|
Борис Хлебников "АРИТМИЯ" 2017
| |
| Александр_Люлюшин | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:38 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 3246
Статус: Offline
| «АРИТМИЯ» 2017, Россия, 116 минут
— драматический фильм режиссёра Бориса Хлебникова
Олег — талантливый врач, работает на «скорой», которая мчится от пациента к пациенту. Олег знает: его приезд может изменить всё. Каждый его успех делает мир лучше. Самое важное — там, где он пытается совершить невозможное. А остальное может подождать: семья, карьера, своя жизнь… Что с ней случилось? Пока Олег спасал других, жена отчаялась и решила подать на развод, а в больнице появился новый начальник, который печётся только о статистике и правилах. А Олег всё спешит с вызова на вызов, несётся по улице, чтобы всё изменить. И кто знает, какая задача легче: спасать других или спасти себя?
Съёмочная группа
Сценарий: Наталия Мещанинова, Борис Хлебников
Режиссёр: Борис Хлебников
Продюсеры: Рубен Дишдишян, Сергей Сельянов
Со-продюсеры: Наталья Дрозд, Алекси Хювариен, Тони Валла, Ева Блондье
Оператор-постановщик: Алишер Хамидходжаев, R.G.C.
Художник-постановщик: Ольга Хлебникова
Художник по костюмам: Алана Снеткова
Художник по гриму: Дарья Паламарчук
Пластический грим: Иорг Рунк
Художник по реквизиту: Римма Ахмадуллина
Кастинг-директор: Анна Пестрякова
Постановщик трюков: Сергей Рябцев
Второй режиссёр: Михаил Шулаев
Монтаж: Иван Лебедев, Юлия Баталова
Звукооператоры: Василий Фёдоров, Игорь Тарасов
Звукорежиссёр: Янне Лайне
Директор картины: Валерий Пионтковский
Супервайзеры постпродакшн: Татьяна Бонакова, Сергей Долгошеин
Медицинский консультант: Дмитрий Моисеев
Исполнительный продюсер: Татьяна Бонакова
В ролях
Александр Яценко - врач скорой помощи Олег
Ирина Горбачёва - жена Олега, врач приёмного отделения Катя
Николай Шрайбер - фельдшер
Сергей Наседкин - водитель
Максим Лагашкин - начальник станции скорой помощи
Анна Котова - медсестра
Валентина Мазунина - девушка с инфарктом
Награды и номинации
2017 — XXVIII Открытый российский кинофестиваль «Кинотавр»:
Гран-при фестиваля
приз за лучшую мужскую роль (Александр Яценко)
приз зрительских симпатий
2017 — 52-й Международный кинофестиваль в Карловых Варах:
приз за лучшую мужскую роль (Александр Яценко)
2017 — 2-й Уральский открытый фестиваль российского кино:
Гран-при фестиваля
приз за лучшую мужскую роль (Александр Яценко)
приз за лучшую женскую роль (Ирина Горбачёва)
приз «Белый слон» гильдии киноведов и кинокритиков России «за тонкое ощущение ритмов современной жизни»
2017 — 53-й Международный кинофестиваль в Чикаго — приз за лучшую мужскую роль (Александр Яценко)
2017 — 25-й фестиваль русского кино в Онфлёре:
Гран-при фестиваля
приз за лучшую мужскую роль (Александр Яценко)
приз публики
2017 — премия «Белый слон» Гильдии киноведов и кинокритиков России[16]:
Лучший фильм
Лучшая режиссёрская работа (Борис Хлебников)
Лучший сценарий (Наталия Мещанинова, Борис Хлебников)
Лучшая мужская роль (Александр Яценко)
Лучшая женская роль (Ирина Горбачёва)
2017 — премия Киноакадемии Азиатско-Тихоокеанского региона (Asia Pacific Screen Awards) — Гран при жюри (Александр Яценко)
2018 — премия «Ника»
Лучший игровой фильм
Лучшая режиссёрская работа (Борис Хлебников)
Лучший сценарий (Наталия Мещанинова, Борис Хлебников)
Лучшая мужская роль (Александр Яценко)
Лучшая женская роль (Ирина Горбачёва)
Номинация на премию за лучшую мужскую роль второго плана (Максим Лагашкин)
Номинация на премию за лучшую операторскую работу (Алишер Хамидходжаев)
2018 — премия «Золотой орёл»
Премия за лучшую женскую роль (Ирина Горбачёва)
Номинации на премии: за лучший игровой фильм, за лучшую режиссёрскую работу, за лучший сценарий, за лучшую мужскую роль к кино, за лучшую операторскую работу, за лучший монтаж фильма.
Смотрите фильм
http://xfilmstv.com/1441-aritmiya-2017.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:45 | Сообщение # 2 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Свобода освобождения
В основном конкурсе открывающегося на этой неделе фестиваля российского кино "Кинотавр" состоится премьера нового фильма Бориса Хлебникова "Аритмия", снятого спустя пять лет после "Долгой счастливой жизни"
Фильмы Бориса Хлебникова во многом определили образ российского кинематографа 2000-х. В "Коктебеле" (2003), сделанном в соавторстве с Алексеем Попогребским, отец и сын путешествовали по России, которая чуть ли не впервые была показана страной, где живут обыкновенные люди, а не бандиты и менты, не символы и метафоры. "Свободное плавание" (2006) стал фильмом-манифестом нового режиссерского поколения, а Хлебникова заслуженно сравнивали с Джармушем и Каурисмяки. Картина рассказывала о взрослении в мире, который сломался, закрылся, как завод, куда хотел устроиться главный герой. Предоставленные сами себе люди не понимали, что происходит, а по краям мира уже собирались, мелькали какие-то недотыкомки. В "Сумасшедшей помощи" (2009) в сломанном мире сломались люди, а на местах разломов вырастало какое-то почти линчевское зло. Наконец, в "Долгой счастливой жизни" (2012) зло заполнило собой весь экран. Нулевые закончились.
Но Борис Хлебников — не Дэвид Линч, чтобы любоваться возникающим из воздуха злом, и не Андрей Звягинцев, которому натуралистические описания социального дракона нужны для того, чтобы представлять себя рыцарем. Пять лет после "Долгой счастливой жизни" он молчал и, как теперь ясно, искал нефальшивую интонацию для описания времени, в котором оказались его повзрослевшие герои.
"Аритмия", наверное, самый зрелый фильм не только Бориса Хлебникова, но и всего российского кинематографа 2010-х. Сценарий написан им в соавторстве с Натальей Мещаниновой, ученицей мастерской Марины Разбежкиной, сделавшей сериал "Школа" вместе с Валерией Гай Германикой и снявшей дебютный фильм "Комбинат "Надежда"". В обеих этих работах с помощью документальной оптики авторам удалось добиться новой для российского кино достоверности, говорить о важных вещах на адекватном этим вещам и своему времени языке. Но и "Школа", и "Комбинат "Надежда"" были фильмами о юности и ее ошибках. "Аритмия" — кино про взрослых людей. Главные герои фильма — врач скорой помощи Олег (Александр Яценко) и его жена Катя (Ирина Горбачева), врач приемного отделения (познакомились в институте). Им тридцать с небольшим, они живут в однокомнатной квартире панельного дома на окраине российского провинциального города. Почти в самом начале фильма Катя говорит Олегу, что хочет развестись. Он, кажется, не верит ей, но переселяется на матрас на кухню.
Половина действия происходит в их доме — комната, ванная и кухня с балконом. Очень точна операторская работа Алишера Хамидходжаева (лауреата Венецианского кинофестиваля за фильм "Бумажный солдат", работавшего с Сергеем Дворцевым, Николаем Хомерики, Василием Сигаревым, Валерией Гай Германикой), который жизненное пространство героев то сужает так, что им становится тесно, то вдруг расширяет, наполняя непонятно откуда взявшимся воздухом.
Собственно, главное, что происходит в фильме Хлебникова,— понимание того, что свобода и несвобода существуют не в линейной заданности, где есть "было" и "стало", а живут в каждом человеке одновременно. В людях проявляется то слабость, то сила, и никогда не понятно, что когда вылезет. А в мире нет никакого тотального зла, которому срочно нужно было бы вынести приговор. Даже главный отрицательный персонаж фильма, новый начальник службы скорой помощи (Максим Лагашкин), который в духе времени выступает за оптимизацию и для которого отчеты важнее людей, на самом деле никакое не зло, а так, дрянь человек, и все.
Отношения главных героев развиваются на фоне смешных и страшных случаев, с которыми ежедневно сталкивается бригада скорой помощи, написанных и снятых с чеховской точностью. В других фильмах Хлебникову, по его собственному признанию, не удавался второй план. В "Аритмии" же все собственно социальное кино работает именно на втором плане, где в эпизодах появляются врачи, пациенты, соседи. Каждый возникающий на экране персонаж — узнаваемый характер, который за минимально отведенное ему время создает и уносит с собой за кадр целый мир. А в кадре на первом плане существуют главные герои, между которыми происходит что-то очень важное. И здесь главным открытием становится актриса Ирина Горбачева, которая играет так, что зрителю все понятно, притом что герои совсем не умеют говорить друг с другом и объяснить ничего толком не в состоянии.
Когда-то давно, в середине нулевых, мечтой Бориса Хлебникова было снять кино без конфликта, экранизировать строчку "жили они долго и счастливо и умерли в один день". В "Аритмии" конфликтов множество, а на экране при этом — та самая "просто жизнь", где от каждого дня зависит, чего в мире будет больше: свободы или несвободы, любви или нелюбви. Точки невозврата, кроме смерти, не существует, а голубую чашку никогда не поздно склеить (Аркадий Гайдар — один из любимых писателей Хлебникова).
Новый фильм Хлебникова можно было бы сравнить с работами румынского режиссера Кристи Пую, в первую очередь со "Смертью господина Лазареску", где действие происходит в машине скорой помощи, и с прошлогодним его хитом "Сьераневада", где множество героев вместе с камерой хореографическим образом перемещаются в тесноте бухарестской квартиры. Но там, где Пую от достоверности героев и ситуаций переходит к художественным обобщениям, Хлебников продолжает упрямо всматриваться в своих героев.
В финале фильма скорая стоит в пробке, и фельдшер выбегает на дорогу, чтобы вручную освободить путь. Машины начинают постепенно, как бы нехотя перестраиваться в правый ряд, а скорая — медленно продвигаться вперед. Вот, кажется, машины расступились, затор закончился, и впереди — уже почти свободная полоса.
Константин Шавловский, 02.06.2017
https://www.kommersant.ru/doc/3306103
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:45 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Кинотавр-2017: «Аритмия» Бориса Хлебникова
В Сочи под финал фестиваля показана одна из самых сильных картин конкурса — «Аритмия» Бориса Хлебникова. В широкий кинопрокат она выйдет осенью, и мы еще будет подробно писать об этой работе, а пока делимся первыми нахлынувшими впечатлениями.
«Аритмия» — в смысле несогласованность. Нескладуха.
Эффектное название, но в данном случае не совсем точное.
Аритмия — это когда внутри что-то бьется, но музыки не выходит, мелодия как-то по-медицински запнулась, вот-вот, глядишь, каюк. А тут, напротив, полифония, то один ведет, то другой: внезапная гармония счастья и сбитое дыхание, молчание после неверно взятой ноты и снова, снова сначала.
На экране Катя и Олег. Им вроде тридцать (чуть до или чуть после). Врачи. Он — на скорой, она — в приемном покое. Их дом был тесен и весел, пока она не прислала ему эсэмску — просто чуть быстрей выросла, невзлюбила как-то строго — «нам надо развестись». Матрас — на кухню. А ему, ну, от силы лет 13. «Прости, Катюха, обиделась?» Нет, не обиделась. Есть такие люди, которые замирают в своём. Во всем, что касается себя. Есть у них и талант, и ум, и сердце, и даже твердая поступь в профессии, — но как дело до самих себя доходит, так и руки опускаются, и хочется только освободить голову, проветрить будущее. Пахнет перегаром, глаза на мокром месте. Ну, не дури, Кать, брось.
Не знаю, что с этим фильмом не так, меня он разбирает на части.
Я люблю их всех. И Олега (Александр Яценко в своей лучшей роли, идеально ему отвечающей, органической), и Катю (Ирина Горбачева — настоящее открытие), и всех этих хлебниковских, тонко придуманных персонажей второго плана. Николай Шрайбер и Сергей Наседкин — фельдшер и водитель в экипаже «скорой помощи», начальник станции Максим Лагашкин с партией уютного конформиста. Анна Котова в халате, мягкая. За вторым планом виднеется третий: неожиданный Евгений Сытый в трагическом эпизоде, запечатленная Алишером Хамидходжаевым случайная бабушка в кресле у подъезда. Идеально вписалась. Богатая (в том числе и социально) фактура, сбитое дыхание вызовов, по которым мчит скорая главного героя, диктуют лихорадочную драматургию, которую не систематизировать даже новейшими реформами в области здравоохранения (тут требуют соблюдать правило 20 минут — больше на человека нельзя). Эта драматургия, которую Борис Хлебников и его соавтор Наталия Мещанинова умудрились схватить и приручить, чем-то похожа на спуск по реке в байдарке — тонкая работа: иной машет веслом и скачет с камня на камень, другой ничего не делает — а скользит вперед.
«Аритмия» в своей основе документальна и прозрачна, как вода. И, как вода, подстраивается под своих героев, течет через актеров, чтобы наполнить сыгранных ими «обычных людей» (common people) смыслом. Каждого из них. Обычные люди не терпят пустоты. Несмотря на очевидный социальный пафос, этот фильм никого из них не укоряет (и не кривит при этом душой) — посмотрите на эффективного бюрократа в кабинете, разве его можно по-настоящему ненавидеть? Каким-то неведомым способом сообщает «Аритмия» намного больше, чем говорит. Фильм, как и его главная героиня, по сути ничего прямо не формулируя — только один раз она срывается в страстный, истерический монолог, — умудряется быть предельно внятным. Такой внятности взыскует не мозг, но сердце.
Очевидно и неизбежно, что новый фильм Бориса Хлебникова будут сравнивать с работой Андрея Звягинцева. Не только потому, что у нас теперь везде «Нелюбовь», а просто действительно похоже — ведь про развод, про любовь и ее бытие-небытие. Даже квартирный вопрос в тему: и там, и там герои не могут так просто разъехаться. Не хочется писать о каком-то роковом противоречии двух авторов, делая мало кому нужные, но далеко идущие выводы. Звягинцев по-своему эффектен и безусловно важен (поэтому и вызывает споры). Продолжая сомнительные «мокрые» метафоры, можно сказать, что Звягинцев окатывает наше кино мертвой водой, от которой красиво срастаются смертельные раны. Такие, например, как отбитое у зрителей доверие к отечественному авторскому кинематографу.
Хлебников — это живая.
Василий Степанов, 13 июня, 2017
http://seance.ru/blog/kinotavr-2017-aritmia/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:45 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| К российскому кино приехала скорая помощь
Борис Хлебников показал на "Кинотавре" новый фильм "Аритмия"
Картина Бориса Хлебникова «Аритмия» оказалась на голову выше прочих конкурсных фильмов «Кинотавра»-2017. Да и в целом работы такого уровня в российском кино не было давно. Режиссура, сценарий, написанный Хлебниковым и Наталией Мещаниновой, операторская работа Алишера Хамидходжаева, невероятные по силе роли Александра Яценко и Ирины Горбачевой – наконец-то все составляющие фильма равнозначны и создают произведение, которого мы все так ждали. И дождались – в прокате с 28 сентября.
На празднике по случаю дня рождения папы доктор Катя (Горбачева) присылает сидящему с ней за соседним столом мужу Олегу (Яценко), врачу скорой помощи, эсэмэску: «Нам нужно развестись». Он, как ребенок, на всякий случай просит прощения, она выселяет его на кухню, на надувной матрас, дает неделю на поиск квартиры. Каждое утро они уходят на дежурство. Катя отправляет пациентов с ножевыми на операции, Олег колесит по городу от вызова к вызову. Работать все труднее, новая реформа требует от врачей не тратить на вызов более 20 минут, не дожидаться, когда подействует лекарство. После ежедневных сражений с системой и со смертью Олег идет домой, пьет, шумит. Пытается поговорить с Катей, помириться, она кричит. То ли любят, то ли не любят – эти сомнения будут преследовать на протяжении всего экранного времени.
Поражает, насколько тонко, даже ритмически (аритмически!), Хлебников снимает отношения пары главных героев, разбивая их на несколько эпизодов. У них и правда аритмия, сердце то замирает, то идет дальше. Многое читается в одних только взглядах, в том, как она смотрит с балкона на него, похмельного, сидящего на скамейке во дворе и не решающегося войти – точь-в-точь нашкодивший пацан. В том, как он смотрит на нее, танцующую на кухне в толпе друзей, под песню про яхту и Ялту, смотрит – и не видит больше никого. Их безумная, безумно важная, выжигающая каждый день изнутри работа не дает передышки, заставляет на какое-то время забыть, зачем они вместе, почему любят друг друга. Заставляет плакать то ли от сказанных друг другу обидных слов, то ли от того, что на работе сегодня потеряли человека. Такие живые, не очерствевшие люди. «Аритмия», она, конечно, не про нелюбовь, а про любовь.
Фильму Хлебникова на «Кинотавре» аплодировали, пока в зале не зажегся свет. Такие же овации, говорят, устроили в Канне «Нелюбви» Андрея Звягинцева. Картины начали сравнивать еще до показа «Аритмии» (нынешний фестиваль в Сочи доказывает, что тема семейных отношений волнует российских режиссеров как никогда прежде), а Хлебников со Звягинцевым и вовсе не первый год идут бок о бок, так или иначе говоря в своих картинах об одном и том же. Но насколько разным языком! В противовес холодному, надменному, если не презрительному взгляду автора «Нелюбви» – живой, страстный, любящий. Вместо бесконечных топорных звягинцевских метафор Хлебников предлагает простые, но такие точные, даже точеные диалоги. Вместо экспортной России из «Нелюбви» и «Левиафана», такой, какой ее и ожидает увидеть иностранный зритель, «наевшись» в условиях информационной войны пропагандистских телепередач – серой, неприветливой, страшной, путинской, в «Аритмии», которая не лишена болезненного социального контекста, появляется Россия, в которой не доживают, но живут. И фильм – ответ на вопрос «почему?»
Ответ этот в каждом, не случайном, пусть и второстепенном персонаже. От фельдшера в исполнении Николая Шрайбера, который ставит катетер в несущейся на полном ходу «скорой» сопротивляющемуся нетрезвому пациенту, до начальника подстанции (Максим Лагашкин), в одном эпизоде из равнодушного формалиста превращающегося в руководителя, который за подчиненных – горой. От убитого горем сына (Евгений Сытин), к матери которого врачи не доехали, до старушки, сидящей у подъезда в кресле.
Ценность человеческой жизни – важная для Хлебникова, как, в общем-то, и для современной России, давно забывшей и все не желающей вспоминать, что это такое – тема. Поэтому врачи скорой помощи – самый наглядный образ, пример для всех и каждого. Те, кто к этой жизни и к смерти ближе всего. Те, для кого человеческий фактор – определяющий, кого преступно загонять в регламент и рамки, для кого смерть не может быть очередной, должна быть всегда первой, потому что от этого зависит жизнь других людей. 20 установленных законом минут может хватить на то, чтобы забилось сердце, но на спасение жизни нужно больше. В финале «Нелюбви» Россия показана женщиной с отсутствующим взглядом на беговой дорожке – «Куда ж несешься ты? Дай ответ. Не дает ответа». У Хлебникова она – дорога, забитая машинами, которую врач вручную, выскочив на проезжую часть, «расчищает» для проезда «скорой помощи».
Наталия Григорьева, 14.06.2017
http://www.ng.ru/cinematograph/2017-06-14/2_7008_aritmia.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:46 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Всех вылечат
«Кинотавр»-2017: «Аритмия» Бориса Хлебникова и итоги фестиваля
Главный за год фестиваль российского кино закончился вручением Гран-при «Аритмии» Бориса Хлебникова — решение жюри, которое утешило более-менее всех, кто приехал в Сочи. «Лента.ру» рассказывает, почему всеобщая любовь к драме о разводе двух врачей говорит больше хорошего о зрителях, чем о самом фильме.
К призовому раскладу «Кинотавра»-2017 лучше всего подходит эпитет «примиряющий»: жюри с Евгением Мироновым во главе нашло способ отметить все более-менее значимые фильмы в основном конкурсе — к сожалению, проигнорировав разве что искрометно высмеивающую русскую действительность «Прорубь» Андрея Сильвестрова. Формально к выбору лауреатов почти не придраться — Миронов и его коллеги не стали выносить своим вердиктом стилистического или тематического приговора, вместо этого найдя способ наградить почти все те картины, которые на фестивале обсуждали больше всего.
«Теснота» Кантемира Балагова действительно с отрывом была лучшим дебютом фестиваля — а тот факт, что она вполне заслуживала и Гран-при, оказался подтвержден еще и призом Гильдии киноведов и кинокритиков. Специальные призы жюри за сценарий и музыкальное решение достались двум скромным, подчеркнуто независимым картинам «Голова два уха» Виталия Суслина (в ней наивный деревенский житель в исполнении наивного деревенского жителя Ивана Лашина становится жертвой городского афериста) и «Турецкое седло» Юсупа Разыкова (в котором пожилого охранника доводит до запретной страсти оперная ария). Обе, мягко говоря, небезупречны, но при этом сумели многих на «Кинотавре» впечатлить: «Голова два уха» — искренностью, «Турецкое седло» — напротив, стройностью конструкции; обе получили также по диплому от той же Гильдии киноведов.
На самоотверженной игре Инги Оболдиной (приз за лучшую женскую роль) строится все спорное обаяние музыкальной комедии Кирилла Плетнева «Жги!» — и то обстоятельство, что смеяться и подпевать это кино предлагает на тему женской зоны, жюри не смутило. Прогресс режиссера Резо Гигинеишвили, от незатейливых ромкомов перешедшего к попытке рассказать в «Заложниках» о случившейся в 1983-м трагедии с угоном самолета несколькими представителями тбилисской золотой молодежи, оказался, по мнению жюри, достаточно впечатляющим, чтобы заслужить сразу два приза — лучшему оператору (Влад Опельянц) и лучшему режиссеру. О том, почему «Заложникам» не хватило именно режиссерского видения, мы писали еще с Берлинале — но по сравнению с «Жарой» и «Любовью с акцентом» это и правда прогресс. Нашло жюри способ наградить и самый скандальный фильм фестиваля — «Блокбастер», режиссер которого Роман Волобуев убрал свое имя из титров из-за конфликта с продюсерами по поводу финального монтажа, получил приз с формулировкой «За новое слово в жанровом кино».
Приз за лучшую мужскую роль (для Александра Яценко) и Гран-при жюри тем временем достались «Аритмии» Бориса Хлебникова — показанная в последний конкурсный день фестиваля драма о том, как не могут разойтись работающие врачами супруги (Яценко и Ирина Горбачева), заслужила на «Кинотавре» самые бурные аплодисменты и довела многих зрителей до слез, а некоторых критиков — почти до поэтических, проникновенных признаний в любви фильму. Доверие «Аритмия» завоевывает подробными, правдоподобно заклинающими реформу системы здравоохранения производственными сценами: вот герой Яценко, врач скорой помощи Олег, отбиваясь от требующего ехать на следующий вызов голоса диспетчера в рации, снимает приступ астмы одной пенсионерке, вот сидит на объявленной новым начальником планерке («Теперь лимит в 20 минут на вызов соблюдаем неукоснительно»), вот совершает настоящий профессиональный подвиг.
При этом основой, на которую нанизаны эти сценки из жизни современной российской медицины, фильму служит все же линия отношений Олега с также работающей врачом, но в приемном покое, женой (Горбачева) — та устала от запоев и жизненной рыхлости мужа и хочет развестись: а пока супруг не нашел себе новое жилье, отправляет его ночевать на надувной матрас. Что же, если по производственной части к «Аритмии» придраться трудно (и незачем), то в показанной фильмом семейной драме просчетов хватает. Прожившие вместе около пяти лет супруги разговаривают друг с другом так, будто только познакомились, — обращаются друг к другу по имени, проговаривая вещи, которые настоящие муж и жена давно бы оставили в зоне умолчания или озвучивали собственными, понятными им одним словечками. Не обнаруживается ни у того, ни у другой при этом и какой-то ясной внутренней жизни — она ограничивается работой, спиртным и сквозящим в глазах чувством неудовлетворенности. Простую, следующую за маятником распадающихся отношений (поссорились — примирились — истерика — испуганные попытки отыграть все назад) линию сюжета Хлебников предпочитает не усложнять.
Стилистически, в отличие, например, от той же «Тесноты» с ее шероховатой, колючей лоу-фай эстетикой и несколькими жесткими, обезоруживающими режиссерскими решениями, «Аритмия», напротив, из зоны зрительского комфорта никого не выводит, предпочитая простой и безыскусный, максимально доступный псевдореализм. Такой подход не способствует выходу фильма за рамки объективной, лишенной глубокой правды реальности — но, впрочем, и работает на организацию несколько более интересных, чем все, что происходит в кадре, отношений со зрителем.
«Аритмия», полная лакун, психологических пустот, за счет обаяния своих артистов приглашает именно аудиторию эти лакуны заполнить — и публика, конечно, благодарно ведется. Мы так и не узнаем, какую именно дыру в душе заливает алкоголем герой Яценко — но узнаваемость романтической драмы лукаво заставляет заполнить эту дыру собственным багажом нелюбовей и расставаний. Достоинства «Аритмии», грубо говоря, лежат не в области обращения с сюжетом или языком кино, но в таланте правильно выставить в зал зеркало, на которое так легко спроецировать самого себя. Это тоже далеко не последнее в плане кинематографических приемов дело — вот только предполагаемая душевность «Аритмии» больше говорит о том, сколь богат у русского зрителя опыт любовных терзаний, чем о душевном богатстве собственно фильма. Такой подход позволяет Хлебникову и его симпатичному кино утешать, но вряд ли способен привести к подлинному излечению.
Денис Рузаев, 15 июня 2017
https://lenta.ru/articles/2017/06/15/kinotavr03/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:46 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Что станется с нами, с больными?
Айболитам только в сказках все лимпопо. Пришил зайчику ножки - и он радостный побежал, зайчиха-мать танцует, смеется и "спасибо" кричит. Приехал по вызову в Африку, поставил градусники - и по всем занзибарам разносится: "Слава добрым докторам!".
Реальность, в отличие от стихов Чуковского, аритмична. Никакой тебе славы, ни даже "спасибо". Единственное, что роднит выдуманных айболитов с невыдуманными, - иррациональная самоотверженная преданность делу. Совершенно непостижимо, откуда она берется и почему не иссякает, почему не поддается энтропии, но это тот клей, на котором держится раздираемая бушующим хаосом Вселенная. "О, если я не дойду, если в пути пропаду, что станется с ними, с больными?" - пока этот вопрос кем-то задается, есть надежда, что Вселенная еще немного постоит.
Олег, герой фильма Бориса Хлебникова "Аритмия", работает на "скорой помощи" в провинциальном городе. Ежедневно он, преодолевая бюрократию, пробки и человеческую глупость, лечит детей, взрослых, сектантов, пьяных, неадекватных, скучающих от одиночества пенсионеров и всех остальных. После чего обычно пьет. Ну, а как иначе-то? Новое начальство вводит вредительские правила, направленные на стандартизацию работы, которая никакой стандартизации в принципе не поддается, потому что не заставишь же граждан по расписанию болеть и умирать. Хотя, конечно, некоторым так было бы удобнее. Особенно тем, кто в кабинете себе сидит и кому все выздоровевшие и невыздоровевшие - буковки да циферки в отчетах.
А они не буковки и не циферки совсем. Они в основном бедные, как следствие - несчастные и, как еще одно следствие - обозленные. Не злые, нет. Злоба в них не врожденная - приобретенная, от бессилия. И куда эту бессильную злобу еще направить, кроме как на доктора? Кто жалобу напишет, кто с кулаками в истерике набросится. Их, безусловно, можно понять. Но доктору от того не легче.
Доктор тоже бедный, тоже несчастный. Он приходит домой, в микроскопическую "однушку", и плачет. И пьет. У него жена, тоже доктор (и далее по списку). Он ее любит, она его любит, но брак распадается - по очевидным причинам. Все вокруг распадается по очевидным причинам. От очевидности, опять же, не легче. Тем не менее до окончательного распада не доходит, как мы можем наблюдать на экране, да и не только на экране. И не дойдет. Пока существуют неидеальные, но лучшие, пожалуй, из людей, ежедневно убивающие свое здоровье ради чужого. Не за деньги - деньгами ту зарплату не назовешь - и не за иные выгоды.
Режиссер Борис Хлебников, с беспощадной честностью документирующий горькое настоящее, в будущее смотрит с оптимизмом. Олег с женой обнимаются, обещая не отпускать друг друга. В завершающей сцене фильма машины, стоящие в заторе, расступаются, чтобы дать дорогу автомобилю "скорой". При этом в достаточной степени условный хэппи-энд не кажется надуманным на фоне предельной реалистичности показанного ранее. Возможно, именно поэтому и не кажется. Все мы прекрасно осознаем, что нет правды на земле, нет справедливости. И одновременно знаем, точно знаем, что должна быть. Хотя бы в кино.
"Аритмия" - это кино не только прекрасно исполненное (благодаря Александру Яценко и Ирине Горбачевой, которые чудо что творят), простое, понятное, чуткое. "Аритмия" - кино очень важное. Потому что оно говорит: что станется с нами, с больными, если они в пути пропадут?
27.09.2017, Алексей Литовченко
https://rg.ru/2017....no.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:46 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| АРИТМИЧНАЯ ЖИЗНЬ В НЕРИТМИЧНОЙ СТРАНЕ
«Аритмия» для нашего нового кино – странный случай. Это история о несходстве двух слишком близких людей, не просто мужа и жены, но двух друзей, вжившихся друг в друга, но необратимо разлетающихся в разные стороны, как две мелодии разлетаются в пределах одной джазовой импровизации.
У авторов фильма, Бориса Хлебникова и Наталии Мещаниновой, этот сюжет наложен на социальный фон – медицинский, очень острый, особенно на фоне последних реформ в сфере здравоохранения, которые не прочувствовали на себе разве что самые юные и здоровые наши соотечественники. Это всем понятное сообщение из больничного приёмного покоя, со станции скорой помощи, из застрявшего в пробке реанимобиля. Не из Москвы, но без травматики физиологического очерка. Мелодрама (а это как раз для здоровых и юных) в «Аритмии» примиряется с социальной критикой так же непредсказуемо и органично, как главные герои Катя (Ирина Горбачева) и Олег (Александр Яценко) примиряются в финале друг с другом.
Навсегда ли? Финал открытый, и от него защемляет сердце, ничего хорошего он не предвещает, несмотря на то, что «кризис миновал» (тоже медицинское сообщение, сигнал к тому, что можно выдохнуть).
В непредумышленной органике суть «Аритмии», снятой при участии постоянной хлебниковской команды камерой Алишера Хамидходжаева, который любит ловить жизнь врасплох – и делает это даже в игровых своих проектах.
У нас много авторских фильмов, с идеей, замыслом, концептом. Когда критики, да и я в том числе, сравнивали в своих фестивальных заметках «Аритмию» с «Нелюбовью», сравнение шло не по линии сюжетов и мотивов, хотя и тут есть некоторое сходство, а именно по этой линии «умышленности-неумышленности». Хорошие и важные фильмы часто блещут умом, дышат формальным мастерством, дают пищу для размышлений; о них легко писать, потому что они ясно предъявляют свой смысл, анализируя фактический материал до степени абстракции. Авторское кино любит фильтры и является таким фильтром для реальности. Фильтры — это защита. А «Аритмия» беззащитна. Она обращается к зрителю напрямую, без идеологической подготовки, без подмигивания: мол, ну, мы-то с вами понимаем, но…
Никаких «но». На экране ни одного по-настоящему отрицательного героя, но от каждого остаётся свой осадочек. На каждом своя печаль грусти, недостатков, обязанностей и рамок, в которые помещает человека жизнь, хочется ему того или нет. Кто не прав? Катя, которая вдруг решила поставить точку, не объясняя толком ничего? Ну разве это объяснение — «я просто устала к тебе лететь»? Почему нет? Пять лет летела и устала. А, может, Олег, который «полчаса уже трезвый»? Так ли страшен медицинский менеджер в исполнении артиста Максима Лагашкина (чудо-роль) и его правило 20 минут?
Это грустный фильм, который даёт своему зрителю чуть больше, чем эта грусть. Но не настаивает на этой грусти. Кому-то смешно, кому-то страшно. Конец у всех один. Но пока мы живы, есть возможность сдать назад и не лететь на своём звездолёте с удушающей ближнего скоростью. Что такое Катя для Олега (малолетнего по сути своей человека, который никак не может выйти из своей прекрасной скорлупы)? Не только жена, друг, любовь. Душераздирающая сцена в самом финале убеждает, что прекрасная Катя со своими совершенно понятными страхами, положительными родителями, водительскими правами, студенческими друзьями, нервными сигаретами и удивительными глазами – не просто реальный человек, но и в каком-то смысле метафора жизни. Да и любовь тоже метафора. Каждое утро мы все встаём с кровати, пьём кофе, принимаем душ, думаем о том, что предстоит сделать в этот конкретный день, только чтобы не задать страшный вопрос: «Я тебя потерял? Скажи, я тебя уже потерял?»
Герои Хлебникова и Мещаниновой его задают. И дело не в ответе, который каждый день может быть разным – мы не знаем, куда приведет нас та или иная реакция, а в смелости такой постановки вопроса. В том, что он вообще звучит. Борис Борисович Гребенщиков, певший про неритмичную страну, в которой он устал быть послом рок-н-ролла, парадоксально провозглашал старость фразой: «Я уже не боюсь тех, кто уверен во мне». Воистину уверенность — синдром кризиса. Констатация status quo – первый признак распада.
Блаженны неуверенные в себе, ошибающиеся и творящие по сиюминутной прихоти.
Василий Степанов, 28.09.2017
http://kinochannel.ru/digest....lm-goda
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:46 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Жизнь против течения
На экраны выходит фильм года - "Аритмия" Бориса Хлебникова
Борис Хлебников снял картину на грани двух жанров: семейной и производственной драмы. С первой у нас нет дефицита, вторая на экранах не появлялась, по-моему, не менее четверти века. Чтобы сделать ее достоверной, соавтор сценария Наталья Мещанинова немало дней провела в кругу будущих персонажей - врачей "скорой помощи", наслушалась их разговоров; со стороны может показаться, что актеры картины всегда носили белые халаты и на съемочную площадку пришли из приемных покоев и операционных.
Это база фильма, его основа, практически документальная. Она взята прямиком из сегодняшних баталий вокруг медицинских реформ, имеющих целью сохранение отчетности, чинов и должностей, но не здоровья и жизни пациентов. Уже поэтому фильм попадает в сердцевину болей, которые касаются каждого из нас, и за его "производственной линией" следишь с живым интересом.
Перед нами панорама человеческих типов и типичных коллизий: от "профессионально болеющих бабушек" до "колотых-резаных" гопников с налитым кровью бычьим взглядом, от медицинских чиновников до врачей, самоотверженно делающих свое дело и вызывающих нашу сердечную признательность - и на экране, и в жизни. "Все герои хорошие!" - уличают скородумные коллеги, не заметив сложности и абсолютной неоднозначности персонажей. Сила фильма как раз в том, что его герои существуют не в выморочном пространстве авторских фантазий, а в мире, где кувыркаемся все мы гуртом, запинаясь о те же камни и наступая на те же грабли. Где каждый - и герой и жертва одновременно. И даже у самого "отрицательного" персонажа - нового начальника станции "скорой помощи" - обнаруживается своя вынужденная правда. Эта многомерность и делает фильм интеллектуально накаленным, наши оценки происходящего по ходу сюжета многократно меняются: мы мотаемся на тех же качелях, что раскачивают и семейную лодку главных героев - врача "скорой" Олега (лучшая роль Александра Яценко) и врача приемного покоя Кати (Ирина Горбачева, самое яркое открытие картины).
Роковое решение приходит буднично, никто его не ждал - Катя посылает мужу SMS с лаконичным: нам надо развестись! Развестись так развестись, отвечает муж, уже приготовившись было к очередной, как по расписанию, порции любви. Эта рутинность всего и вся - загадка и для них, и для нас. Оба очевидно любят друг друга, оба друг другу необходимы, мы читаем это в их глазах, в той неформулируемой "химии", которая невидимо вскипает каждый раз, когда идет немой диалог взглядов. Но такая будничность смертельна для любой романтики: кроме каждодневных напряженных дежурств и ежеминутных схваток жизни со смертью людям нужно что-то еще - дурацкое, но необходимое. Перед нами та самая типичная катастрофа, какая характерна для всех, целиком отданных делу: вечный конфликт перегретого общественного с переутомленным личным. Сама любовь здесь становится хоть и физиологически потребной, как инъекция сердечнику в момент приступа, но столь же лишенной чего-то более надземного и полетного. За пределами своей работы предмет любви малоподвижен и неинтересен, у него нет перспектив, и он с этим смирился. Тоскливую рутину жизни Олег пытается расцветить вином и, неаппетитно хлюпая, глушит его прямо из пакетов. Кате это зрелище обрыдло, принц на белом коне смахивает на большого ребенка, за которым нужно ухаживать; он может в горестную минуту приникнуть к материнской груди, но поглощен только своим делом - пусть даже от него зависят человеческие жизни, которые он научился спасать истово и упрямо. Эти две души давно переплелись и необходимы друг другу, но сблизили их общие испытания, в которых давно утонуло все возвышенное. Вот такие качели нашего общежития. О них напомнит драматический эпизод с обожженной девочкой: чтобы дать ей дышать, нужно сделать разрез, а он может оказаться смертельным. Так и в личной жизни героев: все время приходится делать разрез, и от этого больно, и все на грани гибели, но и без риска не обойтись, и потому мотает героев с высоты в бездну - дыханье перехватывает.
Хлебников умеет создать натуральную среду действия. Никто на экране не играет - все просто живут. Эпизодические актеры неотличимы от документально снятых шоферов, больных и их родственников, медсестер, уборщиков, носильщиков... Поверить, что замечательный артист Ярославской драмы Николай Шрайбер чем-нибудь еще занимался в жизни, кроме как ставил уколы и готовил растворы для инъекций, невозможно. В глазах астматической женщины мы читаем несыгранную муку, и надо видеть, с какой надеждой она смотрит на доктора. О выражении глаз в фильме можно писать отдельное исследование, в этих штрихах и деталях - его сила, они дают нам абсолютно верить в происходящее. Здесь редкая для современного искусства магия узнавания изображенного, фильм воспринимаешь как продолжение собственной жизни - им рулит шекспировское "глаза зрачками в душу". Редкие эмоциональные взрывы всегда неожиданны и как бы необъяснимы. Здесь то героиня в отчаянии бросает руль и бежит прочь от любимого, то герой бежит от любимой в никуда, не откликаясь на ее зов, но их снова тянет друг к другу, и снова, мучительно одолевая себя, они замирают в счастливом "вместе". В этой нелогичности - правда, в этих импульсивных поступках, в обостренной чуткости к ним камеры Алишера Хамидходжаева - настоящее кино.
По большому счету это вновь драма типичного "маленького человека", который пытается сохранить душу в обездушенном обществе. Он живет против течения не из героизма, а потому, что иначе жить не может. Но, утратив такую способность к жизни аритмичной и не вписанной в рамки, общество умирает от удушья.
Эмоциональное воздействие "Аритмии" - для меня, без сомнения, лучшего фильма года - столь велико, что ядовитый скепсис некоторых критиков, высокомерно отчитавших картину после премьеры в Сочи, заставляет вспомнить о злосчастной судьбе пророков в отечестве нашем.
Фильм Бориса Хлебникова стал триумфатором фестивалей "Кинотавр" в Сочи и "Уралкинофест" в Екатеринбурге, он рассматривался российским "оскаровским комитетом" в числе возможных претендентов от России на премию Американской киноакадемии.
Валерий Кичин, 28.09.2017
https://rg.ru/2017....ni.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:47 | Сообщение # 9 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| В "Аритмии" режиссер поставил точный диагноз нашему обществу
12 октября в прокат выходит фильм Бориса Хлебникова "Аритмия", получивший призы на отечественных фестивалях "Кинотавр" в Сочи и "Уралкинофест" в Екатеринбурге. Кроме того, актер Александр Яценко, сыгравший в нем главную роль, стал лауреатом МКФ в чешском городе Карловы Вары.
Четыре года назад Борис Хлебников снял картину "Долгая счастливая жизнь", заявив о себе как режиссер, остро чувствующий конфликты и вызовы нашего времени. Герой этой ленты – предприниматель – отстаивал свое право на участок земли, одновременно защищая и права людей, работавших с ним. Он боролся не только за собственное дело, но – что важнее – за собственное достоинство, доказывая, что он свободный человек, а не "тварь дрожащая", способная в одночасье сломаться под натиском новых владельцев.
В новом фильме режиссер ставит точный диагноз нынешнему обществу, у которого серьезная болезнь под названием "аритмия" – нравственный сбой, нарушающий все моральные и этические нормы, переворачивающий сознание, заставляющий человека поступать не по совести, но по ситуации, извлекая из нее собственную выгоду. Врачи "скорой помощи", герои картины, вынужденные подстраиваться под новые медицинские реформы, это срез нашего больного общества, и чем достовернее, то есть будничнее, обыкновеннее их бытование на экране, тем сильнее ощущение безвыходности жизни, бессмысленности противостояния – во всем этом мы узнаем сегодняшний день. Кстати заметить, соавтор сценария Наталья Мещанинова, можно сказать, "собирала материал" для фильма, специально проведя немало времени в медицинской среде, прислушиваясь к разговорам врачей "скорой помощи", изучая их повадки и погружаясь в профессию изо дня в день. Персонажи картины настолько достоверны и убедительны, что кажется, для актеров, стопроцентно вжившихся в свои роли, облачиться в белый халат, ехать на вызов и измерять давление у больных или ставить им уколы или капельницу – это их повседневное, естественное дело: им веришь беспрекословно. Поэтому происходящее на экране получилось предельно органично - так, "как в жизни".
Главный герой фильма, врач "скорой" Олег (Александр Яценко) переживает семейную драму – напряженные отношения с женой Катей, тоже врачом (Ирина Горбачева) вот-вот дадут трещину. Семейный кризис осложняется переменами на работе: из-за пресловутых реформ неугодным оказывается главврач больницы, придерживающийся старых методов работы, понимающий своих коллег, искренне сочувствующий им. А вот новый начальник точно из нынешних, для которых должностные обязанности – это хорошие показатели, вовремя сданная отчетность и чиновничье послушание. Его принцип – ко всему относиться разумно, не замечая трагедий и боли. За отступление от "двадцатиминутной системы" (именно столько времени отводится врачу на пациента) он грозит штрафами и увольнением. Как говорится, "новая метла по-новому метет". Но для врачей "скорой" главное – здоровье и жизнь пациентов. "Нам нельзя халтурить, – говорит один из них. – То есть можно, но не долго: профессия тебя вытолкнет". Чужое горе они воспринимают как свое собственное. "Сделайте что-нибудь! Вы же доктор!" – эти отчаянные слова врачи "скорой" слышат каждый день, и не вправе оставить человека в беде, когда они его последняя надежда.
Конфликт человеческого отношения к людям, врачебного долга с равнодушием и хладнокровием, которые вносит в отлаженную жизнь медицинская реформа, становится основой производственной темы фильма, соединенной режиссером с семейной драмой. Молодые супруги понимают, что необходимы друг другу, что их судьбы переплелись настолько тесно, что расставание станет трагическим для каждого из них. Любовь в этой ситуации воспринимается как спасение: без нее и для Олега, и для Кати жизнь теряет смысл. Плюс режиссеру, показавшему семейные передряги с той долей юмора, который сглаживает конфликт, снижает накал сиюминутного недовольства, освобождает от, казалось бы, неминуемого взрыва, оставляющего в душе пустыню. Без любви ни он, ни она просто не смогли бы выдержать, преодолеть каждодневное напряжение, которое они испытывают на работе, спасая больных. И намеренно их помирив, режиссер оставляет зрителям надежду жить по любви, дорожа друг другом.
Помнится, как после премьеры "Аритмии" на "Кинотавре", некоторые скептически настроенные критики упрекали Хлебникова за хэппи-энд, усмотрев в нем некое благодушие, потакание зрителю, привыкшему получать от кино только положительные эмоции. Но теперь фильм выходит в прокат и зрители сами оценят его финал – наверняка не в пользу наших доморощенных зоилов.
7 октября 2017, Антонина Крюкова
http://newtribuna.ru/news/2017/10/07/80295/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:47 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Мое сердце биться перестало: Что не так с «Аритмией»?
12 октября в прокат выходит «Аритмия» Бориса Хлебникова. Фильм про разрушающийся брак врача Олега (Александр Яценко) и его жены Кати (Ирина Горбачева) взял главный приз «Кинотавра» и собирался выдвигаться на «Оскар» от России (но комитет в итоге выбрал «Нелюбовь» Звягинцева). По просьбе The Village Мария Кувшинова посмотрела мелодраму и поставила ей свой диагноз.
Для режиссера Бориса Хлебникова, пять лет не работавшего в полном метре, фильм о кризисе в семье врача и медсестры на фоне оптимизации медицины стал способом преодоления собственной немоты. Источник новой энергии для него — сценарист Наталия Мещанинова, человек большого таланта и поразительной жизненной силы. И хотя оба, кажется, довольны сотрудничеством, «Аритмия», несмотря на победу в конкурсе «Кинотавра», напоминает телегу, в которую конь и трепетная лань запряжены с известным результатом.
Большой дискомфорт при просмотре доставляет уже само изображение — попадающие в кадр костюмы и декорации. Мир провинциальных врачей с его потертыми коврами, евроремонтом больничных коридоров и синей спецодеждой заранее представляет эстетическую проблему, для которой в «Аритмии» не находится решения. Похоже, была задача — избежать стилизации и украшательства, показать все «как в жизни». Но реалистичные акриловые свитеры и кардиганы, синие и фиолетовые робы врачей и цветастые халатики больных превращают фильм в эстетический аналог сериала на канале «Россия». Разноцветные кроксы медперсонала и матрешки на пижаме молодой инфарктницы — милые одноразовые шутки, не создающие единого визуального полотна. Возможно, нечувствительность к картинке — это что-то неисправимо поколенческое; 25-летний дебютант Кантемир Балагов, автор фильма «Теснота», например, хорошо понимает проблему, превращая бесформенные спортивные костюмы и облупившиеся стены в цельный визуальный текст, работающий на результат точно так же, как и драматургия, и игра актеров.
Хлебникову и его команде не удается превратить отсутствие эстетики в особый род эстетики; не похоже, чтобы они пытались. Именно поэтому из фильма постоянно вываливается Ирина Горбачева, чью удивительную красоту и пластику никак не удается вписать в непритязательные интерьеры. Мешает и то, что за образ героини явно отвечал энергичный сценарист: ее реплики иногда кажутся кусками сырой мещаниновской прозы, которые вываливаются из экрана к удивлению растерянного, как и его герой, режиссера. Открытость, обнаженность героини вступает в противоречие с замутненностью, закомплексованностью героя — они не равны друг другу, им нечего делать в одной картине.
Что держит эту необыкновенную женщину, дочь обеспеченных родителей рядом с нищим, помятым, инфантильным и вечно пьяным героем Александра Яценко? Достаточно ли написать в пресс-релизе, что именно такова — непостижима — настоящая любовь, чтобы их союз выглядел хоть сколько-нибудь убедительно? Как долго продолжается их брак? Как долго они находятся в кризисе? Сколько, в конце концов, им лет? Герой в исполнении 40-летнего Яценко в быту ведет себя как 20-летний, хотя его высокая профессиональная компетентность намекает на некоторый стаж, однако опыт брака никак на нем не сказывается. Поклонникам фильма подобное противоречивое поведение кажется особенно трогательным, на деле же и сам герой, и вообще вся лирическая линия представляются не до конца продуманными и не до конца пережеванными.
Таким же половинчатым и невнятным оказывается и социальный месседж картины, ведь есть же там какой-то социальный месседж, если в коллектив подвижников-врачей, работающих в невозможных условиях, приходит начальник-оптимизатор, мечтающий все делать по новейшим антигуманным инструкциям? Вообще, врач — ключевой персонаж и русской литературы, и нового русского кино («Морфий», «Дикое поле», «Простые вещи», «Бумажный солдат»); это точка входа интеллигента в народ, единственный легитимный посредник между разобщенными стратами. Он видит боль народа, лечит его раны и, будучи человеком культуры, может свидетельствовать об этой боли перед другими. Но «Аритмия» не торопится становиться энциклопедией русской жизни в период отказа государства от своих социальных обязательств. Череда выездов скорой — лишь набор врачебных анекдотов, герметичные эпизоды, которые никак не сложатся во что-то большее. Новый начальник не персонифицирует большее зло, он сам и есть зло, досадная помеха в работе, которая сложна и без того. (В румынском кино нулевых, которое также обращалось к теме медицины для описания посткоммунистической реальности, эта проблема решалась введением мощного религиозного подтекста: доктор Ангел в «Смерти господина Лазареску», ведущий героя в Чистилище; дьявол в белом халате, делающий подпольный аборт героине картины «4 месяца, 3 недели и 2 дня».)
Известную проблему представляет и главная, задающая настроение песня «Аритмии» — «Наше лето» группы «Валентин Стрыкало», под которую танцует Ирина Горбачева, поднимая в герое (и в нас) новую волну любви. Но дело в том, что «Валентин Стрыкало» — пародийный проект, маска, под которой его создатель Юрий Каплан поначалу записывал видеообращения к Диме Билану, Тимати и Вячеславу Малежику. «Наше лето» исполняется от имени отпускника из украинского моногородка Новая Каховка; лирический герой нарочито не совпадает с автором — это стеб (с тем же успехом сцену разрыва можно озвучивать композицией «Ты кинула» группы «Ляпис Трубецкой»). Фейковый лирический герой песни превращает в фейк и весь эпизод. И более того: смысловая доминанта саундтрека «Аритмии» обнаруживает все тот же страх прямого высказывания, попытку спрятаться за маской, которым в той или иной степени заражены все «новые тихие».
Песня «Наше лето» с ее сентиментальным синтезатором врубается в середине фильма как абсолютно манипулятивный элемент; именно против такого использования музыки в кинематографе когда-то восставала «Догма 95». Как распадающиеся отношения часто держатся на манипуляции, так и распадающийся фильм принимается отчаянно давить на все клавиши, вышибая из зрителя слезу безотказным приемом — сценой спасения умирающего ребенка. Катарсис и нарезание лука одинаково способны вызвать слезы — так ли важно, почему именно плачет аудитория, если она наконец пришла в зал и заплакала?
В контексте этого киногода «Аритмия» воспринимается как антипод «Нелюбви» — биение человеческого сердца против холода взаимного отторжения. Но, кажется, российская реальность сегодня такова, что отвращение к ближнему на экране выглядит убедительно — а все фильмы о любви шиты белыми, акриловыми, торчащими в разные стороны нитками.
Мария Кувшинова, 10 октября 2017
https://www.the-village.ru/village....ritmiya
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:48 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| "Аритмия": небезупречность забудется, тепло останется
В прокат выходит "Аритмия" Бориса Хлебникова - обладатель наград нескольких кинофестивалей, в том числе Гран-при "Кинотавра". Главные роли сыграли Александр Яценко и Ирина Горбачева. По мнению многих, эта лента - лучшая работа режиссера. О терапевтическом эффекте картины рассказывает кинобозреватель "Вестей FM" Антон Долин.
Это фильм, с поклонниками которого - а их огромное количество, и с каждым просмотром их число растет, - трудно, если вообще возможно, говорить рационально. "Аритмия" распространяет вокруг себя волны любви, оказывая мощнейший терапевтический эффект на души, истомившиеся по теплу и пониманию. И это, безусловно, важнее огрехов сценария, режиссуры или актерских работ.
"Аритмия" небезупречна, но небезупречность как самого фильма, так и его персонажей - немалая часть обаяния. На "Кинотавре" в минувшем июне премьера фильма была встречена овациями, в присуждении главного приза никто не сомневался. И правильно делали. Собственно, на какой фестиваль ни поедет "Аритмия", везде она побеждает, кроме Карловых Вар: похоже, столь сильное воздействие лента оказывает именно на россиян. Хотя и в Карловых Варах оценили мастерство Александра Яценко - одного из лучших российских артистов последних 15 лет и актера-талисмана Бориса Хлебникова, который снимал Яценко в "Свободном плавании", "Пока ночь не разлучит", "Долгой счастливой жизни" и новелле "Позор" - в альманахе о любви "Короткое замыкание". В Чехии Яценко получил главный приз. Можно не сомневаться, что другие призы ждут его на Родине в пору кинопремий, которая начнется зимой.
Впрочем, это не вполне справедливо по отношению к Ирине Горбачевой, его партнерше по фильму, героине Instagram и прекрасной актрисе театра Фоменко: она сыграла не менее удивительную роль, и даже некоторое несовпадение актерских манер Горбачевой и Яценко идет в плюс. Ведь они по фильму - супруги, которые как раз почувствовали, что друг другу не подходят. Хотя у них, по сути, общая работа: он - врач скорой помощи, она - в приемном покое, интересы и, главное, отношение к миру - совершенно разное.
"Аритмия" - фильм о разводе, как и нашумевшая "Нелюбовь" Андрея Звягинцева, но холодное ожесточение и отчаяние той ленты сменяются в теплой и грустной картине Хлебникова стремлением к компромиссу, без которого невозможна жизнь. Особенно если жизнь эта - в русской провинции, пьющей и отчаявшейся, где врач - бестрепетный, талантливый, понимающий, а герой Яценко именно таков.
"Аритмия" - фильм о маленьких и пока еще не роковых сбоях в дыхании и сердцебиении, которые можно преодолеть, пойдя друг другу навстречу, простив несовершенства и вспомнив о том, что когда-то связало людей совсем непохожих, но все-таки любящих друг друга. Фильм-утешитель, который так остро необходим в нашем взвинченном социуме, что кинематографические условности забудутся, а останется только тепло.
Антон Долин, 11 октября 2017
https://radiovesti.ru/brand/61178/episode/1554090/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:48 | Сообщение # 12 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| “Аритмия” Бориса Хлебникова: Дыра в твоём сердце
На экранах – «Аритмия», новый фильм Бориса Хлебникова, неожиданно ставший хитом. Ни одна лента отечественного производства не встречала у сообщества и у публики настолько нежного приема. Кажется, всё дело в том, что зритель истосковался по человеческому теплу и простым историям.
У Бориса Хлебникова в русском кино – репутация хорошего человека. Насколько Звягинцев мизантроп, настолько же Хлебников – человеколюб. Его фильмы – от совместного с Алексеем Попогребским «Коктебеля» до телевизионных работ вроде «Озабоченных» – создавали эффект общения со старым приятелем. Он может говорить глупости, нажраться и вести себя как свинтус, устроить погром, но ты всё ему простишь: дружба дело такое.
Это же качество Хлебникову не позволяло выйти за рамки сугубо своей, приятельской аудитории. Фестивали ему рады – но только как родному лицу в толпе. Хлебникова и самого этот факт явно достал – и прошлый свой фильм, «Долгую счастливую жизнь», он снял, надев маску социального критика и прикинувшись Звягинцевым. Живописал тяжелый быт русской глубинки, выводил Александра Яценко в роли фермера-подвижника. Прикинуться овцой в волчьей шкуре не получилось, «Жизнь» оказалась самой слабой работой в фильмографии Хлебникова, журналистским расследованием в картинках. «Аритмия» – попытка найти нового зрителя другим путем. Который и привел к несомненному успеху.
Хлебников не метит в актуальность или социальность. Как и другой отечественный хит, «Нелюбовь», – это хроника одного развода: подробная, детальная. Вот решение принято; вот уже муж спит на матрасе, а жена в кроватке; вот уже начинают друг друга выживать с насиженного места. Подано это всё в лучших хлебниковских традициях. Персонажи изъясняются междометиями, предпочитают четким формулировкам недосказанности. Камера Алишера Хамидходжаева – его фирменный стиль – порхает по интерьерам, преследует героев, фиксирует на сверхкрупных планах их дрожащие веки, жилы, малейшие движения губ.
Простота искупается богатством фактуры. Сценарий «Аритмии» написала Наталья Мещанинова, сильный документалист, автор «Школы» Валерии Гай Германики. Со своей фирменной дотошностью она реконструирует на экране мир врачей скорой помощи. Вызовы, пациенты, профессионализмы («вызовА»), процедуры – всего этого тут столько, что мелодраму про конец любви легко принять за сериал «Доктор Хаус».
При этом по части фактуры бытовой тут всё сделано, наоборот, очень легко, без перегибов и красноречия. Ну, Ярославль, тесная «однушка» и та съемная, совмещенный санузел, свеженький евроремонт в больнице – среда обитания героев дана точно, но буквально несколькими штрихами.
Фактура провинциальной скорой помощи здесь лишена социального пафоса, никакого стремления показать «загнивающую русскую провинцию». Редкий случай: бытовое, обычное тут очень зрелищно. Роли второго плана отданы большим актерам. Иногда – неожиданным. Маленькую партию отца главной героини играет сериально-блокбастерный артист Александр Самойленко. Пациентов, обитателей хрущевок и частного сектора, играют патриарх московского театра Константин Желдин, хлебниковский любимый актер второго плана Евгений Сытый. От Звягинцева тоже далеко не уйти: роль стервы-кардиолога заполучила его «Елена» – Надежда Маркина.
Если ключевого персонажа-мужчину играет постоянный актер Хлебникова, Александр Яценко, уже получивший за нее несколько профессиональных наград, и, в частности, приз за главную мужскую роль «Кинотавра», то главная женская роль досталась неожиданной фигуре – Ирине Горбачевой, звезде инстаграма и актрисе театра Фоменко. Ловкий трюк – очевидно, что «Аритмию» все её подписчики ломанутся смотреть. Тем более, что здесь она в полный рост демонстрирует все таланты: органику, редкий дар клоунессы, отсутствие страхов и комплексов.
У Хлебникова получилось соблюсти баланс точности и выразительности. Бытовой правды и увлекательности, актерского азарта. Тут, конечно, есть ложный сентиментализм – ключевая сцена представляет собой танец Горбачёвой под песенку украинской поп-звезды и шутника Валентина Стрыкало. Есть вышибание эмоций – какая скорая помощь без отважного спасения безнадежного ребенка-пациента, без героизма и нарушения норм — предписанного новым начальником-карьеристом 20-минутного регламента на один вызов (это еще и реверанс в сторону любителей социального кино). Но в общем и целом Хлебников снимает кино для всех. Первое за долгое время. Такое, на котором тетки поплачут, врачи и пожарники не заскучают, сентиментальные натуры дадут волю чувствам, шутники найдут пару смешных хохм. Все уйдут довольными. Хлебников снял всё то же камерное и маленькое кино «для своих». Только этих «своих» стало больше – ими захотели себя почувствовать очень многие.
Иван Чувиляев, 12 октября 2017
https://calendar.fontanka.ru/articles/5546/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:49 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Твердое место на большом болоте. Почему "Аритмия" вызывает плач и овации
Сегодня в прокат вышла кинокартина «Аритмия» Бориса Хлебникова – победителя последнего «Кинотавра».
Вот странное вроде бы дело: «Аритмия» Бориса Хлебникова, фильм на первый взгляд вполне простой, сентиментальный, заставивший на премьере зал рыдать и заходиться в стоячей овации, вызвал масштабную полемику среди критиков и приближённых к кино. Куда более масштабную, чем «Нелюбовь» Андрея Звягинцева, хотя именно «Нелюбовь», думается, рождает гораздо больше вопросов. И большинство из них каким-то чудесным образом так и остались незаданными.
Не будем сейчас рифмовать два этих фильма – они во многом действительно очень похожи и говорят об одном. В первую очередь – о мощной эмоциональной ущербности, сразившей целую нацию, отчего нация самозабвенно движется в сторону полной потери идентичности. Просто оба художника – Звягинцев и Хлебников – идут к этой очевидной мысли разными путями. Но в конце все равно встречаются. Нам не жить друг без друга.
Герои «Аритмии» живут в панельно-блочном провинциальном муравейнике – у Кати (Ирина Горбачева) и Олега (Александр Яценко) крошечная съёмная квартира, в окна которой смотрят окна дома напротив. Оба – врачи. Она – в приёмной покое больнице, он – на скорой помощи. В какой-то момент пьяный, как обычно, Олег, получает из соседней комнаты от Кати смс: «Нам надо развестись». То, что кажется поначалу небольшой дежурной размолвкой, на протяжении фильма постепенно превращается в неотвратимый ужас разъединения сердец и судеб. И только самый инфантильный оптимист готов увидеть в хэппи-энде действительную надежду на выход из тупика.
Для Хлебникова, начавшего свою режиссерскую карьеру с довольно бодрой мелодрамы «Коктебель» (совместно с Алексеем Попогребским) и продолжившего её уже безысходными мелодрамами «Свободное плавание» и «Долгая счастливая жизнь», «Аритмия» стала выходом на новый уровень. Там, на этом новом уровне, уже мало наблюдать за тем, как герои взаимодействуют с жизнью, - там приходится самому вместе с героями осваивать реальность, проводить глубокую разведку боем и в конце, израненному, делать выводы.
Во многом Хлебникову это удалось благодаря сценаристу Наталье Мещаниновой, с которой он работал впервые. Мещанинова – один из самых ярких современных кинодраматургов, несколько лет назад сделавшая резкое бескомпромиссное кино «Комбинат «Надежда», так и не увидевшее проката. За камерой стоял Алишер Хамидходжаев. Словом, «команда мечты».
Первый кадр фильма – крупным планом фельдшер «скорой» (Николай Шрайбер), произносящий: «Чего вы все врёте?». Уфф – это, оказывается, не нам, это старушке, к которой приехала по вызову бригада «скорой». Старушка мается от одиночества, врачи «скорой» - единственные, кто переступает порог её убогого жилища. «Чего вы все врёте?» - этой фразой нам словно задают планку, некий нулевой ориентир. Я вру, ты врёшь, он/она врёт, мы врём, вы врете, они врут. Все врут. Всё, что происходит дальше, - борьба с враньем. Каждый борется с ним как может, каждый ищет свой островок правды в этом безумном царстве лжи. Ведь неважно даже, любят ли герои друга по-настоящему или только убаюкивают себя. Неважно, останутся ли они и дальше вместе. Важно то, что на протяжении всей картины они ищут твердое место в болоте.
Когда Катя, вконец умученная пьянством и нелепостью мужа, пишет «Нам надо развестись» - это мучительный поиск собственной истины. Красавица и звезда инстаграмма Ирина Горбачева играет утончённую молодую женщину (пожалуй, даже слишком утончённую для предложенных ей обстоятельств) с вечно распахнутыми от удивления глазами, бесконечно ищущую тот самый твёрдый островок в трясине. И от отчаяния решившую сделать таким островком собственное одиночество. Ей нужно спасение, пусть и ценой страданий собственного мужа, - она растеряна в жизни, она ищет тот единственный путь, пройдя который, станет собой.
В отличие от Кати, Олегу нечего искать – он всё нашёл, он всё про себя знает. Теперь надо сражаться за своё место на островке. Он изо дня в день спасает человеческие жизни, но свою собственную выстроить не в состоянии. Олег – то, что раньше было принято называть положительным героем – он умеет работать, он боец, он благороден, хоть и почти не бывает трезвым в свободное от работы время. В 90-е героем нашего времени назначили брата Данилу Багрова – гопника с понятиями, готового за своих без малейшего сомнения лишить жизни чужого. Тогда, в 90-е, наверное, была необходимость именно в таких. Теперь данилами багровыми усеяны центральные части городских кладбищ, и лишь величественные надгробные памятники, все как один напоминающие Калашникова на Садовом кольце, грозят нам пальчиком – мол, «Сила в правде» и «Не брат ты мне, гнида черножопая». Тоска по герою вытолкнула на поверхность Олега с его пьяной нелепостью, влюбленностью в жену и иррациональной верностью профессии. Собственно, это и есть тот человек, на котором держится любое государство, - аполитичный, угрюмый профессионал, гуманист без малейшего осознания, что он гуманист. Его бунт против медицинской реформы, свалившейся ему на голову в виде нового начальника подстанции, которому всё равно, помрёт пациент или нет, главное – «чтобы умер не под тобой», - не имеет ничего общего с социальным осмысленным протестом. Это – нормальный тихий голос здравого смысла. И это – его стихийный протест против заявленного в самом начале «Чего вы все врёте?» Олег – это такой современный «русский человек на рандеву» по Чернышевскому.
Действительность, в которой живут герои, создана художниками фильма Ольгой Хлебниковой и Аланой Снетковой и оператором Алишером Хамидходжаевым как тревожный фон, на котором развиваются отношения Кати и Олега. В этой действительности катастрофически нет ничего лишнего, она уныла и однообразна, как уныла и однообразна провинциальная то ли осень, то ли весна. Только сирена «скорой» нарушает это однообразие, а оно, как та самая пробка из машин, что не дают проехать «скорой», не хочет расступаться. И пусть не сбивает с толку то, что фельдшеру «скорой», выскочившему из машины, удаётся-таки разогнать пробку, дать дорогу к кому-то умирающему, а Олег с Катей застынут, рыдая, в объятиях. Это – сбой ритма. Аритмия. Её вылечат, загасят лекарствами – и жизнь снова станет пьяной, ритмичной и уныло-осенней.
Но несмотря на безысходность, который дышит «Аритмия», Хлебников все-таки захотел и сумел показать благородных людей в неблагородных обстоятельствах, заставил испытывать к ним нежность и чувствовать их неровный пульс, а значит, и пульс нашего сегодняшнего дня – тоже неровный и порой фатально замирающий.
Екатерина Барабаш - 12 октября 2017
https://newizv.ru/news....ovatsii
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:49 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «Аритмия» Бориса Хлебникова
Признанная лучшей на «Кинотавре» драма Бориса Хлебникова о жизни и любви медицинских работников.
Есть такая работа — людей спасать. Так считает врач скорой помощи Олег Миронов (Александр Яценко), относящийся к своей деятельности единственно возможным образом — служба в неотложке по определению не может быть ремеслом. Это постоянное напряжение, очень интимный опыт, не оставляющий места для личной жизни — за исключением выпивки, помогающей снять стресс и расслабиться перед следующим днем, в котором снова будут вызовы и борьба за жизнь пациентов.
Жена героя Катя (Ирина Горбачева) работает в приемном покое той же ярославской больницы. Она настоящая хранительница очага, но постоянное отсутствие любимого мужа измучает кого угодно. После очередного выезда к родителям, с которыми Олег столь же неловок, сколь искусен в лечении, молодая женщина требует развода.
На пути к закономерному распаду ячейки общества встает жилищный вопрос: нужно найти две новых квартиры, а пока супруги решают разъехаться по разным углам своего однокомнатного жилища и никого из коллег не ставить в известность о возникших проблемах, дабы сохранить спасительную приватность личной жизни.
После триумфа на «Кинотавре» режиссер Борис Хлебников дал уже с десяток интервью, в каждом из которых чуть растерянно рассказывал историю создания картины, покорившую первых зрителей.
Идея «Аритмии» родилась из предложения написать сценарий для «телемувика» — романтической комедии выходного дня для одного из центральных телеканалов. В помощники постановщик взял сценаристку «Еще одного года» Оксаны Бычковой и автора так и не вышедшего в прокат, но ставшего культовым «Комбината "Надежда"» Наталию Мещанинову. Вместе они придумали мелодраматический каркас с пытающимися разъехаться молодыми людьми, а потом вдруг сделали их врачами.
В итоге план заработать на ленте пошел прахом, а фильм Хлебников и Мещанинова решили снимать самостоятельно. Проект вырастал будто бы сам по себе, деталь за деталью, характер за характером, и в процессе производства никто из причастных не предполагал, что скромное, тихое, «маленькое кино» превратится в один из главных хитов фестивального сезона.
Подобным образом картина проникает и в зрителя — рыдающие после показа на «Кинотавре» профессионалы индустрии тому порукой. «Аритмия», несмотря на свою скромность, идеально подходит для коллективного переживания и, безусловно, стоит визита в кинотеатр. Уже через полчаса публика не то чтобы, как говорят в таких случаях, проваливается в происходящее на экране, но начинает воспринимать всех без исключения персонажей как своих добрых знакомых.
Ну а в финале уже никуда не деться — в горле ком, глаза на мокром месте, «Ялта, август». Песня Валентина Стрыкало «Наше лето» — отдельная и безусловная удача ленты. Сцена, в которой ее во время застолья включает героиня Горбачевой — ключевая и самая яркая, несмотря на то, что в ней практически ничего не происходит.
Некоторые критики уже успели обвинить Бориса Хлебникова в том, что в «Аритмии» будто бы нет режиссерского голоса, не столько необходимой, сколько привычной для артхауса авторской интонации. Формально эти претензии выглядят обоснованными — особенно в контексте фильмографии постановщика. «Свободное плавание», «Сумасшедшая помощь», «Долгая счастливая жизнь» — это ленты, в которых Хлебников всматривается в окружающую действительность, пытается привести ее к какому-то общему знаменателю, вычленить смыслы горькой и парадоксальной русской жизни.
Однако отличительной чертой взросления является внезапно появляющаяся способность не только анализировать, но и жить в окружающем мире. Именно это настолько подкупает и в герое «Аритмии» — четкое понимание своего места, эфемерная жажда справедливости здесь уступила конкретным делам.
Награждая Александра Яценко на «Кинотавре», председатель жюри Евгений Миронов сказал, что герой, которого так долго искало наше кино, оказался совсем рядом. Хочется верить, что сопричастность этому открытию совсем скоро испытают как можно больше российских зрителей.
12.10.2017, Ярослав Забалуев
http://thr.ru/magazine/recenzia-aritmia-borisa-hlebnikova/
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:49 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Борис Хлебников диагностировал «Аритмию»
Трагикомедия о врачах скорой помощи оказалась одним из лучших фильмов года
В российский прокат выходит «Аритмия» Бориса Хлебникова — щемящая трагикомедия о буднях врачей скорой помощи. Фильм победил на последнем «Кинотавре», взял актерский приз на фестивале в Карловых Варах, а также россыпь наград рангом пониже. Но и без этих золоченых фигурок очевидно — перед нами лучший российский фильм года, а может, и последних лет.
Катя (Ирина Горбачева) и Олег (Александр Яценко), муж и жена, вместе работают в больнице. Она — в приемном покое, он — на скорой помощи. Каждый день спасая чужие жизни, они как-то махнули на свою. В быту Олег невыносим. Ему уже за 30, а он никак не взрослеет. Не знает меры, не чувствует момента, проблемы решает тем, что игнорирует. Катя устала терпеть и предлагает развестись. В это время до Олега добирается медицинская реформа. При новых порядках и без того адская работа становится просто невыносимой...
«Аритмия» уже несколько месяцев, начиная с июньской премьеры в Сочи, гуляет по фестивалям и спецпоказам и везде получает прекрасный прием. С ходу даже сложно припомнить другой отечественный фильм, который имел бы настолько безоговорочный успех у зрителей, тем более что-то из авторского сегмента. Конечно, Борис Хлебников всегда был хорошим режиссером, но раньше знали об этом очень немногие. Вся фестивальная волна 2000-х, так называемые новые тихие, благополучно прошла мимо широких масс. Спустя столько лет справедливость наконец восторжествовала.
Более того, «Аритмия» даже кажется закономерным итогом той волны. Хлебников как будто провел ревизию достижений предыдущего периода, вытряхнув все неактуальное, сохранив самое ценное — интерес к простому человеку. Рыхлый сюжет и абстрактный гуманизм остались в прошлом. Сценарий как у оскаровской драмы помножен на невероятную достоверность характеров и обстановки. Большинство эпизодов основано на реальной практике, диалоги подслушаны у самих врачей, а на съемочной площадке постоянно дежурил консультант, чтобы вранья не было даже в деталях.
Фильм обходится без долгих ретроспекций, да и так про героев, в общем, всё предельно ясно. Дружили в университете, поженились, несмотря на разницу темпераментов: она немного инопланетная, ломкая, он — инфантил до гроба. Траектории жизни неумолимо разводят их в разные стороны. Приемный покой — удачный старт для карьеры. Через пару лет Катя пойдет на повышение, а если что заглохнет — папа, светило медицины, подсобит. У Олега же будущего нет. Он прекрасный специалист, но врач скорой помощи и через 20 лет будет врачом скорой помощи. Так уж всё устроено.
Всё, что держит героев вместе — страх остаться наедине с хаосом за дверью съемной однушки. И воспоминания о тех временах, когда были молоды и всё было впереди. Одна из пронзительных сцен фильма — попойка старых друзей, редкий отпуск в юность. Катя поет в лампу-«микрофон» дурашливую песню про Ялту и парус, Олег смотрит на нее пьяными и влюбленными глазами — и как будто нет никакого кризиса. На один вечер кажется, что все скандалы и упреки — просто шелуха, всё еще можно починить и исправить. Такие иллюзии оттягивают финал, но помогают жить.
Точность в фильме не только бытовая, но и психологическая. «Аритмия» — это, без преувеличения, первый за годы фильм, правдиво описывающий жизнь рядового человека, снятый без дистанции натуралиста-исследователя. То ли дело в профессии героев, то ли в прекрасных актерах (слабых ролей здесь нет вовсе), но «Аритмия» пронизана токами любви. Не абстрактной, а совершенно конкретной, к каждому человеку, каким бы несовершенным он ни был. Про фильмы такого рода приходится говорить штампами, но в кои-то веки истертым фразам возвращен их первоначальный смысл.
12 октября 2017, Николай Корнацкий
https://iz.ru/656903....ritmiiu
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:49 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| «Аритмия»: и все-таки лучший российский фильм года
Новый фильм Бориса Хлебникова обсуждают все, хотя хайп этой тихой картине вовсе не к лицу. Станислав Зельвенский — о том, почему «Аритмия» — самая большая удача режиссера со времен «Сумасшедшей помощи».
Врач скорой помощи Олег (Александр Яценко) живет в съемной однушке с женой Катей (Ирина Горбачева): они вместе еще с института, она тоже работает врачом, но в приемном покое. Однажды, привычно накатив после смены, Олег едет с ней на день рождения тестя, человека уважаемого, выпивает еще и наконец получает от находящейся в нескольких метрах жены эсэмэску: «Нам надо развестись».
«Аритмия» пока главный, очевидно, успех в карьере 45-летнего Бориса Хлебникова: уверенная победа на «Кинотавре», за которой — что бывает, прямо скажем, не каждый год — последовал шквал восторженных частных отзывов, нешуточный хайп. Свидетельства о рыдающих в едином порыве залах, выпрыгивающих прямо из груди сердцах (тут, конечно, поспособствовало удачное название) — и все такое прочее.
Обо всем этом лучше по возможности забыть. Во-первых, чтобы не расстроиться, если сердце все-таки не выпрыгнет — а это всегда дело такое. Во-вторых, дружные несмолкающие овации элементарно не идут маленькому, тихому, шершавому, несовершенному хлебниковскому кинематографу; они только отвлекают.
«Аритмия» — это как бы два фильма, смонтированных параллельно. В том, как это сделано, есть известная монотонность — сцена на работе, сцена дома, сцена на работе и так далее, — но это, пожалуй, не мешает, тем более что прямые в итоге оказываются отнюдь не параллельными и прекрасно пересекаются. Один фильм — производственная драма о работниках скорой помощи, которые продолжают честно делать свою тяжелую работу, несмотря на часто безумных и, как правило, неблагодарных пациентов и собственное начальство: интрига здесь заключается в том, что на станцию приходит новый заведующий, неприятный циник, размахивающий плохой медицинской реформой.
Второй фильм — драма расставания: жена, очевидно страдающая не столько от безалаберности и бытового алкоголизма мужа, сколько от рутины и того, что их отношения «никуда не движутся», как пишут в соответствующих журналах (почему-то считается, что должны двигаться), пытается выставить героя из дома. Тот съезжает на кухню — хотя матрас туда влезает с трудом — и по привычке рассчитывает, что как-нибудь само рассосется.
Не глядя можно было бы поставить деньги на то, что линия со скорой автору удастся лучше, это абсолютно хлебниковский материал: колоритные мужики, маленькие сценки, абсурд русской жизни, негромкая фронда, приветы советскому (а впрочем, и американскому) кино и так далее. Мастером любовной лирики режиссер, напротив, вроде бы себя не зарекомендовал, несмотря на бессмертный эпизод с Хрюшкой из «Свободного плавания». Поразительным образом тут все наоборот или по крайней мере не совсем так. Со скорой все нормально — и, в общем, не более того. Какие-то эпизоды работают, какие-то не совсем, в среде медицинских работников «Аритмия», несомненно, будет хитом, но этого мало.
Зато у Хлебникова (сценарий — совместный с Натальей Мещаниновой, автором «Комбината «Надежда») вдруг очень многое получилось на территории, которую он прежде — в силу, кажется, темперамента, отчаянной боязни сфальшивить — по возможности избегал. Сложный, написанный в динамике портрет двух близких людей, между которыми встали стеной не всякие глупости про любовь-морковь, а долго, годами копившаяся дома и на работе усталость. То, что любой взрослый человек знает не из советского (или американского) кино. В фильме есть моменты, которые невозможно подделать: это либо по-настоящему, либо позор и катастрофа, и преувеличенно восторженная, может быть, реакция на фильм — именно потому, что эти несколько моментов сделаны безукоризненно.
Дальше можно уже сколько угодно рассуждать о том, что Горбачева, наверное, слишком хороша собой, а Яценко, вероятно, постарше, чем надо бы; конечно, в фильме Хлебникова это мог быть только Яценко. И режиссер, и его замечательный оператор Алишер Хамидходжаев знают толк в красивой — не красивенькой — картинке и при этом вплоть до финала старательно вытравливают в кадре даже намеки на красоту, так что актерам негде спрятаться. И благодаря этому на следующий день в памяти — впервые у Хлебникова, за исключением недооцененной «Сумасшедшей помощи», и наверняка не в последний раз — остаются не остроумно придуманные эпизоды, а два лица крупным планом.
12 октября 2017, Станислав Зельвенский
https://daily.afisha.ru/cinema....lm-goda
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:50 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| В ритме скорой
Фильм Бориса Хлебникова о медиках
Фильм Бориса Хлебникова «Аритмия» вышел в прокат не просто увенчанный гран-при, призами за лучшую мужскую роль (Александр Яценко) и зрительских симпатий Сочинского и Сахалинского фестивалей. Критика почти единодушно признала его лучшим российским фильмом последних лет. Михаил Трофименков из духа противоречия был бы рад найти в нем хоть один существенный изъян, но, как ни старался, не нашел.
Самый внятный из редких упреков в адрес «Аритмии» сводится к тому, что трагикомедия о кризисе, который переживают 30-летние супруги — врачи скорой помощи, смахивает на ужатый до киноформата сериал. Изначально Хлебников и соавтор сценария Наталья Мещанинова действительно делали наброски к телевизионному «ромкому». Но мозаичность действия, оркестрованного ритмом вызовов скорой помощи, не симптом телеэстетики. Просто в таком ритме работают медики. А за работой людей, владеющих своим ремеслом, следить гораздо интереснее, чем за переживаниями абстрактных теней, населяющих 99% российского кинорепертуара. «Аритмия» — реванш в высшем смысле советского кино, самыми популярными героями которого были врачи и учителя.
Да простит Аристотель за столь расширительное толкование его эстетики, но «Аритмия» отвечает великому правилу трех единств. В единстве действия — распад и, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, нежданное заживление семейной жизни — можно усмотреть даже классицистический конфликт чувства и долга. Жизнь и работа для Олега (Александр Яценко) и Кати (ослепительная Ирина Горбачева) нераздельны. Не только потому, что, даже разведясь, они будут работать вместе: врач — он врач круглосуточно.
Там он волевой, когда надо — рисковый, когда надо — злой, уверенный мужик. Часть коллективного тела, в которое сливается с такими же надежными мужиками: шофером (Сергей Наседкин) и фельдшером (Николай Шрайбер). В жизни его подменяет инфантильный пацан, который даже не то что пьет, а так, бухает. Так, бывает, актеры живут только на площадке, заполняя пустоту между фильмами большими глотками вина.
Гораздо важнее единство места и времени действия. Все происходит «здесь и сейчас». Проще говоря, в России, сжатой до масштабов большого, хотя и провинциального города. Экранную реальность понимаешь, принимаешь и доверяешь ей. Высший пилотаж: так совместить интонацию «жизни врасплох» с железной режиссерской волей, как совмещает Хлебников. Один Алексей Балабанов владел этой магией, казалось, утраченной с его уходом. Теперь Хлебников имеет все шансы занять его место условно «народного» режиссера. Ну а шлягер «Яхта, парус… Ялта, август» — «визитную карточку» героев — он выбрал так же снайперски, как Балабанов выискивал в грудах попсы страшные лейтмотивы своих фильмов.
Господи помилуй, какая в жизни Олега и Катюхи яхта, какая, к черту, Ялта? Вряд ли они им даже снятся: надувной матрас, на который изгнан — пока жилья не подыщет — муж, едва умещается на полу кухоньки. Буйные жертвы уличной поножовщины старательно, как зомби, пытаются добить друг друга прямо в салоне скорой. Свидетельница Иеговы не пускает в больницу мать, чья жизнь висит на ниточке, и остудить ее религиозные чувства может только обещание «дать в табло», подкрепленное легким рукоприкладством. Хорошо, что главврач — свой парень — до поры хоронит льющиеся на Олега жалобы, но на его место заступает эффективный менеджер. Осуществленная им оптимизация медуслуг поставит медпролетариат перед выбором, на кого из двух больных плюнуть, вместо того чтобы постараться спасти обоих.
А что Олег с Катей? Да ничего: танцуют, выпивают, дурачатся, сплетничают с коллегами и, само собой, дело делают. Тени, населяющие наш экран, как правило, смертельно, чуть ли не в утробе матери, обижены на жизнь. А герои «Аритмии» относятся к ней просто как к жизни, не суицидально-серой и не кислотно-яркой, а разной, но драгоценной. Не то что на жизнь, даже на нового главврача обидеться как-то не получается, хоть и дал он Олегу под дых. Положа руку на сердце, ну как такому не дать.
Другое дело, что, глядя «Аритмию», вспоминаешь героя предыдущего фильма Хлебникова «Долгая счастливая жизнь» (2013), выкосившего из карабина губителей его фермерского хозяйства. Так ведь и он ни на кого не обижался: на обиженных воду возят, а этого герои Хлебникова никому не позволят.
Михаил Трофименков, 14.10.2017
https://www.kommersant.ru/doc/3439588
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:50 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Аритмия
Доктор Хаос
Задевающее за живое сочетание семейной трагикомедии и производственной драмы, которое рассказывает о врачах «скорой помощи».
Олег Миронов (Александр Яценко) – отличный врач «скорой помощи». Он превосходно разбирается в медицине, смело и изобретательно импровизирует, не боится неадекватных пациентов, с готовностью игнорирует приказы начальства, когда речь идет о жизни больных. Но когда Олег возвращается домой, к жене Кате (Ирина Горбачева), он превращается в пьяненькую размазню. В личной жизни Олег не способен ни на принятие решений, ни на разговоры по душам. Он напоминает маленького ребенка, который верит, что если ничего не делать, то все образуется. Когда Кате это надоедает, она сообщает, что хочет развестись. В своей обычной манере Олег не может понять, что не устраивает жену, и он ведет себя так, будто это минутная ссора, а не разрыв отношений. Тем временем на подстанцию «скорой» приходит новый начальник (Максим Лагашкин), чьи методы прямо противоположны всему, к чему привык Олег.
Хотя до января еще далеко, «Аритмию» уже можно с полным основанием назвать самой расхваленной российской картиной 2017 года. Новый фильм Бориса Хлебникова не просто получил три приза «Кинотавра», включая Гран-при и приз зрительских симпатий. Он задел за живое многих зрителей – далеко не только врачей «скорой помощи», – которые узнали себя в персонажах «Аритмии» и примерили свое понимание личной и профессиональной жизни на бытие Олега и Кати.
Большинство российских картин либо уходит от реальности в прошлое, либо прячется от нее за гламурной картинкой, либо видит мир сквозь «чернушные» очки и вгоняет публику в депрессию. «Аритмия» ж изображает жизнь в России достоверно, во всей противоречивой сложности обыденной жизни и с множеством точно подмеченных деталей. Одно это делает картину Хлебникова значимым достижением.
Особенно показательно то, как Хлебников обходится с новым начальником подстанции. Это явный антагонист, и от цинизма некоторых его фраз и действий бросает в дрожь. Однако персонаж Лагашкина окрашен не только в черный цвет. Фильм подчеркивает, что это знающий специалист и что он готов в случае необходимости защищать своих подчиненных перед посторонними. Не его вина, что провинциальная «скорая помощь» не способна по высшему разряду помочь всем пациентам. Начальник пытается выжать все возможное и невозможное из тех ресурсов, что есть в его распоряжении. Понятно, что в такой ситуации он принимает непопулярные, даже бесчеловечные решения, которые, однако, продиктованы рациональной философией: «Лучше плохо помочь многим пациентам, чем хорошо помочь нескольким и оставить остальных на произвол судьбы». И мы видим по ходу фильма, к чему приводит игнорирование приказов начальника. Сравните босса из «Аритмии» с демоническим чиновником из «Левиафана», и вы увидите разительный контраст, хотя оба персонажа представлены как злодеи, которые не должны вызывать зрительской симпатии.
О фильме Хлебникова иногда пишут, что это две картины в одной – семейная история и производственная драма. Но, хотя чередующиеся повествования ленты могут показаться параллельными и почти не пересекающимися (Катя тоже работает врачом, но на работе они с Олегом контактируют как профи, а не как муж и жена), это цельное кино, поскольку оно раскрывает парадоксальную двойственность главного героя. Жесткий и решительный мужчина на работе и подросток-тюфяк дома – неужели такое возможно?! Да, возможно. Причем именно в экстремальной медицине, которая высасывает все соки и требует работы в постоянном стрессе.
Чтобы стать отличным врачом, Олег сосредоточился на своей профессии и так и не вырос как муж и как любовник. Более того, он деградировал под гнетом врачебной ответственности. Катя больше не может это терпеть. Она знает Олега как облупленного, и она понимает, что он не исчерпывается тем жалким алкашом, каким часто кажется. Очевидно, что Катя все еще любит Олега. Но она уже не может жить с взрослым ребенком, с которым даже поговорить невозможно. И это порождает причудливый разрыв, при котором супруги вроде бы расходятся, однако продолжают тянуться друг к другу, потому что не находят сил, чтобы разорвать многолетний союз. А еще оба втайне надеются, что ситуация разрулится. Такая профессия – когда врач не знает, что делать, он полагается на природу.
Драма это или комедия? Определить невозможно – «Аритмия» легко переходит от одной тональности к другой, причем в обоих повествованиях. Конечно, в нелепой личной жизни Олега и Кати больше комизма, а в работе на вызовах больше трагизма. Но трудно не увидеть, например, «черный» юмор в ситуации, когда Олег приезжает на драку и деловито лечит лежащих на земле, в то время как их товарищи продолжают «меситься» в двух шагах от врача. В свою очередь, в зарисовках из семейной жизни немало душевности и патетики, а Олег одновременно комичен и обаятелен. Недаром Яценко получил третий из упомянутых выше призов «Кинотавра».
Драматичные рабочие коллизии и «тяни-толкайность» брака Олега и Кати делают картину достаточно занятной, чтобы два экранных часа пролетели незаметно. Правда, это все же не драйвовый боевик, и вы можете начать поглядывать на часы – особенно если не чувствуете душевного родства с персонажами. Однако сложности семейной жизни и проблемы медицины в той или иной степени затрагивают почти всех, и вы можете увидеть что-то свое в «Аритмии», даже если не живете в России, не болеете и не балансируете на грани развода.
Чтобы жизнь героев была ближе к жизни зрителей, Хлебников поселил Олега и Катю в тесную съемную «однушку» с типичным постсоветским ремонтом. Пациенты Олега живут в аналогичных условиях – в типовых малоэтажках, а не в башнях Москва-сити. Тем не менее мир фильма не пышет убожеством. Жизнь персонажей показана без приукрашивания, но с уважением и пониманием. Как же часто этого не хватает в нашем кино!
В основном «Аритмия» – это частная история, но это также политическая реплика по поводу нынешней медицинской реформы, которая очень больно ударила по «скорой помощи». Негодование авторов фильма явственно чувствуется, и с ним трудно не согласиться, потому что лента, как уже не раз отмечалось, показывает проблемы объективно, без срыва в истерику.
Когда критик говорит: «Это хорошо, тут работает, а вот здесь нужен срочный ремонт», это воспринимается лучше, чем вопли «Все плохо! Сжечь и начать заново!». Именно так поступает «Аритмия». Вместо того чтобы изобразить Олега-врача и его пациентов святыми и беспомощными жертвами государственного Левиафана, лента рассказывает, что медики порой ошибаются, что пациенты иногда излишне паникуют и жалуются по пустякам, что система отчасти функционирует и обеспечивает помощь и лечение… Когда после этого кино пригвождает Левиафана к стенке, фильму веришь – и хочется исправить ситуацию, а не сбежать подальше из страны, где «не может быть ничего хорошего».
14.10.2017 : Борис Иванов
https://www.film.ru/articles/doktor-haos-1
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:50 | Сообщение # 19 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| Не «Аритмия», а именины сердца
На экраны вышел претендент на звание лучшего фильма года
Без рекламного грохота и звона победных литавр, зажатый в киноафише между многомиллионной махиной космического блакбастера «Салют 7» и подступающей махиной исторического блокбастера «Матильда», в прокат скромно, тихо вышел малобюджетный фильм Бориса Хлебникова «Аритмия». Как, наверное, и положено детищу режиссера, который не без оснований относит себя к поколению «новых тихих». Между тем, эта тихая лента – пока лучшая работа нынешнего года. Помимо главных призов на сочинском «Кинотавре» и екатеринбургском Уралкинофесте, «Аритмия», как мне кажется, сможет со временем претендовать еще и на лавры «народного кино».
Фильм рассказывает о бригаде «скорой помощи», которая день за днем колесит по улицам большого города (некоторые зрители смогут узнать в нем Ярославль). В бригаде три человека. Невозмутимый водитель (Сергей Наседкин), могучий, как Илья Муромец, фельдшер (Николай Шрайбер) и тщедушный, немногословный, сосредоточенный на своих думах врач Олег (Александр Яценко). Три богатыря, три витязя посреди осенней российской распутицы. Каждый день без громких фраз и лишних телодвижений они вершат свою будничную, рутинную, святую работу – спасают людские жизни.
Сами они отнюдь не святые. Умеют крепко выражаться. Любят крепко выпить. Олег и вовсе выглядит слабовольным, лишенным жизненной энергии и карьерных перспектив человеком. Выпивает он не только по праздникам, но частенько и в будни. Порой пьет тяжело, угарно, словно стараясь смыть после смены впечатления очередного трудного дня. А жизнь складывается так, что не выпивать, похоже, не получается. То приходится откачивать после инфаркта молодую пациентку, то надо спасать участников массовой драки с тяжелыми ножевыми ранениями, то предстоит вытаскивать с того света ни в чем не повинную девочку, которую ударило током от бесхозно свисающих проводов.
Образ жизни Олега давно не радует его красавицу-жену, врача приемного покоя Катю (Ирина Горбачева), которая во время очередного пьяного куража мужа посылает ему эсэсмэску: «Давай разведемся». Загулы, тихое, но упрямое своеволие Олега не устраивают и его нового начальника (Максим Лагашкин), который грозит подчиненному увольнением. Безмерно усталый, с потухшим взглядом, загнанный, как рабочая кляча, Олег переживает не просто кризис среднего возраста, но – ту самую сердечную, душевную, семейно-производственную аритмию, что вынесена в название фильма.
Отселенный женой до окончательного развода из спальни на кухню, третируемый начальством, подчас незаслуженно оскорбляемый пациентами, этот великовозрастный инфантил, неудачник, тряпка у постели больных незаметно для себя самого преображается. Из заурядного эскулапа он превращается едва ли не в демиурга, наместника Бога на земле. Его опыт диагноста вкупе с гениальной интуицией, а главное, какая-то нутряная, не подверженная врачебному цинизму и не скудеющая с годами любовь к людям, в том числе к убогим, увечным, сирым, помогают ему оставаться отзывчивым к чужой боли. И переживать ее как свою собственную беду. А подобная врачебная отзывчивость ценится у больных не меньше, чем дорогие импортные лекарства.
Олег не хочет укладываться в придуманные где-то наверху бездушные инструкции: на каждого больного – не более 20 минут. Не может он согласиться и с циничной заповедью своего начальника: «Главное, чтобы человек не умер под тобой. Вот есть другие врачи — у них пусть умирает. Твоя задача — живого человека доставить в стационар. Вот там пусть умирают на здоровье». И потому продолжает рвать в клочья свое уже изрядно изношенное сердце в каждодневной битве за жизнь людей, а не за фальшивую отчетность.
Без гламура, но и без намеренного сгущения мрака Хлебников показывает рутинную, кровавую, потную, гнойную изнанку самой гуманной профессии на земле с той мерой откровенности, каковой наше кино еще не знало. Вместе со своей соратницей, сценаристкой Натальей Мещаниновой режиссер ездил на вызовы скорой помощи, провел десятки дней в больницах, приемных покоях, врачебных курилках. Оттого в картине появилось это щемящее, пронзительное, подзабытое нашим кинематографом ощущение подлинной правды жизни. «Живой жизни» – воспользуемся здесь гениальным плеоназмом Льва Толстого.
«Аритмия» родилась не на пустом месте. Нет, отнюдь не «медицинские» сериалы, щедро расплодившиеся на нашем ТВ, я имею в виду. Уж слишком у них обывательский, скользящий по поверхности явлений взгляд и низкий творческий уровень. «Аритмия» впитала в себя опыт русской психологической прозы (первым делом вспоминаются «Смерть Ивана Ильича» того же Толстого, «врачебные» повести Вересаева, Чехова, Булгакова), уроки румынской «новой волны» («Смерть господина Лазареску») с ее дотошным следованием бытовой, житейской правде, да и много чего другого из отечественной и мировой культуры.
Но «Аритмия» – это не только безукоризненно точный «рентгеновский снимок» нашей «оптимизированной», зачастую бесчеловечной медицины. Не только исполненный благоговейной нежности портрет ее бескорыстных служителей — врачей скорой помощи, травматологов, хирургов, ежедневно вытаскивающих людей с того света. Не только точный социальный срез нашей жизни с ее бедламом, неустроенностью, бедностью. Это еще и потрясающая история прекрасной, мучительной, страстной и, как мне кажется, уже исчерпавшей себя любви главных героев.
Дуэт Александра Яценко и Ирины Горбачевой, в котором присутствует и любовная «химия», и все более ощутимый холодок отчуждения, и яростные вспышки страсти, и бурные примирения, и горькое предчувствие скорого конца, и снова всплеск надежд, и снова отчаяние, и все это по кругу, и все это по новой, – их дуэт поистине прекрасен. Когда после очередной размолвки Олег уходит из дома в ночную тьму, а Катя, полуодетая, несется за ним в осеннюю распутицу, а он в слезах убегает от нее прочь, как от заразы, как от проказы, как от чумы, – слезы сочувствия, сострадания, нежности, не скрою, закипели и в моих, казалось, давно все видевших и все выплакавших глазах. Это сыграно, пережито, прожито актерами с таким пронзительным знанием загадок и тайн все еще живой, но, похоже, обреченной, идущей к гибели любви, которые мне давно не встречались ни в кино, ни в литературе. Вспоминается разве что «Долгое прощание» Юрия Трифонова и одноименный фильм Сергея Урсуляка, но когда это было…
И здесь надо сказать о главном: Хлебников не только все знает про своих героев, он их бесконечно, безмерно, до сердечной боли любит. Со всеми их трудовыми подвигами, слабостями, пьянками, социальным инфантилизмом, косноязычием, неумением докричаться, достучаться друг до друга. И эта авторская любовь, которая буквально растворена в самом воздухе, в материи фильма, передается зрителям, которые кто украдкой, а кто и открыто, не стесняясь, вытирают на сеансе слезы. Не надо стесняться этих слез, мы не так уж часто плачем на современном российском кино.
Леонид Павлючик, 17 Октября 2017
http://www.trud.ru/article....sa.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:51 | Сообщение # 20 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| "Я, Олег": феномен фильма Бориса Хлебникова "Аритмия"
Совсем недавно на экраны вышел фильм Бориса Хлебникова "Аритмия", который уже успел стать одним из самых неожиданных и радостных событий в российском кино в уходящем году. Отличная актерская игра, правдивость изображаемого на экране, тщательно продуманный сценарий, где практически каждая реплика - причем обычно незамысловатая - становится мелким, но поразительно тонким и четким штрихом, высвечивающим новые грани повседневной реальности. В этом, кстати, еще одно достоинство фильма - даже предельно упорядоченная в своей убийственной механистичности жизнь людей, привыкших ориентироваться во времени по сменам и дежурствам, оказывается сложным многоярусным конструктом, хотя, казалось бы, что может быть ординарнее сегодняшней повседневности?
Глядя на пласты современного мироздания, можно различить ударопрочную толщу хорошо прижившихся старых порядков и хлипкие, уже успевшие обветшать пластмассовые декорации последних лет, которые нет смысла подновлять, так как они не подлежат никакому восстановлению. Пустоты можно заливать разве что цементом бюрократических предписаний, а когда такой дефицитный материал заканчивается, в дело идет токсичный клей самодеятельного творчества "эффективных управленцев", и он сразу же вступает в опасную реакцию со всем остальным и постепенно разъедает фундамент.
Забавно и одновременно до жути горько, что речь идет о реалиях страны-правопреемницы государства, совершившего аж две революции. Помимо внутренней со временем произошла и другая, за его пределами, как некая попытка сконструировать "капитализм с человеческим лицом" - многие "прогрессивные" государства в качестве контрдовода были вынуждены создать некое подобие бесплатной медицинской помощи для населения, за столетия привыкшего оценивать жизнь и шансы на ее спасение уровнем собственного заработка.
И тем не менее настало время обратно заимствовать тот зарубежный (в данном случае - кинематографический) опыт, который не имел бы никаких шансов на появление в отсутствие на земном шаре государства, сформулировавшего "крамольную" мысль - все люди равны, а, значит, имеют одинаковое право на удовлетворение базовых жизненных потребностей. Соцреализм медленно, но верно отвоевывает свое право на существование. Совсем недавно маэстро Кен Лоуч заставил вновь вспомнить о себе, сняв потрясающий по своей силе и ультимативный в своем смертном приговоре фильм "Я, Дэниел Блейк". И при просмотре "Аритмии" где-то на задворках сознания маячит его призрак.
Хлебников выносит о нашем настоящем все-таки более оптимистичное суждение, чем Лоуч - о "старой доброй" Англии, и это вселяет некоторую надежду. Дэниелу некуда сунуться, некуда приткнуться, потому что все те, кто занят в секторе государственных социальных услуг, являются мини-менеджерами с соответствующим мышлением, даже если это функционеры самого низового уровня. В "Аритмии" же Олег и его коллеги полностью осознает гибельность и бесчеловечность подхода 20/20, выработанного самодуром-начальником подстанции "скорой помощи". Пускай они и мало что могут изменить на деле, но их мнение едино, они выступают одним фронтом и, на самом деле, являют чудеса самоорганизации, умудряясь не возводить стандарты в золотое правило, пускай и к вящему недовольству работников других звеньев и областей медицины. Человеческое еще не задушено окончательно, однако уже начинает страдать от гипоксии.
Как бы то ни было, главная тема фильма - семейные отношения, особенности профессии, вернее - организации трудовой деятельности, донельзя изнуряющий в своей безысходности быт и, как следствие, полный разлад в жизни молодой семьи. Диалоги героев, неумелые попытки выслушать друг друга, неоцененные душевные порывы, чистые, благие намерения круто изменить жизнь со следующей недели и такие же терпеливые и бесплодные попытки дать близкому еще один шанс, выслушать его, смолчать, запастись терпением - все это изображено донельзя правдиво.
Эта внутренняя беспомощность и ранимость, в равной степени трогательная и трагичная, неумение жить счастливо и стремление жить честно, неизбывная вера в лучшее и знание о том, что по-другому, по-человечески, жить в принципе возможно (только все никак не получается), характеризуют то хрупкое поколение, которое вынуждено осознавать себя через разочарования и противоречия. Они, рожденные на излете канувшей в небытие эпохи, росли, с боязнью и недоверчивостью вглядываясь в мир вокруг, суливший разве что до конца развеять по ветру их мечты, стереть в прах идеалы той, прежней жизни, полученные в наследство от бабушек и дедушек, родителей и, кому повезло, хороших учителей. Многие из них как-то выстояли, не изменив себе. Но, крепко держась за отвоеванное, они не в силах протянуть руку помощи самым близким, так как сил, прежде всего, душевных, на борьбу на два фронта - за себя (вернее, свою работу как право на существование) и за другого, пусть и самого родного, часто не хватает. Но эти люди есть. Пока еще есть. И, вполне возможно, только они еще и способны возвратить сердцу общества синусовый ритм. Наплевав на свой страх и риск на требование 20/20, вложив в это дело столько сил и времени, сколько нужно.
17.10.2017, Юлия Авакова
https://rg.ru/2017....ia.html
|
| |
| |
| ИНТЕРНЕТ | Дата: Суббота, 02.06.2018, 06:51 | Сообщение # 21 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 4190
Статус: Offline
| На последнем дыхании
Борис Хлебников в «Аритмии» показал наконец иного героя — одиночку, который, несмотря на безнадежную жизнь, помогает людям и остается человеком
«Аритмия», как и звягинцевская «Нелюбовь», вышедшие почти одновременно, так задевают зрителей, потому что бьют в самый нерв, в солнечное сплетение нашего равнодушного, уставшего от всего общества.
Я наконец посмотрела в кинозале на Третьяковке «Аритмию» Бориса Хлебникова, главного призера «Кинотавра» – фильм-событие, фильм-диагноз, чуть не потеснивший знаменитую «Нелюбовь» в номинации на «Оскар».
Замечательное, емкое название: «Аритмия» – то есть нарушение, прерывистость сердечного ритма, сбой, мешающий нормальному функционированию сердца, – как нельзя лучше отражает суть фильма. И шире – суть нашей российской жизни с ее прерывистым «ритмом», глобальным тектоническим сбоем, существованием на последнем дыхании, на разрыв аорты.
Лучше не придумаешь, тем более речь здесь идет о врачах «Скорой помощи», работающих на свой страх и риск в провинциальном городе за нищенскую зарплату, под дамокловым мечом новейшей реформы здравоохранения, настолько бездарной, что из-за нее люди уже мрут как мухи.
Главный герой Олег (в блестящем исполнении Александра Яценко, лучшего в своем поколении) – врач этой самой «Скорой», выпивающий недотепа, не ладящий с женой, которая смертельно устала от работы в приемном покое «Скорой», от нищеты и от собственного мужа – от всего, в общем. От всепоглощающей рутины и безнадеги, которую так хорошо описал в свое время Трифонов, по ошибке принимаемый иными за «бытописателя», на самом же деле метафизик, чьих героев снедает тоска по чему-то лучшему и высокому.
Так и здесь – а мы ведь все время идем по кругу, спирали дурной бесконечности – героев снедает тоска по этому самому «лучшему»: да хотя бы по нормальным условиям работы, без административного давления, цинизма и стяжательства «вышестоящих инстанций».
Другой вопрос, что Олег, в отличие от его жены Кати, двигается по этому кругу стоически, принимая жизнь как данность. Его задача – спасать, причем во что бы то ни стало, в обход правил и вредя самому себе: как он сам говорит, карьера с таким характером ему точно не светит. Да ничего не светит, кроме спасенных жизней пациентов, умирающих стариков. «Светит» разве что увольнение на берег – не выгоняют его только потому, что за такой нищенский оклад никого не найдешь.
Такая вот коллизия.
Тяжелейшие бытовые условия: съемная однушка, где в комнате помещается только кровать, а кухня, как острил когда-то один известный юморист, похожа на тумбочку. Здесь и одному не поместиться, не то что вдвоем (опять вспоминается трифоновский «Обмен»).
Тоже ведь многозначное название: обмен в той ситуации означал обмен жизни человека на собственное призрачное благополучие, и речь шла не только о тихой драме советского гражданина, прозябающего с семьей в коммуналке, но о драме более глобальной, об «обмене», размене души.
Так и здесь: я всегда буду таким, говорит Олег, мне карьеры не сделать, не разбогатеть, и ты, говорит он жене, достойна лучшей участи. Я, говорит он, жалкий человек, ни на что не способный. Мол, принимай меня таким, каков я есть, или уходи – таков, думаю, подтекст его мнимого самоуничижения.
Между тем это никакое не «само-уничижение» и не частный, семейный, а глобальный конфликт «недотепы» Олега со всем миром: не только с женой, которую он любит и боится потерять. И не только с новым начальником-циником, который прямо говорит, что, мол, главное – чтобы не умерли у вас на руках, а так пусть умирают себе на здоровье. 20 минут на пациента, и достаточно – следующий. Умрут в больнице – не наша, мол, печаль.
Этот конфликт, как сказали бы умные люди, «экзистенциальный»: Олег, подобно стоикам, поставил себя на карту, перед выбором, который осуществляет, между прочим, ежедневно, а не один раз, как это делают титаны духа в момент своего духовного подъема и высокого озарения.
Хотя такая старомодная патетика в данном случае неуместна: не видевшие картину решат, чего доброго, что это нечто в стиле шестидесятых – врач-герой, которому противостоит начальник-бюрократ, хам, карьерист и циник, и в результате все всё понимают, стыдят хама, а нашему герою выдают индульгенцию зрительских симпатий и близлежащего коллектива. А старик-главврач, устыдившись своей недальновидности, трясет руку нашему подвижнику.
В том-то и дело, что сейчас на дворе не шестидесятые (чья эйфория тоже, впрочем, была во многом ложной, интеллигентские упования не оправдались), никаких «индульгенций» Олегу не светит, и еще неизвестно, чем кончится. Скорее всего, останется без работы и тихо сопьется. Как уже случилось со многими талантливыми врачами: знаю не понаслышке, в свое время столкнувшись с этой проблемой лично.
Да, собственно, не только с врачами…
Но вот что интересно: Борис Хлебников наконец вывел на авансцену новейшей российской истории совершенно иного героя: не киллера, как это было в «Брате» номер один, не «коллективного» предприимчивого бандита, как в «Бригаде» или «Бумере», не обобществленного архетипического «героя», как, скажем, в «Бабле», остроумной пародии на нашу ужасающую действительность.
Нечто совершенно новое, качественно новое: и вот тут-то и кроется парадокс.
Те, кто отворачивается от действительности, упорно не замечая нашего распада, могут воскликнуть: ну вот видите, есть же у нас и положительные образцы! В соцсетях так часто и пишут (преимущественно, я заметила, благополучные) – что, мол, начинать нужно с себя. Как-то на кинофестивале в городе Минске одна милая интеллигентная старушка возмутилась «Страной ОЗ» Сигарева: неужели, выкрикнула она на обсуждении, в России не осталось ни одного нормального человека?!
Хлебников как будто отвечает на этот вопрос: кое-кто остался. Таких, правда, исчезающе мало, процент невелик, но да, остались. Те, кто «начинает с себя», подобно его герою, живущему на последнем дыхании. Типа в жизни всегда есть место подвигу, мы рождены, чтоб сказку сделать былью, сгорел на работе, погиб на боевом посту. Он был принципиальным человеком, он смог, как говорил Адабашьян о Саше Ильине в «Пяти вечерах», он смог, а мы не смогли противостоять какому-то там Фомичеву.
На самом деле там не в Фомичеве было дело: Саша Ильин был в лагере, но цензура не дозволила Михалкову говорить об этом прямо. То есть «Фомичев» – это такой наш вечный эвфемизм, в жизни всегда есть место фомичевым, как и нашему вечному подвигу. Ценой если не мгновенной смерти, то испоганенной, сломанной жизни.
Так вот, «Аритмия» – об этом.
А не о том, что, мол, начни с себя, и все уладится.
Иначе бы не умерла одна из пациенток, пока Олег спасал другую, хотя диспетчер кричал ему: бросай ее, поезжай к следующей.
Мне, кстати, рассказывала врач «Скорой» в Химках, где я живу, что едут сначала к детям, к старикам не едут – машин не хватает, сокращено финансирование. И трубку не берут, глядя на отчаянно тренькающий телефон… «Сами скоро загнемся», – констатировала она, работая сутки через двое: 24-часовой рабочий день. А потом домой, в Тульскую область, где зарплата …9 тысяч. То есть еще 8 часов после суточной вахты в автобусе…
«Аритмия», как и звягинцевская «Нелюбовь», вышедшие почти одновременно, потому так и задевают (прокатный успех обоих фильмов впечатляет: зритель, как любит рапортовать начальство, «вернулся в кинозалы»), что бьют в самый нерв, в солнечное сплетение нашего равнодушного, уставшего от всего общества.
И если у Звягинцева «с себя» начинает коллектив, команда поисковиков, ищущих пропавшего ребенка при полном бездействии и равнодушии официальных властей и милиции, то у Хлебникова это герой-одиночка. Есть еще, правда, и напарник: они как новоявленные Дон Кихот и Санчо Панса колесят по разбитым дорогам России, причиняя добро.
Успех «Аритмии», впрочем, обусловлен не только сюжетом и мастерским исполнением (кастинг здесь выше всяких похвал, включая второстепенных персонажей, Яценко же превзошел самого себя), но и средой фильма. Даже те, кто не разбирается в кино, отмечали поразительную правдоподобность картины, «будто документальной», в соцсетях свое слово сказали и врачи: мол, в «медицинских» сценах нет ни единой ошибки, очень достоверно.
Между тем эстетика «док»-кинематографа под документ, фильмов, снятых подвижной камерой, реалистичных, похожих на «правду», – одна из самых сложных. Неискушенному зрителю мнится, что это легко: ставь камеру и снимай. Но это не хоум-видео, это искусство: добиться правдоподобия внутри выдуманной истории, легкости диалогов, как будто подслушанных на улице, – это работа изощренная, виртуозная, требующая огромного мастерства.
Недаром в середине 90‑х президент Каннского фестиваля предпочел всему остальному «Розетту» братьев Дарденнов, пришедших в игровое кино из документального (хотя в тот год в конкурсе Канн были непререкаемые классики).
Недаром Алексей Герман-старший, споря со своими друзьями-режиссерами, пораженными невиданной эстетикой «Лапшина», доказывал, что «небрежность» документализма на самом деле есть плод глубинного погружения в реальность, в самое ее суть, в сердцевину жизни.
Ну и, кроме всего прочего, «Аритмия» – это еще и литература: хотя герои говорят на языке улицы, на жаргоне, предельно естественно – «как в жизни».
Как воспроизвести эту «жизненность», спросите, скажем, у Владимира Сорокина, первого, кто в постсоветской литературе нарушил штампы литературной речи, кто обновил язык при намеренной аскетичности лексикона. До него жизнь и литература существовали отдельно, никак не соприкасаясь друг с другом.
Как и в новейшем российском кино, где существуют две реальности: живое, вроде «Аритмии» и «Нелюбви», кино, и кино мертворожденное, ходульное, воспроизводящее советские штампы, похороненные, казалось бы, с перестройкой.
…Мне кажется, именно в «Аритмии» Хлебников достиг идеального баланса между социальностью, человечностью, документализмом, оркестровкой всех фактур, глубиной, стоящей за, казалось бы, житейскими перипетиями врача «Скорой», работающего за копейки в провинции.
Как в дарденновском «Сыне», великой картине о «работе» (как написал один недалекий британский критик), проглядывает трагическая глубина и противоречивость жизни, бездна проглядывает, так и здесь: живя на краю бездны, герой Яценко остается человеком.
Бездна же – сама российская жизнь, безнадежная, страшная, равнодушная к малым сим.
Хотя формально и этот фильм – о работе. На износ и против правил, установленных бесчеловечным режимом.
22.10.2017 | Диляра Тасбулатова
http://www.profile.ru/culture/item/120761-na-poslednem-dykhanii
|
| |
| |
| Елена_Бондарчук | Дата: Суббота, 02.06.2018, 10:03 | Сообщение # 22 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 35
Статус: Offline
| «Ялта, парус…в этом мире только мы одни…»
Кино – всегда зеркало. Как зритель я не устану постигать разнообразие трансформаций реальности в представлении режиссера, автора, мастера, который являет нам плод своих трудов на экране.
«Аритмия» - пронзительная история про нашу сегодняшнюю жизнь, кажущаяся почти документальной, будто и истории самой нет. Есть всего несколько дней из жизни врача скорой помощи. Но эта маленькая летопись оказалась настолько близка, что заставила волнительно - неритмично застучать сердца зрителей по всей стране. Почему же? Кажущаяся простота – результат большой работы режиссера и сценариста. Ведь как интересно подана история – в виде мозаики, где чередуются работа главного героя, причём, каждый вызов «скорой» - отдельная почти новелла, и его личное – тяжёлое переживание надвигающегося разрыва с любимой женой, которая тоже врач. В результате, зритель видит на экране себя и всё то, что составляет суть нашей сегодняшней действительности и жизни вообще: радость и боль, ужасающие дороги и дураков, борьбу, смерть, горькую иронию, веселые шутки, а главное – веру, надежду и любовь. Фильм пропитан любовью. Автор очень бережно показывает нам беспомощных стариков, сумасшедших алкоголиков, непослушных детей, людей русских, которые не замечают «скорую», пробивающуюся сквозь пробки, а заметят только тогда, когда сами будут её ждать. Главный герой помогает всем людям. Для него нет разницы ни в религиях, ни в статусах, ни в возрасте, когда речь о спасении жизни. И тем непонятнее и даже нелепо выглядит его неспособность просто поговорить с женой. Два врача, два любящих человека, выворачивают душу, смотрят в глаза друг другу так, что и правда замирает сердце. Они проходят испытание на верность любви, на верность долгу и клятве Гиппократа, которая для них, как бы это пафосно не звучала, превыше всего.
Прекрасный древний город Ярославль мы видим из окошка «скорой», с балкона тесной однушки. Мы видим не красоты и старинные храмы, а больницы, лестницы домов и скромные квартиры обычных жителей. Но это все ничего. Ведь даже если не пускают в пробке, наш врач сам выходит из «скорой» и начинает пробивать путь. И песня. Это непостижимо, но она, такая простая, даже банальная, становится пронзительным гимном Жизни, Любви и Надежды.
|
| |
| |
|
