Немолодой человек по имени Матье на всех парах спешит на поезд, по пути отбиваясь от назойливой юной девицы с синяком под глазом. Она как заведенная повторяет фразу «ты все неправильно понял» и никак не хочет отставать. Даже ведро воды, вылитое на нее осерчавшим Матье прямо из вагона, не способно остудить пылкую преследовательницу.

Соседям по купе, ставшим свидетелями столь необычной сцены, Матье поведает историю своих отношений с этой женщиной.

Последний фильм Бунюэля похож на сексуальную фантазию престарелого испанца, финальную рефлексию на тему любви, доведенную до крайности и как итог ставшую абсурдом. Физическая близость здесь становиться своего рода стеной, за которой скорее окажется жалкая комнатушка, вместо роскошного дворца, а потому объект желания так и останется в смутном отдалении. Сама же любовь, загнанная в угол нелепыми принципами, будет метафорически отражаться в актах терроризма, периодически вспыхивающих в городах Испании, свидетелями (а иногда и жертвами) которых становятся герои.

Роль молоденькой Кончиты, по которой сходит с ума Матье, исполняют две разные актрисы. Таким образом Бунюэль добивается наглядной демонстрации двойственной натуры женщины (эта тема интересовала его на протяжении всего творчества), ангела и демона в одном лице, для которых мужчина, оказавшийся в их власти, становится всего лишь игрушкой. И тогда слова и действия, препятствующие телам слиться в экстазе страсти, обретают дьявольские формы, но ослепленной желанием марионетке уже не спастись.

Эта странная связь с привкусом садомазохизма, разыгранная на узких европейских улочках драма чувств, оказывается хитроумной мозаикой из человеческих характеров. В умелых руках режиссера она становится обманчиво простой картиной о вожделении, но при внимательном рассмотрении видно, что именно скрывается за банальным стремлением поскорее оказаться в койке. А это уже совсем другое кино.

http://www.afisha.ru/movie/168818/review/286817/

Если название переводить по аналогии с русскими идиомами (чего я всегда был сторонником), то легко получается - "Любовь слепа". Этому не противоречит содержание и идея фильма. А тот факт, что главную героиню играли две актрисы (это самый крутой из наворотов Бунюэля!), дает лишний козырь нашему варианту. Сам Бунюэль почему-то был уверен, что никто и не заметил этого трюка.

"Объект", о чем мы уже писали, завершает "старческую" трилогию с участием Фернандо Рея (и - увы! - творческий путь режиссера). В "Виридиане" его значение было невелико: отказ возлюбленной - самоубийство героя. В "Тристане" режиссер и героиня помучали позднего влюбленного достаточно, и откровенно подтолкнули в могилу. А вот здесь наступил черед трагикомедии и вполне трезвого отношения к существу вопроса.

Впрочем, сюжет режиссер откровенно перенес (широко разветвив его) из фильма вне пределов трилогии - "Скромное обаяние буржуазии". Там есть потрясающая сцена - аппетитная мухерита совершает покушение на иноземного посла (в исполнении того же Рея). Тот, обезоружив ее и чувствуя полную власть над ней, пытается террористку уестествить. Он под юбку, она к пистолету - кто кого...

Здесь терроризм убран как преграда для половой гармонии, но заявлен как внешняя угроза хоть для счастливой, хоть для несчастной любви. А героя таки грабят приятели предмета его страсти, благодаря чему есть повод поговорить, ну и так далее.

Так вот - мало того, что две исполнительницы одной роли превращают фильм в чертовски интересную игру: кто же сейчас?.. - это еще и важные структурные элементы. Одна из них - настоящая, такая, какой ее видят все. Другая - образ для охмурежа именно тебя (любовь слепа...), образ, созданный совместными, так сказать, усилиями.

Как она издевалась над мужиком, стерва! Как пудрила моги со своим целомудрием, со своей вечной любовью! Я, честно говоря, ожидал обратного варианта "Тристаны" - он просто обязан был ее убить! Я бы убил.

Не знаю - зачем, но женщине всегда нужен кто-то, кого можно безнаказанно мучать. Обычно это беззаветно любящий - он слеп, зависим и безоружен. Ей льстит, что она - такая мелкая, дешевая и гнусная - получила безграничную власть над сильным, благородным и честным визави - и упивается этой властью. "У меня нет ничего более драгоценного, чем я", - говорит героиня. Это диагноз. Поелику речь в данном случае шла о банальном сексе, а не о мифических богатствах женской души.

Вот об этом, собственно, и фильм. О беспримерной спекуляции, которую мы вынужденно прикрыли флером высоких чувств. Тут нет места ни приземленным собственным удовольствиям, ни опять же мифической женской любви, а есть сугубый расчет впарить себя подороже, повыгоднее, понадежнее.

Заканчивается фильм двумя весьма выразительными метафорами. Получившие наконец каждый свое герои останавливаются у витрины, где пожилая мадам штопает окровавленные кружева. Я это понял как житейское затягивание трещины, образовавшейся в досвадебный период. (Да и трудно понять иначе.) Прореху-то заделают, но шов и пятна останутся. Дамам, читающим эту страницу, следует помнить, что насилие, которое они осуществляют над чувствами, оставляет в мужской душе изрядные шрамы. Рано или поздно это о себе напомнит. Так что еще неизвестно, кто окажется в выигрыше...

И сразу же за этим гремит взрыв. Теракты, гремевшие вдалеке и вокруг, настигли и наших героев. Так что в выигрыше вообще никто не оказался. Жизнь - вещь ненадежная. И ради чего же тогда...

Джентльмена мне было жалко.

Игорь Галкин
http://www.kino.orc.ru/js/elita/elita_desire.shtml

Последний фильм великого испанца Луиса Бунюэля блистательно доказывает, что он был молод, неистощим на выдумку, задирист, язвителен и бунтарски настроен даже в свои семьдесят семь лет. Режиссёр давно мечтал экранизировать роман «Женщина и паяц» Пьера Луиса, несмотря на то, что он уже трижды был использован в кино: близко к тексту, как в одноимённой ленте 1959 года, поставленной Жюльеном Дювивье, или же вольно, по мотивам — в американской картине «Дьявол — это женщина» (1935) Джозефа фон Штернберга с неподражаемой Марлен Дитрих в главной роли.

Пожилой граф Матьё влюбляется в свою молодую служанку Кончиту, которая одновременно привлекает его к себе и ускользает, каждый раз оставляя в дураках, а вернувшись, всегда находит объяснение внезапному бегству и вновь очаровывает столь жаждущего обманываться мужчину. Но сохраняя костяк этого сюжета, Луис Бунюэль вместе с Жан-Клодом Карьером, своим постоянным сценаристом в 60—70-е годы, иронически отстраняет и «остраняет» действие, представляя его во флэшбэках как рассказ самого Матьё соседям по купе поезда. Граф, сам не осознавая, что он — лишь жалкий паяц, послушная марионетка в руках своевольной и капризной «роковой женщины», исповедуется и попросту плачется в жилетку шутовски выглядящему, но хранящему серьёзность и достоинство карлику, который, кажется, является профессором по психоанализу.

Абсурдность и глубинный сюрреализм самой жизни, помимо типичных для этого постановщика метких деталей странного свойства и загадочно-забавных ситуаций, выражены Бунюэлем также и в несколько парадоксальном решении поручить роль Кончиты двум актрисам разной национальности (а озвучивает её вообще третья!). Его мгновенная догадка в довольно сложном положении, когда пришлось прекратить съёмки из-за не справлявшейся с поставленной задачей Марией Шнайдер («Последнее танго в Париже», «Профессия: репортёр»), оказалась художническим прозрением, которое определило успех фильма. Ведь двойственная натура женщины (ангел-дьявол в одном лице) постоянно волновала и притягивала Луиса Бунюэля, поскольку в этом лучше всего отражалась амбивалентность, присущая самой реальности — то ли яви, то ли сна.

Например, Катрин Денёв в лентах «Дневная красавица» и «Тристана» точно почувствовала и передала бунюэлевское восхищение изменчивой и неуловимой природой женского естества, противоборством в нём плотского и духовного, материального и идеального, прозы жизни и поэзии мечты. Разделив же личность героини на две половинки, вроде бы наделив одну из данных ипостасей кротостью и покорностью, так влекущей к себе, а другую — буйным нравом, одержимостью и неповиновением, автор картины «Этот смутный объект желания» затем сам опровергает предположение, что каждая из них по отдельности воплощает ангела и дьявола, только лишь выделенных для убедительности из цельной натуры женщины. Потому что «скромный ангел» немало мучает Матьё, прибегая к извечным хитростям и уловкам холодной и равнодушной «роковой красавицы» (француженка Кароль Буке идеально подошла на эту роль). А вот «неистовый дьявол» в исполнении испанки Анхелы Молины обнаруживает в какие-то мгновения сострадание и даже привязанность к несчастному графу, который запутался в своих страстях и уже не знает, какую из этих двух женщин он любит и вожделеет.

Метафора «смутный объект желания» — не только неясная, неразгадываемая, непредсказуемая женская сущность, к которой мужчина испытывает непреодолимое, находящееся за пределами разума, всепоглощающее влечение. Сообщения о действиях террористов из «группы революционной армии младенца Иисуса» (в этом определении — весь Бунюэль!) мелькают по ходу повествования и могут показаться вроде бы случайным фоном действия, однако не у этого мастера кино, всегда внимательного к любой мелочи. Ещё в фильме «Скромное обаяние буржуазии» ультра-революционеры представляли неминуемую угрозу смерти для наслаждающихся жизнью, едой и адюльтером буржуа и аристократов. А в последней работе режиссёра мотив Рока становится более настойчивым и грозным. Дело вовсе не в «роковой женщине», погубившей «жалкого паяца». Для этого «гедониста со стажем», который подрастерял своё «скромное обаяние», уже сама действительность превратилась в «смутный объект желания», нерасшифровываемый и вообще непознаваемый.

Смерть маячит на каждом повороте, подстерегает в любом закоулке, являясь, возможно, слишком жестоким возмездием, но так или иначе неотвратимым и закономерным. Яростный ниспровергатель мнимого «золотого века» буржуазии достойно завершил собственное творчество, влепив под занавес звучную и вызывающую смех хлёсткую пощечину, взорвав, наконец, ту мину замедленного действия, которая давно уже была заложена под «святая святых» в жизни каждого уважающего себя буржуа — его личную потребность в постоянном удовольствии. Так что весьма знаменательно, что на исходе пути, долгих странствий вдали от родины, испанец Луис Бунюэль получил специальную премию жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне в 1977 году, уже после смерти Франко и падения диктатуры.

Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/959546/