Совершая подвиг веры, отец Симеон залез на столп с площадкой наверху, где надеялся очиститься от грехов и приблизиться к Господу. Он постился, почти не пил воды, ждал чуда, а к нему явился Дьявол в виде весьма соблазнительной девицы (Пиналь), меняющей обличье, которая и начала его искушать и мучить. Виделась ему и его мать... Какой увидел эту религиозную историю великий испанский режиссер, любители серьезного кино предпочтут узнать сами. Нужно ли покаяние отдельного человека кому-нибудь, кроме него самого? О чем подумаете вы, когда в конце увидите Симеона в дымном баре с рок-музыкой? Снят черно-белый фильм мастерски, сжато и оригинально.

Иванов М.
http://www.videoguide.ru/card_film.asp?idFilm=15456

В своей последней мексиканской картине выдающийся режиссёр Луис Бунюэль обратился к древней притче об анахорете Симеоне, который решил провести тридцать семь лет на столпе (отсюда — другое его имя: Симеон-столпник), воздвигнутом в сирийской пустыне в начале V века. Он надеялся быть ближе к Богу, чтобы в аскезе и молитвах заслужить Милость Господню. Этот замысел о религиозном святом, который пытался избежать искушений Дьявола и познать абсолютную истину, удалившись и уединившись от всего мира, замечательно охарактеризовал сам Бунюэль, обычно считаемый почему-то неисправимым богохульником: «Я действительно восхищаюсь силой духа Симеона. Это очень волевая и отрешённая личность, но её сила пропадает втуне, потому что она поставлена на службу фальшивому делу».

Можно сказать, что Симеон — такой же идеалист, как, например, другие современные «святые», Назарин и Виридиана, которые были ранее представлены Луисом Бунюэлем в одноимённых лентах (интересно, что мексиканская актриса Сильвия Пиналь, сыгравшая Виридиану, выступила в «Симеоне-пустыннике» в качестве… Дьявола). Поэтому не случаен и даже закономерен вроде бы неожиданный, но чисто бунюэлевский финал. Постановщик перенёс героя в наше время, в большой американский город, подвергнув последнему — и главному — искушению или испытанию. Так что отвлечённая аллегория о человеке, который вознамерился вознестись на высоты религиозного духа, поневоле приобрела актуальный по внутренней сути, возможно, антиклерикальный смысл. Ведь не так-то просто верующему в Бога остаться ему верным в каждом своём помысле отнюдь не в отдалённой пустыне и в прошлые времена, а в сегодняшнем «миру», в реальной жизни, где добро перемешано со злом.

Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/933876/

На главные роли были приглашены любимые актеры Бунюэля того периода - великолепный Клаудио Брук и мексиканская красавица Сильвия Пиналь.

Вся трилогия базируется, в сущности, на одной идее - христианство терпит крах, когда оно забывает о грешной земле. Только катализаторы у всех трех историй разные. Герой первой - «Назарин» (1959) - священник, второй - «Виридиана» (1961) - послушница монастыря. Уже прослеживается некая обратная проекция: священник более официален, но и более приземлен. Это профессия, в то время как монастырь - состояние духа. Заглавный персонаж третьей - вполне реальная фигура, сирийский анахорет IV века, святой Симеон-столпник, сорок лет проведший на вершине колонны (столпа).

Святой - предельное воплощение неказенного христианства. С него и спрос больше. И с первых же кадров режиссер начинает нагнетать вполне прозрачные символы и аллюзии. По прошествии 6 лет, 6 недель и 6 дней стояния (чувствуете рубежность срока - тут все и должно начаться) некий БОГАТЕЙ (вчувствуйтесь снова!) подарил подвижнику новый столп. Момент перехода клир решил использовать для посвящения Симеона в сан. Но тот отказывается - в сущности, от СЛУЖЕНИЯ, да еще грозя палкой высокому церковному лицу. И вот восхождение: Симеон, и без того возвышавшийся надо всеми, теперь и вовсе становится плохо различимой простому смертному фигурой, возносится, словно визуализируя гордыню. Тут же он совершает и чудо - молится о возвращении рук , некогда отрубленных у вора, чья семья терпит теперь крайнюю нужду. Но первое, что совершают чудесно возвращенные руки - отпускают подзатыльник. Сложно, в общем, все. Самое время появиться сатане. И он появляется (в исполнении Пиналь) - ля-ля-ля! Резвая такая отроковица, беззастенчиво демонстрирующая свои пиналевские достоинства.

Недолгие 42 минуты фильма Бунюэль умудрился насытить невероятным количеством символики, подсказок, метафор, интриг. Буквально ни одного пустого кадра, ни одной праздной фразы: «Чистота - грех для тех, кто посвятил себя Богу!», «Самое жалкое существо - человек. Уже одно его присутствие отдаляет меня от Бога.» Это Симеон. А вот в его адрес: «Твое безразличие и твое покаяние - они не слишком нужны людям.» В ответ: «Мы говорим на разных языках.» В одно утро подвижника одолел зуд благословлять все вокруг. Насекомое какое-то благословил. А вот собственную мать и беременную козу - почему-то не восхотел. (Лет за 50 до фильма русский философ В.Розанов также подметил нелюбовь христианства ко всему «рожающему».) И вот результат - на фразу о зловонии сатаны, тот (та) невозмутимо парирует: «От тебя тоже не очень хорошо пахнет.» И спокойно демонстрирует свою власть над святым с подобным строем мысли, унося его в ... современный Нью-Йорк, на дискотеку.

Симеону в модном клифте и с трубкой не очень-то в кайф сидеть среди дергающихся поклонников «Битлз» и «Шейдоуз», тем более, что его спутница (понятно кто) охотно отвечает на ухаживания танцующих пижонов. Но деваться некуда. Ему так и говорится: «Придется тебе все это терпеть». Для баланса, так сказать.

Жестоко, словом, обошелся режиссер со святым. За что, впрочем, получил пять наград на Венецианском фестивале (это его личный фестивальный рекорд, что лишь подтверждает мою первую фразу). Реакция церкви на столь вольный биографический фильм мне неизвестна.

Игорь Галкин
http://www.kino.orc.ru/js/elita/elita_simon.htm