Пятница
29.03.2024
00:35
 
Липецкий клуб любителей авторского кино «НОСТАЛЬГИЯ»
 
Приветствую Вас Гость | RSSГлавная | Любовь Аркус "АНТОН ТУТ РЯДОМ" 2012 - Форум | Регистрация | Вход
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Тестовый раздел » * СОВЕТСКОЕ и ПОСТСОВЕТСКОЕ КИНО * » Любовь Аркус "АНТОН ТУТ РЯДОМ" 2012
Любовь Аркус "АНТОН ТУТ РЯДОМ" 2012
Александр_ЛюлюшинДата: Воскресенье, 21.02.2016, 16:49 | Сообщение # 1
Группа: Администраторы
Сообщений: 3241
Статус: Offline
«АНТОН ТУТ РЯДОМ» 2012, Россия, 110 минут
– режиссёрский дебют киноведа Любови Аркус – обладатель приза итальянских интернет-критиков «Серебряная мышь» на Венецианском международном кинофестивале


Фильм рассказывает об Антоне Харитонове, молодом аутисте, мать которого, Рената, умирает от рака, после чего ему приходится жить в социальных приютах, где ему не обеспечивается адекватная помощь.

Съёмочная группа

Режиссёр: Любовь Аркус
Сценарий: Любовь Аркус
Продюсеры: Александр Голутва, Сергей Сельянов, Константин Шавловский
Операторы: Александр Демьяненко, Алишер Хамидходжаев, Павел Костомаров, Никита Павлов, Георгий Ермоленко
Композитор: Макс Рихтер
Монтаж: Дмитрий Сидоров, Георгий Ермоленко

В ролях

Антон Харитонов
Любовь Аркус
Рината Харитонова
Владимир Харитонов

Награды

Венецианский кинофестиваль, 2012 год
Победитель: Серебряная мышь

Международный кинофестиваль в Абу-Даби, 2012 год
Победитель: Лучшая документальная дебютная работа

Гильдия киноведов и кинокритиков России, 2012 год
Победитель: Лучший неигровой фильм

XVIII международный кинофестиваль фильмов о правах человека «Сталкер», 2012 год
Победитель: Специальный приз Управления Верховного комиссара ООН по правам человека

Золотой орел, 2013 год
Победитель: Лучший неигровой фильм

Ника, 2013 год
Победитель: Лучший неигровой фильм

Фестиваль русского кино в Тунисе, 2013 год
Победитель: Лучший документальный фильм

13-й международный кинофестиваль фильмов Центральной и Восточной Европы GoEast, 2013 год
Победитель: «Золотая лилия» в конкурсе документального кино

«КиноСоюз», 2013 год
Победитель: «Элем»

Интересные факты

Изначально фильм был известен под названием «Аут».

Режиссёр фильма нашла Антона после того, как в интернете некоторое время был известен его текст «Люди», изначально опубликованный в «Сеансе»; после смерти Ренаты Антон какое-то время жил у Любови Аркус, в конечном счёте он сейчас живёт в новой семье своего отца в Ленинградской области.

Фильм встретил тёплый приём критиков, отмечающих, что это не только «поразительное кино», «настоящий» фильм, но и «какой-то новый, третий вид кинематографа».

Центр помощи людям с аутизмом «Антон тут рядом» открылся 10 декабря 2013 года в Санкт-Петербурге. Центр – проект негосударственного благотворительного фонда помощи аутистам «Выход в Петербурге», который возглавляет Любовь Аркус. Официальное лицо центра – Данила Козловский, председателями попечительского совета стали Константин Эрнст и Константин Шавловский. Центр занимается обучением, социальной и творческой реабилитацией совершеннолетних аутистов. 50 подопечных работают с 43 мастерами, специалистами и тьюторами в 7 мастерских: швейной, войлочной, бумажной, гончарной, кулинарной, полиграфической и столярной.

Смотрите трейлер и фильм

https://vk.com/video16654766_171778793
https://vk.com/video16654766_165359503
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:12 | Сообщение # 2
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Не откупимся
О детском аутизме и политическом радикализме.


Собираясь вести эту колонку, я предполагал, что она будет очень злой. То есть рассказываться тут будет в основном о вещах, вызывающих авторское раздражение, а то и ненависть.

Тут есть резон: мы слишком отвыкли говорить то, что действительно думаем. Дело не только в пресловутом внутреннем редакторе, но и в определенной — кажется, неискоренимой — оглядке на мнение большинства. Не может же быть явной чушью то, к чему прислушиваются миллионы, не может же быть законченной дрянью то, что нравится чуть не всей стране? На самом деле может, разумеется, и скорее всего так оно и есть, но человек ведь животное общественное, вовсе не зависеть от контекста он не может. И мне захотелось было написать несколько текстов без этой оглядки, потому что нельзя же постоянно соглашаться с невыносимым — этак можно незаметно перестать существовать, раствориться в чужих критериях, признать землю плоской, а себя врагом Отечества... но оказалось, что вот уже второй раз повод для разговора есть, а злобы нет. Более того, в этот раз и повод скорее радостный, поскольку главный редактор журнала «Сеанс», один из самых талантливых и влиятельных российских кинокритиков едет в Венецию представлять там мировую премьеру собственного фильма. Любовь Аркус закончила четырехлетнюю работу над документальной дилогией «Аут» и покажет в сентябре первую часть — «Антон тут рядом».

Антон Харитонов — автор сочинения «Люди», широко гулявшего одно время по интернету. Это довольно-таки безумный, но трогательный текст, написанный двенадцатилетним тогда мальчиком-аутистом. С тех пор этот мальчик перестал не только писать, но и разговаривать. Аркус его нашла и вместе со своим оператором Алишером Хамидходжаевым стала снимать. Сначала – в лагере для детей-аутистов на берегу Онеги, потом — в Петербурге, в его купчинской квартире, где он жил вместе с матерью. Потом выяснилось, что у его матери рак крови, и никакое лечение не помогает, а у отца Антона своя семья, и девать двадцатилетнего вечного ребенка, в общем, некуда. Как говорит сама Аркус в закадровом тексте, думала, что у меня фильм, а оказалось, что у меня мальчик. Она устраивала его в интернаты для душевнобольных — но выяснялось, что ад для аутиста именно так и выглядит: Антону там предстояло либо превратиться в овощ, либо погибнуть. Потом была деревня «Светлана» — там аутисты, умственно отсталые и душевнобольные живут вместе с волонтерами, как это сплошь и рядом делается на Западе.

То, что там случилось с Антоном, в фильм вошло не полностью — автор имеет право недоговаривать, но вышло, в общем, вот что. Антон очень нуждается в доверии, в непосредственном и доброжелательном отношении, в живом контакте — без этого он не может ни общаться, ни развиваться. И вот в «Светлане» у него наметился огромный прогресс: он стал читать, писать, работать, дружелюбно общаться с прочими (не скажу — пациентами, пусть будет «обитателями»); все потому, что у него появился друг, Давид, из числа волонтеров. Он проводил с ним большую часть времени, всему учил, служил своего рода связным между Антоном и внешним миром. А потом уехал.

Антона из «Светланы» пришлось забирать, поскольку персонально за ним следить стало некому, а без такого общения и ухода он, даже полностью умея обслужить себя, нигде не уживается. И Аркус его забрала. Последний год своей жизни мать Антона прожила у Аркус, поскольку не могла уже позаботиться о себе сама. После ее смерти Антона попытались устроить в больницу имени Кащенко. Там ему стало совсем плохо, и его пришлось, по сути, выкрадывать — эта трагифарсовая операция подробно освещена в фильме. Наконец Аркус и продюсерам картины удалось уговорить отца Антона взять его к себе: им купили дом в Ленинградской области, и теперь Антон с отцом и его женой живут там. Почти, в общем, идиллически. Правда, писать Антон перестал, все больше рисует, и то неохотно. Как признается сама Аркус — автор, режиссер и вторая главная героиня фильма, — в нем стало больше покоя и меньше света, и это не самый счастливый, но и не самый плохой финал.

Я не оговорился, назвав Любовь Аркус второй главной героиней этого фильма, посвященного памяти ее отца. Это еще и автобиография человека, чьей успешности, энергии, витальности поражались многие. Аркус рассказывает весьма страшную хронику собственного перерождения: в первых же кадрах фильма она признается: «Это уже не я». Ей пришлось стать другой — принимающей решения, добывающей средства, отвечающей за две чужие жизни, одинаково искалеченные. Это не ее выбор — как признается она в том же закадровом тексте, каждый следующий шаг отсекал ей очередной путь к отступлению, и скоро отступать оказалось некуда. Это фильм о логике, неумолимо превращающей профессионала, эстета, представителя культурной элиты в измученного и агрессивного ходатая по чужим делам, завсегдатая очередей и кабинетов, оппонента неумолимых врачей и сестер, в противника и обреченного разоблачителя тотально бесчеловечной системы, в которой и здоровым-то еле выживается, а уж больной выбраковывается мгновенно. Мы все это знаем и все с этим знанием живем, но отгораживаемся от него мыслью о том, что надо же заботиться о собственном предназначении, что всем не поможешь, что если всех жалеть, то вообще надо застрелиться и т. д. Как в лучшем, кажется, и самом кошмарном эпизоде муратовского «Астенического синдрома»: «Об этом не хотят помнить, об этом не любят говорить, это не должно иметь отношения к разговорам о добре и зле».

Ну вот, Аркус все это прожила (не отрываясь от основных обязанностей) и об всем рассказала. Я не буду оценивать эту картину с профессиональной точки зрения, хотя сильно подозреваю, что вся так называемая петербургская школа, в диапазоне от Балабанова до Дебижева, не поднималась до таких эпизодов, как последний день рождения матери Антона или его последний обед в «Светлане»; это не документалистика, конечно, и не проповедь, поскольку Аркус вовсе не считает свой фильм и свою работу духовным подвигом. Она скорее склонна считать эти четыре года своей катастрофой, доказывающей несостоятельность всех наших представлений о собственных критериях и возможностях.

Думаю, эту картину не стоит называть выдающейся — это слово и недостаточно, и мимо темы; я назвал бы ее очень умной и предельно честной — сегодня это редко сочетается. Ум наш в последнее время служит нам главным образом для того, чтобы придумать софизм, заслоняющий истину; служит, чтобы отгородиться от действительности, а не выразить или понять ее. Аркус — недаром литературный секретарь Шкловского в самой ранней юности — перестала играть в эту игру и нарушила конвенцию. В общем, посмотрите этот фильм при первой возможности — он не натуралистичный, не страшный (в буквальном, физиологическом смысле), а увлекательный, как всякое саморазоблачение, и временами смешной, хоть это и самый черный юмор. Но мозги он прочищает хорошо — и главное в нем, пожалуй, вот что.

Там есть такая фраза – обратите на нее внимание, когда будете смотреть, потому что она сказана в первой трети фильма и как-то теряется на фоне дальнейшего. Антон, говорит Аркус, согласен только на любовь, на меньшем он не помирится. Можно пройти мимо – он это поймет; но откупиться от него суррогатами не получится. Или все, или ничего. Или жить его жизнью (не факт, что это вообще получится) — или отойти, но никаких самоутешений «я сделал, что мог» у вас тут не будет. Тут надо делать то, что нужно ему, а не то, что можете ради самоуспокоения вы.

Пришло время радикализма — не в политическом (или не только в политическом) смысле, а в отношении к себе и своему делу. Царствие небесное силою берется, как мы знаем (кто-то из первоисточника, а кто-то из Фланнери О’Коннор). До этого была, осмелюсь предложить название, эпоха Большого Откупа – когда от истории либо совести можно было откупиться. Сходил на митинг, подписал письмо, перечислил средства больному ребенку в соответствующий фонд, под известное имя — и ты в порядке.

Но этого больше не будет, это не хиляет. Известный благотворитель — не гарантия того, что деньги заработают: у него своя жизнь и свои дела, и кто его осудит, даже если в этой жизни он совершит что-то не очень приличное? Митинг – не способ изменить власть: это способ улучшить самочувствие. Открытое письмо спасает не чужую жизнь, а вашу репутацию. Ребенка-аутиста не спасет от одиночества ваше разовое посещение. Страну не спасет ваше здравое понимание очевидных вещей. Страна сегодня — ребенок-аутист, попавший в абсолютно бессовестные руки. Ее нынешние опекуны требуют переписать на них квартиру. После этого они квартиру присвоят, а население пропадет без вести, так в истории уже бывало, прецеденты известны.

Логика прихода в оппозицию ведь точно такова же, как и логика Аркус (которая тоже наслушалась шипения вслед — мы ведь не прощаем, когда кто-то вынужден жить, а мы комфортно имитируем этот процесс). Сначала ты ходишь на митинг, защищая достаточно очевидные вещи. Потом кого-то на этом митинге винтят, и ты начинаешь их защищать. Потом кого-то сажают или бьют, и ты вступаешься. И каждый шаг отрезает еще один путь к отступлению. А сзади улюлюкают, что ты продался и пиаришься, причем делают это люди, на которых негде поставить клейма. Но вариантов нет — сегодня исчезла ниша пассивно откупающихся. Вчера была, а сегодня исчезла.

И это главное изменение атмосферы зафиксировал фильм Любови Аркус. Он никого не зовет к жертве — напротив, еще и предостерегает от нее. Он просто дает понять, что никакого другого варианта сегодня не будет: либо ты чего-то добьешься — ценой времени, спокойствия, а то и всей жизни, — либо... либо ничего особенного, брат. Но относиться к себе как к человеку уже не получится.

К идеологам фундаментализма или имитаторам таковых убеждений, равно как и к сознательным гедонистам типа «была бы моя милая здорова», все сказанное никакого отношения не имеет: вам, ребята, ничто не угрожает — все уже произошло.

Дмитрий Быков, 21 августа 2012 года
http://www.openspace.ru/article/300
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:12 | Сообщение # 3
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Летаю! Летаю!

Борис Нелепо делится первыми впечатлениями от документального фильма Любови Аркус «Антон тут рядом»

В самом начале, еще до появления названия картины, мальчик-аутист Антон Харитонов пристально смотрит в камеру. Прямо в глаза зрителю. Взгляд от экрана хочется отвести, но тогда надо уходить с фильма. Добиться равнодушного отстранения при его просмотре все равно не получится. Любовь Аркус, кажется, это поняла очень быстро, но отступать не стала и камеру не отвела. Как она сама признается: «У меня был проект, а оказался мальчик». Антон тут рядом.

Когда я впервые смотрел фильм еще в черновой сборке, он назывался «Аут». Окончательное заглавие появилось совсем недавно, и мне оно поначалу совсем не нравилось. «Антон тут рядом» – эту фразу, практически мантру, Харитонов произносит очень часто. Например, когда остается один в очередной больнице и на обещание в скором времени его навестить отвечает: «Хорошо, Антон тут рядом». У него свой, непривычный, не всегда понятный – и потому иногда требующий субтитров – язык, способ интонировать и произносить слова. Вот и название тоже звучит непривычно и коряво. Как всегда коряво любое проявление человеческого, ведь любой жест навстречу другому по определению выходит за рамки привычно приличного.

С шага навстречу и начался четыре года назад этот фильм. Любовь Аркус, главный редактор журнала «Сеанс», случайно обнаружила сочинение под названием «Люди». Перечислительный текст о том, что люди бывают разные и к тому же они конечны. С тех пор этот абзац обошел интернет и даже вошел в либретто оперы Сергея Невского Autland. Аркус разыскала мальчика и отправилась вместе с ним на Онегу, позвав оператора Алишера Хамидходжаева. Дальнейшей судьбой фильма и тем, что называется мизансценой, уже руководил случай.

Единственному человеку, которому по-настоящему был нужен Антон, – его матери Ринате Харитоновой – диагностировали неизлечимую болезнь. Время действия: июнь 2008-го – зима 2011-го. Место действия: больница Кащенко, интернаты, приюты, поселение для умственно отсталых «Светлана». В так называемом элитном интернате от Антона отказываются, поскольку он не приспособлен для практической работы. Место ему находится в рядовом психоневрологическом диспансере. Там мы проведем всего пару минут. Это одни из самых страшных кадров, что мне вообще доводилось видеть в кино. Аркус бережет зрителя и не длит эту сцену: ад с десятками больных в одной палате, которые живут сами по себе, следить за ними просто физически не успевают две медсестры. Страшнее всех бледный мальчик, который безучастно смотрит в камеру. Чтобы он жил, поясняют сестры, ему – как и Антону – нужна постоянная забота, которую обеспечить в этих условиях невозможно. Наконец, мы оказываемся в кэмпхилле «Светлана» – единственной в России деревне, где под руководством европейцев-волонтеров живут и занимаются натуральным хозяйством умственно отсталые. По-настоящему счастливые кадры: Антон находит там гармонию, но длится это недолго – из «Светланы» уезжает опекавший его человек.

В фильме можно найти сквозной политический мотив. Впервые мы слышим равнодушные слова о том, что раз от Антона нет пользы, значит, ему нет и места, в первом интернате. Их произносит рассудительная медсестра, сидящая под портретом Путина. Аркус ей возражает: ведь Антон все свободное время рисует и пишет. «Какая польза, если человек пишет часами? Мы стараемся прививать практические знания». Из одного этого эпизода можно было бы сделать активистский политический короткий метр. Или вот в аду диспансера оператор случайно ловит очередной визит Путина, демонстрируемый по вечно включенному телевизору. Аркус выкрадывает Антона из больницы, произнося в кадре, что если у нее и есть к кому претензии, то только к правительству. Но «Антон тут рядом» не сводится к политическому высказыванию и им не является. Самое страшное здесь не то, что можно в очередной раз на примерах убедиться в диком, пещерном состоянии базовых институций в современной России. Об этом мы знаем и так, просто стараемся гнать эту мысль подальше.

Ужас начинается, когда Антон не приживается и в цивилизованной «Светлане». Ровно в этот момент фильм из истории одного мальчика вдруг превращается в нечто гораздо большее. Любови Аркус объясняют, что аутисты – это люди с особой потребностью в любви. В «Светлане» на это возражает волонтерша: «Боль другого человека я не могу чувствовать»; сразу становится понятно, что Антону больше нет места и здесь. А что, кто-то на самом деле может? Картина окончательно превращается в высказывание об одиночестве, которое всегда тут рядом. Кажется, Антон пытается найти выход из него через прикосновение, вот почему он все время обнимает Аркус, ищет объятия.

«Люба, из кадра!» – приказывает в начале оператор. И она выходит, чтобы потом вернуться. Потому что не может быть уже никакого фильма про одного Антона. Не менее важный герой – она сама, стоящая по ту сторону объектива, движущая сила истории. Вот почему такими странными в обсуждении этого фильма мне казались разговоры о недопустимости использования закадрового голоса. Дескать, это архаичный, старомодный прием. Просто бывают такие фильмы, снятые от первого лица, автобиографические, оголенные. Например, другая известная картина про аутистов – «Ее зовут Сабина», которую сняла Сандрин Боннер про свою родную сестру-аутистку. В отличие от Ринаты у родителей Сабины не хватило сил заботиться о ней, девочку сдали в интернат. Одно из моих самых острых переживаний в кино последних лет – сцена из этой ленты, в которой Боннер показывает своей сестре съемки двадцатипятилетней давности. Обыкновенное home video, запечатлевшее радость их детства и совместной поездки в Америку. Сабина тогда еще не превратилась силами врачей в овощ. Словно старая пленка способна вернуть прошлое.

Не может быть уже никакого фильма про одного Антона. Не менее важный герой – сама Аркус, стоящая по ту сторону объектива, движущая сила истории.

Почему я это вспомнил? Жизнь проникает в кино и у Аркус, отменяя все границы. Последнее время многие режиссеры пытаются заново дать определение кинематографу, который – по сравнению с прошлым веком – стремительно продолжает терять зрителя, определить его силы и нащупать стоящие перед ним задачи. Мне самому часто приходится ставить вопрос – а почему мы вообще продолжаем смотреть кино? Почему другие его снимают? Аркус не просто верит, но показывает, как один фильм способен менять мир и влиять на судьбы других людей. Материалы, снятые за годы работы, смогли подарить последнюю радость умирающей матери Антона (а почему умирающей? Каждый может ее увидеть теперь, посмотрев фильм, живую – как она бойко исполняет с подругами «Пидманула-пидвела» на устроенном дома девичнике). Благодаря фильму Рината могла видеть своего сына таким, каким она никогда раньше его не видела. Камера поменяла судьбу героя, когда Аркус показала отцу, когда-то оставившему Антона, какой его сын на самом деле.

Антону в какой-то момент начало нравиться входить в кадр. Ведь в этом есть что-то глубоко уважительное: снимать кого-то, дарить ему то внимание, без которого – вспомним слова врача – Антон не может жить. И Хамидходжаев с Аркус снимают очень мягко, камера словно ласкает Антона. Эти сцены, когда он последний раз встречается с матерью или видится с отцом, преисполнены нежности. Аркус не боится пафоса, сами эти события позволяют ей напрямую сравнить камеру с Богом.

Важно, что камера не закреплена за одним только Хамидходжаевым. Ее берет в руки волонтер, ухаживающий за Антоном, и главное – ее дают в руки самому Антону. Ведь до этого мы только наблюдали за ним. А теперь словно видим его глазами – на короткий момент – именно камера позволяет пробить то вселенское одиночество, о котором этот фильм. Он наводит камеру на небо и произносит: «Летаю! Летаю!» Помните, «Андрей Рублев» начинался с такой странной сцены, когда монах взмывал в воздух на самодельном воздушном шаре и со смесью восторга и удивления бормотал: летю, летю. Вот этот восторг от величия и непознаваемости мира и человека вдруг прорывается и в Антоне…

А в последний день съемок, после всех этих мытарств, приключений, перемещений, трагедий и радости, Антон вдруг согласился прочитать заново текст того самого сочинения «Люди». Аркус иллюстрирует это чтение показом всех тех, кто попадал в кадр в предыдущие два часа. И «Антон тут рядом» оказывается экранизацией – длившейся четыре года – этого одного маленького текста, который каким-то неуловимым и корявым образом рассказывает обо всех по отдельности и потому продолжает волновать. В этот самый момент становится ясно, что не только Антон – соавтор этого фильма, но все они – добрые, теплые, холодные, летающие и нет.

Борис Нелепо, 23 августа 2012 года
http://archives.colta.ru/docs/4609
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:14 | Сообщение # 4
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Одиночество для всех
"Антон тут рядом" на Венецианском фестивале


Сегодня на Венецианском фестивале — премьера фильма Любови Аркус "Антон тут рядом".

Любовь Аркус хорошо знакома профессионалам и любителям кино, поскольку больше 20 лет выпускает отличный журнал "Сеанс", а также книги и телепередачи про кино. Группа единомышленников, сплотившихся вокруг журнала, участвовала в продюсировании некоторых фильмов. Однако "Антон тут рядом" — совершенно отдельный, уникальный проект, который и фильмом-то в нормальном смысле слова назвать трудно.

Он появился в результате встречи с Антоном — подростком-аутистом, чье сочинение было напечатано в "Сеансе". Оно называлось "Люди" и изобличало человека поразительной глубины, но мыслящего на другом — "архаичном и наивном" — языке, далеко не всегда переводимом на обывательский. Выяснилось, что мальчик оказался не нужен ни семье, ни обществу, которое рассматривает таких своих членов как неполноценных. Антона переводили из одного заведения в другое, но даже лучшие из них не могли дать ему главного — любви. А без любви эти хрупкие, сверхчувствительные существа вянут, и личность Антона готова была раз и навсегда закрыться. Для врачей, педагогов, а отчасти и для родителей он выглядел безнадежно больным, дурачком, идиотом.

Вместе с оператором Алишером Хамидходжаевым режиссер начала снимать Антона и параллельно пытаться наладить его жизнь. В фильме показаны хождения по мукам медицинских и социальных институций и достаточно подробно отработана тема дегуманизации общества. Вероятно, подобный сюжет можно было снять в любой другой стране, ибо нигде социальные институты несовершенны, но особость лиц и фактур наших чиновников, а также специфика нашего быта добавляют этой теме неповторимый российский колорит.

Однако, в сущности, фильм не об этом. Он об особых отношениях, которые сложились у автора с Антоном и его семьей, изменив всех участников этого процесса. А главным героем подлинной истории стала камера. Именно она, зафиксировав неповторимые мгновения самораскрытия, заставила отца Антона увидеть в сыне человека и полюбить его таким, каков он есть. Именно камера оставила свидетельства душевной красоты матери Антона — Ринаты, сгоревшей за время съемок на огне смертельной болезни, но перед концом иначе взглянувшей на сына и оставившей его в этом мире уже не тем изгоем, каким он был.

Камера изменила и саму Любу. Позволю себе ее так называть, поскольку знаю ее с юности — мы выросли в одном городе, учились в одном институте, хоть и с разницей в десять лет. Люба Аркус всегда поражала двумя качествами — невероятной женской эмоциональностью и аналитическим мужским умом. Она считалась — и сама себя считала — гением коммуникабельности и, если надо, могла найти общий язык с самыми противоположными по типу людьми. Она и находила его, чтобы делать журнал и осуществлять другие проекты. Однако в процессе работы над "Антоном" выяснилось, что автор фильма смотрится в своего героя как в зеркало — и это зеркало отражает невидимую сторону ее души. Ее детские травмы и взрослые фрустрации, мистику ее отношений с покойным отцом и многое другое, о чем умная Люба даже, кажется, не подозревала. Огрубляя, можно сказать, что она открыла в себе свой аутизм, свою пустыню одиночества. Но это вовсе не пессимистический вывод. Из документально-социального проекта получилось авторское кино в самом авангардном смысле этого слова. Кино, которое не важнее жизни (как говаривали авторы "новой волны") и не вместо жизни (как ее проживают сегодня эстеты-синефилы), но которое и есть сама жизнь.

Андрей Плахов, 3 сентября 2012 года
http://www.kommersant.ru/doc/2013415
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:14 | Сообщение # 5
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Любовь

Даже в условиях наползающих друг на друга в сознании четырех фильмов в день на Венецианском кинофестивале сильнее впечатления, чем от внеконкурсной документальной картины Любови Аркус «Антон тут рядом» у меня не было.

Про Аркус, с одной стороны, уже много написано и сказано. С другой — установка, что те, кому нужно, и так все знают, довольно вредная; даром что родом она из самой картины. Единственный (и не слишком существенный) недостаток «Антона...» проявляется с первых же кадров и легко мог быть, но не был исправлен на озвучании: есть люди, которые не знают, что Любовь Аркус — главный редактор журнала «Сеанс», сам «Сеанс» в глаза не видели, о какой редакции и о каких проектах постоянно идет речь, не понимают, так же как не понимают, кто это — «мы» в закадровом тексте. Эта невольная, кажется, замкнутость картины на тех, кто знает, на своих коллег и единомышленников сужает круг людей, которым мог бы быть интересен «Антон...» И это очень-очень жаль.

В центре истории — мальчик-аутист, написавший когда-то сочинение, заинтересовавшее автора. Сочинение называлось «Люди» и было при всей своей прозрачной простоте пронзительным и глубоким размышлением о человеческом. Заканчивалось оно словами «Люди конечны. Люди летают». Когда Аркус с оператором Алишером Хамидходжаевым впервые увидели написавшего это Антона Харитонова, он был оплывшим, совершенно закрытым для внешнего мира мальчиком. Он уже не писал, почти не разговаривал, не смотрел в глаза, только очень много ходил. По мере того как автор и герой узнавали друг друга, эта история перестала быть съемками документальной картины: их жизни плотно проросли друг в друга и изменились навсегда.

Аутичные люди живут в своем мире, с трудом входят в контакт с миром внешним, но при этом, казалось бы, парадоксально, совсем не могут жить без любви. Обычный человек в пространстве нелюбви ожесточается, сжимается, становится циничнее, аутист — просто уходит в себя, иногда насовсем. Аркус, по собственным словам, увидела в Антоне саму себя, но не только себя — каждого. В фильме есть снятые в зоопарке кадры: звери в клетках. Это существа, которых держат в учреждениях с решетчатыми окнами. Но это и всякий человек в плену собственной оболочки, каждая живая душа. Душа аустиста просто прячется глубже.

Очень важно, что «Антон тут рядом» — не благотворительное кино в том смысле, в котором Сэлинджер презрительно называл свою жену Клэр «леди Милостынька». Это не кино про «странненьких», не умильная рождественская история, не фрик-шоу. «Антон тут рядом» — мощная, светлая, бесконечно печальная и в то же время вдохновляющая картина о любви, неизбежном человеческом одиночестве и жизни, сотканной из расставаний с теми, без кого нельзя жить.

Социальная сторона фильма была бы обжигающе оскорбительной для всякой власти, знакомой с понятиями «стыд» и «совесть». Но в стране Сколково и Сочинской олимпиады нет условий для инвалидов. Когда у мамы Антона Ренаты находят рак, они оба начинают крестовый поход по больницам — кадры босховского ада, отличная иллюстрация стабильности. Но «Антон...», конечно, значительнее и больше своего социального аспекта. Сама Аркус в закадровом тексте говорит о том, что главный персонаж фильма — камера, изменившая жизнь Антона, его матери, отца, по-настоящему увидевшего собственного сына, самого режиссера, заглянувшего в себя. Может быть. Но кажется, что даже камера тут вторична по сравнению с атомной силы любовью, которая бьет с экрана и которая правда могла бы все изменить.

Лёля Смолина, 10 сентября 2012 года
http://www.gq.ru/blogs/revizor/20237_lyubov.php
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:14 | Сообщение # 6
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Антон тут рядом
Документальная драма о спасении души


Если вы следите за текстами о кино на русском языке, то наверняка давно узнали, что главный редактор журнала «Сеанс» Любовь Аркус забросила все дела и снимает фильм про мальчика-аутиста, а к сегодняшнему дню прочитали ­уже полдюжины статей о фильме и привыкли все сказанное в них делить на десять, потому что все они про то, как хороший человек помогает несчастному ребенку, и, конечно же, такой фильм нельзя не поддержать. Примерно так же гости благотворительного бала Натальи Водяновой поддерживают ее начинания — не потому, что их на самом деле волнуют больные дети, а потому, что Наталья хорошая и цель у нее в высшей степени благородная. В результате, зная все об этом фильме заранее, вы оказываетесь совершенно к нему не готовы.

Это не похоже на документальное кино в «откровенно-полароидной» стилистике, заданной фестивалем «Кинотеатр.doc»: камера Алишера Хамидходжаева не трясется, как на ухабах, пытаясь угнаться за ощущением «реальности». В этом совсем не чувствуется самодовольства, свойственного гостям благотворительного бала, — учитывая то, до какой степени перевернулась реальная жизнь авторов от встречи с мальчиком Антоном, нужно было предпринять особые усилия, чтобы максимально вывести свои поступки за кадр, как можно пристальнее смотреть на героев — а не самим выглядеть героями. Это вообще не про благотворительность — которая по определению дело добровольное, а в этой истории есть что-то роковое, предзаданное, неумолимое — в каком-то смысле это все равно как снять документальный фильм про то, как автору на голову падает кирпич (и каково с этим дальше жить). И самое главное — этот фильм не будит жалость к «людям с ограниченными способностями», это не сеанс сопереживания несчастным: несчастье случилось со всеми, все — с ограниченными способностями, всех жалко.

Режиссер ставит своих героев — или же судьба ставит режиссера — в предельную ситуацию: в твоей жизни появляется человек, который живет, буквально — пока его любят, и буквально перестает существовать, когда оказывается никому не нужен, ад для него действительно более реален, чем Московский метрополитен, удержать его на этой стороне бытия может только обычная человеческая любовь, и не чья-то — а только твоя, больше некому. В конечном счете это фильм о том, что в такой ситуации находится каждый. Антон — он и вправду рядом, это тот, кто с тобой, это и сам ты; это то самое «воробьиное, кромешное, пронзительное, хищное», последний неуничтожимый человеческий остаток, способный двигать горы, но засыхающий, если его не замечают.

Это фильм, от которого ждешь пусть болезненного и неприятного, но изо­бражения реальности, а получаешь рентгеновский снимок, откровенную фото­графию самой сути вещей. И все это сделано не для того, чтоб тебе стало жалко мальчика, а потому, что мальчик судит тебя самым Страшным судом, который, ­конечно же, более реален, чем Московский метрополитен.

Юрий Сапрыкин, 2 октября 2012
http://www.afisha.ru/movie/212650/review/447487/
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:15 | Сообщение # 7
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Кромешная норма

"Что значит быть летучей мышью?" — так называлась классическая статья американского философа Томаса Нагеля, объясняющая невозможность постичь природу психического на основе чисто объективного научного метода. В статье Нагель пропел гимн субъективности — главной опоре индивидуальности. И главному веществу в неустойчивом растворе умения пристраиваться к реальному миру. Мир создается коллективно, а взаимодействовать с ним мы обязаны персонально. То, как мы воспринимаем целый мир, зависит исключительно от набора частных чувств. И потому мы не можем видеть его с позиции чужого "набора" — как не можем представить себе картину мира летучей мыши, постигающей его с помощью эхолокации.

В некотором смысле уникальный фильм Любови Аркус — это попытка ответить на вопрос: что значит быть летучей мышью? И вопрос этот распространяется не только на героя фильма — юношу-аутиста Антона Харитонова, чью "эхолокацию" Аркус в течение четырех лет в паре с оператором Алишером Хамидходжаевым пыталась уловить и эксплицировать. Этот вопрос, безусловно, обращен и к ней самой: режиссер тщательным образом перебирает арсенал собственных чувств и сенсорных возможностей. Сила фильма "Антон тут рядом" заключается не в попытке понять сложного до крайности героя и уж тем более не в векторе филантропического посыла в адрес "убогонького". Сила (а теперь уже и успех) фильма сосредоточены в обращении Аркус к себе самой. Для нее Антон — и цель, и средство. Цель — это просто человек, случайно попавший через примитивное сочинение в область частного ошеломления от него. Средство же — подробного распознавания природы этого ошеломления. Каким выглядит мир для человека, написавшего такой текст — с его ритмикой, его рефреном "люди терпят", его архаично-заклинательной музыкой, его финалом "люди конечны"? Может быть, думает Аркус, нащупав этот эхолокационный орган чувств, и ей удастся обрести навык точной навигации в темноте? Но по мере съемок, по мере буквального усыновления героя, по мере увязания в тугом болоте отечественной психиатрии Аркус выясняет, что темнот много. Темен и непролазен "нормальный" мир для Антона, бесконечно — ни зги! — кромешна мгла системы, обслуживающей "русский" аутизм, темен страх умирающей матери Антона, уходящей из мира в черной безответности вопроса — что будет с ним? Своя темнота и у Аркус. Ее темнота сложена из непроговоренной тоски по отцу, из беспомощности перед лицом так называемой нормы, представителем которой она тоже является, из незнания границ собственных возможностей. "Думала, будет проект, а появился мальчик",— признается режиссер в старомодном закадровом тексте. Думала, что поможет герою, а помогла себе. Думала, что получится понять Антона, а обнаружила себя. На ощупь, вслепую, она пускается в эту беспросветность, чтобы узнать, что столь знакомый нам окружающий мир — знакомый зрительно, слухово и тактильно — существует только в нашем воображении. И в этом простом открытии кроется настойчиво вытесняемое нами коварство правды — никакой нормы не существует. Как не существует и аномалии. И Аркус встает перед фактом тождества между собой и Антоном.

Фильм имеет сюжет и соответствует всем критериям классического повествования. Одно из другого, как из нескончаемой матрешки, выскакивают мытарства и тупики, из которых надо выбираться, чтобы прийти к страданию следующему. По очереди, по расписанию, аутиста ведут по рутинной спирали ада — из интерната в психушку, из психушки в его отторгающее поселение, из поселения в больницу — и опять, через кладбище матери, в психушку. Строгий порядок нормального мира, к которому сверхчувствительная летучая мышь со всем своим ультразвуковым умением совершенно неприложима. Но Аркус, нащупавшая в своем арсенале собственный ультразвуковой прибор — кинокамеру,— умудряется пройти по спирали рядом и привести сюжет к почти счастливому заключению.

Мы будем плакать, смотря этот фильм. Каждый, кто уже смотрел, плакал. Но это не слезы жалости к герою. Это катарсическая влага от обнаружения тесноты собственного мирка, это горе нашего суженного пространства, в котором, как мы верили до сих пор, есть разнообразие и объем, есть уникальное содержание, есть даже как будто миссия, а на деле — ломаный грош. Мы будем плакать от того, что нам откроется зыбкость наших пределов и тщетность наших ценностей. Мы встанем перед лицом другого мира, от наличия которого больше не сможем отказаться. Мы выйдем с сеанса другими людьми. Нет, мы не узнаем, что значит быть летучей мышью. Но мы выйдем с пониманием себя не как адептов нормальности, а как зазора между вероятностями. Мы выйдем с однозначным осознанием того, что никогда ни про какую летучую мышь мы ничего не поймем, но, однако, мы каждый момент должны пытаться это делать. Не для того, чтобы кого-то жалеть, а для того, чтобы просто быть по-настоящему полноценными. И полноценность эта — не в нашем здоровье, не в нашей нейротипичности, а в хотя бы малом интересе к чужому. Фильм Аркус — это урок о том, в частности, что столь лелеемое и самолюбовательное сегодня пробуждение общественного происходит в человеке только тогда, когда он хотя бы по локоть увяз в посторонней частности. В той частности, которая никогда не будет атрибутом его собственной жизни, но которая все же важна как средство примирения со своим собственным арсеналом страданий. Через приращение чужих смыслов человек приходит не к новому знанию, не к какой-то там точке в личностном росте и даже не к классической хайдеггеровской заботе, а к миссии осмысленной и одухотворенной защиты чего-то неиспытанного самим. Норма — это не там, где нет необходимости в нейролептиках и психиатрах, говорит нам Аркус. Она не там, где не требуется ультразвуковая ориентация и все можно потрогать собственными руками. Норма там, где внутри собственной, родной темноты мелькает непонятный, но дорогой тебе мотив чужой жизни.

Екатерина Мень, 5 октября 2012 года
http://www.kommersant.ru/doc/2030999
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:15 | Сообщение # 8
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
На себя посмотрите
Документальный фильм «Антон тут рядом» в прокате


После нескольких фестивальных показов, в том числе в Венеции, в прокат вышел фильм Любови Аркус «Антон тут рядом» — документальная история про скитания юноши-аутиста.

Киновед, главный редактор журнала «Сеанс» Любовь Аркус едет с мальчиком-аутистом Антоном и с оператором Алишером Хамидходжаевым в летний лагерь реабилитационного туризма «Онега» и даже не знает еще, что именно этот мальчик станет героем фильма. И что маме мальчика поставят страшный диагноз. И что всем придется многое пройти и многое понять про себя. Драматургия фильма повторяет драматургию реальной истории, но автор смотрит как бы из будущего, предвещая грядущие потрясения в закадровом комментарии. Прием в документальном кино порицаемый, но перестающий быть приемом — такова осознанная необходимость.

Потому что это не фильм об аутизме, хотя мы кое-что узнаем об этом диагнозе, которого официально для взрослых в российской медицине нет. Это даже не фильм об отдельно взятом аутисте и его столкновении с системой и людьми, хотя и про это становится многое понятно.

Это фильм про то, как человек понимает себя, пытаясь понять другого. И чем более отличным от тебя самого кажется этот другой, чем сложнее войти с ним в контакт, тем сильнее может быть отдача.

В самом начале есть юноша, который вроде бы написал в детстве некий проникновенный текст, но теперь вырос и чаще мычит в ответ на внешние раздражители, рисует палочки и круги, а из с трудом выводимых букв может складывать разве что непонятные наборы. В случае смерти матери его ждет довольно безрадостное будущее в психиатрическом интернате: уколы и «овощное» состояние. Смотрели «Над гнездом кукушки» Милоша Формана? Можно подумать, что это сгущение красок, но вообще-то примерно так все и выглядит. В какие-то моменты даже страшнее.

Бывают еще элитные интернаты. Там на фоне портрета Путина (ну да, выглядит приемом-фолом, но он же там действительно висит) сотрудница может спросить с интонацией заведующей элитным комбинатом, какова практическая польза от человека, который целыми днями рисует или пишет? Да, у нее свои правда и резон, но эта интонация, эта постановка вопроса...

И есть еще поселение «Светлана», входящее в движение «Кемпхилл», где вместе живут и трудятся волонтеры и люди с различными расстройствами, преимущественно синдромом Дауна. В этой общине их называют «люди с особыми потребностями». Таких поселений много в Европе, в России его основали тоже иностранцы. Антону непросто уживаться и взаимодействовать с любыми людьми, но здесь готовы проявить больше терпения (это одно из ключевых для фильма понятий). И здесь его состояние улучшается наглядно и стремительно, но есть нюансы.

Фоном истории о личном выборе режиссера и судьбе Антона становится обзор устройства общества в целом и тех его институтов, которые отвечают за жизнь подобных этому герою людей. Или не отвечают. Или за не вполне жизнь. Отвечая на вопросы зрителей на представлении фильма, Аркус подчеркнула, что аутизм — это не состояние, которое можно излечить.

Это ад контакта с внешним миром, который можно смягчить. Если сказать совсем сухо, то это вопрос качества жизни людей, к нашей жизни не приспособленных.

То, что аутист, предположительно, не понимает, не чувствует и не усваивает механизмы социального взаимодействия, не означает, что невозможен контакт с таким человеком. Вывод, к которому приходит Любовь Аркус, заключается в том, что

аутисты — такие же люди, только без защитных механизмов, позволяющих общаться с другими в мире дефицита любви.

Мысль о том, что любовь может быть единственным средством не лечения даже, а облегчения страданий людей, которым мир причиняет боль, может казаться наивной в медицинском контексте. Но на самом деле наивной она покажется как раз тем, кто плохо себе этот контекст представляет.

К тому, что человека, которому психиатрия поставила диагноз, нужно хотя бы слушать, пришли не так давно. Только в начале XX века, когда психиатр и философ Карл Ясперс предложил «понимающую» психологию и психиатрию вместо объясняющей, позитивистской. Судя по фильму, в некоторых отечественных институциях предложение Ясперса до сих пор может восприниматься как революционное, еретическое и не вполне научное.

Когда продолжатель этой линии английский психиатр Р. Д. Лэйнг в 1960-е начитался Жана-Поля Сартра и заговорил об онтологической неуверенности людей с определенными типами психиатрических расстройств и о лечении шизофрении вниманием, пониманием и любовью, у него тоже возникали проблемы с реакцией окружающих. Но практика давала результаты. Чуть раньше в Германии еще один психиатр Людвиг Бинсвангер проникся творчеством Хайдеггера и пришел к похожим выводам и методам.

Собственно, речь здесь идет не о поиске единственно верного понимания природы и механизмов заболевания, но о поиске способов понимания и принятия людей.

И это не вопрос толерантности, а вопрос в том числе и эффективной помощи. Изолировать проблемного человека от общества (с чем долгое время справлялась старорежимный институт психиатрии — см., например, «Историю безумия в классическую эпоху» Мишеля Фуко) не значит помочь ему. Соответственно, выбор методов обусловлен выбором задачи, которая решается: сделать жизнь человека комфортнее или убрать его с глаз долой.

И в этой точке сходится многое. Становится понятно, почему это и фильм, который больше фильма, и настоящее кино, в том числе проясняющее природу кинематографа.

О том, что взгляд кинокамеры обладает особой силой объективации, много говорилось в контексте искусства, теории и философии кино. В фильме Аркус камера Хамидходжаева становится соучастником истории и непосредственно влияет на жизнь героев. В современном документальном кино, где эта способность камеры хорошо известна, подобное влияние стремятся минимизировать. Наблюдатель старается самоустраниться, сделаться незаметным, показать увиденное таким, каким оно было бы в отсутствие камеры.

Здесь, напротив, в какой-то момент становится принципиальным, что камера есть.

Это важно для Антона — он реагирует на ее присутствие. Реагируют и окружающие. Для аутсайдера, вытесняемого обществом не на периферию даже, а куда-то за пределы границ социального взаимодействия, в резервации психиатрических диспансеров, это сильнодействующий поворот. Выше упоминался термин «онтологическая неуверенность»: сильно упрощая, скажем, что он описывает состояние человека, который теряет собственное «я» и выстраиваемый этим «я» мир вокруг, соглашается на предметную роль в мире других.

Реакция Антона другая, но в чем-то схожая. Он закрыт от мира, но, если последовательно проявлять внимание по отношению к Антону, заботиться о нем, ему становится лучше. Кто из людей отличен в этом от него? Аркус первым делом замечает, что самое простое проявление внимания уже помогает, когда в самом начале постоянно кормит пугающего ее, еще незнакомого и совершенно непонятного человека. Затем она научается понимать и его, и себя. Камера же Хамидходжаева не просто наблюдает — она умудряется воплощать взгляд, стремящийся к пониманию, внимательный и деликатный одновременно. Так мы неожиданно получаем возможность стать свидетелями чуда — одновременно человеческого и кинематографического.

Владимир Лященко, 13 октября 2012 года
http://www.gazeta.ru/culture/2012/10/12/a_4810813.shtml
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:15 | Сообщение # 9
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Любовь тут рядом
Съемочная группа выступила «приемной матерью» героя


Создательница журнала «Сеанс» Любовь Аркус сняла фильм «Антон тут рядом», который для документалиста-профессионала стал бы актом профессионального самоубийства. Но не потому, что он совершил нечто неподобающее, а потому, что сделать нечто подобное еще раз вряд ли возможно. А если бы оказалось возможным, вызвало бы уже не восхищение, а разочарование.

Классическая позиция документалиста предполагает фиксацию реальности «как она есть» при полном невмешательстве создателя фильма в снимаемую жизнь. Камера – незримый или неприметный наблюдатель, присутствие которого не вносит никаких искажений в предкамерную реальность. Если угодно, в этой профессиональной системе людей снимают так же, как и прочих живых тварей. Ведь если, например, в объектив аппарата документалиста-анималиста попадает лев, преследующий трепетную лань, автор не выскочит в кадр, чтобы спасти жертву. И не столько потому, что тем самым оставит царя зверей без насущного мяса, сколько в силу профессиональной обязанности показывать жизнь такой, какой она является без участия наблюдателя.

Когда таким же образом снимают людей, неизбежно возникает известная «дилемма документалиста». Например, режиссер снимает ссору, а ссора переходит в драку. Что делать – как ни в чем не бывало продолжать съемку или разнять драчунов? В общем виде проблема неразрешима – каждый поступает так, как считает нужным. Отсюда вечные обвинения документалистов в цинизме и их собственные признания вроде того, что полушутя-полусерьезно сделал режиссер Виктор Косаковский: «Хороший человек документалистом не станет».

Но отсюда же и другая позиция, в которой автор перестает быть только свидетелем и в какой-то мере становится участником запечатлеваемых им событий. В какой именно – зависит от соотношения профессионализма и любительства. Профессиональный врач не может относиться к пациенту с тем же душевным участием, с которым к больному относится родная мать, – у него, что называется, не хватит души на десятки и сотни больных, коих он обязан лечить. Поэтому врачи, особенно оперирующие, так похожи на кинооператоров: доля профессионального равнодушия и цинизма придает тем и другим уверенную силу и вместе с ней неотразимое обаяние. Иное дело – любитель с камерой, подчас позволяющий себе такое соучастие в жизни героя, которое немыслимо для человека, думающего о следующих проектах и новых персонажах. Зато он может открыть такие аспекты человеческой жизни, в том числе своей собственной, которые недоступны профессионалам.

Фильм Любови Аркус «Антон тут рядом» – именно тот случай, когда автор, случайно столкнувшийся с героем, мальчиком-аутистом, погрузился в его жизнь настолько, что сделал картину не только о нем, но и о себе. А также о том, кто непосредственно стоял за камерой, то есть об операторе Алишере Хамиходжаеве (автор в кино – понятие собирательное). Интересно разделение функций между участниками проекта: объект наблюдения присутствует в кадре, но почти не говорит. Автор-повествователь почти не присутствует в кадре, но в полном смысле слова ведет картину. Автора-наблюдателя практически не видно и не слышно, но его взгляд чувствуется во всем, что видит зритель.

Вспоминаются слова Мандельштама: «И море, и Гомер – все движется любовью». Любовью с большой буквы – сам язык, соединивший имя с высшим христианским чувством, соответствует происходящему. Зритель наблюдает неравномерную четырехгодичную эволюцию Антона от полной замкнутости в себе и невысказанного тотального отчаяния к просветлению и попыткам коммуникации с другими – косноязычная фраза героя, давшая фильму название, как раз и является пробой общения. Эволюцию автора-повествователя зритель не видит, но слышит, поскольку о ней свидетельствует авторский голос – уже рефлексирующий, но еще сохраняющий эмоциональную температуру непосредственных переживаний. Иными словами, перед нами фильм и одновременно человеческий документ – дневник души, позволяющий прочесть больше, чем, возможно, хотелось бы самой ее обладательнице. И, как это бывает со всеми дневниками, некоторые моменты, касающиеся личной вовлеченности автора в происходящее, были опущены. В частности, известный в Интернете сюжет, связанный с отказом руководства детского театра пустить на спектакль героя фильма в сопровождении съемочной группы и последующим угарным скандалом.

С другой стороны, душевное измерение препятствует информационному насыщению фильма. Тем зрителям, которым помимо эмоциональной важна рациональная составляющая кино, хотелось бы не только познакомиться с конкретным аутистом, но и побольше узнать из картины об аутизме как о психическом явлении, распространяющейся болезни и общественной проблеме, с которой неизвестно как справляться. Потому что на каждого Антона не находится ни любви, ни Любови, необходимой ему, чтобы не уйти в полный аут, примеры которого видны при каждом визите авторов в психиатрические заведения, куда попадает герой на протяжении четырех лет.

Но, как говорил один литературный персонаж, нельзя объять необъятного, а создательница фильма «Антон тут рядом» обняла и, что не менее важно, по-человечески сделала для своего героя максимум возможного.

Виктор Матизен, 23 октября 2012
http://www.newizv.ru/culture/2012-10-23/171783-ljubov-tut-rjadom.html
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:16 | Сообщение # 10
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
Антон, или Сила слабых

В метафизическом смысле фильм Любови Аркус про то, что «любовь, которая движет солнца и светила», – тяжелый, ответственный и необходимый труд

В России, а точнее – в Петербурге, снято гениальное кино. Его силу признали такие разные режиссеры, как Алексей Балабанов и Александр Сокуров. Показанная вне конкурса на Венецианском кинофестивале, эта картина удостоена специального приза. Это первый фильм Любови Аркус – кинокритика, создателя и руководителя одного из лучших киноведческих журналов России «Сеанс». Фильм называется «Антон тут рядом».

О фильме уже написано и сказано немало, но лучше всех сказал о нем Балабанов: «Это фильм для тех, у кого есть сердце». Такие слова из уст самого яростного и жестокого режиссера современного российского кинематографа дорогого стоят. На самом деле есть странные тяжики, соединяющие фильм о любви Аркус и фильмы о возмездии Балабанова.

Если внимательно посмотреть на творчество Алексея Балабанова, то нельзя не заметить две темы, каковые он упорно и настойчиво варьирует во всех своих фильмах. Тема неизбывного трагизма существования, от которого хочется забыться, забиться, спрятаться. Это – лирика. И тема маленького человека, которого дообижали до того, что он поднялся… с обрезом ли, с лыжной ли палкой, с двустволкой – неважно.

Не надо обижать слабых. Если их довести унижениями и обидами, они вам такую «Фуэнту Овьехуну» устроят, что мало не покажется. Аркус снимает о другом. В метафизическом смысле ее фильм про то, что «любовь, которая движет солнца и светила» (Данте), – тяжелый, ответственный и необходимый труд. Но сила слабых, сила вытиснутых на обочину жизни неприметно присутствует в фильме.

Фильм – документальный. Безжалостно документальный, рискну утверждать, бесстыже документальный, ибо снят о мальчике-аутисте Антоне и об авторе фильма Любови Аркус, оказавшейся втянутой в жизнь и болезнь Антона. Аутизм – таинственная болезнь, настолько таинственная, что в российской медицине нет такого диагноза: аутизм. Да, во всем мире такой диагноз есть, а у нас нет. Ну, мало ли чего у нас нет… По небезосновательной мысли Аркус, аутизм, то есть стремление уйти от мира, забиться в свою норку, завернуться в кокон, свойственен вообще всем людям. Поэтому фильм так и называется – «Антон тут рядом». Он не то чтобы рядом, он – в тебе. Он с тобой. Рядом.

Сюжет фильма таков. В сети Любовь Аркус обнаружила сочинение мальчика-аутиста «Люди». По сути, это не сочинение, а стихотворение в прозе. Короткими предложениями перечисляется, какими бывают люди (белыми, черными, желтыми, усталыми, веселыми, печальными) и что они делают (пьют, едят, сдирают кожу, грустят, веселятся, летают, ездят). Но рефреном сквозь все эти предложения – два слова: «Люди терпят».

Аркус заинтересовалась этим текстом и его автором. У меня есть предположение о том, что привлекло ее к этому тексту, кроме очевидной ритмической талантливой силы. Всякий литературно образованный человек, читая стихотворение в прозе Антона, не может не почувствовать некое дежавю. У кого-то еще он эти «вирши» читал. Где-то он этот ритм слышал. Эти простые предложения, связанные убеждающей и убедительной эмоцией, он уже про себя проговаривал.

После третьего прочтения приходит неожиданный ответ: это Шкловский – его ритмизированная проза. Аркус в ранней юности была последним секретарем великого русского писателя Виктора Шкловского. К концу жизни он почти ослеп. Он диктовал свои тексты, а Любовь Аркус их записывала, потом перепечатывала. Прочтя текст Антона-аутиста, она не могла не вспомнить те прежние тексты Виктора Шкловского. Об этом в фильме ни слова. Видимо, и сама Любовь Аркус не поняла и не понимает, что ее толкнуло к автору текста «Люди». Со стороны виднее.

Вернемся к фильму. Любовь Аркус разыскивает Антона. Он в детском лагере аутистов на берегу Онеги. Он уже ничего не пишет. Он в полном ауте. Аркус общается с ним. Оказывается в полновесной трагедии. У отца Антона – другая семья. Мать мальчика смертельно больна. Антон живет с мамой в жуткой, ободранной питерской квартире на Будапештской. Что будет с этим мальчиком, когда мать умрет?

Аркус вместе с оператором Алишером Хамидходжаевым ходит по современным российским интернатам для умственно отсталых, снимает этот мир. Ей не нравится, когда говорят, что после этого фильма должно же что-то измениться… в этой отрасли народного хозяйства… Конечно, не в этом была задача фильма, снятого про то, что «человеку нужен человек», человеку нужна любовь другого человека. Но сердце же переворачивается, когда пожилая нянечка возится с беспомощным мальчиком, в глазах у которого – ужас, и, повернувшись к кинокамере, говорит: «Что вы хотите? Я здесь одна на 90 человек…» Бог ты мой, оптимизация бюджетной сферы… Под эту «оптимизацию» и нянечку вышеозначенную могут уволить. Да вы поглядите, сколько у вас в комитетах по здравоохранению тетенек и дяденек бумажки со стола на стол перекладывают за нехилые оклады. Их постарайтесь… «оптимизировать».

Мама Антона умирает. Антон остается один. Любовь Аркус показывает отснятый материал отцу Антона и его новой жене. В фильме показано, как пожилые люди смотрят на видеоэкран и плачут… Отец Антона и его новая жена берут Антона к себе. Живут сейчас в Малой Вишере. Последний кадр фильма: Антон берет в руки кинокамеру. Ему говорят: «Снимай что хочешь...» Он снимает небо, облака. Мы слышим его голос: «Я лечу, я летаю…»

Никита Елисеев, 12 ноября 2012 года
http://expert.ru/northwest/2012/45/anton-ili-sila-slabyih/
 
ИНТЕРНЕТДата: Понедельник, 22.02.2016, 08:16 | Сообщение # 11
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
В Москве прошла премьера фильма «Антон тут рядом» о мальчике-аутисте
Почему фильм «Антон тут рядом» стал событием уникальным


На фестивалях «Артдокфест» и «Сталкер», которые в эти дни проходят в Москве, с интервалом в один день показали документальную ленту «Антон тут рядом». В скором времени премьера ее состоится на Первом канале. Обозреватель «Труда» считает, что эту уникальную картину обязательно должны посмотреть все, в ком жива душа.

Фильм не просто хорош — он потрясает. В него вложены не только труды и мастерство, но и душа без остатка. И потому он исторгает во время сеанса чистые, святые слезы. Сдирает коросту равнодушия с кожи. Это уникальная работа в нашем киноискусстве. Второй такой нет и, наверное, не скоро появится. Ибо это не фильм, не кино. Это больше чем фильм, больше чем кино. Это гражданский, человеческий, художнический подвиг автора.

Четыре года жизни провела журналист, кинокритик, издатель Любовь Аркус рядом с подростком-аутистом Антоном Харитоновым. Он поразил ее своим сочинением «Люди», в котором, в частности, были такие строки: «Люди бывают добрые, веселые, грустные, добрые, хорошие, благодарные, большие люди, маленькие... Бывают еще люди без усов. Люди бывают сидячие, стоячие, горячие, теплые, холодные, настоящие, железные... Люди сдирают кожу. Люди ремонтируют домик, сарай. Люди потерпят. Люди рисуют, пишут... Люди еще здороваются, говорят, прыгают, бегают. Люди конечные. Люди летают».

В этом, казалось бы, потоке сознания, написанном, как выяснилось, за семь лет до случившихся в фильме событий, Любовь Аркус почувствовала глубину и таинственную загадку внутреннего мира его автора. Вместе с оператором Алишером Хамидходжаевым она разыскала мальчика. Его состояние к тому времени резко ухудшилось. Антон уже не писал, не говорил, не рисовал, не летал, а только мычал и корчился на кровати в невысказанных муках больной души и плоти. Жить ему оставалось, наверное, недолго. Его путь лежал в психиатрическую лечебницу, где под воздействием сильных психотропных лекарств ему бы посадили внутренние органы, а потом бы превратили в овощ.

Любовь Аркус, вполне благополучная женщина, главный редактор журнала «Сеанс», с головой погрузилась в этот сгусток отчаяния и боли. День за днем объезжала она врачей, адвокатов, чиновников. Умоляла, грозила, требовала. Прошибала лбом циркуляры и запреты. Воевала с железными женщинами в хрустящих белых халатах. Устраивала Антона в пансионаты. Давала ему приют у себя. Мобилизовывала волонтеров, которые неотлучно были с подростком. Искала и находила деньги. Хоронила умершую от рака безгрешную, святую мать. Разговаривала с ушедшим из семьи отцом.

И в конце концов выходила, спасла Антона. Одной лишь силой своей любви. Теплом человеческого участия. Энергией неравнодушия. В финале картины мы видим Антона, который опять говорит, пишет буквы и слова, а еще готовит еду, колет дрова, топит с отцом баню, берет в руки кинокамеру, снимает голубое небо. Он опять летает.

Чудес не бывает, и Антон никогда не станет здоровым, не станет «нормальным». Но, может, ненормальными бываем мы, когда не видим рядом с собой чужую боль, не находим в себе резервы любви для своих обездоленных соотечественников, не хотим тратить на них свою душу?

Любовь Аркус душевно потратилась. Но и несказанно обогатилась. Она приобрела любовь Антона — этого удивительного взрослого ребенка. Приобрела любовь и уважение всех, кого она вовлекла в дело спасения Антона — от продюсеров фильма Сергея Сельянова, Александра Голутвы до руководителя Первого канала Константина Эрнста. И еще она создала потрясающий, выверенный в каждом кадре, в каждой детали, тонкий и глубокий фильм, который поменял не только судьбу ее героя, но и ее собственную. И это один из тех редких фильмов в истории кино, который может поменять судьбу его зрителей.

Будь моя воля, я бы снова собрал в Георгиевском зале Кремля членов правительства, депутатов и сенаторов, чиновников и иерархов всех конфессий, журналистов и телевизионных начальников, руководителей клиник и «инженеров человеческих душ». И не надо речей — покажите им этот фильм. Уверен: подействует!

А еще я сложил бы все «Ники», «Золотые орлы», «Белые слоны», а также «Феликсы» и «Оскары» к ногам Любови Аркус и ее соратников. Хотя они снимали свой фильм вовсе не ради этого.

Люди

Люди бывают добрые, веселые, грустные, добрые, хорошие, благодарные, большие люди, маленькие. Гуляют, бегают, прыгают, говорят, смотрят, слушают. Смешливые, барные. Красные. Короткие. Женщины бывают добрые, говорящие, светлые, меховые, горячие, красивые, ледяные, мелкие. Бывают еще люди без усов. Люди бывают сидячие, стоячие, горячие, теплые, холодные, настоящие, железные. Люди идут домой. Люди ходят в магазин. Люди играют на пианино. Люди играют на рояле. Люди играют на гармошке. Люди идут на Плеханова. Люди стоят возле дома. Люди терпят. Люди пьют воду, чай. Люди пьют кофе. Люди пьют компот. Пьют молоко, пьют морс, пьют кефир. Заварку. Пьют еще квас, лимонад, спрайт, фанту. Едят варенье, сметану. Люди думают, молчат. Больные и здоровые. Становятся водоносами, водовозами. Люди в корабле, в самолете, в автобусе, в электричке, в поезде, в трамвае, в машинке, в вертолете, в кране, в комбайне. Люди живут в домиках, в комнате, на кухне, в квартире, в батарее, в коридоре, в ванне, в душе, в бане. Люди уходят, выходят, бегают, люди еще катаются, плавают, купаются, кушают, едят, умирают, снимают носки. Люди слушают радио. Люди не терпят. Люди едят. Говорят. Люди лохматятся. Писают, какают. Люди переодеваются. Читают. Смотрят. Мерзнут. Купаются. Покупают. Греются. Стреляют. Убивают. Считают, решают. Включают, выключают. Люди еще в театре. Катаются на санках. Волнуются. Курят. Плачут, смеются. Звонят. Нормальные, гарные, озорные. Люди спешат. Ругаются. Веселые. Серьезные. Люди барабанят и громыхают. Не лохматятся. Теряются. Рыжие. Глубокие. Люди сдирают кожу. Люди ремонтируют домик, сарай. Люди потерпят. Люди рисуют, пишут. Лесные. Люди колют дрова, пилят, топят. Люди еще здороваются, говорят, прыгают, бегают. Люди конечные. Люди летают.

Антон Харитонов, 14 декабря 2012 года
http://www.trud.ru/article....te.html
 
Аня-КлюеваДата: Воскресенье, 28.02.2016, 14:54 | Сообщение # 12
Группа: Друзья
Сообщений: 98
Статус: Offline
«Антон тут рядом» - это не просто документальная лента, показывающая отрезок жизни мальчика-аутиста. Это предельно честное, откровенное кино, которое бьет в самое сердце, навсегда остается в твоем сердце и мыслях. Аутизм... Диагноз? Приговор? Да, скорее всего приговор. Но отнюдь не человеку с теми или иными особенностями развития, а каждому из нас, тем, кто привык мыслить категориями «нормальности» и «ненормальности», тем, кто видит, но делает вид, что не замечает или вовсе не хочет замечать. Данная картина – зеркало сегодняшней действительности, позволяющее взглянуть на проблемы, о которых почему-то принято умалчивать. Это возможность заглянуть в глубину своей души и признать не самые приятные для себя вещи. Процесс мучительный, но нужный. Нужный каждому из нас. «Мы живем как можем, они – как поможем». Очень бы хотелось, чтобы эти слова, прозвучавшие в фильме, будут услышаны и отзовутся в сердцах людей, подтолкнут каждого из нас к преодолению пустоты внутри себя, между близкими, внутри общества.
 
Форум » Тестовый раздел » * СОВЕТСКОЕ и ПОСТСОВЕТСКОЕ КИНО * » Любовь Аркус "АНТОН ТУТ РЯДОМ" 2012
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024
Бесплатный хостинг uCoz