет с собой невестку, бросившую мужа ради еще не родившегося ребенка, выслушивает ее жалобы, претензии. А невестка здорово как смахивает на Лизу из "Дворянского гнезда" Кончаловского - очень несчастная, но говорит дико спокойно, с подчеркнутой истерией в голосе. В своей фамильной усадьбе (Дворянское гнездо?) ученый дедушка встречает двух хипповатых молодых людей и эксцентричную девушку Сару. Мальчики спорят о боге, девочка тоже несет какую-то белиберду и держит в зубах трубку, потому что это круто (не курит!). Молодежь едет теперь вместе с доктором, веселя его и смягчая его жестокое сердце. Проблематика ускользающей жизни, цепляния остывающей души за последние уступы человечности или же наоборот сознательное отрицание жизни молодой и живой душой (Эсвальд, сын Исаака: "Я хочу быть самым мертвым человеком на земле) придают фильму экзистенциально-нигилистический шарм, а своеобразный "усадебный психологизм" прибавляет что-то тургеневское. Антон Котенев http://www.afisha.ru/movie/165950/review/173832/
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:28 | Сообщение # 5 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА Исаак Борг (Виктор Шёстром), семидесятивосьмилетний профессор из Стокгольма, отправившись на личном автомобиле на присуждение почётной докторской степени вместе с невесткой Марианной (Ингрид Тулин), переоценивает прошлое, заезжая по пути в родные места, где в памяти вновь оживают канувшие в Лету образы. Профессор назван Исааком словно в насмешку: ведь упоминаемый в разговоре его тёзка из Библии, сын Авраама и муж Ревекки, являлся воплощением всего, что человеку дорого и чем тот готов пожертвовать во имя Всевышнего. Но для Бергмана он – это Is (‘лёд’) Borg (‘гора’), ‘ледяная гора’ во плоти. Профессор и жить-то перестал лет пятьдесят назад, когда ушёл с головой в медицину, постаравшись не просто вычеркнуть из памяти измену любимой супруги, но и – отгородиться от всего, что имело ценность. Пробуждение ото «сна» происходит в жутком сне, где Борг видит часы без стрелок и… тянет самого себя в могилу. В одном из тех вещих снов, что позволяют заключить: у человека неспокойно на душе… Именно после этого – спонтанная («… может, я к старости становлюсь сентиментальным») поездка по родным местам, посещение «земляничной поляны». Встреча с матерью, оставленной бесчисленными внуками и правнуками; супружеская пара, постоянно конфликтующая; словно на зависть попавшиеся молодые попутчики, полные жизни и энергии; откровения невестки; попытка примириться с сыном. Но до прощения ещё далеко. В другом вещем сне профессора признают виновным на своеобразном суде совести и выносят приговор: одиночество. По воспоминаниям Бергмана, он пытался придать Боргу сходство с собственным отцом. «… но, в сущности, то был от начала и до конца я сам. Я, в возрасте 37 лет, отрезанный от человеческих взаимоотношений, отрезающий человеческие взаимоотношения, самоутверждающийся, замкнувшийся неудачник, и притом неудачник по большому счёту. Хотя и добившийся успеха. И талантливый. И основательный. И дисциплинированный». «Земляничная поляна» уникальна благодаря завораживающему постижению бездн психологии человека, блистательному использованию приёма внутреннего монолога, ведущегося не Словами, а Образами. Но поражают и смелость в обнажении души художника, предельно жёсткий и безжалостный самоанализ. Если перевести разговор в область религии, пусть и упоминаемой в ироническом ключе1, это как задушевная исповедь самому строгому судье – самому себе. Исповедь, незаметно перерастающая в искреннюю молитву Господу с непременным катарсисом в финале, когда в сознании Борга возникает картина залитой удивительным, непередаваемо тонким светом «земляничной поляны». Немудрено прийти к пантеистическому откровению, что сам Бог растворён в окружающем пространстве, незримо присутствуя в каждой ягоде на милой сердцу поляне. А прежде всего – в людях: в людях, встреченных случайно, и людях близких, родных. «Земляничная поляна», как и «Седьмая печать», едва ли вызвала бы столь мощный резонанс, не окажись фильм – при всей внутренней автобиографичности – созвучен атмосфере общества. Ингмар Бергман одним из первых интуитивно вышел на проблемы разобщённости, предощутил тотальный мировоззренческий кризис, десятилетием позже ставший очевидным. Режиссёр, черпавший вдохновение в «Вознице» /1920/ Виктора Шёстрома, вновь заставил заговорить о величии «скандинавской школы» – и, между прочим, без изумительного существования на экране коллеги2 шедевр действительно мог не состояться… 1 – Вспомним хотя бы потасовку, в которую переросла полемика Андерса и Виктора о том, есть ли Бог на свете. 2 – Наивысшей похвалой стало признание самого Бергмана в том, что «Земляничная поляна» «перестала быть моей картиной – она принадлежала Виктору Шёстрому». © Евгений Нефёдов Авторская оценка: 10/10 http://www.world-art.ru/cinema/cinema.php?id=1370
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:28 | Сообщение # 6 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА драма Один из лучших фильмов Бергмана, один из шедевров мирового кино, одно из немногих произведений искусства ХХ века, оправдывающих и этот век в целом, и первый век кино, и само бытие человеческое. Как и многие другие картины режиссера, эта во многом автобиографическая, и ее герой - отчасти сам Бергман, недаром его инициалы "И.Б." (Исак Борг) тождественны инициалам автора. Хотя герою фильма 73 года, актеру, исполнявшему его роль, около восьмидесяти, а Бергману в 1957-м не было еще и сорока. Тем не менее в одном из поздних интервью Бергман рассказывал, что идея картины возникла у него в результате поездки на автомобиле в небольшое селение, в дом бабушки, где он подолгу живал будучи ребенком: "И тогда мне пришло в голову: а что если сделать фильм, совершенно реалистический, в котором вдруг открываешь дверь и входишь в свое детство, потом открываешь другую дверь и выходишь из него в действительность, а после заворачиваешь за угол и входишь в какой-то другой период своего существования, и жизнь идет своим чередом" (Цит. по: Бергман о Бергмане. М.: Радуга, 1985. С. 205). "Земляничная поляна", принесшая своему создателю мировую славу, обладает особой неброской красотой и непреходящим с течением времени обаянием. На первом, поверхностном плане в ней почти ничего не происходит. Проснувшись утром и привычно попикировавшись с такой же пожилой, как он сам, служанкой, старый врач, профессор Исак Борг, сопровождаемый невесткой, выезжает на своей машине из одного шведского городка в другой, покрупнее, дабы удостоиться чествования по случаю 50-летия трудовой деятельности. По пути старик общается с разными людьми, знакомыми и первыми встречными, реальными и воображаемыми, людьми из сегодняшнего дня и далекого прошлого. Борг посещает приморскую усадьбу, некогда принадлежащую семье, в которой он родился и где проводил лето вместе с девятью своими братьями и сестрами, заезжает навестить мать, древнюю старуху со всеми, свойственными глубокой старости причудами, но отнюдь не выжившую из ума, дремлет, передав руль невестке, и, в полном психологическом соответствии с именем (Исак по-шведски, в отличие от древнеиудейского Исаак, означает "холодный"), типом личности, возрастом и ожидающим его почетным и в то же время печальным событием, видит то прекрасные сны о прошлом, то кошмарные - о будущем. Проснувшись, герой, чей собственный брак был (вероятно, из-за собственного, именного его холода и эгоизма) неудачен, дает невестке тактичные советы о том, как попытаться сохранить ее семью, а в конце концов, добравшись до соседнего городка, переживает запланированную церемонию и, увенчанный лаврами, ложится спать в доме своего сына. С полным пониманием, что прожил свою жизнь нелегко, но не напрасно, что точно так же, не лучше и не хуже, проживут его близкие, люди молодые и еще не научившиеся ценить друг друга и отпущенное им счастье жить, и что в конечном счете все, Бог даст, будет хорошо. Но это лишь событийный план. Главное, о чем рассказывает фильм, о душе и судьбе человека, происходит как бы не в действительности, а во снах, мечтах, воспоминаниях. И эти сны, то черные, то светлые, сменяют друга, подобно тому как в настоящей жизни чередуются дни хорошие и плохие, счастливые и мрачные. Первый такой значительный, символический и один из важнейших в фильме эпизод-сон вообще открывает картину. Доктор видит себя в опустевшем, как бы вымершем от эпидемии городе стоящим под уличными часами без стрелок, зато с нарисованными глазами. Времени больше нет. Живых больше нет. Пустота, небытие вглядывается в него пристальным и пустым взором. Он один, живой, в мертвом городе. Или он один, как совершенно одинок бывает только мертвец. Но вот раздается стук колес, из-за угла выезжает похоронная карета и неумолимо надвигается на доктора. Задевая колесом за столб с часами, неуправляемый катафалк застревает, тупо и беспомощно тычется в столб, покуда не отваливается колесо, от которого доктору удается увернуться лишь в последний миг. Из кареты вываливается гроб, откуда, в свою очередь, беспомощно высовывается рука. Влекомый страхом, любопытством и предзнанием, такими, какие бывают только во сне, доктор берет за руку мертвеца - и видит самого себя, открывающего глаза и поднимающегося из гроба. Чистейший Бунюэль, натуральный сюрреализм. Зачем? Чтобы выстроить некую связь с современным Бергману кинематографом? Чтобы показать, что ему легко доступны модернистские игры? Что сконструировать подобный "говорящий" визуальный эффект он может не хуже, чем Дали и тот же Бунюэль? Ответ, я думаю, иной. И даст его Бергман позже - всей конструкцией "Земляничной поляны", самой этой счастливой земляничной поляной детства, распахивающей объятия герою уже в следующем сне наяву. (Впрочем, в творческой близости именно к Бунюэлю, в отличие от, казалось бы, более родственного ему Антониони, Бергман не раз признавался сам: "Бунюэль был для меня первым кинематографическим откровением... Я целиком разделяю его теорию первичного "шока", необходимого, чтобы привлечь внимание поублики. Я сознательно пользуюсь его идеями... Совершенно очевидно, что мы все влияем друг на друга". Цит. по: Ингмар Бергман. Статьи. Рецензии. Сценарии. Интервью. М.: Искусство, 1969. С. 27.) Борг показывает невестке (являющей собой как бы отражение самого Борга, каким он был в ее годы, - сдержанной, замкнутой, несчастной, холодной... и великолепно сыгранной Ингрид Тулин, непосредственно для которой Бергман и писал эту роль) усадьбу, где он, будучи мальчишкой, подростком, юношей, ежегодно проводил лето, где был счастлив, впервые влюблялся, переживал первые болезненные, но еще не разбивающие сердце утраты. Он почти физически прикасается к возлюбленной кузине Саре, ощущает вкус ее губ и сладкий аромат свежесорванной земляники. Только почти - и это чуть печально, но оттого еще прекраснее. Следующий эпизод-сон - вновь кошмар, на сей раз не далианский, а кафкианский. Герою снится, что он, как бы приехав к месту своего назначения, попадает на экзамен, в мрачную, напряженно-враждебно молчащую аудиторию. Экзамен принимает у него, умирающего от страха и унижения старика, плешивый господин средних лет, очевидный бюрократ, из тех, что населяют "Процесс" Франца Кафки. Борг не может ответить не на один из его элементарных, оскорбительных и бессмысленных вопросов, получая даже не "неуд", а нечто вроде записи в трудовой о профессиональной непригодности. Затем вместе с экзаменатором, а лучше сказать экзекутором, старик оказывается "на практическом занятии" - в ночном лесу, где этот модернистский Вергилий извлекает из его памяти и въявь прокручивает, как ролик, самое тяжкое, самое оскорбительное воспоминание - измену давно умершей жены с каким-то самодовольным толстяком. Больше того, по окончании почти животной любовной схватки пара еще и высказывается об обманутом Борге в уничижительным смысле. Перемежают описанные сны сцены из реальности, в которых герой предстает мудрым, добросердечным и безусловно уважаемым окружающими человеком. Впрочем, все это - теперь, сегодня, ну, может быть, вчера, когда к нему пришла мудрость, когда он нашел в себе силы выйти за пределы самого себя, такого, которому изменяла жена, такого, за которого почему-то же не пошла его первая любовь. За то ему сегодняшнему и посылает судьба и земляничную поляну, и встречи с порядочными людьми, прежде всего с компанией молодежи, возглавляемой милой жизнелюбивой девушкой, тоже Сарой, до боли похожей на ту, что была первой любовью профессора Борга, там, в приморской усадьбе детства, что неподалеку от земляничной поляны. Обеих играет юная, прелестная и удивительно талантливая Биби Андерссон, которой в дальнейшем предстоит воплотить на экране многие лучшие женские образы в фильмах Бергмана. Крупнейший отечественный киновед Виктор Божович в заметке о фильме (Первый век кино. М.: Локид, 1996. С. 59) так формулирует его суть: "В "Земляничной поляне" путь, который проделывает профессор Борг, - это и реальная дорога в реальный город, и "дорога его жизни" - от юности к старости и близкой смерти". Хочется продолжить цитату, особенно в той части заметки, где Божович лаконично и точно говорит об особенностях бергмановского кинематографа вообще и, в частности, этой картины: "Бергман - великолепный мастер в работе с актерами. Многие исполнители переходят у него из фильма в фильм, создавая психологически тонко разработанные, жизненно убедительные человеческие характеры. Единственный раз, в отличие от большинства других актеров, появился у Бергмана престарелый Виктор Шёстрём, классик немого шведского кино (между прочим, сам - выдающийся режиссер. - В.Р.). Сыграв профессора Борга, Шёстрём передал драматические внутренние борения героя, наделив его незаурядным масштабом собственной личности, душевной тонкостью и обаянием. Благодаря участию Шёстрёма протягивается ниточка от творчества Бергмана к классическому периоду немого шведского кино (и, как я уже говорил выше, - к достижениям современников из других стран, прежде всего, к Бунюэлю. - В.Р.). Но это не единственная связь. Операторы Бергмана обладают даром одушевлять природу так, как это делали старые шведские мастера. Изменение освещения в кадре словно аккомпанирует душевным состояниям героев... Природа как бы принимает их под свою сень, оттеняя остроту их внутренних борений или даря ни с чем не сравнимые мгновения счастья и покоя". Открытый финал, конечно, не позволяет сделать однозначный вывод: каждый увидит то, что увидит и поймет только он сам. Я прочел картину так: он не одинок, старый доктор Борг, он ЕЩЕ не одинок так, как одинока его мать, пережившая разумный возрастной предел и потому как бы выпавшая из реальности, сама подобная тому кошмару, где время остановилось навсегда, так, что даже уличные часы остались без стрелок. (Кстати, эти самые часы без стрелок, уменьшившиеся до карманных, она предлагает в качестве подарка сыну, с ужасом отшатывающемуся от символа кошмарного одиночества.) И он не одинок УЖЕ, старый доктор Борг, как, похоже, был одинок тогда, когда покинул земляничную поляну, и в пору разлада в собственной семье. Не одинок, как одинок не прошедший покуда возраст молодого эгоизма его сын, ни в какую не желающий становиться отцом и потому ставящий на карту свой брак... Он не одинок сегодня, оттаявший к концу пути старик Борг, в чьей долгой жизни, уместившейся в полуторачасовой фильм, были не только сюрные кошмары и обетованная земляничная поляна, но и все то, что составляет обычную житейскую реальность: печали и радости, плохая ли хорошая, но семья и любимый труд, добро, какое он делал людям, и доброта, с какой ему теперь за это воздается... Он не одинок сейчас и потому, быть может, покуда жив, он уже не будет одинок никогда. Рецензия: Виктор Распопин http://kino.websib.ru/article.htm?no=539
|
|
| |
ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 23.08.2010, 10:28 | Сообщение # 7 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЗЕМЛЯНИЧНАЯ ПОЛЯНА Экзистенциальная драма Пожалуй, «Земляничная поляна» стала самой прославленной лентой шведского режиссёра Ингмара Бергмана. Хотя сейчас, наверно, трудно поверить в то, что новаторский по средствам кинематографической выразительности (прежде всего — по использованию приёма «внутреннего монолога») фильм о старом профессоре, который на склоне лет подвергает беспощадному и в то же время спасительному для самого себя мысленному суду всю свою жизнь, поставил 39-летний автор. Между прочим, идея этой картины пришла к Бергману в момент вынужденного пребывания в больнице, где людям поневоле приходится задумываться о смерти и, вероятно, заново переоценивать уже пройденный путь. Вовсе не поиски веры, а поиски истины человеческой жизни составляют суть бергмановских героев. Они живут — словно тайну разгадывают. Истина то приближается, то вновь ускользает. И порой трудно разобраться: где подлинная, а где иллюзорная жизнь. Вот и Исак Борг из «Земляничной поляны» как бы получает возможность вернуться в собственное детство, к самому себе (то есть к тому, кем он ещё мог быть) — и мучительное чувство стыда охватывает его душу. Обращение в прошлое, самоуглубление и самоосуждение даёт надежду на самоусовершенствование. Борг перед близкой смертью словно пересматривает внутренним взором всё пережитое — и через воспоминание о детских годах приходит очищение, а иначе — искупление. У него уже нет шанса начать всё сначала, переиграть по-другому свою жизнь. И всё-таки престарелый профессор именно в «мечтах о минувшем» обретает подлинное бытие, узнаёт своё истинное лицо. Последний сон Борга — это мифологическое время, где собраны все времена. Жизнь одного человека здесь выступает в качестве бытия всего человечества. Эта Вечность является антитезой Небытию из первого сна. Образами смерти в этом сне оказываются пустынный город, тишина, отсутствие лица у прохожего, а главное — часы без стрелок и катафалк, где находится сам Борг. Часы без стрелок — как раз метафора несуществующего времени в этом мире, обезвременности и обезличенности того, чем является небытие. Напротив, земляника на поляне, которую собирает юная Сара, метафорически воплощает для старого профессора безвозвратно ушедшее детство. Но очищение может придти только через страдание. Отсюда и гвоздь во сне, о который Борг ранит свою руку. Архетипичность детали напоминает о муках распятого Христа. В «Земляничной поляне» также есть ряд зеркальных построений. Например, рифмуются, как двойники, Исак Борг и его сын Эвальд, две Сары, исполняемые, кстати, одной актрисой Биби Андерссон, а также Исак и Виктор, приятель второй Сары, и т. д. Кроме того, по фильму разбросаны различные намёки, которые при желании можно воспринимать в качестве метафор, рифмующихся друг с другом. Часто говорится о смерти, о мёртвых, о детях, тех, кто уже родился или ещё нет. Определённая связь, безусловно, существует между снами и воспоминаниями профессора. Если в первом сне Исака Борга ирреальное может показаться несколько наивным с сегодняшней точки зрения, поскольку сопровождается закадровым голосом, то в сцене на земляничной поляне переход в прошлое совершается именно внутри кадра. В старом кино мы бы увидели наезд камеры на лицо человека — и последующие кадры воспринимали бы уже как размышление или воспоминания героя. У Бергмана сначала Борг слышит игру на фортепиано, оборачивается к дому — и видит его таким, каким тот был много лет назад. Затем отводит глаза от дома (то есть панорама!) — и сразу замечает на поляне юную Сару, собирающую землянику. Но Сара пока что не видит старого профессора. В следующем сне Сара заставит Исака Борга посмотреть на себя — старика — в зеркале. На экране воспроизведено не обычное воспоминание, а словно мысль героя, его воображаемый диалог с прошлым. Человеческое сознание как раз выстраивает ирреальное на основе метафор, когда метафорическое выражение реального принимается за действительно существующее. Профессор в своих представлениях соединяет разговор с юной Сарой из прошлого и то настоящее, в котором он теперь пребывает. Подобное как бы «внутрикадровое сочетание» времён рождает иносказательное ирреальное. Но в том же сне есть и более традиционная внутрикадровая метафора. Когда Сара уносит ребёнка в дом, Борг подходит к пустой колыбели, которая свидетельствует метафорически о «смерти рода» (ведь у Эвальда, сына профессора, вообще нет детей). Сергей Кудрявцев Оценка: 10/10 http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/869633/
|
|
| |
Вячеслав_Ларин | Дата: Понедельник, 10.06.2013, 19:16 | Сообщение # 8 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 13
Статус: Offline
| Вообще-то страшный фильм. На редкость. И не только сцена с гробом. А, прежде всего, попытки людей договориться. Диалоги метафизически пусты, хотя слов и много. И это не проблема поколений, и не пропасть в отношениях Женщин и Мужчин. Это тотальное непонимание человека сигналов, исходящих из источника, находящегося за пределами своей суверенной Вселенной. Северное лето. Обманчивая черно-белая красота. Великий Бергман будто намеренно изменил Ее Величеству Философии. Точнее, он просто растворил ее в воздухе, в листьях, в старческой доброте главного героя, осознанно мимикрирующей под страшащуюся своей тени мудрость. Гениальное кино. И человеку лучше бы и вовсе не браться за анализ. В противном случае выходит смешно и больно. Однако остается след в памяти, который безуспешно пытаться донести до взыскующего истины собрата. Не удастся... У Бергмана ничего не удается. Увы... Да простят меня его почитатели.
|
|
| |
Владимир_Тактоевский | Дата: Среда, 12.06.2013, 17:54 | Сообщение # 9 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 98
Статус: Offline
| Всё так... Но почему-то рецензенты глухо игнорируют одну из уникальных особенностей Бергмана-режиссера -- его чуткость к безмолвию, звуку, голосу, музыке... Тишина и Бах -- такие же важные составляющие полифонической ткани фильма, как и прекрасные глаза Профессора, белые одежды и контрастная к ним чернота иных кадров, шутки и смех молодёжи, несколько женских истерик и пугающие видения снов, сама Земляничная поляна юности человеческой...
Сообщение отредактировал Владимир_Тактоевский - Среда, 12.06.2013, 18:03 |
|
| |
Андрей_Шемякин | Дата: Понедельник, 03.08.2015, 18:35 | Сообщение # 10 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 182
Статус: Offline
| Шедевр Бергмана вышел в советский прокат в 1965 году, то есть лет через 8 после того, как эта лента буквально потрясла мир, а Бергман стал иконой авторского кино. За это время радикально изменился и сам Бергман, и общий кинопейзаж, в том числе и под влиянием самого гения, приём "внутреннего монолога" органично вошёл в киноязык, повлияв у нас, например, на такие картины, как "Хроника одного дня" В.Жалакявичуса, и "Иваново детство" А.Тарковского. Однако "по Бергману" план был выполнен, - вплоть до начала 80-х, когда у нас вышли "Осенняя соната" и "Фанни а Александр". Выход в прокат "Земляничной поляны" был связан с ещё одним культурным событием, -Неделей шведского кино того же 65-го, когда были показаны ещё как минимум три ленты Бергмана: "Вечер шутов" (1953), "Седьмая печать"(1956) и "Лицо"(1958). С этого момента можно считать влияние Бергмана определившимся в своих исходных параметрах: он а)атеист-богоборец, и б)формалист, изобретающий новый для кино (но не для литературы) язык экзистенциальной драмы, площадка для которой - то самое ЛИЦО. Но главным для застёгнутого на все пуговицы советского человека (история не располагала к исповеди) стало право на самосуд, и вместе с тем - осознание того, что последнего слова - нет и не предвидится, что даже если ты сам себя приговорил, есть ещё и странное человеческое искупление памяти, милосердия, любви. И в этом Бергман, конечно, оказался современником фильмов начала Оттепели, прежде всего - далекого от него в других отношениях М.Калатозова, - "Летят журавли" и "Неотправленное письмо". Но эти вещи ещё предстояло синхронизировать. А картину смотрели и продолжали у нас смотреть все 70-е как "высшее откровение художника", (В.Дмитриев), уже признавая как данность, что существуют часы без стрелок. До "полного Бергмана" надо было ещё дожить. Дожили, однако. Поэтому теперь вернёмся к шедевру как современному, даже актуальному (тогда) фильму, и забудем на время о том, что это безусловная вершина. Потому что даже в контексте творчества самого Бергмана - это, так сказать, переложение на язык новейшей эпохи предыдущей картины, - "Седьмой печати". Только здесь Страшный Суд творит над собой сам человек, и Образ Смерти уже не покинет его никогда. Для потенциально бессмертного общества такое открытие было ещё важнее, чем новый киноязык: в нашем мире смерть как экзистенциальная категория, несущая переосмысление всего жизненного пути, ещё какое-то время была под запретом. "Земляничная поляна" этот запрет упразднила. Раз и навсегда.
|
|
| |
Света_Чистякова | Дата: Вторник, 22.09.2015, 19:11 | Сообщение # 11 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 13
Статус: Offline
| Вчера посмотрела этот фильм. Смотрела его поздно ночью, это помогло его лучше осознать. Для себя нашла в нем несколько мудрых советов. А еще эти чудесные шутки и искрометный сарказм наряду с человеческой драмой - вот и секрет успеха. Причем, шутки и драма - это портрет главного героя. Он любит жизнь, любит своего сына и его невестку и одновременно боится умереть - об этом его сон с часами без стрелок. В этом фильме все персонажи очень живо изображены, кажется, что это вовсе не фильм, а чья-то настоящая жизнь. Это был мой первый фильм Бергмана. Думаю, "Земляничную поляну" стоит смотреть несколько раз, она как бы с разных точек зрения рассматривает саму жизнь и смерть.
|
|
| |
|