|
"АПОКРИФ" 2009
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Четверг, 25.08.2016, 10:15 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3246
Статус: Offline
| «АПОКРИФ» (альманах «Нью-Йорк, я люблю тебя») 2009, США, 9 минут
  
Юноша, снимающий на камеру высотки Манхэттена, обнаруживает, что в объектив случайно попала история отношений мужчины и женщины. История про Манхэттен вдруг превращается в историю расставания.
Съёмочная группа
Режиссёр: Андрей Звягинцев
Продюсеры: Эммануэль Бенбии, Марина Грасик
Сценарий: Андрей Звягинцев, Михаил Кричман
Камера: Михаил Кричман
Монтаж: Аффонсо Гонсалвес
Музыка: Андрей Дергачев
Художник: Тереза Мастропьерро
Костюмы: Виктория Фэррелл
Ассистент: Инна Брауде
Исполнительные продюсеры Майкл Бенароя, Глен Стюарт, Сюзанна Бонет, Роуз Гангузза, Памела Хирш, Тэйлор Кефарт, Ян Корбелин, Мэриэнн Маддалена, Селин Рэттрэй, Брэдфорд У. Смит
В ролях
Николас Пёрсел
Карла Гуджино
Горан Вишнич
Хизер Матараццо
Елена Лядова (голос за кадром)
Интересные факты
Альманах «Нью-Йорк, я люблю тебя» – это двенадцать 7-минутных фильмов о любви от команды самых модных режиссеров, актеров и продюсеров.
Каждому режиссеру было отпущено по 2 съемочных дня и по неделе монтажа. Бюджет каждой новеллы — 150 тысяч долларов. Можно было использовать только определенное количество пленки, в массовке могло быть задействовано не более двадцати актеров. Режиссер имел право выбрать оператора, звукорежиссера и монтажера, остальных членов съемочной группы подбирали продюсеры проекта.
Никто из режиссеров не знал о содержании новелл других участников этого совместного проекта. Это было обязательным условием работы над фильмом.
Одну из новелл должен был снимать Энтони Мингелла. Но, написав уже сценарий и даже начав подготовительную работу над ней, Мингелла скоропостижно скончался, и тогда продюсеры приняли решение довести начатое им до конца: они отыскали режиссера, который бы согласился снять новеллу своего коллеги.
Егор Михалков-Кончаловский предлагал Звягинцеву поработать с ним над аналогичным проектом о Москве. Но уже шли предварительные переговоры с Бенбии, и режиссер решил, что принять оба предложения «было бы комично».
Андрей Звягинцев снял одну из новелл альманаха. Продюсер проекта, француз Эмманюэль Бенбии, предлагал ему участвовать еще в первой части своего проекта – фильме «Париж, я люблю тебя», но Звягинцев отказался, полагая, что за пять минут можно рассказать разве что анекдот. Однако увидев, что получилось, оказался впечатлен последней историей сборника — 14th arrondissement Александра Пэйна, и согласился участвовать в продолжении проекта.
Работа над фильмом проходила в Нью-Йорке зимой-весной 2008 года. Звягинцев и Кричман предпочли снимать свою новеллу на видео, выбрав для этого камеру Digital Capture Genesis, которая на тот момент обладала значительными преимуществами в общем ряду цифровой кинотехники.
Звягинцев снимал свою новеллу в середине апреля, 22 и 23 числа. Один из съемочных дней проходил в непосредственной близости от дома, где в свое время жил Иосиф Бродский, на Мортон-стрит, 44. Другой – на набережной района Куинс, с видом на Манхэттен, на Эмпайр-Стэйт-Билдинг и высотное здание ООН.
Первая версия фильма, показанная на Международном кинофестивале 2008 года в Торонто, состояла из 14 новелл. Позже фильм перемонтировали — вырезали режиссерский дебют Скарлетт Йоханссон и новеллу «Апокриф» Андрея Звягинцева. Решение об изъятии новелл было принято дистрибьютором-продюсером с американской стороны на основании тестового показа альманаха для фокус-группы в США (изначально институт фокус-групп был создан для рекламного бизнеса и коммерческого кино и представляет собой опрос некоторого количества людей разнообразного возраста и социального положения с целью определения отношения людей к объекту исследования, а как следствие – помогает повысить рейтинги производителя в глазах потребителя). Американской фокус-группе показалось, что эти две новеллы слишком медленно развиваются и непонятно о чем повествуют. И от этого мнения зависело решение о том, как будет представлен фильм для показа во всем мире.
На территории России и стран СНГ альманах в октябре 2009 года вышел в прокат в полном объеме.
В новелле звучит фрагмент стихотворения Уистена Хью Одена (Wystan Hugh Auden) в переводе Иосифа Бродского. Читает его актриса Елена Лядова, с которой незадолго до этого Звягинцеву довелось работать над озвучиванием роли Веры, главной героини фильма «Изгнание».
Стихотворение Уинстена Хью Одена (перевод Иосифа Бродского)
Часы останови, забудь про телефон
И бобику дай кость, чтобы не тявкал он.
Накрой чехлом рояль; под барабана дробь
И всхлипыванья пусть теперь выносят гроб.
Пускай аэроплан, свой объясняя вой,
Начертит в небесах «Он мертв» над головой,
И лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть,
Регулировщики – в перчатках черных пусть.
Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,
Мой шестидневный труд, мой выходной восторг,
Слова и их мотив, местоимений сплав.
Любви, считал я, нет конца. Я был не прав.
Созвездья погаси и больше не смотри
Вверх. Упакуй луну и солнце разбери,
Слей в чашку океан, лес чисто подмети.
Отныне ничего в них больше не найти.
Stop all the clocks, cut off the telephone,
Prevent the dogs from barking with a juicy bone,
Silence the pianos and with muffled drum
Bring out the coffin, let the mourners come.
Let aeroplanes circle moaning overhead
Scribbling on the sky the message He Is Dead,
Put crepe bows round the white necks of the public doves,
Let the traffic policemen wear black cotton gloves.
He was my North, My South, my East and West,
My working week and my Sunday rest,
My noon, my midnight, my talk, my song;
I thought that love would last for ever: I was wrong.
The stars are not wanted now: put out every one
Pack up the moon and dismantle the sun:
Pour away the ocean and sweep up the wood;
For nothing now can ever come to any good.
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 25.08.2016, 10:18 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| О фильме «Апокриф» на сайте кинопоиск.ру
«Апокриф» — девятиминутная короткометражка Андрея Звягинцева, снятая им для альманаха «Нью-Йорк, я тебя люблю» и по вполне понятным причинам в него не вошедшая. Слишком очевиден в ней дух русской культуры, стремящейся к общечеловеческим обобщениям чтобы удовлетворить требованиям альманаха на американскую тему. В отличие от других режиссеров альманаха, признававшихся в любви к тем или иным районам Нью-Йорка, для Звягинцева важнее показать драму отношений людей через призму поэзии Бродского — поэта в той же степени интернационального, как и русского.
В этой короткометражке, как заметили многие кинокритики, видно особое отношение Звягинцева к кинематографу, его способность видеть космические обобщения в частных, камерных историях, что отличает и его полнометражные картины от работ его соотечественников, погруженных в большей степени социальный контекст и выше него никогда не поднимающихся. Определенная меланхоличность режиссуры Звягинцева, его погруженность в молчание архетипических фигур делает ее как бы надмирной и всечеловеческой.
Потому Звягинцева так любят на Западе, что он смог, подобно Тарковскому, выработать универсальный киноязык, понятный любому зрителю на этом свете, более или менее знакомому с архетипическими сюжетами. Пиктографическим, литературные, библейские, мифологические аллюзии в его картинах — не главное, важно то, как через их призму рассказывается общечеловеческая история поиска и обретения человеком своих экзистенциальных корней. В любом его фильме. Даже в этой маленькой короткометражке.
Паренек снимает на камеру ссорящуюся пару и это помогает ему понять себя, через том поэзии Бродского понять то место, в котором он живет, ощутить архетипическую связь людей, символов, понятий, то есть в конце концов, вернуться к самому себе. Любительская съемка, интерес к жизни позволяет ему это сделать, также как и кинематограф Звягинцева позволяет и ему самому, и нам лучше понять самих себя. Обрести самих себя благодаря кинематографу (Александр Попов).
***
Трудно подобрать слова, чтобы описать фильм, в котором и слов то почти нет, но который несмотря на свой небольшой хронометраж успевает задеть за живое, уколоть прямо в сердце.
Казалось бы, обыденная история — как часто мы сами случайно наблюдаем эпизоды чужой жизни, правда, не так часто они нас трогают за живое. Но случайно заснятая сцена последнего объяснения и расставания двух незнакомых людей не оставляет равнодушным главного героя. Что-то изменить уже невозможно, невозможно и узнать всю историю, но что-то в ней причиняет боль. Заплаканное ли лицо красивой женщины, растерянность и в какой-то момент отчаяние и безысходность на лице ее спутника. Что тут можно понять? Они были вместе. Они друг друга любили, у них была своя история. Что от этого всего осталось? Лишь забытый на лавочке томик Бродского и вложенная в него фотография, да и та улетела. Вот и все, что остается от любви. По сути, ничего, кроме обрывков памяти.
Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,
Мой шестидневный труд, мой выходной восторг,
Слова и их мотив, местоимений сплав.
Любви, считал я, нет конца. Я был не прав.
Созвездья погаси и больше не смотри
Вверх. Упакуй луну и солнце разбери,
Слей в чашку океан, лес чисто подмети.
Отныне ничего в них больше не найти.
(с) У. Х. Оден в переводе Иосифа Бродского.
Мысли по этому поводу пусть у каждого будут свои, я не хочу навязывать свою точку зрения.
Что касается того, как снят фильм, здесь ясно чувствуется стиль, почерк Андрея Звягинцева — синеватое цветовое оформление, звуковой богатый, но ненавязчивый фон, минимум диалогов, случайные персонажи, внимание к деталям, недосказанность и вечная тема любви. Атмосферность и одновременно смысловая завершенность, но недосказанность. Это не фильм, это произведение искусства. Андрей Звягинцев — пожалуй, один из самых гениальных режиссеров современности. И дай Бог ему новых творческих успехов.
Очень жаль, что эта новелла не вошла в альманах «Нью-Йорк, я люблю тебя!». Она была бы лучшей в этой коллекции.
10 из 10
До сих пор под впечатлением (Lulu Miranda).
***
Фильму «Апокриф» — 5 лет. Но стоит отметить, что появился бы он сто лет назад, или наоборот, через 200 — актуальность осталась бы прежней. Режиссер и автор сценария Андрей Звягинцев поднимает интимный занавес, затрагивая вечную тему любви. С греческого языка слово «апокриф» значит «сокрытый». «Апокриф» — это тайная, анонимная книга в христианской литературе. Но смысл названия раскрывается лишь после кульминации, и к религии он не имеет никакого отношения.
Жанр фильма определен как «драма», хотя по сюжету никто не умирает, скажете вы. А как же любовь? На глазах у главного героя в быстрой перемотке развивается история любви случайно попавшей в объектив пары: от улыбки приветствия до последней слезы и немого движения губами. В 10 минут режиссер вложил историю смерти любви, историю мальчика, развод родителей которого оставил след на его сознании, оставленной книги на скамейке и случайной прохожей девушки.
Короткая, но проникновенная история снималась для киноальманаха «Нью-Йорк, я люблю тебя». В нем должны были быть представлены 11 незатейливых любовных историй на фоне городских пейзажей. «Апокриф» не вошел в серию про Нью-Йорк, и это вполне объяснимо. В первую очередь потому, что под описание «незатейливая любовная история на фоне городского пейзажа» фильм не совсем подходит. И это не похоже на упущение, ведь «Апокриф» можно рассмотреть как отдельное произведение.
На самом деле, в сюжете ничего нового. Люди встречаются, расстаются. Только обычно этот процесс скрыт от наших глаз. Здесь же главному герою будто удается углядеть в защелку. Он наблюдает расставание пары, слезы отчаянья девушки и немые движения губами, по которым даже понятно, что конкретно она говорит.
Как говорит сам Звягинцев в своем интервью, не стоит слишком метафорично воспринимать происходящее на экране. Но не заметить символы, которые предлагает нам эта картина, было практически невозможно.
Парень пришел действительно поснимать виды на Манхэттен, и не придал значения паре людей на мосту. Но ситуация будто заставляет его обратить на себя внимание. Уже в этот момент огромный мост становится инструментом соединения людей.
Примечательно то, что «рассматривает» историю мальчик уже в автобусе, проезжая очередной мост. Случайно видит оставленную книгу и решает за ней вернуться. Здесь я ясно увидела мысль, что даже если ты далеко уехал и двери уже закрываются, шанс все изменить есть всегда. Этот момент и становится кульминацией фильма.
Вслед за переломным в картине моментом — манифест ушедшему глубокому чувству, — стихи, прочитанные женским голосом за кадром. Благодаря тому, что слов в фильме почти нет, все внимание концентрируется на этих строчках.
Найденный на лавочке томик Бродского — как пистолет, оставленный на месте преступления. Эта книга — след любви некогда влюбленной пары и в то же время нить, соединяющая главного героя со случайной прохожей, которая искала окна дома поэта.
Но в тот момент, когда фотография, найденная в переплете книги улетает из рук главного героя, он понимает — ничего нельзя изменить. Круговорот чувств — естественный процесс, который нужно просто принять. Все, что остается после любви — воспоминания в виде совместных фотографий. Но со временем и они уносятся ветром, как эта единственная фотография.
Стоит заметить, что у отца мальчика и мужчины на мосту есть черты сходства. Тут важую роль играет и возраст героев. Нам четко удается углядеть, что они намного старше мальчика. Тут-то мы понимаем, что в этой случайной паре наш герой увидел историю расставания своих родителей, которая до этого момента была ему непонятна. Еще с первых кадров фильма и пары фраз диалога сына с отцом становится ясно, что отец ушел из семьи.
Важно, что история чужих людей помогает ему в некотором смысле испытать катарсис. Переосмыслить что-то важное. Он вернулся в маршрутку, он снова едет по течению жизни и не спешит выпрыгивать из автобуса, чтобы что-то изменить. Об этом свидетельствует единственная улыбка мальчика за весь фильм, которая появляется в отражении стекла маршрутки.
В целом, и недосказанностей здесь достаточно. Весь фильм мы видим в какой-то голубоватой дымке, что отдаляет нас от привычного ощущения близости с мегаполисом. Акцент делается на картинку, иллюстрирующую действия и чувства.
Так а что же все-таки означал кадр с торчащими сваями?
В первый раз этот рефрен появляется до встречи с героями, а второй раз — в конце истории. Эмоциональные состояния при восприятии одного и того же кадра в разный момент времени сопоставляются и формируется новый смысл. Неспроста сначала мы видим картинку с торчащими из под воды сваями, а сразу за ним — пейзаж с небоскребами, которые точно так же торчат из почвы, уходя под воду. Этот символ я прочитала как знак того, что в этом городе еще миллион пар, с которыми подобные истории случаются ежедневно. Но мы их не замечаем. Все они потихоньку бесследно тонут.
Главному герою удалось вырваться из тени безразличия, и хоть он не смог помочь этой паре удержать любовь, она помогла ему понять кое-что очень важное (vashaanastasha).
***
Весьма трудно назвать эту картину произведением искусства, но по-другому назвать ее невозможно. Нельзя говорить о том, что это шедевр, но утверждать обратное тоже нельзя. Этот фильм оставляет неизгладимое впечатление, своеобразное беспокойство на фоне умиротворенности и погружает зрителей в ежедневную нью-йоркскую суету.
Людскую суету на фоне бесконечных небоскребов и толпящихся в вечных пробках такси. Звягинцев окунает нас в мир безразличия.
Но среди этого безразличия находится человек, который ценит мгновение… Мгновение угасающих звезд на небосклоне или же чувств незнакомых людей. Этот человек и есть свидетель истории, случившейся однажды.
Бесспорно, основную роль в данной картине играет сцена расставания людей, когда-то любивших друг друга, людей, которые возможно еще любят, но так же нельзя оставить без внимания момент «улетучивания» фотографии той самой пары возлюбленных, который словно дополняет и ставит точку в их отношениях.
Но Звягинцев не только умело передал настроение города, людей, живущих в нем, их чувств… Он подарил нам уникальную возможность подумать. Подумать о том, что же произошло между этими людьми, кто они друг другу? Сколько были вместе, кого любили, кого ненавидели, от чего смеялись и почему плакали? А главное, сколько таких людей на всем свете? Мы даже не замечаем… Он позволил нам заглянуть лишь в маленькую щелочку его сознания, и увидеть этот эпизод. Без начала. Без конца.
Так кто же эта красивая женщина, лившая слезы на прохладном, раздувающем ее волосы, ветре? Кем был для нее тот мужчина, не в силах сдерживающий свои эмоции?
«Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток…»
Был ли этот мужчина Севером? Был ли Югом? Был ли?
Фильм оставляет непонятные эмоции, но несомненно, его стоит посмотреть (MashaShepard).
***
Каждый день состоит из крошечных историй. Как капли воды в море, они утекают, унося с собой тайну одного мгновенья. В короткометражном фильме Андрея Звягинцева «Апокриф», не вошедший в альманах «Нью-Йорк, я люблю тебя» уместилось свое море из маленьких мгновений целого дня.
Мы наблюдаем за отношениями сына с отцом после его расставания с матерью мальчика, мы видим юную девушку, которая ищет окна Бродского, вода, торчащие из нее сваи; эти люди, собака. Это все уйдет, все утонет в завтрашнем дне.
Юноша, со своими переживаниями, со своей тайной следит через объектив камеры за тем, что происходит вокруг. Пристально вглядываясь в омывающиеся водой сваи, мост и историю мужчины и женщины, которая заканчивается. Обыденная история — как часто мы сами случайно наблюдаем эпизоды чужой жизни, правда, не так часто они нас трогают за живое. Но случайно заснятая сцена последнего объяснения и расставания двух незнакомых людей не оставляет равнодушным главного героя. Тайна двух этих людей, вся боль их встречи отражается в душе нашего героя, в его личных переживаниях. Он снимает их руки: у мужчины они крепко сцеплены друг с другом, он закрывает страницу, сжигает мосты с этой женщиной, у нее же руки едва касаются друг друга, как будто она не может отпустить их любовь. Юноша задерживается на моменте, когда женщина кладет руку себе на плечо мы видим апогей боли и страданий на её лице. В этот момент парень останавливает запись и смотрит на воду, над которой проезжает поезд. Уже вечер, сколько воды утекло за этот день?Сколько капель в этом море? Что будет дальше с этими людьми? Заметив забытый пакет, герой возвращается на место съемок. Может там ответы на его вопросы?
Перед нами книга Иосифа Бродского на русском языке, но не смотря на это, герой понимает, кто перед ним. На обложке улыбающийся Бродский стоит на фоне того самого узкого переулка в доме, где сейчас живет отец мальчика. Книга Иосифа Бродского называется «Пейзаж с наводнением», что также играет в контексте фильма.
В книге он находит фотографию наших загадочных мужчины и женщины, на ней они счастливы. Порывом ветра она улетучивается вникуда. Это своеобразная точка в их истории. Наш герой поставил ее. И снова сваи, торчащие из воды… её все больше, она почти накрывает их до конца. Вода постепенно смывает этот день. Уносит боль, делает все чище.
Хоть и вся смысловая нагрузка ложится на видеоряд, звук и шумы подчеркивают определенные моменты, что усиливает эмоции зрителя. Так например, в самом начале, как только юноша навел камеру на мужчину и женщину на мосту, прозвучал пронзительный гудок, как бы предупреждая его о важности и драматичности события. А при просмотре видео с камеры, мы слышим только едва заметный шум от поезда, в котором едет наш герой, никакой музыки, чтобы мы не упустили ничего важного.
Изображение с камеры в синих тонах, хотя день довольно таки солнечный. Синий цвет символизирует нам о том, что любовь этих людей остыла. Холод.
В финальных кадрах, наш главный герой едет в поезде в поздний вечер. Его отражение улыбается, но в то же время оно смиренно. Он получил свое тайное знание через историю этих людей, через книгу незнакомого до этого дня Бродского, через этот пейзаж с наводнением. Завтра будет новый день, новые капли и новое море (AlenaMakovaya).
https://www.kinopoisk.ru/film/575242/
|
| |
| |
|
