|
"МЕЛАНХОЛИЯ" 2011
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 09.04.2011, 07:06 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «МЕЛАНХОЛИЯ» (Melancholia) 2011, Дания-Швеция-Германия-Франция-Италия
- обладатель приза за лучшую женскую роль (Кирстен Данст) на Каннском МКФ
  
  
  
Свадебная вечеринка оборачивается катастрофой вселенского масштаба: обнаруживается, что на Землю надвигается планета под названием Меланхолия. С каждым часом она все ближе, и шансов на выживание у человечества все меньше…
Съёмочная группа
Режиссёр: Ларс фон Триер
Сценарий: Ларс фон Триер
Продюсеры: Луиз Вест, Мета Луиза Фольдагер, Беттина Брокемпер, Марианна Слот, Реми Бура, Мадлен Экман, Томас Эскилссон, Петер Гарде, Марианн Джул Хансен, Петер Ольбек Енсен, Ларс Йонссон
Оператор: Мануэль Альберто Кларо
Художники: Йетте Леманн, Симона Грау, Мэнон Расмуссен
Монтаж: Мортен Хёйбьерг, Молли Марлен Стенсгаард
В ролях
Кирстен Данст - Жюстин
Шарлотта Генсбур - Клэр
Кифер Сазерленд - Джон
Шарлотта Рэмплинг - Гэби
Джон Хёрт - Дэкстер
Александр Скарсгард - Майкл
Стеллан Скарсгард - Джек
Брэйди Корбет - Тим
Удо Кир
Еспер Кристенсен
Канны-2011. Дайджест российской кинокритики
Роман Волобуев, Афиша: Видимо, первый в карьере автора фильм, по поводу которого не будет особых скандалов, проклятий и битья лбами. Это просто большое, прекрасное, очень умиротворяющее в своей мизантропии кино — практически "Пятый элемент" наоборот (т.е. девушка не останавливает планету-убийцу света, а наоборот последовательно призывает ее всем на головы). При этом видно, что помимо частных неврологических проблем, подаривших нам "Антихриста" и "Самого главного босса", у автора более-менее закончился и многолетний изматывающий поединок с формой: все ограничения, который он на себя навешивал от фильма к фильму, отброшены к черту — небесные тела, лошади, луга, панорамы с вертолета, Вагнер за кадром все два часа.
Алексей Гуськов, Синематека: Фон Триер велик. Велик до такой степени, что вблизи даже не видишь этого. Если ветку ему и не дадут, то это будет обман во спасение, сладкая ложь ради того, чтобы кинематограф не кончился еще до Апокалипсиса... Основная эмоция во время просмотра Меланхолии — недоумение.
Мария Кувшинова, OpenSpace.Ru: Ларс фон Триер снял фильм-катастрофу, каждый кадр которого похож на маленькую смерть. Это плотная, загустевающая в воздухе кинематографическая материя — в нее погружаешься, как в физическое осознание личной обреченности, которую Триер, как и любой из нас, приравнивает к гибели всего человечества. Начальные кадры, красивые до китчевости с максимально замедленным движением — рекламная кампания Апокалипсиса, и "Меланхолия" могла бы стать самым последним из "последних фильмов", потому что после нее кажется странным смотреть что либо еще. Зачем?
Леля Смолина, Film.ru: "Меланхолия" — ладная, мощная и вполне грандиозная. Мастер в форме, и, что приятно, ни в чем себе не отказывает. Обильно используется Вагнер, изобразительные роскошества, актерские мощности. Фильм, естественно, не о конце света, а (как отчасти и "Антихрист") о разрывной бомбе внутри человека, которая, запустившись, в принципе и ход планет может изменить. Еще любопытно, что "Меланхолия" — страшно красивая и романтическая, поэтому режиссера в какой-то момент самого от нее затошнило. Но, видимо, с тех пор он с ней что-то сделал, потому что сейчас и Вагнер, и пышность, и голая Кирстен на лужайке — все на месте. По-хорошему его, конечно, несколько раз нужно смотреть, потому что слоев тут очень много и все сразу не считаешь. Поэтому пока что только "go, Lars, go"!
Юрий Гладильщиков, РИА Новости: Я не считаю, что это гениально, хотя фон Триер, конечно, тот редкий режиссер, который достоин запрещенного в приличном обществе удостоверения "гений". Но это очень здорово. И больше всего, конечно, впечатляет тот факт, как легко и логично фон Триер меняет правила игры, не желая стилистически и тематически повторяться... Фон Триеру интереснее создать эффектную философскую и психологическую (кстати, и очень стильную) картину. И да: это, как свойственно фон Триеру, фильм саркастический. Подзаголовок на плакате "Меланхолии": красивый фильм о гибели мира. Все точно! Фон Триер, кстати, боится, что фильм получился красивым слишком, то бишь дамским. Ничего подобного. Триер сам правильно перечисляет источники: немецкий романтизм, Вагнер, Висконти.
Стас Тыркин, Комсомольская правда: Если другие кинематографисты загоняют зрителя в угол своими мрачными отчетами об ужасах жизни и смерти, то обыкновенно куда более жестокий Триер неожиданно решил нагнать на него летаргический "сон золотой"... Оправившийся от затяжного творческого кризиса фон Триер нашел не только изысканный способ примирения обеих героинь со вселенским концом, но и удивительным образом сумел вызвать у публики чувство глубокого удовлетворения оным. Это редкое по бескрылым нынешним временам чувство древние греки по-простому именовали катарсисом. А оно просто немыслимо без лошадиной дозы меланхолии.
Андрей Плахов, Коммерсантъ: Меланхолия" вряд ли войдет в тройку главных шедевров Триера. Но это прекрасное кино — с мыслями, образами, высоким мастерством и ранимой душой черного романтика. Кино про то, как из жизни уходит радость... Ведомый вереницей своих фобий (в "Антихристе" то был страх перед женщиной, в "Меланхолии" — перед неотвратимостью конца), Триер в смысле стиля возвращается к собственному раннему творчеству, на которое сильное влияние оказали Лукино Висконти, Ингмар Бергман, немецкий романтизм и Андрей Тарковский.
Антон Долин, Газета.ru: "Меланхолия" — кино расчетливое, холодное, виртуозное до боли в глазах и ушах. Однако тема его вновь личная — та самая депрессия, которую Триер следом за немецкими романтиками окрестил меланхолией. "Меланхолия" не фильм, а своеобразная космическая опера: увертюра, два акта, четкая система лейтмотивов. Триер давно тяготеет к тому, чтобы преодолеть границы кино.... Финал, в котором все умирают, не новость для кинематографа, тем более для Канна. Но чтобы настолько все... Пожалуй, это и позволяет вывести "Меланхолию" за границы условности, напомнив каждому в зале о том, что его ждет. Утешаться остается только Вагнером. Умирать — так с музыкой.
Валерий Кичин, Российская газета: За артистическими изысками многих фильмов Триера стоит довольно примитивная система идей — убежденное человеконенавистничество. Возможно, исходя из своей практики, он уверен в низменности человеческой природы. В конкурсном фильме "Меланхолия" он довел тезис до такой очевидности, что удивительно, почему поклонники датского гения этого в упор не видят. Для них случившееся — как снег на голову... Фильм имеет пролог, где под гибельно красивую тему Вагнера из "Тристана и Изольды" рапидом снята агония мира. Все движения замедленны, как в бреду, умирающий мир бесконечно прекрасен, все переполнено нежной элегией. Финал тоже прекрасно грозен: Меланхолия уже готова поглотить все сущее, герои уже приготовились умереть и сейчас будут сметены могучим ураганом.
Лариса Юсипова, Российская газета: Героиня Генсбур, женщина, привязанная и к жизни, и к этому замку, и к этим лошадям, испытывает по отношению к Меланхолии тот животный страх, который способен лишь приблизить несчастье. Только вот является ли несчастьем в триеровской системе ценностей конец света? В то время, когда эсхатология становится одной из обязательных тем беседы на светском рауте и календарь майя благодаря Голливуду вошел в каждый дом, Ларс фон Триер сыграл по своим правилам. Впрочем, он всегда поступает именно так.
Мария Бейкер, BBC Russian: Снятая в идиллическом шведском замке, написанная по всем правилам классической драматургии и овеянная бергмановским духом, "Меланхолия", действительно, кажется самой красивой лентой Ларса фон Триера... Как всегда у Триера, мужчины сходят с дистанции, оставляя женщин наедине с жизнью и смертью.
Татьяна Шорохова, Кинопоиск.ру: У фон Триера получилось такое кино для девочек про то как даже свадьба не приносит нужного счастья. Я не знаю, как бы снимал Ларс, родись он женщиной, но иногда мне кажется, что какая-то доля от нашей сестры в нем есть: уж больно точно некоторые моменты подмечает, подлец.
Смотрите трейлеры и фильм
http://vk.com/video16654766_162424596
http://vk.com/video16654766_162424601
http://vk.com/video16654766_161171289
Официальный сайт фильма
http://www.melancholiathemovie.com/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:35 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер показал в Канне комедию о конце света
Ларс фон Триер показал в конкурсе Каннского фестиваля историю о конце света под названием "Меланхолия" (Melancholia), которую сам считает комедией, передает корреспондент РИА Новости.
Его последняя картина — это история двух сестер, ожидающих в загородном доме прилета астероида Меланхолия, который должен разрушить жизнь отдельных людей и всей Земли в целом. О том, что астероид не минует Земли, мы знаем с самого начала — фильм начинается с кадров, в которых трое героев (две сестры и сын одной из них) переживают последние минуты своей жизни. В картине сыграли Кирстен Данст, Шарлотт Гейнсбур, Кифер Сазерленд, Шарлотт Рэмплинг, Джон Херт, Брэйди Корбетт, Удо Кир, Стеллан Скардгард и другие.
"Для меня это фильм — не о конце света, это фильм о состоянии ума. Я сам переживаю сейчас период меланхолии", — заявил на пресс-конференции фон Триер, добавив, что элемент меланхолии содержат в себе и все его любимые произведения искусства, и фильмы Тарковского, Антониони и Бергмана, которые на него повлияли.
"Я сейчас исследую противоречия между западной и восточной церковью, католической и православной. И я заметил, что на востоке очень важную роль играет свет, преображение. Свет для меня — это кино. Когда я смотрю Тарковского, я почти плачу, потому что я вижу этот свет", — признался режиссер.
Фон Триер заявил, что ему всегда не нравилось ожидание финала в кино, и потому он сначала рассказал, чем все закончилось, а потом — каким образом это произошло.
"Я думаю, что Ларс дает возможность актрисам играть по-настоящему уникальные женские персонажи. Чем ближе гибель мира, тем сильнее становится моя героиня", — призналась журналистам голливудская звезда Кирстен Данст. Датский режиссер, в свою очередь, отметил, что Данст выполнила свою работу безупречно.
"Это была совсем другая работа, но такая же вдохновляющая. Мне кажется, что в "Антихристе" я играла самого Ларса, а в этом фильме его играет Кирстен", — добавила Шарлотт Гейнсбур, которая два года назад получила "Золотую пальмовую ветвь" за лучшую женскую роль в картине фон Триера "Антихрист".
Принимавший участие в пресс-конференции актер Удо Кир, который работает с Триером с конца 1980-х, отметил, что манера работы режиссера за эти годы не изменилась.
На вопрос, доволен ли он своим новом фильмом, фон Триер ответил: "Да!" и добавил, что считает "Меланхолию" очень серьезным претендентом на Золотую пальмовую ветвь.
Всемирная слава Ларса фон Триера началась именно в Канне, где в 1996 году показали "Рассекая волны" — первый фильм, созданный согласно провозглашенным им принципам "Догмы 95", требовавшей от режиссеров отказа от декораций, павильонов, искусственного освещения и прочих наносных элементов кинематографа. Картина получила гран-при.
Режиссер также подтвердил, что его следующая работа будет порнофильмом, для которого и потребовалось изучать историю церкви.
Фон Триер сделал и еще одно скандальное заявление: отвечая на вопрос о своих немецких корнях, режиссер заявил, что понимает Гитлера, тут же добавил, что ничего не имеет против евреев и осуждает Холокост, а затем, не сумев выпутаться из длинного предложения, заключил: "Ок, да, я нацист", после чего ему пришлось пошутить про "окончательное решение вопроса с журналистами".
За последнее время расисткие высказывания, связанные с фигурой Гитлера и проблемой Холокоста, стоили мест двум видным персонажам — модельеру Джону Гальяно и актеру Чарли Шину.
Мария Кувшинова, РИА Новости, 18.05.2011
http://www.rian.ru/culture/20110518/376319742.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:36 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Канн–2011. Ларс фон Триер: «Мы, нацисты, делаем все с размахом»
Пожалуй, пресс-конференция по фильму «Меланхолия» получилась самой веселой. Ларс фон Триер пообещал снять Кирстен Данст в порнушке и сообщил, что симпатизирует Гитлеру. Сам фильм вызвал неоднозначную реакцию. «Титаник» от фон Триера», или «Древо смерти», показали в Канне утром в четверг, а уже вечером режиссер принес извинения.
Проект, задумывавшийся как «первый фильм фон Триера с хэппи-эндом», начинается с крупного плана лица Кирстен Данст. За спиной у нее падают мертвые птицы, что моментально настраивает на конец света. Он происходит через несколько минут — после невероятно красивого пролога под музыку Вагнера Земля падает в объятия огромной планеты Меланхолия, прятавшейся за Солнцем. Конец.
«Обычно вы смотрите кино, чтобы узнать, чем все закончится, — говорит Ларс фон Триер. — Но это же скучно, вы и так знаете финал! Например, Джеймс Бонд в финале всегда побеждает и выживает. Вы это и так знаете, но все равно смотрите, чтобы узнать, как же он выкрутится. Вот я и подумал, что было бы неплохо показать, чем все заканчивается. Чтобы вы сидели в зале и думали: а вдруг все изменится? Вдруг финал будет другим? Но ничего подобного, в финале все погибнут»
Как ни странно, но ответственной за «Меланхолию» стоит считать Пенелопу Крус. Актриса так хотела поработать с фон Триером, что предложила ему экранизировать пьесу «Служанки» французского драматурга Жана Жене. В ней две служанки убивают свою хозяйку. «Но я не снимаю ничего по чужому материалу, — поясняет режиссер. — Так что я попробовал написать что-нибудь для нее. И превратил служанок в двух сестер. Также Пенелопа неплохая наездница, и этому факту я тоже нашел применение». Пенелопа, правда, предпочла «Меланхолии» четвертых «Пиратов Карибского моря».
Жюстин (Кирстен Данст) вышла замуж за Майкла (Александр Скарсгард), который является сыном ее начальника (Стеллан Скарсгард). Лимузин Жюстин и Майкла застревает по пути на прием, так что старшая сестра Клэр (Шарлотта Генсбур) и ее муж Джон (Кифер Сазерленд) крайне недовольны. График нарушен, что вызывает страдания организатора (Удо Кир). Мать Жюстин и Клэр постоянно ругается с бывшим мужем (в этих ролях заняты блистательные Шарлотта Рэмплинг и Джон Хёрт). «Я не верю в брак, — безапелляционно заявляет мать. — Так что радуйся, пока он длится». Брак Жюстин и Майкла продлится недолго — мы знаем, что Земле остались считанные дни. Однако сама Жюстин вышла замуж, пытаясь хоть как-то унять свою меланхолию.
Кирстен Данст в подвенечном платье бегает по лужайке, писает, насилует гостя, валяется голой на берегу, но все попусту. «Она испытывает сильное влечение к пафосу и драме, — считает Ларс. — И ей нужны истинные ценности. А истинные ценности влекут за собой страдания. Мы привыкли так думать. В общем и целом мы склонны рассматривать меланхолию как нечто истинное. Все мои любимые произведения искусства тяготеют к меланхолии. Так что она сама по себе ценность. Несчастная любовь гораздо романтичнее счастливой, например».
На пресс-конференции Ларс фон Триер троллил журналистов почем зря. При этом доставалось и актерам. «Шарлотта, я тебя знаю вдоль и поперек. Изучил со всех ракурсов», — это Ларс про Генсбур, которая получила приз Канн за лучшую женскую роль в «Антихристе». «Я нашел способ брать во все свои фильмы Удо Кира. Теперь я утверждаю его на роли гомосексуалистов. Удо, почему у тебя они так правдоподобно получаются?»
«Мне повезло, что у Кирстен были проблемы психологического характера — не пришлось объяснять, как ей играть», — про особенности работы с новой актрисой. «Я снял фильм о состоянии души. А если в ближайшее время наступит конец света, то это будет отличная реклама! А вообще фиг знает, что я снял. Может, дерьмо какое». Данст сначала серьезно пыталась рассказывать о том, как фон Триер понимает женскую психологию и снимает о женщинах, но тут встряла Генсбур и сказала: «В „Антихристе“ я играла Ларса, а в „Меланхолии“ его играешь ты». Фактически так оно и есть. У режиссера была затяжная депрессия, так что кому как ни ему понятно это состояние. Но доволен ли он фильмом? «Да, о да. Да. Я доволен. Что вы спросили?»
«А давайре я расскажу вам о своем новом фильме? Он будет порнографическим. После того как я заставил Кирстен раздеться в «Меланхолии», ей понравилось, и теперь она хочет большего. Она такая говорит мне: „Пусть будет много диалогов“. А я такой: «Да кому сдались твои диалоги? Будет много грязного и разнузданного секса!» А еще я хочу, чтобы фильм длился часа три-четыре. Тогда мне не придется так рано приходить на пресс-конференцию, и я высплюсь. Что теперь? Про „Человека-паука“? Я принципиально снимаю только актрис из этих фильмов! Но ты, Кирстен, снимешься у меня в порнушке!»
«Вот вы такой веселый, что не снимете комедию?» — поинтересовался американский журналист. «Так я и снимаю комежии! Вот только они у меня меланхоличные получаются», — ответил режиссер.
Напоследок фон Триер окончательно затроллил несчастных репортеров. «Долгое время я считал себя евреем. И мне это нравилось. Но потом выяснилось, что мои предки были из Германии. Так что я нацист. Есть в этом что-то приятное. И я понимаю Гитлера. (Недовольный гул в зале) Он сделал много неправильного, войну вот развязал, но в общем и целом я его понимаю и немного ему симпатизирую».
Можно ли считать «Меланхолию» первым фильмом, снятым фон Триером с размахом? И вообще не хочет ли он вступить на территорию голливудских блокбастеров? «Блокбастер? Почему нет? Мы, нацисты, часто делаем все с размахом!»
АПДЕЙТ Организаторы Каннского фестиваля были смущены словами Ларса фон Триера, произнесенными на утренней пресс-конференции в Каннах и пригласили режиссера объяснить сущность его заявлений.
Кинематографист уточнил, что позволил втянуть себя в провокацию, за что приносит свои извинения. «Если я задел чьи-то чувства своими словами, то искренне прошу меня простить. Я ни в коей мере не антисемит и, разумеется, не нацист. Можете закидать меня яйцами».
Дирекция фестиваля принимает к сведению извинения Ларса фон Триера и информирует об этом общественность. Организаторы еще раз подчеркивают, что никогда не допустят, чтобы фестиваль оказался площадкой для подобных высказываний на эту тему.
18.05.2011
http://www.kinopoisk.ru/level/2/news/1587493/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:36 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Канны-2011: Катастрофу заказывали?
Всегда скандальный режиссер Ларс фон Триер показал на кинофестивале не вызвавший больших разногласий фильм о последних днях планеты Земля «Меланхолия»
… С наслаждением справляя нужду на ухоженной лужайке в поместье сестры во время собственной свадьбы, она (Кирстен Данст) поднимает глаза к небу и зрит стремительно приближающуюся к Земле планету под названием Меланхолия. Поскольку столкновение последней с Землей Триер демонстрирует в прологе картины, напоминающем насильственно растянутые во времени клипы MTV, дальнейшее сюрпризом не является. Интерес возбуждает лишь то, каким образом герои — вместе с не представленным на экране остальным человечеством — примут свою погибель.
Подготовка к неминуемой смерти является одним из центральных сюжетов нынешнего Каннского фестиваля. Скажем, персонажи показанных в программе «Особый взгляд». фильмов «Не сдавайся» (Restless) Гаса Ван Сента и «Прерванная жизнь» (Haltauffreier Strecke) Андреаса Дрезена, как один, находятся на последней стадии рака. Но если другие кинематографисты загоняют зрителя в угол своими мрачными отчетами об ужасах жизни и смерти, то обыкновенно куда более жестокий Триер неожиданно решил нагнать на него летаргический «сон золотой».
Ларс фон Триер показал на кинофестивале не вызвавший больших разногласий фильм о последних днях планеты Земля «Меланхолия»
Апокалипсис — частный или тотальный - неизбежен, словно бы говорит он, поэтому не лучше ли расслабиться и получить удовольствие от дивного зрелища надвигающейся космической катастрофы? Два отношения к вопросу скорой погибели в картине демонстрируют совершенно непохожие друг на друга сестры. Одержимая мрачными предчувствиями героиня Кирстен Данст не в силах сдержать обуревающие ее разрушительные эмоции даже на собственной свадьбе, без труда превращая ее в мрачный шабаш. Она справедливо считает жизнь на Земле ошибкой мироздания и готова всячески приветствовать ее полное уничтожение (такой же позиции, видимо, придерживается и сам Триер).
Живописно раскинувшись, несостоявшаяся Невеста лежит нагой в виду приближающейся Меланхолии, символически отдаваясь ей. Ее погруженная в семейный быт сестра (Шарлотта Гейнсбур), напротив, жалко истерит, не в силах своим куриным умом оценить грандиозность наступающего момента, взывающего к медитативному сосредоточению. Оправившийся от затяжного творческого кризиса фон Триер нашел не только изысканный способ примирения обеих героинь со вселенским концом, но и удивительным образом сумел вызвать у публики чувство глубокого удовлетворения оным. Это редкое по бескрылым нынешним временам чувство древние греки по-простому именовали катарсисом. А оно просто немыслимо без лошадиной дозы меланхолии.
Стас ТЫРКИН — 18.05.2011
http://www.kp.ru/daily/25687/892084/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:37 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Фон Триер объявил себя нацистом
Ларс фон Триер представил в Канне свою новую картину "Меланхолия". "Красивый фильм о конце света" - так определил он ее в манифесте, выпущенном к премьере. Главные роли - двух очень не похожих друг на друга сестер - сыграли Кирстен Данст и Шарлотта Генсбур.
"Вы считаете, что "Меланхолия" является одним из основных претендентов на "Золотую пальмовую ветвь?" - спросили у фон Триера. "Oh, yes!" - ответил он. И повторил несколько раз подряд: "Oh, yes!".
Величайший мастер общения с прессой, и в нынешний приезд на фестиваль Триер не разочаровал публику. Пресс-конференция постепенно превращалась в спектакль, режиссер - в выдающегося актера жанра stand-up comedy. На вопросы он отвечал либо односложно и очень смешно, либо уходя в пространный, раскручивающийся, как спираль, монолог. По ходу дела публика узнала, что он "понимает Гитлера и даже отчасти ему симпатизирует". "Не то что я нацист, или за Третью мировую войну, или не люблю евреев. Я очень люблю евреев... Ну не очень, но умеренно люблю". Далее следует еще несколько восхитительных минут этого монолога, и неожиданно заключительная фраза: "Ну да, я нацист". Аудитория покатывается от хохота. Потом еще несколько блистательных импровизаций, о Ларсе-нацисте журналисты уже успели забыть, но не таков фон Триер, чтобы забыть о зародившемся сюжете. "Готовы ли вы снять крупномасштабный голливудский фильм?" - спрашивают его ближе к финалу пресс-конференции. "Конечно! - отвечает он. - Мы, нацисты, вообще тяготеем к крупномасшабным акциям".
В течение сорока минут общения с режиссером также стало известно, что следующий его проект - это "порнокартина часов на пять-шесть, поскольку Кирстен Данст очень понравилось сниматься обнаженной и она требует продолжения". Чуть позже выясняется, что отдельная глава в этом "порнопроекте" будет посвящена различиям восточной и западной церквей. "Поскольку западная, католическая, сосредоточена на мучении, смерти, страдании, а в восточной большую роль играет божественный свет - тот, что есть в фильмах Тарковского, которого, как вы понимаете, я смотрю постоянно и плачу именно от того, что вижу этот свет".
Отделить в речи режиссера, тонко стилизованной под поток сознания, важные вещи от ёрничества - отдельная серьезная работа, к которой в фестивальной суете не все готовы. Видимо, примерно так же проистекает общение режиссера с актерами на площадке - их вопросы остаются без прямого ответа. Единственная фраза, которую на каннской пресс-конференции Триер произнес без доли иронии, звучит так: "Мой фильм не о конце света, а о состоянии ума. Мне самому это очень хорошо понятно, поскольку я не раз проходил через разные стадии меланхолии".
В фильме Меланхолия - это название планеты, в несколько раз превосходящей Землю по размерам и быстро к нам приближающейся. Однако, по подсчетам ученых, столкновения не будет. Меланхолия пройдет на опасно близком расстоянии, но Землю не заденет.
Научные расчеты - это мужская прерогатива. Женщины, дети и животные реагируют на происходящее по-своему. И именно женщины вновь становятся главными героями Триера.
Действие фильма разворачивается в старинном замке (это дивной красоты сооружение нашли в Швеции). Хозяйка замка Клэр (Шарлотта Генсбур) - счастливая жена и мать. Единственное, что вносит дисгармонию в ее размеренное и благополучное существование, - это депрессивное состояние сестры Жюстины (Кирстен Данст), подверженной приступам социопатии. При этом по профессии социопатка - копирайтер в крупной рекламной компании. Типично триеровский юмор. И вот, о счастье, Жюстина выходит замуж. Клэр и ее супруг выкладывают целое состояние на свадебную церемонию, и поначалу все идет хорошо, но постепенно меланхолия, снедающая невесту, разрушает и само торжество, и те немногие устоявшиеся структуры, которые еще остались в ее жизни.
По Триеру, меланхолия - это тоска по правде в жизни, обставившей себя ложными ритуалами. И свадьба - лишь один из таких ритуалов, не более.
Триер давно признался, что отражает себя в женских характерах, и если в "Антихристе" его духовным двойником была героиня Генсбур, то здесь это, конечно, Жюстина. Роль сочинялась под Пенелопу Крус, и вообще весь фильм родился из желания оскароносной испанки поработать с фон Триером. Но, как это часто случается в большом кино, желание не совпало с расписанием. То, что в результате Триер доверил эту роль звезде "Человека-паука", блондинке с глазами-щелочками, пухлыми щечками и вздернутым носиком, - тоже специальный триеровский юмор.
Героиня Генсбур, женщина, привязанная и к жизни, и к этому замку, и к этим лошадям, испытывает по отношению к Меланхолии тот животный страх, который способен лишь приблизить несчастье. Только вот является ли несчастьем в триеровской системе ценностей конец света? В то время, когда эсхатология становится одной из обязательных тем беседы на светском рауте и календарь майя благодаря Голливуду вошел в каждый дом, Ларс фон Триер сыграл по своим правилам. Впрочем, он всегда поступает именно так.
Лариса Юсипова 10:27 19.05.11
http://www.izvestia.ru/culture/article3155357/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:37 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Эта невеселая планета
"Меланхолия" Ларса фон Триера на Каннском фестивале
До конца Каннского фестиваля предстоит еще много событий. Среди них премьера фильма Педро Альмодовара в конкурсе, двух российских картин — "Охотник" и "Елена" — в "Особом взгляде". Однако уже сейчас, после вчерашнего показа "Меланхолии" Ларса фон Триера, основной контекст фестиваля ясен АНДРЕЮ ПЛАХОВУ.
"Меланхолия" вряд ли войдет в тройку главных шедевров Триера. Но это прекрасное кино — с мыслями, образами, высоким мастерством и ранимой душой черного романтика. Кино про то, как из жизни уходит радость, делится на две части — "Жюстин" и "Клер" — по именам двух сестер. Первоначально замысел рос из "Служанок" Жана Жене, которых Триер обсуждал в переписке с Пенелопой Крус,— она и должна была играть Жюстин, но в итоге ее с успехом заменила Кирстен Данст, а Клер сыграла перешедшая в этот проект из "Антихриста" Шарлотта Генсбур.
Первая часть фильма — свадьба Жюстин, естество которой отвергает фальшивые ритуалы, и хотя она пытается пойти на компромисс, но тщетно. В разгар торжества Жюстин рушит свою личную жизнь и карьеру перед лицом надвигающегося конца — столкновения Земли с гигантской планетой по имени Меланхолия. Клер сначала не поддается паническим настроениям и доверяет утешительным прогнозам своего рационального мужа, но постепенно меланхолия захватывает и ее.
Ведомый вереницей своих фобий (в "Антихристе" то был страх перед женщиной, в "Меланхолии" — перед неотвратимостью конца), Триер в смысле стиля возвращается к собственному раннему творчеству, на которое сильное влияние оказали Лукино Висконти, Ингмар Бергман, немецкий романтизм и Андрей Тарковский. Нынешний фестиваль взывает и к сравнению с Терренсом Маликом, чье "Древо жизни" было показано двумя днями раньше. В обоих фильмах присутствует космический амбициозный замах, есть сцены создания и разрушения мира, есть эпическая форма и большой стиль. Из этих двух версий глобального кино я выбираю версию Триера — как более цельную, более личную. Что выберет каннское жюри, в котором преобладают американцы,— не так уж трудно предугадать. Для них Терренс Малик — нонконформист, но свой, голливудский, а Ларс фон Триер — чужак, к тому же известный пасквилями на Америку.
Другой сюжет фестиваля связан с сугубо французскими политическими реалиями. Им посвящены сразу несколько фильмов. Конкурсный "Патер" Алена Кавалье — тонкий, ироничный диалог режиссера и актера Венсана Линдона. Показанное вне конкурса "Завоевание" Ксавье Дюрренже — беллетризованная хроника продвижения к власти Никола Саркози. Наконец, "Министр" Пьера Шоллера в "Особом взгляде" — фарс о вымышленном министре транспорта. Все три содержат в себе изрядную порцию сатирического яда, однако в большей степени отвечают потребностям французской публики, нежели международного фестиваля.
Одним из самых человечных событий жесткого по своей эстетике Каннского фестиваля стало чествование Жан-Поля Бельмондо и вручение ему "Золотой пальмовой ветви" за вклад в кино. Переживший инсульт актер вышел на сцену, где его приветствовали коллеги и партнеры: Клод Лелюш, Жан Рошфор, Мишель Галабрю, Клаудиа Кардинале. Пришла и украсившая каннскую афишу Фэй Данауэй. Это была встреча поколения, создавшего ту форму кинематографа, которую сегодня мы называем классической. Отнесут ли к ней со временем фильмы нынешнего фестиваля — покажет будущее.
Газета "Коммерсантъ", №88 (4629), 19.05.2011
http://www.kommersant.ru/doc/1642955
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:37 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларса фон Триера объявили персоной нон грата
Знаменитому датскому режиссеру пришлось покинуть Каннский кинофестиваль, после того как организаторы кинофестиваля объявили его персоной нон грата.
Поводом к этому вердикту послужили неполиткорректные высказывания режиссера на пресс-конференции, последовавшей за премьерой его фильма «Меланхолия». Отвечая на вопрос о своем немецком происхождении, режиссер разразился подробной и несколько путаной речью следующего содержания: «Долгое время я думал, что я еврей, и был этим горд и счастлив. Но потом я встретил режиссера Сюзанн Бир, еврейку, и был этому совсем не рад. А теперь я обнаружил, что я в действительности нацист, моя семья родом из Германии, и это доставило мне удовольствие. И я хочу всем этим сказать следующее: я понимаю Гитлера и даже отчасти симпатизирую ему. Нет, это не значит, что я одобряю Вторую мировую войну или имею что-либо против евреев или даже Сюзанн Бир, хотя Израиль — это та еще головная боль...» А в ответ на вопрос журналиста, готов ли он снять крупнобюджетный фильм, Ларс фон Триер ответил: «Мы, нацисты, любим масштабные проекты, и не исключено, что я сниму что-то вроде “Окончательного решения еврейского вопроса”».
Похоже, режиссер, известный своим черным юмором, пытался отшутиться, однако шутка не удалась, и его высказывания шокировали слишком многих людей. Уже на следующий день, в среду, Ларс фон Триер отправил в адрес дирекции фестиваля свои извинения, пояснив, что не является ни нацистом, ни антисемитом, а его неосторожные высказывания были спровоцированы журналистами. В четверг стало ясно, что извинения не исчерпали инцидента: организаторы фестиваля объявили режиссера персоной нон грата и тот уже покинул Канн в своем автомобиле (известно, что Ларс фон Триер страдает авиафобией и отказывается летать на самолетах).
Кинематографическое сообщество продолжает обсуждать последствия инцидента. Знаменитый французский режиссер Клод Лелуш заявил, что фон Триер совершил кинематографическое самоубийство: «А жаль, ведь он снимал замечательные фильмы». Между тем актриса Кирстен Данст, сыгравшая в «Меланхолии» главную роль, считает, что всему виной специфический характер фон Триера. «У Ларса мрачное чувство юмора, к которому поначалу было сложно привыкнуть»,— призналась она, добавив, что неуютно чувствовала себя на той пресс-конференции, где фон Триер произнес свою скандальную тираду.
Впрочем, подвергнув остракизму режиссера, организаторы фестиваля не распространили репрессии на его фильм: «Меланхолия», повествующая о конце света, осталась в конкурсной программе.
Рита Русакова, "Коммерсантъ-Online", 19.05.2011 // 17:29
http://www.kommersant.ru/doc/1643514
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:37 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Канн-2011: Ларс фон Триер объявлен персоной нон грата
Дирекция Каннского кинофестиваля объявила режиссера «Антихриста» персоной нон грата. Это заявление немедленно вступает в силу, так что Ларс фон Триер будет вынужден покинуть киносмотр. При этом его «Меланхолия» продолжит борьбу за каннское золото.
Для начала давайте в точности вспомним, из-за чего начался вчерашний скандал. Датская журналистка попросила фон Триера рассказать о своих немецких корнях (режиссер рос в приемной семье и не сразу узнал о своем настоящем происхождении), а также прокомментировать его интерес к нацистской эстетике. В ответ на это режиссер сказал следующее:
«Долгое время я считал себя евреем, что меня вполне радовало. Потом я познакомился с Сюзанной Бир и больше не радовался. Нет, нет, это я шучу, простите. Но оказалось, что я не еврей, а даже если бы и был им, то считался бы евреем второго сорта, потому что... У них там есть своя иерархия. Нет, я очень хотел быть евреем, но потом выяснилось, что я нацист. Потому что семья была родом из Германии. Это было тоже в некоторой степени приятно. Что сказать? Я понимаю Гитлера... Думаю, он во многом был не прав, но я вижу, как он сидит в своем бункере в конце... (здесь Кирстен Данст пытается что-то сказать режиссеру на ухо) Что? Я объясню, что хочу сказать, обязательно. Я лишь говорю, что мне кажется, будто я его понимаю. Он не из тех, кого называют «хорошими парнями», но я многое понимаю и даже немного ему симпатизирую. То есть я против Второй мировой, и я не против евреев, даже не против Сюзанны Бир. Это тоже шутка. На самом деле я очень люблю евреев. Всех. Израиль, конечно, достает, но... Как бы мне закончить это предложение? (Смех в зале, модератор предлагает ответить на другой вопрос.) Нет, что касается искусства, мне очень... Шпеер, так ведь? Альберт Шпеер мне нравился. Может, был не самым лучшим человеком, но талант не отнять. Он мог... (Обреченно) Ну ладно, я нацист».
Что касается Сюзанны Бир, то она работала с фон Триером, снимая драму «Открытые сердца» согласно его манифесту «Догма-95». Комментариев от Бир не поступало.
В сегодняшнем заявлении дирекция фестиваля сообщила, что предоставляет режиссерам всего мира площадку для реализации своих творческих замыслов и защищает свободу выражения. На состоявшемся 19 мая экстренном совещании дирекция выразила сожаление о том, что Ларс фон Триер использовал киносмотр для неприемлемых и нетерпимых комментариев, противоречащих идеалам гуманизма и великодушия, определяющим суть фестиваля.
Каким образом позавчера на красной дорожке оказался Мэл Гибсон, которого общественность заклеймила за расизм и антисемитизм, дирекция не уточняет.
19.05.2011
http://www.kinopoisk.ru/level/2/news/1589150/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:38 | Сообщение # 9 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Триер объявлен персоной нон грата на Каннском фестивале
Руководство Каннского фестиваля выступило со следующим заявлением: «Каннский фестиваль предоставляет исключительную площадку художнкам со всего мира для того, чтобы они представили свои работы и чтобы защитить свободу выражения и свободу творчества. Совет директоров фестиваля, проведя экстренное совещание 19 мая 2011, выражает глубокое сожаление о том, что эта площадка была использована Ларсом фон Триером для неприемлемых, нетерпимых высказываний, противоречащих идеалам человечности и благородства, которые так важны для существования Фестиваля. Совет директоров осуждает эти высказывания и объявляет Ларса фон Триера персоной нон грата на Каннском фестивале. Решение вступает в силу немедленно».
Как сообщает собственный корреспондент Openspace.ru на Каннском фестивале, «хотя Ларсу фон Триеру запрещено появляться в городе, его «Меланхолия» осталась в конкурсе фестиваля. Вчера после премьеры фильма была отменена вечеринка, на которую пригласили около 400 гостей».
Поводом для крайних мер со стороны руководства фестваля стало следующее высказывание Триера на пресс-конференции:
[в ответ на вопрос о немецких корнях и его интересе к нацистской эстетике]: Могу вам только сказать, что я долгое время думал, что я — еврей, и был очень счастлив от того, что еврей, но потом появилась Сюзанна Биер [датский режиссер-еврейка], и вдруг мне разонравилось быть евреем. Это была шутка. Простите. Но оказалось, что я не еврей. Если бы я был евреем, то я был бы евреем второй волны, своего рода евреем новой волны, но в любом случае я хотел быть евреем, а потом выяснил, что на самом деле я — нацист, потому что из семьи немцев. И это тоже доставило мне определенно удовольствие. Так что я могу сказать? Я понимаю Гитлера. Думаю, что он делал неправильные вещи, но я могу себе представить, как он сидит в своем бункере... Я говорю, что понимаю этого человека. Он не тот, кого мы называем хорошим парнем, но я во многом его понимаю и сочувствую ему... Да бросьте! Я не за Вторую мировую войну. И не против евреев. Я даже не против Сюзанны Биер. Я очень даже за них. Но Израиль достал. Как я выберусь из этого предложения? О'кей, я — нацист. Что касается искусства, я за Шпеера. Мне нравился Альберт Шпеер. Он был среди лучших детей господа. У него был такой талант, что... Ладно, достаточно.
[в ответ на вопрос, не хочет ли он снять блокбастер]: Да. Мы, нацисты, любим делать крупномасштабные вещи. Может, я мог бы сделать «Окончательное решение» (Final Solution).
19 мая 2011
http://kinoart.ru/news/news157.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:39 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер и комета
В Канне показали "Меланхолию" Ларса фон Триера
Дневник Каннского кинофестиваля: «Меланхолия» Ларса фон Триера, показанная в основном конкурсе, оказалась одновременно фильмом-катастрофой и космической оперой в самом буквальном смысле.
В Канне много блестящих фильмов, много ужасных; есть прекрасное кино, которое освистывают, и бездарное, которое встречают овациями. Отличить хорошее от плохого не всегда просто. Но кое в чем можно быть уверенным: редкие авторы способны на то, чтобы разговаривать с космосом. Тут их двое – Терренс Малик и Ларс фон Триер. Правда, первый истово верит в связь эпох, в единство природы и человека, в существование иной жизни. Второй же знает, что во вселенной мы одиноки и жалости ждать не от кого.
Конец Земли и человечества близок; если кто-то и будет лить по этому поводу слезы, то уж точно не Триер. Для него это хеппи-энд.
«Меланхолия» – название гигантской планеты, которая последние тысячелетия скрывалась за Солнцем, но вдруг изменила орбиту и теперь несется к Земле, чтобы ее раздавить. Картины космического столкновения – они же провидческие сны главной героини – открывают фильм. Таким образом, финал предопределен. Весь вопрос в том, чем занять остальные два часа. За это время режиссер дает нам возможность попрощаться со всеми надеждами, начиная с надежды на возвращение старого доброго Триера. Вся первая половина картины – масштабная сцена роскошной свадьбы в гигантском замке, окруженном площадками для гольфа и расположенном на живописном морском берегу.
То есть реминисценция из самого любимого публикой фильма датчанина – «Рассекая волны».
Для того чтобы сравнение было еще более очевидным, Триер пригласил на роль самого непривлекательного гостя, капиталиста-рекламщика и босса невесты, Стеллана Скарсгарда. Его бракосочетание с героиней Эмили Уотсон было одним из самых счастливых моментов кинематографа 1990-х, а унылый и фальшивый буржуазный ритуал, являющий собой свадьбу Жюстины (Кирстен Данст прекрасна как никогда) и Майкла (Александр Скарсгард), дает довольно точное представление об эволюции взглядов датского режиссера. Об эволюции мастерства тоже можно долго рассуждать: всю свадьбу предсказывает один блестящий эпизод, в котором гигантский белый лимузин никак не может вписаться в поворот на узком горном шоссе.
Возможно, здесь Триер иронизирует и над своим намерением вписать Апокалипсис в сравнительно малобюджетный скандинавский фильм – но впоследствии справляется с заявленной задачей.
Два года назад Триер пережил тяжелую депрессию, результатом которой стал «Антихрист». На мировой премьере той картины многократный каннский лауреат производил тяжелое впечатление – руки дрожали, взгляд блуждал. Сегодня Триер излечился. Он набрал вес, оброс бородкой, держится уверенно (пожалуй, даже самоуверенно), называет себя нацистом и подробно делится планами по работе над следующим фильмом, многочасовой порнографией с рабочим названием «Нимфоманка». «Антихрист» был болезненным, пугающим и восхитительным трипом в подсознание; «Меланхолия» – кино расчетливое, холодное, виртуозное до боли в глазах и ушах. Однако тема его вновь личная – та самая депрессия, которую Триер следом за немецкими романтиками окрестил меланхолией. Этой стихией в первой половине фильма охвачена Жюстина, переживающая на собственной свадьбе кризис отношений с матерью, отцом, сестрой, начальником и, разумеется, будущим супругом.
Триер признается, что этот персонаж – откровенная автопроекция.
Жюстина жаждет правды – и ничего больше. В обещаниях вечной любви и счастья, в белом платье с вуалью и разрезании торта, в танце новобрачных и праздничных фейерверках она ее не чувствует. Во второй половине фильма гости исчезают, свадьба завершается, а на экране остаются только ближайшие члены семьи. К Земле несется Меланхолия – и в этом факте Жюстина находит не только истину, но даже подобие счастья. Зато впадает в депрессию ее реалистичная сестра Клэр (Шарлотта Гейнзбур, отныне верная сторонница и соратница Триера). «Меланхолия» – кино отнюдь не о клиническом случае.
Лишь поначалу фильм притворяется историей болезни, чтобы постепенно перейти в ранг бескомпромиссного заявления о том, что уверенным в нашей жизни можно быть лишь в одном: рано или поздно она закончится.
Еще жестче и ярче, чем в «Антихристе», здесь формальное противостояние «реализма» (съемки камерой с плеча, намекающие на импровизацию диалоги) и «символизма» (сновидческие, замедленные до скорости слайд-шоу безмолвные кадры): первое оказывается ложным, второе – подлинным. Жюстина не верит в то, что от страхов можно спастись в объятиях мужчины, – и в итоге мы понимаем, как она права. Все существа мужского пола у Триера, как обычно, жалкие трусы, теоретики и идеалисты. Потому героиня охвачена страстью иного рода, которую Вагнер называл liebestod, «любовьсмерть». Она призывает Меланхолию, отдаваясь холодной безжалостной планете. Не случайно ее столкновение с Землей в снах Жюстины так похоже на слияние, то есть акт любви.
Вряд ли стоит удивляться тому, что неумолкающий саундтрек картины – увертюра к «Тристану и Изольде» Вагнера, идеальному воплощению меланхолии, провозглашенному Прустом величайшим произведением искусства всех времен и народов.
На титрах, после закономерного финала, кодой звучит другой фрагмент из того же сочинения – вступление к третьему акту (оно же «Смерть Тристана»). К этому Триер шел давно. В «Эпидемии» он использовал прелюдию к «Тангейзеру» и «Полет валькирий», после «Догвилля» чуть не поставил «Кольцо нибелунгов» в Байройте: были даже написаны подробные режиссерские разработки к «Валькирии» и «Зигфриду», но проект сорвался из-за завышенного бюджета. «Меланхолия» не фильм, а своеобразная космическая опера: увертюра, два акта, четкая система лейтмотивов.
Триер давно тяготеет к тому, чтобы преодолеть границы кино.
Изобразительное искусство ему тоже не чуждо – в одной из самых концептуально важных сцен Жюстина выбрасывает репродукции абстрактной живописи из кабинета зятя, выставляя на их место «Охотников на снегу» Брейгеля и «Офелию» Милле, в обличии которой она предстает в одной из своих грез. Однако Вагнер, во всем его давящем величии, конечно, важнее: он главный вдохновитель и едва ли не соавтор «Меланхолии».
По большому счету колоссальные оперы немецкого гения не что иное, как сказки про рыцарей и чудовищ. Новый фильм Триера тоже сказка, причем отсылающая к конкретному скандинавскому прообразу – «Муми-троллю и комете» Туве Янссон, сюжет которого в «Меланхолии» пересказан достаточно близко к первоисточнику (есть даже финальный побег в волшебный грот). Ключевое отличие в развязке. Финал, в котором все умирают, не новость для кинематографа, тем более для Канна. Но чтобы настолько все… Пожалуй, это и позволяет вывести «Меланхолию» за границы условности, напомнив каждому в зале о том, что его ждет. Утешаться остается только Вагнером. Умирать – так с музыкой.
ТЕКСТ: Антон Долин (Канн) — 19.05.11 11:00 —
http://gazeta.ru/culture/2011/05/19/a_3622405.shtml
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:40 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Фон Триер нон грата
Ларс фон Триер объявлен персоной нон грата на Каннском кинофестивале
Ларс фон Триер объявлен персоной нон грата дирекцией Каннского кинофестиваля за то, что на вчерашней пресс-конференции режиссер заявил, что понимает Гитлера, и объявил себя нацистом. Его фильм «Меланхолия» продолжит участвовать в основном конкурсе, но вряд ли теперь окажется в числе фаворитов.
Нынешний Каннский кинофестиваль может стать для датского режиссера Ларса фон Триера последним: дирекция объявила, что знаменитый кинематографист объявлен «персоной нон грата» в Канне. Причиной послужила вчерашняя пресс-конференция, посвященная фильму «Меланхолия», на которой режиссеру, награжденному в Канне антипризом, в очередной раз пришлось отвечать на вопрос о своих немецких корнях.
«Я всегда хотел быть евреем, но в какой-то момент выяснил, что мои немецкие предки были нацистами. Так что выходит, что и я нацист и это меня в определенной степени радует», — начал свой рассказ режиссер.
Поднятая тема настолько захватила его ум, что он принялся рассуждать вслух, несмотря на испуг сыгравшей главную роль в «Меланхолии» Кирстен Данст, зашептавшей на ухо Триеру: «Это ужасно». «Вообще я понимаю Гитлера и даже немного ему сочувствую. Я думаю, что он сделал много дурного — Вторую мировую войну развязал, например. Я абсолютно не против евреев, но я очень ясно могу представить, как он сидит в своем бункере в конце света. То есть да, хорошо, я нацист», — подытожил Триер.
Сегодня дирекция выпустила заявление, в котором режиссеру предлагается немедленно покинуть кинофестиваль. «Фестиваль предоставляет художникам со всего мира место для представления их работ и обещает защитить свободу слова и созидания. Мы сожалеем, что Ларс фон Триер использовал его трибуну для слов, которые недопустимы и невыносимы, противоречат идеалам человечности и великодушия, которые определяют существование фестиваля», — говорится в заявлении организаторов кинофестиваля.
Тем не менее конкурсный фильм фон Триера «Меланхолия» продолжит бороться за «Золотую пальмовую ветвь».
Неизвестно, смогут ли претендовать на награды сам режиссер и члены его съемочной группы. Но от покупки прав на прокат «Меланхолии» уже отказываются дистрибуторы — первыми стали представители Аргентины.
Эскапады фон Триера вызвали закономерную реакцию. Различные еврейские организации призвали наказать режиссера, а организаторы Каннского кинофестиваля потребовали у него объяснений. Разъяснять фон Триер ничего не стал, но принес извинения тем, кого могли задеть его слова. «Если я причинил кому-то боль — я искренне приношу извинения за свои слова на пресс-конференции. Я не являюсь антисемитом или расистом, и я не нацист», — повинился он.
Судя по реакции дирекции Канна, извинения приняты не были.
Ларс фон Триер, который девять раз участвовал в основном конкурсе, получил «Золотую пальмовую ветвь» за «Танцующую в темноте» и Гран-при за «Рассекая волны», больше в Канн не приедет, а судьба «Меланхолии» и его будущих фильмов теперь под большим вопросом.
«Он совершил кинематографическое самоубийство. А жаль, ведь он снимал замечательные фильмы», — цитирует режиссера Клода Лелуша агентство AFP.
«Он останется в истории кино лишь буйными выходками», — признал режиссер, отметив, что художникам надлежит быть примерами для всех остальных. «У Ларса мрачное чувство юмора, к которому поначалу было сложно привыкнуть,» — рассказала Кирстен Данст в интервью РИА. Она также добавила, что чувствовала себя некомфортно в тот момент, когда Триер произносил свой монолог. По поводу бойкота она заявила: «Фестиваль имеет право делать то, что считает нужным». Издание Hollywood Reporter, рассказывая о пресс-конференции, напомнило, что фон Триер никогда не отличался особой политкорректностью, и отметило, что он занял место Мела Гибсона. Гибсон, кстати, также сейчас в Канне, но ведет себя там очень спокойно. «Если бы дело происходило в США, такие высказывания означали бы конец карьеры», — пишет таблоид.
Триер, в свою очередь, заявил, что не собирается оспаривать решение дирекции, сообщает агентство AFP со ссылкой на Мету Фольдагер, одного из продюсеров картины режиссера «Меланхолии». «Он принимает все решения дирекции фестиваля», — заявила Фольдагер.
В то же время директор Каннского фестиваля Тьерри Фремо подчеркнул, что сегодняшнее решение административного совета «было направлено против человека, а не против картины», а «Меланхолия», считавшаяся одним из самых ожидаемых фильмов конкурсной программы, остается в числе претендентов на «Золотую пальмовую ветвь».
Позднее со своим отношением к ситуации выступил глава Датского киноинститута Хенрик Бо Нильсен. Он назвал слова фон Триера «неприемлемыми» и подчеркнул, что режиссер «перешел все рамки», но успокоил кинообщественность, заверив, что «сложившаяся ситуация не будет иметь последствий для его дальнейших проектов». В заключение Бо Нильсен порадовался тому, что Триер извинился за свои слова и выразил уверенность, что профессионалы киноиндустрии способныепровести различие между тем словами и фильмами режиссера.
ТЕКСТ: Макс Степанов — 19.05.11 18:06 —
http://gazeta.ru/culture/2011/05/19/a_3622977.shtml
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:41 | Сообщение # 12 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Канны предались «Меланхолии»
Всегда скандальный режиссер Ларс фон Триер показал на кинофестивале не вызвавший больших разногласий фильм о последних днях планеты Земля
…С наслаждением справляя нужду на ухоженной лужайке в поместье сестры во время собственной свадьбы, она (Кирстен Данст) поднимает глаза к небу и зрит стремительно приближающуюся к Земле планету под названием Меланхолия. Поскольку столкновение последней с Землей Триер демонстрирует в прологе картины, напоминающем насильственно растянутые во времени клипы MTV, дальнейшее сюрпризом не является. Интерес возбуждает лишь то, каким образом герои — вместе с не представленным на экране остальным человечеством — примут свою погибель.
Подготовка к неминуемой смерти является одним из центральных сюжетов нынешнего Каннского фестиваля. Скажем, персонажи показанных в программе «Особый взгляд». фильмов «Не сдавайся» (Restless) Гаса Ван Сента и «Прерванная жизнь» (Halt auf freier Strecke) Андреаса Дрезена, как один, находятся на последней стадии рака. Но если другие кинематографисты загоняют зрителя в угол своими мрачными отчетами об ужасах жизни и смерти, то обыкновенно куда более жестокий Триер неожиданно решил нагнать на него летаргический «сон золотой». Апокалипсис — частный или тотальный - неизбежен, словно бы говорит он, поэтому не лучше ли расслабиться и получить удовольствие от дивного зрелища надвигающейся космической катастрофы?
Два отношения к вопросу скорой погибели в картине демонстрируют совершенно непохожие друг на друга сестры. Одержимая мрачными предчувствиями героиня Кирстен Данст не в силах сдержать обуревающие ее разрушительные эмоции даже на собственной свадьбе, без труда превращая ее в мрачный шабаш. Она справедливо считает жизнь на Земле ошибкой мироздания и готова всячески приветствовать ее полное уничтожение (такой же позиции, видимо, придерживается и сам Триер). Живописно раскинувшись, несостоявшаяся Невеста лежит нагой в виду приближающейся Меланхолии, символически отдаваясь ей. Ее погруженная в семейный быт сестра (Шарлотта Гейнсбур), напротив, жалко истерит, не в силах своим куриным умом оценить грандиозность наступающего момента, взывающего к медитативному сосредоточению.
Оправившийся от затяжного творческого кризиса фон Триер нашел не только изысканный способ примирения обеих героинь со вселенским концом, но и удивительным образом сумел вызвать у публики чувство глубокого удовлетворения оным. Это редкое по бескрылым нынешним временам чувство древние греки по-простому именовали катарсисом. А оно просто немыслимо без лошадиной дозы меланхолии.
Стас ТЫРКИН — 19.05.2011
http://www.kp.ru/daily/25677.4/892429/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:41 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер объявлен в Каннах «персоной нон грата»
Режиссера буквально выталкивают с фестиваля после его антисемитских заявлений
17 мая знаменитый датский режиссер показал в конкурсе Каннского фестиваля свой лучший за многие годы фильм «Меланхолия». После чего на пресс-конференции высказал … симпатии Гитлеру. Теперь у него возникли веские причины, чтобы самому впасть в меланхолию и депрессию.
В распространенном только что коммюнике глава пресс-офиса фестиваля Кристин Эме заявила: «Каннский фестиваль дает возможность художникам со всего мира исключительную возможность представлять на нем свои работы, обеспечивая им свободу творчества и самовыражения. Совет директоров, собравшийся на срочное заседание в четверг 19 мая 2011 года, глубоко сожалеет о том, что этот форум был использован Ларсом фон Триером с целью выражения взглядов, являющихся неприемлемыми, нетерпимыми и противными идеалам гуманизма и благородства, которые составляют самую суть Каннского фестиваля со времен его основания. Совет директоров решительно осуждает эти заявления и объявляет Ларса фон Триера персоной нон грата на Каннском фестивале. Это решение вступает в силу немедленно.»
По факту это означает, что заигравшегося провокатора Триера (никто не сомневается, что выросший в еврейской семье датский режиссер №1 на самом деле не питает никакого отвращения к евреям и симпатий к нацизму) высылают с фестиваля в шею, хотя (вот пример типичного французского двурушничества) он НЕ исключается из соревнования за «Золотую пальмовую ветвь».
Но даже если ему что-то перепадет на фестивале (что вряд ли, поскольку в жюри доминируют американцы, уже отказавшие «Меланхолии» в прокате), на фестиваль его не пустят. Президент фествиля Жиль Жакоб сообщил, что вопрос о том, чтобы вышибить «Меланхолию» из конкурса рассматривался, но в результате было решено, что фильм не должен пострадать из-за выходок невменяемого его создателя.
Напомним, что все главные фильмы Триера участвовали в конкурсе Канна («Меланхолия» - его 11-я попытка завоевать золото, которое досталось ему за «Танцующую в темноте»), где его все это время обожали и пестовали.
Но пройти мимо подобного «эпатажа» демократически ориентированный фестиваль, конечно, никак не может. О чем думал Триер, произнося подобные речи на пресс-конференции одного из крупнейших кинофорумов мира, если Мел Гибсон и Джон Гальяно пострадали за сказанное в частной беседе???
Стас ТЫРКИН, Денис КОРСАКОВ — 19.05.2011
http://www.kp.ru/daily/25688.4/892541/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:42 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Он позорит наш фестиваль
Ларса фон Триера погнали из Канна
Под занавес на Каннском фестивале разразился скандал, равного которому не помнят в этом веке на Круазетт. Один из главных конкурсантов, знаменитый 55-летний датский режиссер Ларс фон Триер объявлен персоной нон грата за пронацистские и антисемитские высказывания. Комментирует АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
О "Меланхолии" Триера мы писали во вчерашнем номере. Красивый и глубокий, вагнеровский по эстетике фильм был воспринят на фестивале достаточно спокойно, не вызвав ни отчаянного восторга (как в свое время "Рассекая волны"), ни безумного раздражения (как его же "Антихрист"), но именно это спокойствие и не устроило известного провокатора Триера. На пресс-конференции он принялся дразнить журналистов, призывая увидеть в "Меланхолии" комедию и грозясь снять "религиозное порно" с Кирстен Данст.
Отвечая на вопрос о своем немецком происхождении, режиссер разразился несколько путаной речью: "Долгое время я думал, что я еврей, и был этим горд и счастлив. Но потом я встретил режиссера Сюзанн Бир, еврейку, и был этому совсем не рад. А теперь я обнаружил, что я в действительности нацист, моя семья родом из Германии, и это доставило мне удовольствие. И я хочу всем этим сказать следующее: я понимаю Гитлера и даже отчасти симпатизирую ему. Нет, это не значит, что я одобряю Вторую мировую войну или имею что-либо против евреев или даже Сюзанн Бир, хотя Израиль — это та еще головная боль". А в ответ на вопрос журналиста, готов ли он снять крупнобюджетный фильм, Ларс фон Триер ответил: "Мы, нацисты, любим масштабные проекты, и не исключено, что я сниму что-то вроде "Окончательного решения еврейского вопроса" применительно к журналистам".
Прозвучавшие, хоть отчасти и в качестве неудачной шутки, слова шокировали участников пресс-конференции. Кирстен Данст всплеснула руками и простонала: "Это уж слишком, Ларс". Казалось, неловкая ситуация исправлена, когда через пару часов было распространено извинение Ларса фон Триера, где он декларирует, что не является ни нацистом, ни антисемитом. Однако это оказалось "слишком мало и слишком поздно".
Маховик скандала был раскручен американскими и французскими еврейскими организациями, в частности Обществом жертв холокоста. Их руководители потребовали подвергнуть Триера остракизму, и это было сделано тотчас же: каннская дирекция объявила режиссера персоной нон грата. Официальные представители фестиваля обвинили его в том, что он использует каннскую площадку в негодных целях, но не смогли при этом сказать, будет ли разрешено Триеру вернуться в будущем в Канн — на фестиваль, которому он в огромной степени обязан своей карьерой и чьим фаворитом он считался на протяжении двадцати лет. Тем не менее, как было объявлено, "Меланхолия" не будет снята с конкурса. Впрочем, после нашумевшей пресс-конференции шансов повторить успех "Танцующей в темноте", награжденной в 2000 году Золотой пальмовой ветвью, у фон Триера практически не осталось, если только в жюри не окажется большинства таких же безбашенных провокаторов и шутников.
В связи с этой коллизией среди участников фестиваля идет бурный спор о границах прав художника в высказывании своих взглядов. Вспоминают аналогичные скандалы последнего времени, героями которых стали Джон Гальяно, Мел Гибсон и Чарли Шин. Никто не оправдывает Триера, однако многие говорят об издержках политической корректности, призывают принять извинения датского режиссера и квалифицировать его поступок как хулиганство, а не делать его героем политического процесса.
На фоне скандала с Триером померкли другие фестивальные премьеры очень достойных картин. "Харакири: Смерть самурая" — ремейк классической самурайской драмы Масаки Кобаяси, почти полвека назад награжденной в Канне. Он снят Такаси Миикэ — постановщиком нескольких десятков трэш-фильмов, на наших глазах доросшим до постановочного мейнстрима в 3D. Впрочем, очки (которые впервые раздавались на конкурсе Каннского фестиваля) только отвлекали от главных качеств этой ленты, которая, позволив вначале полюбоваться попытками взрезать живот тупым деревянным мечом, дальше разворачивается как классическая история о любви, мести и человеческом достоинстве. Япония сегодня в фокусе мирового внимания, так что профессионально безупречному "Харакири" вполне светит один из призов конкурса.
С меньшей вероятностью, но тоже можно прочить награды криминальной мелодраме Педро Альмодовара "Кожа, в которой я живу", поставленной по роману Тьерри Жонке. Испанский режиссер с помощью Жан-Поля Готье превзошел самого себя по элегантному буйству дизайна и костюмов, вновь, после долгой паузы, дал выразительную роль Антонио Бандерасу и нашел новый поворот любимой темы транссексуальности, соединив ее с чудесами пластической хирургии. Энергичный сюжет держит в напряжении до последнего кадра, в отличие от предыдущей, довольно вымученной работы режиссера "Разорванные объятия". Жестокость, которой так много пролилось с экранов Каннского фестиваля, здесь приобретает даже не психологическую, а философскую форму: каждый из героев терпит наказание за свои грехи, но при этом каждый получает то, чего он, в сущности, хотел.
Единственное "но", которое можно предъявить "Коже",— в ней чуть больше, чем обычно, литературности, меньше чувственности и хулиганского юмора. Альмодовар давно уже не "анфан террибль", а почтенный классик. Точно так же солидным, повзрослевшим предстает еще недавно воспринимавшийся как фрик Такаси Миикэ. Один обращается к известному роману, другой — к известному фильму. И только Ларс фон Триер, хотя и говорит о Томасе Манне и Достоевском как своих сегодняшних увлечениях, выдает радикальные и рискованные, ставящие всех в тупик жесты — если не на экране, то в жизни.
Газета "Коммерсантъ", №89 (4630), 20.05.2011
http://www.kommersant.ru/doc/1643491
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:42 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Фон Триер - о скандале: "Эта ситуация спровоцирует меня на более революционные работы"
За антисемитские высказывания легендарному режиссеру запретили приближаться к кинодворцу в Каннах ближе, чем на 100 метров
Датчанин Ларс фон Триер шокирован фактом своего изгнания с 64-го Каннского кинофестиваля. "Меня не поняли", - говорит он. Режиссер стал персоной нон гранта на кинофоруме после того, как позволил себе высказать симпатию в отношении Адольфа Гитлера.
Интересно, что еще вчера таблоиды писали, что режиссер гордится своим изгнанием. "Кажется, такое происходит впервые в истории кино", - заявил фон Триер, извинившись при этом за свои слова. "Я никого не желал обидеть. Просто я такой, какой я есть, и я не могу изменить свою сущность", - добавил он.
Напомним, заявление, которое стало поводом для скандала, прозвучало в минувшую среду на пресс-конференции. "Я думаю, я понимаю Гитлера. Он, конечно, не из тех, кого вы называете хорошим пернем, но я думаю, что я во многом понимаю его и немного ему сочувствую. Но не подумайте, я не о Второй мировой войне, я не против евреев", - поделился с журналистами режиссер. А потом продолжил: "Я, конечно, сочувствую евреям. Но не слишком сильно, так как Израиль - заноза в заднице".
После этих слов административный совет Каннского кинофеста объявил признанного мастера персоной нон грата, правда, его картина "Меланхолия" оставлена в конкурсе и теоретически может получить высшую награду - "Золотую пальмовую ветвь".
"Использование Каннского кинофестиваля, чтобы говорить такие вещи перед СМИ, очерняет его образ", - заявил президент фестиваля Жиль Иакова. "Поэтому у фестиваля не было другого выбора, кроме как реагировать очень строго", сказал он небольшой группе журналистов, отметив, что решение отозвать аккредитацию фон Триера не было единодушным.
Сейчас датский режиссер уже раскаялся и заявил, что "совершил глупый и непрофессиональный поступок". "Я очень расстроен и очень устал от всей этой истории, - признался фон Триер. - Все произошедшее стало для меня подлинным шоком. Мне казалось, что я говорю со своими друзьями в кафе, однако, как оказалось, свидетелем был весь мир. Я задел чувства людей и сейчас сожалею об этом".
Касаясь высказываний в адрес Израиля, режиссер объяснил, что они были вызваны его "несогласием с внешней политикой еврейского государства". "Но за подобные вещи не исключают с фестивалей", - сказал он.
Фон Триер сообщил, что решением административного совета ему запрещено приближаться к кинодворцу в Каннах более, чем на 100 метров. "Я даже не знаю, позволят ли мне в будущем участвовать в этом кинофоруме", - заявил он. Однако при этом режиссер добавил: "Может быть, вся эта ситуация спровоцирует меня на более революционные работы".
Прокомментировал ситуацию президент Европейского еврейского конгресса Моше Кантор. Он резко осудил осудил высказывания фон Триера, заметив: "Это еще одно напоминание о том, с каким комфортом антисемиты выражают свои убеждения на публике. В последний год мы видели немало примеров "респектабельного антисемитизма" в Европе. Такие расистские тирады не должны проходить безнаказанно, иначе явление будет развиваться". По мнению Кантора, крайне важно, чтобы европейские лидеры подвели черту и на законном основании запретили ксенофобские выпады, потому что евреи становятся модной мишенью для представителей научных, политических кругов и сферы шоу-бизнеса.
Отметим, что совсем недавно антисемитские высказывания стоили карьеры известному дизайнеру и бывшему арт-директору Cristian Dior Джону Гальяно. Он в считанные дни стал изгоем в индустрии моды, где занимал ключевую позицию. А 22 июня ему предстоит суд.
20 мая 2011
http://www.mk.ru/culture....ot.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:43 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Апокалипсис - вау!
Ларс фон Триер в Канне объявлен персоной нон грата
В Канне - скандал. Уже не игрушечный, рекламный, на какие горазд Каннский фестиваль. Скандал политического свойства: Ларс фон Триер на пресс-конференции признался, что он понимает Гитлера и ему сочувствует. Фестиваль поступил единственно возможным образом: объявил "культового" датского режиссера персоной нон грата.
В принципе это скандал из серии "тайное стало явным". За артистическими изысками многих фильмов Триера стоит довольно примитивная система идей - убежденное человеконенавистничество. Возможно, исходя из своей практики, он уверен в низменности человеческой природы. В конкурсном фильме "Меланхолия" он довел тезис до такой очевидности, что удивительно, почему поклонники датского гения этого в упор не видят. Для них случившееся - как снег на голову.
Между тем откровение назревало давно. Это интуитивно чувствовала значительная часть каннской аудитории: любое явление фильмов Триера раскалывало публику пополам. Одна половина превозносила гения до небес, другая освистывала Триера, ставила в рейтингах максимально низкие баллы. Водораздел проходил не в поле эстетики - это разногласия идейные: люди не могли принять патологическую степень мизантропии. От режиссера отворачивались наиболее чуткие к таким материям актеры: не стала сниматься в продолжении "Догвилля" Николь Кидман, теперь отказалась от "Меланхолии" Пенелопа Крус. Я думаю, после случившегося к Триеру еще долго не пойдет сниматься ни один уважающий себя актер.
О чем скандальная картина Триера? О планете Меланхолия, которая явилась из глубин космоса, приближается к Земле и вскоре уничтожит на ней все живое: "это, поверьте, огромное удовольствие", - признается фон Триер. Он сравнивает свою ленту с "Титаником" - в том смысле, что зритель с самого начала знает, куда движется сюжет, вопрос лишь в деталях. Но в "Меланхолии" не так важно, кто из героев выживет, - не выживет никто.
И разумеется, грозная планета - лишь метафора. Да и жанр картины - не кинокатастрофа, а сублимация сладких авторских видений.
Второй фильм, который любит фон Триер и на который ссылается, - "Охотник на оленей", где большую беду тоже предваряет сцена свадьбы. У Триера эта сцена занимает первый час фильма и во многом подобна "Торжеству" Томаса Витенберга - самого одаренного из датских "догматиков". Невеста Джастин (Кирстен Данст) выходит за Михаэля (Александр Скарсгард), причем жених смазлив, как голливудская звезда, и так же туп: как известно, Голливуд для Триера - средоточие тупости.
Свадьбу играют в богатом доме джастиновой сестры Клэр (Шарлотта Гэйнсбур), похожем на родовое имение и изолированном от мира. Изоляция нужна Триеру для того, чтобы была не жизнь, а ее модель, и не характеры, а функции. Михаэль только смазлив и туп, Джастин только красива и непредсказуема. Ее гложет нечто, ее запросы выше доступной реальности, или, может, она просто стерва - в любом случае из-за свадебного стола она сбежит, чтобы ночью при свете двух лун изнасиловать на лужайке первого попавшегося бобра в смокинге.
И становится ясно, зачем нужна планета Меланхолия. Она нужна, чтобы оправдать иррациональность поведения персонажей: перед общей гибелью все идет наперекос, и любые художественные прорехи, включая неуправляемые приступы мизантропии, получают свое обоснование. До рокового столкновения еще есть время, но разрушения земного устройства и человеческой психики уже начались - в этой фазе ожидания конца света и существуют герои. Раствор в пробирке перенасыщен, его осталось нагреть до запланированного алхимиком взрыва - апокалипсис вау!
Фильм имеет пролог, где под гибельно красивую тему Вагнера из "Тристана и Изольды" рапидом снята агония мира. Все движения замедленны, как в бреду, умирающий мир бесконечно прекрасен, все переполнено нежной элегией. Финал тоже прекрасно грозен: Меланхолия уже готова поглотить все сущее, герои уже приготовились умереть и сейчас будут сметены могучим ураганом. Оба фрагмента сделаны талантливо и, как "Древо жизни" Малика, тоже сформированы музыкой. Но между запевом и возмездием - мироощущение автора.
Для филантропа человек в основном звучит гордо, для мизантропа - он в основном гад. Триер уверен, что - гад, только притворяется белым и пушистым: разоблачить его, раздеть и ткнуть носом в собственные отходы - задача художника. И показная чистота свадебных нарядов неизбежно будет порушена в фильме самым вульгарным образом.
Понятно, что такой художник вечно жалуется на трудности с финансированием, но возвращаться к им же объявленным дешевым "догматическим" принципам Триер не собирается: "публика не хочет смотреть малобюджетники". Заодно в новом фильме он решительно отказался от им же декларированного естественного освещения и, вопреки принципам, насытил картину эмоциональной музыкой Вагнера. Чтобы сделать свое кино интернационально доступным, Триер теперь снимает на английском. Только ручную камеру кое-где пока оставил.
Пенелопа Крус приглашалась на роль Джастин, но предпочла сниматься в "Пиратах Карибского моря: на странных берегах" - и правильно сделала: с ее темпераментом она наверняка закатила бы творцу не одну пощечину. Но 56-летний режиссер говорит, что он стареет, и потому сделал очень добродушный фильм: "Все в нем закончится счастливо - но чтобы понять это, нужно картину посмотреть". Счастливый конец, согласно Триеру, - это всеобщая гибель, лучший исход для мира танцующих в темноте антихристов.
Взаимоотношения датского режиссера с Каннским фестивалем начались с того, что он на фестиваль обиделся: в 1991 году его "Европа" получила только Приз жюри, хотя фон Триер был уверен, что будет увенчан Золотой пальмовой ветвью. Разъяренный, он тогда в ответной речи назвал президента жюри Романа Поланского "лилипутом". В 1996 году он снова получил всего лишь Приз жюри за лучшую свою картину "Рассекая волны". В 1998 году предпринял новый штурм Канна, выпустив скандальный манифест "Догма" и обещая навек отказаться в фильмах от камер на штативах, света и музыки, но его "Идиоты" не получили ничего.
Вожделенная Золотая пальма осенила его только в 2000 году - за "Танцующую в темноте". Последующие его малобюджетные эксперименты с "Догвилем" и "Мандерлеем" в Канне пролетели, а "Антихрист" удостоился сомнительной чести получить "антиприз" Экуменического жюри с уничтожающей формулировкой. Тем не менее, Канн режиссер неустанно штурмует: он боится самолетов и никогда не покидает пределов ближней Европы. Зал принял "Меланхолию" аплодисментами, смешанными с буканьем, одни критики выставили ей максимальный балл, другие - самый низкий, и даже ниже того - позорный черный крест. А на пресс-конференции у Триера сорвалось с языка то сокровенное, что заставило побледнеть сидящих рядом актеров фильма и привело в негодование аудиторию. Триер должен покинуть фестиваль, картина остается в конкурсе, но даже в случае победы ему не позволено вернуться. Разумеется, это полумеры: фильм - художественное воплощение тезиса. Но фестиваль, в отличие от режиссера, хочет быть гуманным.
К моменту, когда пишутся эти строки, из больших хитов на фестивале не прошел только фильм Педро Альмодовара "Кожа, в которой я обитаю". Еще впереди и две наши картины "Охотник" Бакура Бакурадзе и "Елена" Андрея Звягинцева в конкурсе "Особый взгляд". Лауреатов Канна-2011 объявят в воскресенье вечером. Обо всем этом читайте оперативные отклики на сайте "РГ", а в самой газете - уже на следующей неделе.
Валерий Кичин (блог автора) "Российская газета" - Федеральный выпуск №5483 (107) 20.05.2011, 00:35
http://www.rg.ru/2011/05/19/kino-site.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:43 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Триер капут
Если посмотреть правде в глаза, каждый фильм Ларса уже давно становится главным событием фестиваля
Когда-то Анна Ахматова воскликнула, имея в виду Иосифа Бродского: “Какую биографию делают нашему рыжему!” Ларс фон Триер и его изгнание с Каннского кинофестиваля — фрагмент как раз из этой оперы.
Кинокритики, как всегда, до поры до времени вяло ругали каннский конкурс, изредка хваля конкурсантов. Оно и понятно. Когда впереди — новый фильм Ларса фон Триера, силы стоит экономить.
Сразу после “Антихриста” — до рези в глазах красиво запечатленного насилия по очереди над женским и мужским началом — от “Меланхолии” ждали как минимум того же. Дождались чего-то другого. Но Триер как настоящий художник, который, как известно, должен быть щедрым, лишил всех кинокритиков необходимости вообще что-либо выдумывать про свой фильм. Достаточно было одной фразы, сказанной хоть и негромко, зато на глазах представителей всех ведущих изданий мира: “Я нацист”.
Конечно, это была шутка (посмотрите запись пресс-конференции: Триер улыбается, журналисты смеются, ничего не предвещает беды). Как был шуткой выдуманный несколькими минутами ранее проект религиозного порнофильма с Кирстен Данст в главной роли. Или наезд на евреев, к которым он якобы относился нормально, “пока не встретил Сюзанну Биер” (она не только получила премию “Оскар” за свой фильм “Месть” в ненавидимой Триером Америке, но и сняла этот фильм на его студии Zentropa). Шутка не очень умная (если не сказать — очень глупая) и уж точно неуместная на пресс-конференции Каннского кинофестиваля. Но как бы ни был неправ Триер, изумление его выходкой выглядит насквозь лицемерным.
Ларса обвиняют в нацизме? Но тогда почему бы вслед за ним не выслать с фестиваля и того журналиста, который спросил: почему при работе над новым фильмом Триер вдохновлялся нацистским искусством? Это что он имел в виду под “нацистским искусством”? Оперу Вагнера, сопровождающую действие картины и написанную за 80 лет до начала Второй мировой войны?
Ларс тут же согласился принести официальные заявления, признавшись, что поддался на провокацию. Но было поздно. Мировая пресса, вырывая слова из контекста и интерпретируя на свой манер, понесла их по свету с таким жаром, какой и не снился Михалкову, обидевшемуся за подобное на родных критиков в прошлом году.
Итог всем известен: Триеру запретили приближаться к дворцу фестиваля ближе чем на 100 метров, оставив тем не менее “Меланхолию” в главном конкурсе. Режиссер ответил, что может гордиться решением дирекции — ведь он стал первым, кого удостоили такой чести: “Я никого не желал обидеть. Просто я такой, какой я есть, и не могу изменить свою сущность. Что тут поделаешь? Может, моему продюсеру вывезти меня в клетке на всеобщее обозрение? “
Чувствуется ли в словах Триера раскаяние? Как бы не так. Наоборот, он продолжает задирать всех вокруг, как бы намекая: тоже мне наказали!
Если посмотреть правде в глаза, каждый фильм Ларса уже давно становится главным событием фестиваля, затмевая собой остальной конкурс если не художественным новаторством, то вот такими безбашенными заявлениями. А чаще — и тем и другим. Триер и правда чужой на этом празднике жизни. С его имиджем, то ли реальной, то ли мистифицированной хронической депрессией, ненавистью ко всему человеческому и безграничной манией величия, он раз за разом отвлекает и жюри, и критиков от их непосредственной задачи — смотреть и оценивать кино. Уж слишком велик соблазн вставить свои пять копеек по поводу очередной его выходки.
Без Каннского кинофестиваля, где он уже который год соревнуется разве что с самим собой, Триер только выиграет. Но и Каннский кинофестиваль вряд ли проиграет. Оставшееся теперь вакантным место дает шанс уже в ближайшем будущем раскрыться совсем новым талантам или выйти на принципиально другой уровень тем, кто все эти годы томился в тени датчанина. Ведь фестивалю нужен кто-то для восхищения так же остро, как кто-то — для ненависти.
Глядишь, в следующий раз и Звягинцеву повезет.
Московский Комсомолец № 25647 от 21 мая 2011 г.
http://www.mk.ru/culture/article/2011/05/20/590946-trier-kaput.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:43 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Поэзия страха
Рита Русакова о фильме "Меланхолия"
Скандал, случившийся с Ларсом фон Триером на фестивале в Канне, повлиял на прокатные перспективы его нового фильма благоприятным образом: в некоторых европейских странах фильм выпустили сразу после фестиваля, на волне медийной шумихи. Спустя месяц после громкой премьеры "Меланхолия" благополучно выходит и в российский прокат.
Оброненная в речи на пресс-конференции в Канне нелепая шутка режиссера "я нацист" была растиражирована новостными агентствами до уровня сенсации самым примитивным способом — без учета ситуации, контекста и с полным равнодушием к самой персоне Триера: никто особо не старался разобраться, что он имел в виду. Принять его поклеп на самого себя всерьез было довольно наивно (эксцентричный режиссер, как известно, равно склонен к экспериментам в кино и к эпатажу в жизни), и всерьез его вряд ли кто посчитал настоящим нацистом. Но общественная мораль проявилась абсолютно формально: оргкомитет фестиваля выдворил Триера из Канна, единовременно или навсегда — пока неизвестно. Теперь же стало понятно, что прокатной судьбе последнего фильма Триера инцидент не повредил.
Прежде больше споров вызывали фильмы Триера, а не его высказывания — "Меланхолию" же критика приняла, против обыкновения, спокойно и благожелательно. Это двухчасовой красиво снятый мизантропический рассказ о конце света, случившемся в прологе и увиденном во сне главной героиней Жюстиной (Кирстен Данст). До поры прятавшаяся за Солнцем планета Меланхолия в величественном рапиде под Вагнера движется к Земле, чтобы ее раздавить, безо всякой надежды на спасение или перерождение: человечество одиноко во Вселенной, час пробил, планета всмятку — и точка.
За прологом следует театрально аранжированное действо в двух частях, живописующее жизнь персонажей в преддверии конца. В одиноко стоящем романтическом замке с огромным полем для гольфа происходит богатая, до отвращения буржуазная свадьба Жюстины и Майкла (Александр Скарсгард). Свадьбу устроила старшая сестра Жюстины Клэр (Шарлотта Гензбур) вместе с мужем Джоном (Кифер Сазерленд), а отвращение — основная эмоция Жюстины по отношению к происходящему, членам своей семьи, своей работе в рекламном агентстве и вообще ко всей жизни. Танцы, фейерверки, букеты и свадебный торт — мишура, в которую она не верит. В усадьбе полно приглашенных, праздник в разгаре, но чем дольше длится торжество, тем большую нервозность проявляет невеста, и вообще ведет себя странно, всячески стремясь обособиться от гостей, родителей (Шарлота Рэмплинг и Джон Херт), нарушить все конвенции и освободиться от пут любого рода. Гостям она грубит, жениху изменяет, писает на лужайку для гольфа и воображает себя холодной Офелией, плывущей по реке в грезах, похожих на рекламные ролики. Очевидно, что именно героиню Кирстен Данст Ларс фон Триер назначил своим альтер эго. Во второй части эпопеи гости покидают дом, чтобы оставить сестер в узком семейном кругу ожидать конца света: невротичная Жюстина торопит его с декадентским нетерпением, а Клэр паникует, ища утешения у своего рационального мужа, обещающего, что Меланхолия непременно пролетит мимо. Но конец неотвратим, а страх смерти, всегда сидящий в подкорке у любого мыслящего существа, не перешибешь ничем.
Когда-то Ларс фон Триер сетовал в интервью, что он одержим фобиями и постоянно испытывает всякого рода страхи. И хотя в страхе сконцентрирована огромная энергия, из него невозможно выжать ничего путного. Но следом за его предыдущим проектом "Антихрист" (2009), "Меланхолия" фон Триера, похоже, опровергает этот тезис.
Рита Русакова, Журнал "Коммерсантъ Weekend", №24 (3620), 01.07.2011
http://www.kommersant.ru/doc/1665401
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:44 | Сообщение # 19 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Конец фильма как конец света
7 июля в прокат выходит фильм Ларса фон Триера «Меланхолия». О нём рассказывает Елена Плахова.
Расстояние между сакральным и профанным сужается до бесконечно малой величины. Библия выходит в новом русском переводе, лишенном высокопарной риторики и сближающем священный текст с голливудским блокбастером. Одним из самых коммерческих литературных жанров в России оказывается «постапокалиптика» — бульварно-авантюрные романы с душком эсхатологии, действие которых разыгрывается на фоне глобального бедствия. За десять лет, прошедших после 11 сентября 2001-го, создан целый архив фильмов на тему террора; к ним можно добавить множество антиутопий, живописующих конец света и то, что будет потом: фоном, а отчасти причиной заката цивилизации могут стать политические, военные, экологические, а также моральные катастрофы.
«Меланхолия» Ларса фон Триера, к большому счастью, не имеет отношения ни к чему из вышесказанного. Фильм изображает не «жизнь после смерти», а предчувствие смерти. Эта скандинавская традиция сближает «Меланхолию» с картинами Бергмана о сильных чувственных женщинах и жалких перед лицом вечности рациональных мужчинах. А также с образами Тарковского, давнего кумира Триера, с которым он общается в «Меланхолии» через брейгелевских «Охотников на снегу».
Не менее важен опыт немецкой трилогии Висконти, особенно «Гибели богов» и «Людвига» с их визуально пышной оперно-мифологической структурой, и даже «Луны» Бертолуччи. Сам Триер собирался ставить в Байройте «Кольцо Нибелунгов»; увлечение Вагнером откликнулось в восьмиминутном прологе к фильму: под увертюру к «Тристану и Изольде» на экране падают мёртвые птицы, Кирстен Данст бредёт в свадебном платье сквозь густой лес…
Эти и другие образы редкой графической выразительности вполне могли бы стать прелюдией к старому доброму декадентскому кино. Но декаданс нашего времени обручен с гламуром. «Меланхолия» анонсирована как «красивый фильм о конце света». Две сестры, скачущие на лошадях по божественным ландшафтам, — образ красоты, обречённой на умирание в самом расцвете; но это кадр не из Висконти, а из глянцевого журнала. А чего вы ждали: ведь одна из сестер работает в рекламном агентстве, под стать ей и остальные герои и героини «Меланхолии».
Увидев трейлер собственной картины, Триер схватился за голову. Сидя в своем студийном офисе, похожем, по словам датского журналиста, на бункер фюрера, он обозвал свою выстраданную работу диснеевской сказочкой. А потом продолжил самобичевание в рекламном буклете (тоже чрезвычайно красивом), охарактеризовав фильм как слишком дамский и гламурный. Внутренний конфликт интересов вылился в инфантильное заявление на каннской пресс-конференции о том, что «да, я нацист». Почувствовав, что самому фильму не хватило провокативности, режиссёр решил подлить в огонь масла, то есть мужественности и брутальности. Напрасно: и без нацизма триеровский конец света впечатляет. Одних он заставляет плакать, других — смеяться: и то и другое правильно. Делая картину о меланхолии, то есть тоске, Триер хорошо помнит, что сама картина не должна быть тоскливой.
Астрономические и планетарные темы, напомнившие о «Космической одиссее» Кубрика, были популярны в этом году в Канне. У Триера они доведены до пика пессимизма: в финале Земля вместе с её непутевыми обитателями сталкивается с огромной планетой по имени Меланхолия (которая раньше таилась по другую сторону Солнца: намек на Сатурн) и превращается в звёздную пыль. Это своего рода оптимистический апокалипсис: ведь Земля, погрязшая в пороке нелюбви, заслужила свой конец, а Меланхолия — в некотором смысле планета добра, ставящая на зле крест. Однако всё это дано в проброс, упрятано в полубредовой болтовне героини, нутром предчувствующей катастрофу. Никакой религиозной риторики — и за это тоже Триеру большое спасибо.
Двойственность заложена не только в глобальном, но и в частном сюжете фильма. Он делится на две части — «Жюстин» и «Клер» — по именам двух сестёр. Жюстин сыграла Кирстен Данст, заслуженно признанная в Канне лучшей актрисой. А роль Клер режиссёр припас перешедшей в этот проект из «Антихриста» Шарлотте Генсбур. Две женщины — совершенно не похожие друг на дружку блондинка и брюнетка — совершают перед лицом надвигающегося конца поразительные сверхмутации.
Первая часть фильма — свадьба Жюстин, происходящая в сказочном загородном доме-замке. Молодая женщина вместо планов на счастье одержима чудовищной депрессией, которая только усиливается от необходимости участвовать в фальшивом ритуале. Она пытается следовать известному мотто: Fake it till you make it. Но в разгар торжества наговаривает дерзостей своему боссу, совокупляется на лугу с первым попавшимся гостем и мечется, воет, словно волк на луну.
Клер (ей и её мужу принадлежит замок, их деньгами оплачено торжество) — воплощение позитивного подхода к жизни. Она, естественно, не понимает, осуждает, но из гуманизма жалеет свою сестру. Во второй части фильма Клер привозит Жюстин, совсем больную, почти безумную, в этот самый дом, где вместе они ожидают дня катастрофы, о которой уже гудит весь Интернет. Клер всё еще готова довериться утешительным прогнозам своего мужа, оснащённого астрономической аппаратурой и рапортующего, как Меланхолия благополучно прошла мимо Меркурия и Венеры. И все же космический айсберг не минует «Титаника». Причем встречать его двум женщинам доведется без мужчин (если не считать юного сына Клер), которые все самым нелепым образом исчезнут перед решающим моментом.
И вот тут выяснится, что именно Жюстин готова к этому последнему испытанию. Она строит для себя, сестры и её сына что-то вроде вигвама, жалкого убежища; она принимает на себя обречённую, но героическую роль — в то время как Клер теряет покой и ведет себя скорее подобно мужчине, не способному в силу своего рацио принять идею конца. Ведомый вереницей своих фобий (в «Антихристе» это был страх перед женщиной), Ларс фон Триер, как во всех своих лучших фильмах, отождествляется с чуждым полом. Так было в «Рассекая волны», в «Танцующей в темноте» и в «Догвилле». Жюстин — это, по сути, он сам, с его страхом старения, болезней и неизбежного финала. А его вызывающее поведение на Каннском фестивале — тоже своего рода попытка сорвать торжество, ритуал, фальшивый и бессмысленный перед такими серьёзными вещами, как конечность и несовершенство жизни.
Вряд ли возникла бы мысль сопоставлять «Меланхолию» с «Еленой» Андрея Звягинцева, но каннская драматургия неожиданно соединила их, хотя и не в одной программе, но в одной умственной проекции. Вспомнилось, что Звягинцев собирался снимать свой фильм для проекта «Четыре всадника Апокалипсиса», причем снимать по-английски. В конце концов вышла российская версия конца света — но она оказалась совсем не такой, какую можно было бы ждать от русского режиссёра, провозглашённого наследником Тарковского.
В фильме нет никаких поэтических красивостей, как нет и страха, тоски, ощущения вины и греховности, томительных предчувствий, — словом, всего того, что Триер немного кокетливо обозначил как «меланхолия». Наступление плебса на умирающий мирок интеллигентских ценностей — сюжет, проработанный со времён Чехова, Трифонова, Авербаха, — здесь интерпретирован в духе нового времени, без ностальгии и особенного сочувствия к одной из сторон. Интеллигент стал олигархом, а Елена из люмпенского пригорода оказывается троянским конем в стане капиталистов и уподобляется античной героине-мстительнице. Она уничтожает этот неправедный мир по-своему — завоёвывая его. Младенец — отпрыск люмпенской семьи, алчно заполняющий собой пространство элитарного московского дома, — это маленький, частный конец света в одной отдельно взятой семье. Если добавить сюда толику эстетства, то следующим кадром должен был бы стать тот знаменитый триеровский, когда младенец под музыку Генделя красиво падает из окна. За кадром прячется Антихрист, а из космической тьмы на Землю наваливается кровавый шар Меланхолии.
Елена Плахова
http://seance.ru/blog/melancholia/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:44 | Сообщение # 20 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Кирстен Данст: «После “Меланхолии” я не смогу быть прежней»
Исполнительница главной роли в новом фильме Ларса фон Триера о своем режиссере
На этой неделе в прокат выходит «Меланхолия» Ларса фон Триера — «красивый фильм о конце света». В первой части фильма главная героиня в исполнении Кирстен Данст без особого восторга переживает собственную свадебную церемонию. Во второй она вместе с сестрой и ее семьей дожидается неизбежного конца света в загородной усадьбе.
За роль женщины далеко за гранью нервного срыва Кирстен Данст получила «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском фестивале. Разговор с актрисой происходил после скандальной пресс-конференции Ларса фон Триера, на которой она сидела с лицом, еще более ужасным, чем у ее героини при встрече с неизбежной гибелью. Во время интервью она отказалась комментировать произошедшее, но подробно рассказала OPENSPACE.RU о своей работе с Триером.
— Мы уже поняли, что про Триера никогда не понятно, когда он шутит, а когда нет. На площадке не мешало?
— У него мрачноватое чувство юмора, да. Поначалу было сложно. Действительно, никак не могла понять, серьезно он это или так. Он провокатор, но я потом привыкла.
— Шарлотта Гейнсбур снялась у Триера в «Антихристе», а теперь играет в «Меланхолии» вашу сестру. Вы у нее спрашивали, каково у него на площадке?
— Достаточно было того факта, что она пришла работать с ним второй раз. Мы встретились в Каннах в прошлом году. Она очень мягкая, приятная, но в ней есть стальной стержень. Она не из тех, кто даст с собой обращаться неуважительно.
— Почему вы вообще согласились с ним работать?
— Ларс отличается от других режиссеров. Работая у него на площадке, можно на мгновение позабыть, что снимаешься в кино. Чувствуешь себя абсолютно естественно и органично. Обычно в кино все происходит так: утром приходишь на площадку, осматриваешься по сторонам, репетируешь, а потом, уже после обеда, кто-то наконец говорит «Мотор!», и ты делаешь ровно то, что отрепетировал утром. Иногда еще мелом на полу рисуют линию, перед которой надо остановиться. У Ларса все по-другому. Никаких репетиций. Ты просто идешь вперед, а камера следует за тобой. Честно, ничего приятнее за всю свою карьеру не припомню.
— Правда?
— Ну да. Это же свобода. Люди работают с Триером, потому что они хотят быть частью кинематографа Триера. Других причин нет. Я хотела работать с ним, потому что считаю его одним из величайших авторов нашего времени. И единственным, кто придумывает феноменальные роли для женщин. Не существует другого режиссера-мужчины, который бы так хорошо знал женщин. Кроме, может быть, Кассаветиса. Стать одной из этих женщин — это огромная честь.
— Он, как Флобер, говорит, что его женские персонажи — это он сам.
— Да. Мы говорили об этом перед съемками. Это очень ранимый человек, который многое рассказал мне о своем прошлом. О своих болезнях, депрессиях и нервных срывах. В «Меланхолии» есть абсолютно автобиографические эпизоды.
— Какие, например?
— Это личное, я не имею права рассказывать. Но когда режиссер открывается так, когда ты видишь, что он не боится идти туда, куда другие не знают дороги, ты перестаешь играть — это скорее похоже на переживание подлинного эмоционального опыта. Он создает на площадке очень интимную обстановку. Его группа — это семья, большинство из них были с ним всегда и будут всегда. Он не стремится все контролировать, потому с ним люди, которым он полностью доверяет. Мне кажется, после «Меланхолии» я уже не смогу быть прежней, в том числе и в работе. В подходе к выбору ролей, например.
— Вы говорите, что Триер дает актерам свободу. Но ведь был же сценарий.
— Сценарий был абсолютно внятным, все нюансы прописаны подробнейшим образом. Все оттенки эмоций моей героини были объяснены в тексте, был описан весь эмоциональный контекст. Но это не значит, что Ларс не позволял мне создавать нашу героиню вместе с ним. Никакой он не диктатор. Обычно ты точно знаешь: веришь ли ты в сценарий или нет. Сможешь ли ты это сделать, или лучше отказаться. Сможешь ли ты найти в своем опыте что-то, что поможет тебе понять и раскрыть героя.
— И вы что-то нашли в Жюстин от себя.
— Понимаете, работа актера — это обнажение души. По-другому нельзя.
— Вам знакомо чувство меланхолии?
— Я ведь не обязана отвечать на этот вопрос? Я сыграла роль в фильме, почему бы мне сейчас перед вами полностью раскрываться?
— Вы сказали на пресс-конференции, и это очень заметно в фильме, что по мере приближения планеты ваша героиня, Жюстин, становится все сильнее.
— Да, мы это обсуждали с Ларсом. Он много общался с психологами, психоаналитиками. Когда человек находится в глубокой депрессии или переживает огромную потерю, он может стать сильнее. Депрессия — это анестезия. Когда нет ничего, кроме пустоты, ты перестаешь чувствовать боль и уже больше ничего не боишься. Отчаяние дает силы. Предчувствие конца для Жюстин — знакомое чувство, ей с ним комфортно.
— По фильму не очень понятно, да это, наверное, и не важно, где происходит действие.
— Забавно, у нас был очень интернациональный актерский состав, а играли на английском. Я сначала никак не могла понять — может, моей героине стоит говорить с британским акцентом? У одной Шарлотты британский, у другой — британский, у Джона Херта, который играл моего отца — тоже. В итоге я говорила со своим американским акцентом, но как выпускница пансиона. Никакого сленга.
— Из-за этой разницы акцентов в одной семье возникает несколько сюрреалистический эффект. «Кто все эти люди?»
— Да, согласна. Думаю, для Ларса это не было принципиально.
— Шарлотта Рэмплинг играет вашу мать — очень циничную женщину, скептически настроенную по отношению к свадьбе, к семье, едва ли не к жизни на земле. И под конец, кажется, Жюстин становится на нее очень похожа.
— Да. Но она такое чудовище. Ну обними ты своих дочерей хоть раз!
— Вы начали сниматься в раннем детстве, так что должны хорошо понимать актеров-детей. Как Ларс работает с детьми?
— К ним всегда нужен очень деликатный подход. Они устают, у них меняется настроение. Ларс знает, как с ними работать, — он сам отец. Мне кажется, мальчику, игравшему моего племянника, было достаточно комфортно.
— Вы сами сняли пару короткометражек. У вас есть режиссерские амбиции.
— Не в ближайшем будущем, в очень отдаленном.
— Вы говорили про кинематографическую семью Триера. Хотели бы вы стать частью этой семьи, сняться у него еще раз?
— Нет, если это будет порно.
Мария Кувшинова • 05/07/2011
http://www.openspace.ru/cinema/events/details/23431/?expand=yes#expand
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:45 | Сообщение # 21 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Enfant très terrible
Зара Абдуллаева о фильме «Меланхолия» Ларса фон Триера
«Меланхолия» фон Триера примирила с «великим провокатором» даже его противников, хотя поклонники, доверившись слишком подозрительной самокритике режиссера, остались неудовлетворенными. К тому есть очевидные основания, которые сформулировал, опережая интерпретаторов, сам Триер. «Красивый фильм о конце света» — слоган режиссера, который мог пропиарить голливудский блокбастер, но не опус статусного радикала, будто бы сподобившегося на мейнстрим, доходчивый по сюжету и озвученный тоннами Вагнера. Такое количество музыки, пусть и лучшей на свете (Триер цитирует Пруста, наделившего таким статусом оркестровое вступление к «Тристану и Изольде»), является, согласно автору догматического манифеста, апофеозом вульгарности и непотребства, которые прежде он себе не позволял, но которым отдался, преодолев депрессию, с упоительным восторгом. «Сливки со сливками» — таков вердикт режиссера, склонного к несмешным шуткам и неуместному (по отношению к политкорректной ритуальности) поведению.
С другой стороны, «Жюстина — это я», — повторяет маниакально датчанин классическую формулу французского реалиста.
«Жюстина» — имя одной из сестер и название первой из двух частей (двух актов) «Меланхолии». Вторая называется «Клэр», обеим предшествует восьмиминутная визуальная увертюра (на музыку Вступления к «Тристану…»). Декорация пролога с романтическим замком (задником «сцены»), двумя лунами в ночном небе, полем для гольфа («планшет» той же сцены), с мертвыми птичками, падающими с небес, двумя героинями и мальчиком, расставленными в специальных мизансценах, отсылающих к картинам прерафаэлитов, образуют безмолвный дайджест либретто грядущей «оперы». Или рекламный ролик копирайтора (по иронии сюжета) Жюстины, прокрученный в ее воображении и визуализированный фон Триером.
На самом деле это пролог антисказки о Психее — женской душе, явленной в двух ипостасях и заключенной в миф о конце света.
Планета Меланхолия в финале накроет Землю (планету зла, поскольку полутонов мифы не ведают), не пощадив четверых персонажей: Жюстину, Клэр, ее сына и мужа, несмотря на сооруженный из палок «ковчег», представленный в фильме Триера как спрофанированный образ спасения. Несмотря на попытку побега Клэр с сыном в «игрушечной» (для сбора мячиков) машинке с поля для гольфа, где разворачивается действие второго акта. Впрочем, Триер и тут упредил критиков, признавшись, что в любви к безлюдным полям для гольфа с лунками (их тут восемнадцать, то есть неслыханная роскошь, напоминает муж Клэр, владелец замка) и что он украл этот образ из «Ночи» Антониони. Надо понимать, что так он внедрил собственный образ разрыва коммуникации человека с окружающим миром, близкими или родными.
Меланхолия — не планета, а чувство неизбывной тоски и томления, свойственное Жюстине, нарушившей свадебный ритуал в первом акте и спокойно — в отличие от своей благоразумной сестры — встретившей встречу с планетой, и есть, по Триеру, акция спасения от ложных обязательств или целей, иллюзий или правил существования. Этой освободительной акции, вяжущей ноги Жюстины (в прологе ее онемевшие ноги связаны веревками, то есть наглядным до клише аксессуаром неволи), склоняющей ее в сон, отстраняющей от красавца жениха (в его роли Александр Скарсгард), от самодовольного начальника (Стеллан Скарсгард), сделавшего сказочный свадебный подарок — должность арт-директора рекламной фирмы. Она отказывается и от должности, и от жениха, не отказав себе в удовольствии оскорбить правдой-маткой дарителя, а также трахнуть его протеже, нового коллегу по работе, чтобы тот отвязался, как не отказала себе в оскорблении семейных ритуалов ее свободолюбивая мамаша (Шарлота Рэмплинг). Этим разрывам посвящена первая часть фильма.
Освободившись от всего, столь важного для психически здорового человека, слабеющая Жюстина не испугалась такой «мелкой» сказочной виньетки, как «конец света». Его, как боль или данность, а не как соблазнительный сюжет для зрителей масскульта, она унять, преодолеть не может. Зато ее чудесно правильная сестра не выдерживает (во второй части фильма) и паникует. Ей есть что терять, как и ее мужу, владельцу поля с восемнадцатью лунками.
Левак фон Триер лицемерит, когда талдычит про мейнстрим, неприличную красоту и музыкальный допинг. Ему нужен этот антураж, чтобы замылить глаз истеблишмента, чтобы утешить публику обманом их зрения сказкой о конце света. Свой интимный сюжет о меланхолии он отчуждает в гламурные картинки, доведенные до совершенства, торжеству которого сопротивляется талантливая Жюстина (альтер эго режиссера), несостоявшийся арт-директор рекламного агентства.
Антипотребительский размах этой сказки, отвергающей ценности благополучного общества, триумф не воли (к победе в войне, бизнесе, над природой), а меланхолии, единственно бескорыстного состояния, делающего человека человеком, а не игрушкой людских амбиций, божественного промысла, любовного напитка или природных катаклизмов.
Что же до красивостей, то в «Антихристе» отсылки к романтической живописи, изображение в нестерпимом рапиде воспринимались как откровенная пошлость, которую якобы должен был вытеснить перверсивный сюжет. Теперь же величественный и рискованный пролог, первый акт, снятый «догматической» ручной камерой, и второй, преисполненный абстрактной декларативности, инфантильными (или архаическими) аллюзиями, составляют поэтику, подрывающую завоевания мейстрима (как социальной организованности) в формах самого мейнстрима, пропитанного романтической иронией. Или «вечным возвращением» к чувству утраты на руинированной «сцене», которую буквально накрыла планета Меланхолия.
Избавившись от употребления алкоголя, Триер предался чтению романов — главным образом, Томаса Манна и Достоевского, отменив в последнем фильме растиражированную формулу русского писателя. Красота не спасет мир, она ее погубит.
Ну, а Вступление и Смерть Изольды, хоть и могут напомнить Полет валькирий в «Апокалипсисе сегодня», то есть использование музыкальных шлягеров в (американском) кино, понадобились Триеру для его персональной liebestod по ту сторону прекрасного.
Полная версия текста будет опубликована в №7 журнала «Искусство кино»
http://kinoart.ru/journal/melanholia.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 06:45 | Сообщение # 22 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер вынес приговор планете Земля
В российский прокат выходит «Меланхолия» с участием Кирстен Данст и Шарлотты Гензбур
Главный ньюсмейкер последнего Каннского кинофестиваля никогда не отличался большой любовью к людям. В своем новом фильме он выносит приговор планете Земля. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Сюжет, как отмечено многими, навеян сказкой Туве Янссен про Муми-Тролля. В прологе мы увидим вещий сон Жюстины (Кирстен Данст), в котором под музыку Вагнера Землю сметает в космическую пыль неизбежная громада, голубая планета Меланхолия. Фантазия о конце света решена в стиле фотографий из журнала Vogue. Кто-то возмутится этой визуальной пошлостью, кто-то, напротив, восхитится блеском триеровского гламура. И на что может быть похожа фантазия главной героини — копирайтера рекламного агентства? Конечно, на картинки глянцевого журнала.
В первой части героиня Кирстен Данст выходит замуж. Грандиозная свадьба решена в большом кинематографическом стиле. Целая россыпь звезд — от обязательного Удо Кира в комичной роли устроителя свадьбы до Шарлотты Рэмплинг и Уильяма Хёрта в роли родителей сестер Жюстины и Клэр (Шарлотта Гензбур) — разыгрывают классическую комедию. Теща-скандалистка выясняет отношения с веселым пьяницей-мужем, вызывая ярость мужа Клэр (Кифер Сазерленд), он же хозяин шикарного дворца и устроитель свадьбы. Но торжество быстро наскучило невесте, уступив место спектаклю в духе «Торжества» Томаса Винтерберга. Жюстина хамит своему начальнику (Стеллан Скарсгорд) и изменяет жениху (Александер Скарсгорд) — какая шутка! — на поле для гольфа. Гости спешно разъезжаются, а Жюстина возвращается в замок к сестре. Как раз в этот момент возникает неумолимая Меланхолия, чья функция уже известна из пролога.
«Меланхолию» уже успели назвать самым гармоничным, самым выстроенным фильмом Триера, хотя на самом деле он бесстрастный, если не равнодушный. Когда становится очевидно, что в расчеты ученых вкралась ошибка и голубая Меланхолия вот-вот столкнется с Землей, рациональный муж Клэр кончает жизнь самоубийством. Обнаружив его труп в конюшне, Клэр скрывает этот факт от сестры, прикрывает тело копной сена и врет, что муж уехал в деревню. А когда становится совсем жарко, хватает ребенка и пытается срочно уехать куда-нибудь на электромобиле для гольфа. Поведение героев лишь усиливает ощущение бессмысленности жизни перед ее неминуемым концом — спокойный и рациональный взгляд наблюдателя холодно фиксирует факты. В роли наблюдателя — Жюстина, как та самая голубая планета. Неминуемая, равнодушная и скучающая. «Жизнь — это большая ошибка», — таков вердикт.
«Меланхолия» — развернутая метафора смерти. Она влечет за собой неизбежный конец всего сущего, коль скоро все сущее обитает лишь в голове и притом понятно, в чьей. Так или иначе подобный месседж можно извлечь едва ли не из каждой картины Триера. Но только в «Меланхолии» авторское эго наконец материализуется в космическое тело планетарных масштабов, которое, презрев законы физики, меланхолично расщепляет Землю на молекулы.
Оставляя пространство для интерпретаций — кто есть кто, и в чьей голове произошел конец света, если вообще произошел, Триер остается неуязвим для любой критики, кроме оголтелой. Давно творящий кино по собственным законам, он может называть женщин Антихристом, считать существование жизни во Вселенной ошибкой и сочувствовать Гитлеру, перепутав пресс-конференцию и реальность собственного фильма. Согласны на такие правила игры? Добро пожаловать в кино.
Андрей Щиголев, 6 июля 2011
http://www.izvestia.ru/news/493862
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 07.07.2011, 22:42 | Сообщение # 23 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Меланхолия /Melancholia/
Молодожены Жюстина (Кирстен Данст) и Майкл (Александр Скарсгард) отмечают свадьбу в шикарном загородном особняке в окружении родственников и друзей. Однако настроение невесты нельзя назвать радостным и позитивным. Жюстину мучают сомнения, неуверенность в себе, свежеиспеченном супруге, завтрашнем дне. Она делится чувствами с сестрой (Шарлотта Генсбур) и мамой (Шарлотта Рэмплинг), но они, кажется, не способны понять внутреннего надлома девушки. Тем временем, к Земле приближается огромная планета Меланхолия. Астрономы утверждают, что столкновения не случится. Но оно случится, обязательно случится...
После болезненного человеконенавистничества «Антихриста» Ларс фон Триер, очевидно, решил не ограничиваться полунамеками, а высказаться об Апокалипсисе по полной форме, выложив все претензии, аргументы «за» и «против» на стол. Вынесенные в пролог картины сцены столкновения Земли с Меланхолией под музыку Рихарда Вагнера не просто задают настроение, но и сообщают принципиально важную вещь: никаких хэппи-эндов не предвидится, мы все умрем, оставь надежду всяк сюда входящий. Подобная стратегия крайне прямолинейна, но несет в себе очевидный катарсический запал. Режиссер искренен, пусть искренность эта и со знаком минус.
В отличие от своих предыдущих работ, где даже крайне эмоциональные и драматичные события были обрамлены ироничными виньетками, в «Меланхолии» Триер до неприличия серьезен. Понятно, что выбранная тема задает некоторые координаты, выход за которые сошел бы за дурновкусие, но именно датчанину всегда удавалось балансировать на грани между настоящим и мнимым, страшным и смешным, пугающим и притягивающим. «Меланхолия», в этом смысле, больше похожа на философский трактат, многостраничное исследование человеческой души и хранящихся в подсознании каждого эсхатологических ожиданий. Триер здесь не просто серьезен, но и абсолютно классичен. Гениальное дуракаваляние, освоенное режиссером от и до, не находит в фильме должного применения. Его здесь попросту нет. Триер слишком увлечен собственным рассказом о том, что человечество обречено. Нюансы и детали интересуют его не сами по себе, а лишь как составные части единой мозаики. Строго говоря, в этом нет ничего плохого или предосудительного. Статус датчанина давным-давно подразумевал именно такой вид диалога со зрителем. Очевидно, Ларс на него наконец-то решился.
При всей своей мощи и смысловой полифоничности «Меланхолия» едва ли претендует на звание творческого Эвереста режиссера. С другой стороны, после того, как о конце света снял фильм Ларс фон Триер, конец света стал более... предсказуем. Если это когда-нибудь и случится, то, думается, это произойдет именно так, как увидел это датчанин: медленно, величаво, под Рихарда Вагнера.
(с) Станислав Никулин
http://www.kinomania.ru/movies/m/Melancholia/index.shtml
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 09.07.2011, 07:31 | Сообщение # 24 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Счастливый апокалипсис
"Меланхолия" Ларса фон Триера в российском прокате
Неонацистский апокалипсис "Меланхолия" выходит в России на волне еще не забытого каннского скандала с Ларсом фон Триером: объявив себя "немного нацистом", он поразил воображение доверчивых корреспондентов СМИ больше, чем сам фильм. Не верить ни в саморазоблачения режиссера, ни в объявленный им конец света призывает АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Разоблачения коснулись и самого фильма. Триер вдоволь поиздевался над его трейлером и постером, сказав, что это "крем на креме". Он чуть ли не готов отречься от своего чересчур слащавого произведения, как от неправильно пересаженного органа. Но, по его словам, остается надежда, что "в крем все же затесалась твердая косточка, о которую можно сломать зуб".
Эта "косточка" — Жюстин, героиня Кирстен Данст. Ее так же, как Триера, тошнит от "крема": от работы в рекламном агентстве, от ближайших родственников — разведенных родителей (Джон Херт и Шарлотта Рэмплинг), добропорядочной сестры с мужем (Шарлотта Генсбур и Кифер Сазерленд), наконец — от собственного жениха (Александр Скарсгард), на брак с которым она себя уговорила. Первая часть фильма — свадебное торжество — разыгрывается в сказочном, похожем на торт замке, но сказка кончается полным конфузом и крахом того, что должно было счастливо соединиться. Причина не в самой Жюстин, а в проходящем через нее токе, заставляющем содрогаться и воочию лицезреть красивые жуткие сны. Главный из этих снов мы вместе с героиней видим в прелюдии к фильму, озвученной увертюрой к "Тристану и Изольде": это сладкий сон о конце всего сущего. Жюстин в свадебном наряде — как гигантская подстреленная птица — пробирается сквозь романтический "немецкий" пейзаж со страдающими деревьями и мертвыми птицами: пейзаж, который в былые времена мог бы воспеть Вернер Херцог, если бы он не был так насмешливо гламурен.
Эсхатологом и апологетом "фашистского" Большого стиля Триер был еще в начале своей карьеры. Уже в его ранних короткометражках — "Картинах освобождения" и "Ноктюрне" — заметно сильное немецкое влияние. Триер называет могущественную соседку Дании — родину экспрессионизма — своим наваждением. Первые ленты Триера — снятые в полном метре "Элемент преступления" и "Эпидемия" — обнаруживают другие источники вдохновения, среди которых Орсон Уэллс, Ален Роб-Грийе и (особенно) Тарковский. Сталкерообразный катастрофический образ Зоны переходит из "Элемента преступления" в "Европу" и поднят на оперные котурны чуть ли не в масштабе "Гибели богов". Уже тогда датского режиссера называли "цветком зла", упадка и декаданса; в свое время такие же комплименты доставались Висконти.
Инфернальные духи "Европы" витали на железной дороге — этой кровеносной системе континента. Архаичные паровозы и вагоны, мрачные прокопченные тоннели, полуразгромленные станции становились декорацией для интриги триллера с участием забившихся в подполье фашистов. В этом фильме отточился и достиг высшей точки визуальный стиль раннего Триера — с широкоугольными деформациями, с наложением кадров, снятых разными линзами, с многократными зеркальными отражениями, с цветом, как бы расщепленным на составляющие и переходящим в монохром.
С тех пор прошло много лет, и Триер возвращается на круги своя — только со всеми приобретениями и потерями, нажитыми по пути. Некогда авангардист и придумщик аскетичной Догмы, теперь он, как положено по статусу, работает с глобальными темами, с настоящими звездами и в эстетике радужного мейнстрима. А в ней ведь есть что-то "немного нацистское", не правда ли?
Замысел "Меланхолии" родился из пьесы Жана Жене "Служанки", которую Триер обсуждал в переписке с Пенелопой Крус. Она и должна была играть Жюстин, потом ее чуть не сменила Ольга Куриленко — и только после этого дело дошло до Кирстен Данст. Можно себе представить два совершенно других фильма: например, где испанка Крус соревнуется с француженкой Генсбур, кто с более жутким акцентом проговорит свои реплики по-английски. В конце концов, Триер выбрал самое нелогичное, а стало быть, гениальное решение. Он вновь, после Николь Кидман, призвал на роль воительницы — ибо беспутная Жюстин в итоге оказывается таковой — идеальную американскую блондинку, простоватую и глупую (речь об имидже). А в сестры ей определил брюнетку-феминистку, полуеврейку Шарлотту Генсбур, вывернув наизнанку ее макабрический имидж из "Антихриста". И создал прекрасный фильм — с одним из самых пронзительных финалов в истории кино, который можно назвать апокалипсическим хеппи-эндом. А также с той разрушительной "косточкой" иронии, что вонзается в горло, заставляя давиться "кремом", смехом и слезами.
Газета "Коммерсантъ", №123 (4664), 08.07.2011
http://www.kommersant.ru/doc/1674268
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 09.07.2011, 07:31 | Сообщение # 25 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Конец света от лучших копирайтеров
В прокате «Меланхолия» Ларса фон Триера
В прокате «Меланхолия» Ларса фон Триера, в которой вслед за позапрошлогодним пришествием «Антихриста» наступает настоящий Армагеддон.
Копирайтер от бога Жюстин (Кирстен Данст) саботирует собственную свадьбу: расстраивает сверх меры мягкого жениха (Александр Скарсгард), циничного босса (Стеллан Скарсгард), нонконформистку-маму (Шарлотта Рэмплинг), оплатившего торжество мужа сестры (Кифер Сазерленд), саму сестру Клэр (Шарлотта Генсбур) и даже чувствительного распорядителя (Удо Кир). Какой-никакой повод для радости появляется только у приставленного шефом к невесте начинающего рекламщика (Брэди Корбет), которому вместо ударного слогана перепадает секс с новобрачной на поле для гольфа, но и ему грозит увольнение. С другой стороны, понять и без того не слишком счастливую девушку просто: все чего-то от нее требуют — любви, благодарности, понимания. Так что когда даже безобидный папа-алкоголик (Джон Херт) подводит в решающий момент и безвольно самоустраняется, Жюстин привлекает на свою (и все остальные) голову планету с говорящим именем Меланхолия.
Ларс фон Триер последователен: вслед за пришествием «Антихриста» должен наступить Армагеддон.
И он наступает – не то в масштабах планеты, не то в отдельно взятой семье. Торжественно прекрасную космическую катастрофу Триер показывает уже в прологе, тут же выводя население Земли за скобки: камерный крах мироздания (лучший повод для подведения итогов) всегда страшнее, а самую страшную картину можно получить, вглядываясь в частный случай помутившегося рассудка.
В первом акте двухчастного полотна, озаглавленном «Жюстин», члены семьи и гости в духе винтерберговского «Торжества» дружно превращают в конец света праздничный ужин. Папа тащит ложки в карман и закладывает за воротник, мама перебивает папину речь, чтобы объявить идею брака глупостью и мерзостью, начальник пристает с работой, сестра отчитывает за чужое поведение и безрадостность, свояк попрекает стоимостью вечера и пытается выставить маму из дома.
Наконец, свадебный распорядитель демонстративно отказывается даже смотреть в сторону белого платья.
Во втором действии Клэр (эта часть фильма носит ее имя) с сестрой, мужем и сыном прячется в поместье. Пока мальчики смотрят в телескоп на невесть откуда взявшееся небесное тело, Клэр ищет в интернете мрачные прогнозы, борется с тревогой и пытается привести в чувство сестру. Но чем ближе сходятся планеты, тем сильнее ее страхи. У Жюстин — ровно наоборот.
Эволюция авторской мысли подобающе эсхатологична, образы узнаваемы.
Герой Сазерленда, подобно герою Уиллема Дефо в «Антихристе», ставит на науку («верь ученым»), но мужская вера в рацио терпит очередное сокрушительное поражение. Невозможность вырваться из замкнутого пространства тоже знакома персонажам триеровской вселенной: любимый конь Жюстин встает как вкопанный перед мостиком, ведущим из поместья. Похожий мост страшилась перейти Шарлотта Генсбур в «Антихристе». Когда она же пытается сбежать из поместья в «Меланхолии», техника отказывается вывозить. Кстати, так же не выехать было и Николь Кидман из расчерченного мелом на полу Догвилля.
Новозаветная жертвенность долго боролась в фильмах Триера с ветхозаветным «воздастся».
Спор между Богом-отцом и Богом-сыном (у Триера — дочерью) про выбор между прощением творящим и ответственностью, которая подразумевает воздаяние, доводился в «Догвилле» до финального триумфа карающей воли, когда Кидман брала в руки пистолет. Жюстин продолжает ряд жертвенных героинь (Эмили Уотсон в «Рассекая волны», Бьорк в «Танцующей в темноте»), но обрушенное на мироздание пламя – это уже не кара даже, а в первую очередь избавление. Об этом в конечном счете и фильм. Конец света следует встречать с чувством облегчения: наконец-то.
ТЕКСТ: Владимир Лященко — 8.07.11 14:36 —
http://gazeta.ru/culture/2011/07/08/a_3689713.shtml
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 09.07.2011, 07:32 | Сообщение # 26 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер: "Пожалуй, я создал фильм, который мне не нравится"
Меланхолия (Melancholia) - Ларс Фон Триер, 2011
"Помните песенку сверчка Джимини Крикета в финале традиционной рождественской программы Диснея? Там есть момент, когда олень отвлекается от пения сверчка, и тогда позади него вдруг появляется кролик и бьет оленя по голове. Грубо говоря, это прием, которым пользуется и Меланхолия", – рассказывает Ларс фон Триер.
Два года назад его Антихрист обрушился на кинотеатры – образ маленького ребенка, падающего из окна, и женских гениталий, терзаемых ножницами, намертво отпечатались на сетчатке наших глаз. И теперь Триер – этот "анфан террибль" европейского кинематографа – берется утверждать, что его новый фильм напоминает милых зверушек из диснеевского мультика? Подобные заявления выводят из равновесия не меньше, чем ребенок, разбивающийся насмерть в замедленной съемке, или изувеченные гениталии Шарлотты Генсбур. К счастью, Триер тут же разрушает это впечатление, добавляя: "Впрочем, всему придет конец: и кролику, и тому надоедливому сверчку".
Вот это уже больше походит на правду. Триер вернулся на свою территорию. Все на своих местах, и мы почти уверены, что понимаем его. Щедрого на щекочущие нервы истории, преисполненного дьявольского остроумия, обладающего уникальным даром постигать смысл человеческого безумия. Впрочем, сам режиссер сомневается относительно разумности такого положения вещей.
"Если бы я писал режиссерское заключение на Меланхолию, полагаю, оно было бы отрицательным. В первую очередь, я бы подчеркнул слабые стороны картины. Пожалуй, я создал фильм, который мне не нравится".
Произнеси подобные слова любой другой режиссер, они были бы восприняты как выражение обеспокоенности или хотя бы опечаленности. Любой, но не Триер. В его устах они тут же становятся двусмысленными и противоречивыми, как любые его высказывания. Разумеется, утверждение создателя, что он не питает теплых чувств к своему творению, не очень обнадеживает, однако в случае Триера это не так уж важно. Тем более что, несмотря на сомнительные высказывания, его энтузиазм относительно Меланхолии на лицо.
В момент моего визита 55-летний режиссер находится в отличной форме. Он встречает меня в своем персональном фюрербункере на территории Filmbyen – датского киногородка, расположенного в Аведёре недалеко от Копенгагена, на территории бывшей военной базы. Триер любезен, дружелюбно отвечает на все вопросы, даже на щекотливые и будто бы даже сбалтывает лишнее, но делает это слишком хорошо. Он завязал с алкоголем и говорит, что теперь у него появилось больше времени для чтения таких авторов, как Достоевский и Томас Манн. Он сильно отличается от того болезненного, обрюзгшего человека с бегающим взглядом, который представлял Антихриста два года назад в Каннах. Хотя, конечно, глядя на него, с трудом верится, что этот маленький, осторожный человек и есть тот режиссер, чьи фильмы приводят в бешенство критиков, особенно в США и Великобритании. Добавьте к этому еще и специфическое чувство юмора Триера, подрывающее всю PR-кампанию его нового фильма.
"Когда мне показали макет постера, отобранные кадры и трейлер Меланхолии, я сказал: "Я не узнаю этот фильм" . – "Но это же вы его создали", – возразили мне. – "Надеюсь, что все-таки нет". Количество всевозможных клише и того, что можно назвать эстетством, здесь переходит все границы – при любых других обстоятельствах я бы держался от такого подальше. Надеюсь, что все-таки под этим слоем скрывается то, к чему я действительно испытываю симпатию. Меланхолия напоминает мне те картины Висконти, которыми я всегда восхищался: у них вкус взбитых сливок, поверх которых лежит еще один слой взбитых сливок. Правда, я все же переборщил, сопроводив картину музыкой Вагнера.
Я создавал Меланхолию от чистого сердца и не мог бы сделать ее лучше. Считаю, все участники этого процесса выполнили свою работу хорошо. Но все-таки, когда я вижу отрывки из этого фильма, каждый раз говорю себе: "Будь я проклят! Как же это отвратительно".
Как правило, я безумно люблю все, что создаю. Вероятно, я самый самовлюбленный режиссер из всех, которых вы когда-либо встречали. Но эта картина приблизилась на опасное расстояние к эстетике американского мейнстрима. И единственное оправдание этому, как вы могли бы сказать, – то, что миру приходит конец".
Согласно формулировке триеровского отдела по связям с общественностью, "Меланхолия – красивый фильм о конце света". Что ж, звучит вполне неопределенно, в его стиле. При этом (и это опять же "по-триеровски") режиссер открещивается от слогана своей PR-службы. Он рассматривает Меланхолию не как фильм о конце мира и исчезновении человеческого рода, но лишь как историю о действиях и реакциях людей в стрессовой ситуации. Замысел фильма появился во время лечения режиссера от депрессии, преследовавшей Триера последние годы. Врач как-то рассказал ему об одной теории, согласно которой люди, подверженные депрессии и меланхолии, ведут себя более спокойно в жестких ситуациях, в то время как другие, не страдающие от подобных недугов, склонны к панике. Меланхолики заранее готовы к катастрофе, они и так знают, что "все катится к черту".
Эта теория превратилась у Триера в историю двух сестер, по-разному реагирующих на новость о том, что планета Меланхолия, до того момента дремавшая в тени Солнца, теперь мчится сквозь Солнечную систему и вот-вот столкнется с Землей. В то время как одна из сестер, в исполнении американской актрисы Кирстен Данст, празднует свою пышную свадьбу в шикарном замке, Меланхолия появляется в ночном небе и нарушает все планы человечества вообще и этих сестер в частности.
Большинство астрофизиков скорее всего забраковали бы идею планеты, внезапно срывающейся со своей орбиты и несущейся сквозь Солнечную систему, но для режиссера, в свое время заменившего в Догвилле и Мандерлее все декорации надписями на полу, подобные придирки не имеют никакого смысла. Трепет человеческой души во время бедствия, а не естественные законы природы помещены под "микроскоп" режиссера.
"Люблю, когда вещи резко противопоставлены друг другу. Именно по этой причине мне захотелось поместить бок о бок все эти дурацкие мелочи и конец света. Когда Земля готова рассыпаться в крошку, не важно, чем мы заняты – движемся по пути героических свершений или же погрязли в семейных дрязгах".
Похоже, Триер готов обсуждать и сюжетные подробности картины. Он признается, что большая часть действия проходит на поле для гольфа.
"Все идеи я краду из других фильмов, эту я похитил из картины Антониони Ночь, в которой действие также происходит на поле для гольфа. Есть какая-то удивительная меланхоличность в этих полях – они будто существуют во вневременном пространстве. И если бы можно было убрать с них всех игроков и остаться в одиночестве, поля предстали бы как восхитительные культурные ландшафты. Я всегда любил поля для гольфа и кладбища".
Пер Юуль Карлсен
Перевод: Мария Фурсеева
http://www.cinematheque.ru/post/144499
|
| |
| |
| Татьяна_Анисимова | Дата: Суббота, 09.07.2011, 22:21 | Сообщение # 27 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 144
Статус: Offline
| Ну вот. Я посмотрела «Меланхолию». Теперь, очень многое в этой каннской кутюрьме с наградами и пресс-конференциями стало понятнее. По-крайней мере мне. Может, еще кто-то посмотрел фильм? (У меня пока легкое "онемение" (а, может, тяжелое...  ) из-за сильной впечатлительности, так что, если что-то напишу, то попозже...)
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Понедельник, 11.07.2011, 09:46 | Сообщение # 28 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Увы, до Липецка последнее творение Триера пока не дошло, как и не стало досягаемым на просторах Интернета. Потому приходится довольствоваться кучей материалов из виртуальных версий газет и журналов, к-ые я лично, дабы сохранить зашкаливающий интерес к фильму, не изучаю до собственного «прочтения» «Меланхолии»!
Конец света как хеппи-энд
В российский прокат вышла "Меланхолия" Ларса фон Триера. Фильм показали перед закрытием Московского кинофестиваля, вогнав кого в светлую тоску, кого просто в уныние.
Часть первая. Предуведомление
Поскольку фильм идет в Москве уже почти неделю, нечего делать вид, что мы не знаем, о чем он. Если же вы умудрились так и не узнать, останавливайтесь здесь и решайте, будете ли читать дальше и портить себе удовольствие. Сначала пойдите посмотрите, потом поговорим.
Композиция
"Меланхолия" как будто бы состоит из двух фильмов — из классического фильма Ларса фон Триера про общество клинических идиотов, с которого все начинается, и из несвойственного ему фильма-катастрофы, которым все завершается. Катастрофа в том, что в сторону планеты Земля летит неведомая планета по имени Меланхолия. Астрономы клянутся, что она пройдет стороной, но людям все равно тревожно. Чем ближе к концу, тем тревожнее. В отличие от привычных фильмов-катастроф никакие космические ковбои на помощь не приходят. Меланхолия сначала пролетает мимо Земли (вздох облегчения), потом поворачивает и идет на таран.
Начало
Первая часть — свадьба главной героини, Жюстины. Ее играет Кирстен Данст, причем играет так, что каннское жюри, скандализированное триеровскими выходками и отказавшее ему от дома, все равно отдало "Лучшую женскую роль" ей.
В этой первой части тьма действующих лиц, каждое из которых нарисовано Триером образцово и ясно. Неудачливый жених в броне смокинга, непутевый отец, давно разошедшийся со злобной матерью (чудесная роль Шарлотты Ремплинг), директор рекламного агентства с сыном, мажордом со столетним опытом по прозвищу Маленький Папа.
Кирстен Данст сыграла в «Меланхолии» настолько убедительно, что, несмотря на скандальные выходки режиссера, получила награду за «Лучшую женскую роль»
Свадьба начинается с небольшой неловкости — жених и невеста опаздывают на два часа,— а завершается неловкостью большой, когда невеста превращает свадьбу в балаган и гости бегут, прихватив с собой жениха.
Эта часть адресована знатокам творчества Триера, тем, кто ценит его провокационный дар, его умение превратить милое семейное событие в парад дураков, безумцев и негодяев. Подозреваю, что эта первая часть помимо собственной ценности имеет коварную цель: увлечь мелочами и усыпить подозрения насчет финала. Это же настоящая ювелирная работа, и трудно поверить, что, потратив столько сил на изобретение, а затем представление нам всех этих людей, режиссер поганой тряпкой сотрет их с доски и даже не вспомнит.
Конец
Девять десятых персонажей, задействованных в первой главе, Триеру больше никогда не понадобятся. Теоретически он мог бы начать повествование сразу со второй главы, где действуют та же непутевая Жюстина и ее удачно устроенная в жизни сестра (Шарлотта Генсбур) с мужем (Кифер Сазерленд), хозяином поместья, угодий, лесов, полей для гольфа и замка, где все и происходит.
Кстати, в "Меланхолии" Триер в очередной раз с некоторой злорадностью заявляет, что гольф на 19 лунок, конюшня и парк никому не помогут на Страшном суде. Только еще обиднее будет столкнуться с Меланхолией.
Здесь мы наконец-то понимаем, что Жюстина действительно больна. Ее пытаются лечить, но почему-то сразу ясно, что в итоге она окажется самой здоровой на голову среди всех нормальных.
Даже в этом маленьком наборе персонажей Триер действует методом вычитания. Они покидают экран один за другим. Раньше всех исчезнет мажордом, Маленький Папа. Кстати, очень точное наблюдение: верный предвестник беды — исчезновение прислуги.
Потом покончит с собой отец. Он увлечен астрономией, верит ученым, но боится за семью и на фатальное приближение Меланхолии реагирует единственно возможным для себя образом. Принимает яд и удирает первым, бросив родных на произвол чужой планеты.
Жена начинает метаться, пытаясь спасти сына, хотя кого и как тут спасешь? И в этой ситуации самым лучшим вариантом поведения становится сумасшествие, с депрессивной Жюстиной не страшно помирать. Она и ребенка успокоит, и сестру призовет к порядку. Всерьез полагаешь, что, может быть, она и вправду знает какой-то секрет борьбы с вселенскими катаклизмами в духе Муми-тролля и кометы. Нет, не знает. Так что потом и обе сестры, и маленький мальчик сгорят в огне межпланетной катастрофы. Не останется никого, совсем никого, кроме режиссера.
Часть вторая. Смертная скука
Кому-то "Меланхолия" покажется лучшим, образцовейшим фильмом Триера, да и вообще произведением, которому надо внимать, не отрываясь и наслаждаясь каждой деталью. Что не помешает многим лицам с профессионально скептическим умом счесть фильм донельзя тягомотным. Это как с Кирстен Данст: одним она дико нравится, другие говорят, что она уродина. И те и другие правы.
Даже на премьере зал разделился. Человек справа от меня сидел, вцепившись в кресло, и не отрываясь смотрел на экран. "Это самый страшный фильм, который я видел",— признался он мне потом. Я его знал, и это совсем не первый его поход в кино. Человек слева от меня сбежал, согнувшись, и на следующее утро объяснял, что почувствовал себя плохо, отравился. Возможно, он отравился фильмом.
Я был ровно посредине.
Первая половина показалась мне чуть длинноватой, но я вспомнил Пушкина — "хотя первые шесть частей скучненьки, зато последние шесть в полной мере вознаградят терпение читателя" — и успокоился. Да и то сказать, ни на каком Триере нельзя особенно повеселиться. Даже когда он сделал мюзикл, вышло довольно депрессивно, с виселицей в финале. В конце концов, меланхолия в близком родстве с тоской, которую, однако же, не надо путать со скукой.
Картинка
Хорошо, что Триер перестал экспериментировать с изображением. Идеи "догмы" с трясущейся ручной камерой оставлены русскому молодому кино. Нарисованные на полу декорации Догвилля — Театру на Таганке. "Меланхолия" — очень качественное зрелище, при этом изготовленное практически без помощи компьютерных специалистов. За исключением разве что первых и последних кадров.
В последних происходит столкновение планет, которое Триер все-таки никак не смог снять на натуре. В первых же появляются видения-сновидения героини, поданные в тошнотворно глянцевой манере, да еще и под Вагнера из "Тристана и Изольды". Эти движущиеся картинки устрашающей красоты просто бьют наотмашь, но эта псевдуха — подарок тому, кто высидит до конца. К тому же она соответствует занятию главной героини, работающей в рекламном агентстве. Почему бы человеку, работающему в рекламном агентстве, не переживать жизнь в рекламных образах? Кстати, один из этих рекламных клипов показывает столкновение Земли с Меланхолией, но мы так и не узнаем, какой слоган придумала бы к этой картинке талантливая Жюстина.
Культура меланхолии
Сейчас, после фильма, с "Меланхолией" будут ассоциировать все больше Триера, тогда как раньше мы ассоциировали с ней все больше Дюрера. Великий германский художник оставил нам в серии своих "Мастерских гравюр" одну, озаглавленную "Меланхолия". Дюрер закончил ее печать в 1514 году.
Все помнят эту работу, одну из самых странных в серии. Там в безвольном отупении сидит крылатая девушка, не глядя на сияющую планету на заднем плане. Планету считают Сатурном, звездой меланхоликов, но есть там и идея кометы, летящего небесного тела, которое вогнало тело земное в смертную тоску. Тоска заставила гения, а гений — женщина, сложить крылья, забросить циркули и перья, уйти с работы в рекламном агентстве и погрузиться в прострацию, в наслаждение бессилием, в минуты, когда выхода нет и лучше даже не трепыхаться.
Фильм Триера не только перенял название гравюры Дюрера, но и претендует на ее славу
В фильме дюреровская "Меланхолия" не появляется. Но Триер все равно выступил здесь в роли какого-то Тарковского, любившего щегольнуть репродукцией из "Мировой истории искусств". Стоит вспомнить, как, в ярости ворвавшись в библиотеку, Жюстина меняет супрематические картинки на классику или как сгорают в прологе брейгелевские "Охотники на снегу", и не останется сомнений в том, что Триер поставил свою "Меланхолию" в ряд классических меланхолий.
Что же меняется в меланхолии с веками? Идея бренности лет двадцать назад была страшно непопулярна. Страхи тогда ушли. Уже были пережиты фобии атомной бомбы, вроде бы стало ясно, что обладающие ею европейцы, американцы, даже китайцы и русские швыряться ею не намерены. Рассыпалась "империя зла", вектор движения мира был понятен.
Оказалось, что это опять иллюзия. Новый век принес новые страхи: страх саморазрушения, боязнь терроризма, ненависть к чужому, будь то Буш или бен Ладен. Кино сразу отозвалось появлением врагов-насекомых, "чужих", переродившихся зомби. Что будет причиной конца света — вирус, астероид, вторжение марсиан, год 2012-й,— каждый режиссер придумывал в меру своей фантазии. Ларс фон Триер не только ее придумал, но и предложил свой вариант изживания вселенского ужаса.
Думать о смерти неприятно. Что будет делать человек, если он знает, что умрет? И не только он один, а все, кто его окружает, любимые и нелюбимые люди, и не только они, но и все на свете, как и сам свет. Почувствует ли он облегчение оттого, что никто не вытащил более счастливый билет? Или, наоборот, будет в отчаянии оттого, что его смерть ничего не изменит в общей судьбе? Фрейд говорит, что меланхолик проклинает себя, но на самом деле его обвинения обращены к другим.
Меланхолию считали болезнью, разлитием черной желчи. Сейчас ее называют депрессией и тоже готовы лечить, забывая о том, что во многих случаях меланхолия плодотворна и целительна. Концовка триеровской "Меланхолии" поражает какой-то очень душевной беспощадностью. Мир умер, людей не осталось, но это не оказалось поводом для того, чтобы горевать. Трагический финал ощущается чистым хеппи-эндом.
АЛЕКСЕЙ ТАРХАНОВ, Журнал "Коммерсантъ Власть", №27 (931), 11.07.2011
http://www.kommersant.ru/doc/1664170
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 19.07.2011, 08:40 | Сообщение # 29 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Хроники обыкновенного апокалипсиса
Фантастическая драма Ларса фон Триера "Меланхолия" в российском прокате
Очередное детище датского режиссера Ларса фон Триера неизменно оказывается в фокусе общественного внимания. По разным причинам. Из-за громкой скандальной презентации фильма в Каннах, когда режиссер публично выставил себя нацистом. Из-за того, что его предыдущий опус «Антихрист» вызвал бурную полемику. Просто из любопытства: что такого захватывающего можно сказать по поводу порядком избитой темы – грядущего конца света?
Еще не вчувствовавшись, оказываешься под обстрелом ярких визуальных образов. Они атакуют без предупреждения, без начальных титров, в обход привычной рекламе кинотеатральных новинок, коей обычно потчуют зрителя перед сеансом. Здесь же не дано шанса плавно войти в созерцание. На тебя со всей силой обрушивается Триер, вытягивая за собой тех, чье творчество несет мощный апокалиптический заряд.
Дюрер в обнимку с Дали раскалывают экран с помощью гигантских солнечных часов, их острая стрелка неумолимо движется по оси человеческих судеб к закату. Застывшее лицо главной героини на фоне падающих вниз головой птиц. Молчаливое, уводящее в сторону от новозаветного христианства триединство – заимствованный из древних мифологий триумвират двух женщин-антиподов и мальца, оказавшегося между ними. Недвижный, словно замороженный кадр вдруг начинает жить по законам оптической иллюзии, создавая пугающий тромплей, когда выраженно плоскостное, двумерное изображение обретает выпуклость. Разрозненные картины сплетаются в оглушающую симфонию гнетущей сумеречной грезы. Попробуй воспротивься болезненному очарованию чужого ночного кошмара. Если верховодишь своим сном и ни разу не оказывался во власти безнадежной медлительности, что парализует любое движение, стоит только оказаться по ту сторону яви.
Все это – предвосхищение, пролог, который по окончании фильма легко истолковать. Он резко окунает в меланхолию. Чтобы потом плавно втянуть нас в историю, поделенную надвое: про «локальный» конец света, сопряженный с полным и сиюминутным разрушением оснований в жизни одного-единственного человека, и про конец планеты Земля. Первая часть озаглавлена «Джастин», вторая – «Клэр». По именам сестер. За ними стоит своя предыстория, пытливый зритель обязательно до нее докопается, даже если при первом приближении намеки на роман маркиза де Сада и прочее пройдут мимо. А не захочет, и ладно. Будет тогда с наивной простотой проживать незадавшуюся свадьбу Джастин (Кирстен Данст) и, может быть, сопереживать. Потому что, когда достигаешь определенного возраста, приглашения на брачные торжества начинают множиться и обойти их своим вниманием никак не получается. Только удавшихся свадеб, увы, мало. И то, что фон Триер еще раз это подчеркивает, вряд ли выглядит избитым и пошлым. Хотя на экране он увлекается собирательством откровенных пошлостей. Церемониальный лимузин – неповоротливый, уродливый отпрыск автопрома. Невеста – внешнее воплощение расхожей мечты, которую неустанно тиражирует индустрия свадебных красот. А хитрый Триер снимает происходящее, имитируя стиль приглашенного специалиста по съемкам семейных торжеств и проникая со своей камерой намного дальше, чем обычно дозволено. В объективе то и дело мелькает Клэр (Шарлотта Генсбур) – сестра, исполняющая роль феи-деспота. Она всегда готова напомнить брачующейся Золушке, что нужно гнать прочь приступы хандры, неукоснительно следовать законам общества, всего-то пережить свадьбу, и карета больше не превратится в тыкву.
Клэр становится основным действующим лицом во второй части. Именно ее страхи выставляются напоказ, когда огромная планета Меланхолия надвигается на Землю, готовясь раскрыть свои смертельные объятия. Тут полностью обнажается позиция режиссера по отношению к законам, двигающим социальный механизм, к своим героиням, к человеку вообще, к своему высказыванию в частности. Верно, его можно обвинять в излишней, почти искусственной прямолинейности. Однако не признак ли это особенной искренности, которую мы так ищем в кино?
2011-07-19 / Виталий Нуриев
http://www.ng.ru/cinematograph/2011-07-19/7_melanholia.html
|
| |
| |
| Лера_Фишкина | Дата: Пятница, 22.07.2011, 00:44 | Сообщение # 30 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 177
Статус: Offline
| Начало фильма потрясающее.. замедленные кадры, почти фотографии-картины, которые могли быть написаны художником-иррационалом, может быть, это сны? может, бредовые видения? Но очень четко ощущуется, что кому-то очень больно, странно, тяжело дышать, передвигаться, существовать.. и в то же время инстинкт бежать оживляет кадры медленно-медленно.. ощущая самые малые дозы оставшегося времени.
Довольно масштабная и потому бредовая идея столкновения планет .. в то же время это самый быстрый КОНЕЦ всему. вообще всему. наша планета - это зло, - в этом я с Жюстин согласна, она вообще в фильме озвучила мои мысли))
Остальные персонажи очень смешны и этим интересны!!! Давно так с удовольствием не смеялась... (кроме разве что Клэр, она всерьез переживает за семью, за свою меланхоличную сестру)
Кладбищенский юмор присутствует постоянно, никакого ощущения страха предстоящей катастрофы поэтому нет.
Только восторг Клэр: какая она красивая, (планета Меланхолия) и этому веришь..наслово..
Серьезная проблема поднята: как достойно встретить конец всему? усесться на террасе, выпить бокал вина, спеть песню?... или запереться в туалете..
Абсолютно не страшное и обалденно красивое кино, после просмотра смотришь в небо по-другому, с каким-то уважением даже.. Спасибо Триеру! он гений.  после фильма мне даже показалось, что я поняла высказывания Триера про нацистов...
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 25.07.2011, 08:37 | Сообщение # 31 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Древо смерти
Ларс фон Триер показал конец света в отдельно взятом семействе
Датского режиссера Ларса фон Триера нельзя упрекнуть в непоследовательности – он был и остается главным кинопровокатором мира. Вслед за появлением «Антихриста» в его художественном мире должен был наступить Апокалипсис – и он настал. Правда, с двумя всадницами (есть в фильме и такой кадр) вместо четырех.
«Меланхолия» начинается невинно: молодая пара в свадебном лимузине, еле вписывающемся в повороты узкой проселочной дороги, направляется в замок к родственникам, где их уже ждут гости, чтобы отпраздновать событие. Тем не менее предчувствие скандала витает в воздухе. Во-первых, потому что «благородное семейство» и «скандал» в искусстве связаны так же прочно, как сиамские близнецы, а во-вторых, поскольку Триер не был бы Триером, если бы не испортил праздник (подобно своему ученику и другу Томасу Винтербергу, который подмочил своим героям праздник в фильме «Торжество»). В итоге героиню фильма с де-садовским именем Жюстина (Кирстен Данст) понемногу начинает нести. Она бросает гостей, отправляется в сад и писает в лунку для гольфа. Совращает сослуживца, а в благодарность за подарок (повышение по службе) произносит обличительный спич против начальника и напоследок дает отставку мужу, с которым всего час назад сладко ворковала.
Поскольку нет никаких внешних признаков, позволяющих догадаться о причине столь вызывающего поведения, остается предположить, что Жюстина знает нечто такое, чего не знают другие. И в самом деле, вскоре становится известно, что к Земле приближается планета Меланхолия, столкновение с которой грозит человечеству уничтожением, и остается допустить, что Жюстина, до которой раньше других дошло, что землянам остались считаные дни, решила прекратить социальное лицемерие и повести себя как заблагорассудится. Так проясняется одна из составляющих режиссерского замысла – показать поведение героев перед лицом смерти, но не индивидуальной, как во многих фильмах об экстремальных ситуациях, а всеобщей, причем такой, когда угрозу гибели можно оспаривать. Идея, безусловно, интересная, но ее художественная реализация вызывает слишком много нежелательных вопросов.
Космическая катастрофа в масштабах планеты, конечно, сильный ход, но кажется, что Триер сильно преуменьшил критическую способность зрительской аудитории, на которую бессознательно рассчитан его фильм, либо не нашел той меры условности, которая, скажем, в «Догвилле» позволила ему гениально избавиться от возражений, касающихся предложенных обстоятельств драмы.
Приближение смертоносной планеты – не извержение вулкана, не землетрясение, не цунами и не взрыв атомной электростанции. Это событие, которое не может не быть замечено астрономами за годы до того, как планета вторгнется в Солнечную систему, и не может не обсуждаться мировым сообществом. А уж за месяц до максимального сближения двух космических тел человечество будет строить всевозможные прогнозы – как научные, так и сугубо ненаучные.
Между тем на экране и в воображаемом внеэкранном пространстве ничто об этом не свидетельствует. Собравшееся в замке общество держится как обычно. Шеф Жюстины ни на секунду не выражает сомнения в том, что она сможет воспользоваться его подарком. А единственный кроме нее человек, который обеспокоен возможностью всепланетного катаклизма, –муж ее сестры Клер (он же хозяин замка) – не находит лучшего средства судить о видимой величине планеты, чем смотреть на нее сквозь проволочное кольцо на расстоянии вытянутой руки. Он же, поняв, что его оптимистический прогноз рушится, простейшим способом избавляет себя от личного присутствия при столкновении планет. Хотел ли Триер этим сказать, что рационализм сопряжен с малодушием, неизвестно, но в любом случае рассматриваемая сюжетная линия малообоснованна.
Поведение Жюстины в исполнении Данст, получившей за свою роль приз в Каннах, более убедительно, но не слишком интересно – по такому случаю, как конец света, девушка могла бы выкинуть что-то позабористее, чем легкие мочеполовые эксцессы и разборки с окружающими. В конце концов, смотрел же Триер «120 дней Содома и Гоморры» (точнее, Садома), снятый его учителем по части художественных провокаций Пьером-Паоло Пазолини.
Любопытно сходство между главной героиней и автором фильма, заключающееся в том, что приближение Меланхолии (в кавычках или без) подтолкнуло обоих к публичным скандалам – причем режиссер оказался радикальнее: как выразились когда-то Ильф с Петровым, «Остапа понесло». А вот актриса в обеих ситуациях, в кино и в жизни, сыграла в соответствии с принятыми нормами – и была вознаграждена.
Меланхолия, она же депрессия, сплин или вселенская хандра – состояние души, избавиться от которого хочется одним из двух способов – самоубийством или уничтожением вызвавшего ее объекта, то есть мироздания. Творческие люди использовали оба, но последний, как правило, оказывался вдвойне иллюзорным, ибо меланхолия – не лучший импульс для творчества, вследствие чего результат, то есть апокалипсическое произведение, может лишь усугубить исходное положение. Хочется надеяться, что с Триером этого не случится.
«Меланхолия» – не лучшее создание Триера, но он (как и его нынешний каннский конкурент Терренс Малик) уже давно вошел в категорию режиссеров, все творения которых, что называется, обязательны для просмотра любителями киноискусства. И не только по общим соображениям, но и потому, что многие кадры «Меланхолии» (как и маликовского «Древа жизни») полны изумительной красоты, хрупкость которой способна вызвать если не состояние, то настроение, обозначенное названием картины.
ВИКТОР МАТИЗЕН, «НИ» за 25 Июля 2011 г.»
http://www.newizv.ru/culture/2011-07-25/148298-drevo-smerti.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 30.08.2011, 14:39 | Сообщение # 32 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Проклятая звёздочка восходила
Одним из самых обсуждаемых фильмов этого лета стала новая работа Ларса фон Триера. Дмитрий Ренанский рассказал «Сеансу», что видит в «Меланхолии» музыкальный критик и не замечает киновед.
Душной июльской ночью в фойе одного петербургского кинотеатра я встретил К., знакомого кинокритика. Взгляду, в котором удивление было смешано с брезгливостью и восхищением, я ничуть не удивился. Я смотрел «Меланхолию» в четвёртый раз, планировал сходить ещё как минимум трижды — и ему было меня не понять. Потому что мы смотрели одно и то же, но видели разное.
● ● ●
Он смотрел «Меланхолию» (кино, по моему разумению, великое, последний предел чистоты и строгости художественного стиля) и видел новый фильм Ларса фон Триера. А я видел ещё и музыку Рихарда Вагнера. Не только (хотя и в первую очередь) «Тристана» — но и «Парсифаля», и «Кольцо».
Семь сеансов «Меланхолии» стали для меня семью сеансами лечебной терапии — терапии моральных травм и эмоциональных увечий, нанесённых постановщиками вагнеровских опер. Они могли ставить удачно, провально, изредка даже гениально — но никому из них не удавалось то, что с такой обезоруживающей лёгкостью удалось Триеру: воплотить самое музыки Вагнера, сделав её зримой.
Триер был приглашён режиссировать «Кольцо Нибелунгов» в Байройт, но от постановки в конце концов отказался. Зато он снял фильм — о невозможности адекватного воплощения вагнеровских партитур на сцене. «Меланхолия» в очередной раз подтвердила давно известную истину о том, что опера куда лучше чувствует себя на киноэкране, чем на театральных подмостках. Триер сказал об этом уже в «Антихристе», пять первых минут которого столь совершенно выразили the bliss and pain, роковую диалектику барочной оперы.
Другой яркий пример — случай Рустама Хамдамова, собиравшегося было ставить в Мариинском театре «Травиату». Уже были готовы и костюмы, и макет декораций, но в последний момент что-то не срослось. А через несколько лет на экраны вышли трагически недооценённые «Вокальные параллели» — исследование оперы как жанра, её морфологии и мифологии — в котором нашлось место и «Травиате», и «Мадам Баттерфлай», и «Жизни за царя». По точности попадания каждый из инсценированных Хамдамовым highlights стоил десятков оперных спектаклей.
«Меланхолия» Триера стоит всех вагнеровских постановок последних лет.
● ● ●
«Зеленоватые сумерки, более светлые к верху и более тёмные к низу. Верхняя часть сцены заполнена волнующейся водной массой, которая непрерывно течёт справа налево. Ниже вода словно разрежается в сырой туман, постепенно теряющий свою плотность, так что пространство от самого дна на человеческий рост кажется совсем свободным от воды, которая стелется и движется, подобно облакам, над этой тёмной глубью. Повсюду высятся крутые утёсы рифов. Дикие, зубчатые глыбы скал сплошь покрывают всё дно, скрывая ровную поверхность сцены; во мраке угадываются очертания ещё более глубоких расселин».
И вот ещё:
«Она заставляет коня одним скачком достичь горящего костра. Пламя тотчас же с треском взлетает ввысь: огонь заполняет всё береговое пространство и угрожает уже самому дворцу. Когда вся сцена кажется охваченной огнём, свет пожара внезапно гаснет, так что вскоре остаётся только чёрное облако дыма, которое медленно отходит на задний план и там, на горизонте, нависает тёмной тучей. В то же время воды Рейна, бурно поднимаясь, выходят из берегов и перекатываются через пожарище».
Его opi magni чертовски трудны для постановки. Первая ремарка «Золота Рейна», предвечерия «Кольца Нибелунгов», созидает мир; последняя ремарка «Гибели богов», финала тетралогии, сжигает его дотла. Проблема, впрочем, не в этих крайних точках — а в том, что и как происходит между ними. Как, скажем, воплотить на театральной сцене специфическое течение вагнеровского времени?
Пытались многие, по-настоящему не получалось ни у кого — даже у такого визионера, как Робер Лепаж, в прошлом сезоне поставившего две первых части тетралогии в нью-йоркской Met. Режиссёры главных вагнеровских спектаклей рубежа веков по-своему капитулировали перед задачами, которые ставились перед ними талмудами многочасовых музыкальных драм. Самые честные признавались прямо: для воплощения музыки Вагнера в арсенале современного театра адекватных средств нет.
Эта мысль стала motto штутгартской постановки «Гибели богов» (2003). В финале одного из самых величественных зрелищ в истории новейшей оперной режиссуры Петер Конвичный опускал чёрный занавес, проецируя на него текст цитировавшейся выше авторской ремарки — ставя тем самым эффектную точку в спектакле о гибели романтизма.
Другие старались Вагнера не замечать, третьи пытались его обманывать. Каталонская группа La Fura dels Baus уводила «Кольцо» в сферу наивного искусства, представляя тетралогию бездумным техногенным шоу. Св. Билл Виола выдавал вместо «Тристана» декоративную, удушливо-серьёзную эзотерику: снятые в рапиде всполохи огня, вибрирующие в воздухе ртутные шарики воды, глянцевитую обнажёнку — You know, I hate spiritual fast-food, — как говорила в таких случаях героиня Пелевина.
● ● ●
«Меланхолия» обнаруживает множество параллелей с «Тристаном» уже на сюжетном уровне. Перед лицом скорой смерти мифологические любовники снимают с себя все социальные маски, отказываются от придворных условностей и отдаются иррациональной власти высшего чувства и высшего долга. Важно, впрочем, не то, что ирландская принцесса Изольда полюбила племянника своего венценосного супруга, — а то, что в их жизнь вмешалось то предопределение, которое вершит судьбами всех без исключения вагнеровских героев от Брунгильды до Парсифаля.
Разношёрстная актёрская команда «Меланхолии» говорит на разных английских, но Триер не стремится нивелировать эту вполне вавилонскую разноголосицу акцентов — она нужна ему для создания модели мира, призреваемого его протагонисткой.
Ей вообще претит всё коллективное, она (до поры до времени) не готова делить свою судьбу с кем-то ещё — даже со своими родными. Ближе к финалу изощрённо издевающаяся над сестрой Жюстина предложит Клер встретить Конец пением Девятой симфонии Бетховена — «Оды к радости», гимна объединенной просвещённой Европы, летящей в тартарары вместе со всей планетой.
Триеровская героиня бежит прочь от мелкотравчатой суеты окружающего её мира, от бобовой лотереи, свадебного торта и прочих дурацких ритуалов. Она, может быть, и рада была бы жить не тужить, наслаждаясь полем для гольфа с восемнадцатью лунками и укрываясь от тоски в яблоневой роще, — «но на небе звёздочка восходила // Проклятая звёздочка восходила».
Благодать «Тристана», благодать «Меланхолии» — в отсутствии выбора. Предстоять — вот то единственное, что остаётся героям Вагнера и Триера.
Когда ближе к финалу герои «Меланхолии» собираются на террасе и напряжённо обмякают в плетёных креслах, вспоминается байройтская постановка «Тристана» Кристофа Марталера с её статикой человеческих фигур, оцепеневших в метафизическом столбняке. В ожидании прихода того, что Луиджи Ноно называл La lontanza nostalgica utopica future, — в ожидании томительной дали будущего.
Жюстину, как и Изольду, влечёт одержимость смертью — которая на самом деле любовь, то есть Liebestod, то есть либидо и мортидо в одном флаконе. То есть Меланхолия.
● ● ●
Триер бежит вон из кинопавильона, миниатюрной модели коробки театральной сцены. Его тянет на open-air: из мира причинно-следственных связей — в иррациональное, из психологически-бытовой реальности — во вселенную небытового.
«Меланхолия» — об этом. «Тристан» — тоже. Лучше, чем кто бы то ни было из режиссёров (до Триера), это сформулировал в своём спектакле (2005) Дмитрий Черняков (составленные из деревянных палочек «волшебные пещеры» «Меланхолии» отчаянно напоминают и домик из финала его «Китежа», и монастырь из его «Диалога кармелиток»). В кульминации любовного дуэта второго акта гиперреалистический павильон поворачивался на сто восемьдесят градусов, обнажая своё бутафорское нутро, — а пара протагонистов прыгала с него на узкую площадку авансцены (черняковское «Остановите Землю, я сойду» очень близко триеровскому «Земля это зло, не стоит по ней горевать»).
Всю подробнейшим образом разработанную психологическую партитуру полутора актов Черняков пишет лишь для того, чтобы в ключевой сцене спектакля с наслаждением послать всё её жизнеподобие к чертям, выйдя из бытового измерения и признавшись urbi et orbi в том, что Вагнера невозможно решить чисто психологическими средствами.
Клер признаётся сестре: ей хочется, чтобы встреча Конца прошла, так сказать, nice. Примерно то же абсурдное желание движет и большинством постановщиков вагнеровских опер: им всем хочется, чтобы и «Кольцо», и «Тристан», и «Парсифаль» выглядели по меньшей мере nice.
Вагнер отчаянно сопротивляется — и Триер прекрасно это чувствует. Вместо супрематических идиллий Малевича Жюстина ставит на полки своего кабинета «Охотников на снегу» Брейгеля, «Офелию» Милле и, кажется, Босха.
Триер показывает, как рушится, полыхает и трещит по швам окультуренный человеком «идеальный» ландшафт: природа (в высшем смысле слова) берёт своё.
● ● ●
Каждая постановка «Тристана» — как и любой другой вагнеровской оперы — обязательно оборачивается всеобщей головной болью. Чаще всего вокалисты отвратительно поют и чудовищно выглядят, куда реже — или хорошо поют, или сносно смотрятся. Швах с режиссурой обеспечен во всех указанных случаях.
Рихард Вагнер был редким мизантропом. Тенор Георг Андер, готовивший партию Тристана в Дрездене, сошёл с ума. Первый Тристан Людвиг Шор фон Карольсфельд умер через несколько дней после премьеры. Выдающиеся дирижёры Феликс Моттль и Йозеф Кильберт в разное время умерли за пультом прямо во время исполнения второго акта оперы. «Неужели вы думаете, что я помню о какой-то несчастной скрипке, когда со мной говорит дух, и я пишу то, что он мне повелевает», — писал другой известный человеколюбец Людвиг ван Бетховен.
«Меланхолия» — идеальное воплощение «Тристана», его эстетическая квинтэссенция и поэтический экстракт. Триер не ставит сюжет, не вышивает по мотивам, но очищает партитуру от балласта нарратива и фабулы, обнажая музыкальный код первоисточника.
● ● ●
Главное в «Меланхолии» происходит в начале фильма, когда Триер даёт полностью прозвучать вступлению к «Тристану». Остальные два часа десять минут — развёрнутый комментарий.
Музыка Вагнера как будто выпрямляет спину и вырывается на волю. Ей ничто не мешает: пейзажи пустынны и почти очищены от человеческого присутствия.
Всё начинается с озарённого потусторонним взгляда Кирстен Данст, смотрящей на зрителя не столько с экрана, сколько Оттуда. Любовный Взгляд — один из ключевых музыкальных лейтмотивов «Тристана». Такая гипнотическая затуманенность взора очень пошла бы Изольде.
С небес падают мёртвые птицы. Земная твердь превращается в топь. Всё отнюдь не так, как принято в так называемой реальной жизни. Всё отравлено тем «сладким ядом», о котором писал Клод Дебюсси.
Совсем по-иному — по-вагнеровски — течёт и время. Рапид, медленное развёртывание, сковывающее человеческие движения прекрасным пленом шерстяных нитей.
За окнами прекрасного замка полыхает апокалиптический пожар, но до него никому нет дела. Люди во вступлении к «Меланхолии» играют, наконец, свою главную и единственно стоящую роль — проводников истекающего из пальцев Жюстины небесного электричества.
P. S.
Во всех до единой рецензиях, написанных отечественными кинокритиками на «Меланхолию», фигурирует словосочетание «увертюра к „Тристану и Изольде“». Дело тут не в том, что Вагнер, разумеется, никакой увертюры не писал, не в том, что у «Тристана» имеется только вступление, и не в том, что разница между увертюрой и вступлением в данном случае — принципиально сущностная. Эта самая «увертюра» указывает на то, что людям, писавшим о «Меланхолии», не ведом такой важнейший феномен европейской культуры, как вступление к «Тристану». Зато они убеждены в том, что Триер снял «неонацистский апокалипсис» — и ещё в том, что «Земля налетает на Ларса фон Триера». Нет-нет, остановите этот шарик, я сойду.
Дмитрий Ренанский, 29 августа 2011
http://www.seance.ru/blog/wagner-melancholia
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 01.09.2011, 21:09 | Сообщение # 33 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Андрей Бильжо. «Меланхолия» глазами психиатра
Внимание, этот текст является спойлером. Если вы не смотрели фильм «Меланхолия» и не хотите заранее знать его содержание, не читайте.
Обычно я стараюсь не смотреть фильмы с точки зрения психиатра — это то же самое, как если стоматолог будет заглядывать в рот любимой девушке, когда он целует ее, и думать о том, что у нее кариес правого верхнего резца… Не говоря уже про другие медицинские специальности. Но здесь я сделал исключение: посмотреть фильм Ларса фон Триера «Меланхолия» с точки зрения психиатра меня пригласила моя знакомая, литературный критик Наталья Кочеткова, с которой я какое-то время работал в газете «Известия». Исключение я сделал потому, что, во-первых, я давно не ходил в кино на дневной сеанс, во-вторых, давно не ходил в кино с девушкой, в-третьих, мне просто хотелось посмотреть этот фильм Ларса фон Триера. Я получил гигантское удовольствие и от дневного сеанса, и от полупустого зала в кинотеатре «Художественный», где не было попкорна, зато была какая-то нормальная публика, в общем, все было здорово.
Но главное, как только я сел в кресло, я, что называется, включил в себе психиатра. И здесь я должен сказать, что Ларс фон Триер меня поразил тем, что в его фильме невозможно придраться ровным счетом ни к чему. Он очень хорошо знает, что такое депрессия: судя по всему, во-первых, он сам не раз переносил это состояние, а во-вторых, он явно много чего прочел про депрессию.
Когда психиатр пишет историю болезни, то первое, с чего он начинает, — это наследственность. Первый вопрос, который задается пациенту, — вопрос про его мать и отца. Так как психиатрия — это не точная наука, а описательная, в ней очень важна наследственность. И в этом смысле Ларс фон Триер блестяще показывает маму главной героини, Джастин: мама поразительно холодна по отношению к дочери. Она абсолютно эмоционально выхолощена. Когда Джастин приходит к ней за помощью, нуждаясь в какой-то эмоциональной поддержке, мама ведет себя c ней не так, как в представлении нормального человека должна вести себя мать, она ведет себя как абсолютно холодный человек. В то же время отец Джастин — полная противоположность матери: он веселый, разбитной и, как говорят психиатры, с истерическим радикалом. Он любит быть в центре внимания и всячески привлекает к себе это внимание. Он, безусловно, артист: достаточно вспомнить этот, в общем, довольно примитивный трюк с ложками, когда он кладет ложки в нагрудный карман своего пиджака и заигрывает с официантками. Он все время в окружении девушек.
И вот это вот сочетание для психиатрии очень интересно: с одной стороны, шизоидная, холодная, деспотичная и эмоционально тупая мама и, с другой стороны, очень демонстративный, с истерическими чертами, папа. Такое сочетание нередко приводит к подобным отклонениям. Триер блестяще показывает, как у Джастин постепенно развивается депрессия, причем депрессия с элементами этого истерического радикала, который она взяла от папы. На свадьбе Джастин еще каким-то образом может корректировать эту депрессию, она смогла пойти на этот свадебный ритуал, но уже во время праздника она начинает мучиться, мучиться, мучиться, ей становится тяжелее и тяжелее. Потому что на самом деле ей ничего не хочется, в депрессии хочется быть одному и никого не видеть, она заторможена и пытается подхлестнуть себя алкоголем. Секс ее не интересует, еда ее не интересует — ей ничего не интересно. В этом состоянии ты видишь мир в таких мрачных тонах, очень легко рвать все нити: депрессивные больные часто говорят так, как будто они ничего не боятся, они не боятся даже смерти, смерть для них избавление от их состояния… Мне один пациент говорил, что он готов был бы, если бы это было возможно, отдать свою руку и ногу, чтобы только избавиться от этого состояния. Депрессия — это тяжелое состояние, поэтому больные в нем так легко расстаются с жизнью, поэтому им легко рвать социальные нити. Она всем легко говорит правду в глаза, презирая все эти примитивные, на ее взгляд, традиции, которыми мы все опутаны, она не хочет играть в эту игру, потому что ей уже на этом этапе все равно. И дальше депрессия эта только углубляется.
И здесь типично поведение ее сестры: именно так себя ведут родственники, которые любят своих близких, находящихся в состоянии депрессии. Они пытаются всячески им помочь, не понимая при этом, что такое эндогенная депрессия, которая берется неизвестно откуда — на фоне полного внешнего благополучия. На их взгляд, у нее вроде бы все нормально: ее повышают в должности, у нее замечательный любящий муж и вообще все хорошо. Но депрессия развивается изнутри по каким-то своим, пока неизвестным нам, биологическим законам. И родственники пытаются помочь. И священнослужители пытаются помочь: я не раз вступал в довольно жесткий диалог со священнослужителями, которые говорили, что депрессии никакой не существует, это все ерунда. Я никак не мог им вдолбить в голову, что депрессия — тяжеленное состояние, занимающее первое место по смертности среди психиатрических больных.
У каждого врача и у каждого психиатра есть свое кладбище, где лежат его больные, покончившие жизнь самоубийством. И у меня тоже на этом кладбище есть несколько могил. Одного больного я отпустил по настойчивой просьбе его родителей в домашний отпуск из больницы, казалось, все идет нормально, а он там повесился в ванной и из отпуска не пришел. Другой мой больной, который прошел всю войну, был очень активным человеком, но давал довольно тяжелые депрессии, в одной из них утопился в пруду больницы Кащенко.
Так что это очень тяжелое состояние, которое блестяще показывает Ларс фон Триер. Особенно эпизод, когда сестра пытается искупать Джастин. Она ведет ее к ванной, и та не может перешагнуть через эту ванну. Она просто обвисает, ей ничего не хочется, кроме одного: чтобы ее, наконец, оставили в покое. Здесь у меня тоже есть история. Мне как-то дали абонемент в бассейн в Лужниках, я туда пошел и в раздевалке услышал знакомый голос, это был мой пациент из отделения позднего возраста, которого привел в бассейн его сын. Бедный старик сидел в синих кальсонах и никак не мог их снять, а сын, любя своего папу, все говорил: «Папа, ну как же так, вспомни, как мы с тобой ходили в бассейн, вспомни. Ну давай, давай я тебе помогу». А старик хотел одного: чтобы его оставили в покое. И вот эти ножницы, этот диссонанс в этом фильме блестяще показан, когда один находится в тяжеленной депрессии, а близкие этого не понимают, им кажется, что это ерунда. Это происходит во многих семьях, и очень многие обыватели считают, что никакой депрессии нет, что это ерунда, что нужно просто взять себя в руки и так далее. Это все очень здорово здесь показано.
Дальше происходит перелом. Когда приближается планета Меланхолия, мы видим, как нормальные люди просто сдаются: муж сестры Джастин сначала хорохорится, но когда он понимает, что гибель неотвратима, первым совершает суицид. На этом фоне Джастин единственная, кто находит в себе силы, ей смерть не страшна, смерть ей приятна, это для нее избавление. Именно в этот момент она находит в себе силы и до последней секунды поддерживает мальчика и свою сестру. Подобное поведение в форс-мажорных ситуациях описано в мировой психиатрии. Например, во время войны, когда фашисты были около психиатрических больниц, дефектные больные вдруг черпали откуда-то какие-то резервы и вели себя вполне разумно.
С точки зрения психиатрии это кино сделано безукоризненно. Безукоризненно сыграна роль Джастин и все остальные роли тоже. Кстати, Триер очень часто главными героинями своих фильмов делает женщин. И психологию женщины он знает великолепно. Это еще одна загадка этого режиссера, которого я очень люблю: как ему удается так глубоко постигнуть тайные уголки женской психологии.
Я разобрал этот фильм с точки зрения врача-психиатра, хотя я отлично понимаю, что психиатрия для Ларса фон Триера — это только инструмент, с помощью которого он хотел сказать совсем о другом, но это уже совсем другая тема и совсем другой разговор.
http://www.snob.ru/profile/5135/blog/40174
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 22.09.2011, 08:48 | Сообщение # 34 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер пожалел, что извинился
Скандал вокруг сочувствий режиссера получил развитие после закрытия кинофестиваля
Пока российская общественность бурлит, взбудораженная выдвижением на «Оскара» от нашей страны фильма Никиты Михалкова, на родине статуэтки появился свой повод для ажитации. Им послужило интервью американскому журналу GQ, в котором Ларс фон Триер прокомментировал ситуацию со своей знаменитой каннской пресс-конференцией.
Напомним, что во время Каннского кинофестиваля на пресс-конференции фильма «Меланхолия» Триер заявил, что сочувствует Гитлеру. Эти слова, вырванные из контекста, вызвали бурную реакцию в СМИ и заставили организаторов кинофестиваля объявить Триера персоной нон-грата.
Я была на этой пресс-конференции и могу свидетельствовать: выступление шло в жанре stand up comedy, или, если угодно, в духе «Прожекторперисхилтон», и не понять, что все это — большая и, возможно, слишком уж затянувшаяся шутка, мог лишь человек, лишенный чувства юмора. Скандал, собственно, и начали те, кто узнал обо всем из пересказа, а в лучшем случае — из стенограммы, когда остались одни лишь слова и ушла интонация.
В мае фон Триер принес официальные извинения, а потом несколько раз повторил их в прессе, в том числе и в интервью «Известиям». Четыре месяца спустя после скандальных событий корреспондент GQ Крис Хит отправился в Данию, чтобы поговорить с режиссером.
В интервью Триер объяснил, что принесенные им тогда извинения — вещь достаточно условная. «Я не думаю, что человек способен сказать «правильные» или «неправильные» вещи. Говорить можно все что угодно, ведь мои слова — это часть меня. Извиниться за то, что ты произнес, это значит извиниться за свою сущность, за свои моральные принципы — а это вещь разрушительная. Я извиняюсь не за то, что я сказал, а за то, что не сумел выразиться более ясно. Не за то, что пошутил, а за то, что не сумел четко дать понять: это шутка... Все эти нападки на меня, которые начались в Канне, похожи на ситуацию, когда мальчик упал с велосипеда, больно расшибся, а взрослые еще на него и орут».
Конечно же в самой политкорректной стране мира после этих слов разразился новый скандал. Уже третий за последние месяцы, связанный с именем Ларса фон Триера, если вспомнить откровения Андреаса Брейвика, признавшегося, что его вдохновлял финальный эпизод «Догвилля». Кстати, несмотря на то, что Триер считает «Догвилля» своей лучшей работой, тогда он признался: если бы он мог знать, что фильм может стоить жизни семидесяти шести человек, то не стал бы его снимать.
С большой долей вероятности можно предположить, что в свете всего происходящего «Оскар» фильму «Меланхолия» уже не светит. Но есть и еще один интересный вопрос: как отреагирует на новые высказывания режиссера столь благоволивший к нему ранее Каннский фестиваль. И где состоится премьера следующего фильма фон Триера — «Нимфоманка». Ведь до сих пор так и непонятно, был Триер объявлен персоной нон-грата для текущего фестиваля или навсегда. Если навсегда — какой же это подарок для преемника Марка Мюллера на посту директора Венецианского киносмотра.
21 сентября 2011, Лариса Юсипова
http://www.izvestia.ru/news/501401
|
| |
| |
| Наталья_Журавлёва | Дата: Воскресенье, 25.09.2011, 21:20 | Сообщение # 35 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 19
Статус: Offline
| Я только что оттуда, с просмотра "Меланхолии".... Если коротко: Красивая, завораживающая жуть....мне и правда пару раз хотелось закричать, даже не знаю почему всё же красиво, как и неизбежно.
Жюстин (хотя её и обозвали Джастином) героиня Кирстен Данст, говорит сестре Клэр (Шарлотта Гензбур): Жизнь на Земле - зло. Я знаю, что мы одни и мы умрём (как-то так), конец близок и нужно принять его достойно, в шалашике на краю Земли. Может, и правда, свадьба не случайна, обычно с неё всё начинается, а здесь - заканчивается или ведёт к концу...Жюстин знает, что "земля и Меланхолия. Танец смерти" и никак иначе, может поэтому она сознательно разрывает связь с мужем, посылает босса, родителей (хотя они и так ни о чём!)....терять-то нечего все умрём и сразу....Клэр сопротивляется, хотя куда бежать? Муж её самоустраняется путём суицида, возможно, в ней говорит больше мать, чем страх за свою жизнь: " А где же будет расти Лео?"....
Триер сделал фильм очень красиво.....тут и сцена столкновения под музыку Вагнера, Жюстин в образе Офелии с картины Милле с букетом ландышей (символ любви и счастья), пейзаж с телом при свете луны, да и приближение самой этой Меланхолии, виды замка, поле для гольфа (почему там именно 18 лунок?), картины Брейгеля, Кандинского......прямо лакомство для эстета)))) Пожалуй, хватит подробностей, а то наболтаю лишнего....да, и ещё....пожалуй, вторая на сегодняшний день заметная роль Кирстен Данст и очередная убедительная Шарлотты Гензбур.....кто кого ещё переиграл...)))
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 26.09.2011, 17:03 | Сообщение # 36 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер больше не жалеет, что назвал себя нацистом
Великий датский режиссер дал интервью американскому GQ
Ларс фон Триер, автор знаменитых фильмов «Рассекая волны», «Танцующая в темноте» и «Догвиль», некоторое время назад на пресс-конференции в Канне назвал себя нацистом (буквально фраза звучала «я всю жизнь думал, что я еврей, но потом выяснил, что я наци»). Умные люди поняли, что это была крайне неудачная шутка (Триер тут же за нее извинился) - но фестиваль объявил режиссера, некогда бывшего его любимцем, персоной нон грата.
К счастью, скандал не помешал Кирстен Данст получить премию в категории «Лучшая актриса» за действительно лучшую роль в ее карьере - в триеровской «Меланхолии». А сам режиссер объявил, что никогда больше не будет давать никаких пресс-конференций и интервью - станет отшельником, как его американский коллега Терренс Малик, выигравший в этом году в Канне «Золотую пальмовую ветвь».
Стоит ли говорить, что свое обещание Триер немедленно нарушил. Он дал большое интервью американскому GQ перед выходом «Меланхолии» в американский прокат. В статье, озаглавленной «Ларс атакует», он заявил, что не переживает по поводу своей шутки про нацизм - жалеет лишь, что не дал ясно всем понять, что шутил. «Я не могу жалеть о том, что я сказал, это против моей природы» - заявил он. Но подчеркнул еще раз, что нацистом не является, и идеям нацизма нисколько не симпатизирует.
Вот несколько любопытных фрагментов этой статьи.
Про папу и нацизм
Фразу Триера могли понять те, кто знал историю его семьи (про нее много писали и раньше). Его родители во время войны были эвакуированы в Стокгольм, потому что в Дании не могли чувствовать себя в безопасности: отец был евреем, мать - участницей Сопротивления. Она не была еврейкой, но Триер с детства знал, что он еврей, и придавал этому большое значение.
В какой-то момент мать Триера заболела раком и перед смертью решилась рассказать сыну правду: его настоящим, биологическим отцом был не Ульф Триер, а немец Фриц Хартманн, женатый человек, ее бывший работодатель, с которым у нее был роман. Она описала Хартманна как чудеснейшего человека, от которого решила родить, потому что "в его семье были артистические гены".
"Я не помню, как именно она это сказала, но помню свой ответ: "Если бы это была сцена из сериала "Династия", я бы сказал, что она очень дурно написана".
Для Триера этот эпизод стал большим потрясением. Когда его мать умерла, он отправился прибираться в ее доме, увидел большую стеклянную вазу и какие-то украшения, которыми она очень дорожила... "И я разбил все это вдребезги, все те вещи, про которые она говорила "Мы должны очень бережно с ними обращаться".
Потом Триер нашел Хартманна и попытался с ним поговорить. Папа холодно сообщил сыну: "Я думал, твоя мать предохранялась", а потом прошипел прямо в лицо: "Я никогда не был согласен на этого ребенка". Все закончилось тем, что Хартманн предложил в дальнейшем общаться только через адвокатов.
Нацистом в прямом смысле слова отец Триера не был, но эта история произвела на него большое впечатление.
Кажется, шутки про нацизм стали для него чем-то навязчивым. Когда в начале 90-х французская газета «Либерасьон» заявила, что его фильм «Европа» попахивает нацизмом, он отверг обвинения - но тут же пошутил: «Я бы мог получить за эту картину Железный крест!» Потом он с упоением делился с озадаченными журналистами идеей снять мыльную оперу, действие которой разворачивалось бы в концлагере: «Главное, если какой-то актер будет причинять много неудобств, от него легко будет избавиться!»
«А еще есть проблема с тем, чтобы работать в Германии: уж там удержаться шуток про нацизм вообще невозможно».
Про злополучную пресс-конференцию в Канне
Это далеко не первый скандал, который Триер устраивает в Канне. Двадцать лет назад он так обиделся на то, что его фильму «Европа» не досталось «Золотой пальмовой ветви», что назвал председателя жюри Романа Поланского карликом. «Вообще-то я знаю, что ни с кем не могу провести и трех часов, чтобы не сказать как минимум десять вещей, за которые меня потом убьют» - вздыхает он.
Корреспондент GQ решил посмотреть вместе с ним запись той самой пресс-конференции. Рядом с Триером на сцене сидела Кирстен Данст, которая, казалось, не могла поверить своим ушам, услышав фразы про нацизм.
«Да-да, помню…» - говорит Триер. - «Ужасно… Я на нее как бы вообще не смотрел. То есть у меня было чувство, что она как-то реагирует. Но потом я подумал: «Да ладно, эти американцы вечно чего-то боятся…»
Журналист с Триером продолжили просмотр видеозаписи («для меня это очень болезненно, но если вы настаиваете, я могу это сделать» - сказал режиссер).
Вот как он комментировал собственные слова, звучащие с экрана:
«Ну что я могу сказать? Я понимаю Гитлера.»
«Б****!»
«…он сделал несколько нехороших вещей…»
«Это мягко сказано!»
«Я ему симпатизирую…»
«Ой, б****!»
Запись так и не досмотрели до конца.
Про фобии и неврозы
Невротиком Триер стал очень рано. Когда ему было шесть лет, он увидел по телевизору программу о медицине, и его это настолько потрясло, что он забился под стол в спальне матери и начал ждать, когда у него появятся симптомы описанной в передаче болезни. Потом он спросил у родителей, есть ли у него шансы умереть во сне. Они неосторожно ответили: «Конечно», что привело маленького Ларса в состояние, близкое к помешательству. Еще он панически боялся, что начнется ядерная война («Каждый раз, когда я слышал, что взлетает самолет, я убегал и прятался»).
От депрессий и фобий Триер страдал всю жизнь. В 2007 году он перенес особенно лютый приступ болезни. «Я просто лежал и плакал неделю, смотрел в стену и не мог встать. Я так боялся. Страх - это ад. Правда ад. Самое жуткое, что может случиться». В тот момент он думал, что не снимет больше ни одного фильма.
«А сейчас, после Канна, я стал совершенным параноиком» - рассказывает он. - «Внезапно я понял, что эта история может разрушить всю мою карьеру. Может быть, чем старше ты становишься - тем сильнее твой страх… Это как канатоходец, боящийся высоты. Неприятно быть таким канатоходцем».
Про первый фильм, который никто не должен видеть
Когда Триеру был 21 год, он снял 37-минутный фильм «Садовник, выращивающий орхидеи». Сейчас этот фильм нигде нельзя найти, и Триер невероятно счастлив, что его никто больше не увидит. «Я там появляюсь в нацистской униформе, потом - в образе трансвестита, потом убиваю голубя, и совершенно отвратительно обращаюсь с женщинами. Это такой карикатурный стриндберговский герой, который бегает и насилует детей. Каждая сцена в этой картине возмутительно неполиткорректна».
Про Кирстен Данст
Оказывается, Триер был практически не знаком с ее ролями, когда звал ее в «Меланхолию». Единственный фильм с ее участием, который он смотрел - «Человек-паук». Изначально в «Меланхолии» главную роль должна была играть Пенелопа Крус - Триер долго и подробно обсуждал с ней сценарий, но в результате Пенелопа предпочла сниматься в «Пиратах Карибского моря». Кандидатуру Кирстен Данст предложил Триеру американский режиссер Пол Томас Андерсон («Ночи в стиле буги», «Нефть»): он сообщил, что Кирстен - великая актриса, и Триер, к счастью, поверил.
Сам Данст сейчас шутит: «Он снял в своих фильмах уже трех актеров из «Человека-паука» - Уиллема Дефо, Брайс Даллас Хауард и меня. Что, «Человек-паук» - единственный фильм, который он видел?»
Про сожаления
«Нельзя жалеть о том, что составляет какую-то фундаментальную часть тебя» - сказал Триер (это все к вопросу о злосчастной шутке про нацизм).
Журналист из GQ спросил его - действительно ли он никогда в жизни ни о чем не жалел? Триер задумался. «Когда я был маленьким, у меня жила птичка, которую я кормил. А потом уехал на каникулы и просто забыл про нее, а когда вернулся, она была мертва. Вот об этом я жалею. Вот это было ужасно. Но потом я и это забыл».
Денис КОРСАКОВ — 26.09.2011
http://www.kp.ru/daily/25759.5/2744989/
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 01.10.2011, 11:39 | Сообщение # 37 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Наконец-то и я благодаря нашим добрым пиратам добрался до триеровской «Меланхолии». Если кратко, то ставлю ей большой восклицательный знак и вношу в список обязательных к просмотру в клубе фильмов.  Датчанин снова доказал, что он – Гений, способный работать с любой формой и вкладывать в неё соответствующее его нынешнему настроению содержание. Кидая зрителю обманку, что история-де о столкновении планет, он снова рассказывает о себе любимом. Делает он это абсолютно мастерски, впрочем, как всегда, грамотно передавая внутреннее напряжение кадров, сцен и всего фильма. В заключение посоветую всем посмотреть эту красивую «агонию о конце света», чтобы, возможно, в очень ближайшем будущем пересмотреть и обсудить её в нашей 402-й! 
http://vkontakte.ru/video16654766_160905028
|
| |
| |
| Елена_Дмитриева | Дата: Понедельник, 03.10.2011, 17:56 | Сообщение # 38 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 66
Статус: Offline
| последовательность картин, которые Джастин меняет на полках.....убирает авангардистов ставит буквально следующее
Брейгель Охотники на снегу, потом Страну лентяев, потом разворот, Дочь охотника и Офелия Милле ...в самом начале на 6-1 минуте есть инсталляция Джастин лежит в воде, руки сложены, в них букет с ландышами, фактически повторяет позу Офелии, за исключением деталей.
о фотографии, которую жених ей показывает - это Сад Милле
последней на полку ставится графика с оленем....честно, не знаю, что это за картина, но олень точно является символом души
«Охотники на снегу» (нидерл. Jagers in de Sneeuw) — картина Питера Брейгеля Старшего
Картина показана в одном из эпизодов фильма Андрея Тарковского «Солярис», стала визуальной основой одного из эпизодов его же фильма «Зеркало» (60-е минуты фильма). Картина показана в одном из эпизодов фильма Ларса фон Триера «Меланхолия».(с)
если хотите покопаться, то все там просто, как никогда у Триера....
Том - наука
Джастин (я нашла Устинья) - справедливая мученица....(не напоминает юродивую из Рублева? .... мне точно напоминает, даже типажом
Клер - светлая, ясная
Абрам (конь) - патриарх, носитель религии....
ну вот вам и все....наука умерла у ног религии:-))...там где заканчивается наука, начинается религия?....все эти вопросы Триер уже поднимал....
мученица тоже не может "оседлать" религию, религия не выпускает ее из закрытого пространства (усадьбы)....и все они замкнуты в одном круге - и наука, и религия, и юродивая, и ясная (возможно не верящая?, она больше всех сомневается и боится)......плюс Триер как всегда напичкал фильм знаками .....например 678, как я сказала возможно шутка, возможно 666+12 - опять полный цикл:-))....
что еще....конца света, на мой взгляд и не было....нет отношения общества к происходящему, есть только сузившийся к концу фильма узкий круг персонажей, поэтому есть мое подозрение, что конец света лишь в их головах....это к вопросу о фобиях, которые у всех свои.
и мне очень и очень жаль, что провокатор Триер пытается сделать из себя Бергмана......Бергман практически во все свои фильмы вставлял образ своей матери...ну и Триер теперь туда же...
ну и о моем впечатлении....
фильм весь на ладони, я бы сказала, что Триер все свои красивые экзерсисы опопсил этим фильмом.....я смотрела и понимала, чем все закончится....
картинка безупречна, каллиграфическая, смотришь - наслаждаешься, причем планы натуры, две всадницы в тумане, снято сверху - загляденье.....но смысла в фильме просто нет:...в нем нет глубоких диалогов и нет катарсиса вообще.......он вялотекущий....как говорят психологи - без якорей....последним кадром должен был быть сам Триер с фигой в кармане...я разочарована, мне жаль, но никаких восторгов фильм не вызвал
что мне понравилось, так это образ мамы - пацифистки:-))... прямо, как он ее в интервью своем описывает(свою мать) ....да еще она была лет на 20 моложе отца....и в фильме он это очень явно выделил....боже...какие тараканы у него в голове!:))).....более того фильм просто напичкан фрейдизмом, в частности толкованием сновидений, еще конкретнее невозможностью выбраться из закрытых пространств, тем самым мне еще навеял Кафку....видимо, Триер очень часто посещает психоаналитика, либо сам анализирует
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 06.10.2011, 14:38 | Сообщение # 39 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Ларс фон Триер больше не будет общаться с прессой
Датская полиция выясняет, нарушил ли Триер французское законодательство, касающееся оправдания военных преступлений, когда выступил со своими скандальными комментариями на пресс-конференции на Каннском фестивале, или нет. В связи с начатым расследованием Ларс фон Триер больше не будет общаться с прессой и давать интервью.
Триер выступил со следующим заявлением: «Сегодня в два часа пополудни я был вызван на допрос полицией Северной Зеландии в связи с обвинениями, выдвинутыми в августе 2011 прокуратурой Грасса, Франция, касательно возможного нарушения юридического запрета оправдания военных преступлений, действующего во Франции. Это расследование касается моих высказываний, сделанных мной на пресс-конференции в Канне в мае 2011 года. В связи с тяжестью обвинений я осознал, что не обладаю способностью выражаться недвусмысленно, и поэтому решил, начиная с сегодняшнего дня, воздерживаться от любых публичных заявлений и интервью».
http://kinoart.ru/news/news219.html
|
| |
| |
| Елена_Дмитриева | Дата: Четверг, 13.10.2011, 13:14 | Сообщение # 40 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 66
Статус: Offline
| "Сначала в компании из четырёх человек мы сходили на "Меланхолию" Ларса фон Трира. По первым сценам сложилось довольно забавное впечатление, что смотришь продолжение "Древа жизни" Терренса Малика. Но как только я поймал верный ритм, заданный виртуозной камерой и блестящим монтажом (вот что надо было награждать в Канне, а вовсе не Кирстен Данст за женскую роль - тем более, что Шарлотта Генсбур сыграла лучше), то рейтинг фильма стал расти в моих глазах. В итоге решил поставить 6,5 - что для современной картины является довольно высоким результатом."
из ЖЖ Сергея Кудрявцева (от 01.10.11)
|
| |
| |
| Тамара_Демидович | Дата: Понедельник, 28.11.2011, 19:35 | Сообщение # 41 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 32
Статус: Offline
| Кто мы перед лицом неизбежного.
Ларс Фон Триер в очередной раз взорвал зрительскую душу.
Интуит: ВЕРЮ
Свадьба. Беспокойный ритм съёмки. Камера, как лихорадочный взгляд перебегает с одного человека на другого. Казалось бы праздник, но что-то идет не так. Нерв, суета, дурацкие действия, наигранные чувства. Отчего это? Никто себе отчета в этом не отдает. Странная невеста чудит (Кирстен Данст). Сначала думаешь: свадебный мандраж, потом отгоняешь эту мысль, явно тут что-то другое. А с другой стороны думаешь: да, Джастин — странная, но там и родители не проявляют себя адекватными людьми, так что порядок. А она старается сохранять спокойствие, но делает непонятные вещи. Ей СТРАШНО. Танцы, еда, ванна, секс, сказанная правда — все, что она делает, носит налет бессмысленности. Больна, — хочется облегченно вздохнуть, но напряжение, созданное Триером, никуда не уходит. Вспоминается кадр с Джудит в свадебном платье, писающей на гольф-поле и завороженно смотрящей на зеленую прекрасную светящуюся точку в небе.
Она остается один на один со своим СТРАХОМ. Под разным предлогом ее покидают отец и мать, те люди которые должны быть наиболее близки к пониманию ее. Вот так мы относимся к Интуитам. Тем странным людям, которые знают все, но не могут дать логичных выводов.
Ученый: ЗНАЮ
Он (Кифер Сазерленд) умен и здраво мыслит. Он оплатил эту дурацкую свадьбу и его бесит, что невеста и ее родственники все портят. Где же счастье? Деньги утекли, а счастья нет. Разве так бывает? Ну чего ей не хватает? Наверняка подобные мысли проносятся у него в голове когда он проходит среди гостей, стараясь развлечь их анекдотом или делает попытку выставить чемоданы матери Джудит за дверь, или настраивает телескоп, или когда видит сестру жены не рядом с женихом, а рядом со своим сыном. Но вот как эта ненормальная разглядела приближающуюся планету невооруженным взглядом? Вот этого он понять не может. Но ему уже и не до того. Черт с ней, со свадьбой. Ведь грядет великое событие. Он рассчитал траекторию движения планеты Меланхолии. Скоро точно так же как она уже разминулась с Венерой, она разойдется с Землей. И он — ученый, гордясь своими расчетами, будет свидетелем этого великого события. И мы вместе с ним в нетерпении
Обычный человек: БОЮСЬ
Все, что должна делать сестра невесты, и даже больше Клэр (Шарлота Генсбур) делает. Она — душа и организатор прекрасного приема. Она одна поддерживает сестру. Она везде, она следит за всем. Все, что требуется от жены ученого и матери, Клэр тоже делает. Она верит мужу, но беспокоится и суетится, бросается из крайности в крайность. Говорит с мужем и тут же лезет в интернет, как и любой из нас, привыкших сегодня именно там получать ответы на все важные для себя вопросы. Однажды она сопоставит слова Меланхолия и Смерть.. Муж против всезнающего интернета. Кому верить? И мы беспокоимся вместе с Клэр.
Жизнь — это Зло..
Отель опустел. Перед лицом опасности с нами Триер оставляет троих взрослых, олицетворяющих три типа людей и ребенка — будущее жизни на Земле. Воздух вокруг заполнен тревогой. мечутся прекрасные скакуны, хаотично роятся мухи и черви.
Последний момент истины. Даже природа успокаивается перед неизбежным. Ученого подводят знания, и это крах его жизни. Джудит знала сколько бобов было в банке, она была готова давно. Эта девушка всего лишь человек, она паниковала и прощалась, она пыталась предупреждать раньше. Но она точно знает, что ТА ЖИЗНЬ, КОТОРОЙ ЖИВЕТ ПЛАНЕТА — ДЕРЬМО, и этой жизнь должна прекратить существовать. И сейчас это самое слабое звено вдруг обретает силу, напрочь отметая все смешные и показные ритуалы перед лицом опасности. Лишь ребенку, верящему ей безоговорочно, Джудит готова оставить волшебный шанс на будущее. А что же сестра. Клэр паникует, делает то, что делало бы большинство из нас
К последним минутам фильма глаз от экрана оторвать не возможно. Три человека, сидящих в шалашике из прутьев так хрупки перед надвигающейся зеленой прекрасной спокойной смертью. Люди так мало могут.. Завораживающая картина.
На протяжении всего фильма с нами красивая и тревожная музыка Вагнера, обрисовывающая висящую в воздухе неизбежность.
Ларс фон Триер — гениальный. Преклоняюсь перед ним! Не советовала бы никому снимать после него фильм-катастрофу.
10 из 10
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 04.12.2011, 16:53 | Сообщение # 42 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| В Европе назвали лучший фильм года
В Берлине в субботу, 3 декабря, состоялась ежегодная церемония вручения наград Европейской киноакадемии. Эту премию традиционно считают европейским "Оскаром".
Главную награду академии, приз за лучший фильм 2011 года получила лента датчанина Ларса фон Триера "Меланхолия". Картина также удостоилась наград за лучшую операторскую работу (Мануэль Альберто Карло) и лучшую работу художника (Йетте Леманн).
Приз за лучшую режиссуру вручили соотечественнице фон Триера Сьюзанн Бир за картину "Месть". Лучшей актрисой признали Тильду Суинтон за фильм "Что-то не так с Кевином". Лучшим актером стал Колин Ферт, получивший награду за роль в фильме "Король говорит".
Приз за лучший сценарий вручили Жан-Пьеру и Люку Дарденнам за ленту "Парень с велосипедом". За лучший саундтрек наградили Людовика Бурса, написавшего музыку к фильму "Артист" М.Хазанавичюса.
Приз за лучшую короткометражку – "Целое семейство" - получил классик кинематографа, знаменитый Терри Гиллиам. Статуэтку за лучшую документальную картину получила "Пина" заслуженного Вима Вендерса.
Лучшей анимационной лентой стала "Чико и Рита", картину про Гавану 1950-х. Специальной награды за вклад в развитие кино удостоили французского актера Мишеля Пикколи. Приз зрительских симпатий завоевала лента "Король говорит".
В числе номинантов были и россияне - Надежда Маркина в номинации "Лучшая актриса" за фильм "Елена" и Виктор Косаковский в номинации "Лучший документальный фильм" за картину "Да здравствуют антиподы!". К сожалению наград они не получили.
Ларс фон Триер на церемонии не появился, прислав своего представителя. Режиссер не появляется на публичных мероприятиях после того, как его объявили персоной нон грата на Каннском кинофестивале весной этого года. Напомним, такая реакция руководства фестиваля последовала после того, как Ларс фон Триер в ходе обсуждения своей картины "Меланхолия" заявил журналистам: "Я бы не назвал его (Гитлера) хорошим парнем, но я могу его понять и даже немного симпатизирую ему", и закончил монолог фразой: "О'кей, я нацист".
http://www.e1.ru/news/spool/news_id-360577.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 09.01.2012, 15:56 | Сообщение # 43 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Кинокритики США выбрали фильмом года "Меланхолию" скандального фон Триера
Лучшим фильмом года по версии Национального общества кинокритиков Америки (National Society of Film Critics, NSFC) стала "Меланхолия" (Melancholia) скандального режиссера Ларса фон Триера, сообщает РИА "Новости".
Напомним, картина дебютировала на Каннском фестивале, где фон Триер спровоцировал грандиозный скандал, неудачно пошутив на пресс-конференции по поводу своего отношения к Гитлеру. Режиссера, несмотря на многократные извинения, немедленно объявили на фестивале персоной нон грата, а его реплику приравняли к кинематографическому самоубийству, однако Кирстен Данст все же получила за свою работу в "Меланхолии" "Золотую пальмовую ветвь", а впоследствии фильм удостоился "европейского Оскара" - премии Европейской киноакадемии (EFA).
Американские кинокритики также сочли Кирстен Данст достойной премии за лучшую женскую роль года.
Лучшим актером провозгласили Брэда Питта, у которого вышло два фильма - "Человек, который изменил все" (Moneyball) и "Древо жизни" (The Tree of Life). Последняя картина стала победителем Каннского фестиваля, однако ее шансы на "Оскара" или "Золотой глобус" крайне малы. Вместе с тем, вторую звезду "Древа жизни", Джессику Честейн, американские кинокритики сочли достойной премии за лучшую второстепенную женскую роль. Аналогичный мужской приз отдали Альберту Бруксу за награжденный в том же Канне фильм Николаса Виндинга Рефна "Драйв" (Drive).
Национальное общество кинокритиков основано в Нью-Йорке в 1966 году и включает в себя более 60 рецензентов ведущих изданий Америки.
http://www.newsru.com/cinema/08jan2012/melan.html
|
| |
| |
| Евгения_Петрунина | Дата: Воскресенье, 15.01.2012, 11:38 | Сообщение # 44 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 12
Статус: Offline
| Честно говоря, долгое время боялась смотреть фон Триера и когда надумала все же ознакомиться с его творчеством, остановилась на Меланхолии, так как хотелось посмотреть все самые нашумевшие картины за прошедший год. Впечатление осталось двоякое, я поняла, что не зря его боялась, странный он какой-то )) Но фильм очень красив и качественен, хотя меня, признаться, не зацепил так, как хотелось бы.
Сообщение отредактировал Евгения_Петрунина - Воскресенье, 15.01.2012, 11:39 |
| |
| |
| Татьяна_Таянова | Дата: Четверг, 08.03.2012, 13:01 | Сообщение # 45 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 41
Статус: Offline
| Может быть, единственной целью
духа было само его паломничество.
Дж. Сантаяна
Паломничество духа Невесты. Призвуки последних шажков Офелии. Запах ее сломанных пророческих цветов, тонкость рук, бросающих кольцо обета, неистовый поиск мертвого Отца, нега томных лучей смерти, колыбель топких вод, ласково качающая волосы…
Роскошное визуальное кружево, обволакивающее Джастин, Триер сплел тонко и хитро, как паутинку. С одержимостью «проклятого поэта» он украсил свою Офелию, ее стоны, слезы, речи, тело, мысли, молчание, невестиными трепетом, тревогой и чистотой… Впрочем, уходить в поэзию фильма не хочется. Тем более, что серди поэтических бабочек в нем топчется довольно увесистый слон прозы – неприглядный, тяжелый, реалистичный, обиженный. Помните, Клэр хочет встретить апокалипсис за красивым столом на террасе, с бокалом вина, при свечах. Ах. Джастин же вопит: «А почему бы не засесть в туалете, черт побери!».
Хороший фильм тем и хорош, что он дает не Истину, а ее варианты, множественность ее ликов и ходов. Потому трактовать его можно как угодно («все ответы верные, т.к. мои»). Такой будет звать-искушать продолжать и продолжать цепочку смыслов. Я смотрела «Меланхолию» не впервые и… на этот раз подумалось, что Триер - Гамлет (сколько же их уже было и в жизни, и в искусстве!). И что он затеял некий медиумический диалог с Офелией – нимфой, песней, мечтой, юродивой, чистой, честно безумной, самоубийственно святой. В киноклубе сказала я, что Офелия (и у Шекспира, и у Триера) – аллегория некоей Души Мира, Истины, Вечной Женственности и Красоты, которая, к сожалению, никого не спасает, наоборот все чаще гибнет, сгорает, тонет сама. И все же зовет, зовет, зовет. И от зова этого невозможно спрятаться. И Гамлеты (хоть в них, как известно, верховодит рацио, а не иррацио) почему-то первыми его слышат. И даже после гибели спасти желают (хоть в виде призвука иль призрака). Но как?
Шекспировский Гамлет предлагает прямо и жестоко, как всё, что он делал и говорил (Триер такой же), уйти от жизни: «Ступай в монастырь. Зачем рождать на свет грешников? Я сам, пополам с грехом, человек добродетельный, однако могу обвинять себя в таких вещах, что лучше бы мне на свет не родиться. Я горд, я мстителен, честолюбив. К моим услугам столько грехов, что я не могу и уместить их в уме, не могу дать им образа в воображении, не имею времени их исполнить. К чему таким тварям, как я, ползать между небом и землею? Мы обманщики все до одного. Не верь никому из нас. Иди лучше в монастырь». Да, Джастин – не все, она другая. Не обманщица, ползать не умеет и верит только своему нутру. Мир, который заставляет ползать и ставит полет под запрет, она воспринимает как путы серой липкой пряжи, приставшей к ногам паутины («серая шерстяная пряжа, ее так тяжело тянуть за собой» - «Недотыкомка серая / Всё вокруг меня вьется да вертится,- / То не Лихо ль со мною очертится / Во единый погибельный круг?»). Паутина серой реальности ловит белую бабочку-невесту, пьет из нее сок жизни, душу саму, травит ядом скуки и лжи, лицемерного чванства, пресыщенности, опустошения. Молчаливый взгляд Джастин кричит: Я не умею и не буду как вы. Мне чужды ваши игры. Мне претит стадность успеха. Свадьба на заказ, напоказ. И счастье по правилам в яблоневом саду… Или на поле для гольфа, как у сестры. 18 лунок (ни лункой больше, ни лункой меньше). Всюду и везде – поступай правильно. К правилам все настолько прилажены, что тот, кто в маске добропорядочности или успеха, никого не шокирует, а ведь носить ее ненормальней, чем пИсать у всех на виду… («Мы договорились не устраивать сцен» - «во сколько это все мне обошлось» - «огромные деньги» - «бобы в бутылке посчитаны»… «НИЧЕГО» - ее последний слоган, слоган этого мира, на вкус и на вес – «как пепел»).
Триер мастер по-античному полновесный, фундаментальный и страстный. В греческой трагедии героя всегда поддерживал хор. Здесь миссию хора выполняет планета Меланхолия. Она звучит в лад и в унисон нутряному голосу правды Джастин. Она гладит ее лучами смерти, она красит ее больше свадебных кружев. Она поет: Земля - это зло. Не надо о ней горевать. Никто не станет о ней жалеть. Она погибнет, когда исчезнут ландыши (слезы) и Офелии (иррациональная душа мира) - скорбь и чистота.
Не знаю, есть ли в этом кино декадентские шалости и игривые (вплоть до заигрываний с гламуром) банальности. Вообще, Триера трудно представить без иронии, и даже в красотах дружелюбной смерти, возможно, тоже есть ироничный триеровский яд. Но все эти красивые кусочки апокалиптического декаданса (сбежавшая невеста, серебряные лучи Меланхолии, летний снег, белизна и нежность погибших ландышей) будучи сложенными в один ряд, выстраиваются во вполне себе ясное и даже азбучное откровение: «Смерть - все, что мы видим, когда бодрствуем, а все, что мы видим, когда спим, есть сон». Так сказал Гераклит Эфесский. А еще (задолго до Фрейда) он знал: «Родившись, люди стремятся жить и, тем самым, умереть… и оставляют детей, порожденных для смерти».
Вот такие вот «сестра моя - жизнь» и «сестра моя - смерть», похожие как Земля и Меланхолия…
И все же я сделала эпиграфом своего текста другие слова. Не Гераклита, а Сантаяны. О паломничестве духа. О путешествии, цель которого в нем самом. Все мы такие паломники. Все идем, наступая, раня, ранясь. Сидячих, лежачих мало среди нас. И только самый смелый идет спонтанно. Словно несет его что-то. Словно он вообще ничего не решает - зачем, куда… В этой безумной смелости, наверное, есть своя правота. Джастин показана именно в такие минуты. Беспечность? Легкомыслие? Безответственность? Безумие? Как назвать это чувство, что не ты принимаешь решение? Не твое оно. Бывает ведь такое, когда причины - вне нас. И «я только падающий камень». Из В. Шкловского это сравнение, нравится мне очень: «Когда падаешь камнем, то не нужно думать, когда думаешь, то не нужно падать. Я смешал два ремесла. Причины, двигавшие мною, были вне меня… Я - только падающий камень. Камень, который падает и может в то же время зажечь фонарь, чтобы наблюдать свой путь».
Вот Джастин падает (красиво, спонтанно, честно, смиренно-мужественно), а Триер – он тот, кто летит рядом с фонарем своей камеры и наблюдает ее падение. Никакого протеста, помощи, желания спасти. Сам тоже падает. Смешав фонарь с падением! …Ну а те, кто зажигает декоративные фонарики, рисует на них сердечки и отпускает в изученную и нестрашную тьму, они тоже падают, только страусиная тактика мешает им это заметить, как и обрести роскошь экзистенциального одиночества и стремление к абсолютной духовной свободе.
P.S.1 Так что, возможно, Меланхолия – это не душевная болезнь, а оздоравливающая метаморфоза личности, дарящая путешествие вглубь собственной тоски и тоски бытия; некий фонарик-взгляд на донышко смерти и жизни, чтоб разглядеть правду и вдохнуть настоящую свободу.
P.S.2 Когда-то Шкловский сказал, что «война состоит из большого взаимного неуменья». У Триера это определение мира.
P.S.3 Если все время слушать Вагнера, конец света непременно наступит. Пусть и в отдельно взятой голове. Но разве это что-то меняет?))))))
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Среда, 09.05.2012, 22:03 | Сообщение # 46 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| 11 мая 2012 года
Киноклуб «Ностальгия» представляет
фильм №25 (290) сезона 2011-2012
«МЕЛАНХОЛИЯ»
режиссёр Ларс фон Триер, Дания-Швеция-Германия-Франция-Италия
***
Вряд ли можно добавить что-то ещё ко всему тому, что уже было сказано об этом фильме.
Единственное … ДО СКОРОЙ ВСТРЕЧИ!
|
| |
| |
| Любовь_Исакова | Дата: Понедельник, 22.04.2013, 15:26 | Сообщение # 47 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 19
Статус: Offline
| Сюжет фильма, в общем-то, прост. С землёй столкнётся планета-путешественница Меланхолия и, естественно, «все умрут». Почему? А заслужили. Чем? Вот именно это режиссёр и показывает зрителям, а не обмусоливает подробности катастрофы.
«Меланхолия» - картина довольно прохладная. И по краскам, и по настроению. От музыки веет каким-то вселенским холодом. И даже крупным планом взятые фрагменты самой известной и почти родной картины Брейгеля покалывают морозцем. Ощущение такое, словно тебя, нагрешившего и вредного человечка, взяли за шкирку и выкинули в безвоздушное пространство.
Режиссёр настойчиво доказывает: люди лживы, порочны, глупы. Выросшие мальчики и девочки давно забыли, в чём смысл жизни. Все подлинники подменили копиями, гламурным глянцем. Подсунь им искусственного соловья из сказки Андерсена – не заметят. Семья для них лишь статус, любовь – это даже «не взгляд с экрана» (слишком хорошо – для этого надо уметь мечтать), а только секс. Или способ спрятаться от старости и бессмысленности, как у отца главной героини фильма, Джастины. Мужчины здесь вообще инфантильны и предпочитают скрываться и от неудобных вопросов, которые им задают выросшие дочери, и от собственных страхов. К примеру, возьмём Джона. На него, главу семьи, такого вроде бы надёжного, с мольбой и тревогой смотрит жена Клер: «Скажи, эта планета, она пройдёт мимо?». Он её успокаивает, но лишь пока сам уверен, что истерия вокруг конца света – глупость. Когда же понимает, что на этот раз не прокатит, то наглотавшись снотворного, прячется умирать в конюшне. Согласитесь, очень детское желание – найти уютное местечко, где тебя никто не найдёт и не заставит взвалить на себя непосильный груз ответственности. А жена и сын так ждут от него поддержки, ободрения…
Мир погибает не из-за внешней, чужеродной угрозы, нет. Планета-камикадзе ещё только-только сошла орбиты, отправляясь в своё смертоносное путешествие. Никто ещё не представляет, чем дело кончится, а Джастина с завидным упорством уже рушит то, из чего состоит её привычная жизнь. Надоело! Сама ещё толком не сознавая, что именно делает, она начинает бунтовать.
Её попытка обмануть себя, как-то встроиться в общество заканчивается курьёзом, трагикомедией в мини-формате. Экстравагантная блондинка шляется по полю для гольфа, вглядываясь в ночное небо, в то время как в шикарном замке справляют её собственную свадьбу. Нелюбимый жених раздосадован, гости удивлены, организаторы – в ауте. И только мать Джастины всё понимает и жёстко припечатывает: «Ты не такая, как они». Ну не может Джастина больше притворяться. Подтверждая это, дочурка совершенно спокойно заявляет боссу, что он и его компания для неё – пустое место. И пусть её выгонят с позором, это ничего не меняет. Ведь, что такое её привычные благополучные будни как не пустота, вечная погоня за миражами? Склонная к меланхолии, депрессиям, моментально теряющая силы Джастина накануне грядущей катастрофы оказывается самой спокойной. Она всё про себя и про этот мир поняла. Зачем продолжать никчемный аттракцион? Нельзя сказать, что ей совсем не жаль. Пробуя рулет, она вдруг начинает рыдать и сквозь спазмы плача выдавливает из себя: «На вкус, как пепел». Самой ей не страшно. Но она оплакивает всё живое, настоящее, искреннее. Всё, что ещё не было раздавлено бездарным существованием. И всё же спасения не будет. Это не только мироощущение героини, но и позиция режиссёра.
Фильм «малолюдный». Тем ценнее работа каждого актёра. Джастину почти на пределе возможностей сыграла Кирстен Данст. Ей, максималистке, образ пришёлся впору. Шарлотта Генсбур, со своим благородным лицом и тревожными глазами так убедительна, что начинаешь кожей ощущать удушающую атмосферу грядущей трагедии.
И ещё один бонус: мой любимый Кифер Сазерленд, вечно находящийся в тени знаменитого отца, тоже не подкачал, органично разбавив женский дуэт на экране.
Сам Триер в одном из интервью сказал: ему хотелось бы, чтобы этот фильм напоминал картины великого Висконти. В плане красоты и лаконичности кадра сходство есть. Но атмосфера-то другая! У Висконти градус сочувствия и тепла к окружающим гораздо выше. Терпение Триера, по-моему, исчерпано. Сколько можно мириться с ерундой, которая творится повсеместно? Пора вырвать всё зло с корнем.
…И ничего, ничего больше не будет: исчезнут люди со всеми мерзостями, что натворили, исчезнет и сама планета. Всё вроде бы правильно. Но ведь даже оступившимся нужен маленький глоток надежды.
|
| |
| |
|
