|
"ТЕНИ" 1959
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Воскресенье, 24.11.2019, 18:59 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «ТЕНИ» (англ. Shadows) 1959, США, 82 минуты
— импровизационный фильм Джона Кассаветиса о межрасовых отношениях во времена бит-поколения в Нью-Йорке
Фильм рассказывает о борьбе за выживание двух черных братьев и их сестры на «грязных» улицах Манхеттена. Хью, старший, джазист, приглядывает за Беном и Лилией, причем оба последних могут вполне сойти за белых, что и делают. Более темнокожий, чем его младшие брат и сестра, Хью постепенно озлобляется из-за ограниченных возможностей, вызванных цветом его кожи. Его артистические способности и потенциал тратятся зря в забегаловках и стриптиз-клубах, где он вынужден играть на трубе, чтобы заработать хотя бы на пропитание. Тем временем Лилия тусуется с претенциозной арт-богемой Нью-Йорка, развлекается и флиртует напропалую. Она сходится с Тони, молодым белым юношей, и лишается девственности. Однако, когда Тони узнает, что Лилиа мулатка, он бросает ее. Бен ведет беззаботную жизнь, торча со своими дружками Томом и Деннисом. Они пьют, гуляют и постоянно попадают в неприятности. Однажды ночью трое друзей ввязываются в жестокую уличную драку…
Съёмочная группа
Режиссёр: Джон Кассаветис
Сценарий: Джон Кассаветис
Продюсеры: Морис МакЭндри, Сеймур Кэссел, Никос Папатакис
Оператор: Эрих Колльмар
Художники: Рэнди Лилз, Боб Рее
Монтаж: Джон Кассаветис, Морис МакЭндри
В ролях
Бен Кэрразерс
Лилия Гольдони
Хью Херд
Энтони Рэй
Дэннис Саллас
Том Риз
Дэвид Покитиллоу
Руперт Кросс
Дэвид Джонс
Пир Марини
Признание
1959 — Премия журнала Film Culture.
1960 — Приз Пасинетти на Венецианском кинофестивале.
1961 — 4 номинации на премию BAFTA: лучший фильм (Джон Кассаветис), самый многообещающий новичок (Лилия Гольдони и Энтони Рэй), премия ООН (Джон Кассаветис).
1963 — номинация на премию «Серебряная лента» (Италия) в категории «лучший зарубежный режиссёр» (Джон Кассаветис).
1993 — включение в Национальный реестр фильмов.
Интересные факты
Многие киношколы считают «Тени» одним из ярчайших представителей независимого кинематографа в США.
Кассаветис снял две версии фильма — в 1957 и 1959 годах. Премьера первой версии состоялась в Нью-Йорке в кинотеатре «Париж» в ноябре 1958 года, а второй — с успехом прошла в Венеции и Париже.
Смотрите трейлер и фильм
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 24.11.2019, 19:07 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «ТЕНИ» (1959)
Американская публика воспринимала Джона Кассаветиса как актера, регулярно появлявшегося на телевизионных экранах (особенно памятным было его участие в детективном сериале «Джонни Стакатто») и временами исполнявшего заметные роли в кассовых хитах («Грязная дюжина», «Ребенок Розмари» и «Ярость»). Амбициозный кинематографист был не в восторге от развития собственной артистической карьеры. Раздражение Кассаветиса выплеснулось публично в эфире радиошоу Джин Шепард, когда Джон предложил слушателям проинвестировать фильм, который был бы снят вне рамок голливудской системы.
Собранные деньги (больше тысячи долларов) вкупе с гонорарами постановщика вылились в картину «Тени» — нервную, импровизационную, пропитанную джаз- и бит-эстетикой вещь о нескольких днях из жизни нью-йоркской артистической тусовки, как ее кабацких низов, так и интеллектуальной прослойки, рассуждающей об экзистенциализме и посещающей выставки современного искусства. «Тени» стали чуть ли не первым полноценным американским независимым фильмом. Не очередным экспериментом в духе Кеннета Энгера и Майи Дерен, а настоящей альтернативой тогдашнему кинопроизводству. Может, не столь совершенной технически, зато необыкновенно живой, искренней и обаятельной.
Одним из тех, кто принял участие в съемках, был будущий постоянный актер Кассаветиса Сеймур Кэссел (в «Тенях» шутливо обозначенный как продюсер). Ветеран независимого кино впоследствии рассказывал, как после армии пытался учиться драматическому ремеслу и в конце концов пришел в актерскую мастерскую, основанную Кассаветисом совместно с Бёртом Лейном. Тот уже начал съемки фильма и вместе с другими актерами (в частности с Лилией Гольдони и Беном Кэрразерсом) пытался выстроить сюжетную линию будущей картины. Он целый час расспрашивал Кэссела, а потом предложил ему поработать ассистентом, в результате чего Сеймур освоил различные технические премудрости съемочного процесса. Кассаветис снимал много, развивая действие на ходу. Как и в случае со своеобразным продолжением «Теней», фильмом «Лица» 1968 года, количество отснятого материала было огромным, чтобы впоследствии, отбросив многочисленные сырые эпизоды, помочь режиссеру найти верное движение картины.
Существует две версии ленты: первая, сделанная в 1957-м (чуть ли не полностью импровизационная), и вторая, уже переработанная после провальных первых показов. Оригинальный вариант долгое время считался утерянным, но нашелся 10 лет назад благодаря другу и главному исследователю кассаветисовского творчества Рэю Карни (личному врагу супруги покойного режиссера Джины Роулендс), который опубликовал в интернете расшифровку многих сцен и три фрагмента из первого варианта «Теней».
https://www.kinopoisk.ru/media/article/2141839/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 24.11.2019, 19:08 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Тени Кассаветиса
Джон Кассаветис , Рэй Карни
Мы публикуем отрывок из книги Рэя Карни «Кассаветис о Кассаветисе» о фильме «Тени», переведённый Сергеем Афониным специально для нового номера журнала «Сеанс».
«Тени» начинались с фантазии, зародившейся в одном из нью-йоркских лофтов 13-го января 1957-го года. Я вообразил нескольких персонажей, смутно напоминавших моих соучеников, а потом начал менять ситуации, в которых они оказывались, их возраст и всё остальное, пока все мы наконец в любой момент времени не начали вести себя в точности как эти персонажи. Одна из моих импровизаций тут же буквально воплотилась в жизнь. Это была история о чёрной девушке, которая старалась вести себя так, чтобы все считали её белой. Обычная мелодраматическая история: её соблазняет молодой человек, который только потом понимает, что она цветная. Я выбрал такой сюжет, чтобы актёры оказались в явной эмоциональной ситуации. Они проговорили об этом до рассвета.
Они говорили о том, как бы превратить эту импровизацию в фильм. Кассаветис уговорил оператора Эриха Коллмара, который только что закончил снимать в Африке полнометражный документальный фильм, принять участие в съёмках. Затем он начал действовать в манере профессиональной уличной девки. Через несколько дней он дал «Нью-Йорк таймс» интервью, объявив, что снимает некоммерческий фильм о «проблемах негров и белых», и что для этого ему нужно семь тысяч пятьсот долларов. Когда стало понятно, что интервью не подействовало, Кассаветис позвонил ведущему радиошоу на местной нью-йоркской радиостанции и напросился в эфир. До этого Кассаветис много выступал по радио и прекрасно знал, как там себя вести. Радиоформат прекрасно подходил его темпераменту — причудливому сочетанию игривости, провокационности и абсолютной серьёзности. С годами аудитория Джина Шеперда пополнилась множеством эксцентричных и свободомыслящих слушателей, которых он называл своими «ночными людьми». По просьбе Шеперда они устраивали по всему Манхеттену разнообразные розыгрыши обывателей и шуточные представления — что потом получило название «партизанского» или «уличного» театра. Например, Шеперд командовал: «Завтра в десять пойди в книжный магазин Marlboro Books и ходи по кругу между полками» или «сегодня в полночь открой окно и проори во весь голос „В жопу Нью-Йорк“» или «завтра в метро передайте лишние десять центов кондуктору от имени неизвестного пассажира». Впоследствии Кассаветис пытался представить просьбу о деньгах случайностью, но он точно знал, что он делает и чего он хочет добиться, когда он начинал говорить в эфире что-то типа «если существует офф-бродвейский театр, почему бы не существовать и офф-бродвейскому кино?»
В феврале я пошёл на радиоинтервью к Джину Шеперду в его программу «Ночные люди», потому что он ранее рекламировал мой фильм «На краю города», и я хотел поблагодарить его за это. Я рассказал Джину о том, что мы уже сделали. И что я считаю, что у нас может получиться неплохой фильм. Я сказал: «Было бы здорово, если бы фильмы могли делать люди, а не голливудские дельцы, которых интересует только бизнес и бокс-офис». И тогда он спросил, смогу ли я сам собрать деньги. «Если люди хотят посмотреть фильм про людей, они могут просто дать немного денег», — ответил я. За следующую неделю мы собрали две тысячи пятьсот долларов.
Некоторые пожертвования приходили по почте, но в большинстве случаев люди приносили их сами, поскольку в радиопрограмме Шеперда был назван адрес мастерской и было провокационно предложено приходить туда лично и «покупать билет в кино заранее за два доллара». Программа прозвучала в эфире поздней ночью в воскресенье, и уже в десять утра в понедельник первые жертвователи начали появляться у дверей здания Variety Arts. Так продолжалось всю неделю, пришли буквально сотни людей, включая начинающих актёров, желающих сняться в фильме.
Один солдат проехал на попутках триста миль и принёс нам пять долларов. Ещё с улицы зашла странная девушка с усами, волосатыми ногами, заляпанной грязью головой, одетая в давно нестиранное платье в горошек — просто ужасная на вид. Она вошла в мастерскую, бросилась на колени, подползла ко мне и сказала: «Я вчера слышала вас по радио. Вы — мессия!» Потом она стала нашим звукоинженером и заодно разобралась с неприятностями в своей жизни. И правда, у многих людей, работавших над фильмом, в жизни были серьёзные неприятности — и они справились с ними во время работы. Обычно мы отказывались от сумм, превышавших пять долларов, только один раз, когда дела шли особенно плохо, взяли у Джоша Логана чек на сто долларов.
Шеперд сам часто приходил в мастерскую, и в течение следующих двух лет три раза специально рекламировал проект Кассаветиса в своём радиошоу и постоянно информировал слушателей о ходе работы над «их общим фильмом». С помощью Сэма Шоу Кассаветис также получил ряд взносов в диапазоне от ста до пятисот долларов от более состоятельных жертвователей. Кроме Логана в их число вошли Роберт Россен, Сол Сигел, Чарльза Фелдман, Хосе Кентеро, Реджинальд Роуз, Уильям Уайлер, Марти Баум и даже Гедда Хоппер! Шоу также уговорил владельца Delux Film Labs Спироса Скураса бесплатно предоставить немного плёнки и разрешить Кассаветису пользоваться услугами его проявочной лаборатории (где также можно было бесплатно воспользоваться консультациями Отто Паолони, одного из лучших в мире специалистов в этом деле). Часть шестнадцатимиллиметрового оборудования взяли напрокат, часть получили на время бесплатно. Ерих Коллмар присоединился к проекту вместе со своей камерой Arriflex.
Ширли Кларк, которая в то время руководила одной из немногих независимых кинокомпаний, владела этой весьма редкой в городе техникой, и она привезла её нам и сказала: «Давайте, работайте. Мне это ближайшие полгода не понадобится. Берите технику». Другие люди тоже кое-что приносили. И они тоже участвовали в нашей работе, даже строили декорации.
Как это впоследствии стало обычным для всех работ Кассаветиса, он куда больше интересовался самим продуктом, чем процессом его создания.
Меня не интересовало, станут «Тени» хорошим фильмом или плохим. Он просто стал для мня образом жизни, при котором я сближался с людьми и воспринимал не совсем уж дурацкие мысли. Мы не собирались предлагать его в коммерческий прокат. С самого начала это был полный эксперимент, а мы сами просто хотели чему-то научиться. Ни один актёр и ни один техник не получал никаких денег. Мы работали на голом энтузиазме. Мы просто стремились получать удовольствие от того, что мы хотели делать. Творческая работа важнее денег. Мы бы никогда не закончили фильм, если бы все участники съёмок не поняли одну важнейшую вещь: быть художником значит следовать своим желаниям, неуёмному стремлению выразить себя полностью и абсолютно.
https://seance.ru/blog/cassavetes-shadows/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 24.11.2019, 19:08 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Становление легенды
«Тени» – это нью-йоркский неореализм в стиле блюз. Спонтанный образец синема-верите на Манхэттене, снятый в полулюбительских условиях на обычную 16-мм пленку одним из самых принципиальных индивидуалистов в истории кино.
C первого же кадра фильм берет зрителя в плен магии человеческих лиц. Картина так и могла бы называться – «Лица». Впрочем, так могли бы именоваться все фильмы Джона Кассаветиса, не только одноименный шедевр 68 года. Лица во всем своем спектре – это символ и метафора всего кинематографа Кассаветиса. В первой сцене «Теней» один из героев забредает на джазовую вечеринку и оказывается в гуще танцующих мужчин и женщин – мы видим только крупные планы свингующих человеческих лиц; одной только первой сценой Кассаветис смог выразить природу своего кинематографа, его символ.
Зернистая черно-белая пленка, многочисленные царапины и, скажем, несовершенная озвучка идеально сочетаются с полусырой съемкой и грубоватым монтажом. Я бы даже советовал смотреть старую, неотреставрированную нетленную версию фильма – в этом свое обаяние подпольного кино.
Кассаветис не только в дебюте, но и позже, и без всякой позы особо не обращал внимания на чисто техническую, формальную сторону дела. Главное – чувства, все остальное – ложь – единственный постулат кинематографа Кассаветиса. И надо признаться, что фильм в наше время смотрится немного устаревшим. Первые десять минут кинематографическое пижонство Кассаветиса немного смущает, но дальше тебя полностью пленяет то, чего и добивался режиссер отказом от визуальных излишеств: человеческая интонация, настоящее чувство реальных людей. «Составной частью фильма является заинтересованность не столько в фильме, сколько в людях; больший интерес к «человеческим проблемам», нежели к «проблемам постановки», ради того, чтобы люди не ускользали от камеры, а камера не проходила мимо людей» – писал про «Тени» французский философ Жиль Делёз.
Кассаветиса заслуженно называли изобретателем формы современного кино. Документальная манера фильма, тот факт, что он был снят в основном на натуре и в подлинных интерьерах, небывалая чувственность актеров, «сама жизнь в их лицах» – все это было новым словом в обращении с кинореальностью в американском кино. Для сравнения, в 59-м в Голливуде вышли: фильм-колос «Бен Гур» Уайлера и комедийный шлягер «Некоторые любят погорячее» Уайлдера. Естественно, скоромные «Тени» были свежим и свободным взглядом. Что касается Манхэттена: даже у Ширли Кларк в «Связном» – еще одном манхэттенском cinema v?rit? – присуствовала некоторая доля театральности, немыслимая для новатора Кассаветиса. Как минимум, он первым в мировом кинематографе придумал так называемые открытые финалы и открытое начало. Для своего времени предложил нетривиальный подход к «расовой проблеме»: он не разводит сентиментальной мелодрамы (фильмы Сёрка), не поднимает интимный случай до уровня трагедии («Пинки» Казана), не маргинализирует своих героев (как Пазолини своего Аккаттоне). Киновед Олег Ковалов, конечно, не первым отметил это: «В «Тенях» нет того «либерального» пафоса (чернокожие «тоже люди»), что встречал естественную неловкость у «белой» аудитории и неизменное раздражение у «цветной». Для Кассаветиса отношение мужчины к женщине есть смысл всей жизни. Этот взгляд он и воплощал всю свою жизнь на целлулоидную пленку. «Я никогда не буду ставить фильмы о чем-либо ином, кроме как о мужчинах и женщинах».
Герои «Теней» ищут самоидентификацию, свое место в этой жизни, они дурачатся, флиртуют, бегают за шлюхами, тусуются на литературных вечеринках, обсуждают мысли Сартра, ходят по барам с вытекающими последствиями, мечтают иметь детей, пытаются добиться успеха и быть немного романтичными. Под джазовые аранжировки Чарльза Мингуса и Шафи Хади Кассаветис творит sound of youth поколения 50-х и картину битнического Манхэттена. При этом, в отличие от Роберта Фрэнка («Погадай на моей ромашке»), Кассаветис не снимает Берроуза, Гинзбера и Керуака; он не был человеком из тусовки – даже в эпоху битников он снимал обыкновенных людей, у всех героев фильма даже сохранились настоящие имена актеров.
«Тени» – фильм о молодых. Единственный в своем роде в биографии режиссера. Взрослели вслед за режиссером и его герои. В своем последнем шедевре «Потоки любви» режиссер вновь покажет отношения брата и сестры, давно уже оставивших позади годы свой молодости. Кассаветис признавался, что мог снять «Тени» только в молодости. Спустя годы Кассаветис без особого интереса отзывался о «Тенях» как о пройденном этапе. Больше Кассаветис не позволял себе быть таким трогательным и тёплым, лиричным и поэтичным. Только в молодости он с таким упоением любил (даже сам хотел быть чернокожим, быть на месте своих героев) и со взглядом оптимиста смотрел на своих не самых успешных героев, которые, как и он сам, еще полностью не осознали всей глубины внутренней красной пустыни. «Тени» – реалистическая драма, в которой есть надежда, это фильм о людях со дна американского общества, фильм о том, как они живут, как справляются с реальностью. О людях, которые не теряют надежду. Которые не теряют веру. Я верю в людей» – таким был молодой Кассаветис. В итоге каждый из трех героев «Теней» находит что-то свое. Одни находят веру и надежду в лучшее существование, полные оптимизма уезжают на гастроли в Чикаго. Мулатка Лейла – погружается в love streams. Младший брат как был в первом кадре фильма одиноким битником на вечеринке, так им и остался в последнем на ночной улице. Под музыкальный лейтмотив «Теней» – соло саксофониста – он бредет дальше, один.
Быть режиссером, быть Джоном Кассаветисом
«Фильм, который вы только что посмотрели – основан на импровизации». Так гласит финальный титр «Теней». На самом деле это уловка режиссера: у фильма был общий очерк, на профессионального драматурга у Кассаветиса попросту не было денег, импровизировали по большей части с диалогами – они даже не записывались на бумаге, поэтому практически на всех дублях звучал разный текст, как выяснилось позже на озвучке: в итоге пришлось нанимать сурдопереводчиков, которые читали по губам. На работу со звуком ушел год.
И это всего лишь один пример непрофессионализма съемочный группы. Съемки «Теней» – это наглядная и показательная история, своего рода притча о том, что значит быть режиссером, когда ты – ни больше, ни меньше – всего энтузиаст.
Джону Кассаветису было тогда уже 28, грек по происхождению, к этому времени он окончил Американскую драматическую академию искусств, но не был принят в актерскую студию Ли Страсберга и Казана, играл в театре и успел сняться в 29 фильмах, преимущественно телевизионных. В 56-м Кассаветис совместно с Бертом Лейном запустил на Манхэттене открытый семинар «The Cassavetes-Lane Drama Workshop», где преподавал актерское мастерство, активно пропагандируя методы импровизации. Тогда, собственно, и пришла Кассаветису идея самому снять «фильм о реальных людях». В 1957 году в связи с выходом очередного фильма («Городская окраина» Мартина Ритта) актер Джон Кассаветис в прямом эфире радиопередачи Джина Шепарда Night People обратился к слушателям с просьбой: «Зрители, которым действительно хочется увидеть фильм о настоящих людях, должны помочь этому своими деньгами». В итоге собрать удалось то ли $2, то ли все $20 тыс. И Кассаветис начинает снимать свой дебют с актерами из своей студии – Хью Хурдом, Тони Рэйем и Лейлой Гольдони.
Кассаветис, судя по всему, не был из числа ярых синефилов, никакого образования режиссера у него не было. Будучи режиссером-самоучкой, но профессиональным актером, Кассаветис явно держал в уме наставления двух великих предшественников: Орсона Уэллса, который не раз повторял, что самое главное в фильме – это актер и все, что находится «перед» аппаратом, и Робера Брессона, говорившего, что только чувства героев должны вызывать последующие события, а не наоборот. Это абсолютно золотые правила для молодого Кассаветиса: «Отличие «Теней» в том, что история рождается благодаря персонажам, в то время как обычно персонажи и их характеры зависят от сюжета. Я прежде всего придумал, «зародил» персонажи «Теней», а уж потом сам собой родился сюжет».
Начиная работу, Кассаветис думал, что справится за несколько месяцев. Она же заняла три года. Позже Кассаветис всегда с иронией вспоминал, каким он был наивным идиотом в то время. Он совершил все возможные ошибки, приступив к съемкам фильма, он понятия не имел о технике (как Шаброль или Ромер), не особо представлял, что надо делать, да и какой, собственно, хочет получить фильм. «Снимаясь в кино в качестве актера, я имел смутное представление о том, как оно делается. Единственное, что мы сделали правильно, – набрали группу молодых энтузиастов, которые хотели сделать нечто осмысленное».
Первая (60 мин) версия фильма была готова в ноябре 58 года, и была тут же признана событием в андеграундных кругах Нью-Йорка. Сам Йонас Мекас, идеолог независимой нью-йоркской школы, восхвалял молодого гения. Но Кассаветис был беспощаден к фильму и самому себе. Он был разбит, он был в ужасе. Когда фильм был целиком смонтирован, Кассаветису была ясна только одна вещь: он не смог воплотить в жизнь свою идею-фикс – сделать фильм о реальных людях, живых людях. Для него это было катастрофой: «У нас получилось интеллектуальное и абсолютно «нечеловеческое» кино. Я возлюбил камеру, технику, красивые кадры и эксперименты ради них самих. Ритм получился красивый, но к людям он отношения не имел. И лишь одно могло меня порадовать: все мои трюки не сумели убить актерскую игру». Это было чучело фильма – именно так режиссер подвел итог своей работы продюсеру Морису Макэндри.
В таком волнении Кассаветис снова собирает волю в кулак и решается на пересъёмку фильма. Рабочая группа и, в частности, Сеймур Кассель (еще один актер из так называемой семьи Кассаветиса) его поддержала. Кассаветис собирает с мира по нитке: занимает у друзей, своих родителей, родителей своей жены, актрисы Джины Роулендс (в «Тенях» у нее всего лишь камео, придет время, и она станет актрисой-фетишем для мужа), в то время она была на 7 месяце беременности. Ему удается собрать сумму в 10 тысяч (весь бюджет в итоге составил 40). Кассаветис день и ночь переснимал, приходил домой только к утру, принимал душ и снова отправлялся на площадку. В таком бешеном темпе всего за пятнадцать дней пересняли почти три четверти фильма. «На этот раз я пытался снимать с точки зрения актеров, потому что это было самое лучшее в фильме, гораздо лучше деревьев и оконных стекол... Вторая версия отличается от первой, как небо от земли. Ушло много музыки и «поэзии», зато остались человеческие отношения, индивидуальные эмоции».
Летом 59-го новая версия «Теней» готова. Возникают проблемы с прокатом. Летом 60-го Кассаветис увозит фильм на фестиваль в Венецию, где картина получает одну из премий. После чего следует прокат в Великобритании, Скандинавии и на родине в США. В итоге Кассаветис даже заработал на фильме около $40 тыс. В Америке пишут о триумфе молодого режиссера: «Мы стали свидетелями рождения американского независимого кино». Актер и режиссер Кассаветис стал в одном ряду с фигурами Чаплина и Де Сики.
Хотя после того как Кассаветис перемонтировал «Тени», нью-йоркские независимые в лице того же Мекаса отвернулись от картины, которую на этот раз окрестили как «еще один голливудский фильм». (Подробней узнать о различиях двух версий можно по этой ссылке). В манифесте «Первое постановление Нового американского кино» 61-го года среди подписавшихся (Ширли Кларка, Лайонела Рогозина, Роберта Фрэнка, Альфреда Лесли, Йонаса и Адольфаса Мекаса, Эмиля де Антонио и др.) фамилии Кассаветиса не было. Он никогда не примыкал ни к одному из течений. После успеха «Теней» Кассаветис уехал в Голливуд, где сделал два фильма («Запоздалый блюз» и «Ребенок ждет»), но это уже другая история.
Позднее Питер Богданович напишет, что именно «Тени» стояли у истоков «нового» Голливуда». При этом, как справедливо заметил критик Джим Хилл, Кассаветис не был первым и единственным с окраины Голливуда, кто снимал «глубоко личные фильмы и финансировал их из независимых источников». До Кассаветиса это были и Кубрик («Страх и желание»), и Морис Энгел («Маленький беглец»), и Лайонел Рогозин («На Бауэри»). Естественна и уместна параллель с французской «новой волной» – Шаброль, Маль и Варда свои первые фильмы сняли до эпохального дебюта Годара, но именно его имя осталось в истории синонимом всей nouvelle vague. Аналогичный случай и с Кассаветисом. Очень удачно заметил один из простых зрителей: «Shadows is to cinema what On the road is to literature».
Сергей Дёшин
http://cineticle.com/focus/66-stanovlenie-legendi.html
|
| |
| |
|
