|
"ДОРОГАЯ ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА" 1988
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:06 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «ДОРОГАЯ ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА» 1988, СССР, 89 минут
— фильм Эльдара Рязанова по одноимённой пьесе Людмилы Разумовской
Приятно удивлена и обрадована Елена Сергеевна, когда к ней в день рождения неожиданно приходят гости – её ученики. Она растрогана до слёз поздравлениями, цветами, подарками. Однако этот визит оборачивается настоящей драмой. Ученики рассчитывают взять у Елены Сергеевны ключ от сейфа, где лежат экзаменационные работы. Они намерены их подменить, чтобы гарантированно получить хорошие оценки, необходимые для поступления в институты...
Съёмочная группа
Режиссёр: Эльдар Рязанов
Сценаристы: Эльдар Рязанов, Людмила Разумовская
Оператор: Вадим Алисов
Художник: Александр Борисов
Художник по костюмам: Наталья Иванова
Музыкальное оформление: Сергей Скрипка
Звукорежиссёр: Семён Литвинов
В ролях
Марина Неёлова — Елена Сергеевна
Наталья Щукина — Ляля
Дмитрий Марьянов — Паша (озвучивание Андрей Ташков)
Фёдор Дунаевский — Витёк Шевченко
Андрей Тихомирнов — Володя (озвучивание Олег Меньшиков)
Эльдар Рязанов — сосед
Режиссёр о фильме
«В каждом поколении есть, были и будут люди, которыми мы гордимся. Но есть и подонки, карьеристы. Мы же в картине рассказываем о молодых ребятах, из которых при разных обстоятельствах может получиться и то, и другое. Я сочувственно отношусь к троим из них. Только к одному, вожаку «стаи» Володе, фашисту по убеждению, отношусь, как и к директору рынка в «Гараже», однозначно: ненавижу. ‹…› Образ учительницы сложен. Человек глубоко честный и порядочный, она тем не менее настолько свыклась с лозунгами, что сама незаметно превратилась в «ходячий лозунг», как скажут о ней ребята. Самое страшное в том и состоит, что она не замечает разницы между словом и реальной жизнью. Искренне верит в то, что говорит. Вина ее огромна. Ибо происшедшее с учениками — это вина и ее воспитания.
Картина, таким образом, рассказывает не только о нравственных проблемах молодежи, но и о вине поколения Елены Сергеевны» (1988 год).
«Отталкиваясь от написанного, я все-таки снимаю свое кино. Впрочем, не мне об этом судить…
Приведу пример, правда, не очень характерный, — картину «Дорогая Елена Сергеевна». Была пьеса, готовая пьеса Людмилы Разумовской. Да, я ее перелопатил для экрана: сократил, ускорил развитие действия, освежил диалоги — в общем, всячески избавлялся от театральности. Начались съемки. В них были заняты современные юноши и девушки. И тут до меня дошло, что реплики слишком литературны — сейчас молодежь изъясняется по-другому, у нее очень колоритный сленг. Пришлось просить моих артистов пользоваться привычными для них словами. И ребята так вошли во вкус, что шпарили текст, щедро уснащая его жаргонизмами. Выиграла ли от этого вещь? Безусловно. Теперь реальность, правдивость происходящего не вызывала сомнений. В восприятии режиссера исполнители слились с персонажами — подобное со мной случилось впервые. И когда я возвращался со смены домой, болело сердце от ненависти к подонкам-ученикам, глумившимся над учительницей, не хотелось жить… Да, это совпало со временем разрушения всего и вся…
Судьба картины сложилась не очень удачно, потому что в ту же пору вышли «Маленькая Вера», «Соблазн», «Меня зовут Арлекино» и еще несколько близких по теме фильмов. Открылся какой-то прежде запретный канал, но ленты как бы наложились друг на друга и немножко сбили зрительский интерес. Жаль!..
«Дорогая Елена Сергеевна» далась трудно. В ней нет ни любви, ни погонь, ни жанрового разнообразия, ни музыкальных номеров. Она абсолютно голая, обнаженная: одна декорация, пять исполнителей — талантливая и искушенная Марина Неёлова и четыре актера-неофита. С последними справляться было непросто, хотя, с другой стороны, они вели себя естественно — как дети.
Горжусь результатом — профессиональная умелость, мастеровитость вне сомнения. А вот идейный запал фильма ожидаемой детонации невызвал. Дали бы снять его в 83-м, когда подавалась заявка… Увы, ЦК КПСС отобрал тогда «ЛИТ», то есть цензурное разрешение у пьесы — беспрецедентная история. Пьесу-то и играли лишь на малой сцене в Вильнюсском драмтеатре и еще где-то на периферии» (1995 год).
Критика о фильме
«Эльдар Рязанов удивил почитателей, сняв не сатиру, а жесткую драму «Дорогая Елена Сергеевна» по запрещенной некогда пьесе Людмилы Разумовской, в которой мне лично самым важным казался… Достоевский. Кто-то из четырех ребят, пришедших к учительнице вышибать ключи от сейфа с экзаменационными работами, самоуверенно размышляет об атеизме и религиозности Достоевского, никак не соотнося его с собой. Почему? Да потому что в обществе возникла ситуация «религиозного кризиса», когда «все дозволено», и каждый за себя. Герои Рязанова — нормальные, обычные ребята, но они обычные, как носители идеи «все дозволено». Их сверстники — не обязательно такие же.
Рязанов выбросил монолог о Достоевском, очевидно за ненадобностью, еще кое-где пережал. Получилось странное: к обычной и типичной шестидесятнице приходят обычные и типичные восьмидесятники, которые (все?) злы, наглы, циничны… Может, Рязанов того и не хотел, но вышло, что это как бы образ поколения, но образ-то неточный!» (Юрий Гладильщиков).
«В понятном стремлении быстро сделать актуальный, даже злободневный фильм Рязанов обратился к отшумевшей уже пьесе Людмилы Разумовской «Дорогая Елена Сергеевна». Концентрируя болезненные и отвратительные качества молодежи, выросшей в атмосфере застоя, пьеса строится по принципу трех единств: учительница и четверо ее учеников борются в течение суток в маленькой квартирке из-за ключа от сейфа, где лежат не устраивающие учеников оценки по математике. С времен фильма «Веревка» Хичхока до «Без свидетелей» Михалкова, такое ограничение времени и, главное, места действия, органичное для театра, приводило в кинематографе к скованности, монотонности, искусственности и даже скуке. Не избежал этих печальных свойств и фильм-спектакль Рязанова.
Неудача довершается актрисой Мариной Нееловой, обычно раскованной, тонкой, естественной; здесь она сначала, усиленно переигрывая, изображает глупую наивность, старомодную суетливость, близорукую доверчивость, а в финале далеко не достигает трагического взрыва чувств, необходимого для осуждения жестокости, цинизма, приспособленчества своих бездуховных учеников.
Фильм-спектакль Рязанова с его сдавленной атмосферой, преувеличенными и во многом надуманными страстями изолирован от естественного течения жизни, и поэтому не вскрывает социальных причин изображаемых пороков» (Ростислав Юренев).
«В фильме Рязанова время действия основательно перенесено в наши дни, с новыми приметами и реалиями. И демократизм отношений установлен в большей пропорции. ‹…›
Елена Сергеевна Марины Нееловой всячески старается попасть в унисон, настроиться на молодежную волну в этом, видимо, ее персональный педагогический прием. Но чрезмерную ребячливость взрослого человека всегда наблюдать неловко. Елена же Сергеевна здесь быстро теряет чувство меры, что наводит на мысль о неустойчивости ее психики. И нас в этом не разубеждают. Напротив, именно на этом свойстве дорогой учительницы и играют четыре фирмово экипированных сопляка, взяв разгон гульбе еще на свежем воздухе, решая продолжить увеселительную прогулку под крышей и даже на крыше доморощенного Монмартра. Ведь и из поздравительных тостов устраивают фарс для себя, и на танец Елену Сергеевну «заводят», чтобы всем оказалась видна ее инфантильная необузданность; и сцена обыска квартиры превратилась в фильме в брейкдансовый дивертисмент, шикарную вакханалию аполлоно-венеровых претендентов. Мальчики и девочки здесь просто в разгуле. Потому и подначивают Елену Сергеевну нехотя, и задремать могут, утомленные устроенным измором и явно болезненной уже зевотой и дремотой своей жертвы.
И выходит, что всего лишь компания мелких мерзавцев разгулялась до безобразия: слабовольную и слабосильную женщину довели до полного нервного истощения, да и себя заодно накачали кто вином, кто желчью, кто наполеоновской маниакальностью до потери всяких тормозов.
А ключ? Историю с ключом так, для затравки придумали» (Ирина Силина).
Цитаты
Я вообще не знаю, есть ли та грань, которую вы не можете переступить.
Бывают такие случаи, когда разумней отступить.
— По крайней мере вы последовательны в своем цинизме.
— А вы в своем фарисействе.
В каждом обществе есть свои отбросы.
Это просто потрясающий, чисто российский феномен! Мы готовы жалеть кого угодно: забулдыгу, уголовника, жулика, алкоголика... Только не нашего брата интеллигента!
Вы не женщина, вы тетрадь в клеточку!
Интересные факты
Сюжет пьесы выдержан в камерном тоне — всё действие происходит только в квартире Елены Сергеевны и за её пределы не переносится, пьеса начинается с момента, когда ребята приходят к учительнице домой. Фильм же начинается со сцены, где ребята купаются в озере в местном парке, после чего идут к Елене Сергеевне. По ходу действия фильма ребята выходят на балкон, а оттуда по пожарной лестнице забираются на крышу. Позже там же Володя запирает Пашу, когда собирается изнасиловать Лялю. В пьесе Паша присутствует рядом, но, запуганный Володей, просто не вмешивается.
Диалоги подверглись очень незначительному изменению — в большинстве случаев для более естественного звучания. В реплики также было добавлено несколько отсылок к тогдашним советским реалиями — например, выбравшись на крышу, ребята шутят о создании кооперативного кафе «Над Еленой Сергеевной». В пьесе изнасилования Ляли, как такового, даже не происходит. Пьеса не раскрывает, где Елена Сергеевна прячет злополучный ключ.
Одноимённая пьеса Разумовской попалась Рязанову в начале 1980-х годов и очень впечатлила его. Рязанов обратился к тогдашнему директору «Мосфильма» Николаю Сизову с предложением экранизировать её. Сизов сначала дал согласие, но через несколько дней велел отменить экранизацию, мотивируя отказ приходом к власти Андропова. В итоге к съёмкам Рязанов приступил только в октябре 1987 года. Но поскольку, несмотря на наступившую гласность, в советском кино ещё действовала цензура (хотя и уже ослабленная к тому моменту), то фильм снимался под рабочим названием «Последний экзамен». Фильм был снят в короткий срок — 22 дня.
Марина Неёлова была первой, кого Рязанов пригласил на роль Елены Сергеевны. Исполнителей других четырёх ролей искали среди настоящих школьников, но только Наталья Щукина была по возрасту школьницей. Ей, Марьянову, Дунаевскому и Тихомирнову приходилось нелегко: Рязанов так прочувствовался пьесой, что отношение к её героям стал перекладывать на актёров, которые их играли, видя в них те самые стереотипы из пьесы. Рязанову очень не нравилось, что актёры, как и подобает молодёжи, относились к съёмкам очень несерьёзно: Наталья Щукина вспоминала, что были моменты, когда в них «летели стулья».
Вступительная сцена, где ребята купаются в озере, изначально не планировалась. Актёрам было тяжело играть «изнывающих от июньской жары» в октябре, а тем более раздеваться. Кадры самого купания снимались крупными планами, так как в них актёры плавали не в озере, а в бассейне спорткомплекса «Олимпийский».
Натурные съёмки проводились в Москве, в домах на улице Кравченко. Вступительная сцена снималась там же, на Удальцовских прудах.
В титрах к фильму авторы и исполнители музыки не указаны, известно только, что над музыкальным оформлением работал Сергей Скрипка. В фильме звучат песни «Тореро» (музыка — Александр Грановский, слова — Маргарита Пушкина, исполнитель — группа «Ария»), «Только ты и я» (слова — Виктор Гин, композитор и исполнитель — Владимир Кузьмин). Тема, под которую герои танцуют брейк, называется «Счастливый день» (исполнитель — группа «Родник»). Также в фильме звучит вальс Андрея Петрова из другой картины Эльдара Рязанова — «О бедном гусаре замолвите слово». По телевизору несколько секунд идёт видеоклип на песню «Я не люблю тебя» ленинградской рок-группы АВИА.
Смотрите фильм
https://vk.com/video16654766_456239655
|
| |
| |
| И_Н_Т_Е_Р_Н_Е_Т | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:08 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 196
Статус: Offline
| Жестокая эстафета
О конфликте поколений в фильме
Девушка и трое парней какие юные, ладные, модно — легко и просто — одетые, свежие, спортивные — радуется глаз! Высотное здание — мимо, парапет — пройдемся по кромке, пробалансируем небрежно и изящно! Рядом пляж — почему не заскочить, не нырнуть, брызги фонтаном, не подкинуть в воде подружку — и дальше, без потери темпа на марше? Что там какой-то городской пруд — им и океан был бы по колено.
Да, «раскованность», неглиже, но одновременно и деловитая целеустремленность… Светит солнце, пышно-багровые бархатные розы в руках у девушки. Этим бравурным вступлением — словно бы парадом-алле молодых героев — открывает свою киноленту «Дорогая Елена Сергеевна» Эльдар Рязанов.
Первый наш кинокомедиограф снял жестокую остроконфликтную драму — «полочную» пьесу Людмилы Разумовской. Здесь Рязанов -аналитик, наблюдатель, я бы сказала, документалист-фиксатор. С безошибочностью выбора, с убеждающей подлинностью кинематографа снята и сыграна неотразимая, деловая четверка десятиклассников, отправившихся к своей дорогой учительнице в день ее рождения. Они смотрятся как монолит, как коллективный портрет, хотя каждый имеет свою физиономию и индивидуальность: и знакомый по главной роли в «Курьере», но здесь совсем иной Ф. Дунаевский, и дебютанты Н. Щукина и Д. Марьянов, и юный красавец А. Тихомирнов в роли лидера, солиста этого маленького ансамбля.
«Подонки»? Ничуть! Не уголовники, не наркоманы, не люберы, не панки, не рокеры, не «лестница» из телепередачи «12-й этаж», даже не какие-нибудь там идейные неформалы, а самые обыкновенные благополучные воспитанники советской средней школы. Желают поступить в вузы, и от Елены Сергеевны, математички, нужна-то им самая малость: просто ключ от сейфа, где лежат экзаменационные контрольные. Подменить на другие листы, без ошибок, делов-то! Но возникает препятствие в лице неуступчивой хозяйки дома, верной кодексу профессиональной чести. Девиз великого циника Макиавелли, популярный лозунг всех политиканов, мерзавцев и демагогов — цель оправдывает средства нашими милыми ребятишками не обсуждается, он впитан, всосан в кровь: такова жестокая эстафета эпох и поколений. И развертывается на плацдарме бедной и жалкой квартиры учителки неприглядный бой, когда в ход поочередно идут шантаж, угрозы, издевательства, подкуп, и, наконец, беспроигрышная карта — инсценировка группового изнасилования. От «раскованности» лишь шаг до вседозволенности.
Картина Э. Рязанова берет новый и важный поворот так называемой «молодежной темы», а по сути главной нравственной темы нашей жизни. Стоит ли повторять трюизм, что вот эти семнадцатилетние вскоре будут вершить судьбы мира? Рязанов исследует не патологию, не отклонения от нормы — увы! саму норму. Норму, сложившуюся в результате долгой эволюции, постепенной исторической смены звонких лозунгов равенства и братства практикой достижительства, фетишами престижа, разлившейся в обществе социальной зависти снизу доверху.
Но вот что: правдивее всего звучат сцены без речей, так сказать, «чистое кино». Хуже, когда вторгается неточность,- рудименты театрального текста, пусть он и сильно подновлен в сценарии: вчерашность в самом поводе для конфликта, сугубо «школьного», порой в излишней «сценической» декларативности.
Зоркая Н. Цветок несчастья мы взрастили // Советский экран. 1988. № 21.
https://chapaev.media/articles/4002
|
| |
| |
| И_Н_Т_Е_Р_Н_Е_Т | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:09 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 196
Статус: Offline
| Мурзина М. Игра в злодеев, или Средство от Антигон // Известия. 1988. 23 февраля.
Игра в злодеев. О переводе пьесы Разумовской на язык кино
Четверо десятиклассников в дни выпускных экзаменов пришли поздравить учительницу с днем рождения. Учительница Елена Сергеевна немолода, одинока, и мама в больнице, и никто-никто не вспомнил, только они, дети, — «спасибо, спасибо!». Впору бы и чай попить под абажуром, и Окуджаву спеть. Идиллия? Но она опрокинется немилосердно и бесповоротно. День рождения — удачный повод, а пришли они за другим. Им нужен ключ от сейфа, где хранятся экзаменационные работы. ‹…›
Будет вечер и долгая ночь в квартире Елены Сергеевны. Дверь они закроют на ключ. Телефонный шнур обрежут ножом. «Что, что вы можете сделать?» — Все что угодно».
Сюжет, как видим, почти детективный. Но история с ключом окажется в итоге второстепенной, обернувшись в пьесе долгим и сложным идейным поединком учительницы и учеников. Один из них, Володя, вообще пришел к ней «из спортивного интeреса». Что, игра в злодеев? Нет, страшнее. Эксперимент — живы ли еще сегодня Антигоны, органически неспособные к любому компромиссу? И есть ли средство от Антигон?
Сегодня мы узнаем о юных немало горького, пугающего, непонятного, в том числе из кинофильмов и пьес. Но и среди их множества «Дорогая Елена Сергеевна» выделяется не только небывалым драматическим накалом, но и тем, что она — редкий материал для художественного переосмысления. ‹…›
Кинематограф укрупняет, подчеркивает жизненную основу, фактуру пьесы. Крупные планы: лица ребят — до чего же чисты, юны, обескураживающе юны эти лица, ничем особенным не отмеченные, такие встретишь на улице, в любой школе; множество трогательно-узнаваемых деталей скромного, но одухотворенного быта в квартире Елены Сергеевны: фотографии родителей на стене, память о детстве — плюшевый мишка, обилие книг… И сама учительница — милая, трогательная чудачка в старушечьем платье и старомодных очках, удивительно естественная, органичная в этой своей нелепости, немодности, даже, пожалуй, жалкости.
Материал пьесы сопротивляется этой тщательно воссоздаваемой реальности, этой всеохватной обычности, повествовательности, узнаваемости — и типажей. и обстановки быта, и эмоциональной атмосферы. ‹…› Авторы выстраивают действие фильма так, что драматизм проявляется постепенно, растворяясь в этой обыденности, во внешне спокойном течении событий: идет застолье, перекрещиваются реплики в разговоре, герои в постоянном движении по квартире… Мы увидим и всплески полудетских эмоций, и страх ребят перед своей затеей («я пошла домой, к маме»), их колебания, растерянность, даже слезы.
Авторы пошли на изменения в тексте пьесы, смягчая, приглушая ее жесткий драматизм и откровенную декларативность (убраны некоторые монологи, острые ситуации). Ощущение такое, что режиссер, ошеломленный и встревоженный заложенным в пьесе драматизмом, как бы сознательно отступает перед этой бездной и… даже является в разгар событий зрителям сам, а облике Соседа, разбуженного среди ночи буйным танцем ребят, словно желая сказать зрителям: «Не пугайтесь, ничего не будет, вот он я, это все игра». «Игра в злодеев…». Такой подход к материалу определяет и трактовку сюжета.
И правда, не хочется верить, никак не верится в трагедию. Нет, «круглые люди, у которых никогда не болит душа» — это не про них. Ну, заигрались, не ведая, что творят, и, заигравшись, зайдя в своих «жестоких играх» так далеко, сами испугались, раскаялись, еще раскаются…
https://chapaev.media/articles/4010
|
| |
| |
| И_Н_Т_Е_Р_Н_Е_Т | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:09 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 196
Статус: Offline
| Отцы и дети стоят друг друга
О фильме «Дорогая Елена Сергеевна»
В зеркале Дорогой Елены Сергеевны отразилось лицо автора, совсем не похожего на прежнего Эльдара Рязанова: страх и нелюбовь поселились в его глазах. Жанр этого фильма — крик о помощи; сюжет, позаимствованный у некогда полузапрещенной пьесы Людмилы Разумовской, суров и мрачен. Четверо десятиклассников, решив подменить свои экзаменационные работы и не добившись от преподавательницы математики понимания, устраивают в ее квартире сущую вакханалию: угрозы, ругань, запертая дверь, обрезанный телефонный провод, шантаж. Дело доходит до попытки изнасилования дорогой Елены Сергеевны. Авторское послание прочитывается без труда: наступает время инфантильного, безответственного и жестокого племени. Мудрое старшее поколение противостоять молодым варварам не в силах, его голос вряд ли будет услышан — не зря же придумал себе Рязанов многозначительное «камео» соседа: тот возмущен музыкальным грохотом в нехорошей квартире наверху и тщетно ломится туда с воплем «Прекратите!». Грохочет, разумеется, хэви-мэтал — группа «Ария», аккомпанирующая непотребству вошедших в раж подонков. Еще одним знаком глубинной пропасти между отцами и детьми является пьяный брейк одного из героев под вальса звук прелестный.
«Я иногда беседую с вами, и мне кажется, что говорю с инопланетянами», — жалуется оскорбленная в лучших чувствах учительница Елена Сергеевна, рассчитывая на участие многих и многих из тех шестнадцати миллионов, что смотрят в 1988 г. на рязановский фильм. Позже станет очевидно, что демагогия доморощенных ньюсмейкеров, изъясняющихся на псевдомолодежном сленге, и поток высоконравственных банальностей, которые изрекает их жертва языком газетных передовиц, в принципе стоят друг друга. И что нетерпимость, застилающая автору глаза, тот истерический надрыв, с каким он предает анафеме антигероев Дорогой Елены Сергеевны, питаются таким понятным, в сущности, страхом: уходит время, которое было твоим.
Мхеидзе Г. 12.04.1988. В кинотеатрах страны начинается показ «Дорогой Елены Сергеевны» ‹...› // Новейшая история отечественного кино. 1986–2000. Кино и контекст. Т. IV. СПб.:, Сеанс, 2002.
https://chapaev.media/articles/4004
|
| |
| |
| И_Н_Т_Е_Р_Н_Е_Т | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:09 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 196
Статус: Offline
| С чувством непредсказуемости
О картине в контексте «школьного фильма»
С конца 70-х школьный фильм окончательно обуржуазивается и становится мелодрамой в чистом виде: «Школьный вальс», «Вам и не снилось» — классические тому примеры.
Наша же тема воспрянет в перестройку. Фильм «Дорогая Елена Сергеевна» будет выглядеть как макабрическое послесловие к сюжету: интеллигентная учительница — жалостное убожество на грани патологии; старшеклассники, измывающиеся над ней — открывают Парад Монстров перестроечного кино.
Насколько сей факт отражал реальное положение вещей?
Я думаю, что монструозности в этом поколении было не больше, чем во всех предыдущих. Здесь мы уже имеем дело не с реальностью и не с рефлексией на тему реальности. Мы имеем дело с авторским взглядом, замутненным непониманием и страхом перед теми, кто приходил на смену. Империя умирала, и она боялась своих детей — а экран запечатлел не их самих, а фантомы, порожденные этим страхом.
Аркус Л. Приключения белой вороны: Эволюция «школьного фильма» в советском кино // Сеанс. 2010. № 41–42.
https://chapaev.media/articles/3999
|
| |
| |
| И_Н_Т_Е_Р_Н_Е_Т | Дата: Воскресенье, 09.04.2023, 07:10 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 196
Статус: Offline
| ДОРОГАЯ ЕЛЕНА СЕРГЕЕВНА
Ох! Не знаю, как вас, а меня частенько передергивает, когда сталкиваюсь с нескромным публицистическим пафосом и неприкрытой злободневностью в искусстве. Как правило, художник-публицист (в меру жестокости, гнева или цинизма) тычет нас, как слепых котят, в факты незаконные и неразумные, в страшную реальность. Загоняет в нее то проповедью, то криком, а то и пинками да тумаками (Салтыков-Щедрин любил так открывать глаза). Больно, неуютно, неприглядно. И срочно хочется вырваться в ласковое небо чистого искусства, имеющего целью не воспроизведение уродливого сегодня, а художественное воплощение нетленных идей и красоты вечной…
Елена Сергеевна – учительница математики. Это удивительный момент. Почему не литра и русский язык? В ней столько наивности и восторга, трепетности и детскости, что кажется, она всю жизнь читала только стихи. В ее бедной квартирке на самых видных местах - томики Пушкина и Высоцкого, пластинки с Окуджавой и старинными вальсами. Идеалистка, верящая людям с первой секунды, представляющая проблемы социальной гармонии, отношений отцов и детей, культуры и прогресса, эгоизма и альтруизма позитивно (т. е. разрешаемыми) и преподносящая их оглохшему от ритмов перемен поколению в виде пропахших книжками истин и восторженных речей.
Еще один удивительный момент. Уроки жизни и нравственности в этом кино она дает не в школе, а в собственной квартире, будучи запертой в ней (как пленница) собственными учениками, пришедшими за, странно прозвучит, пришедшими к ней за своим светлым будущим! Нет, не за тем, что обещали дедушки Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев и Горбачев (да, он тоже, помните рай отдельных квартир?). Не за этим. Им нужны банальные 4 и 5 за выпускной экзамен, чтобы не портить аттестат перед поступлением в вуз. Понять это несложно: хотят диплом, не хотят в армию. Сложно понять другое: почему они решили действовать напрямую, не поднапрягли родителей для разговора с администрацией (директором, завучем)… И еще сложнее понять, зачем вместе с теми, кому оценки нужны, приходит золотой мальчик Володя, весь с головы до пят в голде и фирме. Впрочем, по ходу истории даже самому наивному зрителю станет ясно: он очередной экспериментатор аля Родион Романович, проверяющий всех, и себя в том числе, на «тваредрожащесть», только вместо процентщицы – математичка (или как они ее называют, «тетрадь в клеточку»).
Поколения вступают в поединок (так заповедано, так было во все времена, так сказано в «Думе» и написано в «Отцах и детях»). Только выглядит он, поединок этот, не как тургеневская дуэль или лермонтовский непредвзятый, честный суд с призвуками самосуда, но как расправа. Сильного над слабым. Меркантильная, сугубо утилитарная цель ее (обеспеченная жизнь), сдабривается, видимо, для подчищения совести, списком претензий «промотавшимся отцам», столь же дидактическим и пафосным (пусть это и пафос злости, обиды, а не праведности), что и выспренние речи училки о смысле жизни и воспитания.
Рязанов не Тургенев, он не толерантен ни капельки. Да и время тут такое, что не до толерантности всем было, понятно. Он не может подняться вверх и взглянуть на ситуацию не примыкая ни к одной из сторон конфликта. Он в лагере отцов, это очевидно. Но ему хватает мужества показать изъяны тех, кто многое прожил, но мало понял и заработал. И ЗАСЛУЖИЛ (чем же вот только, а?) такую смену, такую поросль, воистину «младую, незнакомую».
Революция тире перестройка мозгов и целеполаганий молодого поколения выглядит как низложение, линчевание старых адамантовых понятий - нравственности, культуры, чести, альтруизма, гуманности, порядочности. От слов, что перечислила сейчас, запах нафталинный или лекарственный, как из шкафчика Елены Сергеевны, из которого она вынимает спасительный пузырек в финале фильма, но, как думается, напрасно. Удар новой силы ей (и таким, как она) не пережить. Это наивный, чистый, мечтательный, теплый, самоотверженный человек ПРОШЛОГО, который … Вернется разве?
Если сегодня (прошло же так много лет) очистить фильм от публицистической шелухи, убрать, или хоть снизить чуток нотки перестроечного апокалипсиса (они есть и в срывающихся от гнева юных голосах, и в тонком, на взводе, на последнем пределе голосе учительницы), то окажется, что это кино, как и тургеневский роман, – о в е ч н о м. А именно. Прагматики ВСЕГДА сменяют романтиков, и наоборот – мечтатели и идеалисты ВСЕГДА приходят на смену утилитарным умам, способным извлекать пользу даже из прекрасного (запомнилась реплика, которую произносит кто-то из взбунтовавшихся детей: «Высоцкий 15 рублей на черном рынке»).
Паша, Витек, Ляля и Володя, как бы сказали в советские времена, - «передовые представители молодого поколения», по мановению волшебной палочки режиссера Рязанова взявшие на себя обязанность быть провозвестниками новых «истин» и «ценностей» (от слова цена). Для них действительность (а они ее знают, видят и слышат, ОТРАЖАЮТ в разы лучше, чем их учительница) значительнее мечтаний. В них нет даже одного процента идеализма. Их танец – брейк (хоть и танцуется под вальс), в нем система, расчет, техничность, прохлада и «душа» робота. Елена Сергеевна борется за идеалы, а они за то, чтобы хорошо жить-функционировать…
Однако Рязанов не был бы Рязановым (сказочником! Рязановым), если бы накормил своего зрителя безнадегой и поставил на этом пощечину-точку, приговорив и отцов, и детей к НЕжизни или, как выражается Витек, к «одной вонючей свалке».
Учительнице все же удается преподать главный урок своей жизни. И этот урок - не слова, а дело. Она НЕ может сотворить подлость. И она точно ЗНАЕТ, что это такое, не делает и знает! А они не знают. И делают.
Вот, на память, душераздирающий диалог фильма:
Дети вопрошают: что вы сделали, искренние люди 60-х?
Учитель ответствует: Многие остались просто людьми. Добрыми. Порядочными. Честными…. А вы не люди. У вас душа не болит.
Ага? Но радость и беда в том, что все люди. И она, и они. И совесть есть у всех. Та самая, которую древние очень верно назвали «тысячью свидетелей», ее ни одно время из человека выскоблить не сможет. Правда, есть времена, когда эта самая совесть, как и охраняемые ею идеалы, катастрофически неприменима к жизни. Потому что с нею не выжить… Но знаете, что больше всего испугало в фильме? Человек, пытающийся выжить в мире, который ему уже не принадлежит.
Татьяна Таянова
https://www.kinopoisk.ru/user/2534499/comment/1743899/
|
| |
| |
|
