|
"СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА" 1959
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Понедельник, 21.11.2016, 07:47 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА» 1959, СССР, 97 минут
— экранизация одноимённого рассказа Михаила Шолохова — режиссёрский дебют Сергея Бондарчука
Фильм о русском солдате, которого война подвергла страшным испытаниям, лишила дома и семьи, бросила в концлагерь. Но судьба не сломила его дух – он выжил, отстоял своё право быть человеком, сохранил способность любить…
Съёмочная группа
Режиссёр: Сергей Бондарчук
Авторы сценария: Юрий Лукин, Фёдор Шахмагонов, Михаил Шолохов
Оператор: Владимир Монахов
Художники-постановщики: Ипполит Новодерёжкин, Сергей Воронков, Орест Верейский
Монтаж: Татьяна Лихачева
Композитор: Вениамин Баснер
Директор: Глеб Кузнецов
В ролях
Сергей Бондарчук — Андрей Соколов
Павлик Борискин — Ванюшка
Зинаида Кириенко — Ирина, жена Андрея Соколова
Павел Волков — Иван Тимофеевич, сосед Соколовых
Юрий Аверин — Мюллер, комендант лагеря
Кирилл Алексеев — немецкий майор
Павел Винник — советский полковник
Евгений Тетерин — писатель
Анатолий Чемодуров — советский подполковник
Александр Новиков — набожный солдат
Лев Борисов — взводный
Александр Лебедев — молодой солдат (нет в титрах)
Виктор Маркин — пленный военврач
Евгений Кудряшёв — пленный Крыжнев
Александр Кузнецов
Владимир Иванов — запевала, заключённый концлагеря
Пётр Савин — Пётр, друг Андрея Соколова
Евгения Мельникова — квартирная хозяйка
Вячеслав Берёзко
Николай Опарин — пленный
Николай Печенцов — узник концлагеря
Андрей Пунтус — немецкий офицер в лагере
Георгий Шаповалов — заключённый концлагеря
Игорь Аскаров — Анатолий, сын Соколова
Георгий Милляр — пьяный немецкий солдат
Евгений Моргунов — толстый немецкий солдат (нет в титрах)
Даниил Нетребин — пленный (нет в титрах)
П. Мухин — пленный (нет в титрах)
Юри Мююр — немецкий офицер (нет в титрах)
Виктор Лоренц — одноглазый офицер (нет в титрах)
Анатолий Никитин — офицер (нет в титрах)
Андрей Карасёв — немецкий солдат
Теуво Х. Хуотари — немецкий солдат в церкви, читающий по бумажке (нет в титрах)
Микко Нисканен — немецкий офицер (нет в титрах)
Режиссёр о фильме
«Если мы будем прибегать к изощрённому кинематографическому повествованию, то мы разобьем самое ценное, что приветствует в рассказе Шолохова,— простой рассказ Соколова, который должен быть понятен и доступен миллионам людей, таких, как Соколов».
Интересные факты
Фильм снят по мотивам рассказа Михаила Шолохова «Судьба человека» (1957).
Мелодия, которую исполняет оркестр на станции во время выгрузки пленных и угнанных гражданских лиц, а также патефонная пластинка, которую разбил Андрей Соколов, танго «О, донна Клара», которое сочинил Ежи Петерсбурский в 1929 году (первоначально «Танго Милонга»).
Места съёмок: Эпизод прощания с женой на вокзале снят на железнодорожном вокзале города Тамбова; эпизод «Беженцы» — полевая дорога рядом с нынешним автовокзалом «Тамбов» и «Татарским валом»; эпизод, в котором советских военнопленных ведут в храм, снимался в Свято-Богоявленском Храме села Терновое Семилукского района Воронежской области; встреча с мальчиком и другие послевоенные эпизоды — в Воронежской области.
Занимает по посещаемости 97-е место среди отечественных фильмов за всю историю советского кинопроката.
Награды
Лучший фильм 1959 года по опросу журнала «Советский экран»
Большой приз на международном кинофестивале в Москве 1959 года
Большой приз на X международном кинофестивале в Чехословакии
Большой приз на кинофестивале в Минске 1960 года
Главный приз «Хрустальная ваза»
Призы на международном кинофестивале в Мельбурне, Сиднее и Канберре
Приз на XII международном кинофестивале в Карловых Варах 1970 года
Приз на международном кинофестивале в Джорджтауне 1976 года
Смотрите фильм
https://vk.com/video221964552_456239018
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 21.11.2016, 08:28 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Судьба человека
Хотела растоптать война солдата Ивана Соколова (Бондарчук), унижала его по немецким лагерям, бомбой убила жену и двух дочерей, а в самый День Победы снайпером подстрелила сына, но устоял русский солдат Иван, не согнулся.
«Ну, рус Иван, выпей перед смертью за победу немецкого оружия!» — предлагает комендант лагеря Бондарчуку. «Благодарствую за угощение, герр лагерфюрер, но я непьющий», — отвечает тот, и уже с этой фразой «Судьба человека» начинает выходить за привычные границы кинематографа. «Не хочешь пить за нашу победу? Тогда выпей за свою погибель», — говорит комендант. «За свою погибель и избавление от мук я выпью», — отвечает Бондарчук, подносит стакан к губам, и психологическое воздействие на зрителя превышает уже все допустимые нормы. «Ты хоть закуси перед смертью», — говорит комендант. «Я после первого стакана не закусываю», — отвечает Бондарчук, и в сознании зрителя начинают происходить необратимые изменения. Это странно, абсурдно и даже смешно, но бондарчуковская битва на стаканах водки по степени эмоционального напряжения оказалась самой мощной во всем военном кино. Каждый советский школьник после «Судьбы человека» узнал, что умение выпить стакан не закусывая — совсем не причуда, а жизненная необходимость.
Алексей Казаков
https://www.afisha.ru/movie/169228/review/154909/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 21.11.2016, 08:28 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Судьба человека
Всеобщий успех «Судьбы человека» в кинотеатрах совпал с высшим официальным признанием. Режиссерский дебют Сергея Бондарчука был отмечен Ленинской премией. Самой картине официальная слава не во всем пошла на пользу. Идеологически плоской и однозначной была публичная трактовка картины. Представление о ее бесхитростной простоте закрепили десятки статей и книг. Критика назначила Андрея Соколова «воплощением русского характера», аккуратно обойдя его странности и загадки. Самая характерная особенность «Судьбы человека» — это экспрессивность ее киноязыка, которая в 1959 году, в момент выхода фильма, ценилась значительно меньше, чем последовательное жизнеподобие, и была признаком побежденного, уходящего стиля. Но одновременно в картине Бондарчука обнаруживаются элементы новой эстетики. Поразительно «холодным взором», без смягчающих эпических или мелодраматических фильтров увидена одна из первых сцен в фашистском плену. Ночью в церкви, превращенной немцами во временную тюрьму, сосед Соколова, звероподобный шкурник, угрожает молоденькому взводному, сбросившему ради спасения командирскую гимнастерку, что завтра выдаст его. Нам даже не показывают Соколова, слушающего этот разговор. Но как только пленные засыпают, он появляется рядом с обречено вздыхающим лейтенантом и уверенно, как будто такое ему не впервой, приказывает: «Держи ему ноги». И пока мы смотрим на испуганно-удивленное лицо лейтенанта, Соколов умело и быстро исполняет свой единолично вынесенный приговор. Затем, поднявшись, брезгливо и устало вытирает руки о гимнастерку, и они, пятясь и не отрывая глаз от невидимого нам тела, отступают в черную глубину церкви. Там, где ожидался подвиг, оказывается всего лишь отвратительная необходимость. В эпизоде в комендатуре концлагеря авторы используют мотив последнего желания полагающегося приговоренному перед казнью. Оторвавшись от праздничного стола, Мюллер объявляет Соколову, что он решил оказать пленному большую честь и расстрелять его лично. Он наливает стакан водки и предлагает Соколову выпить за победу германского оружия. Комендант исполняет своего рода магический ритуал: ведь убив еще одного русского, он может как бы слиться со своей победоносной армией, только что вышедшей к Волге. Причем ему необходима не просто гибель, а крайнее уничижение противника, то есть повторение того, что, как он считает, произошло под Сталинградом. Следовало ожидать, что за противостоянием этих персонажей откроется противостояние двух зеркальных мифов: нацистского и советского. Но Соколов с первых кадров фильма откровенно негероичен. Матерая массивность лица Бондарчука оказывается маской, преднамеренно плохо скрывающей ранимую и нежную душу. «Ну, Рус-Иван, выпей перед смертью, — Мюллер делает паузу, — за победу немецкого оружия!» «Благодарствую за угощение, герр лагерфюрер, но я непьющий». Авторский расчет строится на том, что из рассказа о довоенной жизни зритель знает, какой он «непьющий». Тогда Мюллер предлагает Соколову выпить за свою погибель. Русский солдат поднимает граненый стакан, француз подбирает шпагу, выбитую из рук врага, а благородный ковбой успевает раньше злодея выхватить семизарядный кольт. «После первой не закусываю!», — почему этот ответ Соколова Мюллеру так много значит для миллионов наших соотечественников? Откуда возникает уверенность, что он уже победил, а остальное дело времени? Ведь он все так же стоит на нетвердых ногах, изможденный, безоружный, приговоренный к расстрелу, перед лицом своего палача. Герр лагерфюрер не понимает, что оказался в ловушке, подстроенной им самим. Он уже не в своем, а в чужом мифе, где ему предназначена роль побежденного зла. Троекратное испытание, которое должно было унизить, а затем уничтожить героя, на самом деле предельно возвысило его. Характерно, что и коммунистическая идеология играет в фильме подчиненную роль по сравнению с национальным архитипом, который значит гораздо больше в понимании добра, самопожертвования, отношения к страданию. Бондарчук — режиссер и актер — мыслит в фильме не идеологически, а органически. Его Соколов, конечно же, наследник героической традиции, но в отличие от предшественников его уже нельзя оторвать от пережитой им трагедии. Никогда, даже в ролях людей вполне благополучных, Бондарчук-актер не излучал оптимизм. Неизбывная тоска и боль в глазах Соколова, непоправимая трещина в интонации выражают индивидуальность актера, может быть, наиболее полно из всего, что сделано им в кино.
Виталий Трояновский
http://www.inoekino.ru/prod.php?id=5086
|
| |
| |
| Татьяна_Таянова | Дата: Понедельник, 21.11.2016, 08:30 | Сообщение # 4 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 41
Статус: Offline
| Что мы знаем о нашей Войне? То, что она была. И что были молодые и красивые бабушки (прабабушки), дедушки (прадедушки), которые воевали — спасали. И только…
Однако когда мы смотрим «Иваново детство» Тарковского, «Летят журавли» Калатозова, военные фильмы Германа и Ростоцкого, экранизации Бондарчука, мы знаем о ней все. Все! То, как они победили, что они — Боги Войны, что они — вечны.
Смотрела «Судьбу человека» и была уверена, что после стольких прочтений шолоховской книги не заплачу. И заплакала. В тот момент, когда Андрей (С. Бондарчук) сказал малолетнему Ванюшке ненастоящую правду, но ту, что важнее и выше любой настоящей: «А ты знаешь, кто я такой? Я твой отец».
Бог Войны — тот, чье сердце умягчается за считанные секунды от горького взгляда ребенка и способно стучать после «смерти». Сергей Бондарчук, который не стесняется играть зашкаливающую восторженность, мягкость, акварельное умиление, неожиданные в зачерствевшем от горя человеке, — секунды чуда, минуты самого настоящего Молчания и Смысла. Больше, чем кино.
Это фильм пиковых событий, поступков и переживаний, и он вполне может удостоиться прозвания «сентиментальный» за нескрываемое, прямое, настойчивое обращение к самым потаенным струнам зрительских сердец. Однако есть более подходящие слова для его характеристики — сердцещипательный и душещипательный. Яркая экспрессивность этих выражений полностью соответствует явной экспрессивности киноповествования Бондарчука. До предела насыщена эмоциями сцена, где наши пленные поют Катюшу, которая звучит, словно выстрелы ружей, а значит — тоже борьба (воистину Бондарчук — мастер массовок, в них неглавных нет). Сверхэмоциональны увеличенная камерой улыбка доктора и его повторяющиеся вопросы: «Товарищи, раненые есть? Есть раненые…». Как яркий, экзальтированный полет снята сцена побега Андрея Соколова из лагеря. Бог Войны — стремительный, освещенный огромными лучами солнца, — как птица в небо, врывается в колосящееся поле, лежит раскинув руки, словно крылья, взятый камерой будто с высоты птичьего полета. Но даже с такой высоты Соколов огромен и силен от прикосновения к родной земле. Он принадлежит ей, она — ему. Без сомнений. И это та чистая правда и тот чистый патриотизм, которые помогли ему победить.
Ключевая сцена фильма: начальник лагеря В-14 предложил «русскому Ивану» перед смертью выпить за победу немецкого оружия. На что получил ответ: «Я непьющий». Зато он — ЖИВОЙ — пьет за свою погибель три огромных стакана, закусывая только после третьего небольшим кусочком хлеба. Крепость водки — крепость характера, достоинство — пить за свою смерть не кланяясь, не приседая, не моля о пощаде, даже не беря «великодушно» предложенную закуску, твердость — смотреть прямо в лицо врага, побеждая его и свою смерть одним взглядом.
Вопрос: может ли все это обычный человек?
В монументальном советском искусстве очень любили укрупнять людей. Но не всегда это выглядело естественно и достойно. Бондарчук показал глыбу, человечище, в существование, в возможность которого почему-то невозможно не верить. Как и у Эйзенштейна, у него был дар увеличивать и «приподнимать» личность без фальши.
Он жил в эпоху, когда официально «не было» Бога. И он своей режиссерской волей перенес все источники выживания, всю мощь, все Небо — в Человека. Его бог Войны — источник высшей справедливости, у него врожденный инстинкт добра и он — проводник истины, правды, чуда.
Вопреки всякой исторической логике, мне кажется, что «Судьба человека» очень религиозна. В подтексте. Когда Андрей и Ванюшка изображаются в паре, как-то самой собой вдруг приходит понимание, что их двойничество — иллюстрация глубоко религиозной идеи: необходимо видеть в другом человеке себя, невозможно жить только для себя!
Любившие Толстого Шолохов и Бондарчук вообще каждому своему произведению могли бы в качестве эпиграфа предпослать его слова «чтобы не для одного меня шла моя жизнь». Личная война Андрея Соколова выиграна только тогда, когда он это понял. И его «трофей», Ванюшка, кидаясь ему на шею, кричит: «Папка, родненький! Я так долго ждал, когда ты меня найдешь».
Победа!
|
| |
| |
|
