|
"КОРОТКИЙ ФИЛЬМ О ЛЮБВИ" 1988
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Воскресенье, 18.09.2011, 16:19 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «КОРОТКИЙ ФИЛЬМ О ЛЮБВИ» (Krótki film o milosci) 1988, Польша, 87 минут
– один из самых чувственных и целомудренных фильмов о любви, основанный на шестом эпизоде «Декалога» Кшиштофа Кесьлевского
  
  
  
Утонченный, нежно-печальный рассказ о робкой, беззащитной любви в мире разобщённости, дефицита человеческих чувств, пошлости и грубости реальной жизни. 19-летний почтовый служащий наблюдает в подзорную трубу за 30-летней красавицей, живущей в доме напротив. Заметив это, и не разобравшись в природе чувств юноши, молодая женщина пытается уверить его, что любовь это лишь физическое влечение. Такая «близорукость» привыкшей к обожанию дамы приводит к самым драматическим последствиям.
Съёмочная группа
Режиссёр: Кшиштоф Кесьлевский
Сценарий: Кшиштоф Кесьлевский, Кшиштоф Песевич
Продюсер: Ричард Чутковски
Оператор: Витольд Адамек
Композитор: Збигнев Прайснер
Художники: Магдалена Дипон, Галина Добровольская, Ханна Чвикло, Малгорзата Облоза, Роберт Чесак, Гражина Ткачук
Монтаж: Ева Смол
В ролях
Гражина Шаполовска
Олаф Любашенко
Стефания Ивиньска
Пётр Махалица
Артур Барцишь
Станислав Гавлик
Томаш Градовский
Рафаль Имбро
Ян Пехочиньский
Кшиштоф Коперский
Награды
Сан-Себастьян, 1988 год
Победитель: Специальный приз жюри
Победитель: Приз Международной Католической организации в области кино (OCIC)
МКФ, Чикаго, 1989 год
Победитель: Лучшая женская роль
МКФ, Женева, 1989 год
Победитель: Лучший режиссёр
Победитель: Лучшая мужская роль
МКФ, Сан_паулу, 1989 год
Победитель: Приз критики
Победитель: Приз публики
Смотрите фильм
http://vkontakte.ru/video16654766_160818912
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 18.09.2011, 16:22 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «Короткий фильм о любви» (1989) Krótki film o miłości / A Short Film About Love
Кшиштоф Кесьлевский о своём фильме
Из всех моих фильмов больше всего изменений при монтаже претерпел «Короткий фильм о любви». Мы с Витеком Адамеком сняли огромное количество материала: и разные особые ситуации; и так называемую обычную жизнь. Почти всё из отснятого я первоначально использовал, но в итоге фильм разваливался. Поэтому в окончательной версии я твердой рукой очистил его от повседневных реалий.
Фильм получился коротким и, как мне кажется, довольно компактным. Думаю, что самое интересное в нем – смена перспективы. Мы видим мир с точки зрения человека любящего. Сначала это точка зрения Томека, влюбленного в Магду. О ней нам ничего не известно: мы видим лишь то, что может увидеть он. Кроме того, мы видим его собственную жизнь. Затем перспектива полностью меняется. Когда наконец в Магде просыпается какое-то чувство, мальчик исчезает – он оказывается в больнице. И теперь мы видим её жизнь и смотрим на мир её глазами.
Смена перспективы в последней трети фильма – интересный формальный прием. Мы все время наблюдаем за этой историей с позиции человека страдающего. Эта любовь неотделима от страдания. Томек подглядывает за Магдой, а потом пытается покончить с собой из-за нее. Обоих терзает чувство вины. Когда-то Магда верила в существование любви. После того, как ей причинили сильную боль, она решает, что раз за любовь приходится дорого платить, то лучше не любить вообще. После драматически завершившейся истории с Томеком в Магде вновь пробуждается чувство. Оправдала ли себя эта конструкция на практике, не знаю.
Мне было сложно подобрать актрису на главную роль. Уже в последний момент я понял, что это может быть только Шаполовска. А до этого была сделана масса проб.
Гражина получила это предложение перед самыми съемками. Я послал ассистента со сценарием на море, где она отдыхала. Он принес его прямо на пляж. Она прочитала и согласилась.
Уже после этого я решил, что ее партнером будет Любашенко. Он производил впечатление весьма интересной личности. Для своего возраста у него был очень низкий голос. В 19 лет он говорил баритоном или даже басом. Оказалось, что это не мешает. Получилась хорошая пара.
Мы уже начинали съемки, когда Шаполовска вдруг заявила, что у нее есть замечания к сценарию. Она считала, что люди сейчас ждут от кино сказки. Не обязательно хэппи-энда – просто сказки. Мы изменили финал, введя некий элемент сказочности. Гражина продемонстрировала тогда прекрасную интуицию – людям действительно была необходима сказка.
Здесь мы видим пример того, что одна из важных для фильма идей может принадлежать не режиссеру, а актеру или оператору. Мы можем использовать ее в первоначальном варианте – так часто и происходит – или несколько изменить. Как у большинства женщин, у Шаполовской интуиция развита лучше, чем у нас. И я ей поверил. Мы с Песевичем придумали такой, своего рода «сказочный», конец. В нем есть особая прелесть. Чем-то он напоминает финал «Кинолюбителя» - я имею в виду сцену, в которой Юрек Штур направляет камеру на себя и начинает рассказывать всё с начала. Так что киноверсия фильма имеет более оптимистический конец – кажется, что всё еще возможно.
А в телеверсии всё кончается лаконично и просто. «Я за вами уже не подглядываю,» - говорит Томек Магде, и мы знаем, что так оно и есть. Он больше ни за кем не станет подглядывать. А если кто-нибудь его в этом заподозрит, он поступит с ним так же, как поступила с ним Магда. Такой финал, как мне кажется, ближе к жизни.
Иногда ощущение абсурдности моей профессии становится особенно сильным. Так, задача постановщика в этом фильме была, казалось бы, несложной. Томек живет в одной квартире, Магда - в другой, в доме напротив. Что может быть проще – подыскать две квартиры, кусочек лестничной клетки – и всё. На самом же деле мы использовали семнадцать интерьеров. И только все вместе они создали иллюзию, что квартиры находятся одна против другой.
Впрочем, это всё равно очень дешевый фильм.
Один из интерьеров – а именно квартира Магды – на самом деле находился в маленьком, уродливом сборном домике в 20 или 30-ти километрах от Варшавы. Какая-то кошмарная «вилла» - кусок блочного дома, брошенный в чистом поле.
Мы смотрим на эту квартиру с двух точек зрения: сначала его глазами, потом ее. Томек, заглядывающий в окна Магды, живет двумя этажами выше ее. Поэтому мы построили башню – чтобы сохранить разницу уровней, когда он смотрит в подзорную трубу. Эту трехэтажную башню, в свою очередь, нужно было поставить достаточно далеко, чтобы с помощью 300- или 500-миллиметрового объектива создать иллюзию вида через подзорную трубу.
Приезжали мы туда около десяти часов вечера. Вся съемочная группа сразу расходилась по соседним домам, которые мы тоже арендовали. Одни ложились спать, другие смотрели видео, а мы с Витеком Адамеком, как идиоты, вдвоем торчали на этой башне. Шесть или восемь часов – до самого рассвета. Светало тогда около семи утра. Было чертовски холодно – ниже нуля. Я держал микрофон, а у Шаполовской в «квартире» стоял громкоговоритель. В этот микрофон я ей давай указания - так мы общались.
Вдобавок где-то поблизости находились ассистент оператора и мой ассистент, но и без них эти ночные бдения на холоде, в темноте, у черта на куличках, где светилось одно-единственное окошко, сильно отдавали абсурдом. Два идиота на 3-хэтажной башне, один из которых к тому же непрерывно орет в микрофон: «Подними ногу повыше!», «Теперь опусти!», «Подойди к столу!», «Карты возьми!», «Почему ты не берешь карты?!».
Как-то отойдя на минуту поесть, я вдруг осознал всю абсурдность этой ситуации. Меня и сейчас не покидает ощущение, что я занимаюсь весьма странным делом.
http://krzysztof-kieslowski-about-myself.blogspot.com/2007....lm.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 18.09.2011, 16:22 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Короткий фильм о любви (Кшиштоф Кесьлевский, 1988)
В основу этой картины Кшиштофа Кесьлевского лег шестой эпизод его Декалога. В отличие от Декалога-6, "Короткий фильм о любви" картина более поэтичная, с точки зрения ритма более спокойная. Начало и финал протекают в воображении героев. Начало картины – это воображение Томека, его сон, в котором перед ним пробегают эпизодические кусочки его наблюдений за Магдой. Финал – это воображение Магды (она как бы видит самою себя в подзорную трубу Томека, и видит Томека, который подходит к ней и опускает руку на плечо, пытаясь утешить (эпизод с разлившимся на столе молоком)). В финале Декалога-6 Магда приходит к Томеку на почту, и он говорит ей, что больше не наблюдает за ней в подзорную трубу. Мы видим лицо Магды и ее легкую полуулыбку. Финал "Короткого фильма о любви" более таинственный. Магда приходит домой к Томеку, смотрит на него на спящего, а потом смотрит в его подзорную трубу. Если в Декалоге-6 Кесьлевский склоняется больше к истории бытовой, то в "Коротком фильме…" к истории бытийной. Кроме того, в "Коротком фильме…" больше эпизодов, позволяющих раскрыть персонажей, их духовный мир, их ощущения. В отличие от Декалога-6, который ничто иное как выхваченный из мозаики фрагмент польской жизни, "Короткий фильм…" произведение более целостное, в известной мере "закругленное" (сцена, с которой начинается картина, и сцена, которой она заканчивается одномоментна с точки зрения времени: спальня Томека и он сам спящий с перевязанными запястьями). Однако, на мой взгляд, трактовки финалов, должны быть одинаковы. В обоих случаях Магда понимает не осуществимость дальнейшей связи с Томеком. Хотя Кесьлевский магическим образом завершил эту историю и понять, что будет дальше практически невозможно, поэтому трактовки могут быть самые различные. Мне картина "Короткий фильм о любви" очень понравилась. Возвышенная поэтика таинственности жизни. Маэстро Кесьлевский смог показать на экране движения души и чувственность тел. Визуальная мощь и глубина гармонично соединились. Каждое движение камеры, каждый жест героев, все сработано безукоризненно. Гениальное кино о любви.
http://www.cinematheque.ru/post/137129
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Воскресенье, 18.09.2011, 16:23 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Короткий фильм о любви
Krótki film o milosci, 1988
Экзистенциальная драма
По поводу этой ленты, также являющейся в сокращённой версии шестой частью цикла «Декалог», который по-своему соотносится с десятью ветхозаветными заповедями, не случайно могут возникнуть сомнения, к тому же спровоцированные её запутывающим названием. Утончённый, нежно-печальный, элегически-сострадательный рассказ о робкой, беззащитной любви в мире разобщённости, дефицита человеческих чувств, пошлости и грубости реальной жизни неизбежно вызывает в памяти уже новозаветную добродетель из нагорной проповеди Иисуса Христа: «Возлюби ближнего своего». И никак уж не хочется многим согласиться, что «Короткий фильм о любви» является как бы «экранизацией» более категоричной, запрещающей максимы старца Моисея: «Не прелюбодействуй», хотя примерно на том же настаивает девятая заповедь: «Не пожелай жены ближнего своего» — суть, в общем-то, одна.
Трудно не проникнуться истинным сочувствием к застенчивому, скромному парню, 19-летнему Томеку, который живёт на квартире уехавшего друга и, получив от него в «наследство» ещё и подзорную трубу, наблюдает за окнами противоположного дома, таким образом влюбившись на расстоянии в 30-летнюю Магду, часто приглашающую к себе мужчин по вечерам. И вновь происходит смещение акцента — персонаж, который преступил святую истину, выглядит живым человеком, со вполне простительными слабостями и заблуждениями, самостоятельно, пусть и запоздало осуждающим себя за прегрешения. А Магда, косвенный «участник греха» (или же сама прелюбодейка, напоминающая Марию Магдалину?!), не может не осознать, что неожиданно влияет своими поступками на чужую судьбу и подталкивает совсем постороннего человека к попытке самоубийства.
Извечный вопрос «Кто виноват?» теряет свой смысл. Грешен ли Томек, который подглядывает за любимой женщиной, с кем даже не решается познакомиться? Аморальна ли Магда, ведя не очень праведный образ жизни, всё-таки цинично и унизительно обойдясь с наивной влюблённостью своего молодого соседа? Или же безнравственно, в первую очередь, общество, которое заставляет нас чуть ли не во всём довольствоваться суррогатом — от неотличимых блочных домов до превратившихся в эрзац человеческих чувств, вынуждает лишиться доверия и уважения друг к другу, терпимости, такта и деликатности в нашем общем существовании, в едином «общебытии» (поскольку слово «общежитие» давно утратило своё высокое философское значение)?!
В том, как судьба сводит людей вместе, испытывая их, искушая, ставя перед необходимостью выбора и совершения тех или иных поступков, определяющих для всей жизни, в том, как раскрывается тесная связь прежде далёких друг от друга, легко увидеть ссылку на абсолютную детерминированность, заранее обусловленную зависимость всего происходящего от некоего рока, высшего предназначения, воли Создателя, Божественного Провидения. А следование библейским заповедям вроде бы выступает как единственная гарантия, предохранение Господне от ошибок и опасностей, от всех «лукавых соблазнов», что подстерегают неопытные души.
Но будучи католиком по воспитанию, моралистом по убеждениям и художником, всегда тяготевшим к подробному, детальному, психологически точному анализу нравственных проблем, взаимоотношений людей между собой и с обществом, Кшиштоф Кесьлёвский в большей степени верит во внутреннюю логику жизни, в самого человека. Люди всё-таки способны без внешнего принуждения и страха наказания (вплоть до угрозы смерти), находя в себе скрытые силы, потаённые «резервы души», как-то противостоять житейским искушениям, отказываться от бесчестного пути, прислушиваясь к голосу собственной совести. И победа добра над злом (если мыслить такими общими категориями), а на уровне обыденной жизни — в нравственных поступках человека, в естественном соблюдении всех выработанных человечеством за долгие века норм поведения, увы, невозможна только в одиночку, без поддержки и участия, сопереживания и понимания других людей и всего человеческого сообщества. Нельзя быть святым, морально чистым, не прегрешившим в мире, где повсюду существуют грех, несправедливость, зло.
«Короткий фильм о любви» кажется проще и безыскуснее яркого по форме, сложного по композиции, причудливого по стилю «Короткого фильма об убийстве». Конечно, есть определённый изыск и в том, как меняются местами Томек и Магда. И вот уже эта женщина, которая почувствовала жестокость своего обращения с юношей, прониклась состраданием после его глупого желания уйти из жизни, начинает сперва из любопытства, а потом и напряжённо вглядываться в окуляр подзорной трубы — именно из квартиры Томека и словно уже его глазами постигая себя, обретая острую потребность в утешении, отпущении грехов отнюдь не в сакральной, а в душевной исповедальне человеческих чувств.
Эта картина — действительно о любви, о той тонкой и непрочной нити, которая внезапно связывает двоих, ранее одиноких, помогая им по-человечески уцелеть, вместе пройти уготованный путь. Но, прежде всего, это — произведение о любви человека к человеку, когда некто иной уже выделен из толпы, стал заметен, в отличие от множества рядом живущих, приближен благодаря увеличительному стеклу, вышел на крупный план. Любить, по мысли Кесьлёвского, означает сделать кого-то дальнего ближним своим. Апостольская антиномия «как в зеркале»-«лицом к лицу» отражает неизбывную тоску по недостижимому идеалу в постижении Бога, истины человеческого существования, другой личности. Но любое усилие по преодолению отчуждённости пространства и мира (через любовь к отдельному индивиду познать любовь ко всему человечеству) всё равно способствует «очищению тусклого стекла», позволяет «не отступаться от лица».
Придуманный режиссёром вроде бы немудрёный приём с подзорной трубой даёт удивительную возможность для метафорического, метафизического истолкования, в общем-то, банальной истории, наполненной мелочами быстротекущей, сиюминутной, непримечательной жизни, средней для всех европейцев, типичной для горожан XX века. Но, собственно говоря, и кино — то же оптическое устройство с увеличительным стеклом, приближающее нас к миру, который находится вокруг нас. Так что «Короткий фильм о любви» — это и признание кинематографа в своей любви к действительности, какой бы она ни была.
Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/874668/
|
| |
| |
|
