Героине фильма, молодой привлекательной женщине Виттории (Моника Витти) не везет в любви. Однако, не спешите жалеть бедняжку. Она просто сделала выбор. Вместо того, чтобы всю жизнь тешить себя иллюзиями и фактически находиться на привязи, она уходит от своего жениха. Один легкий нюанс, гениально придуманный Антониони, подтверждает правильность ее выбора. Жених Виттории стремится вернуть всё на круги своя, идёт за ней, пытается проводить, довозит до дому, вешает на уши какую-то лапшу, обещает позвонить, звонить, звонить. Когда они все-таки прощаются, она останавливается и смотрит ему вслед. Виттория обернулась, а он — нет. То же самое произойдет и с Пьеро (Ален Делон), молодым, энергичным биржевым маклером-консультантом. Он тоже не обернется. Но Виттория к этому уже готова. Поэтому она никак не форсирует события, не стремится сблизиться с ним, хотя он, несомненно, для нее привлекателен. К тому же услугами Пьеро пользуется мать Виттории (сближение происходит как раз тогда, когда страну охватывает экономический кризис, и мать Виттории, отчасти по вине Пьеро, терпит серьезные убытки).

Герои фильма избегают разрушающих душу страстей, они идут по жизни легкой поступью. И это не равнодушие, это — невозмутимость. Виттория прослеживает маршрут толстяка, который во время кризиса лишился всего своего состояния — 50 миллионов лир. Что же делает толстяк? Он берет в аптеке успокаивающее лекарство, в ближайшем кафе запивает таблетки минеральной водой и что-то рисует на салфетке. Потом уходит. Виттория смотрит на рисунок: изображены цветочки.

"Затмение" оставляет сильное послевкусие. Ряд эпизодов запоминается надолго. Например, сцена с пуделем, который убежал из дому, чтобы потусоваться с уличными собаками. Когда Виттория находит его и пытается забрать, пес вдруг встает на задние лапы и начинает нарезать вокруг Виттории круги. Похоже, что «Мальчик с носом» в «Твин Пиксе» Дэвида Линча вырос из «Затмения».

Интересные факты

В одной из сцен обыгрывается сцена из «Сладкая жизнь», вышедшей на экраны двумя годами ранее. В начале фильма Феллини мы видим вертолет, который тащит над городом огромную статую Христа. Здесь будет нечто подобное: кран вытаскивает из пруда автомобиль Пьеро и тащит его над толпой зевак. В машине — труп. Накануне вечером подвыпивший молодой человек угнал тачку на глазах хозяина, не справился с управлением и улетел в пруд. Герои фильма не склонны к рефлексиям по поводу гибели человека. Пьеро относится к этому печальному событию в высшей степени философски: «Куплю новую, а эту продам. Пробег всего 8 000 миль, вмятин почти нет».

Христос в фильме Федерико Феллини из Бога превращается в ритуальный предмет, впечатляющий римскую богему лишь своими размерами. Машина — ритуальный предмет среднего класса, и он совсем не впечатляет Пьеро. Главные герои фильма избавлены от опасной болезни — «вещизма». Пьеро ходит на биржу не ради больших денег, а потому лишь, что она его прикалывает. Нравится ему эта смешная суета. Он участвует в процессе, не проникаясь и не заражаясь им. Это подчеркивается в частности тем, что у Пьеро есть роскошная квартира, но он предпочитает жить в скромной квартирке в одной из стандартных многоэтажек.

Вопреки Феллини, который называет свой фильм «Сладкая жизнь» и осуждает эту «сладкую жизнь», Антониони называет свой фильм «Затмением» и осуждает затмение в мозгах людей, недовольных этой вполне сладкой жизнью. Еще вернее, он ничего и никого не осуждает, — а это, обычно, сбивает с толку.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Затмение_ (фильм,_1962)

Виттория (Витти), устав от ссор с Риккардо (Рабаль), своим предыдущим любовником, оказывается вовлечена в еще более безнадежные отношения с молодым брокером Пьеро (Делон).

В музее Антониони в Ферраре висит множество картин мастера с изображением гор. Уроженец равнины всегда стремился к тому, чего не было рядом. Таковы же его герои: им хорошо там, где их нет. Делон в «Затмении» — воплощение ледяной красоты, Витти — харизматичное, прелестное в своей изменчивости лицо середины XX века. Но великолепная пара никак не склеивается: лежа в обнимку с возлюбленным, Виттория вдруг замечает, что одна рука — лишняя , ее некуда девать. Нервный смех этой девушки взорвал унылую респектабельность советского проката: «Затмение» стало в нем первой ласточкой буржуазного модернистского шика. В кинозале тоже смеялись — от неловкости, от непонимания. Потом научились объяснять: это — холод буржуазного отчуждения, даже слово особое придумали, «некоммуникабельность». Антониониевское кино первой половины 60-х полно символов, которые сегодня кажутся чересчур прозрачными: солнечное затмение чувств, красная пустыня эротизма. Но никогда не устареет гипнотически замедленный ритм этих картин, а танец блондинки Витти, выкрашенной в дикарку-негритянку, останется великолепным прорывом в постмодернизм и сексуальную экзотику конца века.

Андрей Плахов
http://www.afisha.ru/movie/166015/review/154839/

"Затмение" смотреть трудно. Моника Витти отвлекает. Я готов поступиться принципами и заявить, что здесь она прекрасней Катрин Денев в отдельных фильмах. Но это личное… А для личного в данном фильме места очень мало.

Если снова попытаться найти фразу, характеризующую всю работу в целом, то это будет вечный ответ героини: "Не знаю". О чем ни спроси - "Не знаю" и все тут. Или она же, рассуждая об Африке, говорит: "Может там меньше думаешь о счастье, жизнь идет сама собой. А здесь все требует такого напряжения… Даже любовь". Эдакие, понимаешь, нечаянные последователи Руссо, адепты Ральфа Эмерсона. Напрягаются они слишком…

В фильме не так уж много фронтальных персонажей. Двое - мать героини и ее знакомый брокер - действительно суетятся и напрягаются. Они живут за счет биржевых игр. И ничего, терпят и суетятся, терпят и действуют. (Значительная часть фильма снята в декорациях этой самой биржи и посвящена реальному биржевому краху, сильно осложнившему жизнь Италии.) Героиня же - загадка. Ни малейшего намека на профессию, на возможность свободного заработка, на рациональную трату времени. За счет чего живет - непонятно. Слоняется целыми днями, где придется - и напрягается. И озадачивает всех релятивистскими вопросами - типа, о смысле жизни. Эдакая новейшая формация рантье - ни в белую, ни в красную армию. Делон в условиях финансовой катастрофы еще и под юбку ей норовит залезть, а она вроде и не очень против (Делон все-таки), но напрягается, но "Не знаю". Ни фига не знают!

Я писал в "Крике", что герои "светского" периода Антониони "даже не смогут объяснить" мотивов своего социального безразличия. Зато я могу. Глядя "Затмение" впервые, я придумал определение: "Шизофрения с лицом Моники Витти". Ну как объяснить болезнь? Ту же булимию - жрут и жрут, это изначально, в крови. А вовсе не процесс, не эволюция. Просто теперь подобные герои вырвались вперед, заняли капитанский мостик - и ретиво принялись перекраивать мир под себя. В гнусной советской комедии "Фонтан" герой говорит: "Зачем три унитаза для одной задницы?" А с помощью того же "Фонтана" до власти дорвались те, кому и десяти мало для одной задницы. В "Затмении" речь о периоде полученных десяти…

Мне уже приходилось приводить знаменитую фразу Антониони о том, что его фильмы не об угасании чувств, а об их отсутствии. У героев "Крика" чувства присутствуют, просто у них совершенно не остается сил наслаждаться ими. Их чувства задушены самым реальным напряжением. А у персонажей последующей тетралогии, где обязательно играет Витти, с чувствами в самом деле туго. Не случайно, наверное, что в финальной работе - "Красная пустыня" (1964) - у ее героини форменным образом отказывает голова. После чего режиссер занялся иными материями. Точка была поставлена.

Антониони всегда был актуальным режиссером, с пристальным интересом ко всему новейшему - хоть к научно-технической революции, хоть к авангардной живописи. Резко сменив антураж вечно грязной провинции на чудеса модернистской архитектуры, промышленные гиганты, тотальность шоу-бизнеса, он словно перебрасывал персонажей и зрителя в невесть откуда взявшийся рай. По тем временам, по крайней мере, рай. А потом смотришь и убеждаешься, что внешнее и внутреннее плохо сбалансированы между собой. Пока не увидишь в финале "Затмения" прохожего, читающего в газете статью под заголовком "Мир стал неустойчив".

В работах после "Красной пустыни" эта неустойчивость примет крайнюю форму - речь пойдет о призраках: призраках-людях, призраках-отношениях, призраках-биографиях… После чего режиссер на долгие-долгие годы замолчит. Говорить уже просто не о чем. О пустоте не поговоришь.

Игорь Галкин
http://www.kino.orc.ru/js/elita/elita_zatmen.shtml

Переводчица Виттория скользит по жизненным обстоятельствам с отстраненным изяществом фигуристки; точнее, обстоятельства скользят под ней. Жених бывший, жених нынешний, подруга, соседка, мать, играющая на бирже. Слова - будь то упреки, нотации или клятвы верности - невесомы, и, как древесные щепки с асфальта, их сдувает с поверхности бытия. Виттория - капля, фильм - бытийное море, текучее и всё равно неколебимое, порожденное задолго до щелчка "хлопушки" и покамест не умершее.

"Затмение" расположено в центре знаменитой трилогии Антониони, поэтому оно - само средоточие его замысла, выходящего и за пределы "Ночи" с "Красной пустыней". Замысла показать, что человек всегда остается один,
человек тяготится своим одиночеством, но склоняется к нему вопреки собственной воле. Показать без сочувствия, без гипербол или экстремальных ситуаций, поменяв горестный изгиб на пластические позы, сумятицу - на томительную протяжность кадров, на гулкую пульсацию пустоты в интервалах между ними. Некие смещения в жизни Виттории происходят, но это лишь то, что преданный наследник Антониони, Вим Вендерс, назвал "ложным движением".

Это попытка и пытка, на которые герои режиссера всегда были и будут обречены - так же, как на бессодержательные разговоры и вечное наблюдение. Мир ведь полон таких людей, избегающих любых конфликтов во внешней среде, но ведущих смертоносные войны внутри себя. Их созерцание, тщетные их усилия достучаться, напроситься, проникнуться - полны неволящей тоски. Эти люди спасаются бегством и, получив приют у своего одиночества, остаются там навсегда. Микеланджело Антониони держал беглецов под надзором, с безучастием врача осматривал их растерянные души и выносил диагноз, стоило им замкнуться насовсем. Пациенткой, которая оказалась ему чуть ближе других, была Моника Витти - его муза, женщина, в "Затмении" повторяющая фразу: "Я не это хотела сказать". Фраза эта, с безошибочно угаданным всхлипом, поворотом головы, взглядом понуро опущенных глаз, говорит куда больше, чем смена остывающих эпизодов, увенчанных помрачнением солнечного диска, не дающих утешения. Никому лечение не приносит столько невысказанного страдания, сколько врачу, больному тем же непониманием и взвешенным отказом понимать. И никому еще не удавалось высказать это страдание в гнетущей тишине - так, как поступил человек, нынче уже онемевший, слепнущий и получающий награды "За Величие". Человек, признавший, что снимал не пропажу чувств, а их отсутствие.

Тем, кто желает отправиться в путешествие по необитаемым ландшафтам антониониевского кино, советую начать все-таки с "Zabriskie Point" или "Blow-Up". В мертвенном, брошенном на произвол судьбы "Затмении" не найдется поразительных мимов-теннисистов и узорчатого самолета, не будет там ни модов, ни хиппи, ни свингующего Лондона, ни живописно выжженной пустыни. "Затмение" - лишь для завсегдатаев приемного покоя. Только учтите, что дорога ваша будет долгой, а попутчики у вас вряд ли появятся.

© Антон Кролик
http://www.kinomania.ru/movies/l/LEclisse/index.shtml

Углубленное исследование движений человеческой души приоткрыло режиссеру уникальное зыбкое пространство субъективной реальности, в масштабах которой пресловутая "правда жизни" оказаласть весьма приблизительной, ограниченной большим количеством допущений и погрешностей. И М. Антониони предельно актуализирует проблему жизни в неопределенности, интерпретируя ее с четырех разных сторон в своей знаменитой тетралогии. …

Третья часть - "Затмение" (1962)—стилистическое продолжение предыдущей картины. Экспозиция фильма представляет молчаливое расставание героини Виттории с возлюбленным. Основная часть - новое любовное приключение с биржевым маклером Пьеро. И целиком предсказуемый финал, по содержанию повторяющий начало картины.

До какой черты могут сближаться люди в любви, не жертвуя своей индивидуальностью? Как может человек любить и одновременно оставаться самим собой, если его душа и тело становятся заложниками чувств? Эту дилемму и пытаются решить Виттория и Пьеро. И решают - каждый в свою пользу, обнажая не собственную душевную немочь, а скорее - устойчивую неспособность к любви, которая стимулируется рационализмом или интуицией.

В "Затмении", как и в "Ночи", Антониони активно визуализирует поставленную проблему через функционирование черно-белой гаммы. Антонимичность этого соединения распространяется на широкий круг ассоциаций: день и ночь, село и город, природа и техника, грохот и тишина. Весь фильм - это бесконечное чередование дня и ночи. Свет дня притягивает конкретностью, ясностью видимых предметов, событий, но одновременно "колет глаз" поверхностным, однозначным визуальным слоем реальности. Темнота, наоборот, придает ей объем, загадочность и, одновременно, прячет в себе траге-дии, угрожающие тайны, увеличивает дозу риска. Все неустойчиво, ненадежно, неточно, непредсказуемо, как на той бирже, где идет колоссальная по масштабам игра в атмосфере нервной лихорадки и бессмысленной страсти. Взаимоотношения героев фильма - это столкновение более натурального, более хрупкого мира (Виттория) с предельно рациональным (Пьеро). Пытаясь найти баланс между двумя крайностями, они обнаруживают невозможность приближения к "золотой середине", к тому тончайшему "дефису" в сочетании черно-белого. …

Итак, М. Антониони, работая над тетралогией, завершил анализ проблемы существования человека, развив мотив одиночества от случайного приключения до духовной опустошенности. Тяжелый путь постижения "норм" бытия: мимолетное оцепенение перед банальностью истин ("Приключение"), устойчивое ощущение фальши, искусственности жизни ("Ночь"), инстинктивное сопротивление чувствам ("Загмение"), полная утрата душевного равновесия ("Красная пустыня"), – проходит женщина – главная героиня всех четырех фильмов. Именно женский тип, как наиболее натуральный, близкий природе, поставил режиссер в центр экзистенциальной драмы, что помогло максимально обострить ее. Ибо женщину, которая руководствуется не рациональными формулами, а душевными импульсами, атрофия чувств приводит к саморазрушению.

http://www.nradatvr.kiev.ua/i50/

Этот фильм Микеланджело Антониони, некогда смущавший умы интеллектуалов всего мира (в том числе — и у нас, когда довольно неожиданно попал в советский кинопрокат, хотя и лишился, вероятно, из-за необходимости сокращения более чем двухчасового хронометража, одного из своих ключевых эпизодов — полёта на небольшом частном самолёте), вполне может теперь показаться старой доброй классикой. Обострённо нервная, мятущаяся героиня Моники Витти, которую здесь зовут Витторией, терпит вопреки собственному имени поражение за поражением в личной жизни, опять переживая прославившую Антониони на рубеже 50—60-х годов («Затмение» — четвёртая часть условной пенталогии: от «Крика» до «Красной пустыни») проблему «некоммуникабельности чувств» в экономически стабилизировавшемся обществе.

Но также впечатляюще запечатлены постановщиком вместе с уникальным оператором Джанни Ди Венанцо, который умел поразительно ощущать различные режиссёрские манеры (от Франческо Рози до Федерико Феллини), сцены биржевой лихорадки, ныне ведомой и нам. Суетливое движение людей в ограниченном пространстве ещё сильнее подчёркивает их внутреннюю пустоту. Каждый из них как будто пытается заполнить свою жизнь энергичным действием и придать ей некую осмысленность. Все хотят непременно быть, а не только лишь казаться. И наивно думают, что действительно правят миром, поскольку от них якобы зависит быстрая смена цифр на демонстрационном табло биржи. Но на самом-то деле, эти люди — обычные марионетки, а биржа — некая видимость регулятора экономики. Представляется более вероятным, что какой-то внеположный Рок определяет человеческие судьбы и общественные перемены. А в машинальных поступках участников всеобщего водоворота куда больше непостижимого и зашифрованного, как, например, в тех детских рисунках, что машинально оставляет на листочке бумаги толстяк-буржуа, только что потерявший несколько миллионов на бирже.

В эпизоде на квартире у Марты, новой знакомой Виттории, словно находит реальное воплощение её мечта об иной — нецивилизованной, дикой, доисторической — жизни, где ещё есть место неосознаваемым инстинктам. Лишь на время сменив лицо на маску (переодевшись в африканскую экзотическую одежду), на мгновение забыв о самой себе, случайно перевоплотившись, как бы переселив свою душу в другое тело, Виттория вскоре по рассказам Марты понимает, что и в Кении может быть ужасно скучно. Пустота давно заполнила душу человека. От этой опустошённости никуда не улететь, как в упоминавшейся сцене короткого воздушного путешествия, и ни за что уже не избавиться от себя. Да и чуть ли не весь мир, который окружает Витторию, находится будто за стеклом (как в момент её поцелуя с новым возлюбленным, биржевым дилером Пьеро, поразительно равнодушным, холодным, «кажущимся» человеком) или, вернее, под стеклянным колпаком (если вспомнить, допустим, «Золотой горшок» Гофмана). Он удивительно призрачен и почти ирреален, хотя оттуда всё равно нельзя выбраться.

Страшно пустынный, голый и безжизненный пейзаж предночного города, производящий впечатление некоего фантастического мира, который словно испытал воздействие нейтронной бомбы, кажется весьма точной проекцией на экран подсознательного состояния героини. Виттория так и не встретилась с Пьеро на их обычном месте свидания у строящегося дома, которое осталось пустым. А мертвенный свет фонаря в последнем кадре дополняет ощущение общей тревоги и безысходности существования человека в подобной реальности, где он словно проделал всего лишь ложное движение по кругу в мнимом мире видимостей. Поистине — затмение!

Сергей Кудрявцев
Оценка: 10/10
http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/868238/

Д.Л.Саксонов: Предлагается в мастерских разобрать этот фильм с точки зрения своей профессии, с точки зрения выразительных средств, соответственно, которыми владеет режиссер, актер, оператор, звукорежиссер, сценарист. Что нужно сделать, чтобы получилась эта работа? Первое – вам нужно сформулировать, какие выразительные средства, связанные с вашей профессией, используются в фильме. Например, что привносит в фильм сценарист, как увидеть сценарную работу… То же самое, для студентов мастерской «Режиссер», – что делает в фильме специфически режиссер. Какие выразительные средства привносятся в фильм актерами, какие связаны со звуком. То есть, вам нужно сказать – «наша профессия привносит в фильм это выразительное средство…».
Теперь второй шаг. Вам нужно попытаться увидеть через выразительные средства вашей профессии, – смысл, идею, содержание фильма. Собственно говоря, что такое выразительные средства, если просто объяснять? – это, с одной стороны, некий набор технических приемов. Чем владеет оператор? Он может двигать камерой, выбирать ракурс, делать изображение резким или нерезким, но все это становится выразительными средствами, если помогает выразить какое-то содержание. Оператор же не просто так играет этой резкостью, он некоторую идею выражает на таком языке. То же самое актер. Актеры же не сами по себе болтаются в фильме; те выразительные средства, которые есть у актера, тоже работают на некоторую идею, правильно? Атмосферу, идею, мысль, как угодно, конфликт, как вы это сформулируете… Понятна задача? Тогда дается сейчас время на подготовку докладов.
Д.Соболев: Мы хотели сказать, как мы двигались. Вобщем, сначала мы определили, с помощью чего режиссер работает. Мы выделили такой прием как режиссерский акцент. Мы заметили, что некоторые вещи в фильме встречаются чаще всего, например, в разных образах является вода – в озере, из брызгалки, которой в саду поливают. Самый главный образ, - бочка с водой, в которой плавает дощечка и смятая пачка сигарет, брошенная главным героем. Есть картина в доме у главной героини, и на ней тоже озеро. Дальше мы обнаружили, что в фильме еще очень часто встречаются картины.
С.Стратонникова: Фильм начинается с того, что Виттория и Риккардо никак не могут выяснить взаимоотношения и как-то раз Виттория пытается выстроить картину, у нее это не получается, она держит рамку и вставляет в нее разные предметы. Дальше она поднимается и смотрит на картину, и на этом останавливается внимание.
Дальше, когда она открывает окна – получается точно также: получается рамка большая, и на ней что-то изображено, то есть получается окно - как картина. Дальше, когда показываются африканские картины, на это тоже обращается режиссерское внимание, то есть, делается акцент. Что я заметила конкретно, когда героиня фильм смотрела в окно? Там было здание вот такой большой формы, помните? Дом этот.. Точно такая же форма встречалась, когда героиня входила в комнату, там была лампа такой же формы… И еще - деревья огромные, которые закрывают небо, фонари, которые так склоняются, что как бы полностью окружают человека…
Мне кажется, что это все значит? Когда Виттория открыла окно, посмотрела на это здание-«гриб», к ней подошел Риккардо, он ее обнял, и так получилось, что он оказался прямо под вот этим грибом (рисует на доске). Получилось, что герой закрывается от неба.
И получается, что это очень похоже на само затмение.
Д.Соболев: Еще мы обнаружили два акцента. Первый, - это искусственный ветер, который часто встречается – больше всего вентиляторы. В первом эпизоде стоит большой вентилятор на переднем плане и обдувает всю комнату. В принципе, это предмет, который больше всего двигается в этом эпизоде и он всю комнату захватывает. Потом вентилятор встречается еще. Когда идет сцена «минута молчания на бирже», там над всеми крутится большой вентилятор. И еще есть маленький карманный вентилятор, который предлагают герою.
Еще один акцент – стекла. Главная героиня открывает окна… Многие герои ходят в очках, смотрят через иллюминатор в самолете, целуются через стекло. Вобщем, стекло играет разделительную роль. Стекло и отражение, вообще. Потому что в первом кадре отражается от кафеля все снизу, от дверей стеклянных, когда они в кафе заходят.
Г.Яковлев: Там еще занавеска есть.
Д.Соболев: Занавеска?
Г.Яковлев: Ну, когда Виттория на балконе стоит, ее любовник возвращается и обнимает ее через занавеску.
Д.Соболев: Да, занавеска тоже прозрачная. То есть в фильме постоянно акцентируются вещи, через которые можно посмотреть и которые что-то отражают.
- Дима, ты забыл про черное.
Д.Соболев: Да, но это больше к операторским выразительным средства относится. Мы просто выяснили, что очень большую роль в фильме играет контраст черного и белого. Первый эпизод, мне кажется, что он ключевой, потому что там создается все то, что дальше встретится. С самого начала она – в черном платье, а он - в белой рубашке.
- А потом девушка потом в белое переодевается, а он в черное, то есть в разных эпизодах это перекликается…
- Мы еще хотели добавить, что там разные странные люди появляются. Когда он и она уходят из кадра, там девушка появляется с коляской… Потом еще мужчина непонятный в очках. Еще момент, когда камера отъезжает и становится видно, что мужчина с газетой стоит. Это последний кадр… А еще есть кадр, где показывается здание с такими балкончиками. Виттория и Пьеро стоят наверху, и вот два человека стоят, - один из них в черных очках, и он пальцем на летящий самолет показывает… Этот же человек потом встречается, когда Виттория приходит домой к Пьеру, где его родители живут. Она уходит и видны окошки с такими странными полосочками, решеточками. Или еще кадр около кафе: камера отъезжает от героини, и опять виден человек в очках с газетой. Мне показалось, за счет такого акцента получается, что за героями постоянно кто-то наблюдает.
- Тема денег в фильме, звучит везде… Долго показывается, когда человек утонул, его рука из машины. Страшные кадры. А герой говорит: «Ой, у меня дверца машины погнулась». «Ты только из-за дверцы волнуешься?». «Да, нет, у меня еще мотор». Когда идут главные герои по улице, на заднем плане – «Меняю доллары, меняю доллары».
Д.Соболев: Когда они еще дома у Пьера сидят, они все время про деньги говорят. Дальше, как мы все эти наблюдения за режиссерскими акцентами связали и как мы понимаем фильм. Я за основной образ фильма Антониони взял бочку с водой, потому что на ней как бы сходятся все линии главных героев, к ней фильм возвращается в конце. Главная героиня - человек, который не знает, что ему нужно в жизни. Она приходит к мужчине, хочет поцеловаться, и как только он только целоваться - она убегает. Она не может себя найти, она знает, что ей что-то нужно. Но не понимает, что. И вот она дощечку кидает в бочку, и дощечка там плавает. У меня было такое ощущение… Дощечка оказывается замкнута среди этих стенок. Мир, в котором живет героиня, – он как бочка. По-другому та же тема выражается через стекла, через которые нельзя пробиться, через вентилятор, который заменяет настоящий ветер, через картины (мечты героини есть только на картинах). Бочка символизирует и мир главного героя (Пьера). В ту же бочку он бросает коробку из-под спичек… Мы видим, как они знакомятся, как у них все закрутилось... Такое затмение: вроде, что-то снаружи бочки есть, но мы этого не видим. В конце они и она стали встречаться, все у них закрутилось, и вода из бочки выливается. Но все заканчивается тем, что она выливается в сточную канаву. А затмение заканчивается не тем, что солнце загорелось новое, а загорелся фонарь электрический. Получается, что иллюзия вроде бы прекращается, но эти дощечка с коробочкой остаются на дне, вся вода ушла в сточную канаву, включилась электрическая лампочка. То есть, от иллюзии освободились, но ни до чего реально красивого так и не дошли, потому что все, что у них было, это нельзя назвать любовью. Не было такого ощущения, что им плохо друг без друга, они встретились, и началась какая-то игра любовная, а, на самом деле, ничего такого настоящего у них нет.
С.Стратонникова: Наверно, надо еще сказать, что затмение - это когда свет солнца затмевается луной и солнца не видно. Мы предположили, что солнцем в данном случае является Пьер, и проблема его в том, что любви нет. Когда Виттория говорит: «Я бы хотела любить тебя сильнее или не любить вообще», то она, я думаю, говорит имеено об этом, и чувствуется такая неприкаянность…
Д.Соболев: Это не настоящее. Герои все время мечтают о чем-то настоящем, но все равно ничего настоящего не получается… От иллюзии освободились, но ничего настоящего не нашли.
С.Стратонникова: Так получается, что когда машина утонула, и подняли человека мертвого (а ведь смерть человека - это и есть то настоящее – человек умер, целая жизнь закончилась) - герои относятся, скорее, не к его смерти, а к тому, что сломалась машина, мотор не починен, еще что-то. И вот дощечка тонет в бочке также как эта машина. Главного не видно, главное закрыто чем угодно.
- А почему вы решили, что солнце в «Затмении» – это любовь?
С.Стратонникова: Я лично предположила, я не увидела это в конкретном кадре, я просто вспомнила, что Виттория говорила… И это была любовь.
Р.А.Нахимовская: Она говорила об этом?
С.Стратонникова: Говорила… Я не помню дословно…
- Затмение… Солнце это любовь, и это солнце закрыто, все чувства настоящие закрыты искусственным – искусственным ветром, все только отражение настоящего. Эти герои от неба закрыты настоящего. Они уже настолько в этом искусственном живут, что оно само их закрывает, поглощает, и они уже не могут выбраться.
Р.А.Нахимовская: Мне очень близко это суждение. Собственно, сцена, где они вдвоем, постельная сцена, происходит в полутьме, хотя вокруг день, но в квартире полутьма и вообще можно сказать, что их любовь в затмении происходит. Я только не очень согласна с разделением на настоящее и искусственное – откуда такой вывод? Почему вы говорите, что раз это затмение, то значит - у них ненастоящая любовь? Вы просто говорите… Может быть, я неправильно поняла логику ваших рассуждений. Я поняла так: вы говорите, что когда они вдвоем, это снято как затмение и приводите много примеров.
Получается, что соединение героев снято как затмение и отсюда вывод, что их чувства ненастоящие.
Г.Яковлев: Смотрите, я могу предположить, например, что Виттория была в белом платье и бумажка в бочке была белая, а Пьер был в черном костюме и коробка от спичек, которую он кидал в бочку, тоже была черная. Потом они меняются – она оказывается в черном, а он - в белой рубашке. И мне кажется, что когда они вместе, они друг друга затмевают. Может быть, я какой-то бред говорю, но Виттория как символ солнца выступает, потому что она в белом, а Пьер – луна, потому что он в черном постоянно ходил. Они когда вместе, они все время друг друга закрывали. Либо он в белом, а она в черном, но все равно они все время друг друга закрывали.
О.А.Керзина: Мне кажется ты Регине Александровне на вопрос не отвечаешь точно.
- Вопрос в том, что пусть становится темно, когда они вместе, пусть все угасает, но кто сказал, что это не любовь?
О.А.Керзина: Просто, как я поняла ответ Глеба, режиссер все время показывает, что он и она никак не сходятся, не синхронизируются. Например, это подчеркивается тем, что когда они вместе, они в костюмах разного цвета, между ними стекло все время, то есть, встречи не происходит.
Г.Яковлев: Да.
В.В.Головняк: Я просто про затмение. Что такое затмение? Это когда луна закрывает свет солнца?
- Сначала светло, потом становится темно, все думают, что все плохо, а потом опять все открывается, и все понимают, что, на самом деле, все хорошо.
В.В.Головняк: Почему? Может быть, наоборот, было темно – хорошо, потом светло – плохо, смотря для чего. Ты как-то странно говоришь.
О.А.Керзина: Нет, он про само явление говорит, Владимир Витальевич.
В.В.Головняк: Явление само Соня точно описала – луна закрывает свет солнца, на земле становится темно, потом опять становится светло.
О.А.Керзина: Да, это временно.
В.В.Головняк: Мне кажется, есть еще куча смыслов у этого слова. Например, когда в русском языке говорят – «на меня нашло затмение». Это что означает? Типа – «почему ты не мог ответить на такой простой вопрос по истории?». «Затмение на меня нашло». А есть еще куча смыслов, почему мы с одним смыслом работаем?
Д.Л.Саксонов: Я думаю, что другие группы предложат другие смыслы. В любом случае, я думаю, что мы не убежим от того, что надо относиться к названию, к смыслу названия. Хорошо, а вот к этой группе, к тому, что сказано, не к тому, что не сказано, а к тому, что сказано – есть еще вопросы, замечания?
О.А.Керзина: У меня вопрос к версии. Мне просто кажется, что версия недостроена, потому что непонятен ответ на самый главный вопрос. Мне кажется, очень важно понять, когда мы разбираем фильм, что это некий целостный мир, который режиссер выстраивает – это разные, разные элементы, но сложенные по одному закону, и нам надо понять этот закон. Когда вы говорите, что между ними нет настоящих отношений, и они не могут встретиться с чем-то…
Д.Л.Саксонов: И что-то постоянно затмевает.
О.А.Керзина: Да, все время происходит затмение… Но нужно понять закон, почему происходит это затмение, в чем причина. Где ключевое событие, которое к этому привело. Вот люди хотели встретиться, встретились – и затмение. Почему?
Д.Л.Саксонов: Я хочу сказать, что в фильме был такой момент интересный. Когда они выясняют отношения, Виттория и Риккардо: «Почему ты меня разлюбила?» «Я не знаю». «Ну, назови причину». «Я не знаю».
О.А.Керзина: Да, да и мне кажется, надо в фильме попробовать найти эту причину.
Д.Л.Саксонов: То есть она не знает, а мы должны знать.
О.А.Керзина: Нет, иначе мы видим только внешний пласт, когда говорим – мы видим мир таким, в котором люди не встречаются, в котором все время что-то затмевается. Я кстати, могу сказать, что было бы интересно операторам проанализировать, какие там сцены сняты в темноте, какие при свете искусственном, и если так посмотреть, то вообще там все сцены…
- Мы проанализировали.
О.А.Керзина: Вот это интересно относительно ночи и дня, темноты и закрытых ставен. Но вопрос главный, мне кажется, сейчас, на который вы не дали ответа, и поэтому тайна фильма пока не раскрыта. В чем же закон затмения, почему оно происходит, где в фильме этот закон раскрывается и объясняется, в каком моменте? Я так предполагаю, что где-то в кульминации или в завязке должен быть ключ к ответу. Но пока не понятно, пока получается, что мир такой, вот и все. Или есть какой-то ключ? Где он? У меня вопрос к этой группе. Почему так происходит? Почему так случается? И есть ли какой-то выход? И в чем он, в каких кадрах? Что противопоставляется этому миру, который все время в затмении существует?
Д.Л.Саксонов: Я так понимаю, что это главный вопрос, на который сценаристы должны отвечать.
О.А.Керзина: Нет, поскольку фильм целостный, то этот закон, как мне кажется, содержится в любом выразительном средстве и в любом кадре, поэтому не обязательно сценаристы. Понятно, что ответ есть в кульминации, но он может быть и в том, как звук соединяется с изображением, в том, что актеры делают.
О.Г.Липман: У нас маленькое наблюдение недодуманное.
О.Зайцева: Основное затмение здесь, я думаю, затмение естественного искусственным на протяжении всего фильма.
Д.Л.Саксонов:: А причина этого? Это некая констатация факта – вот у нас такая жизнь, все затмило, все ненатурально. Спрашивается, а почему это происходит? Почему?
О.А.Керзина: Оля добавляет некий дополнительный смысл, и можно даже сказать так – другая версия из этого возникает, поскольку режиссеры не говорили про естественное и искусственное.
- Я говорил.
Д.Л.Саксонов: Они говорили.
О.А.Керзина: Они говорили про настоящее и ненастоящее.
- Я говорил.
Д.Л.Саксонов: Нет, Дима прямо точно такими словами говорил.
О.А.Керзина: Да? Ну, просто я в вашем анализе кадров не увидела этой темы. Потому что если смотреть через тему естественного и искусственного, то вы можете сказать, какой изобразительный ряд это подтверждает?
- Вобщем, да. Начало фильма если смотреть, утро – девушка открывает шторы, она пытается запустить свет естественный, а конец фильма – начинает темнеть, вечер и зажигаются фонари.
- Трагичная мысль такая.
О.А.Керзина: Это естественное или искусственное?
- Искусственный свет в конце.
- Героиня фильма все время убегает и прячется. Постоянно прячется за стеклом. Подъезд стеклянный в ее доме, и она прячется постоянно в окнах… Еще есть отражение. Отражение это нечто искусственное, и тоже практически везде прослеживается. Есть кульминация фильма, где они сначала целуются через стекло, а потом как бы преодолевается эта рамка… Эти люди не могут быть просто вместе…
- Мне кажется, она все время прячется за стеклом. Стеклянный подъезд, Риккардо, который рвался в дом, она его не пустила….
Д.Л.Саксонов: Прости, а как линия того, что она прячется за стеклом, связана с вашим разделением искусственного и естественного?
- Стекло – это искусственная вещь, которая отделяет ее от мира.
Д.Л.Саксонов: Из этого ответа все равно причина непонятна.
- Хорошо, если брать так – она естественна, а главный герой искусственен, потому что для него важны деньги, он – игрок, а она никогда не думает об этом, она думает о людях, о жизни…
О.Г.Липман: Оля, ты противоречишь сама себе.
В.В.Головняк: Мне кажется, разделение на искусственное и естественное само по себе интересно, но оно задает одну линию, а вот то, что сейчас со стеклами стало разворачиваться, это немножко другая линия. Поэтому я бы для точности (я за точность выражения) линию естественного и искусственного нарисовал бы отдельно, а линию со стеклами отдельно. Но сказал бы, что она одного типа человек, а он и многие другие другого типа. Разделил бы тип 1 и тип 2 и дальше бы размышлял, а если ты сюда пытаешься сразу приклеить искусственное и естественное, то это неправильно.
О.А.Керзина: Я думаю, что если вы уже сказали версию про искусственное и естественное, то вам нужно с помощью этой версии какие-то вещи дополнительно видеть, потому что с помощью этой версии возникает совершенно иное понимание, например того, зачем эпизод с Африкой… Там же Африка вся в таком сублимированном виде.
Она уже не существует сама по себе, нет там никакой Африки. Оно существует в виде шкур, манекенов, картин… И этот звук барабанов…
Д.Л.Саксонов: Я звукорежиссерам задал вопрос – в «африканской» сцене есть источник звука в кадре или нет?
- Там есть патефон с пластинкой.
О.А.Керзина: Патефон подтверждает версию, что это все равно – звук барабанов, но не настоящие барабаны. Нога слона здесь – это не слон, а подставка под стол. Дальше, Виттория когда танцует, она тоже переодевается в африканский наряд. Соответственно, снега Килиманджаро существуют на фотографии.
Д.Л.Саксонов: Кстати, Оля, еще чуть-чуть на вашу мельницу. Эпизод с Африкой говорит о том, как в фильме искусственное произошло; потому что оно когда-то было настоящим, живым, как эта нога слона, понимаешь? Оно когда-то было Африкой и когда-то ходило, бегало и дышало, а потом произошел некий процесс (как бы его назвать?) в котором оно стало искусственным.
- Виттория никогда не задумывается о том, чтобы разбогатеть и, наоборот, о бедности, и это естественное положение, а Пьеру нужно постоянно играть на бирже, ему нужно большего – денег и тому подобного, он уже перешел грань...
О.А.Керзина: Понятно, но нас интересует вопрос перехода. Потому что весь вопрос в этом законе. Как случается, что живое становится мертвым, грубо говоря. Первая сцена - это экспозиция. Разговаривают – Риккардо с Викторией. «Ты любила меня?». Она говорит: «Мне было 20 лет». То есть, в словах, в разговоре идет отношение к тому моменту, который мы не видим, но который был настоящим, живым. Мы на экране его не видим, мы видим уже как они разговаривают про то, что было когда-то, значит уже не существует, уже умерло, но как это случилось?
- У меня такая версия, что естественное переходит во что-то неживое в тот момент, когда человеку хочется чего-то большего.
О.А.Керзина: Это надо фильмом доказать.
- Например, когда приехали те люди из Кении. Женщина говорит: «Мне бы хотелось в Кению, но мой муж не хочет покидать Европу»
- Так что значит, что они большего хотят? Они почему из Кении переехали?
- Они хотят большего, чем нужно на самом деле.
- Больше в смысле выгоды?
- Ну да, в смысле выгоды, прибыли.

О.Абулов: У меня было такое наблюдение, что все люди помимо Виттории, у них ритм жизни другой, не как у нее. У нее медленный, она всегда идет спокойно, она другая. А все торопятся на бирже. Она даже когда зашла туда, там все бегают, прыгают, а она спокойно ведет себя и только один раз в фильме она поменяла свой темпо-ритм, - когда переоделась в африканку и танцевала.
О.А.Керзина: Классное наблюдение.
Д.Л.Саксонов: Это очень точное наблюдение с точки зрения актерских средств, потому что речь идет об актерском темпо-ритме, не о темпо-ритме камеры, не о темпо-ритме звука, а именно об актерском темпо-ритме.
О.Г.Липман: Ты про второе еще скажи.
- Был такой момент в фильме, когда один толстый мужчина в очках проиграл 50 миллионов на бирже, и он единственный, кто перешел в ее темпо-ритм, когда он двигался по кафе так же медленно, также задумчиво, как и она. Он потом нарисовал цветочек, а она говорит: «Моя мама не из тех, кто рисует цветочки».
О.А.Керзина: Да, по-моему, это очень точно, более того, она пытается этот темпо-ритм в активном действии проявить, когда Ален Делон в кафе скачет, она говорит – «Что ты не можешь секунду постоять спокойно?»
Р.А.Нахимовская: Я хотела сказать к тому, что Оля говорит. Просто мне кажется, что это важный момент, у меня есть такое подозрение, что действительно, затмение связано со стремлением к обладанию. Интересно, когда первая любовная сцена происходит в темной квартире, в полутьме, а как эта квартира выглядит, она же наполнена предметами, переполнена. Такое ощущение переполненности и как бы это накладывается на затмение. Как ни странно, мне кажется, смысл здесь такой, что в любви человеческой очень тонкая грань между любовью и привязанностью. Есть момент, когда любовь переходит в желание обладать человеком. В этом смысле понятны отношения Виттории и Риккардо…Он привык, что она ему принадлежит, у них же долгие отношения. И затмение происходит – оно просто связано с тем, когда непосредственно любовь к человеку переходит в желание им обладать.
В.В.Головняк: Важна линия, связаная с различением этой девушки (Виттории) и всех остальных героев фильма. Я думал про эту девушку и долго подбирал эпитет – чем она отличается от всех. И вот, общее слово я нашел – она странная, просто. Во всех остальных все понятно: этот выиграл столько-то, этот проиграл пять миллионов, а она какая странная девица, не поймешь чего.
Д.Л.Саксонов: Я к ее странности хочу добавить очень важную вещь. Вот актеры сказали про темпо-ритм, в котором она живет. А я бы хотел операторам подбросить маленькую косточку, потому что, мне кажется, она живет в одном темпо-ритме, остальные герои в другом, но у меня есть догадка, что существует еще темпо-ритм, в котором живет и видит Антониони. И вот если задать себе вопрос, а каков темпо-ритм Антониони, то там интереснейшие вещи возникают, потому что, например, если вы вспомните кадры из биржи, то вы увидите, что люди на бирже суетятся, бегают, но ни в коем случае не камера суетится. Взгляд Антониони смотрит также медленно, также размагниченно, также плавно и странно, как смотрит эта девушка. Это два разных ритма – то, как живет биржа и то, как Антониони ее видит.
О.А.Керзина: Нам нужно подытожить финальную версию. Я на свой вопрос получила только ответ Регины Александровны про обладание. Версия логически верная, но я не увидела ее подтверждения в фильме.
К.Колесникова: Мы заметили такую деталь, что у героини есть два молодых человека – первый и второй, и обоим, когда она домой приходит, открывает окна. В том смысле, что они живут в своем замкнутом мире, а она пытается их открыть. При этом, у нее дома всегда открыты окна, но при Пьере она в туда никогда не смотрит.
Д.Л.Саксонов: Я хочу добавить, что если кто-нибудь когда-нибудь наблюдал солнечное затмение, то его можно только через темное стекло увидеть, иначе просто глаза…. Даже не через одно, через несколько стекол.
В.В.Головняк: Полное солнечное затмение можно увидеть невооруженным глазом, потому что темно становится, солнце нельзя увидеть.
Д.Л.Саксонов: Извиняюсь, без стекла не увидишь солнце во время затмения. Нужно даже несколько темных стекол. Я вот смотрел через две пары черных очков. Я тогда увидел этот краешек, когда два диска совмещается и есть этот краешек горящий… Но затмение, которое я видел - неполное было – оно солнце закрывало процентов на 90.
С.Стратонникова: Еще важно вспомнить, что Виттория была переводчиком.
О.А.Керзина: О, это очень важно. Но к чему ты это добавила, я не поняла.
С.Стратонникова: К тому, что она каждый все происходящее переводит на свой язык, но при этом сама не до конца понимает…
А.Меретуков: У меня была такая версия, что фильм «Затмение»… что героиня, я не помню, как ее зовут, Виттория – у нее была частая смена настроения; то она «ха-ха-ха», а потом хоп, и сразу серьезная. Я думаю, что она смеется, а потом у нее затмение и она серьезная.
О.Г.Липман: Это по поводу странности.
О.А.Керзина: А можно все-таки приблизиться к ответу на вопрос в ваших наблюдениях и замечаниях?
С.Климась: Добавление к моменту, когда Ольга Алексеевна говорила про эту всю искусственную Африку, подмененную, сублимированную Африку. Просто когда героиня там меняет свой темпо-ритм – начинает танцевать… Она же там загримироваться успела, просто нам не показали, и она спрашивает, похожа ли она на фотографию, которая там рядом висит. Мне кажется, что какие-то ее проблемы, либо странности, от которых она за стеклом прячется, возникают из-за того, что она пытается изобразить из себя такое, чего на самом деле нет.
Д.Л.Саксонов: Но ты не отвечаешь на вопрос. Ведь смотри, версия имеет немножко другой масштаб. Она относится уже не к героине, а ко всему миру, который создал Антониони в своем фильме и говорится, что в этом мире стало что-то неладно, в этом мире все вымерло, стало манекенами, какой-то сублимацией и т.д. Когда мы говорим версия, нужна версия того, по какой причине этот мир стал таким бездушным и искусственным.
М.Климась: И по этой причине, потому что если кто-то подражает искусственному, то в сам становится искусственным.
Д.Л.Саксонов: Знаешь, тогда придется доказывать, что через весь фильм, через все выразительные средства и через все сюжетные линии проходит тема подражания.
О.А.Керзина: Да, потому что подражание показывается только в один момент.
Д.Л.Саксонов: Это один момент и причина здесь совсем другая – она как бы себя не может никак найти, она себя ищет, она не в своей тарелке.
О.А.Керзина: Мы же обсуждали, что сцена с африканским танцем - единственная, когда сменился темпо-ритм героини, значит, эта сцена явно выделяется на фоне всего остального существования. Здесь явный акцент, потому что, помните, - собака потом удирает, Виттория с подругой бегут ее догонять, т.е. происходит что-то необычное и существенное.
Д.Л.Саксонов: Понимаешь, это просто сквозная линия всех фильмов Антониони, когда человек что-то ищет и не понимает; ни себя до конца не понимает, ни мир до конца не понимает.
Г.Яковлев: Есть версия… Через весь фильм проходит, как я уже говорил, некий мужик в темных очках, который в своем сознании находится как и Виттория, но есть большинство людей, которые постоянно суетятся на тему денег. Толстый человек, проигрывший 50 млн на бирже, он уходит и также успокаивается, и переходит в тот же ритм жизни, что и Виттория, и начинает также действовать. В конце самом, когда Виктория уходит и Пьер остается один, раздаются телефонные звонки, а он просто сидит, облокотившись на стуле к стене, - и он тоже переходит в ритм Виттории. А до того, когда он находится рядом с Витторией, он постоянно суетится, пытался ей как-то угодить, но у него это не выходило. У Микеланджело Антониони есть фильм «Фотоувеличение», где главный герой фотограф тоже бегает тоже, ищет свои кадры, тоже постоянно суетится и пытается что-то найти, но вот обретает моменты покоя. Если кто-нибудь смотрел этот фильм, то там фотограф находит труп в кустах, но сам об этом поначалу не знает. Фотографирует, и когда он находится в состоянии остановки суеты, он увеличивает эти кадры, разглядывает, увеличивает, и, наконец, раскрывает преступление. То есть, как я понимаю это, когда человек себя останавливает… Просто, когда люди суетятся, это и есть затмение…
О.А.Керзина: Я, на самом деле, тут Глебу бы помогла, чтобы возникла вторая версия какая-то, потому что мне хочется с Региной Александровной поспорить. Почему же то, что сначала было живым и настоящим, становится мертвым? Мне кажется, ключ к ответу на этот вопрос связан с особыми моментами фильма, когда нечто останавливается. Вот в эти моменты остановки происходит что-то настоящее. Например, когда на бирже умирает человек, происходит минута молчания, и очень интересно, как эта минута снята и что в этот момент происходит, когда обычное движение замирает и в людях проявляется что-то настоящее.
Д.Л.Саксонов: Глеб очень хорошо приводит пример, когда что-то бесконечно увеличивается, разглядывается, взгляд в одну точку вперивается, а не скользит.
О.А.Керзина: Дальше звукорежиссерам было бы интересно разобрать этот момент, потому что минута молчания заканчивается звонком. Звонок, и они все дальше начинают бегать, дальше идут звонки телефонов и так далее. То есть звонок, как что-то, прекращающее остановку и вновь запускающее суету.
Д.Л.Саксонов: Кстати, в этом плане я могу ответить, Владимир Витальевич, на ваш вопрос о разных смыслах названия фильма. С затмением связана еще одна интересная вещь, я просто пережил это событие один раз и понимаю… Затмение - это такая минута, когда люди останавливаются и замирают в ожидании. Не в смысле, что затмение – темнота, нет, люди бросают всю свою суету и начинают небесное чудо разглядывать. Потом оно проходит через несколько минут, звучит звонок и ты дальше…
О.А.Керзина: Это относится к финальным кадрам.
Д.Л.Саксонов: Затмение - это когда люди на небо смотрят, ребята.
О.А.Керзина: Вспомните финальный кадр фильма, где человек смотрит на небо. Там, правда, очень интересное обыгрывание идет – непонятно, куда он смотрит: на небо или на летящий самолет. Но там есть такой момент, что в домах окна… Не только люди смотрят на небо, но еще и дома смотрят на небо.
О.А.Керзина: В этом плане, мне кажется, завязка, скорее всего, конфликта… надо подумать, но явно очень существенный момент – это сцена на бирже, когда у них все рушится, когда они проигрывают. Потому что момент, когда они проигрывают, меняет ритм. До этого они носились, после того, как проиграли, останавливаются. Они отходят, и возникает пауза – стоят женщины – «Боже, все пропало!». И в этот момент, действительно, кто-то наверх смотрит.
Д.Л.Саксонов: Может быть, стоит проиграть, чтобы увидеть это затмение.
ОА: Да, да. Вот эта версия.
Г.Яковлев: Я хотел договорить, что в конце фильма есть выход. Последняя встреча Виттории и Пьера, когда они лежат на полу, и звучит звонок в дверь. Они не открывают, и как-то опять останавливаются. Когда они подходят к двери, то начинают обниматься. Но я помню, когда Пьер был у себя дома, у родителей, и там они обнимались, то они все это быстро делали, как-то не по-настоящему. Когда же здесь, в финале, Виттория и Пьер остановились у двери, и уже прощание было: «Когда мы с тобой увидимся?». «Завтра, послезавтра, послепослезавтра». Потом говорит «на следующий день», а потом говорит «сегодня в 8 часов». А потом кадр: она уходит уже и идет в подъезде. И последний кадр, где она идет мимо фонарных столбов, и тоже в каком-то другом, особом ритме. Параллельный монтаж показывает, как Пьер сидит на стуле, и раздаются звонки. То есть выход в том, что затмение прошло и как это на них повлияло, приостановило.
О.Г.Липман: Маленькое добавление, потому что у нас очень близкая версия с этой. Я просто никак не могла понять, какой же свет в этом фильме. Потому что всегда предполагается, что произведение искусства должно какой-то свет нести, а тут - затмение. Я поняла сейчас, что я согласна с этой версией. Вообще, речь идет о том, что очень важно человеку пережить затмение. То есть, ему нужно для того, чтобы увидеть свет, чтобы выйти к этому свету, надо на себя взглянуть со стороны затмения. Надо пережить затмение, потому что, если человек не переживает затмения, ему кажется, что все хорошо, что жизнь течет в таком темпо-ритме как биржа, и нет надежды на остановку. Есть в фильме (и в жизни) искусственный момент, когда объявляют минуту молчания и заставляют людей пережить затмение, хотя бы на минуту затмить свои цели выигрывать миллионы, но есть такие состояния, такие особые события… Виттория, - она все время открывает окна, она все время останавливается, и все время физически, искусственно, сама, единственный персонаж, который себя вводит в состояние остановки (помимо того, когда жизнь заставляет это делать, как жизнь, например, остановила сомнамбулического человека, укравшего машину). Я так понимаю, что затмение здесь означает сам этот момент замедления и остановки, к которому человеку надо стремиться, пережить этот момент, чтобы потом на другой уровень перейти.
В.В.Головняк: Я бы добавил одну вещь, может быть, она поможет. Я просто этот фильм два раза смотрел. Первый раз я заснул в начале фильма, а второй раз мне Ольга Алексеевна сказала, что мы будем обсуждать, и надо посмотреть. Короче, я стал смотреть этот фильм и чувствую, что сейчас произойдет тоже самое, а почему? Потому что меня эта девица страшно раздражает. Все остальные нормальные мужики, все понятно про них – они наши ребята, а эта ни рыба, ни мясо (смех в зале). А потом я, поскольку не хотелось засыпать второй раз, сделал над собой страшное усилие и задал себе вопрос – «А могу ли я посмотреть на весь фильм глазами этой женщины?» Не глазами Алена Делона, а вот ее глазами, в ее темпо-ритме. Вот пример – мне показывают эту картину в раме, и держат ее на экране 30 секунд, а я себя заставляю усиленно эту картину изучать, искать смысл и связи. И с третьего раза что-то щелкнуло, и у меня фильм сложился.
Д.Л.Саксонов: Просто потому что Антониони ее глазами смотрит.
В.В.Головняк: Наверно.
Р.А.Нахимовская: Можно я вернусь к своей версии… Просто, версия моя, на самом деле, связана с сюжетом. Смотрите, какая интересная история. Мы определились и сочли, что завязка, скорее всего, это первый приход Виттории на биржу, когда она встречается с Пьером. Вот что интересно: стоило им встретиться, на следующий день у него угнали машину… То есть, стоило ему «запасть», и началось. Он начинает все терять.
Может быть, это банально, но так снято, когда вор, угнавший машину, уже утонул, мы наблюдаем его руку. В этом смысле, очень важно, что Виттория – переводчица…Что такое переводчик? – это человек, которого самого как бы нет, который переводит с одного языка на другой, и он - только мост. В этом смысле, в чем для меня странность этой героини? Она отличается от всех других по принципу, что она ничем не обладает и не хочет обладать. Исходя из этого принципа, что ли, она не может пообещать выйти замуж, ведь что такое выйти замуж? Я обещаю принадлежать. Она не может обещать выйти замуж. Мне даже очень понравился этот поворот, что затмение это не что-то темное, а наоборот светлое. Получается, что можно все потерять, это и есть момент просветления. В конце фильме, помните, есть два важных кадра, когда уже нам показывают места их встреч, есть два портрета – мужской портрет и женский портрет, помните? Я смотрела этот фильм два раза – в кинотеатре и с вами, и оба раза у меня было такое ощущение, что это они же (Виттория и Пьер) в старости. Может быть, я ошибаюсь. Может быть, это такой намек, просто сделано так, что очень похожие люди на портретах, но есть такое ощущение. Они смотрят на небо. А небо показано как? – Туча по центру, она закрывает солнце, а по краю – яркий свет. То есть, такое ощущение, что дальше человек живет и внутренне обращается всю свою жизнь к этому моменту затмения. Получается, что они друг на друга смотрят через затмение, через тот момент, когда они все потеряли, когда они даже расстались. Всю жизнь люди смотрят друг на друга, помнят друг друга и благодарят за этот момент потери, ведь если бы не было момента потери, то не было бы ничего подлинно ценного.
Д.Л.Саксонов: Какое продолжение будет?
О.А.Керзина: Мы подошли к двум версиям благодаря общим усилиям. Регина Александровна одну версию сейчас доформулировала, вторая версия в стадии каких-то намеков, которые Глеб и Ольга Григорьевна начали. Но мы остались в долгу, ведь не обозначили все возможные выразительные средства, с помощью которых можно вести разбор фильма. И не прозвучали некоторые профессиональные позиции, то есть, у нас звукорежиссеры промолчали, операторы.

http://www.mifs.ru/article/index.php?id_article=277

Молодая переводчица по имени Виктория (Моника Витти) решает расстаться со своим женихом — респектабельным писателем Риккардо (Франсиско Рабаль). Судьба сводит девушку с оборотистым биржевым брокером Пьеро (Ален Делон), в числе клиентов которого значится её мать (Лилла Бриньоне). Всё идёт к новому роману — но внутреннее чувство подсказывает Виктории, что едва ли стоит в очередной раз питать иллюзии…

Задолго до того, как прийти в кинематограф, Микеланджело Антониони, как известно, получил совсем иное образование, окончив факультет экономики и коммерции университета в Болонье ещё в 1935-м году. Тогда западный мир только-только начал преодолевать последствия «Великой Депрессии», и у будущего режиссёра, надо полагать, просто не могло возникнуть иллюзий по поводу эффективности функционирования ключевых финансовых институтов. Другое дело, что он вспомнил об этом опыте при других – внешне! – условиях, поскольку период экономического «бума» начала 1960-х в общем и целом соответствовал благословенной эпохе «просперити». Но ведь, по существу, найденная авторами метафора «затмение» вполне применима к ситуации экономического спада, резко вводящего в ступор обеспеченных граждан, в одночасье теряющих состояния, нажитые благодаря спекуляциям с акциями. Виктория лишь поначалу наблюдает за биржевой лихорадкой1 отстранённо, поражаясь дикости и абсурдности мельтешения брокеров, надсадно кричащих, размахивающих руками и носящихся между залом торгов и телефонными кабинками. Чуть позже она воочию наблюдает неблагоприятное стечение обстоятельств, когда неожиданное движение рынка приводит к колоссальным убыткам т.н. частных инвесторов, обуславливая вереницу личных трагедий. Не остаётся в стороне от происходящего и Пьеро, хотя и старающийся изо всех сил не принимать кризисные явления близко к сердцу и даже ловко урезонивающий возмущённых клиентов, справедливо указывая им на собственную алчность и непомерно раздувшийся азарт. Но под вечер его всё же накрывает ураган нестерпимо громких телефонных звонков…

Оригинальный поворот в исследуемой тематике позволил Антониони и его неизменному соавтору Тонино Гуэрре избежать самоповтора2, сосредоточившись на, можно сказать, авангарде общества – представителях мира денег, которые «увидены глазами тех, у кого их нет, хотя они имеют с ними дело». Однако встреча Виктории с Пьеро3, пусть не подверженным губительному вещизму и атрофии эмоций – но остающимся «марионеткой» в руках сил иной природы, всё равно не в состоянии избавить от мучительной болезни чувств. На поверку он подвержен тому же недугу, что и эгоистически настроенный интеллигент Риккардо, предпочитающий списать неудовлетворённость невесты на мимолётные женские капризы. Фильм завершается символическим кадром с затмением, замечательно – не хуже, чем на полотнах импрессионистов – передающим опустошённость внутреннего состояния героини. Не удивительно, что в следующей антониониевской картине, «Красная пустыня» /1965/, неравнодушная природа окажется уже в центре повествования, подводя к совсем неутешительным выводам. Напрасно Африка представлялась Виктории экзотической и недостижимо далёкой, непонятной ни в своей естественности, ни в высоких национально-освободительных движениях!

«Затмение» получило специальный приз на МКФ в Канне и, будучи оперативно закуплено для советского проката, познакомило наших граждан, в первую очередь представителей интеллигенции, с одним из ключевых направлений авторского кинематографа.

__________
1 – По ассоциации вспоминается язвительное описание Пьера Буля аналогичного учреждения на планете обезьян, почему-то не попавшее ни в одну из экранизаций знаменитой книги.
2 – По отношению к предшествующим новаторским работам о некоммуникабельности в обществе, хотя, пожалуй, следует выразить сожаление, что им не удалось реализовать исходный замысел – показать неудавшийся любовный роман поочерёдно с обеих точек зрения: женской и мужской.
3 – Показателен и выбор на эту роль Алена Делона.

© Евгений Нефёдов, World Art
http://www.world-art.ru/cinema/cinema.php?id=1525