Пятница
29.03.2024
10:32
 
Липецкий клуб любителей авторского кино «НОСТАЛЬГИЯ»
 
Приветствую Вас Гость | RSSГлавная | "ПЬЕТА" 2012 - Форум | Регистрация | Вход
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Тестовый раздел » КИМ КИ ДУК » "ПЬЕТА" 2012
"ПЬЕТА" 2012
Александр_ЛюлюшинДата: Воскресенье, 09.09.2012, 15:43 | Сообщение # 1
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
После истошных рыданий в «Ариране» и роуд-мувческих пряток в «Амине» Ким Ки Дук вспоминает о себе «колюще-режущем» времён «Острова» и «Плохого парня». Рассказ о палаче и жертве, в зависимости от ситуации меняющихся местами, конечно, не нов. Но вышедшая «из-под пера» южнокорейца «Пьета» переосмысливает замешанную в век капитализма на материальном начале идею искупления страшных грехов в духе высокого гуманизма. Древо жизни, конечно, даст со временем свои плоды, вернув героя прежде в лоно матери и подарив то неведомое, что может недоставать самому несчастному из несчастных …

«ПЬЕТА» (Pieta) 2012, Южная Корея, 104 минуты
– обладатель «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля








Суровый холостяк Кан До работает на жестокого ростовщика. Он не знает жалости и сострадания до тех пор, пока его путь не пересекается с женщиной, утверждающей, что она его мать. В душе Кан До пробуждаются сентиментальные сыновние чувства, его жизнь в корне меняется, что делает его уязвимым для врагов, которые стремятся отомстить ему за былые злодеяния.

Съёмочная группа

Режиссёр: Ким Ки Дук
Сценарий: Ким Ки Дук
Продюсер: Ким Сун-Мо
Оператор: Чо Ён-Чжик
Композитор: Пак Ин-Ён
Монтаж: Ким Ки Дук

В ролях

Ли Чжон Чжин – Кан До
Мин-Су Чо – Ми Сун
У Ки Хон
Кан Ын Чжин
Чо Чжэ Рен
Квон Се Ин
Джин Йонг Вук
Ю Ха Бок
Ким Чжэ Рок
Чин Ён-Ок

Режиссёр о фильме

Сегодня люди одержимы деньгами. В капиталистическом обществе есть иллюзия, что деньги способны решить все проблемы. Это не так. В моём фильме люди, которые причиняли другим людям боль через деньги, обретают семью. Пусть такую иллюзорную. Но даже такую семью мы понимаем, где настоящие ценности. Деньги будут задавать нам свои печальные вопросы, пока их эпоха не кончится. Мы хотим прекратить эту чудовищную экспансию денег…

Интересные факты

Триллер южнокорейского режиссёра Ким Ки Дука получил своё название в честь знаменитой скульптуры Микеланджело Буонарроти, означающей в переводе с итальянского «милосердие» и изображающей скорбящую Деву Марию при снятии Спасителя с креста.

Награды

Венецианский кинофестиваль, 2012 год
Победитель: Золотой лев

Смотрите трейлер и фильм

http://vk.com/video16654766_164652391
http://vk.com/video16654766_164652409
 
Елена_ДмитриеваДата: Четверг, 13.12.2012, 13:20 | Сообщение # 2
Группа: Проверенные
Сообщений: 66
Статус: Offline
Наконец, наконец передо мной тот Ким Ки Дук, которого я так люблю, ни "Время", ни "Мечта", которые навивали на меня тоску, а ассоциативно "Остров". Наконец то "психологическое мясо", приправленное местью и недосягаемой азиатской философией. Изощрённости этой женщины можно только позавидовать. И какие-то минуты в конце, вдруг, действительно, жаль главного героя......Сцена с плачущей женщиной над холодильником очень хороша! Да, весь фильм мурашки по коже....страшно и больно....."Деньги ничто"...да....и в "Пьете" крюки-то побольше...

Нереально интересно подана тема "Иисуса и Марии", немного перевёрнуто всё с "ног на голову" .... тогда получается, что погибший сын героини как бы Иуда, но не в этом суть. Никакого инцеста в фильме не случилось, хотя в первые моменты - это отталкивает и шокирует, но на сцене с холодильником всё становится на свои места, повторюсь - сцена шикарна! исходя из той же темы "Иисуса и Марии", съела она кусочек бедра.
 
Александр_ЛюлюшинДата: Понедельник, 25.03.2013, 23:01 | Сообщение # 3
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
29 марта 2013 года
Киноклуб «Ностальгия» представляет
фильм №8 (24; 316) сезона 2012-2013
«ПЬЕТА»
режиссёр Ким Ки Дук, Южная Корея


***

Без лишних слов и сентенций провозглашу, что в ближайшую пятницу мы смотрим одного из самых любимых режиссёров нового века, завоевавшего в минувшем году главный приз Венецианского кинофестиваля. Сможет ли его недавняя «Пьета» повторить клубный успех «Пустого дома», ставшего победителем итогового рейтинга 2-го семестра нашего 10-го сезона (2008-2009)?... wink
 
Валентина_НежумираДата: Вторник, 26.03.2013, 16:37 | Сообщение # 4
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
Вопрос и, правда, очень интересный. Потому немного поразмыслив над ним, я пришла к следующему выводу.

На мой взгляд, «Пьета» не поднимется до первого места как «Пустой дом». Возможно, не окажется она и в тройке лидеров, а вот в пятёрке может. Не потому что «Пьета» слабее, нет. Это тот же самый Ким Ки Дук, которого мы с вами знаем и любим. А причина заключается в том, что в этом семестре «Пьете» придётся соперничать с такими фильмами как «Шёпоты и крики» Ингмара Бергмана и «Семейный портрет в интерьере» Лукино Висконти. Всё это величайшие шедевры мирового кинематографа, просто отлично, на мой взгляд, воспринятые в нашем клубе.
 
Александр_МирошниченкоДата: Вторник, 26.03.2013, 16:48 | Сообщение # 5
Группа: Друзья
Сообщений: 133
Статус: Offline
А я вот режиссера не знаю... Азиатское кино довольно сложное бывает... И, как четко подметила Валентина, ему придется встать напротив двух шедевров, и тогда мы посмотрим- выстоит ли он, и обеспечит достойное место в рейтинге или не завладев нашей симпатией будет брошен вниз...
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:53 | Сообщение # 6
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Венеция-2012: Мостра аплодирует Ким Ки Дуку

Корейский режиссер дважды срывал овации журналистов: сначала после вечернего пресс-показа своей новой ленты «Пьета», а затем на следующий день, появившись на пресс-конференции. Ким Ки Дука и звезд картины, Мин-Су Чо и Чжун-Чжина Ли, встречали аплодисментами и криками «браво!».

Ни один конкурсный фильм не может похвастаться столь бурными и продолжительными аплодисментами, как «Пьета». В прошлом году корейский режиссер приезжал на Каннский кинофестиваль, где в рамках программы «Особый взгляд» демонстрировалась его лента «Ариран», ставшая размышлением Ким Ки Дука о своей жизни и работе. В «Пьете» нет места рефлексии и рассуждениям о тщете всего сущего. Это жесткая и предельно четкая картина о жестокости, мести, материнской любви, но прежде всего, как уверяет режиссер, о деньгах и капитализме, снятом совсем иначе.

«В каком-то смысле мои прежние фильмы сосредоточены как на обществе, так и на самоидентификации, но в «Пьете» нужен был совсем другой подход к съемкам», — сказал Ким Ки Дук, поясняя отсутствие долгих медитативных планов, к которым так привыкли его поклонники. «Пьета» смотрится как хороший триллер, где ближе к финалу зрителя подстерегает твист, переворачивающий всю историю с ног на голову.

Тридцатилетний Кан-До живет в Сеуле, где работает на мафию, выбивая деньги из должников. Его район — это сплошь и рядом маленькие мастерские, в которых ютятся и вкалывают бедняки. Тот, кто не в состоянии отдать взятые в долг деньги, расплачивается за это собственным здоровьем: Кан-До умышленно калечит должников, чтобы те получали деньги по страховке и отдавали ему. Он сбрасывает людей с небольшой высоты, сдавливает несчастным руки прессом, проштамповывает конечности под станком, не задумываясь о последствиях. Искалеченные рабочие дальше влачат жалкое существование, изо всех сил желая смерти своему палачу.

Но однажды в доме Кан-До появляется загадочная женщина. Она заявляет, что 30 лет назад бросила его после родов и теперь готова снова исполнять материнский долг. Кан-До не верит и требует от женщины доказательств, в том числе заставляет съесть часть своего тела (режиссер так и не уточняет, какую именно). Ми-Сун, как зовут женщину, жарко молит о прощении, и сердце Кан-До постепенно оттаивает. Он уже не калечит своих должников и даже начинает иначе смотреть на жизнь. Теперь, когда у него появилась мать, он готов вообще забросить работу на мафию. Но однажды, вернувшись домой, он обнаруживает, что Ми-Сун похищена.

Название картина берет от знаменитой статуи Микеланджело, находящейся в Ватикане и вдохновившей Ким Ки Дука. Но не только о милосердии, скорби и покаянии идет речь в фильме корейского режиссера. Деньги — вот третий герой «Пьеты». «Невозможно жить при капитализме без денег, — считает Ким Ки Дук. — Но деньги сами по себе не так важны, а важно то, что ты с ними делаешь. Они могут приносить как боль, так и радость. Только из-за денег встречаются мать и сын в моем фильме».

Первым делом на пресс-конференции английский журналист отметил, что «Пьета» — один из самых понятных фильмов корейского кинематографиста. «Нам, западным зрителям, все было предельно ясно, поскольку эта картина не что иное, как греческая трагедия. Вы специально сделали так? И почему у вас в фильме столько черного юмора?»

«В Корее очень хорошо знакомы с греческими трагедиями. «Электра», например, до сих пор часто идет в корейских театрах, — ответил Ким Ки Дук. — Что же до юмора, то он неотъемлемая часть нашей жизни. Поступки, которые мы совершаем, могут казаться кому-то смешными, здесь нет ничего необычного».

Назначение двух актеров-дебютантов на главные роли режиссер прокомментировал так: «Мне нужны были чистые холсты».

Чжун-Чжун Ли, сыгравший протагониста, горячо поблагодарил Ким Ки Дука за предоставленную возможность сыграть в его новой ленте. «Ким Ки Дук — загадочный и сложный режиссер. К его фильмам непросто подходить. Я побаивался работать с ним: о нем мало что известно, фильмы у него странные. Но работать было весело, я открыл в себе новые грани, новый потенциал, — говорит Ли. — Мы спрашивали о том, какими он хочет видеть нас в сценах, и он многому научил нас. Он говорил, что его фильмы не должны быть красивыми, они не должны доставлять удовольствие зрителю, ведь они отражают реальность. Так что от меня не требовалось играть красиво, надо было играть реалистично».

Реализма в «Пьете» хоть отбавляй. Неудивительно, что среди вопросов, прозвучавших на пресс-конференции, был «Что именно отрезал себе Кан-До, чтобы скормить матери?». Режиссер сказал, что это не имеет значения. Важно, что он это сделал, а она доказала сыну, что готова на все ради воссоединения с ним. Тем не менее КиноПоиск ни разу не отвернулся от экрана (в отличие от некоторых впечатлительных американских журналистов): ничего особо отвратительного в фильме нет.

Пожалуй, самым странным чувством, которое испытает зритель, является жалость к главному герою, настоящему палачу. «Каждый из нас бывает палачом и жертвой одновременно в зависимости от ситуации», — невозмутимо прокомментировал режиссер.

Съемки «Пьеты» велись с февраля по март 2012-го в районе Сеула Чхонгечхон, который также играет важную роль в фильме. Ким Ки Дук сообщил, что раньше сам жил и работал в этом районе, поэтому у него с этим местом связано множество воспоминаний. В какой-то момент герои фильма поднимаются на высотку, откуда наблюдают нищету Чхонгечхона, отмирающую от наступления небоскребов современного Сеула. Запечатлеть этот район с его маленькими мастерскими и крошечными домами стало для режиссера еще одной важной задачей при создании картины.

Ради максимального ускорения параллельно работали две камеры, причем за одной из них находился сам режиссер. Иногда Ким Ки Дук так увлекался, что вместе с камерой влезал в основной кадр.

«Я знаменит в мире, но не в своей стране, — говорит Ким Ки Дук. — В Южной Корее обычно смотрят мейнстрим и комедии, которые прокатывают крупные компании в мультиплексах. Мои фильмы не очень-то популярны в этой системе. В то же время в Корее у меня есть группа поклонников. Надеюсь, с этим фильмом ситуация изменится, а мейджоры посмотрят в мою сторону».

КиноПоиск рад сообщить, что «Пьета» куплена для российского проката, так что ее можно будет увидеть в кинотеатрах. А как распорядится жюри Венецианского фестиваля с фильмом, узнаем уже 8 сентября, когда станут известны победители.

4 сентября 2012
http://www.kinopoisk.ru/news/1958662/
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:54 | Сообщение # 7
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Венеция-2012
Блог Марии Кувшиновой


Показанная в венецианском конкурсе «Пьета» — 18-й фильм Ким Ки Дука, о чем с гордостью сообщается в открывающих титрах; 17-м был «Ариран» — летопись творческого кризиса режиссера, а до этого — четырехлетняя пауза. «Пьета», таким образом, — возвращение самого известного в мире корейского автора к жанровому кинематографу. Главный герой по поручению шефа выбивает деньги из должников; чаще всего кредиторов приходится калечить разными способами — тогда они получат страховку и вернут долги. Однажды на пороге его дома появляется женщина — это мать, бросившая своего ребенка при рождении. Почувствовав (после некоторых сомнений) себя сыном, герой становится уязвим — теперь против него ополчилась армия порожденных его жестокостью калек. Пьета — иконографический сюжет, в котором Богородица оплакивает сына, и фильм Ким Ки Дука построен на религиозных категориях греха, прощения, жертвы и искупления и на далеко не христианском мотиве мести. В фильме много типичных для режиссера изобретательных гэгов (умирающий угорь с ценником, прихлопнутая дверью рука, игра на гитаре перед тем, как лишиться руки, etc.). Ким прежде всего рассказчик историй, очень разных по качеству — и эта вполне ему удалась.

4 сентября 2012
http://w-o-s.ru/visual/venice/index.html
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:54 | Сообщение # 8
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Конфликт долгов и чувства
"Пьета" Ким Ки Дука на Венецианском кинофестивале


На Венецианском фестивале показано еще несколько громких фильмов, а вокруг одного из них вспыхнул скандал. Из Венеции — АНДРЕЙ ПЛАХОВ.



А вот опять эксплуатация религиозной символики: на обложке фестивального журнала восточная женщина в фате держит на руках мертвого сына. Это постановочный кадр: его нет в фильме Ким Ки Дука "Пьета", но символически он выражает саму его суть. Не считая "Веры", "Пьета" на сегодняшний день самое сильное и страстное высказывание венецианского конкурса. Герой фильма — 30-летний отморозок, не знающий не только милосердия, но элементарного сочувствия к чужим несчастьям и брезгливости к самым физиологичным атрибутам насилия. Он нашел дело, отвечающее его натуре: выбивает деньги из должников своего босса, дробя им кости, отрубая руки и ноги, превращая в беспомощных инвалидов. Каждый в округе, кто соблазнился взять деньги в рост, через три месяца обнаруживает, что долг увеличился в десять раз, а над его жизнью нависает бесчувственный урод с набором пыточных инструментов. Все меняется, когда перед ним является женщина, утверждающая, что она его родная мать, бросившая сына сразу после рождения и теперь раскаявшаяся. Поначалу кажется, что она чуть ли не готова ассистировать заплечных дел мастеру, потом она в корне меняет его жизнь, пробуждает сентиментальные сыновние чувства, а потом... Потом сюжет претерпевает головокружительный кульбит, заставляя признать, что сколько бы ни выступали на него с нападками, Ким Ки Дук остается одним из самых смелых и мощных авторов корейского кино. В 2000 году в Венеции он впервые поразил фестивальную публику фильмом "Остров". Пройдя через трудные времена и выйдя из кризиса, Ким Ки Дук сегодня опять предстает в отличной форме и энергично играет кинематографическими мускулами.



Андрей Плахов, Газета "Коммерсантъ", №165 (4950), 05.09.2012
http://www.kommersant.ru/doc/2015247
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:55 | Сообщение # 9
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
На крючке, или Поющие бикини
В Венецианском конкурсе одно за другим подают горячие блюда


За азиатский экстрим в Венеции отвечают его прародители. Некогда открытый именно этим фестивалем Ким Кидук показал в конкурсе жестокий романс «Пьета» (Pieta) – вещь, непропорционально разделившую профессиональную аудиторию на ревнителей и хулителей.

Начинается она с изображения огромного металлического крюка. Как известно, крючки поменьше заглатывала и запихивала себе в разные места героиня кидуковского же «Острова», на первый венецианский просмотр которого приезжала «Скорая помощь».

В этот раз, к счастью, обошлось без вмешательства медработников, но во время просмотра чувствовалось то особое напряжение, которое может создавать на экране только знаменитый кореец.

Он по-прежнему, как и до ухода в творческий отпуск (новый фильм знаменует его возвращение в большой кинематограф), увлечен острыми поверхностями и колюще-режущими предметами, его кино все так же оставляет приятное ощущение скрежета железа по стеклу.

В новом фильме действие происходит в потенциально травмоопасных лудильных мастерских и пунктах металлоремонта. Главный герой, бэд бой Кан-до, вышибает деньги из должников, заставляя их калечить себя на рабочем месте для получения страховки. Однажды на его порог заявится женщина и назовется матерью, оставившей его при рождении (в виду чего он, собственно, и стал такой сволочью). Кан-до, разумеется, сначала попытается ее покалечить, но потом впустит в квартиру, заставит съесть кусок своей плоти и даже впоследствии с ней переспит.

Под влиянием столь близкого общения с матерью сердце Кан-до оттает, и он даже сделает послабление своим должникам. Отдавая себе отчет в том, что изображение добрых чувств не является его главным коньком, Ким Кидук быстро перевернет историю с ног на голову. Раскрывать неожиданный поворот мы, разумеется, не станем. Заметим лишь, что «пьета» - это изображение сцены оплакивания Христа богородицей, а Кан-до вовсе не является Христом.

Религиозная символика давно уже обретается на территории кича, поэтому предъявленные Киму обвинения в пошлости кажутся несправедливыми. С религиозным кичем и пошлостью южнокорейский режиссер работает как с благодарным, податливым материалом, в полной степени осознавая его взрывоопасность.



Стас ТЫРКИН, 5 Сентября
http://www.kp.ru/daily/25944/2888669/
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:56 | Сообщение # 10
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Ким Ки Дук: «Я счастлив вернуться в кино»

«... Когда я делал „Пьету“ после „Арирана“, я не был уверен в себе как в режиссере. Я был обескуражен. Но теперь, после такого теплого приема в Венеции, я чувствую в себе силы и храбрость...»


«Пьета» Ким Ки Дука была отлично принята на пресс-показе в Венеции, после которого критики заговорили о подлинном возвращении корейского режиссера в мир кино. Фильм получил не только признание журналистов, но и главную награду фестиваля — «Золотого льва».
В «Пьете» рассказана история жестокого Кан-До (Чжун-Чжун Ли), который зарабатывает на жизнь тем, что выбивает долги из бедняков. Так как выплатить огромные проценты должники не в состоянии, он калечит их, чтобы те получили страховку и вернули деньги. Однажды к нему домой приходит таинственная женщина (Мин-Су Чо), которая представляется его матерью Ми-Сун и просит простить ее за то, что она бросила сына много лет назад. Кан-До прогоняет ее, но она не уходит. Когда Кан-До наконец принимает мать, учится быть счастливым и меняется к лучшему, бросая свое кровавое занятие, Ми-Сун похищают.

КиноПоиску повезло попасть на круглый стол с режиссером сразу после премьеры «Пьеты». Было заметно, что автор ленты доволен реакцией зрителей, хотя он еще не знал о том, что ему предстоит стать триумфатором фестиваля. Ким Ки Дук сразу расположил к себе: он улыбнулся и пожал руку каждому из репортеров, а во время самой беседы откровенно отвечал на любые вопросы.

— Прежде всего скажите, что для вас значит вернуться на Венецианский кинофестиваль? Важны ли для вас награды?

— Фестивали для меня важны, но самое главное, что дают награды, — это возможность для моего фильма попасть в прокат в других странах и быть доступным большей аудитории. На фестивалях также есть возможность общения с другими режиссерами. Время, когда я не мог снимать кино, было очень тяжелым для меня. После того как я создал картину «Ариран», а теперь и «Пьету», я счастлив снова заниматься кино. А то, что мой фильм оказался в конкурсе Венецианского фестиваля, — это как будто новый старт моей карьеры режиссера.

Мне рассказали, что на пресс-показе публика реагировала очень активно и хорошо. Я чувствую большую благодарность за такую оценку. Прежде всего она дарит мне уверенность и смелость, необходимые для того, чтобы продолжать снимать кино. Когда я делал «Пьету» после «Арирана», я не был уверен в себе как в режиссере. Я был обескуражен. Но теперь, после такого теплого приема в Венеции, я чувствую в себе силы и храбрость.

— Вы чувствуете волнение, когда сидите в зале во время премьеры?

— (Смеется.) Поскольку я побывал уже на многих фестивалях, для меня этот процесс уже не такой нервный и волнующий, как раньше. Но я всегда беру с собой новых актеров на подобные события. Наблюдать за ними, видеть их реакцию на этот новый опыт — большое удовольствие для меня. Конечно, всегда любопытно, как зрители воспримут мой фильм, и на премьере в Венеции публике мой фильм показался, на мой взгляд, значительным. Это был очень приятный момент.

— Ваш фильм «Пьета» — как он зарождался?

— Идея «Пьеты» пришла ко мне после «Арирана», когда я провел около трех месяцев в Париже. Это было после Каннского кинофестиваля. Я хотел снять фильм в Европе и стал писать сценарий. В главных ролях я тогда видел Изабель Юппер и Джуда Лоу, но с ними не получилось сотрудничества из-за их плотного графика. Потом я поехал в Японию, чтобы попытать счастья там. Но и там не получилось найти подходящих актеров. В итоге я вернулся в Корею и нашел тех, кто подошел на эти роли.

— О чем этот фильм для вас? О деньгах, о материнстве, о детстве?

— Конечно, это фильм и о материнстве тоже. Главная героиня — мать, но я хотел сфокусироваться на том, как деньги, как финансовые кризисы приносят в наш мир страдания. Это серьезная проблема, которая существует в любой стране, во всем мире. Мне хотелось, чтобы эти вопросы были отражены в фильме.

— О вашем собственном детстве мало что известно.

— Ну, оно у меня было не таким, как у героя «Пьеты». (Смеется.) Но я не ходил в школу, как другие дети. Фоном в фильме служит район, в котором я сам, будучи мальчишкой, работал на фабрике. И опыт, который я получил тогда, во многом определяет меня нынешнего, мое отношение к жизни и миру. Поэтому для меня было важно отснять эти сцены именно там.

Эдипова комплекса, как у Кан-До, у меня нет. Моя мать очень уважаемая женщина, мой отец был неоднократно ранен во время войны в Корее и много времени провел в постели из-за этого. Родители во многом повлияли на то, как я вижу мир и снимаю кино, но к «Пьете» это, пожалуй, не относится.

— Что заставило вас, одного из работников маленькой фабрики, заняться кино?

— Когда я работал на заводе, мне приходилось иметь дело со множеством электронных приборов, механизмов, машин, их деталей. Я заметил, что механические процессы и то, как устроены эти приборы, часто напоминают человеческую жизнь, ее течение. После того как я отслужил в армии, мне нужно было возвращаться на фабрику. Это было очень сложно для меня, так что я рискнул и поехал в Европу, чтобы стать художником. Я не учился в киношколе, но зато время, проведенное на фабрике и в армии, а также мои религиозные поиски и проживание во Франции — все эти этапы моей жизни стали источником, сформировали меня как режиссера.

— Как вы сами относитесь к герою «Пьеты», Кан-До?

— Так как я сам его написал, я думаю, что такой герой вполне может существовать в реальности, ведь мы живем в мире, который кишит комплексами. Он понятен, узнаваем.

— Кан-До жесток. Некоторым критикам показалось, что в фильме есть сцены насилия, которые заставят отвернуться от экрана. Вы сами как оцениваете степень жестокости в своем фильме, для чего она нужна?

— Насилие в фильме неизбежно. Это часть сценария, часть истории. Большинство реакций, которые я вижу здесь, действительно состоят в том, что «Пьета» — достаточно жестокий, но еще и очень красивый фильм. Самому мне не кажется, что в фильме неумеренно много насилия. Я стараюсь показать то, что человек чувствует, а не непосредственно акт жестокости, который приводит его в это состояние. Я ищу нюансы, которые необходимы для структуры сюжета. И я отдаю себе отчет, что из-за этих небольших деталей аудитории может быть некомфортно. Поскольку первая часть состоит из довольно брутальных сцен, в которых раскрывается главный герой, думаю, зрителям предстоит вытерпеть эти первые полчаса, чтобы добраться до второй части истории.

— А если бы фильм снимали в Европе?

— У меня в фильме действие происходит в квартале, где находятся мастерские, там много механизмов, станков. Наверное, имело бы значение другое место действия. Но в том, что касается истории, сцены жестокости остались бы такими же.

— В фильме, кажется, очень важен быт героев: как они спят, едят. Это можно назвать вашим стилем?

— Так как история о матери, которая ищет сына, то, чтобы показать, что значит материнство, мне нужны были эти бытовые сцены. Например, мать вяжет свитер на экране. Есть сцены, в которых она готовит еду. Они были важны, чтобы главный герой понял, видя все эти вещи, что она мать.

— Вы ведь сняли фильм очень быстро?

— Так как сначала я готовился снять фильм во Франции, потом в Японии, то, когда я вернулся в Корею на подготовительный период, у меня осталось всего 10 дней, 20 дней на съемки и 30 — на постпродакшн. Так что и правда процесс был очень быстрым. Самым сложным был кастинг в Европе и Японии, но стоило мне вернуться в Корею, как я моментально получил огромное количество ответов от актеров и смог начать снимать.

— Насколько христианский сюжет важен в фильме? Ведь напротив дома Кан-До стоит церковь.

— Я был во многом вдохновлен скульптурой Микеланджело «Пьета». Для меня Мария, держащая на руках Христа, словно держит весь наш мир, наше современное общество.

— Вы не раз говорили, что ваши фильмы больше известны в мире, чем в Корее. Думаете, система как-то изменится после успеха «Пьеты»?

— Мне кажется, проще изменить аудиторию, чем систему, ибо система основана на деньгах. Для аудитории важно осознать, что фильмы могут быть чем-то большим, чем развлечение. Важно делать качественное кино. В Корее фильм, чтобы добраться до зрителя, должен пройти через систему мультиплексов. Я верю, что нужно выпускать фильмы и в онлайн-кинотеатрах, даже если фильм от этого немного потеряет на старте. Зато аудитория будет знать, что есть много качественных картин за пределами репертуара больших многозальных кинотеатров. При этом не нужно будет тратить много денег на выход фильма в прокат.

Я не только режиссер, но и продюсер, у меня есть компания под названием Kim Ki Duk Film. Я писал сценарии для своих ассистентов режиссера, для их режиссерских дебютов. Недавно вышло два таких фильма, которые были коммерчески успешны в Корее. Я стараюсь закладывать в них элементы развлечения и в то же время какие-то важные темы, чтобы эти независимые малобюджетные фильмы могли пробиться через систему дистрибуции в Корее.

— Можете назвать те свои продюсерские проекты, которыми вы гордитесь?

— Мне сложно выбрать, но я бы порекомендовал зрителям фильм «Понсанская гончая», который рассказывает об идеологиях в Северной и Южной Корее.

— Вы чувствуете себя в своем роде послом Кореи, ведь вы один из немногих корейских режиссеров, известных в мире?

— (Смеется.) Нет, я так себя не ощущаю. Ведь я не стараюсь распространить традиционную корейскую культуру, я имею дело с проблемами современного общества, которые существуют во всем мире. Я не придаю значения таким вещам.

— Недавно Дэнни Бойл поставил церемонию открытия Олимпиады в Лондоне, Чжан Имоу — в Пекине. Если вам предложат режиссировать подобное мероприятие в Сеуле, вы согласитесь?

— В Корее есть люди, которые готовы за такое взяться. Лично я считаю, что я не самая подходящая кандидатура для этой работы. Так что я, скорее всего, откажусь. Для меня гораздо важнее кино, чем шоу. Более того, думаю, мое видение бы могло не устроить организаторов, какие-то вещи мне бы просто не позволили сделать.

— После «Пьеты» вернетесь ли вы окончательно в кинематограф и будете ли делать фильмы в своем прежнем ритме?

— Да, можно сказать и так. Я пишу сейчас сценарий и буду продолжать снимать.

Дарико Цулая 11.09.2012
http://www.kinopoisk.ru/interview/1962657/
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:56 | Сообщение # 11
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Твой сын не такой, как был вчера. «Пьета», режиссер Ким Ки Док

Открывающие кадры «Пьеты»: паралитик вешается при помощи подъемного механизма. Возносится к потолку. Железный крюк, толстая лязгающая цепь, предсмертные судороги. Ким Ки Док вернулся.

«Пьета», как было написано в титрах, восемнадцатый фильм Ким Ки Дока. И — как не было написано в титрах, но как известно всем поклонникам этого корейца — первый «нормальный» после тяжелого творческого кризиса.

На съемках «Мечты» чуть было не произошел несчастный случай с актрисой, и режиссер надолго замолчал, перестал снимать, превратился в затворника. Видеоламентация «Ариран» оказалась чем-то вроде терапии; следующий фильм, «Аминь», своеобразное европейское роуд-муви, стал контрольным выстрелом в голову жанру видеоисповеди. «Пьета» — возвращение к прежнему Ким Ки Доку, певцу пролетариата, изломанных судеб и острых предметов. Правда, он слегка изменился: стал более схематичным, более внятным, более… неизбежным, что ли. Стал громче.

Поднявшись на сцену венецианского Sala Grande за своим «Золотым львом», Ким Ки Док спел корейскую народную песню «Ариран», которая в последний год превратилась в гимн режиссера. В фильме «Ариран» эта песня звучала постоянно, то трагедийно, то — в финале — умиротворенно. Вообще-то, «Ариран», песню о том, как милый решил уйти через перевал, можно петь с любой эмоцией, она даже была неофициальным гимном корейских футбольных болельщиков. Кроме того, «Пьета» стала первым в истории Кореи фильмом, получившим главный приз на международном фестивале такого уровня.

Но у всех, кто видел «Ариран» Ким Ки Дока, эта песня ассоциируется с жалобами, страданием, надрывом и тоской. Поэтому на церемонии награждения Венецианского кинофестиваля возникло ощущение, что, получая «Золотого льва» за «Пьету», режиссер немножко тоскует и жалуется. Ариран, ариран, арари-ё.

Декорация «Пьеты» — бедный квартал Сеула, захламленный остров в океане небоскребов, место, которое, по словам одного из эпизодических страдальцев фильма, скоро прекратит свое существование. Гаражи, склады, цеха, мелкие предприятия, проржавевшие ворота, горы мусора и запчастей, послушные механизмы, лязгающий мелкий бизнес. В этом механистическом мире существует некая фирма с обнадеживающим названием — зазывное рекламное обещание, что-то вроде «Доброй ссуды» или «Бесплатного сыра». В ней и работает герой — отморозок, выбивающий деньги из должников. Те, кто имел несчастье взять ссуду у этой фирмы, через три месяца обнаруживают, что их долг вырос в десять раз. Денег таких у них, конечно, нет, но мытарь может им помочь: он калечит должников и забирает их медстраховку. Она как раз по-крывает сумму долга.

Калечит он всех по-разному, в зависимости от их ремесла: кому-то отпиливает руку, кого-то, после скрупулезных расчетов, сбрасывает с нужного этажа. Чтобы не до смерти, за мертвого страховку не дадут. Уговоры, посулы, мольбы об отсрочке бессмысленны: Кан До не знает жалости, не знает любви. Он кажется не человеком, а роботом; металлическое существо, еще немного — и прорастет железками. Но внезапно его начинает преследовать женщина Ми Сон. Вроде бы она его мать. Вроде бы она бросила Кан До сразу же после его рождения, и именно поэтому, говорит Ми Сон, он вырос таким жестоким. Он сначала не верит, требует извращенных доказательств, насилует ее, кормит своей плотью («ибо Плоть Моя истинно есть пища»). Но когда видит, что Ми Сон готова на все, внезапно смиряется и идет за ней с телячьей покорностью. Она вяжет свитер («Это не тебе»), моет посуду, готовит обед. Приручив Кан До, мать исчезает, инсценировав похищение.

Он ищет ее в этом аду сломанных механизмов, погубленных жизней, проходя по всем своим бывшим клиентам. Кто-то мертв, кто-то мерзок, кто-то хотел бы отомстить, но не может, кто-то умирает на глазах у близких. Когда мать появится в следующий раз, Кан До будет молить неизвестных похитителей о прощении, но все бессмысленно: месть не знает жалости. Тот самоубийца из первых кадров «Пьеты» — вот настоящий сын Ми Сон. Все, что она говорила и делала, было ложью во имя мести. Судьба искалечила Кан До, сломав ему любовь.

Да, все это звучит немножко, как радио «Шансон», взявшееся пересказывать греческую трагедию. Фильм Ким Ки Дока — гладильный пресс, ему не до полутонов. Нарочитость, почти кичевая задушевность Ким Ки Дока, его попытка всерьез показать капиталистическое общество как безжалостное и безлюбовное складское помещение, его умение столкнуть две «прибавочные стоимости», два абстрактных понятия, деньги и любовь, — все это заставило жюри Венецианского кинофестиваля предпочесть «Пьету» более сложным, тонким или бескомпромиссным работам, таким как «Мастер» Пола Томаса Андерсона или «Отвязные каникулы» Хармони Корина.

На пресс-конференции московского кинофестиваля «2morrow/Завтра» Ким Ки Док сам лучше всех проанализировал свой фильм: «Эта история держится на трех главных идеях. Первая — это деньги. В современном мире всем заправляет капитализм, и мне было важно показать связь человека и денег, как деньги взаимодействуют с людьми и влияют на них. Вторая тема — это тема семьи. Люди не рождаются злыми, такими их делает окружающая обстановка. И вопрос, который я ставлю: можно ли сохранить семью в сегодняшних капиталистических условиях? Третий момент носит религиозный оттенок: в финале фильма я хотел показать, что в современном обществе зачастую невозможно понять, кто здесь виновник, а кто жертва» (http://www.ridus.ru/news/47586/).

Надо заметить, что сама сцена оплакивания Христа в виде кичевой картинки с плаката, повторяющей «Пьету» Микеланджело, в фильме отсутствует. Этот постановочный кадр только на плакате. И это первый обман в череде обманов, на которой построена картина Ким Ки Дока. Здесь и хитрая схема выбивания денег из клиентов, не уступающая хитрой схеме выбивания любви из героя. Здесь и сын, который не сын, и мать — не мать. Женщина на плакате оплакивает убийцу своего сына — не умершего за наши грехи, а убившего за долги. Библейские аллюзии — обман, хотя даже в трейлере к «Пьете» кадр, где «мать» с «сыном» лежат в постели, показан встык с «Оплакиванием Христа» Виллема Кея. В фильме множество подобных рифм, библейских аллюзий, но все это неправда. Это лишь внешнее сходство. В «Пьете» в первую очередь видишь отзвук греческой трагедии с ее всевластным роком. Отсылки к Библии кажутся нарочитыми, их неинтересно считывать — как будто действие «Пьеты» происходит во времена античности, и эти аллюзии просто пока не к чему привязать. Нет еще Христа.

Капиталистическое общество в исполнении Ким Ки Дока — общество, где каждый человек действует, как вещь или как животное. Сравните: «Тот, кто хотел бы разобраться в социальных корнях античной эстетики, должен, прежде всего, принять во внимание рабовладение не как насилие просто, а как определенную форму насилия, а форма эта необходимо требует наличие раба, то есть человека, понимаемого и действующего как вещь или, по крайней мере, как животное… В античном мире свободные сознают себя рабами общего миропорядка, рабами прежде всего судьбы, рока». (А.Ф.Лосев. «История античной эстетики»).

Полунищий рабочий просит отрезать ему обе руки не из христианского смирения, он совершает героический поступок: так он получит вдвое больше денег и сможет прокормить семью. Ми Сон — не Богородица, она эриния, богиня мщения. Рабочий квартал Сеула — захламленные задворки греческой трагедии, но бог из машины здесь уже не появится, потому что машины устарели, а денег на их починку нет.

«Пьета» — беззастенчивое кино, и именно это делает его актуальным. Это фильм быстрых действий и быстрых денег, в нем все — жертвы, и почти все — преступники. Здесь подкупает сочетание разных этических и эстетических систем: наносное христианство, глубинный политеизм, сравнение людей с механизмами (и тогда любовь и деньги — две смазки для этих механизмов), — в итоге получается идеальный объект современной массовой культуры. Не зря фильм представляет Южную Корею в «оскаровской» гонке, и не зря существует вино «Пьета» с постером фильма на этикетке. «И Кровь Моя истинно есть питие».

Ким Ки Док — брутальный сентименталист, романтик-оружейник, он режет и перекраивает своих героев, как ребенок, который хочет понять, как устроена его любимая машинка. Когда-то он работал механиком на заводе, и да, в его фильмах есть блаженное умение выточить пистолет и кофе-машину из чего угодно. К людям он относится примерно так же, как к железкам: из них тоже можно что-нибудь выточить или сложить (так герой сворачивает узлы из железки в начале «Диких животных»). Иногда люди ломаются, глотают рыболовные крючки, протыкают друг друга стеклом. Разнообразные поломки тоже интересуют настоящих механиков.

Но на самом деле его герои не механизмы — они, как и их создатель, обиженные и растерянные дети. Персонажи унаследовали от Ким Ки Дока детское любопытство к тому, как устроен мир, из каких железок он состоит. Жестокость его героев — это наивная детская жестокость: то скучающая, то заинтересованная, то жестокость запредельной обиды. В его фильмах нет психологически взрослых людей, они все, так или иначе, инфантильны. Хотя настоящих детей там тоже немного — разве что в раннем «Крокодиле». Ребенок из «Весны, лета, осени, зимы… и снова весны», девочки-подростки из «Самаритянки» быстро вырастают. Детская наивность растаптывается, уродуется, убивается, как в «Плохом парне» или «Адрес неизвестен». Убийством занимаются такие же дети, просто более озлобленные. Вселенная Ким Ки Дока — огромный детский сад, где никогда не было воспитателей и каждый ребенок самозабвенно ломает свою машинку.

Это особенно заметно в «Пьете»: Кан До, мальчик без мамы, поверив, что Ми Сон его мать, вдруг превращается почти в дошкольника. Покорно и счастливо ест из ее рук. Ночью ковыляет к маме в постель, а когда она его прогоняет, он, похныкивая, идет обратно к себе. В финале он найдет брата, правда, давно мертвого, и ляжет в могилу к своей семье — не умирать, просто полежать в одной постели.

Неуместной детскостью объясняется и обаяние фильмов Ким Ки Дока, и редкость иронии в его вселенной. Дети не всегда понимают иронию, они воспринимают ее либо как злую шутку, либо как правду и реагируют соответственно: верят или убивают. Дети берут то, что хотят, не думая о последствиях, дети становятся невидимыми, когда закрывают глаза, дети пускают время вспять и наказывают свое тело, если мир не слушается их. Но чаще мир им послушен: если ребенок захочет, в его домике — хибаре посреди реки, чужом пустом доме, палатке затворника или одинокой квартире — появится человек, который поймет героя. Или пистолет. Или кофе-машина. Ариран, ариран, арари-ё.

Финал «Пьеты» окончательно окунает зрителя в античность. Кан До, не в силах жить сломанной игрушкой, мальчиком без мамы, привязывает себя к фургончику одной из своих бывших жертв. За машиной-колесницей, уезжающей в предрассветную темень, тянется темный след. Когда взойдет солнце, будет видно, какого он цвета.

Ксения Рождественская
"Искусство кино" №10, октябрь 2012
http://kinoart.ru/archive....-ki-dok
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:56 | Сообщение # 12
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Пьета в кедах

Никто не мог точно сказать, что привезет Ким Ки Дук на Венецианский кинофестиваль. Последние его игровые фильмы, которые он до 2008 года выпускал иногда по два в год, как будто лишились вдохновения и броскости — в отличие от более ранних его работ. При этом документальная исповедь Ким Ки Дука «Ариран» в 2011 году получила главный приз в каннском конкурсе «Особый взгляд». Ясно было только то, что привезенный Ким Ки Дуком фильм — плод рефлексии, затянувшейся на несколько лет.

Тем удивительнее было наконец посмотреть его, да еще и стать свидетелем триумфа Ким Ки Дука — давно чаемой им награды «Золотой лев» Венецианского кинофестиваля. Растроганный режиссер даже спел на сцене Palazzo del Cinema известную корейскую песню «Ариран» — ту самую, в честь которой был назван его документальный фильм, где он же эту песню исполнял несколько раз. И эту же песню пел он и в Каннах, когда получал приз.

Ариран — перевал, путь снизу вверх и сверху вниз, переход из черного в белое и обратно. Изменения. Метанойя, умоперемена, как сказал бы западный человек. Для Ким Ки Дука, погрузившегося в затяжную депрессию на несколько лет, этот образ стал ключевым — поэтому он и придал песне такое значение.

В своей новой картине «Пьета» Ким Ки Дук не совершает никаких открытий, не показывает нам нового Ким Ки Дука, не изменяет радикально свой язык. Он просто всходит на перевал, добивается максимальной самореализации. Свершается как художник и, возможно, как человек. За это приз — хоть и запоздалый, но признающий полное совершенство этой картины.

Для Ким Ки Дука основным посылом творчества всегда было человеческое равнодушие. Каждый его фильм начинается с того, что люди живут поодиночке в своих скорлупках, не в состоянии сочувствовать, понимать и любить. Например, окаменевшие статуи — как та, которую тащит на холм герой Ким Ки Дука в фильме «Весна, лето, осень, зима… и снова весна». Не случайно эту роль Ким Ки Дук исполнил сам. Каменный идол, привязанный к Ким Ки Дуку, мешает ему идти, цепляется за деревья, тянет назад. Чтобы камень превратился в человека, его нужно как следует обтесать. Ким Ки Дук буквально обтесывает своих героев, калеча их с помощью их самих и других персонажей, насилуя их, избивая, заставляя проглатывать рыболовные крючки, расстреливая из автоматов.

Череда пыток всегда приводит героя к постижению самого себя. Он понимает, что такое жить, чувствовать и любить. В некоторых фильмах Ким Ки Дука он, впрочем, понимает это даже после смерти, но это ему не мешает. И конечной целью Ким Ки Дука всегда является именно любовь, пусть даже у сломленных и искалеченных людей она и проявляется в необычной форме.

В фильме «Пьета» Ким Ки Дук развивает эту идею до предела. Человек, который не любит, вообще не родился, и его даже судить, как человека, нельзя. Главный герой этого фильма, коллектор, за несколько минут совершает едва ли не больше насильственных действий, чем во всех предыдущих фильмах Ким Ки Дука. Он отрезает людям руки и ноги, чтобы они получили страховку и вернули долг его хозяину. Оставляя после себя обрубки, он ничего не чувствует, у него никого нет, и ему никто не нужен.

Однажды на пороге его дома появляется женщина и говорит ему, что она — его мать. С этого шокирующего (зрителя, а не героя) момента начинается рождение человека. Вернее, даже зачатие, потому что, чтобы родиться, ему нужно начать любить, а пока он лишь прорастает к этому чувству. Значит, все его жестокости по отношению к этой женщине тоже не в счет. Лишь когда он поймет, что значит быть сыном, он начнет жить. Но мать не ждет, пока сын начнет жить. Она дает ему свою любовь заранее, не ожидая ничего взамен. Она знает, что если он оживет, все изменится — не только для нее и для него. Для всех.

Западная критика пафос Ким Ки Дука в этом фильме проинтерпретировала в более понятном и привычном ей ключе. Она выставила главного героя символом капитализма, который уничтожает людей безжалостно и бесчувственно, не давая им жить как прежде. Она рассмотрела все социальные детали в фильме, и сам Ким Ки Дук дал ей достаточно возможностей для подробного знакомства с переменами в Южной Корее. Но если бы «Пьета» была только социально-политическим высказыванием, она не получила бы «Золотого льва» или, по крайней мере, не принадлежала бы Ким Ки Дуку.

Этот южнокорейский режиссер довел все чувства до предела, обострил боль физическую и нравственную до такой степени, что во время просмотра часто не можешь перевести дыхание от этой интенсивности переживания. Это один из тех моментов, когда по-настоящему ощущаешь магию кино, которой сегодня становится все меньше.

Зрители, которые не видели фильм, иногда удивляются: странные критики, у них на глазах руки ломают полтора часа, а они потом встают счастливые и аплодируют. Но нет, они не странные, эти критики. Руки — это, конечно же, метафора, а критики — это просто зрители, которые знают, что кино (и даже иногда документальное) — все-таки миф. И счастливые они, и аплодируют потому, что Ким Ки Дук говорит им о любви так громко и возвышенно, как не принято говорить в современном, холодном кино. И песню петь тоже не особенно модно, и ходить в старых кедах по красной дорожке — тоже. «Пьета» — не модный фильм. Он — художественный и глубокий. Вот что важно.

Журнал «Ролан» № 8 октябрь 2012
Автор: Сергей Сычев
http://www.5zvezd.ru/journal/8-2012/4907/
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:57 | Сообщение # 13
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Ким Ки-Дук: «Кино – это не деньги, а в первую очередь драйв режиссёра»

Южнокорейский лауреат «Золотого Льва» приехал в российскую столицу

По приглашению фестиваля «2morrow» Москву посетил известный режиссер Ким Ки-Дук. Знаменитый кореец представил столичной публике свой фильм «Пьета», за который месяц назад ему вручили «Золотого Льва» - главную награду Венецианского кинофестиваля. Драматичная, полная драйва и неожиданных сюжетных поворотов история о том, как жестокий рэкетир под влиянием любви к внезапно обретенной матери из садиста превращается в жертву, в Венеции произвела фурор. И вернула публике прежнего Ким Ки-Дука, последние несколько лет пребывавшего в творческом кризисе.

Первый показ «Пьеты» в Москве сопровождался давкой у входа в зал. Режиссер не скрывал своей радости от столь теплого приема. Он достал фотоаппарат и стал снимать на него восторженных зрителей. А после премьеры рассказал АиФ.ru о своем маленьком домике в южнокорейских горах, о старой маме и трудной рабочей юности.

«AиФ»: - Как у вас возник замысел «Пьеты»? Как вы придумываете свои истории?

К.К.-Д.: - Каждый раз по-разному. Многие сюжеты я брал из программы, которую можно перевести как «Время новостей». Я думаю, в России тоже есть что-то подобное. В Корее она выходит каждый день в девять вечера, в ней рассказывается обо всем, что произошло за день. Свой первый фильм «Крокодил» я снял, услышав новость о том, что человек бросился с моста в реку. Что касается «Пьеты», то в 90-е годы, когда я еще не был режиссером, в соборе Святого Петра в Ватикане я увидел скульптуру «Пьета» Микеланджело. Она меня потрясла. Я ощутил всю боль матери, потерявшей сына, - ее грусть, отчаяние, надежду. Все это было в гениальной скульптуре Микеланджело. Когда я задумался о новом сценарии, образ «Пьеты» вдруг возник у меня перед глазами. Помимо «Пьеты», в моей голове появились еще два образа - индустриальной зоны вокруг ручья Чхонгечхон, протекающего вокруг Сеула, и рабочих, которые живут в этой зоне.

В фильме я хотел поднять три главные проблемы: деньги, семья и религия. Ведь деньги занимают главное место в современном мире, и они же и разрушают все. Из-за них рушатся семьи, люди кончают жизнь самоубийством…

«AиФ»: - Но без денег не обойтись. Они нужны в том числе и для того, чтобы вы могли снимать кино, верно?

К.К.-Д.: - К сожалению, это так. Но я сейчас снимаю малобюджетные картины. Бюджет «Пьеты», например, был всего сто тысяч американских долларов. Я снимал на Canon Mark 2 - не самая дорогая камера. Кино - это не деньги, а в первую очередь драйв, душа и желание режиссера. А сейчас пришел период малобюджетного кино, когда любой может купить камеру и снять, что захочется.

«AиФ»: - Герой «Пьеты» 30-летний Кан До зарабатывает на жизнь тем, что с особой жестокостью выбивает долги из тех, кому и так живется несладко. Он бесстрастно калечит людей, чтобы те могли получить страховку и вернуть деньги. Кан До - образ вымышленный?

К.К.-Д.: - Я его придумал, но в реальной жизни таких хватает. Люди часто бывают жестокими. Хотя мы не рождаемся изначально ни добрыми, ни злыми. Таковыми нас делает обстановка, в которой мы живем. Когда человеку не хватает любви, когда он живет «на автомате», подобно механизмам, которыми в моем фильме отрезают руки и ноги, он озлобляется, становится холодным и бессердечным.

«AиФ»: - В «Пьете» много жестких сцен. Следуете моде на жестокость?

К.К.-Д.: - Да, особенно первые пятнадцать минут. Я намеренно оставил их, хотя некоторые зрители из-за этих сцен уходят с фильма, не досмотрев до конца. Но такие сцены необходимы для этого фильма. Ведь для того, чтобы понять, что такое белый цвет, нужно сначала показать черный. Я использовал эти сцены для драматизма. У меня тоже болит сердце, когда я их наблюдаю, но если их убрать, невозможно будет понять то сообщение, которое я вкладывал в фильм. Он в том числе и о материнской любви, которая может творить чудеса. Когда у героя, после тридцатилетнего отсутствия, внезапно объявляется мать, он становится другим человеком. Этот фильм посвящен всем современным матерям. И дочерям тоже! Всем, у кого есть дети.

«AиФ»: - А ваша мама смотрела «Пьету»?

К.К.-Д.: - Моей матери сейчас восемьдесят четыре года, и она картину не видела. Но она знает, что я получил за нее приз на Венецианском фестивале. Она сказала, что статуэтка Золотого Льва очень красивая. И я ей его подарил.

«AиФ»: - Что для вас призы, которые вы получаете на фестивалях?

К.К.-Д.: - Призы, конечно, важны. Не столько даже для творчества, а для его продвижения. Я использую фестивали для того, чтобы показать миру свои фильмы. Сейчас их показывают и в Европе, и в США, и в России.

«AиФ»: - Российские зрители встретили ваш новый фильм очень тепло.

К.К.-Д.: - И я им за это очень благодарен. Мне вообще очень дорог российский зритель. Между тем, как мои фильмы принимают в Европе и в России, разница просто огромна!

«AиФ»: - Что вы имеете в виду?

К.К.-Д.: - В Европе мои фильмы воспринимаются, в первую очередь, головой, а в России мои фильмы «смотрят» сердцем и душой.

«AиФ»: - Вы знаете кого-то из русских режиссеров? Видели какие-нибудь российские фильмы?

К.К.-Д.: - Я, к сожалению, не имел возможности смотреть много ваших фильмов, но знаю, что в России есть хорошие режиссеры. Например, Александр Сокуров. Я видел его «Фауста», который получил «Льва» в прошлом году, - мне очень понравилось.

«AиФ»: - А с русской литературой вы знакомы?

К.К.-Д.: - Я знаю, что в России очень много читают. Но, к сожалению, я с детства не приучен читать. Я все детство провел на заводе, работал с шестнадцати лет, и у меня не было возможности читать.

«AиФ»: - Успели увидеть в Москве что-нибудь интересненькое? Мавзолей, например…

К.К.-Д.: - Я все время занят на фестивале. К тому же после каждого своего фильма я заболеваю, и сейчас я тоже немного простужен.

«AиФ»: - Год назад, после нескольких лет молчания, вы привезли в Канны картину «Ариран», получившую там главный приз в секции «Особый взгляд». В ней вы откровенно признались, что уже несколько лет пребываете в глубоком творческом и личностном кризисе, Вы рассказали о своем одиночестве, о том, что вам даже не с кем поговорить. Сейчас у вас есть с кем поговорить?

К.К.-Д.: - Я и сейчас живу в том же маленьком доме в горах, который вы видели в «Ариране». Через несколько дней я вернусь в Корею и снова окажусь в нем. Там, по-прежнему бывает одиноко и грустно, там по-прежнему только я и кот. Но за последний месяц я встретился с таким количеством людей, что, я думаю, ничего страшного не произойдет, если я немного побуду в одиночестве.

«AиФ»: - Но вы собираетесь снимать следующий, девятнадцатый по счету, фильм?

К.К.-Д.: - Да, я уже работаю над сценарием. В нем я буду говорить о том, что каждый человек достоин уважения.

Автор: Ирина Шипилова
09 октября 2012
http://www.aif.ru/culture/article/55877
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:57 | Сообщение # 14
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Из экстрима в мейнстрим
Случай Ким Ки Дука как повод задуматься об эволюции вкусов.


Корейскому режиссеру Ким Ки Дуку всего 51 год, но никто не сомневается, что присуждение венецианского «Золотого льва» его новому фильму «Пьета» — награда за выслугу лет. Даже самому восторженному рецензенту не удалось понять, в чем качественное отличие этой работы от предыдущих. Сработал накопительный эффект. За последние 16 лет Ким снял 18 картин, и ни одна из них не миновала того или иного европейского фестиваля. Большинство получило награды. Тем не менее, золотого приза «большой тройки» — Канн, Венеции и Берлина — у него до сих пор не было. И вот количество перешло в качество. Особенно важно было победить именно в Венеции. Во-первых, это старейший кинофестиваль, отмечавший в этом году 80-летие. Во-вторых, здесь традиционно привечали азиатское кино. В-третьих, тут состоялся первый прорыв Кима — дичайший скандал с премьерой его четвертой ленты «Остров» в 2000 году. В конкурс его тогда позвал директор фестиваля Альберто Барбера. В 2012-м, после 11-летнего отсутствия, Барбера вернулся руководить Мострой — и опять пригласил своего старого приятеля Кима. По сути, привел режиссера к одному из престижнейших призов планеты.

Ингредиенты «Пьеты» оставляют четкое ощущение дежавю. Главный герой — «плохой парень», шагнувший сюда прямиком из одноименной ленты 2001 года. На сей раз он не сутенер, а вышибала с особыми полномочиями: калечить должников мафии, взыскивая долги из их страховых выплат. Беспощадный, циничный, одинокий — и, разумеется, скрывающий под панцирем нежное сердце брошенного в детстве сироты. Вдруг на горизонте появляется женщина — как в «Острове» или «Вздохе», персона жертвенная, терпящая все измывательства фрустрированного грубияна и в конечном счете находящая к нему подход. Правда, тут она уже не возлюбленная, а всплывшая из небытия мать. Дальше наступает непременный для Кима момент катарсического искупления и отмщения за грехи, щедро сдобренный христианской символикой, знакомой по «Самаритянке». Жестокосердый герой оказывается немножечко Иисусом, а его родительница — чуточку Богоматерью.

Нелогичность поведения персонажей и резкие изменения в их взглядах (главный герой буквально в одночасье превращается из завзятого садиста в сентиментального добряка, а из хладнокровного насильника — в нестабильного истерика) не цепляют взгляд и ум, настолько двумерными и абстрактными эти эрзац-люди выглядят с самого начала. Что, впрочем, сполна компенсируется сглаженностью живописного кадра и теми скачками в развития действия, которые принято списывать на «поэтичность». Это, конечно, универсальная отмазка, особенно в случае загадочной корейской души, все извилины которой европеец никогда не поймет. Почему-то те, кто считает Кима лириком, забывают, что поэзия тоже бывает банальной и слабой. Впрочем, даже плохие стихи имеют право и на существование, и на популярность, если способны кого-то растрогать. Вопрос в другом. «Пьета» — типичный, хрестоматийный Ким Ки Дук. Что же сделало его триумфатором? Ведь конкурс Венеции-2012 отнюдь не был слабым, талантливых картин хватало.

Чтобы попытаться это понять, надо вновь отмотать время назад. Премьера «Острова» в Венеции: прямо на показе одних тошнит, другие теряют сознание, многие выбегают из зала. В памяти у всех остается не путаная интрига, а сцены заглатывания мужчиной пригоршни рыболовных крючков, привязанных к лескам, и их вытягивание обратно, вместе с кровью и внутренностями. Женщина повторяет тот же фокус, засовывая крючки в другое место, и тут уж нервы не выдерживают у самых крепких. То что надо! К рубежу тысячелетий западный кинематограф исчерпал все способы шокировать аудиторию, и та все глубже проваливалась в благостное безразличие. Кому же было искать выход из тупика, как не корейцу с его изощренно-пыточными методами? По меньшей мере, его фильмы будили живые эмоции — и это дорогого стоило.

Имя Ким Ки Дука запомнили. А он позаботился о том, чтобы с тех пор не забывали. Нельзя сказать, что задача была простой. На фестивальные орбиты тут же посыпались многочисленные корейцы. Красота, идущая рука об руку с членовредительством, стала брендом. Появился устойчивый штамп «азиатский экстрим». Чтобы выделиться на общем фоне, недостаточно было кричать: «Я был первым, их тут не стояло!» Поэтому Ким трудился, не покладая рук. Снимал, снимал, снимал. Оттачивал эстетику, запугивал многозначительностью, старался держать нос по ветру и следить за всеми тенденциями, отбросив ложную гордость. Ни одного другого режиссера, включая безумного синефила Тарантино, нельзя было встретить на просмотре чужого фильма так же часто, как Кима.

Зритель переменчив, и вот на гребень волны возносятся один за другим соотечественники Кима. Бон Чжун Хо с хитроумными детективами, Пак Чхан Вук с эпическими комиксами, Хон Сан Су с меланхолическими разговорными комедиями… Ким Ки Дука приглашают на фестивали второго эшелона, критика начинает над ним посмеиваться, кто-то злорадно раскрывает секрет Полишинеля: оказывается, в Корее его почти никто не смотрит! Аргумент сомнительный: Линч, Джармуш и Коэны долгое время тоже были популярнее в Европе, чем в Штатах, и хуже от этого не становились.

Так или иначе, изнуренный нападками и в лучшем случае полууспехами, Ким переживает кризис. Он не снимает целых три года (для него — целую вечность), а потом выдает самый странный — и, возможно, лучший — свой фильм: «Ариран». Ким выступает в качестве продюсера, сценариста, постановщика, оператора, монтажера, исполнителя музыки, а также единственного актера. По сути, это исповедь. Режиссер общается со своим отражением, тенью и видеозаписью, неумолимо ведя к логическому финалу — самоубийству. Все рукоплещут. Ким получает каннский приз «Особый взгляд» и на церемонии награждения поет со сцены песню «Ариран». Ту самую, которую повторит через год с лишним уже в Венеции, принимая из рук президента жюри Майкла Манна долгожданного «Золотого льва».

Ход с самоубийством — пожалуй, самый лукавый в удивительной карьере Кима. Ведь главной задачей была диаметрально противоположная: выжить любой ценой. Ким — та самая лягушка из басни. Он так долго и энергично дрыгает ножками, что ни за что не утонет, а за долгие годы сметана непременно превратится в масло. Сначала он скандализировал и шокировал. Потом смешил и ставил в тупик. От него устали, он сделал перерыв, а затем вернулся и продолжил. Сменилось поколение зрителей. И случилось чудо. То, что казалось нарушением всех приличий, постепенно стало нормой: Ким натренировал нас, как собак Павлова. Теперь мы принимаем его фильмы как неотъемлемую часть современной кинематографической вселенной. Герой отрезает от себя кусок и заставляет собственную мать его проглотить, а потом лезет ей под юбку. Отворачиваешься от экрана, смотришь на лица в зале. Серьезные, сосредоточенные, одухотворенные. Они знают, что так и надо. Они привыкли, что так положено.

Что ни кадр, то самоцитата. Что ни мысль, то банальность. Милосердие лучше, чем насилие, за грехи приходится расплачиваться, даже отморозки любят своих мам (дуб — дерево, олень — животное, воробей — птица, Волга впадает в Каспийское море)… Но скажи об этом вслух и тут же услышишь беспроигрышное: «Ну, во-первых, это красиво». И правда, идеальный фестивальный победитель. Лучше не бывает.

Этот момент — кульминация одной карьеры. Добивался ли Ким именно «Золотого льва», или ему важнее было обрести внутренний покой, мы не узнаем: вероятнее всего, обе задачи на сегодняшний день решены. Куда стремиться дальше? Можно в Голливуд: наверняка Джон Траволта или Николас Кейдж не откажутся сняться у вечно модного корейца. А там и «Оскар» не за горами. Или попробовать все-таки понравиться публике на родине, сняв национальный блокбастер с погонями и спецэффектами. Хотя это посложнее, чем очаровать фестивальных отборщиков. Или уйти, например, в монастырь, как Ким обещал в «Весне, лете, осени, зиме… и снова весне», и там дослужиться до настоятеля. Он сможет. А мы наконец вздохнем спокойно и будем смотреть кого-нибудь другого.

http://www.openspace.ru/article/384
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:57 | Сообщение # 15
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
"Лев" для мамы
В прокат выходят новые фильмы Ким Ки Дука "Ариран" и "Пьета"


Если вы видели фильмы Ким Ки Дука "Остров", "Плохой парень", "Весна, лета, осень, зима и снова весна...", вам не надо объяснять, что вас может ожидать в фильме с элегическим названием "Пьета". Кровь и хруст костей, слезы и нежный размытый горный пейзаж с изящной линией шоссе, по которому катит старенький грузовик...

Фильмы этого знаменитого 52-летнего корейца критики регулярно описывают как "азиатский экстрим". Но это примерно то же самое, что, скажем, "Груз 200" Алексея Балабанова числить "русским экстримом". В двух последних фильмах, которые выходят в наш прокат во второй половине ноября: "Ариран" (награда в Канне 2011 в программе "Особый взгляд") и "Пьета" ("Золотой Лев" Венецианского фестиваля 2012) - Ким Ки Дук предстает режиссером, опровергающим почти все клише, которые придумали для него критики.

Мастер притч, чья условность компенсируется брутальными подробностями, он в "Ариран" выходит к камере, словно безоруженный - на дуэль. Один на один с камерой, он тут и актер, и режиссер, и оператор, и сценарист. Впрочем, ему не привыкать. Вместо декораций - дощатый домик в горах, в котором так холодно, что внутри него Ким Ки Дук ставит палатку со спальником, чтобы не замерзнуть. Вместо обогревателя - чашка дымящегося чая в руках. Вместо сюжета - беспощадное выяснение отношение с самим собой. Камера (а значит и мы зрители) тут выступает альтер эго режиссера. Фильм - становится дневником. Не тем привычным ныне виртуальным блогом, в которых скромное обаяние самолюбования побеждает часто все остальное, а исповедальным монологом, который разбивается, словно река на рукава, - на диалог двух "я", ставших добычей третьего "я" монтажера, автора, режисера. Самое поразительное, что эта исповедь, лишенная напрочь красивостей, хитросплетений сюжета, сложных визуальных ходов, держит так, что от экрана невозможно оторваться. Если это азиатский экстрим, то что такое европейское независимое кино?

С "независимыми" его объединяет не только исповедальность высказывания, радикальная готовность идти в поисках истины до конца, но прежде всего - опора на более, чем скромные финансы. Спросите любого продюсера, можно ли снять фильм за сто тысяч долларов... Над вами будут долго и громко смеяться. Ким Ки Дук никого не спрашивал. Он просто снял фильм на эти деньги. Это был фильм "Пьета". Тот самый, который в этом году получил "Золотого Льва". Случайность? В случае с Ким Ки Дуком, скорее, позиция. Во время приезда в Москву на фестиваль "Tomorrow/Завтра", он упомянул на пресс-конференции, что сейчас пришла пора малобюджетного кино, когда кто угодно может купить неплохую камеру и снять все, что захочет. Нет, речь не о том, что Ким Ки Дук решил присоединиться к старой "догме" Ларса фон Триера. Не о том, что в кинематографе победили ручные камеры или даже фотоаппараты (как известно, уже есть фильмы, и очень неплохие, снятые фотокамерой). Ким Ки Дук говорил о другом - о том, что "кино снимается не благодаря деньгам", что "кино - это прежде всего не деньги, а в первую очень душа, страсть и желание режиссера".

Позиция, в сущности, романтическая. Если бы речь не шла о Ким Ки Дуке, можно было бы сказать, наивная. Но уж кого кого, а автора "Острова", "Плохого парня" в наивности трудно заподозрить. Перед нами сознательная позиция, точнее - оппозиция коммерческому кинематографу. Для режиссера это линия, которая сливается с критикой капиталистических денежных отношений. Если уж говорить о шоке, то, пожалуй, самым большим шоком как раз было обнаружить, что режиссер, фильмы которого фестивали считали "арт-хаусными", говорит в новом фильме "Пьета" о социальных отношениях, о том, что такое деньги в жизни человека, и чем жизнь человека отличается от жизни машины. Говорит по-прежнему языком притчи, превращая иконографический вечный сюжет оплакивания сына человеческого матерью в историю современную, разворачивающуюся среди трущоб азиатских небоскребов. Перефразируя название другого фильма Ким Ки Дука, можно сказать, что перед нами история любви, ненависти, мести и снова любви. Любовь возникает на выжженной земле горя и равнодушия, нищеты и ненависти, как феникс из пепла, - вопреки всему.

Другая неожиданность - образ постиндустриальной восточной столицы. Нельзя сказать, что режиссер избегает примет современности. Мобильный телефон тут верно служит делу мести, по нему ведется прямой репортаж из театра одного актера... С манящей рекламой тоже все в порядке - она обещает "счастливые частные заемы". Но в целом атмосфера больше напоминает "Бегущего по лезвию бритвы", правда, без киберпанковского антуража. По крайней мере к переломанным костям тут относятся так, словно для них всегда найдутся запчасти на старом складе. Вместо репликантов - нищие ремесленники, которые живут в долг, рассчитывая в крайнем случае на последнюю ставку - страховку здоровья и жизни. Вместо Рика Декарда - крепкий молодец, помогающим жертвам расстаться со здоровьем навсегда и забирающий страховку для хозяина. Вместо города киберутопии - верстаки, мастерские, лавчонки с приспособлениями скорее доиндустриальной эры. На окраинах этих районов - бетонные остовы недостроенных зданий, хлипкие вагончики и палатки из полиэтилена. Но если Ридли Скотт задавался вопросом о пределах понятия "человек" и размытости его границ в киберэпоху, то Ким Ки Дук, похоже, как раз полемизирует с давней аналогией между человеком и машиной. Сама эта аналогия предстает в фильме "Пьета" как ложная. И дело даже не в том, что для ее героев постииндустриальный мир фактически не существует. А в том, что человек начинается не с технологии, а с этики. А этика - вырастает из опыта встречи с любовью. И если этого опыта нет, то нет и человека. В этом смысле "Пьета" Ким Ки Дука не радикальный, а очень традиционный фильм. Но снятый в эстетике, в которой гиньоль перемешан с элегией, а комедийный гротеск и трагедия то и дело меняются местами.

Говорят, что произведения искусства можно смотреть, даже ничего не зная об авторе. Фильм говорит сам за себя. Да, но лишь увидев Ким Ки Дука, вышедшего после показа "Пьеты" в Москве, полпервого ночи, в забитом до отказа зале ЦДХ, услышав его ответы на вопросы, понимаешь, что этот экстремал и радикал - просто гуманист. И слово "пьета" в названии - не ирония, а точное обозначение оплакивания человека, его судьбы и несчастий, которым пронизаны его фильмы.

Прямая речь

Ким Ки Дук во время приезда в Москву не давал эксклюзивных интервью, но он был на редкость терпелив, доброжелателен в разговоре со зрителями, которые остались на встречу с режиcсером после просмотра "Пьеты". И даже в самом конце исполнил песню "Ариран". Ту самую, которая дала название самому трудному исповедальному фильму.

В фильме "Натянутая тетива" есть выражение: "Понравиться тебе - понравиться другому". Что вас вдохновляет?

Ким Ки Дук: Главный герой того фильма остается сильным, как натянутая тетива, до старости. Главная идея в том, что даже когда человек стареет, у него должна быть страсть, чтобы он полноценно жил. Я считаю, что если человек не будет чем-то постоянно увлечен , у него не будет сил жить на полную мощность.

Почему Вы назвали фильм "Пьета"?

Ким Ки Дук: Пьета - это итальянское слово. Я его использовал, чтобы выразить ту боль и грусть, который каждый из нас не может не почувствовать хоть раз в своей жизни. От которых невозможно избавиться. Однако боль и печаль следует преодолевать. Об этом мой фильм.

К какому вероисповеданию Вы принадлежите?

Ким Ки Дук: Одно время я был христианином и посещал церковь. Но один из моих фильмов "Весна, лето, осень, зима, и снова весна" посвящен буддистской тематике. Сейчас в мире очень много религий. Все они выражают страдание и боль человечества и направлены на их преодоление.

Во всех ваших фильмах есть сцены жестокости и насилие. Причем жестокости весьма изощренной. Можно ли от вас ждать фильма, где не будет ни капли крови и ни одной смерти?

Ким Ки Дук: Если кратко, то чтобы подчеркнуть белый цвет, надо использовать черный. Я бы очень хотел снять фильм без крови. Но для него должно быть не просто подходящее время, а подходящая эпоха.

С чего для Вас начинается написание сценария?

Ким Ки Дук: Для меня все начинается с образа. Когда я писал сценарий "Пьеты", я представлял себе индустриальную зону вокруг ручья Чон Ги Чон, который протекает в центре Сеула, рабочих, живущих там, их оборудование и машины. Я сам работал в этом районе с 16 лет. Но это не моя собственная история. Я хотел бы обратить внимание зрителей на тех людей, которые там работают, на их истории. На то, что в современном мире деньги занимают главное место. Основная идея - показать связь человека и денег.

Вы начинали как художник. Какие мастера оказали на Вас влияние?

Ким Ки Дук: Я недолго занимался живописью. Только те два года, пока жил в Франции. Не могу сказать, что достиг в этом больших успехов. Мне интересны, в частности, работы Густава Климта и Эгона Шиле.

Вы не получали профессионального кинообразования. Как вам удается передавать эмоции и чувства людей?

Ким Ки Дук: Существует много способов снимать кино. Что касается меня, то я снимаю душой. Основное для меня не камера, не количество вложенных денег, а душа - душа режиссера и душа актеров, которые снимаются в моем кино. Если они совпадают, то происходит чудо - рождается фильм. Повторюсь, для меня самое главное - душа режиссера. Если фильм хороший, то можно даже услышать, как бьется его сердце.

Фильм "Пьета" - выдающаяся ода материнской любви. Смотрела ли фильм ваша мама и что она вам сказала?

Ким Ки Дук: Мое личное мнение, что этот фильм посвящен всем современным матерям и всем сыновьям. А также дочерям. Всем, у кого есть дети.

Моей матери 84 года, и она не видела этот фильм. Но она знает, что я получил приз на Венецианском фестивале. Сказала, что "Золотой Лев" очень красивый, и я ей его подарил.

Текст: Жанна Васильева 12.11.2012
http://www.rg.ru/2012/11/12/kimkiduk.html
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:58 | Сообщение # 16
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Материнский долг против сыновних долгов
Татьяна Алешичева о новом фильме Ким Ки Дука «Пьета»


После трехгодичного простоя, что для непрерывно снимающего режиссера целая вечность, Ким Ки Дук представил на прошлогоднем фестивале в Канне свою псевдодокументальную надрывную исповедь "Ариран", а в Венецию в сентябре 2012 года привез фильм "Пьета". Этот жестокий романс так впечатлил жюри Мостры, что главный приз фестиваля "Золотой лев" достался Ким Ки Дуку при наличии очень сильных конкурентов. "18-й фильм Ким Ки Дука", как гордо подписано в начальных титрах, по-видимому для тех, кто сбился со счета, просто не мог не понравиться председателю жюри Майклу Манну, ведь Манн-режиссер и сам всегда знал толк в жестоких романсах. И вряд ли он до того момента тщательно следил за творчеством Ким Ки Дука, а то бы заметил, что "Пьета" целиком построена на типичных мотивах, которые не раз появлялись в его фильмах и раньше. Восемнадцатый фильм с его жестоким молчаливым героем и садомазохистскими практиками вполне может поразить воображение неофита, не видевшего предыдущие семнадцать.

Одинокий и злой Канг Ду (Ли Чжон Чжин) — сборщик долгов, работает на ростовщика, ссужающего местным работягам крупные суммы под грабительский процент. Тех, кто не может расплатиться — а не может никто,— Канг Ду жестоко калечит, чтобы забрать их страховку в счет долга. Орудиями нанесения увечий становятся токарные станки и самые разнообразные механизмы, которых тут великое множество — в юности сам работавший в слесарной мастерской Ким Ки Дук здесь проявил себя как настоящий технофетишист. Пространство его фильма — это безрадостный урбанический муравейник, где в тесных и темных, похожих на соты, мастерских гнут спину механики, что-то вытачивающие, клепающие, сверлящие. Эти мастерские — узкие захламленные гаражи, подсобки, дыры и щели — буквально напичканы страшными железными станками. На мольбы о пощаде Канг Ду всегда отвечает своим жертвам одно и то же: а не надо занимать деньги, если не можешь расплатиться,— это безответственно. Скоро становится понятно, что в душе у него свербит от чужой безответственности потому, что мать бросила его сразу после рождения. Но в один прекрасный день она появляется у него на пороге — не старая еще женщина, называющая себя его матерью (Йо Мин Су). Поначалу хмурый Канг Ду пытается прогнать чертову стерву, которая увязывается за ним повсюду, куда бы он ни шел, и пытается назойливо вломиться в его жизнь. Вдруг объявившаяся после тридцатилетнего отсутствия мать заискивает, терпит оскорбления, готовит еду и моет посуду. Наконец выведенный из равновесия Канг Ду, желая убедиться, действительно ли эта женщина его мать, испытывает ее на прочность и с криком "Так, значит, это отсюда я вышел на свет?" засовывает ей в промежность руку — ну что же, спасибо и на том, что не рыболовные крючки. С этого момента сюжет переламывается: убедившийся таким вот эксцентрическим способом в том, что женщина не врет, Канг Ду судорожно наверстывает упущенное и мгновенно люто и бешено привязывается к новообретенной матери, которую недавно и знать не знал. Герои Ким Ки Дука похожи на персонажей комикса — одномерные, с простыми, но яростными чувствами, которые в одночасье ни с того ни с сего меняются на противоположные. Растаявший под влиянием вдруг излившейся на него материнской любви бывший отморозок должен продолжать свой жестокий бизнес, но теперь все в нем этому противится. Видя готовность одной из своих жертв — молодого механика, у которого скоро родится ребенок,— пожертвовать ради будущего чада своим здоровьем, он смягчается. Но именно с этого момента Ким Ки Дук и запускает настоящую кровавую драму — с привязанностью, одиночеством, самопожертвованием, местью и страстями в клочья — всем тем, за что его так любит русский зритель. Это абсолютно лубочная история, шансон в три аккорда. Но надо отдать должное Ким Ки Дуку, набившему руку на таких сюжетах,— свои жестокие притчи он рассказывать умеет. И как бы ни было иногда неуютно наблюдать за мучениями его героев, все же интересно, чем все это кончится — до самого последнего дикого аккорда.

Журнал "Коммерсантъ Weekend", №44 (289), 16.11.2012
http://www.kommersant.ru/doc/2062183
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:58 | Сообщение # 17
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
«Пьета» Ким Ки-дука: Мясорубка работает

Следом за «Арираном» выходит еще один фильм популярного в массах корейского кинорежиссера Ким Ки-дука — «Пьета». Картины-погодки абсолютно опровергают друг друга

Не секрет, что Ким Ки-дук прославился тем, что принято называть эстетизацией насилия: фильмами, автор которых, по ощущениям, проворачивал в мясорубке котлеты, одновременно читая стихи. К лирике оставались вопросы, а фарш получался качественным — почему Ким и добился такой популярности.

Его философствующие герои терзали друг друга со все большей изобретательностью, от аутентичных рыболовных крючков и мешков со змеями двигаясь в сторону недешевых клюшек для гольфа, пока в конце нулевых режиссер не испытал явный творческий кризис. Производство жути было прервано на три года, после чего вышла своеобразная автобиография «Ариран»: документальная картина, в которой автор сверкает неухоженными пятками, вслух размышляет о том, нужен ли на самом деле зрителям, и поет вынесенную в название любимую народную песню.

Казалось бы, после показательного сеанса саморазоблачения просто обязан был наступить перелом. «Пьету», отобранную в конкурс Венецианского фестиваля, ждали с особым трепетом. Сюжет о беспощадном и немногословном выбивателе долгов, неожиданно встретившем потерянную маму, предполагал классическую одухотворенную кровавость — но как поступит со знакомым переплетом новый Ким, переосмысливший себя и собственное творчество?

Хорошая новость для тех, кто любил классического Кима, и плохая для всех остальных: мясорубка продолжает вращаться. Рука режиссера не устала колоть, а из головы не повыветрилось ни одной из библейских метафор — название фильма правду говорит. В качестве Богородицы и одновременно кающейся Магдалины выступает простая корейская женщина, возникающая на пути у хладнокровного бойца-коллектора и утверждающая, что она — мать, бросившая его в самом детстве. Герой по жизни общается с должниками, потому не привык к церемониям: матери вдосталь приходится поползать перед ним на коленях, убить ему на обед симпатичного, ни в чем не повинного угря, вступить в интимную связь и даже съесть собственноручно отрезанный им от себя кусочек. Когда же сирота ведется на байки женщины — ему, ослабленному ожиданием внезапной материнской ласки, и наносят решительный удар.

Ким Ки-дук бьет зрителя по лбу, не сдерживая силы, наотмашь: он знает, что зритель это любит. Оказалось, впрочем, что не остыла к Киму и фестивальная конъюнктура. Как ни мерещилось критике, что не самых сентиментальных людей вроде Майкла Манна и Марины Абрамович, заседавших в Венецианском жюри, не растрогаешь сладкими кровавыми слезами, — критика осталась в меньшинстве. Простодушно улыбающийся Ким уехал из Венеции с первым в карьере «Золотым Львом», а критике осталось, натужно иронизируя, пересказывать в заметках избранные эпизоды из «Пьеты». Например, тот, где гитарист-виртуоз, которому для покрытия долга надо получить страховку по инвалидности, а для того — отрубить себе руки, в последний раз наигрывает прекрасную, пронзительную мелодию. Как такое может не понравиться. Начнем с того, что это просто красиво.

Ольга Шакина Vedomosti.ru 21.11.2012
http://www.vedomosti.ru/lifesty....abotaet
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:58 | Сообщение # 18
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Пыточная драма о сыне и матери
Рецензия на фильм "Пьета"
Жесткое кино о ржавом механизме сыновней любви.


Тридцатилетний отморозок Кандо выбивает долги из бедняков в рабочем квартале Сеула. Заплатить они все равно не могут, так что он изобретательно их калечит и забирает медстраховку в счет долга. Но однажды к нему приходит женщина, которая говорит, что она — его мать. В доказательство она готова мыть посуду, жарить рыбу, подвергаться насилию и избивать должников. Он начинает ей верить, и зря.

Ким Ки Дук всегда интересовался насилием, и в каждом его фильме участвуют колющие, режущие или тупые предметы, а также колющие, режущие или тупые люди. В "Пьете" насилие — главное занятие главного героя, и зрителю приходится следить за кровавыми рабочими буднями отморозка. Верный себе Ким Ки Дук роняет своих персонажей с большой высоты, отрезает от них по кусочку. Кандо работает в бедном квартале, заполненном мелким частным бизнесом — безжалостные лязгающие машины, крюки на тяжелых цепях, гулкие пустующие склады. Режиссер когда-то был механиком на заводе, и к людям относится как к механизмам: смотрит, что произойдет, если их смазать, или усовершенствовать, или надолго забросить. В "Пьете" Ким Ки Дук наблюдает за тем, как заржавевший механизм сыновней любви тяжело включается в работу. И за тем, как безупречно работает машина рока, машина обмана, машина производства легких денег.

Собственно "Пьета" — иконографическая сцена оплакивания Христа. Такая сцена, почти китчевая, есть на постере к фильму, но в самом фильме ее нет. Это обман, недоговоренность, полуправда — как и почти все, что происходит в "Пьете". В картине нет и намека на христианскую мораль, нет ни жалости, ни прощения. "Пьета" — скорее, отзвук греческой трагедии с ее богинями мщения и слепой материнской любовью. Несколько лет назад режиссер впал в тяжелую депрессию после того, как у него на съемках фильма "Мечта" чуть не погибла актриса. Он сделался затворником и начал снимать сам себя. Получился фильм, в котором Ким Ки Дук поет трагическую корейскую песню "Ариран" и обсуждает сам с собой проблему творческого кризиса. "Жизнь — это садизм, саморазрушение и мазохизм", — говорит он там сам себе. "Пьета" — грубая, лязгающая, истекающая кровью иллюстрация этого заявления.

21.11.2012 Текст: Ксения Рождественская
http://www.film.ru/article.asp?id=7264
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:58 | Сообщение # 19
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Милосердие по-корейски

После трехлетнего молчания известный корейский режиссер Ким Ки Дук в прошлом году поразил авторитетную публику каннского кинофестиваля откровенно личным фильмом "Ариран", удостоенным премии "Особый взгляд". До "Арирана" режиссер, который по легенде до 32 лет вообще не смотрел кино, стабильно выпускал по одной картине в год и успел завоевать всемирную славу любителя эстетики насилия и бытописателя темных азиатских нравов. В "Ариране" он, казалось, сосредоточился исключительно на себе, пережил переоценку творческих ценностей и был готов к чему-то новому и неизведанному.

Вышедшая в этом году "Пьета" (Pieta) хоть и была удостоена главного приза Венецианского кинофестиваля, но нового Ким Ки Дука зрителям не явила. Как справедливо отмечено в начальных титрах картины, "Пьета", которая выходит на этой неделе в российский прокат, - 18-й фильм режиссера. Он, как и предыдущие работы, все о тех же жестоких нравах азиатского общества и о чувствах, которые движут людьми, в этом обществе живущими.

На создание этой картины Ким Ки Дука вдохновила работа Микеланджело Буонаротти "Пьета", которую он увидел в Ватиканском соборе: Мария оплакивает Христа, лежащего у нее на коленях, а в переводе с итальянского pietá еще означает жалость и милосердие.

Надо сказать, в первые 20 минут фильма уж чего-чего, а жалости и милосердия к зрителю Ким Ки Дук явно не проявляет. Главный герой картины – Кан До (Ли Чжон Чжин) – зарабатывает себе на жизнь тем, что вместо кредиторов выбивает долги из жителей бедного рабочего квартала вдоль сеульского ручья Чхонгечхон. Кан До с помощью заводских механизмов отрывает должникам руки и ноги, чтобы они смогли получить страховку и вернуть долг. Ким Ки Дук в свойственной ему эстетике показывает и кровавые конечности должников, и тот ужас, который они испытывают.

Кан До же напротив хладнокровен и бессердечен. Он живет чисто механической жизнью: дни напролет разбирается со своими клиентами, ужинает по вечерам пойманными на улице кроликами, а по ночам мастурбирует в своей постели. Все изменяется, когда однажды в его дверь стучится женщина, называющая себя его матерью (Чо Мин Су), которая отказалась от него при рождении. В жестоком убийце просыпаются давно забытые чувства. Постепенно проникаясь любовью к обретенной после долгих лет разлуки матери, он начинает испытывать к своим жертвам ту самую жалость и милосердие.

Но это вовсе не тот сюжетный ход, который оправдывает итальянское название южнокорейской картины. Ким Ки Дук сохранит интригу до конца и истинный смысл названия раскроет лишь в финальных сценах для того, чтобы зритель понял: сильнее материнской любви, способной пробудить чувства даже в кровавом палаче, может быть только материнская месть.

Мария Токмашева 21/11/2012
http://weekend.ria.ru/cinema/20121121/782320358.html
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:58 | Сообщение # 20
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Драма, кровавая о всех отношениях

Выигравшая Венецию «Пьета» принесла своему создателю Ким Ки Дуку первого в его карьере «Золотого льва» и первую же главную награду «большой тройки» кинофестивалей (Канны — Венеция — Берлин). По поводу этой победы строилось как-то особенно много версий. Среди них имелась и такая: а могло ли быть по-другому в год возвращения к руководству Мострой Альберто Барбера, при котором в 2000 году, с «Острова», и началась фестивальная слава Ким Ки Дука.

Суровый молодой человек живет один, занимается сексом с подушкой, работает вышибалой долгов у ремесленников в бедном пригороде. Если его подопечные не могут расплатиться, он заставляет их калечить себя разными интересными способами и отбирает положенную несчастным медицинскую страховку. А в ответ на ужас в глазах, плач и упреки обычно равнодушно высказывается в том смысле, что жить надо по средствам. Но однажды на пороге его дома с петухом в протянутой руке появляется женщина средних лет, утверждающая, что она его мать, бросившая его в детстве. Тут-то и начнется драма, кровавая во всех отношениях.

Это 18-й фильм режиссера, и в анонсах прямо так бесхитростно и было написано «18-й фильм Ким Ки Дука». Предыдущие 17 принесли этому корейцу славу автора, специализирующегося на эстетизации насилия, в фильмах которого герои запихивали в себя рыболовные крючки, причем не только в рот, и пытались их вытянуть уже вместе с внутренностями. Говорят, в 2000-м году во время венецианских показов «Острова» на соответствующих сценах зрители с изменившимися лицами выбегали из зала. (Хотя, если честно, у его коллег подобное могло получаться пусть не так вдохновенно, но эффективнее. К примеру, ровесник Ким Ки Дука, замечательный японский режиссер Такаси Миике, специалист широкого профиля, мастер разных жанров, у которого, кстати, наград такого уровня вообще нет, в своем «Ичи-киллере» сделал все столь мощно, что выбежать попросту не успеваешь). 18-й фильм Ким Ки Дука — это повторение всех предыдущих. Или классический Ким Ки Дук. Назвать это явление можно как угодно. Но важно, что «Пьета» — простая, четкая история, и что порой даже на фестивалях любят кино, в котором режиссер не пытается нарочито выпрыгнуть из штанов, а показывает ровно то, на что способен.

Вдохновляла Ким Ки Дука скульптура Микеланджело «Оплакивание Христа». Но хрестоматийный сюжет Ким Ки Дук вывернул наизнанку, равно как развернул и саму христианскую идею всепрощения. Прощение тут отсутствует, зато есть месть, а главное — справедливость. Суровый вышибала-одиночка не прощает должникам своим, но и ему прощения ждать не приходится. В истории двух главных героев вполне можно разглядеть картину мира, живущего не по законам милосердия, а по законам справедливости. Нужна большая наглость, ну, или смелость, чтобы взять и вот так просто высказаться по поводу нынешнего состояния дел.

Марина ЛатышевА 22.11.2012
http://www.rbcdaily.ru/lifestyle/562949985182843
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:59 | Сообщение # 21
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Оплаканный долг
"Пьета" Ким Ки Дука


В российском прокате — что-то вроде фестиваля Ким Ки Дука: на прошлой неделе вышел его "Ариран", на этой — "Пьета". Возвращение корейского режиссера из кризиса приветствует АНДРЕЙ ПЛАХОВ.


Сначала Ким Ки Дук, поседевший, отрастивший длинные волосы и сменивший джинсы и кепку на темный халат, вернулся в Канн с "Арираном". С помощью этого фильма он выгонял стресс, в который его ввел инцидент с актрисой, чуть не погибшей на съемках, а также травля со стороны критиков и коллег-кинематографистов. Выстреливавший в начале нулевых двумя, а то и тремя фильмами в год и снабжавший ими все главные фестивали, "сексуальный террорист", как обозвал Кима британский критик и куратор Тони Рейнс, вдруг надолго замолчал и, обиженный непониманием, удалился от мира кино и мира вообще.

Но камеру захватить не забыл. Режиссер снимает свою отшельническую жизнь в палатке: на полке стоят многочисленные фестивальные призы, рядом кошка, печка-буржуйка, бутылка и токарный станок. Он вытачивает детали, собирает кофеварку и пистолет: крайне нужные вещи в хозяйстве. Пистолет сгодится в самом конце, чтобы символически расправиться с обидчиками, а бутылка пойдет в ход сразу. Пьяные глаза героя, грязные пятки и яростно надрывная песня: мало кто решился бы показать себя в таком виде. Ким Ки Дук не побоялся и был награжден призом программы "Особый взгляд", который присудил ему Эмир Кустурица.

Из Канна корейский режиссер домой возвращаться не стал: он остался в Европе и снял там за лето роуд-муви "Аминь", как раз поспев к осеннему фестивалю в Сан-Себастьяне. В поисках своего возлюбленного по Европе перемещается молодая кореянка, вероятно, балерина. За ней по пятам следует некий монстр в противогазе: в ночном поезде он усыпляет ее, грабит подчистую и сексуально использует, потом возвращает часть украденного и умоляет родить от него ребенка. Сюжет разыгрывается практически без слов, а фонограмма заполнена шумами современного города, будь то Париж, Авиньон или Венеция (пункты путешествия героини). В одной из последних сцен под противогазом можно разглядеть седеющий чуб Ким Ки Дука. Но если кто в фильме и является альтер эго автора, это, конечно, девушка. А монстр в противогазе — Европа. Это она заманила, оплодотворила, околдовала и обманула режиссера — несомненно, с самыми лучшими намерениями.

Потом Ким Ки Дук задумал "Пьету" — драму жертв современного капитализма. На роли пожилой женщины и молодого мужчины он хотел пригласить Изабель Юппер и Джуда Лоу, но в итоге обошелся более доступными корейскими артистами. Герой фильма — тридцатилетний отморозок Канг Ду (Ли Чжон Чжин), не знающий не только милосердия, но и элементарного сочувствия к чужим несчастьям и брезгливости к самым физиологичным атрибутам насилия. Он нашел дело, отвечающее его натуре: выбивает деньги из должников своего босса, дробя им кости, отрубая руки и ноги, превращая в беспомощных инвалидов, а страховку отбирая за долги. Каждый в округе, кто соблазнился взять деньги в рост, через три месяца обнаруживает, что долг увеличился в десять раз, а над его жизнью нависает бесчувственный урод с набором пыточных инструментов: благо они всегда под рукой, поскольку дело происходит в допотопных мастерских со страшными, как смертный грех, железными станками. Все меняется, когда перед ним является женщина, утверждающая, что она его родная мать, бросившая сына сразу после рождения и теперь раскаявшаяся (в этой роли — Йо Мин Су). Поначалу кажется, что она чуть ли не готова ассистировать заплечных дел мастеру, потом она в корне меняет его жизнь, пробуждает сентиментальные сыновние чувства, потом агрессивные, ведя дело к инцесту.

А потом сюжет претерпевает головокружительный кульбит, заставляя признать, что сколько бы ни выступали с нападками на него, Ким Ки Дук остается одним из самых изобретательных и мощных авторов корейского кино. В 2000 году в Венеции он сразил наповал фестивальную публику фильмом "Остров". Спустя двенадцать лет тот же куратор Альберто Барбера привез в Венецию "Пьету" — и она выиграла "Золотого льва". Совершенно заслуженно: диковатое корейское христианство органично вписалось в мир ким-ки-дуковского китча, и уже дуракам стало ясно, что агрессия в этом мире по законам мелодрамы взывает к раскаянию. Пройдя через трудные времена и выйдя из кризиса, Ким Ки Дук сегодня опять предстает в отличной форме и энергично играет кинематографическими мускулами.

Андрей Плахов, Газета "Коммерсантъ", №222 (5007), 23.11.2012
http://www.kommersant.ru/doc/2073098
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:59 | Сообщение # 22
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
«Плохой парень»: Рецензия на фильм «Пьета»

Восемнадцатый фильм Ким Ки-Дука, несмотря на свое возвышенное название, зиждется на низком. Христианские мотивы в «Пьете» эффектно вплетены в типичную для автора черную поэтику, густо пропитанную кровью, слезами и спермой. Большую часть хронометража взъерошенный злой одиночка по имени Ли Кан До взимает деньги с безответственных заемщиков. Брать с бедняков нечего, поэтому уже на первом этапе диалога в ход пускается излюбленный южнокорейскими кинематографистами слесарный инструментарий. Так продолжается изо дня в день, пока однажды на пороге дома Ли Кан До не появляется женщина, которая, преклонив перед садистом колени, принимается рыдать и извиняться за то, что бросила его в детстве. Отказываясь в это поверить, главный герой спускает незваную гостью с лестницы. Когда женщина возвращается вновь, Ли Кан До жестоко ее насилует, видимо, надеясь на то, что имеет дело с сумасшедшей самозванкой. Но та в ответ лишь покорно терпит и виновато улыбается, причитая вслух, что из рук сына готова принять даже смерть. Дальше — хуже. Про сюжет, впрочем, тут умолкаем, не переживайте.

Растревожив своим фильмом чувствительную публику Венецианского кинофестиваля, награжденный там «Золотым львом» Ким Ки-Дук красиво ворвался в кинематограф, с которым в прошлом году вроде как официально попрощался. Для камбэка постановщик предсказуемо выбрал материал, от которого невозможно увернуться. Уже на уровне сюжета «Пьета», как кирпич, что летит с крыши прямо тебе на голову — трудно сказать, хорошо это или плохо, но бьет кино не слабо, отчего ты теряешься в формулировках и принимаешься, отсмотрев финальные титры, мямлить что-то несвязное. Боль, которую здесь причиняют себе и окружающим, как водится у автора, призвана оттенять бездны, что остались у героев вместо души. Единственная проблема с «Пьетой» заключается в том, что Ким Ки-Дук сам уже много лет ничего не ощущает. Делая эссенцию азиатского экстрима, каким его любят трепетные европейские фестивали, драматургически режиссер стремительно движется куда-то в сторону китайской оперы. Живых людей в его аллегоричной кинофреске нет. Только образы: божественно красивая мама, символизирующая ту самую вынесенную в название жалость, и заблудший сын, которого призвана исцелить любовь. К финалу, когда даже покаяние материализуется в виде полосы из крови, примечательно размазанной по асфальту, впору расплакаться, трагедия все-таки. Увы, единственное, что ты способен прочувствовать в этот момент — неуместное восхищение тем, как красиво пишет Ким Ки-Дук багрово-красным. Такой маляр пропадает.

28.11.2012 | Filmz.ru | Анатолий Ющенко
http://www.filmz.ru/pub/7/26728_1.htm
 
ИНТЕРНЕТДата: Пятница, 29.03.2013, 19:59 | Сообщение # 23
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
«Пьета», да не та

В кинотеатрах города завершился прокат последнего фильма культового режиссера Ким Ки Дука

«Пьета» принесла корейскому шокмену самую престижную в его послужном списке награду — «Золотого льва» в Венеции. Символично, что это случилось на том самом фестивале, где двенадцатью годами раньше его звезда взошла после премьеры «Острова». Тогда жюри еще не очень представляло, что делать с этим безжалостным азиатом, но репортажи о падающих в обморок зрителях во время показа фильма разошлись по миру и невольно заинтриговали. Так образовался миф, а затем и культ Ким Ки Дука, который он тщательно поддерживал последующие восемь лет, исправно поставляя своим поклонникам по одной, а то и по две картины в год, наладив что-то вроде конвейерного авторского производства.

Так продолжалось, пока не был исчерпан идейный ресурс и не наступил кризис перепроизводства. Выпав из обоймы фестивальных фаворитов почти на четыре года, Ки Дук посвятил это время продюсированию и написанию сценариев для молодых корейских режиссеров, «в знак благодарности» и в меру таланта копирующих его авторский стиль. В 2011-м он вернулся к своей основной деятельности — режиссуре, выйдя из кризиса оригинально и в определенном смысле красиво. Соединив профессиональную ремиссию со съемками документального фильма «Ариран», он рискнул предстать в нем в почти обескураживающем и неприглядном виде, предъявляя и олицетворяя состояние творческого замешательства. К слову сказать, «Ариран» неделей раньше «Пьеты» вышел в российский прокат, но так и не был показан ни в одном из новосибирских кинотеатров.

А теперь, собственно, о «Пьете», представляющей собой своеобразный «апокриф» на тему сюжета знаменитой скульптуры Микеланджело Буонарроти. «Пьета» в переводе с итальянского означает жалость и милосердие. Копии изваяния итальянского художника, изобразившего оплакивание Богоматерью мертвого Христа, лежащего у нее на коленях, красуются по всему миру, и есть даже на родине Ки Дука. Стилизованный образ скульптуры режиссер использовал в рекламных постерах, но не задействовал в самом фильме. Что неудивительно, поскольку в таком случае могла открыться суть тщательно спрятанной интриги.

Не знающий жалости выбивальщик денежных долгов из мелких сеульских ремесленников однажды встречает на улице красивую женщину, которая утверждает, что является его матерью. Вместе с проснувшимися сыновними чувствами у молодого рэкетира появляется страх за мать. Так до сих пор безотказно работающая «пыточная машина» начинает вдруг сбоить, что и приводит к неожиданному развитию событий… Полагаю, что столь смелая эксплуатация классического тропа не могла не понравиться организаторам и жюри Венецианского смотра. Но Ки Дук остался верен своей характерной манере: используя образ Микеланджело как ключ к дешифровке, он немилосердно, и под завязку, набил фильм сценами экстремального насилия. В результате и без того обширный каталог кидуковских пыток и перверсий пополнился очередной изощренной подборкой.

Классический Ки Дук, мотивированный поиском небанальных проявлений агрессии, здесь, как молодой стахановец, выдает на-гора новый, свеженький арсенал пугающих обывателя сцен. Поклонники, воспитанные на острове, плохих парнях и самаритянках, вроде бы должны радоваться. Но лично меня почему-то не покидает ощущение, что это лебединая песня режиссера, после исполнения которой надо либо уходить из кино вообще, либо кардинально менять стиль и содержание. Собственно, это уже случалось с Ки Дуком, в результате чего появилась, как вы прекрасно знаете, «Весна, лето, осень, зима…».

Но, следуя проверенным направлением и ловко манипулируя тут символикой христианской мифологии и духовности, Ким Ки Дук тем не менее продолжает органично вписываться в контекст национального кино, поскольку «Пьета» — это кино о мести, а данная тема с некоторых пор стала излюбленной у продвинутых режиссеров Южной Кореи. Пробуждение сыновних чувств к матери утверждает незыблемость кровных уз, но в интерпретации Ки Дука проходит здесь через жертвенное «кровосмешение», чтобы затем в качестве расплаты и искупления за грехи оставить самый длинный кровавый след не только на загородной сеульской дороге, но и, с большой долей вероятности, в истории мирового кино…

Аминь.

Андрей Малов, 15.12.2012
http://relax.ngs.ru/blogs/more/879207/
 
Александр_ЛюлюшинДата: Суббота, 30.03.2013, 10:42 | Сообщение # 24
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
Всем привет! Ну так мы продолжаем разговор? wink

Думаю, тот, кто захочет, несмотря на наш вчерашний долгий разговор, мнение о фильме выразит и письменно, а я вам подкину очередную порцию вопросов. wink

1. Почему Кан До мужественно оголяет тело перед ножом «матери»?
2. Почему Кан До просит «мать» не называть его по имени, не произносить его имя?
3. Почему в финале фильма случается не убийство матери другой матерью, а самоубийство?

 
Александр_МакинДата: Суббота, 30.03.2013, 14:24 | Сообщение # 25
Группа: Друзья
Сообщений: 16
Статус: Offline
Привет. Конечно продолжим, ибо, как мне кажется, мы многого не коснулись на последнем обсуждении.

1. Гл.герой не раз смотрел в глаза смерти (это можно понять по шрамам) и вдобавок циничен по своей натуре (сцены выбивания денег), так что он не боится смерти и может даже желает её. + можно сказать,что персонаж уже мёртв. Т.е. такой поступок несёт символическую роль.

2. Первая мысль - ненависть к себе. Человек не признаёт себя как личность. А вообще этот процесс пробуждения в Кан До личности, пробуждения любви к матери, можно сравнить с ритуалом чёрной магии - воскрешением. А все попытки отторжения, условно говоря, материнской любви (избиение, испытание, "инцест"), как раз-таки побочные эффекты этого мрачного ритуала.

3. А вот этот вопрос действительно интересный. В обоих случаях гл.герой становится жертвой мести либо непосредственно своей "матери" путём самоубийства, хотя она могла поступить милосерднее и заменить ему мать (идеалистичный happy end), либо от рук матери одного из должников. Но режиссёр акцентировал внимание именно на самоубийстве. Зачем? Может, чтобы показать неминуемость расплаты. Нет. Может она решила, что его жизнь ничтожна и убийство его, путём самоубийства матери, гуманнее? И с мыслью "бедный Кан До" прыгнула. А может она понимала, что не заменит ему мать и такой поступок лучше (т.е. отбросила хеппи энд). Она знала, что убьёт его этим. И всё равно так поступила, хотя режиссёр показал, что ей его жалко. Тут сложно сказать точно.

С удовольствием "выслушаю" мнения других по этому вопросу и здравую критику в пользу своего ответа.

(Заранее извиняюсь за все опечатки и ошибки как лексического, так и пунктуационного характера в этом сообщении и последующих)
 
Маша_ПроскуринаДата: Суббота, 30.03.2013, 21:10 | Сообщение # 26
Группа: Друзья
Сообщений: 139
Статус: Offline
Добрый вечер всем)

1. Думаю, Кан До так легко готов был пойти на смерть, потому что его жизнь бессмысленна. Он полон жестокости, причиняет боль другим людям, сам не знает ни любви, ни простого счастья, близких людей у него нет. Ему просто нечего терять, и он это понимает.

2. Исходя из всего, что было показано до этого момента, не сложно сделать вывод, что Кан До очень закрытый человек, который никого к себе не подпускает. Для него то, что эта женщина называет его по имени, это нечто слишком личное. Тем более, она обращается к нему с таким пониманием, заботой, что является очень непривычным для него, и, следовательно, пугает его.

3. Скорее всего, в финале фильма случается самоубийство, чтобы показать, что выбор «матери» был осознанным, ее никто не толкал на этот шаг. Так исключается всякая возможность того, что эта женщина в итоге могла бы простить Кан До.
 
Аня_КлюеваДата: Суббота, 30.03.2013, 23:57 | Сообщение # 27
Группа: Друзья
Сообщений: 31
Статус: Offline
Добрый вечер) С удовольствием еще раз попытаюсь выразить свои мысли и чувства по отношению к этому, на мой взгляд, необыкновенно сильному и удивительному фильму. Данная картина держит в напряжении в течение всего времени, что, на мой взгляд, является неотъемлемой составляющей по-настоящему интересного кино. Сложно предугадать поступки главных героев, с каждой сценой фильма открываются новые, неизведанные стороны их души, объясняющие в той или иной степени их миссию, сущность. Стилистика, атмосфера, музыка, цветовое оформление фильма очень гармонично дополняют друг друга, создавая мрачную, но при этом поэтично-упоительную картину. Великолепная игра актеров, запоминающиеся диалоги, эмоциональность - всё это имеет место в фильме. Что касается концовки, безусловно, она спорная и может даже вызывать недоумение, но, на мой взгляд, она является поистине логическим завершением картины, так сказать, последним штрихом в этой пронзительной истории о любви, ненависти и мести. Думаю, комплиментов достаточно, а потому перейду к ответам на вопросы)

1. Мне кажется, что Кан До так бесстрашно предстает перед ножом, показывая при этом шрамы на теле, чтобы, во-первых, увидеть реакцию "матери", так как шрамы на его теле несут не только буквальное значение, его душа такая же израненная и полна шрамов, которые появились в его душе от отсутствия материнской любви и внимания, а потому он хочет, чтобы она увидела это собственными глазами. Во-вторых, он сам по себе глубоко несчастен, его жизнь лишена смысла, он одинок и смерть не вызывает в нем страха. Эта таинственная женщина появляется в момент отчаяния в его жизни, когда он сам совершенно запутался в своем предназначении и готов попрощаться с жизнью, по крайней мере в тот самый момент.

2. Он просит не называть его по имени, потому что подобное обращение делает его абсолютно беззащитным и безоружным. Он уже давно потерял человеческое лицо, да и забыл как его зовут, никто в фильме не называет его по имени, кроме "матери". А она делает это с нежностью и виной в голосе, что пробуждает в его душе частичку человечности и доверия, но он не хочет осознавать это и признаться самому себе в умении испытывать неведомые ему прежде чувства.

3. Несчастная мать совершает самоубийство, так как она выполнила свою миссию, совершила месть, выполнила так называемый долг перед настоящим сыном и должна уйти к нему самостоятельно, без посторонней помощи. Возможно, здесь присутствует какое-то символическое значение, ведь и ее сын покончил жизнь самоубийством.
 
Валентина_НежумираДата: Воскресенье, 31.03.2013, 02:45 | Сообщение # 28
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
Всем доброй ночи! smile К сожалению, раньше написать не получилось.

В начале хотелось бы рассказать о своих впечатлениях по поводу фильма. "Пьета", без сомнения, теперь находится в моей коллекции любимых фильмов у Ким Ки Дука! Этот, на мой взгляд, гениальный режиссёр не перестаёт меня удивлять. Да, его фильмы местами могут быть очень жестокими, но такой уж у него стиль подачи. В этом фильме Ким Ки Дук рассказывает нам на своём языке о жестокости, насилии, лжи и других пороках; о губительном влиянии денег; и, наконец, о любви, которая способна противостоять всем этим катаклизмам общества. И конечно же, большой интерес вызывает его переосмысление темы Пьеты. Удивительно то, как режиссёру удалось перенести библейскую тему на современный мир.

Кстати, всегда удивляюсь тому, как режиссёру удаётся ближе к концу фильма перевернуть всю историю с ног на голову. Но как раз это мне в нём и нравится!

Теперь, что касается вопросов...

1. Тут я, пожалуй, соглашусь с Сашей по поводу того, что главный герой мёртв. Если помните, на обсуждении мы говорили, что его рождение начинается только после того, как он вернулся в материнское лоно. Только после этого момента в нём стали зарождаться человеческие чувства. Значит, до этого момента, можно сказать, что он не жил. Потому любая боль была ему чужда. Он не мог что-либо почувствовать. К примеру, момент, когда Кан До совершенно спокойно отрезает часть своего тела и даёт "матери", чтобы та его съела.

2. В связи с этим вопросом, у меня возникли три мысли. Во-первых, имя ребёнку обычно даётся его родителями, но так как у Кан До их не было, возможно он ненавидел своё имя, так как ненавидел своих родителей, которые его бросили. Во-вторых, имя, непосредственно, связано с личностью человека. А раз мы говорим, что он мёртв, души у него нет, значит и имя ему ни к чему. И в-третьих, называть человека по личному имени в корейской культуре считается грубым. По имени разрешено называть только самых младших в семье. И тот факт, что "мать" обратилась к нему по имени, его сильно разозлил, так как не имела на это право.

3. Думаю, если бы произошло убийство, тогда всё что делала, так называемая "мать", было бы бессмысленным. Тогда не было бы никакой мести. Нет, вернее, она бы была, но только уже не с её стороны, а со стороны этой старой женщины, которая так же хотела отомстить Кан До за потерю сына. Но этот грех взяла на себя другая женщина, таким образом спасая всех остальных.
 
Александр_МакинДата: Воскресенье, 31.03.2013, 13:08 | Сообщение # 29
Группа: Друзья
Сообщений: 16
Статус: Offline
Хм....много очень интересных мыслей здесь подчерпнул, особенно по 2-ому вопросу. А про корейскую культуру вообще не знал. Если отталкиваться от мысли, которая звучала на обсуждении, что кино для Европы снято, то, наверно, этот вариант (причину, почему Кан До просит не называть его имя) можно отбросить. Но за информацию отдельное спасибо smile

А теперь на счёт 3-его:

"Скорее всего, в финале фильма случается самоубийство, чтобы показать, что выбор «матери» был осознанным, ее никто не толкал на этот шаг. Так исключается всякая возможность того, что эта женщина в итоге могла бы простить Кан До." - Мария, абсолютно согласен с вами, но зачем режисссёр как раз-таки исключает эту возможность? Зачем делает акцент именно на этом выборе, т.е. что он хотел этим жестом сказать? Ким Ки Дук специально вносит момент полной осознанности и принятия решения "матерью", хотя для гл.героя исход один и тот же (она бы умерла в обоих случаях). В фильме нет момента, как Кан До бежит на место откуда спрыгнула мать, чтобы выяснить кто её скинул, отомстить или т.п. Т.е. по каким причинам она упала (сама или с чьей-то помощью) не имеет значения для гл.героя. Это сделано для публики, чтобы мы сами ответили, почему она прыгнула, а не оказалась жертвой другой матери. Хочется верить, что это не банальное продолжение мстительной миссии, как предположила Анна, а всё-таки за этим что-то стоит....не зря же в фильм вставлено её короткое предсмертное рассуждение о "бедном Кан До".
 
Маша_ПроскуринаДата: Воскресенье, 31.03.2013, 15:28 | Сообщение # 30
Группа: Друзья
Сообщений: 139
Статус: Offline
По поводу вопроса, что именно хотел сказать режиссер, показывая нам самоубийство, достаточно сложно ответить однозначно. Но это действительно логичное завершение истории. Я думаю, мать уже и так не мыслила свою жизнь без своего настоящего сына, поэтому единственным возможным вариантом для нее было совершить месть и уйти.

А исключена возможность того, что Кан До будет прощен этой женщиной, скорее всего потому, что он и не заслуживает этого прощения. Но это также достаточно спорный вопрос.
 
Александр_МакинДата: Понедельник, 01.04.2013, 14:15 | Сообщение # 31
Группа: Друзья
Сообщений: 16
Статус: Offline
Да, концовка фильма действительно лаконична и поведение "матери" как человека вполне можно понять, но только ли мы видим логичный расклад сюжета или всё-таки есть что-то между срок - вопрос остаётся открытым. Если есть у кого-то мысли на этот счёт, пожалуйста, поделитесь. Очень интересно) А то может мы занимаемся поиском скрытого смысла там, где его нет)))

Сообщение отредактировал Александр_Макин - Понедельник, 01.04.2013, 14:16
 
Александр_ЛюлюшинДата: Понедельник, 01.04.2013, 20:38 | Сообщение # 32
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
Во-первых, всем разговорившимся моё большое спасибо! Душевно у вас получилось! Приятно было читать! smile

Саша,
1. Соглашаясь с Вами в том, что смерти герой не боится, задаюсь вопросом, в чём символичность его поступка…
2. Разве пробуждение может быть мрачным ритуалом?
3. Почему Вы отметаете вариант о неминуемости расплаты?

Маша,
1. Кан До легко готов был пойти на смерть, чтобы совершить акт самоубийства?
2. А что именно пугает Кан До в обращении по имени?
3. А почему должна быть исключена всякая возможность, что женщина могла бы простить Кан До?

Аня,
Почему Вы полагаете, что концовка фильма спорная? Если это так, то она не может являться поистине логическим завершением картины…
1. Если человек всего лишь хочет увидеть чью-то реакцию, то его можно назвать лицемер, что, на мрй взгляд, никоим образом не подходит к достаточно прямолинейному Кан До. Да, кстати, Вы думаете, его душа изранена? Возможно ли это у человека, совершающего столь жестокие поступки? Да, и появляется ли она именно в тот момент, когда он «готов попрощаться с жизнью»?
2. Почему Вы думаете, что «он не хочет признаться самому себе в умении испытывать неведомые ему прежде чувства»?
3. Мать-то совершает самоубийство, но почему режиссёр не позволяет совершить в конце фильма именно убийство?

Валя,
1. «Любая боль была ему чужда» или «Он не мог что-либо почувствовать»?
2. «Раз мы говорим, что он мёртв, души у него нет, значит и имя ему ни к чему». А разве ему другие не дали новое имя?
3. Другая женщина взяла на себя грех, тк спасла всех остальных? Т.е.?

Саша,
Никаких вариантов мы не должны отбрасывать, тк любой режиссёр не имеет целью «сработать» т о л ь к о на какую-то определённую, в данном случае, европейскую публику.
3. А зачем всё-таки «в фильм вставлено короткое предсмертное рассуждение о “бедном Кан До”»?

Маша,
3. А почему это «достаточно спорный вопрос», что Кан До не заслуживает прощения?

Саша,
Многое из того, что «между строк», вы уже проговорили, увидев при этом каждый своё.
«А то может мы занимаемся поиском скрытого смысла там, где его нет» - Не, не занимаемся!)

Саша, Маша, Аня, Валя,
Вам не кажется, что первые два вопроса-кадра как-то связаны между собой? wink
 
Саша_НадобенкоДата: Вторник, 02.04.2013, 22:55 | Сообщение # 33
Группа: Друзья
Сообщений: 25
Статус: Offline
Доброго времени суток всем!
Было очень интересно читать вашу дискуссию,  поэтому хотелось бы ее продолжить и  поделиться и своей точкой зрения по заявленным проблемам. 

1. сложно однозначно ответить. с одной стороны я согласна с Сашей, а с другой стороны мне кажется, что Кан До чувствовал свою власть над этой женщиной и не боялся ее. 

2.а в отношении этого вопроса мне были особенно интересны мнения Ани и Вали, с которыми я согласна.
Порой бывает, что собственное имя является для человека самым ласковым и нежным словом. Думаю, это каждый не раз переживал на себе, а что касается главного героя, особенно учитывая небольшой экскурс от Вали в корейскую культуру, не сложно догадаться, насколько сильно обращение по имени к молодому корейцу пронзало не только его слух, но и душу. А уж тем более от женщины, называющей себя матерью, которой у него никогда не было.

3. Наблюдая финальную сцену, мы не можем до конца быть уверенными, доведет ли  Ми Сун свою месть до конца, покончив жизнь самоубийством, или нет. Именно поэтому появления женщины, которая желала ее убить, особенно ярко подчеркивает осознанность и значимость выбора "матери".
 
Валентина_НежумираДата: Среда, 03.04.2013, 04:06 | Сообщение # 34
Группа: Администраторы
Сообщений: 483
Статус: Offline
Немного уточню то, что говорила ранее.

1. Здесь я всё-таки больше склоняюсь к мысли, что он не мог ничего почувствовать. Если утверждать, что чувства, а значит и жизнь Кан До начал приобретать только после своего "рождения", получается, до "рождения" он был мёртв. А тот, кто умер однажды, не сможет умереть ещё раз.

2. Согласна, другие дали ему имя. Исходя из этого, можно сказать, что имя - это то, что делало его человеком, кем по сути он не являлся. Именно поэтому он ненавидел своё собственное имя, так как оно делало его слабым и смертным.

3. Честно скажу, очень трудный вопрос. Я имела в виду, что любой из родственников людей, покончивших жизнь самоубийством по вине Кан До, хотел ему отомстить. Они могли в любую минуту его убить. Но "мать" своим поступком огородила их всех от совершения этого греха. Она взяла грех на себя. Ведь рано или поздно кто-то должен был это сделать. И она решила пожертвовать собой.

На мой взгляд, первые два кадра связаны между собой, так как оба доказывают, кем был в сущности Кан До до своего "рождения". Он ненавидит своё имя, потому что, как я уже сказала, это делает его человеком, а значит слабым и смертным. Потому-то он без страха оголяет своё тело, так как уверен, что ничего с ним не будет.
 
Маша_ПроскуринаДата: Среда, 03.04.2013, 22:59 | Сообщение # 35
Группа: Друзья
Сообщений: 139
Статус: Offline
1. Нет, о самоубийстве Кан До я не говорила. Смерть его не пугает, и, как правильно сказали выше, на тот момент он действительно «мертв». Хотя у меня сложилось впечатление, что сам Кан До в этот момент даже и не задумывался о смерти.

2. В обращении по имени Кан До пугает, прежде всего, то, с какими чувствами «мать» его имя произносит. Он чувствует ее любовь, и из-за этого осознает свою слабость и некоторую беспомощность перед этой женщиной.

3. Как я уже писала выше, я полагаю, что Кан До не заслуживает прощения этой женщины. Хоть в итоге он и смог стать более человечным и испытать совершенно новые для себя чувства, он уже совершил слишком много жестоких поступков, которые никак нельзя исправить. Так, на мой взгляд, режиссер подчеркивает неумолимость и неизбежность мести женщины.


Сообщение отредактировал Маша_Проскурина - Среда, 03.04.2013, 23:01
 
Александр_ЛюлюшинДата: Воскресенье, 07.04.2013, 19:56 | Сообщение # 36
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
Небольшое дополнение к Валиному предположению по первым двум кадрам. Точнее, это скорее мои ассоциации к ним. №1 – тело, к-ому нечего бояться. №2 – душа, к-ая боится «проснуться». Вот таков он был этот Кан До – противоречивый человек, взрослый ребёнок, болезненное существо, всеми возможными способами (точнее, единственным, о к-ом он имел понятие - насилие) пытающееся обрести себя в жизни!
 
Владимир_ТактоевскийДата: Воскресенье, 16.06.2013, 11:44 | Сообщение # 37
Группа: Проверенные
Сообщений: 98
Статус: Offline
ммм... из серии душевных фильмов про детей cool  хотя сам режиссер снимал, вроде, нечто иное: «Главная идея фильма — труд человека, его отношение к технике. Хотелось показать, в каких отношениях находятся люди и оборудование и понять, неужели люди живут по такому же принципу, как техника?»... хорошо, что замечательную "Весну, лето..." я увидел прежде всего остального... не то что бы "не понравилось", но близко к этому (( по-настоящему раздражал неуместный макияж "матери"... актер "сын" интересный, но мог бы, кажется, и поглубже копнуть, если б сценарий позволил... насколько мне близки и понятны японцы в кино, настолько же корейцы представляют пока что загадку (имею в виду разность Культур, в частности, характерных психо-типов у этих народов, да и эстетика жизни, если можно так выразиться -- очень разная)...

Сообщение отредактировал Владимир_Тактоевский - Воскресенье, 16.06.2013, 17:25
 
Форум » Тестовый раздел » КИМ КИ ДУК » "ПЬЕТА" 2012
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024
Бесплатный хостинг uCoz