|
"ЛИСТОПАД" 1966
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 26.01.2019, 20:48 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3279
Статус: Offline
| «ЛИСТОПАД» (груз. გიორგობისთვე) 1966, СССР, 91 минута
— первый полнометражный фильм Отара Иоселиани
Молодой технолог Нико Нижарадзе и его приятель начинают работу на винном заводе. На первый взгляд, Нико не хватает уверенности в себе, нахальства, дисциплинированности, зато он честен и прямолинеен. Вскоре он оказывается вовлечён в производственный конфликт: ради выполнения плана требуется розлив не только качественного вина, но и недозревшего, низкого качества саперави. Такая практика на заводе не новость, рабочие-виноделы в подобных случаях запоминают даты и передают их «родным и близким», чтобы ненароком не заказали бутылку «плохого» розлива в ресторане…
Съёмочная группа
Режиссёр: Отар Иоселиани
Сценарий: Амиран Чичинадзе
Директор фильма: Дж. Гвенетадзе
Оператор: Абесалом Майсурадзе
Композитор: Н. Иоселиани
Художники: Дмитрий Эристави, Николай Зандукели
В ролях
Рамаз Гиоргобиани — Нико Нижарадзе
Отар Зауташвили — Шота — рабочий винзавода
Александр Омиадзе — Вахтанг — главный технолог винзавода
Акакий Кванталиани — Давид (Дато) — мастер на винзаводе
Давид Абашидзе — Резо — рабочий винзавода
Марина Карцивадзе — Марина — технолог на винзаводе
Георгий Харабадзе — Отар Саканделидзе — технолог на винзаводе
Баадур Цуладзе — Арчил — старший технолог на винзаводе
Бухути Закариадзе — Ило — рабочий винзавода
Зураб Капианидзе — участник застолья у Дато
Режиссёр о фильме
Автор первоначального текста сценария – бывший инженер, впоследствии волею судеб окончивший сценарные курсы, сочинил историю про молодого инженера, назвав ее «Знакомые лица». Производственный конфликт: на заводе изготовлялись трансформаторы. Молодой специалист придумал станок для зачистки от заусениц пластин к сердечникам этих штук. Для внедрения своей придумки он вступил в конфликт с ретроградами: совещания, экспертизы, враги нововведений и т.д. На фоне этого происходила частная жизнь одержимого прогрессивной идеей героя: мама, сестренка Ирина, семейное согласие и поддержка. А его звали – Леван. Мой ассистент Лали Мжавия, просмотрев список фабрик и заводов, которые я предложил автору текста, чтобы найти какой-либо способ избавиться от трансформаторов, остановилась на виноделах. Это огромные бочки, это духовно, это можно пить, это культура и, плюс ко всему, древняя. И мы, при зорком наблюдении А. Чичинадзе, написали так называемый проект фильма. Первое, что я себе позволил – изменить имя Леван на Нико. Как заведено, авторы всегда уверены, что их сценарий обезображен в снятом фильме. Фильм запретили. Ответственным за промах был я один. Так мне и надо. После этого я не трогаю чужих текстов и беру ответственность полностью на себя – так проще.
Награды
Приз ФИПРЕССИ на Каннском кинофестивале и приз Жоржа Садуля за лучший дебют в 1968 году.
Смотрите фильм
https://vk.com/video16654766_456239402
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 31.01.2019, 20:11 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЛИСТОПАД
Хотя полнометражный дебют Иоселиани выглядит еще обычной для 60-х киноповестью с прямолинейным сюжетом и центральным героем (от которых режиссер в дальнейшем откажется) — в нем уже весь Иоселиани. Уже ясно, что истина в вине, что свободные духом — фавориты Луны, что жизнь — охота на бабочек. Современности уже противопоставлен архаический мир предков, и уже понятно, что старое вино лучше нового. Жесты уже важнее слов, крупные планы отсутствуют, и главное в кадре не люди, а протекание времени. Ехидно подмеченный идиотизм советской жизни — бесконечные сводки с полей, стайки заводских туристов, распевающих комсомольские песни, пианино и бильярд в кабинете директора — уже намекает на идиотизм общечеловеческого характера. И то, что притворяется «потоком жизни», на самом деле тонко стилизованная абсурдистская комедия о бренности бытия. История подойдет к концу, но, в сущности, ничего не изменится: мальчишки будут все так же совершать глупости, а горы — стоять над ними в полном безразличии.
Михаил Брашинский
https://www.afisha.ru/movie/166843/?reviewid=146493
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 31.01.2019, 20:12 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЛИСТОПАД
Первая игровая картина О. Иоселиани начинается так. Осень. Собран виноград. По желобам в подземные буты течет сок. Окончен труд, можно отдыхать, веселиться. Столы поставлены под открытым небом. На них яства осени: овощи, фрукты, меджари. А там, где вино — песни. Пролог снят непрофессионально, по-любительски: камера подрагивает, звук несинхронен. Стилистика преодолевает заложенное во вступлении символическое значение: так всегда отмечали и будут отмечать виноградари свой праздник — праздник осени и плодородия.
Теперь начинается современная история, которую можно было бы счесть производственной, если бы она не была столь емкой и многоречивой. Молодой человек по окончании института поступает на завод по производству вин, обнаруживает нарушения в производственном цикле и совершает «диверсию», помешав выпуску некачественного вина. Этот сюжетный каркас обрастает в фильме побочными линиями, обертонными звучаниями. Это и любовь Нико, доказывающего свою верность и стойкость прямо-таки по зощенковскому рассказу: его бьют, а он возвращается. Это и отношение к товарищам по работе, каждый из которых получает пространство для выразительной характеристики. Принцип остранения знакомого действует в ткани фильма неукоснительно. Персонаж или предмет чуть сдвинуты от привычного положения и потому открывают неожиданные смыслы.
Ситуация может быть вполне серьезной, драматической, но режиссер преодолевает ее однозначность и одномерность, находя противоположное в ней самой. Само происходящее способно обнаружить разные значения: драматическое вдруг осветится комедийным светом, банальное — иронией, смешное — грустью. Этот мир переполнен звучаниями: репродукторы неутомимо призывают к бодрости, рапортуют о достижениях. Экскурсанты, почти что строем шагающие по заводу, бездумно воспроизводят этот парадный репертуар. Механическое оказывается смешным. Нико, совершив свой скромный подвиг, ждет решения своей трудовой судьбы. Он оказывается на стадионе, где мальчишки гоняют мяч. Взгляд камеры устремляется вдаль и ввысь. Там на горе маленькая, скромная и прекрасная церковь. Сомкнулись начало фильма и его финал: на этой земле под вечным небом человек не должен забывать о труде и вере, должен помнить традиции, не терять главного, того, во имя чего он пришел на эту землю.
Без восклицательных знаков, без аффектации Иоселиани находит подтверждение этому в самой действительности и документирует ее самовыражение. Но это самовыражение — итог строжайшей дисциплины, авторской выверки и творческого отбора. Выпуская джинна из бутылки, Иоселиани точно знает пределы свободы материала, которым он владеет для выражения своего плана и свода своих художественных идей.
https://megabook.ru/article....0%D0%B4
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Четверг, 31.01.2019, 20:12 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| ЛИСТОПАД
Социально-лирическая молодёжная повесть
Этот фильм, снятый ещё в 1966 году, вышел на экраны Москвы 24 июня 1968 года. Оставалось два месяца до вторжения войск Варшавского договора в Чехословакию. И как в целом ряде пророческих картин второй половины 60-х годов, первая полнометражная лента Отара Иоселиани тоже предугадала резкую смену климата в стране - переход от лета к осени, от «июльского дождя» к «листопаду». Подобно Марлену Хуциеву, его более молодой, 32-летний коллега столь же удивительно точно чувствует почти неуловимую связь между временами года и состоянием души своего героя. Трудно представить себе, например, Гию из фильма «Жил певчий дрозд» в иное, чем лето, время года. Но он нелепо, случайно, а, в общем-то, закономерно погибает под колёсами машины на оживлённой тбилисской улице. А вот Нико из «Листопада» остаётся в живых и в переносном смысле слова, поскольку его упрямая честность и принципиальность, нежелание идти на малейшие компромиссы на работе вроде бы вознаграждаются начальством, в полном соответствии с канонами типичных производственных фильмов о молодых и настойчивых инициаторах труда на благо родины. Однако скрытое лукавство Иоселиани, не избегающего возможности с доброй иронией подчеркнуть некоторое «донкихотство» своего героя, который борется за правильную организацию работы на винодельческом заводе, поистине как Дон Кихот - с ветряными мельницами, проявляется и в том, что режиссёр окольцовывает заурядную историю явно внесюжетными прологом и эпилогом.
Начало может показаться обманчиво документальным, как, например, и предшествовавшая «Листопаду» дипломная лента «Чугун» о сталеварах из Кутаиси, где, помимо сразу читающейся поэтизации тяжёлого труда, моцартовского подхода к работе, есть некая непостижимая тайна высокого искусства, метафорического преображения действительности. Вот и в «Листопаде» дотошное воспроизведение древнего обряда получения вина из винограда превращается, по сути, в какое-то мудрое священнодействие, не понятное тем, кто не посвящён в его таинства. А время сбора плодов, время листопада, «осенняя пора, очей очарованье» оказываются временем раздумья, временем выбора пути. И в таком случае последующий рассказ о молодом специалисте, который доказывает правоту своих идей и нравственность в каждом поступке (особенно в сравнении с более беспринципным Отаром), должен как бы подтвердить мораль этой природной притчи о том, кто посеет, тот и пожнёт, а смоковница будет плодоносящей.
Тем не менее, в финале словно ничуть не повзрослевший Нико гоняет мяч вместе с мальчишками на пустыре около старинного храма. Простота и вместе с тем многозначность инсценированного эпилога в каком-то смысле сопоставимы с хроникальным прологом. С одной стороны, Нико, несмотря на свой действительно мальчишеский вид и ряд запальчивых поступков, обладает некой взрослостью души, нравственной зрелостью. И в этом плане он, имеющий, судя по фотографиям, хорошую родословную, представляется как бы духовным ровесником той мудрой и спокойной перед лицом вечности церкви, которая высится на холме. Возраст не имеет никакого значения, когда есть единая духовная традиция, общие человеческие истины. Но с другой стороны, в беспечной игре героя в футбол присутствует пока неясное стремление по-детски убежать от дискомфортной или даже пугающей действительности.
С каждой картиной Отара Иоселиани это будет проявляться всё отчетливее, пока не примет уже трагифарсовые черты в его картине «Разбойники. Глава VII», где наследник старинного рода, а ныне - опустившийся бомж-пьяница сначала в Грузии, потом во Франции, вполне представим и в качестве Нико 90-х годов ХХ века.
Сергей Кудрявцев
https://kinanet.livejournal.com/521987.html
|
| |
| |
|
