А то, как показывают главных героев и всех остальных! сразу видно КТО главный в фильме. И ни разу не показывали лиц неверных жены и мужа...

http://www.youtube.com/watch?v=Pa0JAvjx05c

Заигрались - здесь применительно больше к их репетициям, чем в смысле проявления какой-то беспечности, детской игры

А музыка! Музыка такая… весенняя. Лиричная, и в то же время с какими-то тревожными нотками… Весной частенько возникает тревога – хочется и дышать полной грудью, и спешить куда-то, и любить или хоть влюбляться…

Не знаю, пригодится ли кому ... только что скачала все саундтреки к "Любовному настроению"
http://cawa.ru/2009/04/12/kar-wai-in-the-mood-for-love-soundtrack

http://klub-nostalgia.ucoz.com/publ....-1-0-18

Завораживает всё: эта волнующая музыка... герои... потрясающе красивые платья в контрасте с обветшалыми стенами... движения... жесты... множество значимых деталей (кольца, часы, шторы и т.д.) Да, "если обращать на вещи внимание, начинаешь замечать их"... А ещё такая чувственность во всём.

И в то же время меня поразил своего рода СВЕРХМАЗОХИЗМ отношений Су и Чоу, который проявляется в каком-то всеохватывающем, невидимом, но постоянном присутствии её мужа и его жены между ними. Они всё время упоминают о них, и многократно повторяются кадры, где крупным планом подаётся его или её рука с кольцом на пальце...

А в итоге через боль зарождается любовь, чувство подкрадывается незаметно, и они уже не могут друг без друга...

Слова о том, что "прошлого невозможно коснуться", наводят на мысль о времени, которое то летит, то тянется, но которого не повернуть вспять... И хочется извлекать уроки, чтобы потом не было "мучительно больно"... И тут мне вспомнились строки стихотворения И.Приклонского:

...это больно...до одури больно - снимать швы...
мазохизм прощания - сценой в немом кино...
отодрать/отскрести/написать вместо “мы” – “вы”,
откреститься от всех бессонниц/стихов/снов...

пусть останется только багровый кривой шрам,
покровит - перестанет, насыпь стрептоцид лжи...
только память зашить не получится, в ней дыра -
как я был…где я был…кем так долго дышал, жил?..

Также, например, сцена, когда они "зонт делили", что им нельзя оказываться вместе. Т.е. даже в такой естественной ситуации, достаточно оправданной и нормальной, они все равно не хотят быть "застигнутыми", потому что им противны какие-либо подозрения, тем более, когда они не являются правдивыми.

Ну а самые явные - это сцены, где они в комнате вместе (когда она не могла выйти из его комнаты и еще когда помогала ему писать роман, приходила на тайную квартиру). Конечно же, сцена в кафе, когда они уже точно уясняют для себя, что супруги изменят им друг с другом. Они не решаются сказать в лоб, хотя знают, что всё равно придется открыть это.

Мне кажется, что Кар Вай очень тонко передал нам то состояние, которое бывает с людьми, которые запутались, но не собираются сдаваться и принимать "первое попавшееся решение". Т.е. его любовное настроение зависло в воздухе между Су и Чоу и помогает им дышать, двигаться, улыбаться или наоборот грустить.

О фильме «ЛЮБОВНОЕ НАСТРОЕНИЕ» посетители сайта http://www.kinopoisk.ru

***

«Любовное настроение» Кар Вай Вонга — это изящная зарисовка на тему непознаваемости любви. По-восточному тонкая и глубокая история двух людей, сведенных обстоятельствами вместе.

Фильм до безупречности красив и пронизан глубокой философией о самом понятии любви.

10 из 10

***

Очень чувственный и проникновенный фильм. Это история двоих. Вокруг все пропитано изменой, но у них не так. Это огромная нежность, щемящая сердце печаль, когда ее нет рядом. Это легкие соприкосновения, это возможность услышать голос. Просто прикоснуться к его вещам.

Чтобы не говорил герой, у них своя история. Это история не страсти, не любви… это было любовное настроение.

10 из 10

***

Спасибо азиатскому кинематографу за 98 минут настоящего удовольствия. Спасибо за проникновенною музыку, за клубы сигаретного дыма, за гибкий стан Мэгги Чун в изящных платьях, за тени на обшарпанных стенах подворотен, за звук дождя… Спасибо за прекрасное любовное настроение…

Настолько пронзительную и красивую историю любви и страсти мог подарить нам только Восток.

Это кино — шедевр в веренице примитивных картин современного кинематографа…

10 из 10

***

Покажите мне человека, которому не понравится «Любовное настроение» Вонга Кар Вая? Многие признанные шедевры имеют за собой и кучу хулителей. Но я не нашел ни одного человека, который бы смог сказать хоть одно плохое слово об этой картине. Редкое единодушие по поводу гениального произведения искусства.

На 10-й минуте осознаешь: это шедевр. На 20-й минуте понимаешь: скопируешь в компьютер и будешь пересматривать, как в первый раз, замечая всё новые детали и любуясь на детали старые. Хочется напевать эту музыку, повторять движения рук героев.

Это не кино — это жизнь. Именно с таким исходом. Любовь. Именно так — случайно появляется, именно так протекает и так вспоминается. После всего.

Кар Вай способен прозаичный поход за едой сделать красивым. А как она поднимает платочек ко лбу!!! Часовые стрелки «Сименс» тикают. Один кадр в ресторане: камера дает сначала картинку слева от дивана, а потом ведет на героиню. А эти тарелки, идиотские соседи (какая метафора и верная усмешка на всех нас с вами), репетиции, чавкающий муж, вентилятор, платья, желтые цветы на платье и желтые цветы в вазе, ткани, «Quizas» Nat King Cole, заглавная музыкальная тема Шигеру Умебаяши, музыка Майкла Галласа…

Это как влюбляться в человека. Сразу, в момент, любуясь на пальцы, морщинки и ямочки. Только вот человек уйдёт когда-нибудь (настроение уйдет), а шедевр Кар Вая останется. Навсегда. Чуть в сторонке, как кипящий чайник справа в кадре.

Чтобы в лучшие и худшие моменты своей жизни подходить к этой сторонке хотя бы за одним кадром.

10 из 10

***

Звуковое кино открыло тишину.

Об этом фильме бесполезно что либо говорить. Как и в самой ленте слова перестают иметь ценность, невозможно объяснить, что ты чувствуешь при просмотре. Хитрец Кар Вай дал зрителю возможность самому придумать слова героев, выразив их эмоции визуально. Все диалоги в этой ленте не несут в себе никакой смысловой нагрузки, это то, что мы слышим каждый день, говорим друг другу, словесный бытовой мусор. Режиссер скрыл все эмоции за ними, придав этим фильму ощущение реальности происходящего, окунув зрителя с головой в фильм. Запутав его среди бытовухи, игры героев в их супругов, и проявления настоящих чувств. Так до конца и не понятно где же они говорили истину, а где фантазировали.

Хотелось бы сложить все мыслимые награды к ногам оператора, потому что доселе я не видела настолько сильно выстроенных планов, говорящих за персонажей их монологи. А какой сложный, держащий фильм монтаж! Кажется, что фильм, это некое, медленное танго моих эмоций, застывающее в немыслимых позах, нежное, страстное, вытягивающее душу. А цвет выступает инструментами, играющими эту странную мелодию. Красный как скрипка, зеленый — виолончель, оттенки песка — аккордеон, черный как клавиши. В полутьме кадра, я медленно умираю от невозможности этого состояния, кончиками пальцев чувствую как две души отчаянно тянутся к друг другу, но цепкие крючки бытовухи только глубже впиваются в их плечи и щиколотки.

Я думаю стоит посмотреть множество фильмов, разных направлений, периодов, стран, чтобы когда-нибудь дорасти до этой ленты. Смотрите кино.

***

Вонг Кар-Вай рассказывает нам историю простую и даже чуть-чуть банальную. Но сюжет здесь ничего не значит, важно лишь уникальное настроение, которое создает режиссер. Гламур 60-х, тонкий силуэт Мэгги Чун, облаченный в томные платья из китайского шелка, стук ее каблуков по лестнице, медленные встречи и робкие взгляды, недосказанность, дым сигарет Тони Люна, слезы в глубине его глаз, пронзительная музыка Шигеру Умебаяши — полная печали и томления, одиночество…

Герои Кар-Вая всегда одиноки. В его философии двум героям невозможно быть вместе, но можно влюбиться, чтобы обладать своей тайной. Любовное настроение — это умение уважать таинство любви. «В старые времена, когда у человека была тайна, которой он ни с кем не хотел делиться, знаешь, что он делал? - он шел на гору, находил дерево, проделывал в нем дупло и шепотом рассказывал в него свою тайну. Потом брал влажную землю и залеплял ею дупло. И тайна навечно оставалась внутри».

Вонг Кар-Вай ввел в моду платоническую любовь. Любовное настроение — выражение желания, которое не может быть удовлетворено и поэтому сохраняет свою силу. После просмотра «Любовного настроения» хочется надевать красивые платья, как у Мэгги Чун, влюбиться в незнакомца и тосковать, не делая никаких попыток познакомиться с ним, просто окунуться в сладкую музыку любовного настроения. Расстаться навсегда. И пусть эта любовь навсегда останется как воспоминание, как настроение.

Все, что было в прошлом, ушло. Это больше не существует. Он вспоминает эти ушедшие годы, будто смотрит в плохо вымытое мутное оконное стекло. Вроде что-то видно, но расплывчато и неясно. Прошлое — это нечто, что можно мысленно увидеть, но невозможно коснуться.

10 из 10

***

Первый шедевр нового тысячелетия!

Последние 15—20 лет не принято сразу после премьерного показа картину объявлять шедевром, иначе можно прослыть за моветона. Совсем по-другому разыгрывалась ситуация с «Любовным настроением»: все и сразу заговорили о феноменальном фильме.

В некотором смысле можно сказать, что картина Кар-вая представляет собой таинство, священнодействие, замешанное на множестве ингредиентов. Во-первых, музыка. Заглавную тему написал японец Шигеру Умебаяши, наполнивший воздух тонкими и прозрачными тканями движения, где изменение звука или тональности ведет к изменению пространственной атмосферы. Разбавил тему нежными интерпретационными штрихами европеец Майкл Галассо. Да плюс ко всему герои слушают сказочной томности джазовые композиции афроамериканца Нат Кинг Койла.

Во-вторых, работа сценографа и художника по костюмам. Пространство всегда ограничено стенами: либо серыми фактурными стенами подъездов и домов, либо обозначающими минимум жизненного пространства приглушенны тона комнатных границ. Дома, улицы, кофейня — все сделано и вылеплено как во сне о мечте, точно, аккуратно, с неким придыхательным отношением к любому предмету из окружающего пространства. Одежда героев строгая, в соответствии со временем, но абсолютно не скрывающая ни стать Тони Люна, ни изысканность и гибкость Мэгги Чун.

В-третьих, операторская работа. Над фильмом последовательно работали австралиец Кристофер Дойл и Марк Ли Пин. Камера внимательнейшим образом следит за всем, происходящим в заданном пространстве комнаты, лестничного пролета, улицы. Значимым становится абсолютно все: пепельница на прикроватной тумбочке, приглушенный свет, крупные капли дождя, дым от сигареты, взгляды, руки — те маленькие детали, из которых складывается ощущение, запах происходящего.

И, в-четвертых, рука (почерк) режиссера. Малочисленные разговорные эпизоды чередуются с «немыми» сценами под завораживающую музыку: сидение и «ласкание» взглядов и рук в кофейне и дома, сомнамбулические проходы по тягучим лестницам и узким улицам под непрекращающимся дождем и тусклым освещением. Любовная история в руках Кар-вая движется от пошлости обыденной ситуации (из подтекста фильма ясно, что отсутствие супругов героев ничем кроме адюльтера определить невозможно) к поэзии чувственного переживания.

Кар-ваю удалось из жгучей смеси космополитической взвеси и восточного хронотопа создать минималистический шедевр вчувствования и осторожного отношения к реалиям жизни, без диктатуры эмоций и слез.

***

Вонг Кар-вай и его «Любовное настроение» опустошили меня.

…«Прошлое — это нечто, что можно мысленно увидеть, но не возможно коснуться»…

Невероятно для меня тяжелое и грустное кино. Наполненное горечью, утратой, болью, одиночеством. Каждый кадр как произведение искусства. Хочется лишь курить и молчать. Хочется плакать, но такое чувство, что слезы застряли и никак не могут сейчас помочь. Этот фильм сюжетно не так интересен. Две пары, четыре измены, семейная жизнь, вечные репетиции пощечин и признаний. Встреча двух разбитых сердец разбила всю жизнь. Наверное так сказать будет правильнее всего. Но не сюжет, далеко не сюжет главное в картине «Любовное настроение» Вонг Кар-вая. Нет! Главное — как раз таки то настроение, атмосфера, тишина фильма и его глубина.

Фильм о любви? О да! Он о боли любви, о ее несчастье, о ее утрате. Прерывая, закуривая, в полной темноте, ночью я грустила вместе с «Любовным настроением».

Много слов не хочется говорить, хочется лишь добавить, что все в этом фильме так тонко и прекрасно. Великолепная музыка, божественная режиссура и операторская работа. Каждая секунда каждого кадра заставляет думать, чувствовать, слушать.

Мне будет тяжело пересматривать этот фильм, теперь он навсегда на моей полке и в моем сердце.

Конечно

10 из 10

За тишину.

***

«Любовное настроение» — это фильм-ностальгия, ностальгия Вонга Кар Вая по детству, воспоминания, окрашенные теплыми романтичными красками, всегда красивые и всегда немного грустные, ведь прошлое вернуть невозможно. Кар Вай с бесконечной любовью и нежностью воссоздает давно забытое светлое мироощущение строгих и целомудренных 60-х годов…

Вонг Кар Вай рассказывает об одиночестве современного человека, живущего в крупном мегаполисе, о пустоте и бессмысленности его существования, об извечной человеческой тоске по любви и желании быть услышанным в любви.

Два разбитых сердца, две печальные души. И вдруг нечаянная любовь, которую Чоу и Су Ли нашли через предательство своих супругов. На смену безжизненной пустоте зимы в их душах пришла весна. Робкие, согретые теплыми лучами весеннего солнца, их сердца постепенно оттаивают и начинают жить в ожидании чуда. Кар Вай передает любовь, нежность и одиночество через легчайшие прикосновения взглядов. Они кружатся в страстном танго, но только в своих мыслях. Сгорая внутри от любовного недуга, снаружи герои изо всех сил стараются оставаться спокойными и рассудительными. И пусть их любовь окажется всего лишь пьесой, разыгранной на пустынной улице под дождем, переживание этой любви дает Чоу и Су Ли шанс столкнуться с чем-то существенным в себе и изменить свою жизнь…

Мир героев погружен в бархатный полумрак. Приглушенные, размытые цвета просят тишины, чтобы неосторожным, грубым вторжением не разрушить хрупкую атмосферу любовного настроения.

Фильм создают мельчайшие детали: цветы на платьях главной героини; отражения взглядов в зеркале; задумчивый танец сигаретного дыма; теплый гонконгский дождь как безмолвный свидетель любви; чувственное звучание скрипки — музыка сердца, постоянно сопровождающая героев. Волшебство, гармония музыки в фильмах Вонга Кар Вая — об этом можно говорить бесконечно долго. Тягучие латиноамериканские мелодии, как предложение партнера потанцевать. Согласится ли она начать этот танец? Quizas, Quizas, Quizas…

Музыка всегда отражает чувства героев: тоску их сердца, одиночество, мечту о любви, грусть расставания, надежду на новую встречу. Чарующая, томная, она как легкая походка Су Ли, она плавно скользит, крадется и постепенно заполняет нас целиком, разливаясь теплом, словно кровь по венам. Также и любовь медленно проникает в сердца Чоу и Су Ли.

«Любовное настроение» — это фильм-исповедь, тайна, которой Чоу поделился с древними полуразрушенными стенами камбоджийского храма и которую зритель случайно подслушал. Пожалуй, самый целомудренным фильм о любви, и в тоже время — это один из самых откровенных и интимных фильмов современности.

Фильм, где нет даже поцелуев, лишь любовное настроение. После просмотра картины остается немного грустное, но очень светлое ощущение на душе. Вонг Кар Вай запечатлел неуловимый миг зарождения любви… Наступает особое настроение, и двое погружаются в сладостно томительный и необъяснимо прекрасный танец любви. И пока мы кружимся в этом танце, пока мы обладаем способностью любить, мы живем.

10 из 10

***

Нежный шепот чувств

Незаметно проникающий манящий аромат любви. Тонкая, еле уловимая грусть души. Застенчивые взгляды через полуприподнятые глаза. Сдержанные, сжатые в глубине сердца эмоции. Медленные, грациозные движения. Скрытые и в то же время выплескивающиеся наружу чувства. Тайное физическое влечение. Бесконечная печаль. Изящество и красота всепоглощающей страсти. Атмосфера клаустрофобического желания. Целая вселенная чувств. Все это постепенно погружает нас в настроение любви.

У вас когда-нибудь было такое любовное настроение, от которого вы чувствовали на себе нежное прикосновение любви?.. Теплый воздух, окутанный шепотом чувств? Вам говорили слова, которые точь-в-точь передавали все эмоции в то время как были произнесены не полностью? Вас любили… молча? Случалось ли, чтобы тайные желания не покидали вас? Вас целовали взглядом, не касаясь ваших губ? С вами случалось такое, чтобы от страсти не хватало воздуха, чтобы дышать? И чтобы, несмотря на все это, в одном закрытом темном уголке души царила печаль? Признайтесь, ведь это настроение настолько личное и сокровенное, что хочется крепко держать его в себе и ни с кем не делиться. И держать его как можно дольше, мысленно касаясь кончиком пальца всех тех чувств и эмоций, которыми оно пропитано.

Любовь… Чувство, которое, кажется, никогда не способно причинить боль, но мы все знаем, что это не так. Каждое чувство имеет две стороны — светлую и темную. Любовь, при всей своей светлости, в глубине содержит маленькую ноту грусти, которая никогда ее не покидает. Ведь сколько бы радости она не причинила, в один миг она может сделать так, что все те прекрасные чувства, которые она подарила когда-то, покроются паутиной печали. И эта печаль, как и сама любовь, все равно всю жизнь останутся в маленьком уголке людского сердца, закрытые на железный замок. Но, несмотря на причиненную боль, остается вера. Капля надежды на рождение нового чувства, на «маленький лучик света», хоть время от времени этот железный замок сердца будет открываться и напоминать о тех давно забытых воспоминаниях.

«Неоновый» Гонконг. Вдали поблескивающие желтые точки. Еле заметный свет фонарей, которые освещают ночной город. Темные бесшумные улочки, шагая по которым, слышишь стук собственных шагов. А произнесенные слова не просто сразу растворяются в тяжелом воздухе, они возвращаются к говорящему и несколько раз повторяются, как будто летая в воздухе — так, что их может услышать каждый проходящий мимо. И из-за этого невольно начинаешь говорить шепотом, чтобы не разрушить это необычайное спокойствие города.

И этот дождь… Сильный, как водопад, непрерывный дождь. Шумные удары быстрых капель дождя об асфальт. Грязная вода медленно скользит по маленьким улочкам. Город растворяется в черной воде.

Большое безлюдное здание. Пустой бесконечный коридор. Длинные и огромные открытые окна, за которыми слышен звук дождя. Ярко-красные занавески, которые кружатся в своем танце от мягкого прикосновения ветра.

Белые круглые часы на стене, в которых прячется драгоценное и бесконечное время. Стрелки, которые движутся с такой скоростью, что их невозможно догнать. Дни, которые летят и каждый раз уносят частицу нашей жизни.

Мужчина, сидящий за столом, на котором разбросаны сотни бумаг. Он с головой погружен в свои мысли и проблемы. Прозрачный дым недокуренной сигареты, который плавно и медленно исчезает в воздухе, оставляя за собой лишь острый запах табака.

Женщина в томном платье из китайского шелка с черной модной сумочкой в руке стоит под непрерывным дождем, будто не чувствуя его. Ее бездонные черные грустные глаза смотрят куда-то вдаль. Она вся в раздумьях.

Тишина.

Они живут в квартирах по соседству. Его жена редко бывает дома. Ее муж все время находится в командировке. Их супруги изменяют им друг с другом. Но мы никогда не увидим ни ее мужа, ни его жену. Главное — он и она. Они в недоумении. Пытаясь представить, как такое могло случиться, они становятся тенями чужого романа, отражением чужого отсутствия. И что им остается делать? Мстить? А может, просто наслаждаться тишиной безграничных чувств, постепенно погружаясь в созданное ими любовное настроение? Да, со временем эта ситуация их настолько сближает, что остальной мир размывается, окрашиваясь в мягкие тона этого прекрасного и даже немного грустного любовного настроения. И после этого, кроме их двоих в этой жизни никого больше не существует.

Каждый взгляд, каждый жест, каждое движение словно бы наполняют атмосферу ароматом тончайших эротических эмоций. С каждой минутой их жизнь начинает истекать капелью тайного желания. Воздух переполняется чувствами от настроения любить. А загадочность создает некую остроту. Они крадутся вдоль своих незаметных чувств, скользят бесплотными тенями, болезненно нащупывая узелки эмоций, тем более сильных, чем более скрытых. Сам процесс переживания чувств с затаённым дыханием и чуть ли не замершим сердцем здесь более важен, чем мгновенный выплеск эмоций. И такое чувство, как будто время останавливается. И хочется, чтобы это длилось как можно дольше, чтобы было возможно наслаждаться всей этой красотой чувств, не пропуская ни единого мгновения и вдыхая каждый глоток воздуха созданной атмосферы.

Что произошло между случайно встретившимися мужчиной и женщиной? Загадка, которую безумно хочется разгадать. Тайна, которую жаждется раскрыть с большим нетерпением в душе. Ведь герои сами говорили, что они не хотят быть такими, как все.

надеюсь, чем-то удалось помочь сегодня тем, кто может не полюбил этот фильм так же сразу, как и я. также надеюсь, что наша дискуссия продолжится и мы еще много всего здесь обсудим!

гениально все - игра актеров, кадры, музыка, жесты, движения, замирающие моменты.... завораживает от начала и до самого конца и остается в памяти надолго, в сердце - навсегда!

Очень достойное кино, которое нельзя не полюбить!

Что до Ваших оценок, то, разумеется, берусь с Вами поспорить! Если мы говорим о необходимости медленного развития истории и наличия светлой грусти как понятия, то и начинаться, и заканчиваться она должна далеко не в ускоренном темпе, без юмора (к-ый, кстати, временами делал фильм просто более доступным) и несколько непонятно (не хочу говорить о мутности). Т.е. так, чтобы всем нам понадобилось время втянуться именно в этот ритм, к-ый, к слову, и задаёт музыка. Возможно, Вы её не восприняли в силу другого вкуса, но не признать её роль было бы ошибочным! С самого начала режиссёр за счёт такого музыкального сопровождения, многочисленных деталей и «неспешной ясности» погружает нас в атмосферу, к-ая кому-то ещё не близка по причине непрочувствованной или непонятой проблематики, а для кого-то становится даже невыносимой из-за привычки к лихорадочному напору нынешней жизни или влияния всевозможных экшенов. Потому и смотрим мы внутрь такой истории как в бездну прошлого, отгороженного от нас какими-то непонятками!

P.S. Екатерина, загадывайте желание!

Бз.
Послушайте Einaudi…
Очень нравится.
Видимо старею.

Один из запомнившихся моментов:
- Если будет лишний билет, ты поедешь со мной?
- Quizas, quizas, quizas...

К сожалению, ребенок не смог доспать до конца фильма, поэтому последние полчаса смотрела урывками, наверное, где-то что-то не увидела, так что снова буду задавать вопросы.

Для начала, пожалуй, не соглашусь с некоторыми определениями выше. Я бы назвала эту любовь робкой, но никак не "чистой и милой". Последнее, думаю, можно отнести к любви в фильме "Вам и не снилось". И потом, что значит "чистая любовь"? Платоническая? А если физическая, то грязная?
"Боятся чувств"... На мой взгляд, скорее не могут признать и смириться с их появлением.

Теперь вопросы.
1. Почему Су Ли с мужем снимают комнату, если могут позволить себе больше, судя по всему?
2. Почему муж привозит из Японии одинаковые сумки, если жена и любовница живут в одном доме?
3. Сцена с галстуком начальника. Су Ли делает комплимент, а он называет его кричащим и меняет. Почему?
4. Почему в конце показывают Камбоджу? Отрывок из новостей, пейзажи..

сцена с галстуком. сначала начальник сказал, что новый почти такой же, как и старый, прежний. на что Су Ли сказала, что "если начинаешь обращать внимание на мелочи, начинаешь замечать их". после этих слов, по всей видимости, начальник обратил внимание на свои же галстуки, и они перестали казаться ему одинаковыми, новый стал "кричащим"

Камбоджа. там главный герой оставляет свою тайну...
отрывок из новостей мы долго обсуждали. для меня он тоже не совсем ясен. но высказывались мнения о том, что именно эта привязка к реальности показывает нам, что помимо истории главных героев есть и жизнь вокруг. и новости возвращают нас в реальность, заодно и героев тоже.. вот что я вынесла из дискуссии, касаемо этого вопроса

Оля, сначала объясню Вам нашу шутку про «Таксиста». Однажды, во время обсуждения фильма Мартина Скорсезе, кто-то вдруг договорился до того, что спросил, а сколько этот самый таксист получал. Смысл этой шутки сейчас у нас в том, что задаваемый вопрос, возможно, не имеет отношения или смысла к рассматриваемому сюжету. Что до Ваших вопросов, то…

1. Мы принимаем как данность, что Су снимает с мужем именно эту комнату. Не уверен, что в фильме есть какие-то указания-разъяснения на сей момент. По крайней мере, ничего не могу вспомнить.
2. Муж, кажется, привозил одинаковые вещи ещё до того, как две семьи стали жить в одном доме, а их столкновение именно здесь стало неким перстом судьбы, позволившим покинутым испытать в своей жизни хоть что-то.
3. Соглашусь со Светланой.
4. Смысл документальной вставки, на мой взгляд, в том, что произошедшие в данный конкретный момент события в жизни этой пары переходят из личной истории во вселенскую и приобретают тем самым гораздо большее значение. С помощью монтажного стыка оказавшиеся рядом сцены о встрече Де Голля и признании главного героя не только сопоставляются хронологически, но и ставятся в один ряд – Чоу посвящает свою тайну храму, олицетворяющему вечность.

По поводу определений ничего Вам ответить не смогу по одной простой причине, что любовь эту самую каждый трактует по-своему, да и единственной и неповторимой дефиниции, подходящей под все жизненные стандарты, нет и быть не может. Она разная …

А «боятся чувств» и «не могут признать и смириться с их появлением» здесь разве не приравниваются? Quizas, quizas, quizas...

P.S. поскольку на форуме, кажется, начинает наступать тишина, сбрасываю найденные Интернет-материалы по фильму. Думаю, и они могут вызвать у вас какую-то реакцию!

НАСТРОЕНИЕ!!! В этом фильме просто пропитано им всё. Посмотрев его однажды, понимаешь, что будешь готов смотреть его ещё не один раз. Здесь всё: и грусть, и одиночество, и спокойствие, и любовь, и настроение.

Обратила внимание на фасон одежды главной героини. Он всегда одинаков, меняются только расцветка ткани и её фактура. Для меня это говорит о постоянстве нашей героини и её настроении.

В процессе просмотра фильма вспомнилась одна фраза: "Прошлое забыто, будущее закрыто, настоящее даровано"…

В отношении будущего вспомните их репетиции (разговора с мужем, прощания друг с другом, которые заканчивались ее слезами). Зачем они это делали? Они только мучили себя. Потому что никто не знает, какое оно наше будущее.

Настоящее даровано. Им жизнь предоставила шанс познакомиться, понять, что их связывает что-то общее (пусть и не радостное). Им дарована взаимная симпатия друг к другу. Любовь. Я думаю, она у них была. Они дышали друг другом. По отдельности они были, а вместе они жили. При всем этом ее верность не дала им быть вместе. Она металась. Вспомните момент, когда бежала к нему в гостиницу (то практически поднялась, то опять спустилась ....) А он? Он молча ждал. Ждал её решения. И принял бы любое.

Гонконг пятидесятилетней давности. В хмуром многоквартирном блоке снимают скромное жилье две супружеские четы – Чоу и Су. В одной семье жена часто уезжает в командировку, в другой – муж. Оставшимся одиноким сердцам ничего не остается, кроме как влюбиться друг в друга. Но и те, кто остались, не питая иллюзий относительно верности своих супругов, тоже начинают сближаться. Это фильм рассказывает о невыносимости любви. Слишком возвышенно и нежно, чтобы кого-то можно было обвинить в измене. Слишком робко и безнадежно, чтобы от этой любви осталось что-то, кроме полутонов и недоговоренностей. Камера Дойла наполняет скромный минималистский кадр такой мощной химией переживаний, что глаз перестает нуждаться в вещах, насыщаясь одними тенями, сигаретным дымом, тающими телами. Это кино, в котором ничего нет. И которому ничего больше не требуется.

http://www.inoekino.ru/prod.php?id=2194

Стоял 1962-й. Они жили в одной коммуналке и встречались вечерами в очереди за лапшой, которую китайцы в жирных фартуках раскладывали в сиреневые термосы. Ее муж пропадал в деловых поездках за границей, и вечера она коротала в кино. Его жена пропадала в деловых поездках за границей, и он засиживался в своей редакции допоздна. Жизнь проползала мимо под звуки песен Ната Кинга Коула. Соседи по коммуналке до утра играли в маджонг среди душного электрического уюта, а стоило распахнуть окно — и теплый воздух весеннего Гонконга навевал особое настроение. Настроение влюбиться.

«Приятно вспомнить в час заката любовь, забытую когда-то» — это как раз про новый фильм Кар Вая. Фильм построен по тем же принципам, по каким работает память, — во главе угла не объективная иерархия вещей, а прустовское превосходство вкуса пирожного над жизненными потрясениями. Все женщины в фильме носят платья одного фасона, единственного, что сохранила память героя из моды тех лет. Зато узор на платье героини может, как в волшебной сказке, вдруг измениться в одной и той же сцене, повинуясь смене эмоции. Он вспоминает мгновение, когда они впервые оказались наедине, и ливень, словно поезд, прибывающий на станцию, замедляет свой ритм.

Чувство, называемое любовью, так же эфемерно, как память. Кар Вай снял величайшую из мелодрам, хотя бы потому, что нашел силы признать такие качества любви, как летучесть и случайность выбора ее объекта. Наступает особое настроение, и двое, никогда не уверенные друг в друге до конца, начинают танго жестов, слов, взглядов, слез и улыбок-то единственное, ради чего и стоит родиться человеком.

Финал любой любовной истории — разрыв и забвение чувств, составлявших целый этап жизни. Мало кто найдет силы ступить в прошлое, когда от боли, наконец-то, не осталось и следа, но Кар Вай с запалом романтика, каких уже, думалось, и не осталось на Земле, напоминает разбитым сердцам об их утраченной нежности. Заставляет обрести ее заново. Навевает особое настроение. Настроение влюбиться.

Алексей Васильев
http://www.kinocafe.ru/reviews/?rid=23275

Стук ее каблуков по лестнице, завораживающие аккорды, каплями дождя падающие на асфальт, одиночество, ночь. «Хотите лапши?» — «Спасибо, я не голоден.» Взгляды пересеклись, скользнули прочь, в темноту. Шелк ее платья. Блеск его глаз. Судорожный вздох в зрительном зале. Это «Любовное настроение», последний фильм Вонга Кар-Вая.

42-хлетний гонконгский режиссер начал там, где кончился Тарантино. «Чункинский экспресс» и «Падшие ангелы» были лихо смонтированными историями встреч и невстреч, недоразумений, потерь. К середине фильма герой тонул в людском море, к финалу выныривал из него вновь – такой же одинокий, свободный, ничей. За то время, что мы его не видели, мы успевали заглянуть еще в полдюжины чужих жизней, и в каждой из них было на что посмотреть. Камера враскачку, как матрос в чужеземном порту, прогуливалась за героями. Назойливый мотивчик крутился поодаль, не отставал. Сумасшедший колорит заставлял подозревать, что оператор Кристофер Дойл перебрал с ЛСД. Этот Кар-Вай был моментально назван гонконгским Тарантино, обласкан кинофестивалями, увенчан славой. Дальше началось совсем другое кино.

Кар-Вай первым из современных режиссеров перестал складывать фильмы, как паззлы, из разных, остроумно пересекающихся сюжетов. Он рискнул рассказывать истории, простые, как жизнь. С тех пор пересказывать его ленты – пустое занятие. Например, «Счастливы вместе» – это история двух геев, махнувших из Гонконга в Буэнос-Айрес. Одному все надоело, другой пытался его удержать. Не удержал. Вернулся – словно и не заметив путешествия на другой конец света – в Гонконг. Остался один. Все.

И эта ерунда, не имеющая к тебе, вроде бы, никакого отношения, врезается в память сразу и навсегда. Нелепые разборки «Почему ты не пришел?!» – «Не хотел.» – «Ты меня не любишь!», ожидание под дождем, дурацкая драка, тоска, -- вся мелочь человеческих отношений надежно сохраняется на экране. Вместе со своими героями Вонг Кар-Вай перебирает ее – оттенки взглядов, пустяковые обиды, нищее счастье, дым дешевой сигареты – и придает ей небывалую цену. Фильм снят с тем же патетическим размахом, что и прежние ленты Кар-Вая. Но здесь картинка впервые перестает быть самодостаточной. Простая человеческая боль пронизывает вагнеровские закаты Кристофера Дойла, и мы, забыв поражаться операторским трюкам, ловим давно забытый кайф от сопереживания актерам.

«Счастливы вместе» своеобразный тур-де-форс. Первая сцена происходит в постели, снята она достаточно откровенно. Это сделано только затем, чтобы через пять минут мы забыли про гейскую тему и до конца фильма о ней не вспомнили. Дело не в том, что и режиссер и его актеры по жизни любят женщин. Вонг Кар-Вай сделал фильм про гомосексуалистов так, чтобы его мог смотреть любой человек, независимо от пола, возраста и сексуальной ориентации, вздыхать и приговаривать – «Вот и у меня так было».

В «Любовном настроении» нет даже экзотического антуража и нестандартных любовных пар. Все более, чем банально. Он – начинающий писатель, она – секретарша. Его жена изменяет ему с ее мужем. Они об этом догадываются. Больше ничего в фильме не происходит. Только медленные встречи, неловкие переглядыванья, суховатые разговоры. Мэгги Чун меняет туалеты, вежливо улыбается, разрывает сердце своему возлюбленному одним движением подрисованной брови. Тони Люн мужественно хмурится, влажно смотрит ей вслед, сжимает губы, пытаясь удержать единственно верные и совершенно невозможные слова. Их супругов мы не видим – камера пытливо вглядывается только в лица героев, подмечая каждую тень страдания, каждый просвет надежды.

Мельчайший жест кар-ваевских актеров моментально становится достоянием вечности. Они возрождают каноны элегантности, давно забытые в кинематографе. Их харизме могли бы позавидовать Вивьен Ли и Хамфри Богарт. Камера Дойла обожествляет Мэгги Чун и Тони Люна, придавая им невесомую сновидческую грацию, заставляя само время замедлять свой бег. Гипнотическая музыка Мишеля Галассо превращает в волшебство любой проход. Замурзанные лестницы, скучная толчея в коммуналке, лужи на асфальте, -- все это показано на экране через оптику влюбленности. Банальная жизнь словно светится изнутри. Кар-Вай вновь открыл этот давно забытый эффект. Так кино не снимали со времен Марлен Дитрих и Штернберга, Дэвида Лина и Альфреда Хичкока.

Вместе с романтическим гламуром кинематографа 30-40-х Вонг Кар-Вай вводит в моду платоническую любовь. После «Любовного настроения» хочется научиться так же меланхолично закуривать, как Тони Люн, так же носить облегающие платья, как Мэгги Чун. Писать длинные письма. Вздыхать о незнакомце, не делая никаких попыток с ним познакомиться. Тосковать в разлуке. Прощаться навсегда. Предаваться безумствам просто из любви к процессу, не рассчитывая на результат.

Как всякий великий режиссер, Кар-Вай перестраивает что-то в самой психофизике своих зрителей. Меняя нас, «Любовное настроение» меняет само время. В этой таинственной и неотразимой ленте приходит к концу рациональный ХХй век. После нее Маркс и Фрейд больше не работают. Остаются только капли дождя на бледной руке, отсвет фонаря в расширившемся зрачке. «Хотите лапши?» – «Спасибо, я не голоден.»

Виктория Никифорова
http://www.cinemasia.ru/docs/sections/4/_10/_1/101.html

"Любовное настроение? Девушка, всегда есть!", - два года назад ответил мне разулыбавшийся вдруг продавец видеокассет, когда после выхода из кинотеатра я поняла, что этот фильм Вонга Кар-вая я буду смотреть ещё не раз. "Нет, - говорю, вы не поняли… фильм такой должен был выйти". "Ааа … нее, пока нет".

В гонконгских шестидесятых было почти так же, как в советских: коммуналки, разговоры на кухне, работа от звонка до звонка, роман-газета, звуки радиолы, обшарпанные стены, тусклый свет, просьбы привезти сумочку из-за границы и досужие соседские сплетни. Только у нас не играли в маджонг и не ужинали китайской лапшой, как в последнем и, кажется, самом цельном и сильном фильме Кар-вая.

Он и Она заселились в соседние квартиры. Он - с женой, Она - с мужем. Но его жены часто не бывает дома: командировки. Также часто не бывает дома её мужа. Совпадение случайных деталей, и отгадка отсутствия ясна: оба супруга изменяют, а госпожа Чань и господин Чоу пытаются понять механизм рождения любви между своими неверными, но не влюбиться. Они влюбляются. Так и не поняв, как.

Вонг Кар-вай не боится банальных сюжетов. Все его фильмы - о любви, точнее - о влюблённости, ещё точнее - о том мгновении, когда мир концентрируется в пределах глаз. Тех, что напротив. "Любовное настроение" - нежная, чуть размытая акварель, рисуют которую полувзгляды, полуулыбки, внезапно заполняющие всё человеческое существо, разламывая реальность неожиданным сдвигом времени, рапидом и музыкой Майкла Галасса в каплях дождя. Время в мире Кар-вая измеряется количеством выкуренных сигарет и длительностью взгляда. Только в финале он на минуту включит хронометр, сделает засечку в общем потоке времени кадрами хроники встречи Шарля де Голля. Частную историю режиссёр соотнесёт с мировой, как это сделал Тарковский в кино и Пруст - в литературе.

Глаз неверных супругов Кар-вай не покажет ни разу, в них нет ничего интересного. Зато угадает нежность в глазах Тони Люна, и будет любоваться Мэгги Чун. Они попробуют сыграть пьесу об измене, а получится история новой любви. Дым его сигарет безуспешен в попытке сломать тонкую перегородку стены, за которой мисс "прекрасное одиночество" безуспешна в попытке заснуть. Пронзительная скрипка, немножко серебристого пепла сгоревшего сердца, чуть-чуть слёз в самой глубине глаз - вот и всё, что останется от жгучего напряжения нерва, от боязни нарушить красоту. Эта красота не ускользнула от жюри Каннского фестиваля, назвавшего роль Тони Люна "лучшей мужской". Мэгги Чун вручили "Золотого Коня" в Тайпее на фестивале Китайского кино.

Герои Кар-вая всегда одиноки, даже когда влюблены, все они - художники жизни, её философы и поэты, глубокие актёры-трагики, вечные, как сама любовь. Быть вместе в пределах философии Кар-вая невозможно, но можно влюбиться, чтобы обладать своей человеческой тайной. "В древние времена, когда у человека появлялась тайна, с которой он ни с кем не хотел делиться, знаешь, что он делал? Он поднимался на гору, находил в нём подходящее дерево, проделывал в нём дупло и шёпотом поведывал ему свою тайну. Потом брал влажную глину и заделывал ею дупло. И тайна на веки вечные оставалась тайной". Свою тайну Вонг Кар-вай, к счастью, не прячет в дупло, он ею делиться со зрителем. Чтобы "Любовное настроение" могли обрести и мы.

Елена Максимченко
http://www.kinomania.ru/movies/i/In_the_Mood_for_Love/index.shtml

Те, кто смотрел «Любовное настроение», часто не рекомендуют его для просмотра друзьям. Не потому, что фильм им не понравился. Наоборот. Потому, что фильм создает у каждого зрителя настолько свое, личное настроение, что им не хочется делиться с другими: оно слишком сокровенно.

Фазиль Искандер писал когда-то о том, как мы воспринимаем по-настоящему великое искусство. «Я могу подолгу любоваться прекрасной картиной Врубеля «Демон», могу и равнодушно пройти мимо. Ну, постоять мгновение и пройти. Зависит от настроения. От совпадения двух настроений, смотрящего и картины. Вероятность попадания велика, потому что и настроение крупное, и передано замечательно. Но, увидев картину Рембрандта «Возвращение блудного сына», я не могу не остановиться, потому что картина смывает мое личное настроение и погружает меня в ровный и могучий поток своего настроения. Наверное, в этом разница между талантливым и великим».

Как же Вонгу Карваю удается своей картиной создать у зрителя то настроение, которое хочется унести из кинозала с собою, не расплескав, и лелеять в душе как можно дольше? Полного ответа на этот вопрос не существует: если пытаться поверить алгеброй гармонию, разложить магию очарования на атомы и молекулы художественных приемов, режиссерских находок, решений оператора и монтажера, настроение улетучится, и не поймаешь.

Сюжет? Он очень прост. Историю, на которой строится фильм, можно рассказать в двух словах. Он и она, живущие в соседних квартирах, сближаются и узнают, что их супруги изменяют им друг с другом. Пытаясь представить себе, как такое могло случиться, и отомстить, они сближаются сильнее, и постепенно весь остальной мир размывается, окрашиваясь в мягкие тона любовного настроения. И теперь никого, кроме их двоих, не существует.

Азиатский колорит? Но съемочная группа фильма поистине интернациональна. Гонконгский режиссер Вонг Карвай, в детстве с родителями иммигрироваший из Шанхая, давно приобрел всемирную известность. Стиль Карвая взяли на вооружение ведущие режиссеры, растаскали по другим фильмам, от «Банд Нью-Йорка» до «Амели». Операторская работа австралийца Кристофера Дойла, тщательно вместе с режиссером выверявшего и много раз переснимавшего каждый кадр, и китайца Марка Ли Пинбиня, выдержавшего круглосуточные съемки в бешеном темпе в последний месяц перед премьерой. Завораживающая музыка трех композиторов: японца Сигэру Умэбаяси, европейца Майкла Галассо и афроамериканца Ната Кинга Коула заставляет зрителей бежать на поиски диска с саундтреком и слушать его снова и снова, отвлекаясь лишь на то, чтобы очередной раз пересмотреть сам фильм.

Мэгги Чун (приз за лучшую женскую роль фестиваля в Тайпее) и Тони Люн (награда Каннского фестиваля за лучшую мужскую роль) создавали свои роли в непростых условиях работы с режиссером, который не дает актерам читать сценарий, заставляя их вылепливать характеры прямо под объективом камеры и сниматься в сотнях дублей в поисках нужного образа. Говорят, Карвай переснимал с начала до конца все сцены, происходившие в комнате, когда оказалось, что на окне там непременно должна была развеваться красная занавеска. Он готов работать над картиной бесконечно, развивая сценарий по ходу дела (этот подход еще более характеризует фильм «2046», ставший своебразным продолжением «Любовного настроения»: свой окончательный вид фильм не приобрел даже на Каннском фестивале, после которого Вонг Карвай еще переснимал и начало, и конец). Как настоящий художник, Карвай следует за своими героями, живущими собственной жизнью.

Герои фильма тоже живут под властью настроения, разрушая придуманный ими самими сценарий. Идея мести, которая сблизила их, уступает другой силе – вечной, той, что всегда объединяет двоих, возносит их к вершинам мира. Недаром картина «Любовное настроение» вошла в список тридцати лучших фильмов о любви, составленный редакцией британского ежедневника The Daily Telegraph (единственная картина из Азии в этом рейтинге). А среди наград картины – премия Сезар за лучший зарубежный фильм, две каннских пальмовых ветви, приз европейской киноакадемии за лучший неевропейский фильм и приз пяти континентов режиссеру, три награды фестиваля китайского кино в Тайпее…

Годы, подобные цветам – так звучит оригинальное название фильма. Это, пожалуй, недостижимая мечта. Но 98 минут, подобные цветам, ждут каждого, кто в Тринадцатом кинозале посмотрит «Любовное настроение».

http://13.akado.ru/2008.07.01.html

Он берет ситуацию замысловатую, но стерильно простую. В многоквартирный курятник (гонконгский вариант хрущевок) въезжают семьи Чан и Чоу (это две разные семьи). В первой муж постоянно в отъездах. Во второй где-то по вечерам постоянно задерживается жена. Госпожа Чан и господин Чоу скучают в одиночестве, и от нечего делать начинают общаться и встречаться. О нет, не подумайте – никакого close contact! Они говорят о своих половинах. Быстро вычислив, что супруги им изменяют, причем друг с другом, герои Кар-Вая начинают упоительную игру, имитируя эту любовь. Глупенькие! Они не понимают, что такие игры безнаказанными не бывают.

Тони Люн за господина Чоу в Каннах-2000 получил главный актерский приз. Но все же, «Любовное настроение» - фильм откровенно режиссерский. И я вам скажу: трудно припомнить столь безупречную режиссуру. Не могу, конечно, ручаться, что я понимаю замысел Кар Вая, но впечатление такое, что замысел свой он воплотил стопроцентно. А это под силу только самым великим.

Признаюсь: мне не слишком по душе так называемое «авторское», «элитарное» кино. Я его не слишком понимаю, потому и не могу толком растолковать свои впечатления (а ради этого – изложения впечатлений - собственно, и был затеян в свое время сайт JSPV). Диск с «Любовным настроением» пролежал у меня на полке больше года в ожидании того момента, когда сойдутся звезды. В конце концов, желание возникло, но в конструктивный конечный итог я не верил. Как выяснилось – совершенно напрасно. Несмотря на вялотекущий сюжет (а есть ли там вообще сюжет?), фильм просмотрелся на одном дыхании. У Кар-Вая получилась одна из лучших любовных историй кинематографа, и уж во всяком случае – одна из самых красивых.

Для азиатов внешняя сторона дела вообще имеет колоссальное значение. Чжан Имоу, например, доводит ее до эстетического абсурда, четвертуя свои фильмы по цветовому признаку (вспомните «Героя», например). Или корейские боевики – тупые до безобразия, кровавые до отвращения и прекрасные наружно. Азаиты живут в сладостном плену символов и ритуалов, с этим ничего не смогли поделать ни Мэйдзи, ни Квентин Тарантино, ни фирма «Сони». Этика восточных отношений совершенно чужда нашему мозгу (и глазу, в частности). Азиатская жизнь по своим внешним проявлениям нам, бледнолицым, глубоко инородна. Поэтому, когда смотришь «Любовное настроение», трудно отделаться от ощущения, что это – фильм про роботов. Настолько неестественны и непонятны экранные эмоции и поступки. А они так живут, на самом деле. Я знаю, я консультировался со специалистами!

Кар-Вай заставляет своих героев проигрывать одну и ту же ситуацию по нескольку раз. Они пытаются совершить немыслимое – еще и еще войти в ту же реку. Их чувство возникло искусственно, и так же искусственно развивается. Следить за этим – настоящее наслаждение: там столько нюансов и полутонов, столько вариаций отношений между влюбленными! И, черт возьми, постепенно понимаешь: никакие они не роботы, эти двое на экране. И сам ты переживал многое из того, что они заставляют себя переживать. Вот этот взгляд исподлобья – точно так же ты когда-то смотрел, пытаясь понять, что чувствует твоя университетская подружка. А другая женщина в другом месте точно так же нервно постукивала пальцами, пытаясь вызвать тебя на откровенный разговор. В «Любовном настроении» важен каждый вздох – только так его и смотреть, не упуская ни мгновения. Потому что, как у всякого большого режиссера, в каждом кадре у Кар-Вая – послание для вас. Лично.

Джон Сильвер
http://www.kino.orc.ru/js/review/mood_love.shtml

В Москве показывают фильмы Вонга Кар-Вая. По Москве гуляет сам Кар-Вай, высокий улыбчивый человек в темных очках. Заходит в музыкальные магазины. Он сказал, что всегда выбирает музыку к своим фильмам сам. А потом диски с саундтреками к его фильмам днем с огнем не сыскать ни в Париже, ни в... не знаю где. Музыка возникает даже раньше визуального образа, который возникает, конечно же, раньше сценария, который, по неподтвержденным слухам, иногда не возникает вовсе. А фильмы возникают. Хотя и нечасто. На данный момент гонконгский режиссер Вонг Кар-Вай снял семь фильмов и делает восьмой – "2046". Обещает выпустить к концу года (кстати, даже по задумке "2046" любопытен: как известно, в 1996 году Китай вернул себе Гонконг и обещал 50 лет не менять тамошнего политического строя; так вот, Кар-Вай собирается заглянуть в год, когда эти полвека закончатся, и посмотреть, как оно там – с коммунизмом, с либеральными ценностями и вообще), иначе зануды продюсеры не отстанут.

"Любовное настроение" Вонг Кар-Вай делал 3 года, и, как сам сказал, делал бы еще неизвестно сколько времени, если бы не отборщики Каннского фестиваля, которые скулили под дверью монтажной и выпрашивали фильму на свое сильно престижное мероприятие. Кар-Вай с силами собрался, сказал себе: "Ну, надо так надо", – и кино почти доделал, только звук по-человечески записать не успел. Каннские снобы монозвук скушали, но призы дали только за лучшую операторскую работу Кристоферу Дойлу и за мужскую роль Тони Люну. Ну, тоже неплохо.

Шестидесятые. Пожалуй, самое стильное время, и, пожалуй, самый стильный фильм об этом времени. Гонконг. Сонный танец голубого сигаретного дыма, желтый электрический свет и тяжелые тени по углам, жукообразные, блестящие под дождем автомобили, мужчины в костюмах, тягучая музыка, тяжелые предметы и легкая женская походка... Женская походка. Переливающаяся от ходьбы ткань тугого платья, прямая спина, высокий воротник, осторожный шаг... Со ступеньки на ступеньку, мимо долгих мужских взглядов. Шестидесятые...

Кар-Вая спросили – почему шестидесятые? Потому что такая любовь могла возникнуть лишь тогда, ответил он. Потому что в Гонконге тоже дружили соседи. Тоже шептались за спиной. Женщины были прекрасны и недоступны, а мужчины долго курили при свете настольных ламп. Кто-то обнимал кого-то за плечи, плыл тягучий голубой дым, плыла физически ощутимая музыка, и шептались за спиной соседи.

Почти в коммуналке, почти на виду, среди дружных суетливых соседей, в снимаемых комнатах жили две супружеские пары. Супруги Чоу и супруги Чань. Встречались в коридорах, оказывали друг другу мелкие услуги, неловко улыбались. Однажды господин Чоу (Тони Люн) пригласил госпожу Чань (Мэгги Чун) в кафе. Они немного поговорили, вроде бы ни о чем, вроде бы о пустяках... Как оказалось, о том, что их дражайшие половины уже давно изменяют им друг с другом (и в это время совместно прохлаждаются где-то в Японии). Тогда господин Чоу и госпожа Чань решили сыграть – смоделировать поведение гнусных изменщиков, попытаться понять, как это у них началось, как это могло начаться. Они не собирались быть такими же, они опасались шепота за спиной, они не хотели любить друг друга, они расстались в итоге. И сложно представить что-то прекрасней истории их любви.

Фильм безумно красив. Каждый кадр, каждое движение, каждая нота. Я – "человек, измученный "Нарзаном", я очень часто смотрю кино. И регулярно, даже на самых динамичных боевиках или суперэкспериментальном арт-хаусе, ловлю себя на желании посмотреть на часы. В "Любовном настроении" и действия-то никакого нет, Кар-Вай поубирал даже те сцены неистовых лобзаний, которые показывают в рекламном трейлере, и правильно, видимо, сделал – в фильме не осталось ничего вещественного, одно настроение, одна "невыносимая легкость бытия". Кар-Вай не показал зрителю ничего. Его герои остались далекими и неузнанными зрителем людьми. Зритель остался в стороне, он смотрит на эту пару сквозь омытое дождем стекло, видит их в отражениях, слышит их негромкий разговор... И все. И вот этот отвергающий действие, вызывающе медленный фильм захватывает так, что ни о каких хронометрах и вспоминать-то невозможно (хотя в самой ленте часов хватает, Кар-Вай к ним неравнодушен). Потому что то самое невесомое настроение, настроение любить, живет в каждом кадре этой картины. Как режиссер сумел его передать, понять нельзя. Но вот передал. Может, именно потому, что не позволил нам оказаться там, где есть место лишь двоим.

Должен предупредить: есть люди, которым фильм не понравился. Я знаю уже двоих. Причем с виду приличные люди. Даже не знаю, как теперь с ними быть.

Андрей БЕРЕЖАНСКИЙ
http://www.kino.kz/news/show.asp?nid=402

Неоновые витрины и лихорадочно снующая по мегаполису камера; замедленные перестрелки и размазанные в кадре урбанистические пейзажи; консервы и макдональдсы как знаки тоски и одиночества; пейджеры и автоответчики, передающие любовные послания; дешевые бары, где под сентиментальный мотив разбиваются сердца, - все это Вонг Кар-Вай придумал в 94-м, когда снимал "Чункингский экспресс", пронесшийся по мировым фестивалям и ставший одним из эталонов киностиля десятилетия. Потом были "Падшие ангелы" - еще одна картина-клип о странных киллерах и полицейских, пустых ночных кафе, музыкальных автоматах и случайных встречах. Потом - "Счастливы вместе", гомосексуальная love story, перенесенная в самую отдаленную от Гонконга точку планеты - Буэнос-Айрес и получившая в Каннах приз за режиссуру. Уже после нее Вонг мог считаться современным классиком. "Любовное настроение" окончательно закрепило за ним этот статус.

Это, конечно, уже другой стиль. Тут нет ни искажающих пространство и лица широкоугольных объективов, ни ручной камеры, ни короткого монтажа. Вместо 90-х - 60-е: ретромелодрама в декорациях большого гонконгского дома, где комнаты сдаются внаем. Самая целомудренная из любовных историй, какую только можно вообразить. Невероятно эротичная.

Это, конечно, все тот же Вонг Кар-Вай, доводящий каждый кадр до немыслимого совершенства и заставляющий вещи передавать все, что невозможно рассказать, что не нужно рассказывать. В "Чункингском экспрессе" полицейский, приходя домой, беседовал с рубашкой, полотенцем и куском мыла, а влюбившаяся в него продавщица тайком пробиралась в его квартиру и постепенно заселяла ее своими вещами. В "Падших ангелах" девушка-наводчица рассматривала вещи, выброшенные печальным киллером, которого она называла партнером и никогда - любовником. Героиня "Любовного настроения" приедет из Гонконга в Сингапур, чтобы увидеть человека, который так и не стал ее любовником, а, когда уедет, он удивится, не найдя в квартире своих тапочек. Весь фильм он будет курить - в финале она тоже возьмет сигарету.

По цвету галстука можно узнать о настроении, по сумочке - об измене. Будут меняться расцветки платьев, фасоны - никогда. Будут осторожные прикосновения - не будет даже поцелуев. Никогда "ты" - только "вы". Только прогулки по обшарпанным переулкам, встречи в коридоре, проход в рапиде под томную латиноамериканскую мелодию Ната Кинга Коула, снова и снова - в соседний магазинчик за лапшой. "Почему вы ходите за лапшой в таком красивом платье? " - удивляется пожилая соседка.

Они снимают комнаты рядом и проводят вместе столько времени, сколько можно провести, чтобы не вызвать лишних сплетен, - потому что он женат, а она замужем. Она отказывается в проливной дождь добежать до дома под его зонтиком: "Что скажут соседи? " Но главное - они боятся перейти ту грань, которая отделяет любовное настроение от любовного романа: страсти, физической близости, измены. Их супруги им изменяют - друг с другом. Они не хотят быть такими же.

Но любовное настроение - это еще и настроение времени, приметы которого воссоздаются в фильме с такой же тщательностью, с какой Алексей Герман реконструировал наши 30-50-е. Раньше постоянный оператор Вонга Кристофер Дойл экспериментировал с оптикой и заставлял камеру доводить зрителя до головокружения, а художник Уильям Чан Сук-Пин раскрашивал кадр в кислотные цвета; теперь они филигранно стилизуют каждую деталь и превращают кинопленку в точный отпечаток эпохи. Не давая ни на секунду забыть, что эта эпоха ушла навсегда.

В этом чужом прошлом многое узнаваемо: 60-е в Гонконге удивительно похожи на 60-е у нас. Те же коммуналки, и та же неустроенность быта: даже редактор крупной ежедневной газеты и секретарша торговой фирмы вынуждены снимать тесные комнаты и жить под постоянной назойливой опекой соседей. Та же мода, копирующая западную и немного смешная в этих интерьерах, но от этого же трогательная. Вещи, привезенные из-за границы, - "такой галстук нельзя купить в Гонконге".

Эти галстуки, сумочки и шиньоны говорят нам не меньше, чем жесты и взгляды, которыми обмениваются гонконгские суперзвезды Мэгги Чун и Тони Люн (получивший в Каннах приз за лучшую мужскую роль). В "Любовном настроении" хочется бесконечно разглядывать узоры платьев и обрывки объявлений на стене, мимо которой ходит в магазин героиня. Дым сигареты и пар от чайника - белый на фоне белой стены. Прошлое в фильме - как этот пар и этот дым. Так же прекрасно и эфемерно. Еще эфемернее и еще прекрасней.

Быть может, этот последний киношедевр ХХ в. не столько о любви, сколько о свойствах памяти, в которой вещи живут так же, как люди, и которой, в сущности, не так уж важно, что на самом деле было между героями и каким было время, когда они любили друг друга. Теперь оно будет таким, каким вспомнил его Вонг Кар-Вай.

Олег Зинцов

1962-й год, Гонконг. Су Ли-чжен (Мэгги Чун) и Чоу Мо-ван (Тони Люн Чу Вэй) снимают в доме соседние комнаты. Их супруги все время в отлучке, и мы так и не увидим их. Чоу узнаёт сумочку Су, подаренную ей мужем. У его жены такая же. А Су узнает галстук Чоу, подаренный ему женой. У её мужа такой же. Без слов понятно, что их супруги изменяют им друг с другом. Что остаётся товарищам по несчастью? Огорчаться? Обвинять? Мстить? А может, просто окунуться в сладкую музыку любовного настроения?..

В отношении Вон Карвая видится особенно верным и точным высказывание о том, что истинный творец всю жизнь – в применении к кинематографу – снимает один и тот же фильм. Один и тот же, невзирая на обращение к разным темам, чередование места и времени действия, имён героев… Или даже – радикальное изменение стилистики, как в случае с его девятой по счёту постановкой. Впрочем, «Любовное настроение»1 можно посчитать косвенным продолжением «Диких дней» /1991/. Даже если верится с трудом, что речь тогда шла о той же самой Су Личжен, дважды блистательно сыгранной Мэгги Чун…

Любое произведение Вон Карвая таит в себе целую Вселенную чувств. Но «Любовное настроение» резко выделяется не только в ряду его предшествующих работ, в которых – в большей или меньшей степени – кипели нешуточные страсти и бушевали эмоции. Картина уникальна для всего кинематографа рубежа столетий и тысячелетий, возвращая не столько к подзабытой экранной манере2, сколько – в уже изрядно растраченное мироощущение. Ничто не вечно под Луной, а уж феномену 1960-х годов, этого поистине «оттепельного» (во многих отношениях) десятилетия, отмеченного явлением поколения «шестидесятников», было тем более уготовлено лишь краткое существование. Вот и история Су и Чоу, встретившихся случайно, не менее случайно открывших для себя неприятную тайну и с неизбежностью, невзирая на зародившиеся высокие чувства, расстающихся, носит мимолётный характер. А между тем миг их очередного свидания наедине, когда ни Он, ни Она так и не решается поддаться любовному порыву и даже – признаться себе в том, разрастается, кажется, до бесконечности. Именно такие мгновения фактически неотличимы от вечности – во всяком случае в восприятии человеком. И даже исход с признанием3 неумолимости быстротекущего Времени ничего, хочется верить, не меняет…

Картина оставляет с поразительно, несказанно светлым, радостным ощущением на душе, в умиротворённости и с воспоминанием о томительном, но и неизъяснимо прекрасном любовном настроении. Тот факт, что режиссёр-сценарист4 решил не включать уже отснятые интимные сцены, окончательно придав рассказу, таким образом, сугубо платонический характер, глубоко символичен! Вон Карвай как мало кто из коллег приблизился к запечатлению мига зарождения любви, сумев неуловимо тонко передать душевный процесс, по Стендалю, «кристаллизации» – в заключительных кадрах, когда прощальные слова Су и Чоу так и останутся для зрителей покрыты завесой тайный.

__________
1 – Между прочим, In the Mood of Love – всего лишь англоязычный аналог оригинального названия, который был навеян режиссёру песней Брайана Ферри I’m in the Mood of Love.
2 – Хотя о непосредственных и косвенных влияниях на режиссёра целой плеяды мастеров из прошлого (от Микеланджело Антониони до Ясудзиро Одзу) можно было бы говорить долго.
3 – Например, в тексте своеобразного послесловия, звучащего, почти как эпитафия.
4 – Впрочем, Карвай не пишет сценарии как таковые, предпочитая импровизировать, что на сей раз даже привело к непониманию со стороны властей КНР.

Евгений Нефёдов
http://www.world-art.ru/cinema/cinema.php?id=12420

Этот фильм мог, наверно, называться примерно так: «Задержанная эякуляция», если бы рассказывал историю любви, происшедшую не в 60-е годы, а на рубеже XXI столетия. Вспомните хотя бы бельгийско-французскую «Порнографическую связь», в которой и в помине нет заявленной порнографии, и вообще всё, что было между случайно встретившимися мужчиной и женщиной, останется сокрытой тайной, недоступной для посторонних наблюдателей. Вот и Вон Карвай, подобно своему более молодому коллеге Фредерику Фонтейну, тоже предпочёл в самый последний момент исключить уже отснятые любовные сцены, посчитав их излишними. Тем более, что герои (ещё один мужчина и ещё одна женщина, судьбой сведённые вместе в большом мегаполисе) не раз говорят о нежелании быть такими, как все, то есть поддаться обычному адюльтеру и подтвердить сплетни, распускаемые любопытными соседями. К тому же режиссёр намеренно не показывает на экране законных супругов обоих персонажей, заставляя только предполагать, как же они выглядят, и можно даже крамольно думать, что их словно и не существует в природе.

И вообще кинематографическая реальность, которая любовно воспроизведена в бытовых подробностях безвозвратно ушедшего времени, вдруг замедляется в своём течении, искусственно продлевается в снятых рапидом эпизодах, закономерно приобретая вневременной и иносказательный смысл. Будто является реализованной метафорой «остановленного мгновения» или (в соответствии с даосской теорией любви) надолго задержанной эякуляции. Неразделённая страсть, неосуществлённое влечение, незавершённый половой акт — это понятия отнюдь не из восточной культуры. Сам процесс переживания чувств с перехваченным дыханием, чуть ли не с замершим сердцем, в некой неправдоподобно длительной ситуации «королевской паузы», как бы на грани неизбежной потери внутренней энергии и бесконечного растворения «инь» в «ян», тут куда важнее и полнее для человеческого самосознания. И точно ценнее мгновенного выброса эмоций, пребывания словно в загнанном состоянии, неудержимого бега в поисках адреналина, скоротечного семяизвержения.

Эта метаморфоза особенно знаменательна именно в связи с Вон Карваем, который считался неисправимым «азиатским Годаром», наспех фиксирующим ручной камерой всё, что проносится мимо с бешеной скоростью, существует только «здесь и сейчас». В лентах «Чунцинское экспресс-кафе» (перевод «Чункинский экспресс» является нонсенсом) и «Падшие ангелы» это неукротимое ощущение жизни «на последнем дыхании» было доведено уже до зрительно стробоскопического эффекта. Кадры подчас мелькали с такой быстротой, что глаз едва успевал заметить их стремительную смену, а иногда изображение вообще оказывалось смазанным, превращаясь в некие расплывчатые цветовые пятна, которые продолжали нервно пульсировать, будто сердце в резко повысившемся ритме. Отчасти переходной работой стал фильм «Счастливы вместе», где ещё врываются в повествование хаотические движущиеся картинки, но это почти типичное road movie развёртывается, скорее, в вендерсовском угасающем темпе, в свою очередь воспринятом у Микеланджело Антониони. И в данном плане «Любовное настроение» может показаться уже фирменно антониониевским произведением из его знаменитой пенталогии конца 50-х — начала 60-х годов, чем-то вроде «Затмения» или «Красной пустыни» с их тотальным впечатлением «некоммуникабельности чувств».

Но эта ассоциация всё же обманчива. Вон Карвай, достигнув значимого по разным параметрам 42-летнего возраста, решительно поменял свой стиль, а главное — отношение к миру вокруг себя, обратившись как раз к восточному представлению обо всём сущем, в котором можно найти гармонию и изначальный смысл даже в том случае, когда окружающая жизнь и личная судьба вроде бы не дают никакого повода для радости. Более того — чем печальнее и безысходнее человеческий удел, тем умиротворённее, мудрее и возвышеннее знание о сути бытия.

Вовсе не экзистенциальная тоска гложет нежданно влюбившихся друг в друга героев «Любовного настроения». И даже не грусть о неминуемо утекающем прочь, совсем неиспользованном времени, пусть примерно об этом сказано в финальном послесловии. Если уж искать аналогии для данной ленты Вон Карвая, то это многие работы так обожаемого ещё и Вимом Вендерсом японца Ясудзиро Одзу, которые проникнуты светлым сожалением о тщете желаний и до сих пор поражают своим очищающим влиянием на душу. Сам Вон Карвай признавался, что любимым фильмом Одзу для него является предпоследнее творение классика — «Осень в семействе Кохаягава», созданное, между прочим, в 1961 году, то есть практически тогда, когда начинается действие «Любовного настроения».

Это время ещё памятно в ностальгическом ключе для гонконгского постановщика, который в 1962 году в четырёхлетнем возрасте был перевезён родителями из родного Шанхая в казавшийся чужим Гонконг, где и говорили на ином (кантонском) диалекте. Но воссоздавая прошлое, Вон Карвай как будто вспоминает также и о своих впечатлениях от кинокартин великого японца, следуя за ним не только в деталях и нюансах — кроме того, наследуя животворный дух и неиссякаемую любовь к постоянно меняющейся и вместе с тем в корне неизменной реальности.

Отказ от личного счастья в любви вовсе не исключает уравновешенного и прояснённого приятия мира. Герои, которые должны были бы остаться несчастными по европейским представлениям, находят успокоение, правда, различное для каждого из них. Ребёнок, видимо, рождённый от нелюбимого мужа, станет утешением на всю жизнь для чувствующей себя одинокой женщины. А мужчина, отдавшись целиком работе, поведав о своей несбывшейся любви лишь древней колонне в полуразрушенном храме и напоследок посетив тот дом, где возникло «запретное чувство», словно избавляется от тяжкого бремени, переводя продлённое настоящее сразу в завершённое минувшее и оставив его в благодарной памяти.

В первый момент после того, как фильм закончится под повторенную в очередной раз красивейшую и трогательную мелодию, от которой невольно пробегут мурашки по коже, и даже какое-то время спустя ещё будешь думать о поведанном с привычной для западных людей непереносимой грустью… Пока внезапно не поймёшь очевидную для восточной культуры истину, что можно быть счастливыми и порознь, а соединиться навсегда друг с другом вероятно лишь в некоем надмирном пространстве или за пределами этого бытия.

Тут и постигаешь, что целомудренное «Любовное настроение», которое внешне выступает в качестве антитезы, допустим, сверхоткровенной «Корриды любви» / «Империи чувств», на самом-то деле, свидетельствует о той же тотальной и всепоглощающей любви, вознесённой из области физического наваждения в сферу идеального созерцания. Собственно говоря, не к этому ли пришёл 24 года спустя после создания своего экстремального шедевра японец Нагиса Осима, преподав в «Табу» символический урок: красота заслуживает только стороннего восхищения, истинное чувство не терпит сексуальных притязаний. А любовное настроение, добавим, дороже навязчивого позыва второпях «перепихнуться».

Так что же — последовать совету философии Дао и хранить в себе нерастраченными запасы своего мужского начала?! Ведь в ленте «Счастливы вместе» Вон Карвай, напротив, позволил в первых же кадрах выплеснуться открыто и понапрасну энергии двух гомосексуальных любовников, которые так и не обрели провозглашаемого счастья, поскольку один из них искал лишь обычный секс, а второй мучался от невозможности любви. И если бы «Любовное настроение» сделал какой-нибудь иной автор, его можно было бы заподозрить в «слюнявости» и «старомодности чувств». Но у Вон Карвая получилось искреннее и ничем не замутнённое кино о том, что All You Need Is Love. И сохранить это хрупкое ощущение гораздо сложнее, чем задержать эякуляцию.

Сергей Кудрявцев
http://www.kinopoisk.ru/level/3/review/884430/

От слез мои губы завяли,
Лобзания не родились...
Несжатое поле печали,
Желаний забытая высь.
Все время то скука дождей,
То снежная гладь на полянах.
Из воспоминаний туманных
В душе притаившись моей,
Два волка глаза устремили
На жертвы и молча глядят
На кровь убиенных ягнят,
Схороненных в снежной могиле.
И светится только луна
В печали своей монотонной,
И в холоде осени сонной
Спит страсть, голодна и больна.

Метерлинк