|
"СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ" 1974
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Пятница, 08.03.2013, 09:19 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ» (Gruppo di famiglia in un interno) 1974, Италия-Франция, 126 мин.
— предпоследний фильм великого итальянского режиссёра Лукино Висконти
 
 
 
 
 
1970-е годы. В своей роскошной квартире одиноко живёт профессор, интеллектуал и учёный, отрешённый и ограждённый от реального мира. Но его покой нарушается с появлением маркизы Бьянки Брумонти, которая снимает верхний этаж его палаццо для своего молодого любовника Конрада. Обитателями этой квартиры становятся также дочь маркизы Льетта и её жених Стефано. Вынужденный примириться с новыми жильцами, профессор начинает новую жизнь, полную беспокойств и волнений.
Съёмочная группа
Режиссёр: Лукино Висконти
Продюсер: Джованни Бертолуччи
Автор сюжета: Энрико Медиоли
Авторы сценария: Сузо Чекки Д’Амико, Энрико Медиоли, Лукино Висконти
Оператор: Паскуалино Де Сантис
Художник: Марио Гарбулья, Карло Джерваси, Дарио Симони
Композитор: Франко Маннино
Монтаж: Руджеро Мастроянни
В ролях
Берт Ланкастер — профессор
Хельмут Бергер — Конрад Хюбель
Сильвана Мангано — маркиза Бьянка Брумонти
Клаудия Марсани — Лиетта Брумонти
Стефано Патрици — Стефано
Эльвира Кортезе — Эрминия
Филипп Эрсан — портье
Ги Трежан — антиквар
Жан-Пьер Золя — Бланшар
Энцо Флермонте — комиссар
Ромоло Валли — Микелли
Маргерита Хоровиц — горничная
Клаудия Кардинале — жена профессора
Доминик Санда — мать профессора
Режиссёр о фильме
Жизнь – это поле битвы, где также сталкиваются молодость и старость. Молодые, с их обаянием, жизненной силой, безрассудством, с их упрямым нежеланием верить... И старики, лишённые иллюзий, замкнутые в воспоминаниях, гордые своей опытностью и культурой.
Награды
2 «Давида» Донателло (за лучший фильм и Берту Ланкастеру как лучшему иностранному актёру);
5 призов «Серебряная лента» (за лучшую режиссуру, лучшему продюсеру, лучшую работу оператора и художника, лучшую актрису-дебютантку);
Главный приз на МКФ в Вальядолиде;
Премия журнала «Кинема дзюнпо» (1978) лучшему иностранному режиссёру;
Премия Японской киноакадемии (1978) за лучший иностранный фильм.
Смотрите трейлер и фильм
http://vk.com/video16654766_164530749
http://vk.com/video16654766_162388677
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Пятница, 08.03.2013, 10:05 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| 15 марта 2013 года
Киноклуб «Ностальгия» представляет
фильм №6 (22; 314) сезона 2012-2013
«СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ»
режиссёр Лукино Висконти, Италия-Франция
***
О фильме «СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ» посетители сайта http://www.kino-teatr.ru
***
Мой любимый фильм у Лукино Висконти и один из любимейших вообще. И чем старше я становлюсь, тем он мне ближе, дороже.
***
Тончайшее внимание к деталям. Игра актеров гениальна, так как и должно быть у Висконти.
***
О фильме «СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ» посетители сайта http://www.afisha.ru
***
Если вы умеете переживать чужие эмоции и переживания и не сторонитесь чужих бед, то вам этот фильм не противопоказан. Фильм как замирание сердца на час с лишним ... в этом фильме, на мой взгляд, прекрасно всё. Сложно найти изъян.
***
Фильм переносит в свой мир, свое время. Он сложен во многих ситуациях/событиях, но вполне понятен своей жизненностью.
***
О фильме «СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ» посетители сайта http://www.kinopoisk.ru
***
Гениальный фильм о героях, бросивших вызов спорному правилу Платона плестись за старцами.
***
Этот фильм действительно, наверное, самое проникновенное откровение режиссера. Ведь это его признание в любви и сочувствии к человечеству в целом и каждому из нас в отдельности. Ведь порой не важно, каков человек. Кому-то он кажется омерзительным. Но найдется и тот, кто любит его, кто верит в то лучшее, что есть в нем. Или просто не судит. И не важно, что думает об этом весь остальной белый свет.
***
Мой самый любимый фильм
Не считаю нужным пересказывать сюжет фильма. На мой взгляд, важным здесь является великолепная игра актеров и достаточно достоверно переданы все эмоции и чувства героев, их страсть, любовь, ревность и переживания.
Конрад в исполнении Хельмутам Бергера великолепен. Это большая редкость, когда в актере сочетается сногсшибательная красота и редкостный талант, с помощью которого ему легко удается выражать на своем очень выразительном лице все оттенки эмоций и переживаний героя в тот или иной момент сюжета. Несмотря на, мягко говоря, странные отношения с графиней, он ее действительно любит, и поэтому страдает от своего положения альфонса.
Фильм смотрится на одном дыхании. Режиссеру удалось показать весь накал страстей за короткий промежуток времени, которых мне лично, да и большинству людей, не хватает в жизни.
Также необходимо отметить тонкий вкус режиссера, красивые ракурсы интерьера и очень удачную идею показать всю историю через призму созерцательности профессора. Ведь он тоже полюбил Конрада, несмотря на то, что он был далеко не ангелом, сумел разглядеть в нем что-то хорошее, ранимую душу и мятущийся характер.
Можно сказать, что этим фильмом режиссер Лукино Висконти на коленях объяснился в любви к Хельмутум Бергеру. К чему я тоже присоединяюсь. Обидно только, что такие красивые и талантливые люди имеют нетрадиционную ориентацию.
Фильм обязательно нужно посмотреть всем любителям кинематографа.
10 из 10
***
Тринадцатый и предпоследний фильм итальянского режиссёра, завершенный им ещё при жизни. Именно в «Семейном портрете в интерьере» Висконти окончательно отступит от традиций «неореализма», создаст современное, актуальное кино. Снятая исключительно в театральных декорациях лента, которые по желанию художников становятся то мещански консервативными апартаментами профессора, то, уступая духу 70-х, беспредметно минималистскими меблированными комнатами, графини, перейдёт ту грань за которой, «простая история» становиться киноклассикой.
Герои, заперты в «театре жизни» и каждому из них отведена, своя собственная роль, которая, преступая все законы жанра, превращается в грустный трагифарс. Профессор, забывший о всяком существовании вне воспоминаний и вне ностальгии, не смерившийся с образом умершей матери, просто «боится» признать всё бессилие образованного человека перед XX веком. Конрад, принадлежащий к немецкому поколению 60-х, чьи отцы, по словам Бёлля, были «трусами и лжецами», своим «химерическим противостоянием», стремиться заглушить собственные совестливые начала. И графиня, чьи «скелеты», под напором «конродовской правды» начинают вываливаться из объёмного «шкафа-прошлого». Всё это «разложение буржуазии» Висконти уместил в два часа экранного времени.
Висконти не дал «выхода» героям. Ни профессору, чьи беспокойства, вошли в его жизнь лёгкой походкой Конрада. Ни графини, чья гонка со временем неумолимо тянет её вниз. Ни молодым, чьи мечты извратились, ещё до того как стали мечтами.
***
Настало время подступиться к «Семейному портрету в интерьере». Ты говорила, что этот фильм как пропуск в мир большого кино. До сих пор я считал, что еще не готов, не достоин пройти туда. Считаю так и сейчас. Висконти мне никогда не полюбить так, как любишь его ты. Ты упоенно, восхищенно объясняла мне, почему так мил твоему изысканному вкусу этот режиссер-женоненавистник.
И это ты научила меня каждый увиденный фильм проецировать на свою жизнь, примеривать его события на свои монотонные блуждания в этом мире. До того я смотрел кино как с высокого холма наблюдают за копошащимися далеко внизу человечками. Теперь я участвую в беседах персонажей, вместе с ними убегаю от опасности, те же чувства проносятся по моим нервам. Что же общего может быть у меня с героями Висконти?
Декорации в фильме такие, что редкий пейзаж сравнится с ними по красоте. Старый профессор, желающий только спокойного одиночества в огромном доме. Странная неугомонная семейка, бесцеремонно вторгающаяся в мир профессора. Как далеки они от меня, эти утонченно-грубые аристократы вместе с интерьером, подобный которому в реальности никогда мне не увидеть. Посмотрев фильм, легче всего сказать: «Живут же люди, мне бы их проблемы». Ставишь ему оценку, удаляешь с жесткого диска, ничто не мешает его забыть. Продолжаешь тянуть дни в своем обывательском интерьере. А фильм как-то незаметно переваривается в тебе…
В последние годы творчества Висконти занимает одна тема: в жизни немолодого одинокого замкнутого человека появляется что-то, что переворачивает его угасающее существование с ног на голову. В «Смерти в Венеции» — это совершенная красота в лице херувимоподобного мальчика. В «Семейном портрете» — неуемные соседи, которых легко возненавидеть и хочется гнать из дома метлой.
… И вот, ходишь по улочкам городка, затерявшегося где-то на самом востоке Европы, против воли обдумываешь «Семейный портрет», находишь в нем общее со «Смертью в Венеции», планируешь посмотреть и «Людвига», а второе «я» кричит первому: «К чему такое внимание к Висконти, это Ее любимый режиссер, не твой!». И вдруг, как ожог: «Боже мой, а ведь то же самое происходит со мной в моей серой жизни! Это кино обо мне!». Я не заслуженный профессор, не композитор. Я еще не пожилой, — по крайней мере, если верить паспорту. Ни в Риме, ни в Венеции никогда не был. На стенах моей квартирки не висят подлинные картины. Я жил, или считал, что жил, не подозревая о твоем существовании. Ты выдернула меня из глубокого сна, казавшегося привычным и бесконечным. Теперь, когда я слышал твой голос, мой пульс поднимался до ста двадцати ударов. И, несмотря на то, что я мужчина, и довольно ответственный, я потерял способность сосредотачиваться на работе…
Как бы ни крепился Профессор, как бы ни выражал недовольство беспокойными соседями, они стали его семьей. С их стороны это была игра в дружную ячейку общества. Профессор же чувствует, что несмотря на его сопротивление, они стали родными, как его настоящая семья, которую он давно потерял, а теперь все чаще вспоминает. И ближе всех — самый распущенный из них, соединивший в себе все мыслимые пороки, затравленный, до сих пор мирившийся со своим унизительным положением. Но став «сыном» Профессора в шутку, он всерьез соединяется с ним невидимыми нитями взаимного влечения и доверия. А имея такого «отца» он уже не в силах и дальше терпеть упреков и обвинений. Благодаря этим людям, зачерствевшее сердце Профессора раскрыло крылья. И не выдержало перегрузок.
… И моя кардиограмма угасает, что видно даже по амплитуде кривой моих оценок на КиноПоиске. Я тихо умираю. От тоски ли, как Профессор, или от чумы как Ашенбах из «Смерти в Венеции» — неважно. Вирус, поразивший их и меня, одного происхождения. Ты и твое большое кино перепланировали меня, как соседи Профессора — комнату наверху.
***
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:35 | Сообщение # 3 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ
Обсуждение фильма строилось вокруг контрастно представленных в нем дихотомий, определяющих динамику и внутреннее напряжение этой истории: старое и молодое, безвозвратно ушедшее, не отпускающее Прошлое и агрессивно врывающееся Настоящее, служение Традиции и Бунт, затворничество и потребность в общении, диалоге, жажда жизни и приготовление к смерти.
Можно ли сказать, что Профессор в конце своего пути соприкасается с тем аспектом или встречается с той частью жизни, которую когда-то отверг, оттеснил в тень, и в которой осталось что-то влекущее, нереализованное? То, что однажды было изгнано через дверь, настигает, врываясь в окно.
Если он обретает в Конраде сына, то почему позволяет ему умереть? Быть может, в этой смерти слышится христианский мотив Жертвы, Искупления? Конрад умирает, помогая Профессору вновь соприкоснуться с Жизнью за пределами его кельи. Есть какая-то симметрия в этих персонажах, как будто это два этапа одной судьбы. И когда они движутся навстречу друг другу, Профессор, готовящийся умереть, делает шаг к Жизни, а Конрад с его жаждой жить – к смерти.
Образ альфонса-бунтаря Конрада – яркий и противоречивый символ.
Кто это? Сын, не способный повзрослеть и открепиться от матери, согласно классической интерпретационной схеме, принятой в психоанализе? Или проблема ещё глубже, и речь о культурной идентичности? Ведь, по сути, ту же позицию занимает постмодернист конца XX века по отношению к Традиции – он уже не чувствует её своей родной матерью, слишком велик, непреодолим разрыв между ними, но он без каких-либо ограничений и табу использует, эксплуатирует её, живет за её счет, транжирит, разбазаривает её сокровища, разменивая их на цитаты. Он уже не её хранитель или реформатор; на смену священному трепету и почитанию сначала приходят революционная дерзость, непочтение и ниспровержение, а затем – игра с постоянно меняющимися правилами. Это тема инцеста (в широком культурологическом смысле) и десакрализации, слома ценностной вертикали, столкновения старого и молодого, модерна и постмодерна, вымирающей аристократии и взбесившейся в бунте 1968-го массовой молодежной культуры.
В фильме много автобиографического, и, наверное, автор как-то подразумевал, обыгрывая их в своем единоличном «театре для себя», собственные взаимоотношения с исполнителем роли Конрада, Хельмутом Бергером. Хельмут Бергер вспоминал: «Лукино научил меня любить всё прекрасное, чувствовать поэзию, музыку, живопись… Он был для меня настоящим отцом. И я боготворил его. Единственное что нас разделяло – это возраст: у нас были разные привычки, и потому нам случалось часто ссориться… Его, например, приводили в ужас мои вечеринки, мои белые ночи, и он твердил мне, что великие актёры должны жить как монахи! А я раздобыл себе вторые ключи и вечером, сделав вид, что иду спать, дожидался, пока в доме всё стихнет, и тайком, как вор, удирал к своим приятелям, к своим сверстникам… Висконти, казалось, этого не замечал. Но я уверен, что он знал всё…»
Интересно, что в ходе дискуссии смерть Конрада интерпретировалась, как закономерное самоубийство бунтаря, остро переживающего отчуждение и потерю культурной идентичности, или как Жертва, смерть-искупление.
В то же время сам Висконти предлагал другую трактовку гибели Конрада и его отношений с Профессором: «Моему герою (Профессору – ФФ) так и не удается понять смысла происходящих вокруг него событий. Когда Конрад, самый испорченный из трех молодых людей, искупает свою вину, сообщая властям о готовящемся фашистском заговоре, организованном мужем Бьянки Брумонти, промышленником крайне правых убеждений, Профессор ничего не понимает, поскольку в глубине души не верит в существование фашистской угрозы. Он не оказывает Конраду не малейшей помощи, хотя тот так рассчитывал, если не на доверие Профессора, то хотя бы на поддержку с его стороны. То же самое мы видим и в финале. Конрада убивают фашисты, Профессор не может до конца поверить в это и лишь замыкается в своей скорби».
Воистину, произведение всегда говорит больше, чем намеревается сказать Автор.
По словам Ж. Делёза, одна из основных идей фильмов Висконти заключается в том, что спасение его героев происходит слишком поздно. Запоздавшее прозрение настигает и профессора в «Семейном портрете...»: герой выбирается из клетки одиночества именно тогда, когда над его головой уже раздаются таинственные шаги такой предсказуемой смерти. Живя искусством, люди всё же погибают от людей.
Фрагмент из сценария фильма (финал): «Выражение тревоги на лице Профессора сменяется гримасой страдания, которое уступает место горькому смирению. Он понял, что надо привыкать к этому неведомому чувству, которое отныне будет его постоянным спутником. К ожиданию смерти».
PS
«Меня называли декадентом. Я, подобно Томасу Манну, весьма склонен к декадансу. Я пропитан декадансом. Манн – декадент от немецкой культуры, я – декадент от культуры итальянской. Более всего меня всегда интересовало исследование «больного» общества» (Лукино Висконти, 1975).
Все выдержки взяты из книги «Висконти о Висконти» (М.: «Радуга», 1990).
Материал подготовил Филипп Филатов, 5.09.2009.
http://psydon.ru/viewpage.php?page_id=13
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:35 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Семейный портрет в интерьере (Gruppo di familia in un interno, 1974)
Обычно слово "завещание" применяют к последним работам великих кинорежиссеров при условии, естественно, что они сохранили к этому моменту художественную вменяемость. "Портрет" — предпоследняя работа Висконти, едва оправившегося после удара, но именно смерть героя Берта Ланкастера (Burt Lancaster), имени которого мы так и не узнаем — все называют его просто Профессор,— воспринимается как прощание режиссера со всем, что ему было дорого. Фильм — уникальное сочетание высокомерия и открытости, жадности к жизни, искренности и позы. Впрочем, это качество всего кинематографа Висконти, всегда безупречно, по-оперному оформлявшего свои самые искренние высказывания. Профессор — интеллектуал, в прошлом активный антифашист, ушедший, как в монастырь, в добровольное затворничество в своем римском особняке, где он может под опекой преданной служанки слушать классическую музыку и пополнять коллекцию coversation pieces, английской живописи XVIII века, благостных портретов аристократических или буржуазных семейств с чадами и домочадцами. Его внутренний аристократизм, пристрастие к бесполезным и прекрасным вещам — несомненные черты самого Висконти. Но в один прекрасный день такой оживший "семейный портрет" буквально вламывается в его уединение и нахрапом заставляет сдать второй этаж особняка: профессору нужны деньги на новые картины. Семейство еще то: взбалмошная жена крупного промышленника-фашиста, ее любовник Конрад, крашеный блондин-жиголо с обширным наркотическим, сексуальным и левоэкстремистским опытом, ее дочь с любовником — одним словом, воплощенная вульгарность, пародия на декаданс. Профессору противно, профессору интересно, профессор возмущается, когда самозваные жильцы ломают капитальные стены и заливают водой его апартаменты, профессор уже не может жить без них. Его завораживает (весьма целомудренно, как живопись высокого Возрождения, снятая) оргия трех молодых людей, свидетелем которой он случайно оказывается. Безумная семья становится его семьей, их суматошная и странная жизнь — той жизнью, которой он лишил себя. Конрад становится его названным сыном, а его гибель — то ли самоубийство, то ли месть за то, что он разоблачил неофашистский заговор,— смертным приговором самому профессору. Есть пронзительная личная нота в том, что Конрада сыграл Хельмут Бергер (Helmut Berger), звезда "Гибели богов" (La caduta degli dei) и "Людвига" (Ludwig), в которого Висконти — режиссер и человек — был, безусловно, влюблен. В кабинете Висконти висели только две фотографии самых дорогих ему людей: Марлен Дитрих и Бергера. И в фильме, конечно, есть гомосексуальный подтекст. Конрад влечет к себе профессора, но эта гомосексуальность — старинная, возрожденческая, в которой мужская дружба, сообщничество учителя и ученика, старика и юноши и подразумевающееся желание неразделимы. Конрад — блудный сын 1968 года. Висконти, умудренный опытом Сопротивления, политического и художественного, несомненно, испытывал чувство солидарности к баррикадным бойцам.
http://kommersant.ru/doc/312673/print
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:35 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Сто лет аристократического одиночества Лукино Висконти
Портрет в семейном интерьере
Уже разбитый параличом Висконти снимает «Семейный портрет в интерьере» (1974): фильм-завещание, исповедь и отповедь, кардиограмма сердца художника. Этим он доказывает, что дух сильнее болезни, ибо лента изумляет своей силой и внутренней напряженностью.
Профессор (Берт Ланкастер) — разочарованный интеллектуал, благородного происхождения, который давно отгородился от реального мира и стал коллекционером, исследователем картин старых мастеров, изображающих безмятежные сцены семейного счастья. Позиция отшельника — не допускать ни проблем, ни хамства чужих людей - оказывается разрушенной помимо его воли. В его мир врываются бесцеремонная маркиза Бьянка (утонченная красавица Сильвана Мангано), которая снимает верхнюю квартиру для своего любовника-альфонса Конрада. Его играет, естественно, Бергер. При концептуальном портретном сходстве персонажа и режиссера, сам Висконти подчеркивал главное различие — он не эгоист, он всегда помогал молодым материально и морально, а главное - он уверен, что интеллигенция обязана не только знать, но и влиять, бороться (что он и делал своим творчеством). Конрад, бывший студент, попавший в разрушительное движение 1968 года (я солидарен с Лукино в его презрительной оценке этих волнений), теперь оказался на дне жизни; тем не менее, в нем еще жива душа и потрепанная вера в идеи. Сквозь цинизм сквозит отчаянье и жажда справедливости. Но Профессор не способен вытащить его из этого положения, он оказывается даже давать советы. Фильм уникальный — каждая секунда поет арию рока, каждый кадр — балансирует на лезвии судьбы. Цена столкновения с реальностью — смерть обоих. Позиция режиссера — гуманна, но Рок говорит: даже, если все знать, предупредить, то остановить процесс невозможно.
Скажите, как мне спасти подобного Конраду человека, если он, во-первых, меня не слышит, во-вторых, у нас разные ментальные диалекты? Про образование и социальную среду я даже не упоминаю. Конрад хочет «воздуха!» от этой семейки, а профессор прилип с лупой к картине, а ведь он должен все бросить и вывести его на балкон, увезти, в конце концов — нет! Он не вмешивается, понимая пропасть (или следуя привычке, которая замена счастью). Но! Вот я выводил на балкон, и, так сказать, дыхательный аппарат вставлял, и разницы в возрасте в мои 24 года (да и меньше было — и уже понимал и вставлял) не было — и что?! Тот же эффект. Вот почему фильм ужасов — не там, где из дешевой резины клюква льется, а там где все внешне чинно и полировано, а внутри сотни скрипок рвут струны души! Вот же в каком стиле существует великое искусство литературы, театра и кино. Это разница воспитания, а главное — натуры: созидатель и поклонник красоты никогда не сможет спасти саморазрушителя, но только пострадает от этой пощечины Рока. Есть, правда, в фильме одна резкоакмеистическая байроническая, но справедливая фраза, вырвавшаяся у Профессора-гуманиста, когда его спросили, почему вы один: «Вороны летают стаями, а орел — один».
Настоящее искусство больше любой сформулированной концепции, поэтому его надо смотреть: один кадр первого появления Конрада чего стоит: как гром среди ясного неба, нечто выбивающее почву из-под ног.
Итак, здесь острый конфликт поколений и натур (то есть, даже не социальный). Но ошеломляет разница не возрастов, а поколений: на логический вопрос дочери маркизы: «Профессор, не таким ли вы были»; он четко отвечает: нет, «учился, путешествовал, был женат, воевал». У него нет ни одного моста с обнуленным человеком современности.
Фильм - открытое письмо о начале техногенной катастрофы, когда, например, телефон становится персонажем: по нему «молодежь разговаривает целыми часами, не видя друг друга, болтают всякую ерунду. Конрад узнает картину XVIII века не потому, что хорошо образован, а по той причине, что она висит над телефоном», - сетовал Висконти в интервью. Фильм-прозрение: Профессор оставил занятия физикой, ибо «Цена прогресса — уничтожение. Я понял, что современная наука не может быть нейтральной, служа практическим целям» («но Конрад его уже не слышит» - читаем мы в литературном сценарии).
Конрада убивают неофашисты: Висконти до конца жизни предупреждал об опасности, которая исходила от «черных полковников» в Греции, в Чили, в Португалии. Сегодня об исламской угрозе вопиет его великий ученик Дзеффирелли (кстати, не в пример Лукино — крайне правый). «Портрет» - шедевр искусственной эстетики, где даже панорама Рима — студийная декорация ужасает реализмом: «сейчас столько убийств, насилия, забастовки, терроризм…» - говорит один из персонажей.
Я пересматривал фильм в день убийства Политковской. Если в Италии боялись реставрации фашизма, то нам следует опасаться полной реставрации советского фашизма под называнием КГБ, но мы об этом позабыли.
В финале Бьянка говорит: «Но есть одна истина, которую Конрад не успел постичь — мы его забудем». Да, что там мальчишка — мы и Висконти забыли, но не все: и его победа именно в этих не всех, не в реализме большинства, а в вечном возрождении Нео. В этом его возрождение, как бога Осириса и в этом его воскрешение, как бога Иисуса. У жестокого рока есть вынужденно добрая изнанка: та россыпь кадров, которую оставил Мученик — ведь сегодня меня не интересует ни мир, окружающий его, ни мир, окружающий меня — но только тот мир, который жив в Его взгляде. Все остается людям.
http://ponasenkov.ru/index.p....emid=51
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:36 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ
Вышедший на пенсию профессор американского происхождения живет уединенн в роскошном дворце в Риме. Здесь в его жизнь бесцеремонно вторгается взбалмошное семейство Брумонти - вульгарная итальянская маркиза и ее любовник, ее дочь и бойфренд дочери, которые вынуждают его сдать им аппартаменты на верхнем этаже его дворца. С этого момента его тихая жизнь превращена в хаос... Впрямую в последний раз обращаясь к современному материалу в «Семейном портрете в интерьере», Висконти создает своего рода духовное завещание, обращаясь к новым поколениям от имени поколения своего, уходящего. Проработав в кино четыре хронологических десятилетия, посвященных преимущественно восхищенному разглядыванию былых времен, Висконти однако же, словно дав обет, в каждом из них снимал фильм о времени, буквально совпадающем со съемочным периодом: 40-е - "Земля дрожит", 50-е - "Самая красивая", 60-е - "Рокко и его братья", 70-е - "Семейный портрет...". Должно быть, это походило на чувство архивариуса, наглотавшегося книжной пыли и открывшего окно. Все четыре "актуальные" ленты Висконти чрезвычайно многослойны. Первые две, находящиеся в общем потоке "неореализма" - многособытийны, оставшиеся (особенно "Портрет" - многосмысловые. Невозможно не заметить своеобразной переклички и перетекания мотивов со "Смертью в Венеции": здесь тоже почти ничего не происходит и имеется дуэт смыслонесущих персонажей. Почтенный профессор (Б.Ланкастер) - знаток живописи, отшельник и консерватор, и его жилец (Х.Бергер) - альфонс знатной дамы. Та же конструкция - аристократизм, высокая духовность с одной стороны, ангельская красота - с другой. Случайно встретившись, они, наконец, осознают нехватку в своем бытии вот этого компонента. Здесь встреча происходит в лучших традициях мелодрамы - появляется, положим, в проеме двери некое сексапильное чудо и главный герой видит сияние. На дворе 70-е, чего профессор как-то не заметил. И беспроблемная (что познается в сравнении) гармония жителя "бель эпок" здесь не получится. Профессор в бытности отдал дань идеалистическим порывам - ответственности ученого за свои открытия, поиску "золотой середины" между политикой и нравственностью... Но вне сферы философских и социальных теорий он полностью дезориентирован. Красавчик Конрад, которому он сразу отдает предпочтение среди кочующей по его дому великосветской компании, совсем недавно бузил на баррикадах 68-го, а теперь не гнушается любыми способами зашибить лиры - альфонсизм, наркотики, контрабанда, азартные игры. Все его и воспринимают в этих пределах. Только профессор, в ком жиголо почувствовал родственную душу, может обнаружить в нем любовь к Моцарту, знание классической живописи не хуже профессорского и т.д Эти двое даже удивительно сходятся в нелюбви к буржуазии, к богачам. Профессор так просто диагноз ставит: "Буржуазия стала сегодня еще опасней, потому что научилась мимикрировать." Хотя на некоторое время зрителю может показаться, что это как раз та "золотая середина", где крайности профессора и жиголо могут совершить свой синтез. С первой же встречи каждый из них стремится уйти из привычного для него мира, но, оказавшись на территории другого, понимает - не то. Молодой понимает раньше и предупреждает: "Оставайтесь ВНЕ этой свары". Но профессор идеалистично верит, что шум, донесшийся с улицы, и есть жизнь...
http://www.kinopoint.ru/film?id=1045
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:36 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Семейный портрет в интерьере (Италия, 1974)
Проработав в кино четыре хронологических десятилетия, посвященных преимущественно восхищенному разглядыванию былых времен, Висконти однако же, словно дав обет, в каждом из них снимал фильм о времени, буквально совпадающем со съемочным периодом: 40-е - "Земля дрожит", 50-е - "Самая красивая", 60-е - "Рокко и его братья", 70-е - "Семейный портрет...". Должно быть, это походило на чувство архивариуса, наглотавшегося книжной пыли и открывшего окно. То, что все считают привычно-скучным, ему кажется открытием мира...
Все четыре "актуальные" ленты Висконти чрезвычайно многослойны. Первые две, находящиеся в общем потоке "неореализма" - многособытийны, оставшиеся (особенно "Портрет") - многосмысловые.
Невозможно не заметить своеобразной переклички и перетекания мотивов со "Смертью в Венеции": здесь тоже почти ничего не происходит и имеется дуэт смыслонесущих персонажей. Почтенный профессор - знаток живописи, отшельник и консерватор, и его жилец - альфонс знатной дамы. Та же конструкция - аристократизм, высокая духовность с одной стороны, ангельская красота - с другой. Случайно встретившись, они, наконец, осознают нехватку в своем бытии вот этого компонента. Здесь встреча происходит в лучших традициях мелодрамы - появляется, положим, в проеме двери некое сексапильное чудо и главный герой видит сияние. Лишь по причине специфичных наклонностей режиссера в двери здешнего "интерьера" вваливается задорный блондин. (Но этим известная тема исчерпана...)
На дворе, подчеркиваю, 70-е, чего профессор как-то не заметил. И беспроблемная (что познается в сравнении) гармония жителя "бель эпок" Ашенбаха здесь не получится. Профессор в бытности отдал дань идеалистическим порывам - ответственности ученого за свои открытия, поиску "золотой середины" между политикой и нравственностью... Но вне сферы философских и социальных теорий он полностью дезориентирован. Красавчик Конрад, которому он сразу отдает предпочтение среди кочующей по его дому великосветской компании, совсем недавно бузил на баррикадах 68-го (а это недемократично), а теперь не гнушается любыми способами зашибить лиры, франки и фунты - альфонсизм, наркотики, контрабанда, азартные игры. Все его и воспринимают в этих пределах. Только профессор, в ком жиголо почувствовал родственную душу, недостающую, так сказать, часть, может обнаружить в нем любовь к Моцарту, знание классической живописи не хуже профессорского и т.д. Те-то, навороченные, относящиеся к Конраду как к плебею, рок-н-ролл посреди ночи на всю катушку врубают...
Эти двое даже удивительно сходятся в нелюбви к буржуазии, к богачам. Профессор так просто диагноз ставит: "Буржуазия стала сегодня еще опасней, потому что научилась мимикрировать." Хотя на некоторое время зрителю может показаться, что это как раз та "золотая середина", где крайности профессора и жиголо могут совершить свой синтез. С первой же встречи каждый из них стремится уйти из привычного для него мира, но, оказавшись на территории другого, понимает - не то. Молодой понимает раньше и предупреждает: "Оставайтесь ВНЕ этой свары". Но профессор идеалистично верит, что шум, донесшийся с улицы, и есть жизнь. И только после самоубийства молодого друга понимает - с уходом красоты уходит и жизнь. Остались его картины и компания соседей, шум с улицы и звуки рок-н-ролла, но сверху он слышит шаги смерти. Исчезло одно из непременных условий синтеза.
В предсмертной записке Конрада профессор обнаружил слово "сын". Но хэппи-энда не случилось. То ли Висконти сознательно умертвил героя, предчувствуя неудачу и этого эксперимента по поиску неземной гармонии, то ли я чего-то не понял...
Да и гиблое это дело - излагать на бумаге фильмы Висконти.
Игорь Галкин
http://www.kino.orc.ru/js/elita/elita_interier.shtml
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Пятница, 15.03.2013, 19:36 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Семейный портрет в интерьере
Gruppo di famiglia in un interno, 1974
Психологическая драма с социально-политическим контекстом
Пожалуй, этот предпоследний фильм выдающегося итальянского режиссёра Лукино Висконти, который перенёс инсульт и был вынужден присутствовать на съёмках в инвалидной коляске, следует воспринимать как самый личный в его кинокарьере и кое в чём автобиографический — и это подтвердила смерть мастера, последовавшая через 15 месяцев. Висконти успел практически закончить работу над экранизацией «Невинного» Габриэля Д’Аннунцио, уже напрямую обратившись к эпохе «арт-деко», которой увлекался пожилой профессор, герой «Семейного портрета в интерьере». Он окружил себя картинами и антуражем начала XX века, пытаясь сохранить в целости и неприкосновенности мир ретро, погружаясь под музыку Моцарта в сладостно-терпкие воспоминания о матери и бывшей жене, выглядящих по-прежнему красивыми и молодыми.
Эта иллюзорная реальность, облагороженная искусством и весьма избирательной памятью, казалась профессору последним убежищем, своеобразной «башней из слоновой кости», где он стремился укрыться от бурь и раздоров, которые существуют далеко за пределами специально созданного «семейного интерьера», где, однако, не хватало главного — семьи. По-английски данный жанр живописи, в котором проявляется особое внимание к частной жизни людей, называется Conversation Piece, что буквально означает «фрагмент разговора», но в любом случае это свидетельствует о непосредственном общении персонажей, представляемых на полотне. А висконтиевский профессор (он даже не назван по имени) одинок и лишён понимания хоть с чьей-нибудь стороны — и в этом плане является современным и более очевидно связанным с судьбой самого постановщика иным вариантом образа «трагического одиночки», который прежде был запечатлён в «Смерти в Венеции» и «Людвиге».
Три данных ленты составили своего рода трилогию Лукино Висконти о недостижимости идеала ни в личной биографии, ни в метаморфозах общества, ни даже в сфере прекрасного. Ведь и там ставшая почти привычной «некоммуникабельность чувств» (ощутимее всего этот фирменно антониониевский мотив был выражен у его коллеги в картинах середины 60-х годов — «Туманные звёзды Большой Медведицы» и «Посторонний») трансформировалась в отчаяние художника, который не может найти адекватного воплощения своей творческой личности. И Ашенбах, и Людвиг, и безымянный профессор терпят фиаско в своей жизни, не будучи способными к общению и взаимопониманию не только в сугубо человеческих отношениях, но и в рамках столь обожаемого ими искусства. Им никак не удаётся встретить кого-то близкого и создать семью — вот так же и процесс творения приносит лишь горечь и разочарование. Собственное неумолимое «схождение к смерти» сопровождается увяданием красоты вещного мира и гибелью амбициозных художественных замыслов.
Сам-то Висконти отнюдь не был человеком, замкнувшимся в себе и своём искусстве, как это может показаться кому-то после просмотра «Семейного портрета в интерьере». В лице профессора, который желал отгородиться от окружающей действительности, полной социальных и политических потрясений, он осуждал тех, кто бежал от возможности вернуться уже не в эту, а совсем в другую жизнь. Конечно, выход из добровольного заточения принёс персонажу Бёрта Ланкастера (он десятилетием ранее сыграл у Висконти главную роль в исторической мелодраме «Леопард») кратковременную радость общения с так называемой «семьёй», хотя отношения её членов довольно развратны и пошлы. И молодой парень по имени Конрад, которому профессор симпатизировал и, возможно, любил его, запутывается в своих различных махинациях и, поддавшись политическому шантажу, не может не кончить трагически.
По всей видимости, умирает и владелец римского особняка, если в финальном стоп-кадре зафиксировано его лицо. Ведь ещё на начальных титрах мы видели сползающую ленту кардиограммы. И всё дальнейшее можно трактовать как воображаемое возвращение профессора к жизни, где он переживает в последний раз мгновения тихого счастья и резкой боли. Вот и его мать с женой, как ни странно, почти одного возраста, являются в белом и воздушном одеянии — словно ангелы смерти. Так что выбрав живую и непредугадываемую жизнь, герой этого фильма поневоле выбрал и смерть. Иного быть не могло. Нигде нельзя спастись, если умирают вместе с тобой весь прежний класс и целиком — прошлая эпоха, которым уже нет места в нынешней реальности.
А с точки зрения противопоставления искусства и жизни, «Семейный портрет в интерьере» по-прежнему отстаивает идею, которой Лукино Висконти вообще-то был верен со времён неореализма, даже несмотря на упрёки в «чрезмерной театральности» ряда своих поздних работ. Искусство — не замкнутый интерьер, а открытый мир, в котором продолжают жить люди. Именно в этом смысле Висконти предпочитает линию жизни. Если же он сделал картину об умирании, то в качестве художественного произведения это всё равно — кардиограмма жизни. И действительно наиболее искреннее авторское признание.
Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/review/933490/
|
| |
| |
| Валентина_Нежумира | Дата: Суббота, 16.03.2013, 22:28 | Сообщение # 9 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
| «Семейный портрет в интерьере» - фильм-завещание великого итальянского мастера Лукино Висконти. Фильм о столкновении двух эпох, поколений, классов.
На всём протяжении фильма мы наблюдаем за профессором, который предпочёл жить затворником. Ему никто не нужен. БОльшая часть его жизни уже прожита. Но суть не в этом: «Когда я находил время оглянуться вокруг, я оказывался среди людей, которых я не понимал…» Не эти ли слова объясняют то, что профессор предпочёл жизнь в одиночестве? Жизнь, в которой существует только он и его картины.
На мой взгляд, его увлечение коллекционированием картин можно объяснить стремлением профессора сохранить то, что было раньше. Сохранить остатки прошлого. Иными словами, картины – некое отражение души профессора. Эти картины, написанные в XVIII веке, рассказывают нам о людях и их проблемах, не меняющихся со временем. Вот и профессор оставался верен своим принципам и не собирался ничего менять в своей жизни, пока в его уединённую жизнь не вмешалась одна семья… Поначалу, он яростно противился этому, о чём свидетельствуют его слова «Старики становятся странными животными, вы этого не знали? Вспыльчивыми, нетерпимыми… Иногда – из боязни одиночества, которого они сами хотели и которое они бросаются защищать, когда ему угрожают». Несмотря на всю разность мировоззрений, его новые знакомые смогли пробудить в нём жизнь. Именно жизнь, так как он стал похож на свои картины. По крайней мере, мне так показалось. К этому можно отнести и слова Конрада «Живите тут, среди своих семейных портретов. Мёртвым фашистские шуты не страшны». Возможно, у профессора промелькнул слабый лучик надежды на новое поколение. Возможно, оно не такое уж и плохое. Ведь он когда-то тоже был ярым антифашистом. И благодаря этому молодому человеку он начал понимать, что не всё ещё потеряно.
Но семья не сложилась. Люди, которые за короткое время стали ему так близки, неожиданно появились в его жизни и также неожиданно из неё ушли. Наступило полное разочарование – страшное чувство, после которого в душе не остаётся ничего. И единственным выходом из этой ситуации является окончательный уход в иной мир.
|
| |
| |
| Александр_Мирошниченко | Дата: Суббота, 16.03.2013, 23:40 | Сообщение # 10 |
Группа: Друзья
Сообщений: 133
Статус: Offline
| Плавая в чужом море, не убивайте чужих рыб...
Доброго времени суток всем тем, кто присоединится к нашей беседе!  Привет, Валь!))))
В ожидании загадочных скринов из фильма от Александра Анатольевича, хочется немного сказать о "послевкусии", мыслях, и просто о том, что принес этот фильм с собой и что оставил в душе, дабы начать собирать все кусочки мозаики в единое целое.
Ну для начала вспомним, что Лукино Висконти снял такую картину как "Белые ночи"... Ну это так, к слову...
Подача фильма просто изумительная! Он входит, свободно вливается в тебя, не встречая никакого сопротивления... Все показано так изящно, талантливо... Прекрасные актеры, например, Профессор мне очень понравился!
Ко всему сказанному Валей хочу добавить то, о чем мы упомянули на обсуждении: имеет место и столкновение мировоззрений, на мой взгляд не только отражающих поколение, но личностных. Каждый из героев, живет своей, особенной жизнью, в своем мире, смотрят на все со "своей колокольни", но жизнь свела их и им необходимо впускать в свой мир других людей.
Мне профессор представляется символом сознательного ухода "в себя", минимизирования отношений с людьми. Профессор - человек, который знает, что он мертвеет, но по-другому не может, хоть и хочет! Хочет! Надеется, что кто-то вот так ворвется в его жизнь, и растормошит, как бы плохо ему от этого не было... Этот человек бережет свои воспоминания, которые одновременно и дороги ему, и болезненны. Человек-черепаха, которая прячется в себя как в панцирь. В своих картинах ему хорошо, спокойно, но вероятно бесконечно тоскливо... И он так по чуть-чуть, с опаской, впускает в свой дом настойчивую кипучую жизнь, которая в итоге снова приносит разочарование...
Фильм полон загадок. Загадок и интересных мыслей...
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 16.03.2013, 23:47 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Неописуемо рад, что вслед за бергмановскими «Шёпотами и криками» и этот роскошный фильм вызвал у вас очень добрую реакцию. Да, эти два наиболее анонсированных мною в этом семестре шедевра требуют от нас не только особого внимания, но и трепетного отношения, детального изучения и безусловной любви. Потому, как и обещал, делюсь с вами тремя скринами из фильма. Предлагаю вам, друзья, попытаться описать всё, что вы видите на этих кадрах, вспомнить, из какого момента фильма они взяты, и объяснить, какое значение несут эти эпизоды для целого фильма.
 кадр №1
 кадр №2
 кадр №3
|
| |
| |
| Валентина_Нежумира | Дата: Воскресенье, 17.03.2013, 08:32 | Сообщение # 12 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
| Доброго всем утра!  С удовольствием выскажу пару своих предположений по данным кадрам 
На мой взгляд, кадр №1 показывает, что человек живёт в мире предметов, неотъемлемой частью которого является он сам. Другими словами Профессор такой же, как и любая другая вещь из интерьера этой комнаты.
По поводу кадра №2 у меня два предположения. На этом скрине мы видим, что Профессор как-будто находится в клетке. Во-первых, это может характеризовать его собственную жизнь. Как я уже говорила выше, он живёт в своём мире и менять ничего не собирается. Во-вторых, это может означать, что с появлением этой семьи он попал в "клетку", из которой ему не выбраться, как бы он не старался.
Насчёт кадра №3 затрудняюсь ответить.
|
| |
| |
| Александр_Мирошниченко | Дата: Воскресенье, 17.03.2013, 09:45 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Друзья
Сообщений: 133
Статус: Offline
| Доброе утро! Всем хорошего и позитивного воскресного дня!
Итак, перейдем к анализу кадров.
Кадр №1. На нем мы видим комнату профессора во всей ее полноте: тут и картины, и полки книг, и три статуи, рабочий стол и сам профессор, читающий книгу. Если я не ошибаюсь, то этот момент был когда Профессор уложил избитого соседа отдыхать... На заднем плане, слева на кадре, открытая дверь в тайную комнату. Я бы предположил, что открытая дверь символична в данном кадре. Поступая так, профессор приоткрывает дверь в свой замкнуты и отчужденный мир, мир статуй, книг, портретов и воспоминаний... Позволяет "читать" себя.
Кадр №2. Кадр из момента, когда ему принесли эту "птицу-говоруна". Клетка, профессор показанный как бы внутри клетки... Мне больше нравится второе предположение Вали, хотя и первое не исключено. Добавить и нечего даже.
Кадр №3. Ну тут необходимо точно вспомнить контекст этого кадра, чтобы говорить о том, что он в себе несет. Вот просто по кадру ничего и не скажешь...
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Воскресенье, 17.03.2013, 09:59 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Здравствуйте, ребята) Спасибо за пожелание) И вам приятного выходного) Сразу отреагирую после ваших сообщений, чтобы несколько помочь вам в дальнейших размышлениях.
Кадр №1. Если Валя даже не обратила внимания на находящееся в кадре, сразу обратившись к интерпретации, то Саша попытался-таки «увидеть» его. Однако ж могу сказать, что всех деталей он не назвал, вследствие чего и всплыла совсем иная сцена, не имеющая отношения к этому скрину. Поэтому разглядывайте внимательнее 
Кадр №2. Добавить всегда есть что, особенно, если правильно называете сцену, но не до конца сопоставляете жизнь героя с отдельно взятым «говорящим» кадром
Кадр №3. Подскажу, что движение его рук есть не ответ на услышанное извне, а, возможно, реакция на разговор с самим собой, точнее … Думаю, дальше вы додумаете сами
P.S. думаю, вам чуть поможет тот факт, что кадры №1 и №2 разделяют всего лишь какие-то две минуты, а кадр №3 в фильме появился ближе к самому концу
|
| |
| |
| Александр_Мирошниченко | Дата: Воскресенье, 17.03.2013, 22:27 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Друзья
Сообщений: 133
Статус: Offline
| На первом кадре мы с Валей упустили занавеску. Она как бы колышется от ветра... Символично? Ветер перемен... Новый ветер новой жизни.... Вот что меняется в комнате- старом, замкнутом мире профессора с приходом новых людей... Вся атмосфера жизни необратимо изменилась. У кого еще какие мысли по этому поводу?
|
| |
| |
| Валентина_Нежумира | Дата: Воскресенье, 17.03.2013, 22:37 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
| У меня немного иные мысли по этому поводу. Первое, что приходит на ум при виде этой белой занавески из кадра №1, что в этом мире предметов, а следовательно и в душе Профессора, не всё так уж безжизненно, как может показаться на первый взгляд. Занавеска может характеризовать светлый уголок его души. Это значит, что он всё же может впустить в свою жизнь ещё кого-то.
|
| |
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Среда, 20.03.2013, 07:27 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| Про светлый уголок Вы, Валя, кажется, «перегнули»  А вот мыслишка про «впустить в свою жизнь» мне понравилась. Тем более, в кадре есть что-то на это намекающее.
Да, Саша, соглашусь. Это «ветер перемен». Осталось только дораскрутить смысл кадра, вспомнив, в какой сцене он появился. Да, и не забудьте про данный мною намёк и то, что №1 как-то связан с №2
P.S. всё-таки приближаемся к пятнице, потому дам вам точное время этих скринов:
№1 - 44 мин. 49 сек.
№2 - 46 мин. 37 сек.
№3 - 69 мин. 17 сек.
|
| |
| |
| Валентина_Нежумира | Дата: Воскресенье, 24.03.2013, 19:26 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
| Пересмотрев ещё раз сцены фильма с этими кадрами, хочу несколько слов добавить в продолжение уже высказанных мыслей.
Кадр №1. Тут я всё-таки согласна с Сашей. Белая занавеска колышется от ветра. От «ветра перемен». Это, своего рода, предзнаменование новой жизни. Профессор всё же может впустить кого-то в свою жизнь (открыта та самая комната). И как раз в этой сцене мы видим, что голос детей, которые звали Профессора и просили открыть им дверь и впустить, доносился именно оттуда, от окна из-за занавески. Что, в принципе, он и сделал. Он впустил их не только в свою квартиру, но и в свою жизнь.
Кадр №2. Как я уже говорила выше, клетка характеризует его собственную жизнь. Профессор живёт в своём мире и менять ничего не собирается. Причём он сам себя загнал в эти рамки, соответственно, в эту клетку. И находясь в этом замкнутом пространстве, он чувствовал себя уютно. Или лучше сказать, он думал, что так ему будет гораздо лучше.
Кадр №3. В эпизоде мы видим плачущую женщину, возможно, бывшую супругу профессора, которая обращается к нему: «Я хочу рассказать тебе всё. Именно ты должен сказать, моя ли это вина. Только ты, поверь мне, можешь мне помочь». Профессор в ответ на эти слова только разводит руками, так как не может помочь ни себе, ни тем более кому-то другому. Отказывая самому близкому своему человеку и не понимая при этом, что для него означает этот отказ, старик выносит себе приговор, подписывая себе вечное несчастье.
|
| |
| |
|
