|
"ПРАХ ВРЕМЁН" 1994
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Пятница, 13.06.2014, 11:05 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3284
Статус: Offline
| «Чем больше пытаешься забыть, тем лучше помнишь…» «Если не можешь получить то, что хочешь, то лучше не забывать об этом…» Да, «все беды человека от памяти», особенно у израненных душ, не понимающих, кого они любят, пока не окажутся в разлуке. Услышать веление сердца способен не каждый, но каждый увидит в собственном зеркале лицо проигравшего, если в круговороте жизни пристанищем для его души станет непрерывная пустыня… Умиротворяющие мудрости Вонга Кар Вая не приедаются. Волшебно-гипнотические настроения его кинопоэзии взывают к внутреннему голосу зрителя, очарованного терпким вином драматического экзистенциализма Мастера и каждый раз вслушивающегося в мелодии «нерастраченных чувств», написанные гениальной камерой Кристофера Дойла. Можно ли отравиться воспоминаниями? Льющийся с экрана поток сознания на вечные темы поможет вам ответить на этот вопрос…
«ПРАХ ВРЕМЁН» (англ. Ashes of Time) 1994-2008, Гонконг-Тайвань, 100 минут
— историко-романтическая эпическая сага Вонга Кар Вая
  
  
  
  
  
Фэн Оуян, после того, как любимая женщина отвергла его, покинул родной дом на Горе Белого Верблюда и стал жить в Западной Пустыне. Он занимается тем, что находит наёмных убийц и тех, кто готов заплатить за убийство, зарабатывая тем самым себе на жизнь. Общаясь с убийцами и заказчиками Фэн Оуян, постепенно осознает своё одиночество. Раз в год его навещает друг, который однажды привозит ему вино забвения, выпив которое, можно забыть своё прошлое…
Съёмочная группа
Режиссёр: Вонг Кар Вай
Сценарий: Вонг Кар Вай, Луис Ча
Операторы: Кристофер Дойл, Пунг-Леунг Кван
Композиторы: Фрэнки Чан, Роел А. Гарсия
Художники: Уильям Чанг, Бут Йиу Квонг
Монтаж: Кит-Вай Кай, Патрик Там, Уильям Чанг
В ролях
Мэгги Чун - женщина
Тони Люн Чу Вай - слепой фехтовальщик
Чарли Ян - молодая девушка
Бриджит Лин - Мужун Ян, Мужун Инь
Лесли Чун — Фэн Оуян
Джекки Чун - Хун Цигун
Тони Люн Ка Фай - Хуан Яоши
Ли Бай - жена Хун Цигуна
Карина Лау - Таохуа («Цветок персика»)
Интересные факты
На создание фильма «Прах времён» Вонг Кар Вая вдохновил роман Луиса Чжа «The Eagle-Shooting Heroes».
в 2008 году была выпущена авторская версия картины 1994 года, сделанная для адаптации фильма к американскому кинопрокату. Она на 7 минут короче.
Награды
Golden Horse Film Festival, 1994 год
Победитель: Лучшая операторская работа
Победитель: Лучший монтаж
Венецианский кинофестиваль, 1994 год
Победитель: Лучший оператор
Hong Kong Film Critics Society Awards, 1995 год
Победитель: Лучший фильм
Победитель: Лучший режиссёр
Победитель: Лучший сценарий
Hong Kong Film Awards, 1995 год
Победитель: Лучшая работа художника-постановщика
Победитель: Лучший операторская работа
Победитель: Лучший дизайн костюмов
Номинация: Лучший фильм года
Номинация: Лучший режиссёр
Номинация: Лучший сценарий
Номинация: Лучший монтаж
Номинация: Лучшая постановка драк
Номинация: Лучший саундтрек
Fant-Asia Film Festival, 1997 год
3-е место в номинации «Лучший азиатский фильм»
Смотрите трейлер и фильм
http://vk.com/video16654766_168976441
http://vk.com/video16654766_162436700
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 27.09.2014, 22:40 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3284
Статус: Offline
| 3 октября 2014 года
Киноклуб «Ностальгия» представляет
фильм №6 (363) сезона 2014-2015
«ПРАХ ВРЕМЁН»
режиссёр Вонг Кар Вай, Гонконг-Тайвань
***
О фильме «ПРАХ ВРЕМЁН» посетители сайта http://www.kinopoisk.ru/film/414157/
***
Мне нравится красивое кино. В «Прахе времен» красота превалирует, оглушает, лишает зрения, заставляя обостриться шестое чувство, когда требуется внимать тому, что не показано, не сказано. Скрыто.
***
Сложный лабиринт, созданный с помощью совершенно простых сподручных средств. Лабиринт в котором можно потеряться или найти свое просветление. В любом случае, каждый новый просмотр этой ленты может приносить не только новые толкования, но и кардинально новые изменения сознания зрителя. Такова гениальная трансовая кинометодика Вонга Кар-Вая, оставляющая далеко позади не только Кинга Ху, но и Чжана Имоу с его «Героем».
***
Одна из самых сильных, глубоких и неповторимых работ в кинематографе. Каждая фраза утонченна и мудра. Актерская игра на высшем уровне. Все в этом фильме гармонично. Создатель фильма не гонялся за масштабным размахом битв, умопомрачительными схватками. Он внес все красоту в слова, на которых строится весь фильм, даже можно закрыть глаза и просто слушать.
Одним просмотром невозможно полностью насладиться и вникнуть в смысл. Нужно пересматривать и пересматривать.
После такого фильма, любой много бюджетный фильм как «Герой» смотрится как пустышка. Другого такого не было и не будет. И очень жаль, что таких картин больше не снимают, точней просто НЕ УМЕЮТ.
***
Сила притяжения карваевского кино явно неподвластна ни одному закону физики; да и ни одному закону вообще. Каждая его кинолента — как пробуждение после долгого сна: «время-то, оказывается, идет, а я и не замечал…». Времени, в привычном понимании, здесь как раз нет; но, как ни странно, именно оно, пожалуй, и является главным действующим лицом картины. И если не героем, то чем-то несокрушимым для человека и случая — точно. Много оно оставляет вопросов и ран, которые не всегда лечатся. А когда время не лечит — оно дает надежду и возможность исправиться, силы поразмыслить и иногда понять.
Фундаментальный по своему строению и посылу, «Прах Времен» не обращается к модному нынче слову «флешбек», а олицетворяет скорее словосочетание «цикличность жизни». Круговорот жизни, непрерывность времени, радуга чувств. Чувств, которые вместе со временем исполняют неимоверно величественный и издевательски красивый танец в кино Вонга Кар Вая.
Буйство красок и ярких контрастов скрывает за собой вопросы и размышления; и насколько бы это не было привычно, Кар Вай копает вместе со зрителем много глубже, чем можно предположить. Тут нет никакой выдуманности или фантасмагории, но есть метафоры; это даже некоторый символизм: вино для беспамятства — как идеальное лекарство; «попрошайничество» — как попытка прийти к объективному соотношению слоев раздробившейся общности; неестественные бои — возможность и неудержимость; и так в каждом кадре — таинственность и волшебство, которые зовут за собой, и тихо шепчут: «всмотрись».
Нелинейное повествование не смешивается в хаос. Нет, напротив, каждый отрезочек объясняет прошлое и ждет будущего. Время делится на несколько категорий: абстрактные времена года — как степень развития чувств и осознания необдуманных действий, приведших к ошибкам; время, как последовательность секунд, смешивается в своем «времени года» и пытается показать структурную основу; периодичная связка размышлений и переживаний остро перекликается с саморазвитием, которое, в свою очередь, достигает определенных статусов в философии человеческой сущности и зависимости в развитии паутины сезонных циклов.
И, конечно же, «Прах Времен» о выборе. Как об основательном, так и о мельчайших его проявлениях. Выбор приходит с осознанием, а осознание с выбором. Заложенная дуалистичность и рождает в человеке тягу к возможной альтернативе и ассортименту возможностей. Противопоставление — предполагаемость выбора; в данном случае — стороны света, наверняка являющиеся показателем восхода и захода солнца. Любовные же измены — лишь стрежень. Убийства — возможность уйти от жизни. А память — знаковость вечности.
Это уже не кино в привычном его понимании и даже не повседневное искусство. Это не почтенный олдскул, но и не пресловутый мейнстрим. Времена уходят, люди умирают, любовь обманывает, память изменяет… И останется только пара песчинок и след воспоминания в душе. Может, это и есть Прах Времен?
***
В буддистском учении написано: флаг опустился, ветер стих — так выглядит сердце скорбящего человека.
Иногда трудно проследить за течением времени в азиатском кинематографе. То ночь проходит медленно, то жизнь человека укладывается в одно лето. Время может быть наполнено не событиями человеческой жизни, а цветением персиков, играми песка или танцем облаков. И вот режиссер подсказывает нам: Весна, лето, осень, зима…
За зимой всегда, в одно и то же время, приходит весна. Но будет ли грядущая весна такой же, как ушедшая? Все меняется. Время уходит. Умирает весна, гибнет лето, за ним исчезает осень и издыхает зима. Вместе с ними пропадают возможности, уходят люди, гаснут надежды… Бывает, зная, что всегдашний путник на этот раз не придет, мы все равно продолжаем ждать. Есть в этом ожидании томная скорбь по минувшему.
Скорбь в картине Кар Вая прекрасна, она во всем: в дожде, сопровождающем каждый раз странника в дороге, в страстной музыке, в желтизне пейзажей. Неизбывная печаль дольше самого времени и сильнее смерти. Здесь мы видим грусть созидательную, заставляющую драться со своей тенью, совершенствуя искусство воина, искать за пустыней пустыню и стремиться к удаче, следуя альманаху.
«Говорят, когда не можешь получить то, чего хочешь, главное — не забывать…» Наблюдая за героями, начинаешь задумываться, что корень человеческих проблем вовсе не в памяти, и каждый день без нее не стал бы новым началом. Напротив, образы былого могут дать силы смотреть в будущее. Развеивая прах времен, остается лишь верить, что многое может возродиться из того, что уже умерло.
10 из 10
***
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 03.10.2014, 08:30 | Сообщение # 3 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Прах времён
Dung che sai duk, 1994
Историко-романтическая эпическая сага
Ещё за шесть лет до всемирного успеха фильма «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Ан Ли, выходца с Тайваня, а тем более — до историко-романтических саг «Герой» и «Дом летающих кинжалов» Чжан Имоу, режиссёра из КНР, сделал во вроде бы том же жанре, однако весьма изысканную ленту «Прах времени» гонконгский постановщик Вон Карвай. И она представляется более европеизированной, интеллектуальной, экзистенциально-философской по своей сути. Вот почему и довольствовалась лишь премией в Венеции, вручённой оператору-австралийцу Кристоферу Дойлу, который тогда постоянно сотрудничал с Вон Карваем, да ещё привлекла внимание отдельных киноманов в разных странах мира.
В картине «Прах времени» действие сознательно хаотично, перепутано, распадается на множащиеся отражения, мелькающие, как в «потоке сознания» или же в последний миг жизни человека, когда перед его мысленным взором, кажется, должны пронестись образы гаснущей памяти. Но что интересно — гонконгский режиссёр и в заданных рамках историко-приключенческого фильма о восточных боевых искусствах (кстати, его настоящее китайское название — «С Востока — ересь, с Запада — зараза») умудряется сделать именно главной негромко порой звучащую, однако всё явственнее слышимую мелодию так и нерастраченных чувств, недовысказанных признаний в любви. И основной носительницей прекрасного начала, своего рода недостижимым идеалом, «гением чистой красоты» оказывается актриса Мэгги Чун, чья роль обозначена в титрах просто и исчерпывающе — Женщина. Её немножко наивное, доверчивое, беззащитное лицо в первых лентах Вон Карвая — «Пока высыхают слёзы» и «Дни шальной жизни», предстаёт в «Прахе времени» фатально, губительно, можно сказать — экзистенциально красивым.
Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/review/914572/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 03.10.2014, 08:30 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Прах времен
Dung che sai duk
Редукс старой мелодрамы Вонга Кар Вая про летающих воинов
Оян Фэн, мастер меча на преждевременной пенсии (Лесли Чун), нянчит разбитое сердце в домике посреди пустыни, зарабатывая посредничеством между убийцами и людьми, которым надо кого-то убить. Старый друг, навещающий его раз в год (Тони Люн Ка Фай), приносит волшебного вина, выпив которое все забываешь, демонстрирует его эффективность на примере собственных душевных ран, но Оян Фэн не хочет забвения. Бизнес тем временем не ладится. Шизофреничка, считающая себя одновременно братом и сестрой (Бриджит Лин), поочередно появляется то в мужском, то в женском платье с противоречащими друг другу заказами. С бойцами тоже одна морока. Один (Тони Люн Чуй Вай) слепнет. Другой (Джеки Чун) ходит босиком и считает, что погибнуть в бою с толпой бандитов за гонорар в корзинку яиц — это хорошая сделка.
Этой страшно красивой, страшно запутанной, преимущественно разговорной мелодрамой из жизни мифических фехтовальщиков в 1994-м началась и едва не закончилась международная известность 38-летнего Вонга. «Прах» принято считать красивым недоразумением — импрессионист взялся рисовать «Последний день Помпеи», режиссер, не признающий сценариев и не любящий четких кадров, взялся за жанр, требующий высокой ремесленной техники, и потерпел поражение. Которое, впрочем, обернулось победой: из-под обломков несостоявшегося блокбастера вынырнул снятый за три недели «Чункинский экспресс», летающие воины переоделись в официанток и полицейских, Вонг на 10 лет стал законодателем мировой киномоды, даже его новаторские наработки в области мечей и шелков не пропали — их (вместе с оператором Дойлом и двумя главными кар-ваевскими актерами) приспособил к делу Чжан Имоу в своем «Герое». Новый вариант «Праха» мало отличается от старого (в принципе, все то же самое, только с вычищенными на компьютере цветами и смонтировано под чуть более мрачную музыку) и увиденный в кино сейчас производит так любимый Вонгом эффект письма, открытого с многолетним опозданием. Оказывается, самый путаный кар-ваевский фильм — единственный, где диагноз его всегдашнему герою проговорен прямым текстом: «Прах» — история о человеке, который отравился воспоминаниями, которого излишняя чувствительность сделала негодяем. Для полной ясности в конце новой версии нужен, конечно, титр, сообщающий: Оян Фэн теперь живет в самолете между Нью-Йорком и Гонконгом и снимает рекламу духов Poison. Он по-прежнему несчастен. Прах к праху.
Роман Волобуев, 22 августа 2008
http://www.afisha.ru/movie/177220/review/237833/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 03.10.2014, 08:30 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Прах времён
В пустыне живет отшельник Оуян Фен, но его дом никогда не пустует. Фен выступает посредником между людьми, способными заплатить за убийство человека и теми, кто способен исполнить заказ. Однажды к Фену наведывается его друг Хуан Яоши, привозящий с собой кувшин вина, которое, как говорят, позволяет не просто забыться, но и буквально потерять память. Чуть позже пустынника посетят переодетая мужчиной девушка, подслеповатый воин и молодой боец, готовый выполнить приказ за корзину яиц. С каждым из них Оуян Фен будет говорить о жизни, превратностях судьбы и том, что находится по ту сторону ближайшего холма…
Новая версия «Праха времён» (оригинал вышел на экраны в 1994-м) почти ничем не отличается от порядком подзабытого первоисточника. Кар-Вай поигрался с цветокоррекцией и чуть-чуть разнообразил саундтрек. Но сама идея новой редакции преследовала совсем другие цели. Прежде всего, это возможность увидеть Кар-Вая таким, каким видели его единицы (прокатная судьба оригинала, прямо скажем, была довольно печальной). «Прах времён» – не история любви в урбанистическом пейзаже (один из любимых мотивов режиссёра), а своеобразная дань памяти фильмам о боевых искусствах, с той лишь существенной оговоркой, что экшн-сцены здесь не самоцель, а необходимый атрибут. Во всём остальном – классический Кар-Вай, с легкоузнаваемым почерком и операторскими пируэтами Кристофера Дойла.
Единственный значимый вывод, который можно вынести после просмотра одной из первых картин гонконгца – удивительная поэтичность была присуща ему всегда. Очевидно, что Кар-Вая не интересует контекст рассказываемой истории, на первом месте у него всегда была форма, его величество стиль. Сюжетное построение «Праха…» (на уровне кто? что? где? и зачем?) напоминает ленту Мёбиуса, где временные и пространственные пласты перемешаны столь сильно и самозабвенно, что все попытки хоть как-то увязать на карте фильма пункт А с пунктом B терпят постоянные и сокрушительные неудачи. Но это не упрёк. Напротив, поэтичность «Праха…» не вычурна, а продумана и абсолютно уместна. Кар-Вай снимал фильм не о воинах и битвах на мечах, а об одиночестве, боли расставаний и любовном настроении, которому, кажется, подвержены все без исключения герои этого выдающегося мастера.
Станислав Никулин, 28 августа 2008
http://www.kinomania.ru/film/446501/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 03.10.2014, 08:31 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Победа памяти над ускользающим временем
О фильме «Прах времён» (отреставрированная версия)
Многие зрители считают Чункинский экспресс (1994) непревзойдённым фильмом легендарного азиатского режиссера Вона Карвая. Но немногим известно, что Чункинский экспресс снимался в промежутках между съёмками большого полотна, на который ушло два года – первого фильма студии Jet Tone, Прах времён.
В мае 2008 года Вон представил отреставрированную копию фильма на Каннском кинофестивале. Фильм пережил ещё одну премьеру - для многих он стал просто открытием. И хотя на Венецианском фестивале 1994 г. оператор Кристофер Дойл получил "Золотую Озеллу", Вон Карвай сетовал, что зрителям тяжело понять потайные коллизии восточной мифологии. Кроме того, европейцы путаются в героях: им нелегко было отличить друг от друга малоизвестных тогда актеров – Тони Люна Чивая от Тони Люна Кафая, а Мэгги Чун - от Бриджит Лин.
К началу века качественных проекций не осталось вовсе - они были бракованы, поцарапаны и повреждены. Кроме того, Прах времён ходил в разных версиях. Создатели фильма разыскивали негативы по всему свету – от Гонконгской лаборатории до прокатных фирм в Сан-Франциско. Фильм, который был выпущен меньше 15 лет назад, был практически потерян даже для автора. Возвращение к старой картине кажется не случайным зигзагом рыночной политики, а той парадоксальной уверенностью, что настоящее искусство нетленно. Память восторжествовала - шедевр обрел свое второе рождение.
Но, в нашей стране, скорее всего, фильм адресован избирательному кругу зрителей - апологетам кино Вона Карвая и тем, кто не чурается азиатской изобразительной эстетики. Для этой категории публики фильм грозит превратиться в личную историю отношений с абсолютными категориями. Азиаты научились оперировать чистыми понятиями лучше, чем кто бы то ни было - лаконичная и умиротворяющая мудрость китайских философов признана миром с давних времен. Вон Карвай, под стать своим предкам, подвигает к рассуждениям об отношениях со временем, которое забирает нашу жизнь день за днем, и о феномене памяти, которая ворует жемчужины из бездны времени. Эти жемчужины - всплески счастья и мгновения горечи - являются самым драгоценным прахом биографии, поскольку лучше всего свидетельствуют о пережитом и являются собственно доказательством жизни. Память консервирует время в своих архивах, а человек, обреченный фактом своего рождения на войну со временем, борется с памятью, которая болью или радостью вызывает скрежет сердца, внутреннее смятение, тревогу души.
Фильм начинается с того, в Западную пустыню в одинокую хижину Оуяна Фэна приезжает друг Хуан Яоши. Оуян Фэн является посредником, т.е. сводит людей, желающих уничтожить своих врагов, с лучшими воинами, которые могли бы это сделать. В этот приезд гость привозит с собою подарок от некоей женщины – вино, испив которое, человек теряет память. Хозяин пить отказывается, а гость выпивает...
Фильм содержит четыре эпизода, которые отражают события разного времени. Четыре куска, названные согласно временам года китайского календаря, включают в себя несколько мифических героев, и их слегка приоткрытые отношения друг с другом (а иногда и с собственным отражением). Стиль повествования, в котором кадры сняты и смонтированы так, что возникает ощущение постоянного смещения их друг относительно друга, располагает публику к соблазну символических толкований. Не исключено, что зрительская интерпретация событий будет отстоять невозможно далеко от фактов фильма. Вон Карвай создал фильм, который приближается к абсолюту. Это не пышная похвала, а констатация того места картины на небосводе искусства, к которому невозможно приблизиться без опоры на механизм интерпретаций. А интерпретация подразумевает использование инструмента логических связей, весьма плоского по определению. Чем сильнее рациональный ум вознамерится выстроить логику фильма, пытаясь приблизиться к истине, тем дальше он будет от цели.
Понять все хитросплетения неимоверно хочется, но сделать это с первого раза затруднительно. И в этом нет вины автора – он сделал больше, чем можно было ожидать от жанра. Прах времён - редкий образец поэтического кинописьма, который удовлетворяет своей красотой, недосказанностью и иллюзорностью больше, чем, если бы его разжевали и положили в рот зрителю, как это сделали спустя 6 лет авторы "Крадущегося тигра, спрятавшегося дракона" (пожалуй, первого фильма жанра уся, удостоившегося мировой славы). Громкий успех фильму Вона Карвая не грозит – но от исторической славы его картине никуда не деться, так как Прах времён представляет собою почти идеальную ленту, которая поднялась и вышла за пределы весьма специфического, и что уж говорить, узкого жанра об искусных средневековых воинах. Попытка авторов уподобить конструкцию фильма лабиринтам памяти напоминает гениальное произведение Алене Рене В прошлом году в Мариенбаде (1961).
Фильм оставляет то ощущение волшебного полёта, которое возникает у простого смертного, затянутого воронкой красоты в бездну большого искусства. Где-нибудь в итальянской опере ты тоже не улавливаешь всех деталей и осознаешь искусственность истории. Но набирающая высоту душа подсказывает, что всё это ни черта не важно. Ты далёк от средневековых реалий, аристократических нравов и в довершение всего не понимаешь слов, поскольку ни бельмеса по-итальянски, но неведомо откуда берущийся шквал чувств и эмоций гонит мурашки по спине и вышибает слезу. Гений безусловности превосходит опыт и логику.
Фантазийная структура априори подразумевает развитие сюжета в координатах неправдоподобности (тем более, это касается китайской фантазии, которая далека от нас на генетическом уровне). Но Вон Карвай настолько виртуозно творит атмосферу, что порождает ощущение реализма. Пожалуй, это и есть высшая похвала сказочному измерению. Обнаружение в фильме реальности, т.е. полнокровного бытия, означает, что умозрительная стилистика и вымышленная основа фабулы не мешают признать материю фильма сферой живого и первостепенного зрительского интереса. Любое метафорическое произведение способно оказаться реальным, если автором созданы условия, при которых зритель может увидеть в фильме свое отражение.
Художнику подчинены все стихии фильма: расходящиеся по воде круги, застывшие облака, марево пульсирующего воздуха, завывающие суховеи, пламя огня и искры угасающей свечи; он играет бликами и тенью, направляет по своему желанию лунный свет и лучи солнца. Динамика монтажа, шероховатость изображения, непредсказуемость ракурсов, свободное чередование эпизодов, "кислотная" колористика – всё это мы увидим позже у Вона Карвая и его многочисленных последователей. Бездумной эстетизацией и стремлением к дистиллированности кадра эпигоны выжмут стиль раннего Вона Карвая (честно сказать, не без участия самого мастера) как лимон, превратив его ажурную, дышащую воздухом ткань в сухую корку глянцевого кино.
Фильм "восстанавливает" ощущение воновского кинематографа 90-х, который вызывает аналогию с дремотой, вхождением в состояние сна. Экзистенциальный уся Вона Карвая читается не на уровне сознания, а где-то в стороне от него, вытягивая зрителя в параллельные миры. Подобно одному из героев фильма, слепому воину, зритель тоже должен включить внутреннее зрение, чтобы воспринять сверхестественную реальность на уровне чувств. Художник сдувает с национального мифологического жанра пыль времени и возвращает ему сияние вечности. То же самое проделывает его заокеанский побратим Джим Джармуш, который, как и Вон Карвай, единственный раз обратится к жанру героической мифологии, и в этом же году разрядится шедевральной переоценкой мифа в экзистенциальном вестерне Мертвец (1994).
Владислав Шувалов, 29 августа 2008
http://www.cinematheque.ru/post/138347
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 03.10.2014, 08:31 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Новый старый Вонг Кар Вай
«Прах времен»: гонконгский режиссер входит в ту же реку, а мы наступаем на те же грабли
Все у него циклично, если не зациклено. Все так символично и симптоматично. Официальный представитель гонконгского кино за рубежом Вонг Кар Вай возвращается к своим корням. После ощутимого прокола с «Черничными ночами» оставалось только копаться в старых сундуках: а ну как найдется что-нибудь почвенное, хорошо забытое, а потому спасительно нетипичное? И оно нашлось. «Прах времен» — фильм, согласно разным сведениям, то ли провалившийся в родном прокате, то ли прилично окупившийся, но почему-то оставшийся недоделанным. Четырнадцать лет назад оператор Кристофер Дойл получил за него специальный приз от автомоторного ателье «Оселла». Произошло это в Венеции, так что сказать, будто картину не видели в Европе, нельзя. Но сегодня Вонг Кар Вай утверждает, что видели совсем не то, была плохая копия, никуда не годный звук и испорченное впечатление. Надо было переделать под стать нынешней биографии. И, конечно, сгладить след от «Черничных ночей».
Слегка перемонтированный и целиком переозвученный, «Прах времен» притворяется фильмом о боевых искусствах. Жанр настолько же почтенный, насколько соблазнительный для всяческих махинаций. Китайская приключенческая повесть с акцентом на драку («уся» — wuxia) появилась в Средние века, затем надолго исчезла стараниями цензоров эпохи Мин и возродилась уже в XX веке, большей частью в свободных анклавах вроде Тайваня и Гонконга. Литературу в новое время потеснило «важнейшее из искусств». В 1970-е Брюс Ли тиражировался на полиэтиленовых мешках наряду с Джокондой: популярность фильмов уся, снимавшихся чуть ли не с 1920-х годов, пришла к берегам Старого и Нового света. В наши дни «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» и «Дом летающих кинжалов» упаковали жанр в наднациональный респектабельный глянец. Вонг Кар Вай снимал свой «Прах времен» раньше этих постмодернистских шедевров кондитерского искусства, и ему следует отдать должное: у него получилось очень личное кино.
Его нарочито запутанный сюжет строится на мотивах забывания, неузнавания и безуспешного припоминания. Собственно говоря, на том же, на чем строятся практически все фильмы Кар Вая, — от лирического наброска «Дикие дни» до сумрачной ретро-фантастики «2046». Здесь действуют люди с неопределенными, но очень сильными желаниями, люди, которым редко удается осознать, чего же они, собственно, хотят. Единственное исключение — повествователь Уенг Фен, который сам же и скрепляет разрозненные сюжетные элементы. Неслучайно его роль в фильме — посредник между наемными убийцами и заказчиками. Все прочие персонажи вращаются вокруг него, как планеты вокруг Солнца (то, что он становится в финале правителем Запада, тоже весьма неслучайно). Дополнительный отсвет на этого персонажа бросает и биография его исполнителя: суперзвезда гонконгского экшна, снимавшийся у Цуй Харка, Джона Ву и Чена Кайге, Лесли Чун пять лет назад выбросился из окна роскошного гонконгского отеля. Очевидных причин самоубийства не было. Потрясенные фанаты стали бросаться из окон в подражание своему кумиру. До сих пор годовщину смерти Лесли Чуна каждый год отмечают в Гонконге.
Все же остальные герои, окружающие Уенг Фена, то и дело раздваиваются, появляются неизвестно откуда и уходят неизвестно куда. Это апофеоз условности, грозящий восторженному западному зрителю восточной беспочвенностью. Такой радикальный, в чем-то наивный импрессионизм должен был уже давно девальвироваться. Но случай Кар Вая особый. Иначе как ему удается гипнотизировать своими «настроениями» столько людей на протяжении стольких лет?
«Прах времен» начинается как притча о двойственности человеческой природы, как прямая иллюстрация «И-Цзин», древней «Книги Перемен», цитаты из которой вместе с календарными датами заменяют фильму структуру. Затем притча оборачивается собственно уся — новеллой о боевых искусствах в антураже юго-восточного вестерна. Кони, люди мешаются в кучу на фоне галлюциногенно-яркой пустыни, оператор Дойл нарезает сверхкрупные планы, мясорубка впечатляет своими масштабами. Кар Вай еще не готов смеяться над жанром, как это вскоре сделает Тарантино в «Убить Билла», он лишь пытается расшатать клише изнутри. Когда начинает казаться, что убили уже всех, следует очередная смена жанра, и фильм оборачивается слезоточивой мелодрамой. Кровь рифмуется с любовью, одно тянет за собой другое. Самое время вспомнить, что в том же году, что и «Прах времен», снимался «Чунгкингский экспресс». Оба фильма о жестокости и взаимном притяжении, о пустыне, в одном случае принимающей очертания буквальные, в другом — метафорические, но неизменно проникающей в душу человека. Отношения с этой пустыней получаются двойственные. Когда волшебное вино, освободившее память воина Хуана Яоши (Тони Люн Ка Фай), оказывается бессильным против воспоминаний Уянг Фенга, последний испытывает скорее облегчение. Ведь если что-то и заставляет его жечь время в пустыне и наполнять свою жизнь смыслом, то это муки неоформленных воспоминаний. На этой ноте едва ли не религиозного примирения с величием памяти фильм и заканчивается, совершив последнее жанровое превращение — вернувшись к законам притчи, почти тавтологично повторяя начальный текст. Разумеется, всем вышеозначенным сменам соответствуют времена китайского года с их тонко нюансированными названиями.
То, что в 1990-е снималось как игра с жанром, через десять лет смотрится как игра с собственным творчеством. Прошлое, в котором были цветовые озарения Кристофера Дойла и еще не покончил с собой Лесли Чун, кажется тайником, откуда все еще можно извлечь проверенные рецепты успеха. Но что было снято тогда, то было снято. Вонг Кар Вай поразил мир картинками неонового Гонконга, а не условно-пыльной природы. Теперь он пытается вступить в новую реку со старым скарбом, обещая соорудить байопик, посвященный наставнику Брюса Ли. Такому жанровому кульбиту необходима грамотная преамбула. Быть может, для этого и понадобился «Прах времен» — умирающая и воскресающая фальшивка с так и не доделанной историей? Дело даже не в ее заведомой бесконечности. Дело в отсутствии художественной задачи. Впрочем, была ли она когда-то у Кар Вая? Возможно, он мыслит в других терминах. И хорошо знает, сколько стоят его глубокомысленные умолчания за стеклами темных очков.
Ян Левченко • 09/09/2008
http://os.colta.ru/cinema/events/details/2873/?expand=yes#expand
|
| |
| |
| Влада_Арзамасцева | Дата: Пятница, 03.10.2014, 22:32 | Сообщение # 8 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 123
Статус: Offline
| Прошлое не изменить. Время не повернуть вспять. На смену зиме приходит весна, а за ней лето. Мы переживаем цикл за циклом, не возвращаясь к точке исхода. Цепляться за воспоминания бесполезно – они ускользают сквозь пальцы словно песок, превращая жизнь человека в прах. Жить нужно здесь и сейчас, повинуясь велению сердца, и лишь тогда удастся преодолеть бескрайнюю пустыню одиночества, не впадая в беспамятство, но избавляясь от хитросплетения пут минувшего.
|
| |
| |
|
