|
"ПРЕМЬЕРА" 1977
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 01.08.2015, 20:09 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Удивительно искреннее и личное кино крупнейшего американского независимого режиссёра Джона Кассаветиса. Словно исповедуясь, он, используя минимум средств и достигая полнейшей достоверности ситуаций, рассказывает историю переосмысления собственной жизни, отношений с близкими людьми и вполне успешной карьеры. Когда вся жизнь на сцене, когда окружающие тебя любят, когда между мечтой и жизнью возникает пропасть, воспринимать себя всерьёз становится значительно сложнее. Потому так болезненно примирение со своим «средним возрастом» и так мучительно желание оставаться честным вне зависимости от обстоятельств. Но мир остаётся, тем не менее, прекрасен, так как ты можешь заглянуть внутрь себя и, преодолевая любую боль, вступить в незнакомое доселе «здесь и сейчас».
«ПРЕМЬЕРА» (англ. Opening Night) 1977, США, 144 минуты
— драма американского режиссёра Джона Кассаветиса
  
  
  
Бродвейская актриса Миртл Гордон жила обычной размеренной жизнью. Однако, невольно став свидетельницей гибели своей юной поклонницы, привычный ход вещей резко меняется: она впадает в депрессию. Её психологическое состояние мешает репетициям, что ставит под угрозу и саму премьеру.
Съёмочная группа
Режиссёр: Джон Кассаветис
Сценарий: Джон Кассаветис
Продюсеры: Эл Рубан, Майкл Лэлли, Сэм Шоу
Оператор: Эл Рубан
Композитор: Бо Харвуд
Художники: Брайан Риман, Брайан Риман, Алека Коруин
Монтаж: Том Корнвэлл
В ролях
Джина Роулендс - Миртл Гордон
Джон Кассаветис - Морис Ааронс
Бен Газзара - Мэнни Виктор
Джоан Блонделл - Сара Гуд
Пол Стюарт - Дэвид Сэмюэлс
Зора Ламперт - Дороти Виктор
Лора Джонсон - Нэнси Стайн
Джон Тюэлл - Гас Симмонс
Джон Финнеган - заведующий реквизитом
Рэй Пауэрс - Джимми
Режиссёр о фильме
Джон Кассаветис признался, что хотел снять фильм о «человеческой реакции на старение; о том, как побеждать, когда очарование уже не то, что раньше; когда нет прежней уверенности в себе и в своих способностях».
«Это фильм о нашем чувстве театральности и о том, как оно может нами овладеть; как мы можем ошибиться в какой-то мелочи и потом так и не узнать, что это за пустяк, за который мы сражаемся».
Награды
Золотой глобус, 1978 год
Номинация: Лучшая женская роль (драма) (Джина Роулендс)
Номинация: Лучшая женская роль второго плана (Джоан Блонделл)
Берлинский кинофестиваль, 1978 год
Победитель: Серебряный Медведь за лучшую женскую роль (Джина Роулендс)
Победитель: Приз имени Отто Дибелиуса международного евангелического жюри (конкурсная программа)
Номинация: Золотой Медведь
Смотрите фильм
https://vk.com/video221964552_169989738
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 03.01.2019, 17:24 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ПРЕМЬЕРА
Самый неожиданный фильм Джона Кассаветиса, хотя режиссер не изменяет своему обычному стилю - убедительному жизнеподобию. Мало того что портрет избалованной театральной дивы Миртиль (жена и постоянная актриса Кассаветиса Джина Роулендс), у которой накануне важнейшей премьеры совершенно расстраиваются нервы и пропадают профессиональные навыки, вписан в несвойственную Кассаветису модернистскую конструкцию - театр на экране, переплетение вымысла и жизни. Вдобавок к этому впервые в творчестве Кассаветиса на экран вторгается чертовщина. Миртиль стала свидетельницей гибели под колесами автомобиля своей юной истеричной поклонницы Нэнси. Теперь призрак погибшей постоянно досаждает актрисе. Но и призрак какой-то неправильный. Когда Нэнси, которую никто, кроме Миртиль, вроде бы не видит, входит в комнату, к ней обращают взгляды все присутствующие. Когда же Миртиль в остервенении избивает Нэнси, та, заливаясь кровью, кричит, что ей больно. Впрочем, Кассаветис был великим реалистом в лучшем смысле слова, а потому фильм свободен от любого тяжелого мистицизма, просто такая вот история может приключиться с любым, для кого театр подменил жизнь.
Михаил Трофименков
https://kinoyurco.com/ct/yur_id_55102.php
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 03.01.2019, 17:24 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ПРЕМЬЕРА
Прерогатива чувствовать и страдать отдана женщине - символу одиночества. «Премьера» представляет собой вариацию на ту же тему. Прекрасная актриса, театральная звезда Миртил Гордон катастрофически одинока, оставлена не только мужчинами, но и вообще людьми. Неслучайно ее растревоженное воображение тянется к призраку случайно погибшей на ее глазах поклонницы. Это видение - материализация нервного срыва, который Миртил, подобно Мэйбл, гасит алкоголем. Ни до, ни после Джина Роулендс не создавала более ошарашивающей картины внутреннего разрушения. Нечто подобное удалось за океаном на совершенно другом материале и с совершенно другими мотивировками Ханне Шигулле в Замужестве Марии Браун. Кассаветис заставил свою жену сделать почти невозможное - в том числе, и с точки зрения профессиональной этики. Это полное обнажение психологической изнанки театра, всегда эксплуатирующего границу между сценой и залом, с одной стороны, и гримерной, с другой. Вдобавок здесь Кассаветис походя поиграл с чуждой ему мистикой. Это единственная его картина, куда получают доступ силы из другого мира. Последовательный и привычный реализм порой оглушительно сталкивается с этим допущением: призраки, как правило, не кричат, что им больно и не истекают кровью, изумляя реальных героинь до корней волос. Всюду одиночество и страх перед собой. Проблема становится зеркалом, куда вынужден заглянуть персонаж. Нулевая готовность к этой внешне простой процедуре приводит, как правило, к грустным последствиям. "Человек - создание темное, он не знает, откуда вышел и куда идет", - записывал за Гете его секретарь Иоганн Петер Эккерман. В лентах Кассаветиса эта максима реализуется почти без исключений. Зрителя приучают к тому, что с людьми, как правило, не происходит ничего. Несущественные перемещения, мелкие дела, возня, шуршание и - огромная пустыня внутреннего мира. Его нельзя помыслить, тем более - изобразить. Жить с этим знанием тяжело, но без него пусто и невозможно. Потому что только оно заставляет любить людей по-настоящему, ничего не требуя взамен. Любить так, как любил их Джон Кассаветис.
Ян Левченко
https://kinoyurco.com/ct/yur_id_55102.php
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 03.01.2019, 17:25 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ДЖОН КАССАВЕТИС. ВЕЛИКИЙ И НЕИЗВЕСТНЫЙ
Больше всего режиссера интересовали две вещи – жизнь и творчество. Жизнь отливалась в модели семейных фильмов, потому что его герои – муж и жена, брат и сестра, возлюбленные, друзья. Он тонко чувствовал и радости и тягости и семейной, и творческой жизни. В фильме «Премьера» он показал это просто гениально. Фильм о том, как женщина, находящаяся на грани нервного срыва, именно своим полубезумным состоянием превращает банальную пьесу в высокую трагедию. Там есть большой фрагмент, который вызвал у меня давно забытое в кино яростное сердцебиение. В день премьеры главная актриса напивается до бесчувствия. На Бродвее уже собралась публика, все ждут начала спектакля, а она даже не стоит на ногах. Но все-таки она доползает до театра и ее пытаются привести в чувство и вытолкнуть на сцену. Замечательную роль партнера по сцене играет Кассаветис – дуэт с Джиной Роулендс. На наших глазах минут десять она падает, ее поднимают, она снова падает. Наконец она выходит на сцену и в этом состоянии придумывает совершенно импровизационный текст, Кассаветис в роли ее партнера начинает ей подыгрывать - из банальной сладкой мелодрамы рождается совершенно сумасшедшее, сатирическое, эксцентрическое действо. Героиня побеждает, зал взрывается аплодисментами. Это победа человека над собой и победа искусства в человеке, ради которого оно существует.
Ирина Николаевна Гращенкова
https://www.kino-teatr.ru/kino/movie/hollywood/56700/annot/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 03.01.2019, 17:25 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Абсурдная судьба актера
Апокалипсис не задался. Отмечаем юбилей: ровно 35 лет назад 22 декабря 1977 года в Америке состоялась премьера фильма, который так и назывался — «Премьера». О шедевре Джона Кассаветиса для «Сеанса» написал Владимир Лукин.
Но вот и ему приходит пора умирать — и на сцене, и в мире. Все прожитое стоит перед его глазами. Взгляд его ясен. Он знает, что его приключение мучительно и неповторимо. Он знает — и готов к смерти. Для престарелых комедиантов существуют приюты.
А. Камю. «Миф о Сизифе»
У каждого есть свой кинематографический образец смерти. Например, для Тарковского это сцена из «Семи самураев»: проливной дождь смывает грязь с лежащего самурая, и по мраморной белизне его тела мы понимаем — он мертв. Точнее, не понимаем, но чувствуем по неприятному шевелению внутри — это дает о себе знать первобытный страх смерти. В кино умирают часто, быть может, даже слишком часто, но это клюквенный сок — передать опыт смерти на экране удавалось единицам. Это может прозвучать парадоксально, но для меня «Премьера» Кассаветиса — в первую очередь фильм про умирание. И хотя смерть там затронута лишь по касательной, но, как у Джойса в «Сестрах», от этого фильм только точнее бьет в солнечное сплетение. О самом главном всегда умалчивают. (Хочется еще добавить, что самое главное предпочитают не замечать — «Премьера» до самой смерти Кассаветиса находилась в тени зрительского внимания, по крайней мере в Америке. Мне сложно быть объективным. Каждый раз во время просмотра, вспоминая об этом, я шепчу: «Боже мой, какие идиоты».)
Один из начальных эпизодов фильма: театральный режиссер Мэнни Виктор (Бен Газзара) поздно ночью сидит в апартаментах и накачивается виски, исповедуясь своей молодой жене Дороти: «Моя жизнь стала скучной и пресной. Мои шутки скучны даже мне самому». Исповедь джентльмена и денди: он роняет свои фразы будто невзначай, иногда усмехается. Будто он не в квартире, а на театральных подмостках. Контрапунктом минималистичное пианино. «Будешь лед?» — спрашивает жена. Лед звенит в стакане, исповедь продолжается: «Шутки опостыли, весь блеск исчез». И тут ее прорывает: «Мэнни, я умираю», — говорит она и смеется. И потом: «Я умираю, потому что устала. Кругом одно и то же». Эта фраза, случайно проскользнувшая в этот ночной разговор, — вдруг высветила все. Я понял, что умираю тоже.
Удивительно, что порой случайные сцены так врезаются в сознание, что могут затмить сам фильм (этакая вариация «синдрома Бунина»: он где-то признавался, что написал один рассказ только для того, чтобы описать красоту дерева; сюжет, герои — подобная чепуха его абсолютно не интересовала). Ведь описанный эпизод — лишь прелюдия к сцене, где зазвонит телефон и появится главная героиня — Миртл, стареющая театральная звезда (Джина Роулендс). Впрочем, назвать эту сцену случайной было бы опрометчиво — все темы и конфликты фильма сплетены в ней в тугой узел: смерть, старение, театр, одиночество. «Мэнни, я умираю», — на самом деле эта фраза органичнее звучала бы из уст Миртл, а не фальшивой и пустоватой Дороти. «Расскажи мне, что значит быть одинокой женщиной?» — спрашивает Виктор свою жену, хотя если кто-то и может ему об этом рассказать, так это Миртл.
Кассаветис признавался, что хотел снять фильм о «человеческой реакции на старение; о том, как побеждать, когда очарование уже не то, что раньше; когда нет прежней уверенности в себе и в своих способностях»*1. «Премьера» — не первый фильм Кассаветиса о старости. Хотя бы те же «Мужья» — история трех друзей, которые после смерти своего товарища начинают кутить напропалую, оправляясь в алко-путешествие по барам и казино с непременной ночевкой в метро. В общем, один из тех фильмов, которые изобрели кризис среднего возраста. «Премьера» так и напрашивается на звание женской версии «Мужей», но отличий куда больше, чем совпадений. «Премьера» в фильмографии Кассаветиса вообще стоит особняком. Это кино личное и почти исповедальное, и размышления о старении переплетены с режиссерской рефлексией на такие «вечные» темы, как суть актерской игры, граница между театром и жизнью, природа творчества.
Миртл далеко за сорок и она участвует в постановке пьесы «Вторая женщина» («Second Woman») пожилой женщины-драматурга Сары Гуд (Джоан Блонделл). Постановка не ладится. Режиссер с щеголеватой усмешкой замечает, что Миртл потеряла былую привлекательность. Актер Морис, компаньон по пьесе и бывший любовник (в исполнении самого Кассаветиса), на ее попытки вернуть прежние чувства холодно замечает, что теперь их связывают исключительно профессиональные отношения. Сара утверждает, что Миртл боится признать свой возраст. Сама Миртл считает, что это, конечно, глупости, просто она пытается переформулировать свою роль так, чтобы возраст значения не имел. Пьеса для нее «не работает». Правда, все ее аргументы в защиту своей точки зрения сводятся к истерикам на репетициях и безудержному пьянству. Что хуже, после очередного выступления и раздачи автографов на глазах Миртл машина сбивает одну из ее ярых поклонниц, чья любовь к ней граничит с патологией, и вот теперь она является к Миртл то ли как призрак, то ли как галлюцинация. Миртл даже пытаются отвезти на встречу с медиумом, но тщетно — кажется, все идет к тому, что премьера с треском провалится.
Фильмы Кассаветиса всегда в первую очередь были про отношения, и прежде всего, конечно, между мужчиной и женщиной. Поэтому объектом его исследования всегда выступала пара (говорящее название «Минни и Московиц») или группа (те же «Мужья»). Химия, физика, математика отношений — фундамент его кинематографа. Но в «Премьере» он чуть ли не впервые вывел на сцену героя чайльд-гарольдовского типа. Миртл интересна ему в первую очередь сама по себе, ее отношения с остальными участниками постановки играют подчиненную роль — они лишь в очередной раз подчеркивают бунтарский нрав Миртл, ее романтическое одиночество и покинутость. «Думаете, вы знаете, что такое напиваться? Думаете, знаете, что такое старение? Вы думаете, что вообще что-то знаете?» — своим вызывающим поведением она наивно и порой с нелепостью подростка старается избежать навязанных паттернов поведения «стареющей театральной дивы», «второй женщины» (читай: вторичной и второсортной). Но в этом почти спинозистском «упорстве в бытии» просвечивает вовсе не желание вечной молодости, а что-то совершенно другое: «Когда мне было семнадцать, я могла делать все что угодно. Это было так легко. Мои эмоции были почти на поверхности». Эта проходящая рефреном строчка — ключ к сердцу Миртл. Именно такого эмоционального контакта с миром она ищет, и именно показом обнаженных эмоций всю жизнь был одержим Кассаветис. Поэтому бесконечные попойки, истерики — вовсе не капризы, но поиски подлинности.
Парадоксально, но театр — эта лаборатория эмоций — становится главным препятствием для достижения эмоциональной непосредственности. В театре, как и в жизни, есть свои штампы и клише, просто в первом случае их называют этикетом, во втором — профессионализмом. «Ну что, какие проблемы с пощечиной? — усмехается Виктор, когда Миртл в очередном истерическом припадке падает на сцену. — Актрисам дают пощечины. Это традиция. Ты же хочешь быть звездой?». Традиция на поверку попахивает мертвечиной. Кассаветис признавался:
«Премьера» — это фильм о нашем чувстве театральности и о том, как оно может нами овладеть; как мы можем ошибиться в какой-то мелочи и потом так и не узнать, что это за пустяк, за который мы сражаемся.*2
Миртл жаждет большего — ей нужны подлинные эмоции не только на сцене, но и за ее пределами. Хотя бы потому, что фальшь в жизни может, как раковая опухоль, перекинуться на сцену. «Что с нами не так? — удивляется она. — Мы совсем ослепли. Только что погибла девушка, а мы думаем только о том, как бы поужинать». И после этого они еще пытаются ее учить, как вести себя на сцене? Проблема Миртл, однако, в том, что несмотря на желание вернуться к «поверхности эмоций» она испытывает панический страх перед реальностью — она привыкла к уютной жизни в алкогольном дурмане, в окружении почитателей и придворной свиты, чистые ощущения ее пугают. Отсюда ее страх перед пощечиной. Но реальность, как нам завещали экзистенциалисты, обнажается именно в таких пограничных ситуациях. Смерть поклонницы прерывает привычный ход вещей, ее призрак начинает преследовать Миртл. Конечно, это не настоящее привидение и не алкогольный бред. Девушка — лишь плод воображения*3, воплощение аффективной ярости, о которой мечтает Миртл и которую ей необходимо обуздать, чтобы справиться со своим кризисом, а затем и с ролью в пьесе.
И тут мы подходим к главному вопросу: в чем заключается этот кризис? «Все хотят быть любимыми». Безусловно. Но причины кроются гораздо глубже. В семнадцать лет эмоции обнажены и энергия хлещет через край во многом благодаря слепой вере: «смерть — это то, что бывает с другими». Когда тебе далеко за сорок, опыт говорит о другом. Поэт может сказать: «Весь я не умру», для киноактера есть базеновское утешение: «На экране тореро умирает каждый день после полудня»*4. Но работа театрального актера, как говорил Камю, — это творчество без завтрашнего дня. Его опора — не вечность, пусть и эфемерная, но пресловутое «здесь и сейчас». И подлинность этого момента каждый раз конструируется твоей эмоциональной реакцией. Да, это сизифов труд. Что ж с того? Как нас учил тот же Камю, это один из немногих достойных ответов абсурдности мира. Да, киноактер умирает на экране каждый день — возможность бесконечной проекции фильма дарит ему гарантированную вечность. Но механическое повторение — это мертвое время. Актер на сцене театра каждый раз переигрывает и переутверждает себя заново. Он ничего не выигрывает, как, впрочем, ничего не проигрывает*5, но он может обыграть — актеров, режиссера, драматурга, продюсера, зрителей, время, да саму смерть. Именно это показывает нам в финале мертвецки пьяная Миртл на премьере пьесы. Она будто говорит: «Вы хотели увидеть, как звезда угасла? Черта с два! Звезда родилась!».
*1 Carney R. «Cassavetes on Cassavetes». 2001. P. 409.
*2 Ibid. P. 415.
*3 Ibid. P. 410.
*4 Базен А. «Что такое кино». 1972. С. 65.
*5 Эту парадоксальную ситуацию отмечал и сам Кассаветис: «В финале она ничего не получает, кроме собственного счастья» (Carney R. Op. cit. P. 413).
22 декабря 2012
https://seance.ru/blog/portrait/cassavetes_opening_night/
|
| |
| |
| Зинаида_Евсюкова | Дата: Пятница, 04.01.2019, 22:16 | Сообщение # 6 |
Группа: Друзья
Сообщений: 15
Статус: Offline
| Джон Кассаветис – моё неожиданное открытие (спасибо «Ностальгии!»). Глубокий, тонкийрежиссёр и очень талантливый актёр. В фильме « Премьера» на знакомом для себя материале из жизни актёров, театра он говорит о чрезвычайно важных ( и часто болезненных!) для людей проблемах : старении, неприятии нового возраста и другогосостояния души , неверии в свои возможности, мучительном поиске и открытии своего истинного «я».Другое потрясающееоткрытие-это гениальная игра АКТРИСЫ ДЖИНЫ РОУЛЕНДС. Её искренность, сила её эмоций, её выразительные глаза , может, кому-нибудь, кроме меня, поройнапоминали другую гениальную актрису–Роми Шнайдер? И запредельно трудна, и счастлива судьба АКТРИСЫ: через свою роль , её творческое переосмысление она может заново возрождаться и оставаться потрясающей актрисой и женщиной… ВСЕГДА! В фильме и в пьесе - добрый финал, и можно ,наконец, выдохнуть , и есть такая надежда: чувство юмора, вера в себя ,вера в людей, дружба, любовь могут спасти от неверия, от депрессии,от одиночества. Такие вечные «простые истины»..
|
| |
| |
|
