|
"ЛИЦО" 1958
| |
| Артур_Гусманов | Дата: Воскресенье, 22.04.2012, 20:28 | Сообщение # 1 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 22
Статус: Offline
| Тема соотношения лица и сущности человека – популярна и в литературе, и в кино. Видим ли мы «настоящего человека» или живём среди людей-масок, чувства которых скрыты где-то внутри? Можно ли так жить? Этими вопросами задаётся Бергман в своём фильме.
«ЛИЦО» (швед. Ansiktet) 1958, Швеция, 102 минуты
— трагикомическая драма-притча Ингмара Бергмана
  
  
  
Герои фильма — элита Стокгольма середины XIX века — неискренние люди, но с них нелегко сорвать маски, обнажив их истинные лица. А вот внезапно появившемуся в столице магу это, кажется, удается…
Съёмочная группа
Режиссёр: Ингмар Бергман
Продюсер: Аллан Экелунд
Автор сценария: Ингмар Бергман
Оператор: Гуннар Фишер
Композитор: Эрик Нордгрен
Художники: П.А. Лунгрен, Грета Йоханссон, Манне Линдхольм
Монтаж: Оскар Розандер
В ролях
Макс фон Сюдов — Альберт Эмануэль Фоглер
Ингрид Тулин — Манда Фоглер/мистер Аман
Гуннар Бьёрнстранд — доктор Вергерус
Найма Вифстранд — бабушка Фоглер
Бенгт Экерут — Юхан Спегель
Биби Андерсон — Сара
Гертруд Фрид — Оттилия Эгерман
Ларс Экбург — Симсон
Эрланд Юсефсон — консул Эгерман
Оке Фридель — Тюбал
Тойво Павло — полицейский комиссар Старбек
Сиф Рууд — София Гарп
Оскар Люнд — Антонссон
Награды
1959 — Венецианский кинофестиваль
Победитель: Специальный приз жюри
Номинация: Золотой лев
1960 — Премия BAFTA
Номинация: Лучший фильм
Смотрите трейлер и фильм
https://vk.com/video16654766_456239465
http://vk.com/video16654766_162379721
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 22.04.2019, 21:50 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «ЛИЦО» (Ansiktet) Швеция. 1958. 102 минуты
Историческая трагикомическая притча
Одна из ключевых картин в творчестве Ингмара Бергмана, которая имеет многозначное название, принципиальное для шведского киномастера. Тема соотношения лица и личины, истинного и видимого, явления и сущности в разных вариациях проигрывается почти во всех его фильмах. А апостольская антиномия «как в зеркале» - «лицом к лицу» является для Бергмана определяющей философской идеей при анализе действительности, в попытке понять себя и мир, найти абсолютную истину, приблизиться к Лицу (сиречь к Богу, высшему предназначению, подлинной сути человеческого бытия). И в «Лице» выдающийся режиссёр тоже задумывается над вопросом о месте художника в обществе, противопоставляя мир искусства, творчества и фантазии мелкому буржуазному миру филистеров, обывателей, мещан или же системе власти. Однако в отличие от ряда других, чаще всего мрачных и безысходных фильмов, это произведение решено в трагикомической манере, и главный персонаж, которого сыграл Макс фон Сюдов, представляет собой как бы "остранённый" вариант его же Антониуса Блока из "Седьмой печати".
Действие ленты происходит в XIX веке. Труппа фокусника Альберта Фоглера (одна из постоянно встречающихся фамилий в творчестве Ингмара Бергмана) путешествует по провинции, давая представления, смущая умы добропорядочных граждан иллюзией проникновения в загробный мир, воскрешения мёртвых и т. п., вызывая у обывателей даже страх перед неведомым. Но ключ к разгадке притчи в стиле чёрного юмора содержится в своеобразной иронической подтасовке автора. Он потешается над критиками, которые подчас безжалостно препарируют произведение искусства, и одновременно - над зрителями, нередко отождествляющими художника с его героями. Ведь тогда вместо лица видится лишь отражение в зеркале. Вот и оказывается, что врач Вергерус вскрывает труп не фокусника Фоглера, а жалкого актёра-пьяницы Юхана Спегеля (по-шведски spegel - это «зеркало»). Согласно мысли Бергмана, творец всегда больше своего искусства и не укладывается ни в какие рамки определений. В конечном счёте, он непостижим, словно Бог.
https://kinanet.livejournal.com/687627.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Понедельник, 22.04.2019, 21:50 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЛИЦО
1846 год. В Стокгольм приезжает странствующая труппа "Магнетический Целебный Театр доктора Фоглера", разношерстная и потрепанная, кажется, даже скрывающаяся от полиции компания под руководством магнетизера Альберта Фоглера, его жены и престарелой матери, по виду настоящей ведьмы.
Артисты останавливаются в богатом консульском доме: хозяин и его жена желают посмотреть их представление, а быть может, чем черт не шутит, с помощью их магии и поправить расшатанные нервы и пошатнувшуюся семейную гармонию. Напротив, с полным секпсисом к появлению артистов в доме друзей относятся ученый скептик доктор и местный полицмейстер. Артистов расселяют в людской и отправляют обедать на кухню.
Поначалу резкие перемены в жизнь особняка вносят неглавные члены труппы. Их с радостью - оттого что развеяли размеренную скуку существования - принимают и потчуют в людской слуги, особенно служанки, которым бабка и толстый пьяница-комик под видом любовного напитка продают или дарят - в зависимости от доступности служанок - всякую дрянь, вплоть до безопасной дозы крысиного яда. По мере развития сюжета и складывания пар обитатели особняка и заезжие артисты становятся друг для друга своего рода зеркалами, показывающими героев, в них смотрящихся, как бы с другой, неожиданной стороны.
Центральное событие картины - представление, которое дают хозяевам зачем-то притворяющийся немым Фоглер и его жена. В ходе представления артисты показывают разные убогие фокусы, тут же со злорадством разоблачаемые энтузиастом докотором и бдительным полицмейстером. Но вот Фоглер гипнотизирует жену последнего, и та, подобно героине годом раньше вышедшего на экраны шедевра Феллини "Ночи Кабирии", впадает в транс и выбалтывает всю неприятную физиологическую и душевную подноготную мужа. Вслед за ней гипнозу подвергается громила кучер: его связывают воображаемыми цепями, он не может их разорвать, а когда Фоглер "отпускает" его, накидывается на гипнотизера и душит. Артист "умирает" совершенно натурально, помощники укладывают его в гроб и относят на чердак, где, по желанию любознательного доктора и требованию разъяренного полицмейстера, покойник непременно будет подвергнут процедуре вскрытия.
Наутро советник медицины таковое и производит с патологическим удовольствием, ища обрести физические доказательства нематериального гения. Занося данные об исследовании в протокол, врач вдруг видит стоящего перед ним целехонького Фоглера. В ужасе ученый бегает по чердаку, а оживший труп гоняется за ним до тех пор, пока тот, поседев, не выбирается на улицу.
Конечно, фокусник не умер, врачу подсунули свеженький труп покончившего с собой бродяги, но события вынудили "магнетизера" раскрыться, снять грим, личину колдуна и "печать молчания". Фоглер, накануне пробудивший ненависть полицмейстера, зависть ученого и вожделение жены советника, униженно просит хоть какой-нибудь оплаты за выступление. И ему ее с пренебрежением обещают.
Однако труппе срочно нужно бежать из города: полицмейстер-то не простил своего унижения. Какое ему дело до того, как Фоглер унижен теперь!.. Мало унижен! Надо его посадить! Артист с верной женой уже сидят в своей кибитке, но труппа никак не собирается: часть ни в чем не виноватых подмастерьев, да и бабка-колдунья решили остаться в Стокгольме, может быть, даже осесть в доме советника, один лишь юноша, нашедший свое счастье в лице хорошенькой служанки, собирается, прихватив подружку, продолжить путь с Фоглерами.
Под проливным дождем нетерпеливо ждут они в кибитке паренька, помогающего подружке уложить вещи: скорее, скорее, надо бежать... Поздно! Во двор въезжает полицейская карета, за ней кавалькада вооруженных всадников. Фоглер мертвеет на глазах, но - о, чудо! - вся эта процессия пожаловала к дому советника, чтобы пригласить артистов во дворец: сам король Оскар I заинтересовался искусством магнетизера...
Каков жанр фильма - комедия или драма? Похоже, что в ходе съемок замысел несомненной комедии почему-то претерпел существенные изменения. В итоге вышла трагикомедия на одну из главных бергмановских тем - судьбы художника в этом если не враждебном, то равнодушном к нему мире. Художника, как обычно, униженного, протестующего и в той или степени мимикрирующего, подчиняющегося обстоятельствам. Художника многоликого (или многоличинного), меняющего лики (или маски), под которыми прячется его собственное лицо. Поиск этого настоящего (в данном случае оказывающегося жалким и растерянным, отнюдь не импозантным, но оттого-то и человечным и по-своему красивым), ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО лица, кажется мне, и занимает главным образом режиссера, а потому и является основной содержательной темой фильма. Который ведь так и называется - "Лицо". И открывает собой длинный ряд бергмановских картин на ту же тему, вплоть да мучительнейшей поздней ленты "Лицом к лицу". Посему мы к ней (теме) еще вернемся, рецензируя поздние ленты режиссера, а сейчас я предложу вашему вниманию, уважаемый читатель, несколько цитат из современной рассматриваемому фильму критики.
Оке Рундквист в статье "Что кроется за "Лицом"?" ("Ингмар Бергман. Статьи. Рецензии. Сценарии. Интервью". М.: Искусство, 1969. С 104 - 105) так раскрывает его идейное содержание: "В центре фильма - столкновение между Фоглером и советником медицины Вергерусом, холодным рационалистом и скептиком. Он стремится любой ценой разоблачить искусство Фоглера и, заметив, что ничего особенного в нем нет, пытается представить его как надувательство. Точно так же, как некоторые (с позволения сказать) критики, не стесняясь прямых оскорблений, буквально резали Бергмана по живому телу, Вергерус режет, вскрывает, как он думает, мертвое тело шарлатана. Но кого же он режет, оказывается? Актера, который для большей убедительности назван Юхан Спегель, что значит Юхан Зеркало. Фоглер подставил вместо себя актера, так и критика частенько отождествляет писателя с ролью, которую он создал и которую актер играет...
На протяжении большей части фильма Фоглер молча сносит оскорбления своих мучителей. Так и художник должен молча терпеть всякую критику.
Но в конце концов плотина прорывается, и падают маски. Демонические, романтические борода, брови и парик исчезают, и перед нами лицо, отмеченное печатью страдания и унижения, но в то же время лицо человека незаурядного! И этот человек говорит о тех, кто его преследовал: "Я ненавижу их лица, их тела, их движения".
А страшная сцена на чердаке дает нам понять, что в искусстве "шарлатана", возможно, действительно есть нечто необъяснимое... (Месть) Фоглера - это месть замученного художника. Но в том, как все это показано, присутствует зрелое мастерство и чувство меры".
Отечественный киновед Б. Чижов ("Ингмар Бергман в поисках истины": Вступительная статья к цитировавшемуся выше сборнику) возводит тему лица и личины в степень борьбы веры и безверия, справедливо считая "Лицо" прямым продолжением основной идеи "Седьмой печати": "...фигура Вергеруса - своеобразная реплика на образ оруженосца Ёнса (недаром их играет один актер - Г. Бьорнстранд). Ёнс был вольнодумцем и атеистом, он сыпал циничными шуточками, не верил ни в Бога, ни в черта и не боялся смерти. Вместе с тем он был фигурой героической; среди ужаса и смуты он один из немногих сохранял верность заповедям добра и справедливости. Его материализм не противостоял идеализму Антониуса Блока, но дополнял его.
Иное дело - в "Лице". Трезвый материализм и возвышенный идеализм, стоявшие в "Седьмой печати" плечом к плечу, здесь ополчились друг на друга; при этом оба они потерпели ущерб, представ один - в облике ограниченного и въедливого позитивиста, другой - в облике директора "магического театра".
У Фоглера - Сюдова (Блока в "Седьмой печати", напомню, тоже играл Макс фон Сюдов, и зеркальность, таким образом, получается двойная. - В.Р.) напряженный тоскующий взгляд Рыцаря... и черная бородка оккультных дел мастера, которая потом оказывается фальшивой... Кто он - мистик или мистификатор?.. Но именно тогда, когда падает маска и открывается его истинное лицо - лицо страдающего и униженного человека, - бьет час его торжества.
Это торжество морального, а не практического характера. Потому-то, вероятно, заключительный эпизод фильма - отбытие Фоглера и его труппы в королевский дворец - имеет откровенно ироническое, пародийное звучание. Фоглер мог бы преуспеть в мире Вергерусов... лишь при одном условии: быть таким же, как они. А что если он действительно шарлатан, а лик страдающего, взыскующего вышей истины человека - всего лишь маска? Где маска и где лицо, и что есть истина? Фильм "Лицо" и в жанровом отношении представляющий странное смешение готического романа с бытовой комедией, - это, может быть, самое скептическое и горькое произведение Бергмана" (Указ. соч. С. 29 - 31).
Вообще, Бергман, вероятно, единственный из серьезных режиссеров, кто, снимая много, быстро и недорого, сумел не только воплотить на экране свои главные темы, но и сделать это многократно, как бы многосерийно, рассматривая каждую проблему множество раз, в прямом и зеркальном виде, в серьезном и пародийном. И в этом плане "Лицо" - вероятно, центральная, если не сильнейшая пародия, мрачноватая пародия, или лучше сказать отражение в кривом зеркале и религиозно-философской проблематики "Седьмой печати", и самой сокровенной темы режиссера: слиянности и нераздельности, борьбы и отрыва страдающего лица и шутовской маски художника. "Пока не требует поэта...", или, скорее блоковское: "Так жили поэты..."
Виктор Распопин
http://raspopin.den-za-dnem.ru/index_c.php?text=2072
|
| |
| |
| Андрей_Шемякин | Дата: Вторник, 23.07.2019, 08:27 | Сообщение # 4 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 182
Статус: Offline
| Через 10 дней, 19 июля, наступит столетие Бергмана (вернее, так было бы по парадоксальному летоисчислению советской эпохи, потому что именно эта дата была названа в первой нашей книге о режиссёре, почему - Бог ведает, но это Бергман, а в его поле возможно всё), и в этом же году фильму "Лицо", одному из самых и до сих пор вызывающе спорных его шедевров, исполнится шестьдесят. Интересно, что знакомство наших зрителей с Бергманом началось не с бесспорно великой "Земляничной поляны", а с "Вечера шутов" и этой картины. И её же впервые по-настоящему обругала советская критика (в лице П.В.Палиевского, в его крестовом походе на модернизм в конце 60-х), усмотревшая в ленте борьбу с "мещанством", то есть самой жизнью и природой как таковой. А значит, и не сочтите этот факт парадоксом, сделала именно то, что Бергман хотел: он бросил вызов обыденному сознанию, дав ему максимальную фору. После войны искусство надолго попало под подозрение, потому что нацизм стремился победить не только идеологически, но и эстетически, взяв себе в союзники творчество, понимаемое как насилие над реальностью, по определению бесконечно пластичной. То есть не просто покупая художников (мало кто соблазнился из крупных, кстати), а совращая его Абсолютной Властью над бытием. В этом смысле картина Бергмана была заведомо полемичной, потому что он освободил рассказанную им историю от любых злободневных аллюзий, развернув действие аж в 1846 году, во времена короля Оскара I-го. И сосредоточился на проблеме борьбы самоуверенно-честного рационализма, верящего в то, что вскрыв - буквально - художника, вы всё узнаете об источниках его вдохновения, с любыми формами манипуляции, присущими человеку-творцу "имманентно", то есть он в принципе не может не обмануть, - а вольнО было верить ему безраздельно? Но ведь и не верить нельзя, иначе какое же это искусство? Особенность именно этого фильма Бергмана, однако, в том, что он "спрятал" рефлексию в свой рассказ, передоверил её героям. Он вовлекает зрителя в действие, но оно таким образом разворачивается, что, хочешь не хочешь, а вопросы встают на каждом шагу. И хотя мотивировки персонажей понятны, -они будто специально их декларируют, но к чему ведёт автор, зачем нам рассказывает эту историю? Поэтому наша критика - это были ещё цветочки, к тому же постфактум. Современная Бергману критика, в основном шведская, обрушилась на картину, высказывая не просто противоположные суждения в смысле оценки, но и давая трактовки по принципу "стрижено-брито", будто речь идёт о разных картинах. Даже в переводе заголовка сказалась эта разноголосица. В переводе на английский лента называется, -заметил популяризатор Бергмана, кинокритик Джон Мандельбаум, - "The Magician". То есть "Фокусник" ("Волшебник", "Чудотворец"). А замечательный французский киновед Мишель Серве выдвинул остроумную гипотезу, попробовав прочесть мысли Бергмана, подобно герою его параболы об искусстве, сугубому рационалисту Вергерусу (Гуннар Бьорнстранд): а КАКОЙ ЕЩЁ могла бы быть лента, сделанная после двух шедевров, - "Седьмой печати" и "Земляничной поляны", (правда, после дилогии он поставил "У истоков жизни", о женщинах в роддоме, но не будем придираться к коллеге),если не "упражнение для пальцев", щегольская трагикомедия с непредсказуемыми сюжетными поворотами? И вместе с тем, каждый поворот, кроме совсем неожиданного финала, (который я, естественно, не раскрою, - он снят потрясающе), продиктован тем или иным взглядом отнюдь не на искусство, но - на ХУДОЖНИКА. Поскольку в оригинале фильм всё-таки называется "ЛИЦО", отсылая к исключительно древней (да хоть и "древнейшей") традиции лицедейства, вступившей в эпоху тотальных разоблачений всего, связанного с чудом и волшебством, не говоря уже о "притворстве" сценическом. Коренная шекспировская тема "Мир - театр, а люди в нём - актёры", сразу же опровергается в первой сцене, когда неказистый фургон с бродячими артистами магического театрика - стоИт. Герои - на фоне хмурого неба. Пауза. Потом они внезапно найдут умирающего человека, и главный герой, Альберт Фоглер, будет пристально вглядываться в то, как переживает процесс ухода ещё живой человек. Запоминает реакции. Всё пойдёт в дело (мы это потом увидим). Но - никакого натурализма! Обозначена принципиально другая коллизия, потому что современная наука, юриспруденция и полицейщина не верит в возможность преображения смерти в искусство. И художник (а впрочем, художник ли он?) всегда и во всём заведомо виноват. Так начинается процесс защиты искусства Бергманом (в "Тюрьме", - "кино о кино", - он лишь констатировал его кризис). А ключевой смысл кошмара Вергеруса, обуреваемого придуманными автором призраками, он потом, через десять примерно лет, переадресует самому себе, Автору, в "Часе волка"(1967). И этот фильм уже будет целиком посвящён не манипуляциям с правдой в её многозначности и глубине, а борьбе с демонами, обуревающими свободную волю художника. А пока -1958-й на дворе. И впереди ещё столько фильмов!
09.07.2018
|
| |
| |
|
