| Ирина_Бородина | Дата: Четверг, 17.08.2017, 21:39 | Сообщение # 1 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 18
Статус: Offline
| Элем Климов закончил картину своей трагически погибшей жены Ларисы Шепитько, оставив в названии только «прощание», будто бы фильм оказался для Элема Климова прощанием с глубоко любимым человеком и с чем-то предельно важным не только для него самого, но и для всех нас. Прощанием с истоками, с пониманием природы как матери (Матёра, Матерь, Мать), с той жизнью, в которой каждый был частью чего-то величественного, незыблемого, вечного.
Незыблемое и вечное представлено в фильме (и в повести Валентина Распутина «Прощание с Матёрой») многовековым деревом (сами собой возникают ассоциации с Мировым древом), которое пытаются уничтожить устроители нового образа жизни. И старой Дарьей, хранительницей древнего знания единства человека и природы, которая в своей скорби сливается с обугленным деревом. Перед уходом Дарья омывает и украшает избу, этот дом-микрокосмос, в котором зарождались, жили и уходили в мир иной ее предки.
«ПРОЩАНИЕ» 1981, СССР, 128 минут
  
  
  
Двухсерийный фильм 1981 года по мотивам повести «Прощание с Матёрой» Валентина Распутина посвящён последним дням существования Матёры — островной деревни, которая должна быть затоплена при строительстве ГЭС. Для старшего поколения расставание с Матерой трагично. Несколько старух, откладывая отъезд со дня на день, так и не успевают покинуть остров. Родина, ушедшая на дно реки, так и осталась для них последним пристанищем.
На съёмках фильма: «Матёра» - это сплошная мистика, тревожные предчувствия, грустные свершения».
Мы начали готовиться к съемкам. Странный был этот подготовительный период… Как будто и группу собрали надежную, и артистов наметили тех, кто раньше работал с Ларисой, она хотела собрать на «Матёру» уже снимавшихся у нее. Но наши планы на глазах рушились. Актеры все, кроме Майи Булгаковой, или были заняты, или почему-то отказывались. В группе было некоторое уныние. Тут я увидела сон, странный сон, о котором и доложила Ларисе. Она выспросила подробности, а потом отрезала: «Я из-за твоих снов закрывать картину не стану». В общем, настроение у всех было неважное, и дела валились из рук.
К намеченному сроку кое-как собрали актеров. Редактура, представленная А.Репиной и И.Бабич, была благосклонна, поговаривали, что после «Восхождения» они верят, что все будет как надо. Лариса больше не говорила о стратегии и не искала союзников, и была она… безмятежна, так бы я определила ее, новое для меня, состояние. Поговаривала: «Да не дергайся ты, все сладится, все образуется». Я считала, что она еще не отошла от успехов «Восхождения», от публичного громкого признания, сопровождавшего ее во всех поездках и встречах со зрителями, и, составляя план и смету, делала большие заделы на массовку, на количество съемочных дней, просила Ларису вставить, где надо и не надо, «собачек и деток» (на эти виды съемок полагался повышенный коэффициент пленки и съемочных дней).
Лариса давала много интервью в эти дни, хихикала над моими усилиями и странно утоньшалась. По фотографиям, сделанным в тот период, это очевидно, из нее как бы вытекала жизнь, но она была добродушна и безмятежна.
Наконец, мы отправились в экспедицию в г. Осташков. Мы поехали с ней вдвоем на той самой машине, злополучной, причем Лариса, садясь в нее, бросила: «И зачем Дима (директор картины) взял этот гроб?»—«Что вы говорите-то!»—«Ну, смотри, какая она длинная, несуразная». Машина действительно была длинная, «Волга»-кабриолет, так, кажется, она называлась.
Во время поездки я попыталась поохать по поводу «чего-то всё не того», но Лариса добродушно отмахнулась: «Да ладно тебе, все образуется».
По приезде в Осташков нас встретил Юра Фоменко, художник-постановщик картины, строивший в деревне, недалеко от города, декорацию «Изба Дарьи». Ларису отвлек Володя Чухнов, а Юра радостно сообщил мне: «Ну, готовьтесь!»—«К чему еще?»—испугалась я.—«У Вас на “Восхождении” были смерти?»—«Да, погиб один осветитель, его сбил пьяный водитель…»—«Один? У нас будет больше»—«Чего будет больше».—«Смертей. Когда поставили “Избу Дарьи”, ласточки прилетели, много, штук пять-шесть, и давай в окна стучать, ну, местные увидели и сказали мне, что примета плохая»,—«Все, Юра, замолчи и Ларисе не говори, не расстраивай ее»,—сказала я, помня ее реакцию на мой сон.
<...>
Утром я никак не могла проснуться, хотя и слышала звонки будильника, шум шагов в коридоре. Обычно я всегда в экспедициях начеку, встречаю и провожаю Ларису, жду ее указаний, но в тот раз… меня как будто кто держал. Состояние мое было мне настолько странно, что я как бы задала кому-то вопрос: «Ну, а проститься-то я могу?» И услышала совершенно четкий ответ: «Проститься можешь». Я встала и подошла к окну. Внизу стояла наша «Волга», и все, кроме Ларисы, видимо, уже сидели в машине. Лариса стояла у машины, я ее окликнула, она подняла голову, улыбнулась и помахала мне рукой, затем села в машину, и они уехали, а я легла досыпать.
В 9 утра я бегала по гостинице, тихой и опустевшей, так как многие из группы уехали на выходные в Москву, и искала зам. директора Кредитнова, который должен был ехать со мной в санаторий. Со мной бегала Е.Ожегова, ассистент по реквизиту, и рассказывала: «Я такой сон страшный видела. Как будто Лариса бросила мне сумку, полную костей и крови».—«А я тоже видела сон. Будто они на катере уплывают, а меня сносит, только купальник с ними остался».
Кредитнова мы не нашли и, продолжая возмущаться недисциплинированностью администрации и общей невразумительностью, отправились в санаторий. Когда же мы туда прибыли, нас встретил главный массовик-затейник и уверил, что ошибочка вышла и все в порядке, массовка, то есть отдыхающие, жаждут сниматься, и, вообще, надо было позвонить, а не тащиться в выходной день на работу.
От такого поворота дел мы совсем расстроились и поехали обратно. В гостинице нас ждала дежурная: «Ваших начальников нет, так что вы идите в милицию, вас там ждут, что-то случилось с вашей машиной».
(Валентина ХОВАНСКАЯ «Лариса. Воспоминания о работе с Ларисой Шепитько на картинах «Ты и я», «Восхождение» и «Матера»)
Воспоминания Элема Климова
«На свою беду, я сам насоветовал ей это снимать. Она готовилась делать «Село Степанчиково». У них с Наташей Рязанцевой был готов сценарий, и они, можно сказать, были уже почти что в запуске. Но Лариса, видно, еще колебалась, окончательного решения не принимала. И вот сидим мы втроем на кухне, с нами наш сын Антон, еще маленький совсем. И идет у нас такой вроде полушутливый разговор, игра такая — мы объясняемся через Антона. Лариса говорит ему: «Спроси папу, какой фильм мне все-таки делать». Я отвечаю: «Передай маме, что «Село Степанчиково» ей делать не надо». Антоша ей докладывает: «Не надо «Село Степанчиково» делать». — «А ты спроси у папы: «Почему не надо?» — «А потому не надо — скажи маме, что для того, чтобы «Село Степанчиково» делать, надо иметь чувство юмора. А у нее — нету». — «А ты спроси, Антоша, что же тогда маме делать?» — «Скажи маме, что ей надо делать «Прощание с Матерой». Если она хочет после «Восхождения» подняться куда-то еще выше, то это как раз для нее...»
«Она уезжала в Осташков на Селигер — снимать «Матеру»; попрощалась с друзьями, со знакомыми, а со мной — нет. Я, наверное, был единственный, с кем она не попрощалась. Она ждала, что мы с Антоном приедем к ней на машине. У нас есть друг, художник-фотограф Коля Гнисюк, он часто приезжал и ко мне, и к ней в экспедиции — снимать. И Лариса ему сказала перед отъездом: «Коля, если ты через месяц не приедешь, ты меня не застанешь...»
Я не могу это объяснить, но я увидел ее гибель во сне. Этот страшный сон я не могу забыть до сих пор. Я проснулся в ужасе, долго не мог успокоиться, ходил по квартире, курил. Как потом выяснилось, трагедия произошла именно в это время. На 187-м километре Ленинградского шоссе их «Волга» по неустановленной причине вышла на полосу встречного движения и врезалась в мчавшийся навстречу грузовик. Уже после ее гибели я задавал себе вопрос: ну она, предположим, особая, а при чем тут другие, те, которые погибли вместе с ней? (Кроме Ларисы, погибли оператор Владимир Чухнов и художник Юрий Фоменко). И мне рассказали люди, которые их видели, что все они в этот месяц, который провели в экспедиции, были какие-то на себя не похожие. Ведь съемки, особенно в экспедиции, требуют огромного напряжения, где все нацелено на действие, на результат, а они все были какие-то размагниченные, странные... «
Съёмочная группа
Режиссёр: Элем Климов
Сценарий: Герман Климов, Лариса Шепитько, Рудольф Тюрин
Директор фильма: Анатолий Рассказов, Галина Соколова
Оператор: Алексей Родионов, Юрий Схиртладзе, Сергей Тараскин
Композитор: Вячеслав Артемов, Альфред Шнитке
Художник: Виктор Петров
Монтаж: Валерия Белова
В ролях
Стефания Станюта
Лев Дуров
Алексей Петренко
Леонид Крюк
Вадим Яковенко
Юрий Катин-Ярцев
Денис Лупов
Майя Булгакова
Найдан Гендунова
Галина Дёмина
Людмила Полякова
Награды
Диплом участия на международном кинофестивале в Берлине, 1987
Смотрите трейлер и фильм
https://vk.com/video16654766_456240511
https://vk.com/video-36362131_456240879
|
| |
| |
