|
"ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ" / "НОЧНЫЕ ЖИВОТНЫЕ" 2016
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 24.03.2018, 11:29 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3249
Статус: Offline
| «ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ» (англ. Nocturnal Animals, рус. Ночные животные) 2016, США, 116 минут
— американский психологический триллер в жанре неонуар – вторая режиссёрская работа знаменитого дизайнера Тома Форда
У Сьюзен роскошная жизнь в Лос-Анджелесе, прекрасный муж и собственная галерея. Но однажды она получает неожиданную посылку от бывшего супруга – он хотел бы встретиться, но сначала просит прочитать его новый роман. Сьюзен не подозревает, что как только она откроет рукопись, она вернется в прошлое, которое считала надежно укрытым под покровом ночи.
Съёмочная группа
Режиссёр: Том Форд
Сценарий: Том Форд, Остин Райт
Оператор: Шеймас МакГарви
Композитор: Абель Коженёвски
Монтаж: Джоан Собель
В ролях
Реальные
Эми Адамс — Сьюзан Морроу
Джейк Джилленхол — Эдвард Шефилд
Арми Хаммер — Хаттон Морроу, муж Сьюзан
Лора Линни — Энн Саттон
Андреа Райсборо — Алессия Холт
Майкл Шин — Карлос Холт
Зау Аштон — Алекс
Джена Мэлоун — Сейдж Роуз
Кристин Бауэр ван Стратен — Саманта Ван Хелсинг
Вымышленные
Джейк Джилленхол — Тони Гастингс
Майкл Шеннон — детектив Бобби Андес
Аарон Тейлор-Джонсон — Рэй Маркус
Айла Фишер — Лора Гастингс, жена Тони
Элли Бембер — Индиа Гастингс, дочь Тони
Карл Глусман — Лу
Роберт Арамайо — Бес
Грэм Беккел — лейтенант Грейвс
Интересные факты
Основой для фильма послужил опубликованный в 1993 году роман Остина Райта «Тони и Сьюзен».
Эми Адамс и Джейк Джилленхол должны были вместе сниматься в фильме под названием Ezekiel Moss, но проект был отменен по причине смерти его режиссера, Филипа Сеймура Хоффмана.
Джордж Клуни мог принять участие в картине, но выбыл из проекта.
Одну из ролей должна была исполнять Ким Бейсингер, но в итоге ее заменила Лора Линни.
Эми Адамс и Майкл Шеннон до этого уже играли вместе в фильме «Человек из стали» (2013).
На кинорынке кинофестиваля в Каннах-2016 компания Focus Features купила права на мировую дистрибуцию ленты за 20 миллионов долларов. Это самая большая сумма, когда-либо отданная за фильм на фестивале.
Изначально Том Форд намеревался снять два фильма по роману Остина Райта: один бы строго следовал сюжету книги, а второй бы от нее значительно отступал.
На одну из ролей рассматривался Хоакин Феникс, но в итоге выбыл из проекта.
Джена Мэлоун, играющая персонажа по фамилии Росс, сыграла Гретхен Росс в картине «Донни Дарко» (2001), в которой также снялся Джейк Джилленхол.
Джена Мэлоун и Карл Глусман также снялись вместе в фильме «Неоновый демон» (2016).
Второй фильм, в котором Майкл Шеннон играет представителя закона по имени Бобби.
Съёмки фильма начались 5 октября 2015 года в Лос-Анджелесе, Калифорния. Закончились 5 декабря 2015 года.
Весь фильм снят на 35-мм киноплёнку, несмотря на всеобщую тенденцию перехода на цифровые технологии. Оператор Шеймас МакГарви выбрал такую технику из-за её гибкости в наиболее сложных съёмочных ситуациях.
Это третий фильм, в котором у героя Джейка Джилленхола погибает жена. Два других – «Левша» (2015) и «Разрушение» (2015).
Награды
Венецианский кинофестиваль, 2016 год
Победитель: Особый приз жюри
Номинация: Золотой лев
Оскар, 2017 год
Номинация: Лучшая мужская роль второго плана (Майкл Шеннон)
Золотой глобус, 2017 год
Победитель: Лучшая мужская роль второго плана ( Аарон Тейлор-Джонсон )
Номинация: Лучший режиссер (Том Форд)
Номинация: Лучший сценарий
Британская академия, 2017 год
Номинация: Лучшая мужская роль (Джейк Джилленхол)
Номинация: Лучшая мужская роль второго плана (Аарон Тейлор-Джонсон)
Номинация: Лучший адаптированный сценарий
Номинация: Лучшая работа оператора (Шеймас МакГарви)
Номинация: Лучший монтаж
Номинация: Лучший саундтрек
Номинация: Лучшая работа художника-постановщика (Мэг Эверист, Шэйн Валентино)
Номинация: Лучший грим/прически
Номинация: Премия имени Дэвида Лина за достижения в режиссуре (Том Форд)
Премия Гильдии актеров, 2017 год
Номинация: Лучший каскадерский состав
Смотрите трейлер и фильм
https://vk.com/video16654766_456239232
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:24 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Дорожные знаки. «Ночные животные», режиссер Том Форд
Искусство кино №10-2016, Антон Долин
Э м м а. А тебе нравится моя галерея? Что ты о ней думаешь?
Д ж е р р и. Хорошая галерея. Можно даже сказать – очень хорошая.
Э м м а. Я рада, что ты так считаешь. Так оно и есть. Мне эта работа нравится.
Д ж е р р и. Чудной народ художники, верно?
Э м м а. Нет. Нисколько не чудной.
Д ж е р р и. В самом деле? Это грустно.
Гарольд Пинтер. «Предательство»
«Ночные животные» [в российском прокате – «Под покровом ночи»]
Nocturnal Animals
Автор сценария, режиссер Том Форд
Оператор Шеймас Макгарви
Композитор Абель Коженёвски
В ролях: Эми Адамс, Джейк Джилленхол, Майкл Шеннон, Аарон Тейлор-Джонсон, Айла Фишер, Элли Бэмбер, Арми Хаммер, Карл Глусман, Роберт Арамайо, Лора Линни, Майкл Шин, Андреа Райсборо и другие
Fade to Black Productions, Focus Features, Universal Pictures
США
2016
Развязка. Но сначала глаза. Пустой – или это только кажется? – взгляд на женском лице, покрытом агрессивным макияжем: возраст сразу не разберешь. После вернисажа галеристка в одиночестве. Смотря в ее глаза, мы видим огромную дорожную развязку с высоты птичьего полета. Ленивый трафик, как шевелящиеся змеи в запутанной прическе не проспавшейся Горгоны. Она и есть Горгона, в ее мыслях тоже неразбериха.
Такова женская версия – в городе моды и отчуждения Лос-Анджелесе. А мужская дорога другая. Прямое и бесконечное ночное шоссе в Техасе, где мобильник не ловит сеть. Здесь случилась стычка усталого водителя, слабака и умника, с боевитыми гопниками. Сначала обгон, потом столкновение, а там и колесо лопнуло, пришлось остановиться. Теперь его жена и дочь вместе с ними где-то впереди, в неизвестности, и он преследует их сквозь тьму. Свернув, обнаруживает тупик. Шоссе оказалось в никуда.
Она – Сьюзен, он – Тони. Она читает рукопись, он – герой этой рукописи. Однако выдуманы они оба, и оба реальны: в неудачнике Тони видится полуночнице Сьюзен ее первый муж Эдвард, автор еще не напечатанной книги, с которым она разошлась девятнадцать лет назад – после своего предательства.
Роман Остина Райта «Тони и Сьюзен» был опубликован в 1993-м, но успеха не имел. После смерти писателя в 2010-м роман переиздали в Великобритании, и полузабытый текст неожиданно оказался бестселлером. Том Форд снял по его мотивам свой второй фильм, но сменил название. Точнее, уравнял в правах два уровня литературной реальности, «подлинный» и «вымышленный». Картина Форда называется так же, как роман Эдварда, – «Ночные животные»[1].
«Одинокий мужчина», кинодебют известного модного дизайнера, воспринимался по-разному – и как каприз богатого могущественного человека, решившего поиграть на чужом поле, и как предельно личное высказывание едва ли не автобиографического толка (хотя тот фильм тоже был экранизацией чужого текста). Никто не оспаривал талант дебютанта, но в серьезность его намерений поверили единицы. «Ночные животные» не оставляют сомнений: Том Форд – прирожденный режиссер, которого волей судьбы забросило в фэшн-индустрию. Или он сделал этот выбор сам, а теперь, в пятьдесят пять лет (премьера состоялась через считаные дни после дня рождения автора), нашел в себе силы выпрямить искривленную линию биографии.
Форд давно заявлял о намерении оставить моду и заняться кино, но ему не верили. Тем более что при всех успехах «Одинокого мужчины» – номинация на «Оскар», Кубок Вольпи для Колина Фёрта, «Голубой лев» для режиссера – перерыв оказался слишком длинным, целых восемь лет. «Ночные животные» вышли не просто подтверждением серьезных намерений Форда, но почти манифестом. Ведь главная тема фильма – выбор дороги (во всех смыслах). Или чуть иначе: перемена участи и смертельная опасность такой перемены.
В книге Райта Тони, герой романа в романе, мучается, что не увидел вовремя сюжетообразующей развилки – растерялся, дал неизвестным мерзавцам овладеть его машиной, женой и дочерью. Изнасилование и гибель двух женщин, в которых был смысл его жизни, – результат этой слепоты, этого малодушия. Сьюзен, читательница романа в романе, болезненно вспоминает и собственную развилку: расставание с Эдвардом, кому она предпочла самоуверенного плейбоя Уокера, второго мужа, который теперь ей беззастенчиво изменяет.
В версии Форда (он автор сценария) акценты расставлены иначе. «Реальный» Уокер, которого в книге звали Арнольд, и «вымышленный» Тони вообще потеряли свои профессии: один был хирургом, второй – математиком; в фильме это размыто до нуля. Напротив, о профессии Сьюзен в книге ничего не сообщалось, в фильме же мы узнаем о ней сразу, еще до завязки. Позже выясняется, что Сьюзен – за кадром – училась на художницу, но быстро переквалифицировалась в галеристку. Эдвард, напротив, твердо намерен стать писателем в тот момент, когда его встречаем и мы, и героиня (они вместе выросли, потом надолго расстались, и только теперь, после паузы, завязывается их роман).
На контрасте – попытка совместной жизни неудачливого автора и успешного арт-менеджера – построена интрига картины. Пожалуй, она и важнее, чем криминальная фабула романа Эдварда, триллера с оттенком бульварности о преступлении и наказании. И это для Форда – коммерсанта-дизайнера[2], перешедшего в разряд рискующих художников (он не только собственный сценарист, но и продюсер), – центральный нерв фильма. Еще деталь: в Техас действие перенес именно Форд. Ведь он родом оттуда.
Строгие костюмы от Тома Форда не менее знамениты, чем провокационные рекламные кампании с обнаженной натурой. Простая эффектная контрастность – основа его искусства, ухитряющегося балансировать на грани кича, никогда не переходя за его границу. Предельная эксгибиционистская откровенность в дизайне – и закрытость личной жизни едва ли не застенчивого модельера, живущего в мирном многолетнем браке с одним и тем же партнером. Безупречные манеры джентльмена (его благодарственную речь на чистом итальянском, сказанную со сцены в Венеции по случаю награждения фильма Гран-при, члены жюри слушали открыв рот) – и техасские корни, так явно, чуть ли не пародийно, отраженные в картине. Искусно выстроенный стиль – и голая природа: «Представь себе парфюм с запахом сырой земли!» – восторженно сказал мне о духах Тома Форда более искушенный в этих вопросах коллега. День, усиленный многочисленными фотовспышками, – и ничем не подсвеченная ночная дорога, с которой свернешь на обочину и сам не заметишь.
На этих оппозициях строятся «Ночные животные». Казалось, модный дизайнер мог бы позволить себе сделать фильм заодно выставкой своих костюмов, но эта задача Форду явно неинтересна. Он начинает свою картину с шокирующей комбинации – под сверхсентиментальную лирическую ретромузыку поляка Абеля Коженёвски (похоже, здесь идеальный альянс композитора и режиссера, сотрудничающих второй фильм подряд) мы наблюдаем завораживающе медленный танец обнаженных – не считая кокетливых перчаток, праздничных головных уборов, золотых эполетов или эротичных чулок – женщин. Немолодые, корпулентные, лишенные красоты даже рубенсовских моделей, они ставят такой (кажется, необязательной для сюжета) сценой фильм в категорию R (по-нашему, 18+). Это вызов публике. И загадка. Только ли пресыщенность современным искусством во всем его великолепии и убожестве демонстрирует раблезианский зачин? Только ли изысканную хрупкую красоту Сьюзен – Эми Адамс, отстраненная красавица бальзаковских лет, играет здесь самую неброскую, а потому лучшую свою роль – призваны оттенить эти нагие монстры?
Измененное название картины все-таки не случайно. Форд разоблачает человека во всех смыслах, ловит его слабую фазу – ночную, промежуточную между бессонницей и сном. Потому так зримо оживают образы романа, который Сьюзен читает в постели, где совершенно одинока и испугана собственным воображением. Уродство и трогательность беззащитности в параллельных сценах омовения «выдуманного» героя, у которого убили жену и дочь, и «реальной» героини, убившей лишь свои отношения с мужем не вполне символически: был и аборт его возможного ребенка (еще одна значимая деталь, которой не было в романе-первоисточнике). В обнаженности тела и одновременной материализации фантазма есть вроде бы такая умозрительная проблема, как выбор профессии. Но она вдруг становится вопросом жизни и смерти, а беспощадность слов «я несчастна с тобой» приравнивается к жестокости физического насилия и убийства.
Мужское пространство отдано на откуп литературе. «Ночные животные» – роман Эдварда о мужчине, поразительно похожем на автора. Поначалу у Джейка Джилленхола, уходящего здесь наконец-то с территории пародии (см. нашумевшего «Стрингера»), борода в образе Тони и гладко выбритый подбородок в флэшбэках, где он в роли Эдварда. Потом Тони тоже избавляется от бороды, и возникает знак равенства, а рана брошенного мужа оказывается травмой человека, потерявшего семью и смысл жизни. Женское пространство погружено, как в солевой раствор, в современное искусство: Сьюзен живет в нем, стараясь не высовывать голову наружу. Столкновение с литературой неожиданно выводит ее в измерение реальной, не фантомной боли. Получив в начале фильма толстую рукопись, она первым делом режет палец бумагой (всем известно, насколько болезненный тонкий порез). Другой режиссер не отказал бы себе в удовольствии показать каплю крови, упавшую на белую бумагу рукописи, но вкус и чувство стиля Форда удерживают его от штампа. Боль литературы может обойтись без кричащего визуального выражения.
Точнее, во времени, проявляющем композицию искусства в пространстве. Так должно быть, к этому мы привыкли. Но иллюзорное противопоставление Форд выворачивает наизнанку. Лишь кажется, будто Тони куда-то едет, рассказывая тем самым историю трагедии и последующего отмщения, оно же искупление, а Сьюзен просто валяется на кровати, переворачивая одну страницу за другой. На самом деле литературный мир мужчины сконцентрирован в одной точке, притворяющейся линией. А визуальный мир женщины, наоборот, линейно ведет нас от начальной точки к финальной, не позволяя предвосхитить события или вернуться назад. Книгу можно читать только от начала до конца, никак иначе. Обгон и разворот на этой трассе настрого запрещены. Тони, напротив, начинает свой трансгрессивный путь с необдуманного обгона.
Практически все, с кем вступает в контакт Сьюзен, встречаются в фильме однажды, подчеркивая однонаправленность ее движения к финалу. Муж, который не пришел на вернисаж в начале и уехал в командировку (она еще раз поговорит с ним по телефону, но он уже будет не один, а с любовницей, отрезанный от нее во времени, пространстве и эмоционально). Хаттон (Арми Хаммер), наконец-то по делу использованный картинный актер-красавчик, – ясноглазый мачо с заторможенной мимикой, будто артефакт из музея современного искусства наподобие мельком показанной в фильме блестящей скульптуры Джеффа Кунца. Светская подруга (Андреа Райсборо, чей ретроприкид неуловимо напоминает другую конфидентку из предыдущего фильма Форда, сыгранную Джулианной Мур) и ее изысканный муж-гей, он же брат героини (Майкл Шин), утешающий ее дежурным: «Дорогуша, ты так успешна!» Мать, светская ксенофобка в жемчугах, уверяющая дочь, что они похожи друг на друга, – колоссальный эпизод Лоры Линни. Ассистентки, охранники, коллеги… все идут мимо, не трогая и не задевая мнимо невозмутимую бизнесвумен. Ее епитимья в том, чтобы пройти путь до финального кадра фактически в одиночку, как случайная посетительница музея в чужой стране, где даже подпись под картиной никак не прочитать.
Предельная откровенность первых кадров картины – ложное обещание: отвлекаясь от тел (объектов выставки), Форд обращает внимание на лица. На невскрытом ящике в галерее написано «Хрупко!», но на самом деле совриск пластичен и неуязвим. Сьюзен презрительно комментирует собственных подопечных: «Совершенный мусор». Окружающие ее люди и в самом деле похожи на инсталляции, будь то обвешанная модной бижутерией подруга или напоминающий гладкого андроида супруг. Увидев коллегу, над лицом которой явно потрудился пластический хирург, с плохо скрытым презрением спрашивает: «Новый доктор?» (та непонимающе отвечает: «Нет, новая стрижка»). И ребенок другой бизнес-партнерши, за которым она дистанционно присматривает через новое приложение в смартфоне, отстраненный, дегуманизированный этой практикой удаленного наблюдения – чем не объект?
Безопасность заключенного в рамку визуального образа страхует Сьюзен, стерилизует ее повседневные переживания, нейтрализует тревогу. Но рукопись «Ночных животных» вырывает ее из статичного мира искусства в динамичный мир текста. Слово пробуждает спящие эмоции, будто смывает макияж с лица и делает его беззащитным. Так Сьюзен невольно вздрагивает, увидев на стене галереи концептуалистскую картину с огромным словом REVENGE – «отмщение». Разумеется, выясняется, что она купила ее сама. Еще до того, как книга Эдварда открыла ей разрушительную силу слов.
У Тони все наоборот. Линейность сюжета обманчива: лишь кажется, что дорога, по которой он отправляется в первых строчках романа, ведет из пункта А в пункт Б. Встреча с тремя мерзавцами из техасской тьмы закольцовывает движение, превращает в дурную бесконечность: обочина, грунтовка, тупик, мотель, опять шоссе, полицейский участок и снова обочина.
Драма Сьюзен – ее одиночество среди людей; драма Тони – неспособность отгородиться от чужих, которые вламываются в его жизнь и уничтожают ее несколькими движениями. Болезненна сцена очной ставки: Тони пасует перед визуальным образом одного из насильников (образ его так же ранит, как Сьюзен – слово), не узнавая его на фото, но потом находит в себе силы посмотреть в лицо одному из убийц, а еще и второму. На этот раз его не узнают они – он сбрил бороду, изменился. Как понимают зрители, он окончательно перевоплотился из персонажа в своего создателя, безбородого Эдварда. Ад – это другие, занявшие место своих. Тони остается наедине со своим бывшим мучителем в автомобиле, а потом в том самом доме, где были убиты его жена и дочь.
Остается загадкой, хороший ли роман написал Эдвард: очевидно лишь то, как сильно он тронул свою пока единственную читательницу. Ведь претензии на напряженный детективный сюжет развеиваются почти сразу. После трагедии Тони входит в сумеречную зону, где не существует ни времени, ни пространства, все границы зыбки. Его преследуют двое, во сне и наяву: вирильный гопник в усах и бакенбардах Рэй Маркус (неожиданная роль Аарона Тейлора-Джонсона, который, казалось, только что играл нежного юнца Вронского), его темный двойник и антагонист, и персональный Порфирий Петрович – жесткий техасский детектив Бобби Андес (магнетический и карикатурный Майкл Шэннон в неизменной шляпе). Смертельно болен один, второго убивает Тони. Его слепота и случайное самоубийство выглядят почти беспомощным разрешением сюжета. Но на самом деле герой просто исчерпал интригу, и теперь виновный в случившемся остался только один – он. Отсюда суицид. Покружившись на месте, фабула дала дуба.
Тони и Сьюзен мучимы одним и тем же чувством – опустошенностью и угрызениями совести. Но вина Сьюзен в «реальности» останется с ней, тогда как вина Тони в рамках pulp fiction может изжить себя одним выстрелом.
Своему magnum opus, не-опере «Прометей», итальянский композитор Луиджи Ноно дал подзаголовок «трагедия слышания». Предметом анализа в этой музыке становится не только собственно миф о Прометее, но и процесс восприятия этого мифа слушателем. «Ночных животных» можно было бы назвать «трагедией чтения». Сочетание двух сюжетных линий – параллельных прямых, которые таинственным образом несколько раз пересекаются, – дает контрапункт, который лишает однозначности центральных персонажей, ставя под сомнение их мотивы и наполняя фильм неразрешимыми загадками.
Когда мы читаем любой «рассказ в рассказе», от «Тысячи и одной ночи» до «Рукописи, найденной в Сарагосе», то переключаемся с одного текста на другой, с одной реальности на другую: у каждой свой равноправный автор или рассказчик. Не то в кино. Том Форд признает за собой авторство только в части Сьюзен – рваной, ускользающей, смешанной с флэшбэками, беглыми мыслями, случайными впечатлениями, скачущими эмоциями. Часть Тони написана Эдвардом, а увидена глазами Сьюзен. Этот двойной фильтр по сути непроницаем.
Все драматические повороты и склейки – ее воображение. Тони стал аватаром Эдварда из воспоминаний Сьюзен еще до того, как с ним случилась катастрофа. Но и жена Тони, хотя ее играет другая актриса (Айлу Фишер в фильм взяли, кажется, именно из-за сходства с Эми Адамс), поразительно похожа на нее, а дочь Индия (Элли Бэмбер) обладает внешностью дочери Сьюзен и ее мужа Уокера. Две реальности начинают смешиваться, когда рано утром охваченная тревогой героиня звонит своей дочери. Та лежит где-то далеко, обнаженная, в чьих-то объятиях. Точно так же нагое тело убитой Индии валяется на диване в заброшенных руинах, где его находит Тони (в представлении читательницы Сьюзен, которая, однако, не может видеть, где, с кем и как находится ее собственная дочь в момент разговора). Воображаемое и эмпирическое совпадают, пересекаются и расходятся вновь.
Вызывающе красный диван среди развалин, похожий чем-то на уорхоловский диван-губы, пришел в виртуальный мир чтения Сьюзен из ее воспоминаний о роковом разговоре с Эдвардом. Она сказала, что ему не стать настоящим писателем, когда он сидел на таком же – или именно этом? – диване. Есть и другие переклички: автомобиль в сцене предательства, когда Эдвард застает жену с любовником (тот, на котором увезли жену и дочь Тони убийцы), или те самые толстухи из зачина, мелькнувшие на заднем плане в эпизоде нелегального ареста Рэя. Но важнее этих образов-маячков боль, которую причинила Эдварду его жена Сьюзен. Насилие, на которое пошла она. Именно оно теперь отзывается терзаниями несчастного Тони – заложника и придумавшего его писателя, и вообразившей его читательницы. Ведь «ночное животное» – не только Рэй, но прозвище, которое дал мучимой бессонницей Сьюзен ее тогда еще любящий муж. В романе ее двойник – жертва, но вне пределов романа насилие совершает именно она.
Чтение может быть эскапистской терапией, однако в фильме Тома Форда оно предстает скорее безжалостным инструментом психоанализа, тем более откровенного и честного, чем больше затягивает Сьюзен посвященная ей рукопись. Нанесенная бумагой в начале фильма рана – лишь одна из многих. И самая неглубокая.
Читая, Сьюзен не видит никакого Тони – только Эдварда из ее воспоминаний. Именно поэтому на экране нет никакого Эдварда: только придуманный, вытащенный со страниц книги Тони.
Мотивы Тони, который с чужим пистолетом преследует убийцу своей семьи, сложнее, чем просто месть: ему необходимо разобраться с самим собой, понять, тварь ли он дрожащая, – а для этого необходимо стать убийцей самому, разбудить в себе ненависть, давно замещенную растерянностью. Месть Эдварда гораздо изощренней. Когда-то жена убила их общее будущее: не поверила в его способность стать писателем, отказалась от карьеры художницы, сделала аборт, ушла к другому и вопреки себе самой все-таки доказала, как похожа на свою ненавистную прагматичную мать. Теперь он в ответ сеет в ней надежду на то, что из круговорота бытовой несчастливости (сопряженной с унизительно равномерным успехом) есть выход: возвращение прошлого, новая встреча – уже не случайная, как двадцать лет назад на улице заснеженного Нью-Йорка, а запланированная, сговоренная заранее. «Когда прочитаешь, расскажи, что ты думаешь, вот мой e-mail». На встречу Эдвард не приходит, так и оставшись фантазмом, невидимкой.
Остаются, как в начале, только глаза напрасно ждущей Сьюзен. А где обещанная развязка? Развязки нет.
[1] В российском прокате – «Под покровом ночи». – Прим. ред.
[2] В любой его биографии мы прочитаем, как за полгода руководства Gucci в 1995-м он поднял доходы компании на 87 процентов.
http://kinoart.ru/archive....om-ford
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:25 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Под покровом ночи
Nocturnal Animals 18+
Визуально выразительный, женоненавистнический неонуар Тома Форда о литературе и насилии.
Сьюзен (Эми Адамс) открывает глаза. Вокруг — купающийся в самолюбовании и деньгах мир лос-анджелесской арт-элиты: звенят бокалы с шампанским, гудит богемная тусовка, на подиумах сотрясаются необъятные телеса моделей. Сьюзен закрывает глаза и вспоминает, что когда-то вела совсем другую жизнь: устремления художницы, а не галеристки, ни гроша за душой, муж Эдвард (Джейк Джилленхол), у которого никак не складывалась писательская карьера.
Пока нынешний супруг героини (Арми Хаммер) будет спать с какой-то старлеткой на другом конце страны, Эдвард вдруг впервые за годы напомнит о себе, прислав бывшей жене свой новый роман «Под покровом ночи». Сьюзен начнет его читать — и вдруг обнаружит, что жестокая, брутальная трагедия математика Тони (снова Джилленхол), которого отморозки на ночном техасском шоссе вдруг лишили жены и дочки, полна подозрительных аллюзий на ее собственную жизнь с Эдвардом и после него.
Второй фильм модного дизайнера Тома Форда кажется даже более амбициозным, чем выходивший несколько лет назад «Одинокий мужчина» — и речь не только об ожидаемой от него визуальной изощренности. Здесь история уже разворачивается сразу на нескольких уровнях (реальность самой Сьюзен, реальность романа, который она читает, а также еще и ее воспоминания о первом браке) и скачет из мира лос-анджелесской элиты в техасскую глушь. Звезды уровня Джилленхола играют по несколько ролей сразу. На втором плане мелькают персонажи разной степени колоритности вроде лишенного нервов копа-кашлюна (Майкл Шэннон) или кучерявого истерика-насильника (Аарон Тэйлор-Джонсон). Другое дело, что все это иллюстрирует. Пока Сьюзен читает историю о крахе маскулинности, трещит по швам ее собственный, выстроенный на материализме мир — и Форд, вместо того, чтобы предложить своей героине хотя бы намек на искупление былых грехов, буквально смакует ее душевное падение. В этом трудно не заметить парадокс — фильм режиссера, у которого стиль всегда первичен по отношению к содержанию, критикует бездуховность, помешанность на внешних атрибутах успеха. Противоречие, которое трудно не считывать, как проявление цинизма.
Денис Рузаев, 19.11.2016
http://www.timeout.ru/msk/artwork/359927/review
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:25 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Под покровом ночи
Смерть на кончике пера
Мрачная, эмоциональная и интеллектуальная артхаусная драма о сложном соотношении между творчеством и переживаниями автора.
Лос-анджелесская галеристка Сьюзан Морроу (Эми Адамс) счастлива в бизнесе, но несчастлива в браке. Ее муж Хаттон (Арми Хаммер) ей изменяет, и его финансовые дела идут не так хорошо, как дела Сьюзан. Внезапно женщина получает посылку от писателя Эдварда Шеффилда (Джейк Джилленхол), за которым была замужем много лет назад. Эдвард прислал Сьюзан рукопись своего нового романа. Книга рассказывает о мужчине по имени Тони Хэстингс (Джейк Джилленхол), чью жену и дочь изнасиловали и убили гопники из техасского захолустья. Читая жесткое и захватывающее произведение, Сьюзан вспоминает свои страстные отношения с Эдвардом, и в ее сердце разгораются былые чувства.
Когда фильм называют «кино для кинокритиков», это обычно уничижительное определение. Зрители имеют в виду, что картина столь нудна и невнятна, что нужно быть настоящим профи, чтобы высидеть кино до конца, а затем найти в нем хоть какой-нибудь смысл и художественное значение. Однако «фильмы для критиков» бывают и внятными и занимательными. В таких случаях речь идет о том, что ключевая идея ленты сильнее всего захватит тех, кто привык размышлять о природе искусства и рассказывать другим об интересных произведениях.
«Под покровом ночи» – фильм для критиков второго рода. Его создатель Том Форд прославился как дизайнер одежды, но в последние годы он ярко проявляет себя и в мире кино. Его дебютная лента «Одинокий мужчина» была удостоена номинаций на «Оскар» и «Золотой глобус», а «Под покровом ночи» уже получила Гран-при жюри Венецианского кинофестиваля. Как и «Одинокий мужчина», новая картина Форда – артхаусное произведение, однако это не тот артхаус, на сеансе которого можно сладко поспать. Хотя в основе своей это интеллектуальное произведение, в нем достаточно страстей и напряженных сцен, чтобы удержать зрительское внимание.
В чем суть «Под покровом ночи»? В исследовании отношения между реальными событиями и художественными творениями, которые эти события вдохновляют. Для киножурналистов это одна из любимых тем – всегда приятно узнать и рассказать читателям, что, например, в «Звездных войнах» закодировано противостояние независимых кинематографистов с голливудскими студиями и что Люк Скайуокер и Хан Соло – это Джордж Лукас и Фрэнсис Форд Коппола. Но всегда ли связь между реальностью и вымыслом такая, какой кажется на первый взгляд? Именно этому посвящена «Под покровом ночи».
Фильм включает два параллельных повествования – «вымышленную» историю о злоключениях Тони, который после страшной трагедии пытается добиться правосудия с помощью сочувствующего полицейского (Майкл Шеннон), и «реальную» историю о нынешней и прошлой личной жизни Сьюзан. События в этих историях изложены совершенно разные, но параллель между ними кажется очевидной. Так и не женившийся во второй раз Эдвард все еще влюблен в Сьюзан, и неонуарный роман о Тони, явном альтер эго автора, читается как одновременно покаянное признание в недостаточной мужественности писателя (это было одной из причин развода) и заверение в преданной любви.
Но чем больше мы, зрители, узнаем об обстоятельствах расторжения брака, тем яснее становится, что нынешние мотивы Эдварда отнюдь не ясны. Книга допускает несколько трактовок, порой диаметрально противоположных, и финал ленты приводит к мысли, что любая из этих трактовок может быть верной. Иными словами, хотя мы знаем как реальные, так и вымышленные события, мы можем лишь гадать об истинном состоянии ума автора. Для критика это отрезвляющее и пугающее осознание.
Если концовка «Под покровом ночи» преимущественно интеллектуальна, то начинается фильм весьма эмоционально. Сатирические зарисовки о тщеславном и фальшивом мире преуспевающих галеристов заставляют улыбнуться, а ночная трагедия на техасском шоссе наводит ужас не хуже хорроров. Картина не показывает изнасилования и убийства, однако продолжительной психологической пытки, которой дорожные бандиты подвергают Тони и его семью, оказывается более чем достаточно, чтобы кровь застыла в жилах. Позднейшие сцены, в которых герой постепенно возвращает себе контроль над ситуацией, не столь сильны, но и в них есть из-за чего переживать.
О Томе Форде принято писать как о выдающемся визуальном стилисте, и в «Под покровом ночи» можно почувствовать эту сторону его мастерства, однако в фильме есть, кажется, лишь один кадр, который можно назвать необязательным «искусством ради искусства». В основном визуальные изыски Форда поддерживают повествование, а не выходят на первый план. Поэтому особо отметить хочется не операторское решение фильма, а его актеров. Прежде всего, Эми Адамс («Прибытие») в роли женщины, которая многое выражает не словами, а взглядами, и Аарона Тейлор-Джонсона («Пипец», «Годзилла») в роли подонка-психопата, одного из самых омерзительных типов в современном голливудском кино. У Джилленхола и Шеннона роли тоже непростые и значимые, но в их случае убедительность и мастерство более ожидаемы, чем в случае Тейлор-Джонсона, известного образами совсем иного, героического плана.
24.11.2016 Текст: Борис Иванов
https://www.film.ru/articles/smert-na-konchike-pera
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:26 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| И целого триллера мало
В прокат выходит "Под покровом ночи", второй режиссерский опыт дизайнера Тома Форда — крайне умело снятый, но в конечном счете абсолютно бессмысленный
Успешная галеристка Сьюзен (Эми Адамс) мается от глянцевой бессмысленности своей жизни в Лос-Анджелесе. В искусстве она давно разочаровалась, у нынешнего красавца-супруга финансовые проблемы, а заодно любовница, о которой героиня подозревает, но ничего не предпринимает. Однажды она обнаруживает в почтовом ящике манускрипт нового романа своего бывшего мужа Эдварда (Джейк Джилленхол), с которым она не общалась много лет после тяжелого расставания. В посвященной ей книге рохля Тони (тоже Джилленхол) едет по ночному техасскому захолустью с женой и дочкой и неудачно напарывается на троицу пьяных беспредельщиков, ищущих развлечений. Побитого Тони оставляют валяться на пустыре, а жену и дочь увозят в неизвестном направлении. Далее неуверенный в себе герой будет мучиться чувством вины и искать обидчиков при поддержке смертельно больного детектива (Майкл Шеннон). Описываемые события пробудят в Сьюзен воспоминания об ее отношениях с Эдвардом, которого она любила, но считала слабаком.
Автор "Под покровом ночи" Том Форд в первую очередь конечно же известен как дизайнер одежды. О его режиссерских амбициях принято либо высказываться в саркастичном ключе, либо с удивлением признавать талант. Оба подхода безусловно неправильны и предвзяты. Если по дебюту Форда "Одинокий мужчина" его профессиональная компетентность была понятна не до конца, то новый фильм этот вопрос красноречиво закрывает. На чисто техническом, режиссерском уровне придраться к нему довольно сложно. Форд знает, как снимать, как ставить сцену, как работать с актерами. К сожалению, фильм это в итоге не спасает, так что проблема тут не совсем в профессиональных качествах Форда-режиссера.
"Под покровом ночи" поставлен по роману Остина Райта. Рассказанная здесь история, наверное, удачно работает на бумаге, но при переносе на экран оборачивается сущей нелепицей. Форд и сам вносит в этот результат свою лепту — злые сатирические куски про жизнь светского общества Лос-Анджелеса явно автобиографичны, но глухи, неуместны и не то чтобы остроумны. Как ни странно, намного лучше автору удается драматичная, в чем-то балабановская, часть про неудачные встречи в американской глуши. Джилленхол давно поднаторел играть слабовольное отчаяние, и здесь у него выходит крайне мощное выступление. Лучшую роль в своей карьере тем временем выдает Майкл Шеннон, которому наудачу достался и самый интригующий персонаж фильма.
До самого финала "Ночь" притворяется триллером — каковым по-хорошему ей бы и стоило оставаться: у Форда чувствуется серьезный потенциал в этом жанре. Но автор, увы, хочет сказать гораздо больше — и в итоге наговаривает кучу смехотворных глупостей. Обе условно увязанные истории фильма заканчиваются на столь нелепых нотах, что предыдущие полтора часа уже невозможно воспринимать всерьез. Форда определенно не стоит корить за пафос, кэмп и нервозную мелодраматичность — с ними он обращается мастерски и свободно (за открывающую фильм сцену многие режиссеры отдали бы руку). От этого лишь обидней, что автор наснимал всю эту красоту по такому пустяковому поводу.
Василий Миловидов, 02.12.2016
https://www.kommersant.ru/doc/3150980
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:26 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Если наступит ночь
На экраны выходит «Под покровом ночи», захватывающий триллер от знаменитого кутюрье Тома Форда, удостоенный Особого приза жюри Венецианского кинофестиваля
Редкий случай внимательной и вместе с тем не рабской экранизации. Мистическая и магнетичная интеллектуальная драма Форда — экранное воплощение бестселлера «Тони и Сьюзен» — самого знаменитого романа Остина Райта об опасных связях с литературой. Райт про это понимал. Он был преподавателем современной литературы и писательского мастерства. Но поверяя алгеброй гармонию, сам погряз в многолетнем романе с литературой, подчас предпочитая ее реальной жизни. Роману повезло дважды. Сначала с точным и деликатным литературным переводом Дмитрия Харитонова. А теперь и с экранным.
Арт-дилер Сьюзан (Эми Адамс) в своей спальне читает только что присланную ее бывшим мужем Эдвардом (Джейк Джилленхол) рукопись остросюжетного романа «Ночные животные» (собственно, так и называется фильм Форда в оригинале — заголовок «Под покровом ночи» изобретен нашими прокатчиками). С Эдвардом она рассталась 20 лет назад.
Героиня Эми Адамс, в отличие от Сьюзен из книжки — преподавательницы и матери троих детей, — королева современного арта. Офисы, холодная пустота виллы из стекла и камня на берегу озера — ее личный стеклянный зверинец. Вечно отсутствующий и отнюдь не скучающий в своих командировках муж-красавец (Арми Хаммер). И есть ли в холеном мире успеха и достатка — право на личное несчастье, на тайные страхи, забивающиеся под подушку в темноте?
Когда-то она не поверила в талант своего спутника жизни, мечтающего о писательстве как о борьбе со смертью. Призывала его отказаться от ненадежного дела, переключиться на нечто более устойчивое.
И вот теперь, 20 лет спустя, ее ночные чтения все больше втягивают ее в воронку романа, ей посвященного, полного намеков и отражений, кажется, и написанного лично для нее. «Никто ни о ком не пишет, — говорит в своем романе Эдвард, — кроме как о самих себе». Но и читаем мы прежде всего «про себя», «через себя» — сквозь оптику опыта, отношений с близкими, с окружающим миром. И порой связи с действительностью строим под впечатлением от прочитанного. Выдуманная история затягивает Сьюзен в скрытое покровом ночи, высвечивает темные уголки ее нынешнего стеклянного существования.
Герой романа Тони (Сьюзен представляет его Эдвардом) не может защитить своих жену и взрослую дочь от техасских гопников, напавших на их машину на безлюдной дороге. Набухшие насилием и страхом страницы романа таят опасность: разворачивают идеальную, латексную жизнь зрачком в болотное нутро непоправимых ошибок, трагических потерь. Литературный сон о любви и предательстве, насилии и унижении взрывает вялотекущее настоящее, пробуждая полнокровных чудовищ прошлого.
О своей застывшей, словно замерзшей в «ускользающей красоте» 40-летней героине Форд сказал, что «в среднем возрасте люди, которые вроде бы всего добились, часто чувствуют себя так, словно поднялись на самый верх лестницы, но лестница была прислонена не к той стене».
И вот книга Эдварда убирает лестницу.
Сначала Сьюзен пугается, когда автор романа дает ее имя убитой бандитами героине. Но еще больше страшит ее узнавание в Тони — себя, их исковерканных отношений.
В состоянии шока Тони с трудом вспоминает, что же с ним произошло? Как он выбрался с того проклятого шоссе? Может, все не так страшно, может, на реальность проецируется его «дурной сон»? Но сочиненный Эдвардом «дурной сон» обнажает искажения в отлаженной жизни Сьюзен. С книгой она мысленно осуществляет невозможное в жизни. Задает себе непозволительные вопросы. Можно ли убить… чтобы покарать убийцу? Нет? А если безнаказанно?
Роман как метафора отношений. Как узел, сплетающий сегодняшнее и полузабытое вчерашнее. Как выяснение отношений. «Ночным животным» Эдвард называл Сьюзен, когда они были вместе. И вот его память, его боль, дыхание — превратились в текст.
Гаснет свет, и леди вновь превращается в ночное животное. Это ошеломительное ночное путешествие под шорох страниц изменит если не саму жизнь, то ее восприятие. Последняя перевернутая страница для Сьюзен — мгновение личной катастрофы.
Знаменитый модельер-дизайнер Том Форд, возглавлявший Дома Gucci и Yves Saint Laurent, ставший символом успеха, — удачно переключился на карьеру режиссера (немало дискуссий вызвал и его первый, снятый 7 лет назад «Одинокий мужчина» с Колином Фертом, Джулианной Мур и Мэтью Гудом). В юности он мечтал стать архитектором. Возможно, поэтому его фильмы отличают стройность композиции, чувство формы. (Форма нового фильма сложная, матрешечная, романы — внутри романов: реальная жизнь Сьюзен, криминальный роман Эдварда, жестокое роуд-муви «Ночные животные» и, наконец, прошлое Сьюзен и Эдварда, пробужденное чтением.)
К тому же в мире моды у Форда имидж провокатора. В его правилах сталкивать несовместимое, враждебное, полярное. Белоснежные рубашки и черные пиджаки. Простота и роскошь. Форд строит кино как столкновение контрастов: геометрия хайтековских офисов, шикарных вилл Лос-Анджелеса — и техасское захолустье, ветхие лачуги прерии, где происходят жуткие события криминального романа. И, наконец, главная оппозиция: Женщина и Мужчина. В начале фильма в открытых витринах танцуют живые инсталляции: жизнерадостные жирные ангелы, голые толстухи, словно залетевшие в изысканную арт-галерею Сьюзен из нонконформистского телесного кино Зайдля. Секс и насилие, по Форду, — важнейшие качества кино, которое заводит, будоражит.
«Я и в жизни люблю животную страсть. Мне нравится, когда у меня бешено бьется сердце, а в жилах кипит кровь».
Агрессивное, грешащее вкусовыми переборами, но притягательное, живое кино. При этом интеллектуальный ребус. Как и в романе — минимум диалогов. Главное отличие кино от книги — визионерская изысканность, чувственность. Дизайнерское решение каждой сцены, каждого костюма. И прежде всего главной героини. Сьюзен — лицо фешен-моды. Здесь не просто игра в стиль, Форд стремится достичь осязаемости каждого предмета, создавая эффект присутствия.
Долгие сцены, внимательная камера. Рваный ритм компенсирует спокойный классический монтаж. После камерной драмы «Одинокий мужчина» Форд окончательно катапультировал в арт-мейнстрим. Его постмодернистское, эстетское кино обладает всеми признаками увлекательного триллера с приметами хичкоковского саспенса, темой неотвратимости и безнаказанности зла.
«Под покровом ночи» — размышления о природе искусства и взаимоотношениях текста с живой жизнью. О неистребимой вере в придуманное. И ненадежности наших укрытий.
Лариса Малюкова, 07 декабря 2016
https://www.novayagazeta.ru/article....it-noch
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:26 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| С писателями не расставайтесь
Уже немолодая, но еще далеко не "у граций в отпуску" женщина Сьюзан, владелица собственной художественной галереи и супруга богатого бизнесмена, получает однажды посылку от бывшего мужа Эдварда, своей первой любви. В посылке - книга и письмо с текстом приблизительно такого содержания: "Здравствуй, моя экс-зазноба, я вот книжку написал, почитай и давай как-нибудь пересечемся, кофе попьем". Сьюзан открывает рукопись, а там…
Там - леденящий душу триллер определенного и довольно популярного жанра. Семья (мама, папа, дочка) едет по пустынной ночной дороге Техаса и натыкается на "соломенных псов", которые устраивают им "забавные игры" с фатальными последствиями. Впрочем, вечный сюжет о первобытном ультранасилии быстро преображается в другой, не менее вечный - о мести. А параллельно экранизации вымышленного романа точно так же преображается и основная часть фильма.
На первый взгляд может показаться, что "Под покровом ночи" - кино о жестокости и расплате. Но на самом деле оно о жестокости и расплате иного рода. И не только о них. Том Форд погружается в такие пучины ада человеческой натуры и делает это настолько ловко и красиво, что непонятно, какого черта он раньше занимался дизайном дорогого шмотья вместо того, чтобы снимать. Да, если вы не знали, этот Том Форд - тот самый Том Форд, у которого бутики, одеколоны и аксессуары за много денег. А Nocturnal Animals - его второй фильм.
Надо заметить, прошлое кутюрье если и сказывается на его новой деятельности, то исключительно благоприятно. Костюмы гармонично дополняют образы персонажей, а безупречное чувство стиля помогает ему виртуозно использовать некоторые чисто художественные решения в качестве инструментов повествования: например, яркие цветовые пятна образуют рифмопары, с помощью которых две отдельные истории связываются в одну. Что очень важно, поскольку цельность - определяющее качество картины и часть ее основной идеи одновременно. Эдвард с помощью книги о своем альтер-эго Тони рассказывает собственную историю убийства любви и искупления, призванную шокировать читателя, вывернуть его сознание наизнанку. Причем читателя - не в синекдохическом, а в самом буквальном смысле.
Мнимая непохожесть, противоречивость двух линий и их реальная тесная связь, которая в финале превращается в тождество, иллюстрирует применимость закона о единстве противоположностей к человеческой психике. В человеке, как известно, есть все, и это все постоянно находится в движении, перетекая друг в друга в зависимости от различных обстоятельств, зачастую не самых приятных, и еще чаще - против воли субъекта. Героиня Эми Адамс Сьюзан больше всего на свете мечтала не быть похожей на мать. Герой Джейка Джилленхола - провести жизнь с героиней Эми Адамс. Персонаж Майкла Шеннона, второстепенный, но, как обычно, блистательно исполненный - охранять закон. Но обстоятельства, бессердечные, бездушные, персонифицированные в образах "ночных животных", как всегда все испоганили.
Какие обстоятельства побудили Тома Форда переквалифицироваться из портных в киноделы - неизвестно, но на новой стезе его прогресс впечатляет. Первый фильм, "Одинокий мужчина", был симпатичной, но скучноватой гей-драмой, зато уже "Под покровом ночи" возносит его до таких высот, куда добираются очень немногие. Он так лихо совмещает эстетский визуальный ряд, глубокий психологизм, на отлично отрабатываемый первоклассными актерами, и захватывающий сценарий, что если не заглядывать в "Википедию", в жизни не угадаешь в нем вчерашнего дебютанта. Даже страшно становится - что дальше-то будет.
Алексей Литовченко, 07.12.2016
https://rg.ru/2016....om.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:27 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Красота и одиночество «Под покровом ночи»
В новом триллере режиссер и дизайнер Том Форд размышляет о природе искусства
Том Форд, прославившийся как один из самых гламурных дизайнеров модной индустрии, снова встал за камеру. Его вторая режиссерская работа — триллер «Под покровом ночи» — соединяет изысканный визуальный ряд, пошлость современного коммерческого кинематографа и размышление о вечном человеческом одиночестве.
К теме одиночества Форд обращался и в своей первой картине — «Одинокий мужчина» (2009). В режиссерском дебюте дизайнера снялись Джулианна Мур и Колин Ферт, получивший за эту роль номинацию на «Оскар». В новом фильме — экранизации романа Остина Райта «Тони и Сьюзен» — актерский состав не менее представительный. Джейк Джилленхол и Эми Адамс играют бывших супругов, чья жизнь связана с искусством: героиня Адамс по имени Сьюзан владеет модной галереей, а герой Джилленхола — Тони — писатель.
Однако Тони как такового в фильме нет: он мелькает только в воспоминаниях Сьюзен, а также появляется в образе своего литературного двойника. В фильме два параллельных сюжета. Один развивается в романе Тони — книге, «полной насилия и грусти», другой — в реальности, и это линия Сьюзан, переживающей переоценку ценностей и кризис среднего возраста.
После развода Сьюзан успешно вышла замуж, и долгое время они с Тони не общались. Но спустя десять лет Сьюзан начинает понимать, что жизнь не удалась. Она мучительно размышляет, что же пошло не так и почему ее внешне успешная жизнь на самом деле пуста до невыносимости и почему от искусства, которому она посвятила всю жизнь, ее тошнит.
Эту тошноту Форд блестяще передает через визуальные образы в начальных сценах картины: в модной галерее под ярким светом софитов, среди дам в вечерних туалетах и насыщенных красных декораций танцуют уродливые обнаженные старухи. Зрители, пришедшие посмотреть инсталляцию, в шоке, им противно — точно так же, как противно от всего окружающего самой Сьюзан. Ее красавец-муж — лживый и примитивный, ее команда — пустые, насквозь искусственные женщины, а искусство, наполняющее ее галерею, — всего лишь временная мода.
Но вот Сьюзан получает по почте книгу от бывшего мужа, посвященную ей. Она погружается в чтение, и на экране разворачиваются события из романа, чередуясь с воспоминаниями Сьюзан о ее браке с Тони.
Они полюбили друг друга еще в юности, но Сьюзан принадлежала к высшему свету, а Тони был простым, хоть и талантливым студентом. Против их брака были все, особенно мать Сьюзан, потому что сразу с женской проницательностью поняла: Тони никогда не сможет стать акулой бизнеса и сколотить миллион. Всё, что ему нужно, — возможность писать и вести свободную полуголодную жизнь. Влюбленная Сьюзан на такие мелочи внимания не обращала, но мать постаралась открыть ей глаза, и рай в шалаше не сложился. Сьюзан ушла к богатому и успешному любовнику — испугалась следовать за своим призванием в ущерб материальному комфорту.
Тони же остался верен себе и литературе, хотя, судя по всему, таланты его оказались невелики. Сюжет его романа состоит из штампов, и Тони ведет ожесточенный спор с собой и миром, а вернее — с Сьюзан десятилетней давности, олицетворяющей собой этот мир. Книжный герой Тони, столкнувшись на ночной дороге с бандой наркоманов, проигрывает реальности, потому что не может быть сильным. Точно так же, как не может быть сильным в общепринятом понимании и сам Тони, потерявший любимую женщину.
В старом споре о месте художника в повседневной реальности режиссер не ставит точку, но приглашает зрителя к размышлению.
Анастасия Рогова, 9 декабря 2016
https://iz.ru/news/650095
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:27 | Сообщение # 9 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «Под покровом ночи» Тома Форда: злая мелодрама о мести
В прокат вышел второй фильм Тома Форда — обладателя Гран-при Венецианского кинофестиваля этого года. Станислав Зельвенский считает, что дизайнер, конечно, изящно разобрался с «романом в романе», но и не обошлось без издержек профессии.
Сьюзен (Эми Адамс) — хозяйка роскошной галереи в Лос-Анджелесе и жена красавца-бизнесмена (Арми Хаммер). Но ее благополучие, как водится, эфемерно: с деньгами намечаются проблемы, муж подозрительно много времени проводит на другом конце страны, да и современное искусство как-то уже не радует. И тут Сьюзен приходит посылка от ее первого супруга Эдварда (Джейк Джилленхол), с которым двадцать лет назад они коротко были счастливы, потом несчастливы, а потом нехорошо расстались. В посылке — еще не опубликованный роман Эдварда под названием «Ночные животные», с посвящением Сьюзен: как постепенно выяснится, это мрачнейшая криминальная драма о семье, которую на темной техасской дороге ловят омерзительные гопники. Сьюзен режет палец о бумагу, в которую обернут манускрипт, и, не сообразив, что это предостережение свыше, погружается в чтение.
Малоизвестный американский писатель Остин Райт, чья книга «Тони и Сьюзен» легла в основу «Под покровом ночи», всю жизнь проработал профессором литературы в Огайо и скончался в начале нулевых; любопытно, что он сказал бы, узнав, что его сочинение 1993 года экранизирует Том Форд (и узнав, кто это). В том, как сконструирована книга, очевиден подход увлеченного теоретика, но не только: это не просто притча, как «Великий инквизитор», «роман в романе», как, скажем, «Мастер и Маргарита», или литературная метаигра, как у постмодернистов вроде Кальвино. Райт относится к художественной прозе романтически: она почти физически воздействует на читателя, а значит, преобразует саму реальность (впрочем, верно и обратное, читатель воздействует на книгу). Роман Эдварда, например, — это оружие; с таким же успехом он мог послать бывшей жене бандероль с бомбой или спорами сибирской язвы.
Показать две параллельные истории на экране — не бином Ньютона: они развиваются, собственно, параллельно. В реальном мире Сьюзен переживает кризис и вспоминает историю их короткого брака с Эдвардом: ее богатые консервативные родители были резко против того, чтобы она связывала жизнь с начинающим писателем без особых амбиций, она их не послушала, но вскоре действительно стала шпынять мужа за то, что он занимается какой-то ерундой, а потом и бросила. В выдуманном мире герой Эдварда по имени Тони (поскольку мы как бы читаем книгу вместе со Сьюзен, его играет тот же Джилленхол) проходит через круги ада в техасской глубинке. Это типичный палп-фикшн со страшными реднеками (во главе — неожиданно — с Аароном Тейлором-Джонсоном) и флегматичным шерифом (выразительный, как всегда, Майкл Шеннон), но столь мощно написанный, что Сьюзен то и дело роняет страницы и идет принимать ванну. Разумеется, на метафорическом уровне все это — обидная проекция их брака; грубо говоря, Сьюзен — не столько жена Тони, сколько реднеки. Форд, впрочем, не груб, и две реальности пересекаются и отражаются друг в друге довольно причудливо, хотя параллельным монтажом в лоб режиссер тоже не гнушается.
Одна из ошибок — более чем объяснимых, конечно, — Форда заключается в том, что он перенес «реальное» действие из мира преподавателей и врачей поближе к себе, в галереи и виллы Лос-Анджелеса. Ночные огни, зеркала, вернисажи — это нечеловечески красиво, но смещает акценты фильма куда-то не туда. На то, чтобы понять, как пуста, одинока и жалка повседневность (скорее — еженощность) миллионеров, окруженных контемпорари-артом, у зрителя уходит секунд двадцать; Форд исчерпывающе высказывается еще на начальных титрах, весьма, конечно, эффектных. Но мы снова и снова возвращаемся к этой плоской сатире — появляется даже Джина Мэлоун, которая недавно грызла глотки в несравненно более остроумном «Неоновом демоне» на примерно ту же тему, а здесь помахивает айфоном. Бедной Эми Адамс почти нечего играть (хотя даже ничто она играет превосходно): она только страдает и моется. По идее, роман Эдварда должен разрушить ее благополучную жизнь. Но в чем смысл этой занявшей двадцать лет мести, если жизнь Сьюзен уже разрушена и ей ежедневно приходится тосковать среди Херстов и Кунсов?
Форд, как подобает фэшн-иконе его калибра, — мастер пускать пыль в глаза, и это очень нарядное шоу, но если присмотреться, за ледяной красотой и безупречным стилем скрывается не так уж много сокровищ. В «Одиноком мужчине» вместо сокровища был Колин Ферт, но здесь такого артиста нет — это уж точно не переигрывающий, по обыкновению, Джилленхол. Какие-то идеи обозначены, и только. Другие, и без того очевидные, героям приходится вдобавок проговаривать прямым текстом: «наши трудности ничто по сравнению с трудностями реального мира», «все пишут только о себе», «мы все со временем превращаемся в наших родителей» и так далее. И главное: нельзя давить на художника, нельзя говорить ему, что он слабый. Надо ему помогать — иначе будет хуже всем. Что, наверное, святая правда, но это такая частная проблема, стоило ли городить огород? Поскольку художник — это, очевидно, он, Том Форд, но и Эми Адамс в лос-анджелесских интерьерах — тоже он, не очень понятно, где это оставляет всех нас.
Станислав Зельвенский, 9 декабря 2016
https://daily.afisha.ru/cinema....o-mesti
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:28 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «Под покровом ночи»: Форд и его фокус
Бесконечно вкусное формальное и подсознательное упражнение в стиле. Одиночество, уязвимость, перфекционизм и давление мнимого на сущее. Второе пришествие Форда-режиссера оказалось даже лучше первого
В столичном прокате — тактичная пауза между богатыми премьерами для большинства. Благодаря чему на многоэкранный простор вырываются не только дрянные новогодние комедии, но и действительно большое кино. Вот, к примеру, свеженький Форд, успевший нашуметь в Венеции, — причем отнюдь не новым покроем пиджаков и эксцентрикой бабочек. Вот уже второй (за 7 лет) раз Томми-ган в упор расстреливает кинематограф своим релизом — метко, стильно, беспощадно. И теперь уцелевших не ожидается точно. «Под покровом ночи» — мощное, пронзительное и даже где-то садистское кино об одиночестве, злобе и силе искусства. Такое нужно смотреть дважды и даже трижды. Чтобы до самых ногтей проняло.
********************
Нервический бородач, только что отдавший придорожным гопникам в дебрях Техаса жену и дочь. Утонченная голливудская галеристка, прочно окопавшаяся в мякотке жизни, но стремительно проигрывающая мужа адюльтеру (а возможно, и промискуитету). Странный писатель, долгое время слонявшийся по обочине искусства, но, похоже, настрочивший свою Ту Самую Книгу. Все это совершенно разные люди, прихотливо связанные хитросплетениями сюжета. Причем реальность и вымысел в нем слиты в настолько тесных объятиях, что разлучить их может только смерть. Или что похуже. Чтобы вы понимали: бородач — это альтер-эго писателя из Той Самой Книги, которую как раз читает изъеденная одиночеством галеристка и с ужасом понимает, что все злоключения героев — всего лишь метафора их с писателем давно рухнувшей семейной жизни. Вот. А зрители все это смотрят в кино и тоже что-то такое понимают. А я как раз про это пишу, чтобы вы прочитали и почувствовали, что все мы в этом мире в данный конкретный момент одиноки. Или нет? Стоило бы спросить у Воннегута. Каждую пятницу каждого месяца каждого года на Тральфамадоре он всегда про что-то такое пишет.
Все мы пишем, снимаем, рисуем, поем и танцуем исключительно для себя. Это кокетство — говорить о вызовах вечности, общественном мнении, следах в истории и прочих меркантильных заносах. Мы делаем это во имя своего нутра и наружности, а потому вымысел всегда несколько прекраснее жизни. Помните? Цель творчества — самоотдача… (с) И уж тот энтузиазм, с которым самоотдается на экране Том Форд, заслуживает самых прекрасных слов.
Да, друзья, это артхаус. Причем настолько ворсистый, что за многообразие его смыслов не зацепится разве что уж совсем деревянное сознание. И при этом «Под покровом ночи» (название — очередной привет локализаторам, изучавшим какой-то другой английский) отнюдь не является «фильмом для критиков». Это кино, радиус поражения которого возрастает с каждой просмотренной минутой. А вот уже кучность восприятия напрямую зависит от полноты интеллектуального багажника, толщины душевной организации, количества пядей во лбу и степени лабильности психики. Если говорить проще, понравится этот фильм многим, но каждому — по своей причине.
Том Форд — очень необычный режиссер. Он не пытается причесывать свои идеи и обогащать пространство фильма легко считываемыми символами. Он предпочитает ковровую бомбардировку акупунктуре, предоставляя конспирологам и апофеникам разыскивать в его картинах дополнительные толщи смыслов, не предусмотренные, но предполагаемые. И пусть его второй фильм — это экранизация нашумевшей книги, это все равно какое-то очень личное авторское произведение, способное стать не менее личным для любого посмотревшего.
Кто-то зависнет на извечной грызне бытия и сознания. Кому-то ближе окажется эмоциональный накал и сюжетные ловушки. Кого-то вывернет наизнанку бытовой саспенс и психологическая вивисекции. А кто-то с мазохистским смаком посыплет солью показанной истории свое кровоточащее одиночество и вырвет из умиротворяющей ремиссии задремавшую было мизантропию. Для каждого у Форда найдется свой огород для прицельного метания камней.
Это здорово. Это жутко. Это стильно. И отлично укладывается в тактические изыскания постмодернизма — как в интеллектуальной его ипостаси, так и на уровне вау-сектора.
И особенно приятно, что визуальное совершенство, хирургический монтаж и запредельное чувство ритма тут поддерживается еще и человеческим фактором. Кастинг в стиле «спи спокойно, Станиславский!» действительно отрабатывает на все сто. Причем как в полном формате, так и на правах камео. Эми Адамс, уже давно доказавшая киномиру, что она очень не зря, на этот раз только подтверждает, что зря, если не она. Могучая роль, сыгранная на полутонах и колючих страдальческих взглядах. Растрепанный Джилленхол и монументальный Шеннон лишний раз козыряют своими сильными сторонами: первый — степенью актерского преображения, второй — какой-то прямо церетелиевой цельностью, словно позаимствованной у истуканов с острова Пасхи. Неожиданной мерзостью отметился повзрослевший Пипец Джонсон, выдавший злодея, достойного плеяды лучших. И еще целая череда знакомых лиц, отлично работающая на атмосферу плохо скрываемого безумия.
И все это — с высочайшей степенью вовлечения. Безо всякого 3D Форд цинично рушит четвертую стену и за шиворот волочет ничего не подозревающего зрителя из безопасной тьмы кинозала на неизведанные тропки синемастранствий. На злые дороги ночного Техаса. В хищное подпространство успеха и лицемерия. В пульсирующую тьму отчаяния и одиночества. В бездны авторского подсознания — сколь больного, столь же и прекрасного. И это, в общем, довольно впечатляющий аттракцион на границе жути и катарсиса.
В том-то весь и фокус, что снимали, вроде, про них, а под ложечкой сосет у тебя.
Александр Дудик, 09.12.16
https://www.lipetsk.kp.ru/daily/26618.7/3635054/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Вторник, 27.03.2018, 09:28 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Том Форд снял фильм про себя и не того парня
Вторая режиссерская работа знаменитого дизайнера, вышедшая в наш прокат с названием «Под покровом ночи», посвящена запутанным отношениям искусства и жизни
У Сьюзен бессонница. Она читает роман бывшего мужа, «полный насилия и печали». Разворачивая бандероль с посвященной ей рукописью, она порезала палец, это начало. Книга режет ей душу, Сьюзен в ужасе закрывает глаза и видит пустую ночную дорогу в техасской глуши. Старый «мерседес», в котором Тони везет жену и дочь. Конфликт с подонками, устроившими аварию. Разверзающийся, поглощающий все кошмар.
Она открывает глаза. Устало снимает очки от Тома Форда, оглядывает дом. Дорогие интерьеры, на стенах картины современных художников, нарядная скульптура Кунса во дворе. В романе Остина Райта Сьюзен – домохозяйка, но героиня Эми Адамс в экранизации Тома Форда – известная галеристка, на вернисаж которой съезжается лос-анджелесский бомонд. Знаменитый дизайнер Форд лепит ему пощечину прямо на начальных титрах, которые идут на фоне танцующих гротескных толстух, голых, но в перьях и блестках: это видео – часть инсталляции в галерее Сьюзен, а также, по признанию Форда, метафора американского общества. Публика в восторге, Сьюзен опустошена, раздавлена. Искусство, которое выставляет, она считает мусором (Форд, очевидно, того же мнения). Ее финансовые дела расстроены, дела мужа-бизнесмена (Арми Хаммер) тоже, вдобавок выясняется, что он ей изменяет. И тут приходит посылка c рукописью Эдварда, за которым она недолго была замужем 20 лет назад. Оба были молоды и романтичны, он мечтал быть писателем, она художником. Потом она стала «реалисткой» и ушла, потому что не верила в него, считала слабым. И вот теперь он на ночной дороге не может защитить жену и дочь. Слабак.
Эдварда и Тони – писателя и героя романа в романе – играет один актер, Джейк Джилленхол. Это в лоб, но что-то не сходится. Тони – не Эдвард. А Сьюзен – не жена романного Тони, ставшая жертвой техасских подонков. Отчасти она и есть эти подонки, но только отчасти. Ужас, который она испытывает при чтении рукописи, не равен вине. Смотри, что ты сделала со мной, говорит ей через роман бывший муж. Нет, все еще хуже. Смотри, что ты сделала с собой. Книга Остина Райта, по которой снят фильм, называется «Тони и Сьюзен». Фильм Тома Форда называется так же, как роман Эдварда, – Nocturnal Animals (в российском прокате грациозные «Ночные животные», конечно же, превратились в шаблонное «Под покровом ночи»). Связав два сюжета через прямое отождествление героя и автора романа в романе, Форд не столько упростил историю, сколько формализовал.
Но по части формы «Ночные животные» безупречны. Дело, разумеется, не в роскошных интерьерах и костюмах (не только от Форда), хотя оператор Шеймас Макгарви снимает изумительно и их, и Эми Адамс, которая в двух соседних кадрах иногда меняется так, что можно легко поверить в разницу в 20 лет (и оба возраста ей к лицу). Красота проступает даже сквозь жуть. Точнее, только сквозь жуть она, возможно, кажется настоящей дизайнеру Тому Форду, пресыщенному гламуром и современным искусством. Не случайно самый изысканный кадр «Ночных животных» одновременно самый страшный – на помойке, с голыми мертвыми телами на ярко-красном диване. Сьюзен, ночное животное, закрывает глаза не от ужаса, ее ослепляет подлинность. Искусство и жизнь слились не там и не так, как ей мечталось, но эти тела на красном диване могли бы стать самым лучшим, идеальным арт-объектом в ее галерее.
Олег Зинцов / 13 декабря 2016
https://www.vedomosti.ru/lifesty....rd-film
|
| |
| |
| Елена_Бондарчук | Дата: Четверг, 29.03.2018, 20:49 | Сообщение # 12 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 35
Статус: Offline
| Как интересно, когда снимать кино берутся люди, проявившие себя талантливо в других сферах. Том Форд потрясающий дизайнер одежды, архитектор по образованию, парфюмер, очень решительный человек, который в 1995 году вывел модный дом Gucci из глубочайшего кризиса. И вот интересно, зачем человеку, который ежедневно что-то создает, ещё и кино? Возможно, это такой удивительный вид творчества, искусства, который в гораздо большей степени позволяет высказаться, выразить что-то сокровенное, что не укладывается в жёсткие форматы современного мира моды, больше напоминающего выматывающую гонку на выживание.
В первом фильме Тома Форда «Одинокий мужчина» была своя тонкая нота, совершенно изумившая киномир. Кино «от кутюр» не так часто встречается. «Под покровом ночи» (в оригинале «Ночные животные») - ещё более серьёзная работа. Она, как его знаменитый парфюм Орхидея – уникальна, многогранна, загадочна, оставляет шлейф для раздумий и, конечно, для тех, кому именно такой стиль по вкусу. При просмотре, особенно на большом экране, аж в дрожь бросает. И не только от самой истории, которая очень жестока, а ведь это как раз и есть тот инструмент, виртуозно использованный Фордом, чтобы показать, какую же боль мы причиняем своим близким, предавая их, отказываясь от них, теряя в них веру, а потом неизбежно мы теряем и самих себя. Поражает ещё, насколько тщательно, стильно, не упуская ни малейшей детали, сделана картина. Безусловно, чувствуется талантливый художник. Раскрыть повествование в трёх (!) реальностях. Они настолько органично перетекают одна в другую, как вздох, как поворот головы из прошлого через воображаемое в настоящее. Форд экранизировал жутковатый нуар Остина Райта «Тони и Сьюзен» как настоящий мастер визуализации. Но особую окраску фильму, на мой взгляд, придает мощный посыл режиссёра к зрителю о творчестве и подлинных чувствах. Известная цитата из Форда: «В год у меня было 16 коллекций и восемь показов на дефиле, где ты постоянно должен изобретать колесо: новую обувь, новую сумку, новую вещь, а это всё такое одноразовое. Теперь у меня другой бизнес: я успеваю делать упор на качество…Я просто боюсь, что если снова суну ногу в это болото, меня засосёт, и следующие 30 лет пролетят со свистом мимо. После меня останется только гора платьев в музее, и у меня не будет времени на подлинную жизнь».
Это главная тема фильма – подлинная жизнь, которой никто не знает. Подлинное искусство, ничего общего не имеющее с «мёртвыми выставками», которое живет внутри тебя, как в тюрьме, а ты показываешь всем лишь дорогой костюм, фальшивую улыбку и убиваешь ради успеха любовь. Но однажды твои «ночные животные» выйдут, ты увидишь их и с ужасом спросишь: «Кто это в старом зеркале?»…и тихо ответишь – «Боже, ведь это я…»
|
| |
| |
|
